English version

Интервью с Андреем Владимировичем Боковым. Анатолий Белов

Текст интервью для каталога российского павильона XI венецианской биеннале

mainImg
Архитектор:
Андрей Боков

Андрей Владимирович, первый вопрос, который я бы хотел задать – как вам кажется, актуально ли противопоставление русской архитектурной школы и западных архитекторов. Согласны ли вы с делением на наших и не наших, на русских архитекторов и архитекторов-интервентов, которое лежит в основе концепции русского павильона на Венецианской Биеннале?

Этот взгляд возможен, есть реальность, которая его питает. Вместе с тем, если особенности русской архитектурной школы, пусть и не без упущений и оговорок, можно назвать, то говорить о западной архитектуре, как о некой целостной системе, причем противопоставленной современной русской архитектуре, - явное преувеличение. Вообще деление на наших и не наших – дело деликатное. Нашим соотечественникам отношения России и Запада зачастую видятся куда более напряженными, чем они есть на самом деле. Представители западного мира, во всяком случае, рефлексируют по этому поводу куда меньше. Лично мне более правильным и разумным представляется деление на «пришельцев» и «туземцев». То есть я склонен делить архитекторов не по национальному признаку, а по их подходу к профессии. «Пришельцами» для меня являются те, кто сознательно или неосознанно игнорируют особенности нашего культурного контекста, чья деятельность представляет в той или иной степени опасность для национальной культуры. «Туземцы» - это, соответственно, те, кто вписались в контекст, срослись с ним. При этом традиционно шокирующее воздействие оказывают результаты конкурсов с участием западных знаменитостей или сольные выступления этих самых знаменитостей в нашей стране – и там и там часто наблюдается вопиющее пренебрежение русским культурным спецификой. Но не следует при этом забывать о том, какой ущерб российским городам и отечественной архитектуре порой наносится вовсе безо всякого вмешательства извне.
Нынешние же опасения и фобии, связанные с ростом активности иностранцев на нашем архитектурном рынке, имеют как культурно-политические, так и исторические корни и зародились еще в конце 30-ых, когда были обрублены все связи с внешним миром, и мы были вынуждены вариться в собственном соку.

А как же Альберт Кан, он же в те самые 30-ые половину СССР промышленными зданиями застроил?
 
Такие, как Кан к нам штабелями ездили. Но все они в один прекрасный момент были изгнаны из СССР, несмотря на фанатичную преданность многих из них коммунистической, левой идее. Один из последних эпизодов тогдашнего сотрудничества с иностранцами – героическая попытка братьев Весниных привезти в Советский Союз Корбюзье… Они, по существу, уступили ему право на строительство Центросоюза. Впрочем, дело закончилось скандалом, апогеем которого стал отказ Корбюзье от авторства Центросоюза. Все, после этого мы пошли своим путем.
Но окончательно отечественную культуру добил Хрущев своим «Постановлением об излишествах в архитектуре». Тогда архитектура вообще была выведена за рамки искусства и полностью подчинена строительству.
Названные катастрофы настолько повлияли на судьбу архитектурной профессии, что мы до сих пор переживаем их последствия.

То есть вы в своей оценке притока иностранных специалистов в Россию исходите из исторических предпосылок и считаете подобную тенденцию скорее положительной? Мы учимся – они учат, так?

Главное здесь, пожалуй, то, что наши взаимоотношения с иностранцами носят циклический характер. Периоды любви и ненависти к Западу у нас сменяются с поразительной частотой, и что самое смешное, безотносительно проводимой государством политики. Ксенофобия, смешанная с «преклонением перед Западом» - это тот парадокс нашей ментальности, который исключает возможность нормального сотрудничества с иностранцами и непредвзятой оценки их деятельности.
Помимо этого, иностранцы все-таки бывают разные. К нам приезжают звезды, просто профессионалы и вместе с тем люди, у которых учиться нечему. Приход первых – это благо. Приход последних – я их называю «ловцы счастья» – это, наверное, норма, никуда от этого не деться. Главное, в конечном счете, чтобы между нами и иностранцами возникало то доверие, которое необходимо между людьми одной профессии.

Возможно два взгляда – или приезд иностранцев оборачивается конфликтом, или способствует нашей интеграции в мировой процесс. Вероятно, будет и то, и другое. Скажите, каким вам видится ваше место в этом процессе?

Я могу вам сказать, что в отличие от многих не вижу в иностранцах каких-то инопланетян. И лишен каких-либо комплексов на этот счет. Я говорю с ними на одном языке. Другое дело, что российская жизнь знакома мне намного лучше, чем им: никогда в жизни я бы не предложил то, что Перро предложил для Мариинского театра или Курокава для Кировского стадиона. Упомянутые вещи абсолютно нежизнеспособны. Я за всем этим угадываю неправильное отношение к самой задаче… Что довольно странно, ведь специалистам такого класса это обычно не свойственно. И Мариинка, И Кировский стадион изобилуют нерациональными, надуманными решениями, чья неуместность будет все сильнее проявляться с каждой последующей стадией проектирования. До реализации эти решения не доживут.
Возможно, Мариинка и Кировский стадион – это исключения, результат не очень серьезного отношения, поскольку в обычной практике люди, подобные Перро и Курокаве, не совершают ошибок, все делают четко и грамотно…
Думаю, что решение жюри в обоих случаях строилось не на анализе проектов, а на субъективных ощущениях, на априорном доверии к иностранным знаменитостям, артистичным и харизматичным, и на свойственном нынешним начальникам и олигархам глубоком скептицизме в отношении российских специалистов, в которых принято видеть «совков» и провинциалов. Так вот, свою роль в процессе налаживания отношений с западными коллегами я вижу в преодолении этих представлений.

Все-таки, невзирая на эти самые отдельные случаи, вы в целом, как я понял, за интеграцию с иностранцами. Почему? Солидарность? Ведь вы, насколько мне известно, сами одно время активно пробивались на заграничные рынки – китайский, немецкий. То есть, получается, вы как бы тоже своего рода интервент.

Да, делание иностранных конкурсов меня в свое время очень даже занимало… Однако я вовсе не по этой причине симпатизирую иностранным архитекторам. Лет десять назад мы усердно трудились и для китайцев и для немцев. Но дальше проектов дело не пошло, поскольку проникновение на чужой рынок дело очень хлопотное и трудоемкое, да и никто тебя особенно и не зовет строить, делом этим надо было вплотную заниматься, открывать там офисы, вкладывать большие деньги. В прямом смысле слова переезжать туда. Так делают все западные компании, когда появляется работа за рубежом. В нашем случае это была не интервенция, а такие разовые десанты. На серьезную интервенцию туда не хватило ни сил, ни времени, а главное – здесь была работа. В Европе сейчас наступила рецессия. Стройка там закончилась. Работы нет, и все рванули в Азию и к нам. Так что я рад, что живу в России, где работы теоретически должно хватить всем.

Сейчас модно делить русских архитекторов на западников и традиционалистов. Я хотел отдать дань этой моде и спросить вас, к кому бы вы себя отнесли?

Мне это деление не очень, честно говоря, понятно. Это все возвращает нас к теме стиля, которая мне представляется значительно менее принципиальной, чем тема качества. Многие наивно полагают, что приверженность определенному стилевому направлению может гарантировать успех, в то время как гарантией успеха в нашей профессии является совсем другое. Я был просто потрясен, когда обнаружил архаические, исторические мотивы в произведениях таких ярых авангардистов как Пикассо, Мельников и Корбюзье. Эти люди работали вне стиля, были сами по себе – уже потом их стали причислять к тем-то или тем-то. Или вспомните удивительный сплав из конструктивизма и арт-деко 30-ых годов. Стиль не играет такой большой роли в архитектуре, какую ему зачастую приписывают. Для кого-то стилевая «беспартийность» свидетельство беспринципности… Но не для меня.

Главное, чтобы объект вышел достойный.

Я больше люблю слово адекватный. Хотя «достойный» тоже прекрасное слово. Эти слова во многом отражают мое отношение к архитектуре вообще. Вы должны понимать, что 90 процентов заказов к нам приходит от правительства Москвы. Мы, «Моспроект-4» – муниципальная организация, выполняющая городской заказ. Мы, к примеру, не можем не реагировать на желание руководства города, руководства Третьяковской галереи видеть фасадов Новой Третьяковки в «васнецовской» стилистике, условно говоря, в русской версии модерна начала века, такой немного провинциальной, дробной, наивной. Мне это не очень близко. Я представляю себе, что это за стилистика, как в ней работать, но считаю, что это лучше делать руками художника, такого, который был бы, скажем, Васнецовым, лучше даже Лентуловым наших дней. Было бы замечательно, если бы в этой роли выступил очень чувствительный и тонкий человек Иван Лубенников, которого я пригласил к участию в проекте и вижу в роли создателя этого фасада. Это допустимый подход, он мне представляется корректным и этически состоятельным.

Если говорить о стиле. Ваши проекты – очень разнородные по стилистике. Особенно это касается проектов последних лет. Есть ли в вашем творчестве какая-то сквозная тема?

Есть, наверное. А что вы имеете в виду?

Ну, к примеру, дом-«парус» на Ходынском поле, на мой взгляд, по стилю сильно отличается от Ледового Дворца Спорта, построенного в том же районе и выставляемого на Венецианском Биеннале в этом году. А роддом в Зеленограде – это вообще уклон в сторону конструктивизма, это уже третье направление.

Архитекторы как писатели: есть люди, пишущие всю жизнь один роман – чаще о себе; а есть те, кто пишут стихи, прозу и пьесы одновременно и при этом всматриваются в окружающий мир, позволяя себе и сомнения и восхищение, но оставаясь самими собой. Есть те, кто нашли, и те, кто ищут, ищут образы, пространства.

Андрей Боков - лауреат медали САР. Фотография Ирины Фильченковой
Крытый конькобежный центр в Крылатском © ГУП МНИИП «Моспроект-4»
У меня всегда вызывает подозрение некая искусственность, стерильность судеб и биографий, когда человек всю жизнь гнет одну линию, как заведенный, поет одну и ту же песню. Мне понятен Корбюзье, но не очень понятен Ричард Майер, который взял один домик Корбюзье и, как усердный ученик, многократно его интерпретировал и растиражировал… Границы между стилями окончательно размылись усилиями постмодернистов 70-х годов. Само понятие стиля, на мой взгляд, утратило актуальность. Остался общедоступный набор некоторых средств художественной выразительности, которыми можно и нужно пользоваться. Хотя меня лично немножко смущает такая повышенная чувствительность к этим средствам, к декору в частности, проявляющаяся как у обывателей, так и у профессионалов.
Для меня принципиально значимо другое – само пространство как таковое. Пустота, которая должна быть тобой организована.
И к тому же, уж позволю себе повториться, мы муниципальная организация. И вы должны понимать, что государственный заказ – это огромное количество согласований, это постоянный диалог с властью, это хождение по бесконечным советам. И путь к спасению лежит только через пространственное решение, при котором средства выразительности вторичны.
Ледовый дворец спорта на Ходынском поле
© Моспроект-4

Пространственное – в смысле урбанистическое?

Отчасти да. Урбанистика – это то, с чем наше поколение, в общем, пришло в профессию, подобно тому, как следующее поколение сформировалось «бумажными» конкурсами. Принято считать, что история модернизма кончилась в конце 60-х, и его завершительным аккордом стали самые продуктивные, самые радикальные и содержательные градостроительные концепции. До 60-х все занимались преимущественно домом. Те градостроительные решения, которые предлагал, скажем, Корбюзье были куда более наивными, чем дома, которые он проектировал. И только с приходом Team Ten, Смитсонов, у которых было качественно иное отношение к городу, с появлением многоцелевых объектов, возникло новое ощущение городского пространства, идея интеграции архитектуры и градостроительства. Это было совершенно интуитивное и, вместе с тем, осмысленное движение, когда художественные средства и языки смешивались с некими рациональными конструкциями и методиками. Архитектура виделась тогда неотделимой от градостроительства и планировочных сюжетов. Вот почему меня удручает упадок планировочной, градостроительной культуры и полное безразличие общества и государства к уникальным инструментам организации бескрайних пространств России, которыми владеют только архитекторы.

Про муниципальный заказ. А можно такой нестандартный вопрос? Как вам удается совмещать функции архитектора с функциями администратора и еще исследователя, ученого? Ведь вы же, помимо того, что руководите «Моспроектом-4», еще являетесь членом РААСН, автором двух книг и более 50 статей.
 
Не знаю, как-то приходится совмещать. Альтернатив нет. То, что баланс времени смещается в сторону занятий, не имеющих прямого отношения к проектированию, это очевидно. Но если не уделять этим занятиям должного внимания, то не получится отстоять и право на индивидуальное решение. Это касается всех, кто строит. Другое дело, что многие старательно маскируют свои административные дарования, предпочитая выглядеть стопроцентно творческими личностями, притворяются художниками, хотя у самих в голове арифмометр. Это как губернатор Брудастый из «Истории одного города» Салтыкова-Щедрина, в голову которого был встроен органчик. Успех в профессии во многом зависит от такого органчика. Но, конечно, еще немаловажно, как расставлены приоритеты, что для вас первично – администрирование или архитектура.

За последние 10 лет вы успели поработать с огромным количеством людей: бывшие «бумажники» Дмитрий Буш и Сергей Чуклов – ваши сотрудники; с Борисом Уборевичем-Боровским вы делали дом-«парус» на Ходынке. Скажите, как вам удается находить общий язык со столь разными людьми?

С каждым из этих людей и со многими другими меня связывают годы совместной работы, совместные неудачи и успехи. Вообще, я очень горжусь людьми, работающими в институте. И самое ценное для меня то, что они сами выбрали работу здесь, несмотря на тот дискомфорт, который часто сопутствует выполнению государственных заказов. Это люди определенного склада характера, искренне и до конца преданные профессии.

Вы довольны тем, что на Биеннале выставляется именно ваш Ледовый Дворец – т. н. «Мегаарена»? У вас ведь очень много объектов.

Ну, это выбор куратора. Я думаю, он исходил из того, что проект существенно отличается от всех современных построек сходных функций. Сейчас в моде замкнутые и непроницаемые кучи или капли. Вроде мюнхенской Альянс-Арены. Знаете, когда бродишь вокруг нее, непонятно, где север, где юг, куда войти, как выйти. «Мегаарена» – вещь открытая. Она принципиально иная по природе своей. И мне кажется, гораздо более честная, правильная.

Ледовый дворец спорта на Ходынском поле
© Моспроект-4

Ледовый дворец спорта на Ходынском поле
© Моспроект-4
Ледовый дворец спорта на Ходынском поле
© Моспроект-4
Ледовый дворец спорта на Ходынском поле
© Моспроект-4
Ледовый дворец спорта на Ходынском поле
© Моспроект-4
Комплекс зданий Московского Государственного театра детской эстрады © «Моспроект-4»
Комплекс зданий Московского Государственного театра детской эстрады © «Моспроект-4»
Комплекс зданий Московского Государственного театра детской эстрады © «Моспроект-4»
Крытый конькобежный центр в Крылатском © ГУП МНИИП «Моспроект-4»
zooming
Крытый конькобежный центр в Крылатском © ГУП МНИИП «Моспроект-4»
zooming
Футбольный стадион ЦСКА на 30 000 зрителей © ГУП МНИИП «Моспроект-4»
zooming
Футбольный стадион ЦСКА на 30 000 зрителей © ГУП МНИИП «Моспроект-4»
Жилой комплекс «Гранд Парк». Дом «Парус» © Моспроект-4
Жилой комплекс «Гранд Парк». 2-я осередь строительства © ГУП МНИИП «Моспроект-4»
Высотный градостроительный комплекс, ул. Новая Ипатовка
Комплекс национального музея авиации и космонавтики © ГУП МНИИП «Моспроект-4»
Комплекс национального музея авиации и космонавтики © ГУП МНИИП «Моспроект-4»
zooming
Реконструкция театра имени К.С. Станиславского и В.И. Немировича-Данченко
Новый лечебно-диагностический корпус на территории Боткинской больницы © ГУП МНИИП «Моспроект-4»
Новый лечебно-диагностический корпус на территории Боткинской больницы © ГУП МНИИП «Моспроект-4»
Новый лечебно-диагностический корпус на территории Боткинской больницы © ГУП МНИИП «Моспроект-4»
Жилой дом с офисом «Совершенно секретно» на улице Композиторской © ГУП МНИИП «Моспроект-4»
Жилой дом с офисом «Совершенно секретно» на улице Композиторской © ГУП МНИИП «Моспроект-4»
Архитектор:
Андрей Боков

18 Июля 2008

Технологии и материалы
Алюмо-деревянные системы UNISTEM: инженерные решения...
Современная архитектура требует решений, где технические возможности не ограничивают, а расширяют художественный замысел. Алюмо-деревянные системы UNISTEM – как раз такой случай: они позволяют решать архитектурные задачи, которые традиционными методами были бы невыполнимы.
Цифровой двойник для АГР: автоматизация проверки...
Согласование АГР требует от архитекторов и девелоперов обязательного создания ВПН и НПМ, высокополигональных и низкополигональных моделей. Студия SINTEZ.SPACE, глубоко погруженная в работу с цифровыми технологиями, разработала инструмент для их автоматической проверки. Плагин для Blender, который обещает существенно облегчить эту работу. Сейчас SINTEZ предлагают его бесплатно в открытом доступе. Публикуем рассказ об их проекте.
Фиброгипс и стеклофибробетон в интерьерах музеев...
Компания «ОРТОСТ-ФАСАД», специализирующаяся на производстве и монтаже элементов из стеклофибробетона, выполнила отделочные работы в интерьерах трех новых музеев комплекса «Новый Херсонес» в Севастополе. Проект отличает огромный и нестандартный объем интерьерных работ, произведенный в очень сжатые сроки.
​Парящие колонны из кирпича в новом шоуруме Славдом
При проектировании пространства нового шоурума Славдом Бутырский Вал перед командой встала задача использовать две несущие колонны высотой более четырех метров по центру помещения. Было решено показать, как можно добиться визуально идентичных фасадов с использованием разных материалов – кирпича и плитки, а также двух разных подсистем для навесных вентилируемых фасадов.
От концепции до реализации: технологии АЛБЕС в проекте...
Рассказываем об отделочных решениях в новом терминале международного аэропорта Камов в Томске, которые подчеркивают наследие выдающегося авиаконструктора Николая Камова и природную идентичность Томской области.
FAKRO: Решения для кровли, которые меняют пространство
Уже более 30 лет FAKRO предлагает решения, которые превращают темные чердаки и светлые, безопасные и стильные пространства мансард. В этой статье мы рассмотрим, как мансардные окна FAKRO используются в кровельных системах, и покажем примеры объектов, где такие окна стали ключевым элементом дизайна.
Проектирование доступной среды: 3 бесплатных способа...
Создание доступной среды для маломобильных групп населения – обязательная задача при проектировании объектов. Однако сложности с нормативными требованиями и отсутствие опыта могут стать серьезным препятствием. Как справиться с этими вызовами? Компания «Доступная страна» предлагает проектировщикам и дизайнерам целый ряд решений.
Эволюция стеклопакета: от прозрачности к интеллекту
Современные стеклопакеты не только защищают наши дома от внешней среды, но и играют центральную роль в энергоэффективности, акустическом комфорте и визуальном восприятии здания и пространства. Основные тренды рынка – смотрите в нашем обзоре.
Архитектурный стол и декоративная перегородка из...
Одним из элементов нового шоурума компании Славдом стали архитектурный стол и перегородка, выполненные из бриз-блоков Mesterra Cobogo. Конструкции одновременно выполняют функциональную роль и демонстрируют возможности материала.
​Технологии Rooflong: инновации в фальцевой кровле
Компания «КБ-Строй», занимающаяся производством и монтажом фальцевой кровли под брендом Rooflong, зарекомендовала себя как лидер на российском рынке строительных технологий. Специализируясь на промышленном фальце, компания предлагает уникальные решения для сложных архитектурных проектов, обеспечивая полный цикл работ – от проектирования до монтажа.
Архитектурные возможности формата: коллекции тротуарной...
В современном городском благоустройстве сочетание строгой геометрии и свободы нерегулярных форм – ключевой принцип дизайна. В сфере мощения для этой задачи хорошо подходит мелкоформатная тротуарная плитка – от классического прямоугольника до элементов с плавными линиями, она позволяет создавать уникальные композиции для самых разных локаций.
Полет архитектурной мысли: SIBALUX в строительстве аэропортов
На примере проектов четырех аэропортов рассматриваем применение алюминиевых и стальных композитных панелей SIBALUX, которые позволяют находить оптимальные решения для выразительной и функциональной архитектуры даже в сложных климатических условиях.
Архитектура промышленного комплекса: синергия технологий...
Самый западный регион России приобрел уникальное промышленное пространство. В нем расположилось крупнейшее на территории Евразии импортозамещающее производство компонентов для солнечной энергетики – с фотоэлектрической фасадной системой и «солнечной» тематикой в интерьере.
Текстура города: кирпичная облицовка на фасадах многоэтажных...
Все чаще архитекторы и застройщики выбирают для своих высотных жилых комплексов навесные фасадные системы в сочетании с кирпичной облицовкой. Показываем пять таких недавних проектов с использованием кирпича российского производителя BRAER.
Симфония света: стеклоблоки в современной архитектуре
Впервые в России трехэтажное здание спорткомплекса в премиальном ЖК Symphony 34 полностью построено из стеклоблоков. Смелый архитектурный эксперимент потребовал специальных исследований и уникальных инженерных решений. ГК ДИАТ совместно с МГСУ провела серию испытаний, создав научную базу для безопасного использования стеклоблоков в качестве облицовочных конструкций и заложив фундамент для будущих инновационных проектов.
Сияние праздника: как украсить загородный дом. Советы...
Украшение дома гирляндами – один из лучших способов создать сказочную атмосферу во время праздников, а продуманная дизайн-концепция позволит использовать праздничное освещение в течение всего года, будь то вечеринка или будничный летний вечер.
Тактильная революция: итальянский керамогранит выходит...
Итальянские производители представили керамогранит с инновационными поверхностями, воссоздающими текстуры натуральных материалов. «LUCIDO Бутик Итальянской Плитки» привез в Россию коллекции, позволяющие дизайнерам и архитекторам работать с новым уровнем тактильности и визуальной глубины.
Тротуарная плитка как элемент ландшафтного проектирования:...
Для архитекторов мощение – один из способов сформировать неповторимый образ пространства, акцентировать динамику или наоборот создать умиротворяющую атмосферу. Рассказываем об актуальных трендах в мощении городских пространств на примере проектов, реализованных совместно с компанией BRAER.
Сейчас на главной
Крути педали
Первый участок ВЕЛО1 – маршрута между Москвой и Петербургом – соединяет города Дубна и Яхрома. Благоустройством трассы занималось бюро EASYBUREAU совместно с АНО «Вело1»: с помощью ландшафтного дизайна дорожка вписана в разнообразные пейзажи, а по пути следования появились деревянные настилы, площадки для отдыха, пункты проката и ремонта.
MADA 2025: итоги премии MosBuild для молодых архитекторов...
В начале апреля на выставке MosBuild 2025 подвели итоги премии для молодых архитекторов и дизайнеров MosBuild Architecture & Design Awards. Номинаций в этом году было семь: шесть традиционных и одна новая – от бизнес-сообщества MosBuild Connect. Рассказываем о победителях.
Славянский мотив
По проекту бюро «Лепо» в Старом Осколе открылась пекарня, которая оживила советский микрорайон: за стенами обычного торгового павильона скрывается интерьер с декоративными подзорами, мозаичными стенами и сочным терракотовым цветом.
Сечение по Краснодару
Стали известны лауреаты смотра-конкурса «Золотое сечение 2025». Гран-при достался тренировочной базе футбольного клуба «Краснодар» Максима Рымаря. Публикуем полный список награжденных.
Арт-мельница
Историческая автоматическая мельница в чешском Пардубице претерпела сложную, многосоставную реставрацию усилиями бюро TRANSAT и Prokš Přikryl, став в итоге важным художественным центром.
Приморская волна
Градсовет Петербурга рассмотрел проект санаторного комплекса в Солнечном, представленный руководителем бюро «А.Лен» Сергеем Орешкиным. Экспертам понравилась архитектура, но большие сомнения вызвала среда, которая намекает на вероятность апартаментов: дисперсная застройка, небольшое количество парковочных мест и отсутствие крытого бассейна плохо сочетаются с типологией комплекса.
Арка и треугольник
Новый бизнес-центр Stone Мневники от Kleinewelt Architekten, для того же заказчика, что и на Ходынке, в чем-то перекликается с проектами для нее. Но не во всем. В Мневниках больше углов, и сами авторы говорят, что проект построен на контрасте. Действительно, если в первой очереди присутствуют намеки на классику, хотя и очень легкие – ну, хотя бы те же арки, и просто, и перевернутые, то есть ее прообразом можно считать восьмидесятые; то во второй очереди в роли отдаленного прообраза модернизм семидесятых. Их объединяет калейдоскоп не лишенного дерзости благоустройства из лучей и треугольников.
Вторая итерация
Градсовет Петербурга повторно рассмотрел проект дома, который повлияет на панорамы Большой Невки. Бюро «А2» прислушлось к рекомендациям и поработало с ритмом, торцами и верхним террасированным уровнем. Эксперты поддержали улучшения и признали проект удачным.
Парящие ступени
В поместье в горах на юге Китая появились два павильона по проекту бюро DoDesign: они вдохновлены типичными для этой местности огромными камнями.
Солнечный дуплекс
Небольшой отель в Солнечногорске, рассчитанный на автономное размещение двух компаний, построен по проекту DO buro. В сценарий здания заложена как возможность уединения, так и совместного времяпрепровождения: у каждого жилого модуля свой двор и гостиная с панорамным окном, а объединяет их терраса, которую можно использовать в качестве дополнительной площадки для отдыха.
Домашняя триада
Дом по проекту Neogenesis+Studi0261 в Сурате на западе Индии состоит из трех почти одинаковых и независимых секций: здесь с удобством разместились несколько поколений одной семьи.
Тень от франжипани
Ресторан, построенный по проекту бюро Максима Цыбина Overhead на острове Бали, простыми и крупными формами подсвечивает колоритный контекст: на фоне белых и бетонных поверхностей ярче проступает разнообразие растительности, самобытность придомовых храмов и детали окружающих зданий.
Убежище архитектора
Собственный дом архитекторов студии Quatrobase в Московской области изобретателен и включает множество нестандартных решений: двусветную гостиную при каркасной технологии строительства, темный фасад и контрастные окна, а также целый ряд интерьерных и технических находок.
Фабрика здоровья
Работая над проектом оздоровительно-туристического комплекса на берегу Енисея, архитекторы ПТАМ Виссарионова поставили перед собой задачу создать оздоровительные пространства, усиливающие пользу воздействия природы и медицинских процедур на тело и душу. Объемно-пространственные нацелены стимулировать взаимодействие гостей с ландшафтом и друг с другом.
Рыночный куб
MVRDV предложили для тайваньского города Чжубэй новую, максимально гибкую типологию рыночной постройки, применив свой излюбленный прием штабелирования этажей и функций.
Дом над соснами
Дом на юго-западе Франции по проекту Maud Caubet Architectes приподнят над землей, чтобы владельцы могли любоваться кронами сосен.
Механика цветения стеклянного леса
Комплекс апартаментов Саввинская 27 от Level, строительство которого сейчас уже подходит к концу на вытянутом вдоль реки протяженном участке рядом с Новодевичьим монастырем, – обладает очень смелой для Москвы пластикой. Визуально он похож на результат работы стеклодува в соавторстве со скульптором, этакие стеклянно-бетонные джунгли, ритмизованные, но растущие энергично и живописно. Воплотить такую идею – не так-то просто. Рассказываем о концепции ODA и о методах, использованных архитекторами компании АПЕКС для ее реализации. Показываем узлы.
Третья пространственная
Профессор МАРХИ Максим Полещук написал книгу об инновациях. Она выйдет в свет в мае 2025, а пока показываем расширенную авторскую аннотацию. Там сказано, что книге есть разгадка освобождения архитектуры от «плена традиционных институтов: заказчик – подрядчик, проектировщик – строитель, чиновник – девелопер».
Античность и недвижимость
Бюро OMA выиграло конкурс на проект реконструкции футбольного стадиона «Сельман Стермаси» в Тиране: вокруг модернизированной арены появятся жилье, офисы и гостиница.
Между действительным и виртуальным
Интерьер бутика Nude Story на Кузнецком Мосту, реализованный по проекту Романа Гуляева и Марии Цахариас, может показаться очень уж модным: очищенный кирпич, обилие медиа-экранов. Но он освежает и даже завораживает парадоксами, начиная от обилия медиа-экранов в историческом интерьере и заканчивая «фрагментами» каннелированных колонн травянистого цвета.
Благоустройство глазами студентов
В начале марта в Минстрое России подвели итоги Национального студенческого конкурса «Благоустрой!» Были определены победители в шести номинациях, а также обладатель гран-при конкурса в миллион рублей. Рассказываем о проектах-победителях.
Вент-фасад: беда или мелочь?
Еще один памятник модернизма под угрозой: Донскую публичную библиотеку в Ростове-на-Дону архитектора Яна Заниса планируется ремонтировать «с максимальным сохранением внешнего облика» – с переоблицовкой камнем, но на подсистеме, и заменой туфа в кинозале на что-то акустическое. Это пример паллиативного подхода к обновлению модернизма: искажения не касаются «буквы», но затрагивают «дух» и материальную уникальность. Рассказываем, размышляем. Проект прошел экспертизу, открыт тендер на генподрядчика, так что надежды особенной нет. Но почему же нельзя разработать, наконец, методику работы со зданиями семидесятых?
Песнь песней
В Европейском университете в Санкт-Петербурге открылась персональная выставка Сергея Мишина «Проект проекта». По его собственному определению, на ней представлена руда, из которой добывается вещество архитектуры: графика, блокноты, заметки и осколки, предшествующие рабочим чертежам. Кроме графики есть и тексты Сергея Мишина и о нем – выдающиеся примеры того, как можно говорить об архитектуре.
Войти в ущелье
Бюро Ofis полностью перестроило входной павильон живописного ущелья Винтгар в Словении, предложив вернуться к традиционной, не наносящей вреда природе деревянной архитектуре.
Изящество и совместность
Вилла «Грейс», построенная по проекту бюро Романа Леонидова в Подмосковье, балансирует между элегантным минимализмом и широкими порывами русской души. Главный дом решен как последовательность четырех самодостаточных объемов – каждый может существовать по отдельности, но предпочитает быть частью целого. Единение достигается с помощью цвета и системы общих пространств, а богатая пластика, которая менялась по ходу строительства, «окупает» почти полное отсутствие декора.
Скульптуры вместо карет
По проекту Главного управления культурного наследия Московской области в Серпуховском историко-художественном музее к новой функции приспособили каретный сарай. Теперь он действует как открытое фондохранилище и более доступен маломобильным посетителям.
Бетон и искусство иллюзии
В парижском парке Ла-Виллет по проекту бюро Loci Anima реконструирован кинотеатр La Géode – геодезическая сферорама на бруталистском основании.