English version

Интервью с Андреем Владимировичем Боковым. Анатолий Белов

Текст интервью для каталога российского павильона XI венецианской биеннале

mainImg
Архитектор:
Андрей Боков

Андрей Владимирович, первый вопрос, который я бы хотел задать – как вам кажется, актуально ли противопоставление русской архитектурной школы и западных архитекторов. Согласны ли вы с делением на наших и не наших, на русских архитекторов и архитекторов-интервентов, которое лежит в основе концепции русского павильона на Венецианской Биеннале?

Этот взгляд возможен, есть реальность, которая его питает. Вместе с тем, если особенности русской архитектурной школы, пусть и не без упущений и оговорок, можно назвать, то говорить о западной архитектуре, как о некой целостной системе, причем противопоставленной современной русской архитектуре, - явное преувеличение. Вообще деление на наших и не наших – дело деликатное. Нашим соотечественникам отношения России и Запада зачастую видятся куда более напряженными, чем они есть на самом деле. Представители западного мира, во всяком случае, рефлексируют по этому поводу куда меньше. Лично мне более правильным и разумным представляется деление на «пришельцев» и «туземцев». То есть я склонен делить архитекторов не по национальному признаку, а по их подходу к профессии. «Пришельцами» для меня являются те, кто сознательно или неосознанно игнорируют особенности нашего культурного контекста, чья деятельность представляет в той или иной степени опасность для национальной культуры. «Туземцы» - это, соответственно, те, кто вписались в контекст, срослись с ним. При этом традиционно шокирующее воздействие оказывают результаты конкурсов с участием западных знаменитостей или сольные выступления этих самых знаменитостей в нашей стране – и там и там часто наблюдается вопиющее пренебрежение русским культурным спецификой. Но не следует при этом забывать о том, какой ущерб российским городам и отечественной архитектуре порой наносится вовсе безо всякого вмешательства извне.
Нынешние же опасения и фобии, связанные с ростом активности иностранцев на нашем архитектурном рынке, имеют как культурно-политические, так и исторические корни и зародились еще в конце 30-ых, когда были обрублены все связи с внешним миром, и мы были вынуждены вариться в собственном соку.

А как же Альберт Кан, он же в те самые 30-ые половину СССР промышленными зданиями застроил?
 
Такие, как Кан к нам штабелями ездили. Но все они в один прекрасный момент были изгнаны из СССР, несмотря на фанатичную преданность многих из них коммунистической, левой идее. Один из последних эпизодов тогдашнего сотрудничества с иностранцами – героическая попытка братьев Весниных привезти в Советский Союз Корбюзье… Они, по существу, уступили ему право на строительство Центросоюза. Впрочем, дело закончилось скандалом, апогеем которого стал отказ Корбюзье от авторства Центросоюза. Все, после этого мы пошли своим путем.
Но окончательно отечественную культуру добил Хрущев своим «Постановлением об излишествах в архитектуре». Тогда архитектура вообще была выведена за рамки искусства и полностью подчинена строительству.
Названные катастрофы настолько повлияли на судьбу архитектурной профессии, что мы до сих пор переживаем их последствия.

То есть вы в своей оценке притока иностранных специалистов в Россию исходите из исторических предпосылок и считаете подобную тенденцию скорее положительной? Мы учимся – они учат, так?

Главное здесь, пожалуй, то, что наши взаимоотношения с иностранцами носят циклический характер. Периоды любви и ненависти к Западу у нас сменяются с поразительной частотой, и что самое смешное, безотносительно проводимой государством политики. Ксенофобия, смешанная с «преклонением перед Западом» - это тот парадокс нашей ментальности, который исключает возможность нормального сотрудничества с иностранцами и непредвзятой оценки их деятельности.
Помимо этого, иностранцы все-таки бывают разные. К нам приезжают звезды, просто профессионалы и вместе с тем люди, у которых учиться нечему. Приход первых – это благо. Приход последних – я их называю «ловцы счастья» – это, наверное, норма, никуда от этого не деться. Главное, в конечном счете, чтобы между нами и иностранцами возникало то доверие, которое необходимо между людьми одной профессии.

Возможно два взгляда – или приезд иностранцев оборачивается конфликтом, или способствует нашей интеграции в мировой процесс. Вероятно, будет и то, и другое. Скажите, каким вам видится ваше место в этом процессе?

Я могу вам сказать, что в отличие от многих не вижу в иностранцах каких-то инопланетян. И лишен каких-либо комплексов на этот счет. Я говорю с ними на одном языке. Другое дело, что российская жизнь знакома мне намного лучше, чем им: никогда в жизни я бы не предложил то, что Перро предложил для Мариинского театра или Курокава для Кировского стадиона. Упомянутые вещи абсолютно нежизнеспособны. Я за всем этим угадываю неправильное отношение к самой задаче… Что довольно странно, ведь специалистам такого класса это обычно не свойственно. И Мариинка, И Кировский стадион изобилуют нерациональными, надуманными решениями, чья неуместность будет все сильнее проявляться с каждой последующей стадией проектирования. До реализации эти решения не доживут.
Возможно, Мариинка и Кировский стадион – это исключения, результат не очень серьезного отношения, поскольку в обычной практике люди, подобные Перро и Курокаве, не совершают ошибок, все делают четко и грамотно…
Думаю, что решение жюри в обоих случаях строилось не на анализе проектов, а на субъективных ощущениях, на априорном доверии к иностранным знаменитостям, артистичным и харизматичным, и на свойственном нынешним начальникам и олигархам глубоком скептицизме в отношении российских специалистов, в которых принято видеть «совков» и провинциалов. Так вот, свою роль в процессе налаживания отношений с западными коллегами я вижу в преодолении этих представлений.

Все-таки, невзирая на эти самые отдельные случаи, вы в целом, как я понял, за интеграцию с иностранцами. Почему? Солидарность? Ведь вы, насколько мне известно, сами одно время активно пробивались на заграничные рынки – китайский, немецкий. То есть, получается, вы как бы тоже своего рода интервент.

Да, делание иностранных конкурсов меня в свое время очень даже занимало… Однако я вовсе не по этой причине симпатизирую иностранным архитекторам. Лет десять назад мы усердно трудились и для китайцев и для немцев. Но дальше проектов дело не пошло, поскольку проникновение на чужой рынок дело очень хлопотное и трудоемкое, да и никто тебя особенно и не зовет строить, делом этим надо было вплотную заниматься, открывать там офисы, вкладывать большие деньги. В прямом смысле слова переезжать туда. Так делают все западные компании, когда появляется работа за рубежом. В нашем случае это была не интервенция, а такие разовые десанты. На серьезную интервенцию туда не хватило ни сил, ни времени, а главное – здесь была работа. В Европе сейчас наступила рецессия. Стройка там закончилась. Работы нет, и все рванули в Азию и к нам. Так что я рад, что живу в России, где работы теоретически должно хватить всем.

Сейчас модно делить русских архитекторов на западников и традиционалистов. Я хотел отдать дань этой моде и спросить вас, к кому бы вы себя отнесли?

Мне это деление не очень, честно говоря, понятно. Это все возвращает нас к теме стиля, которая мне представляется значительно менее принципиальной, чем тема качества. Многие наивно полагают, что приверженность определенному стилевому направлению может гарантировать успех, в то время как гарантией успеха в нашей профессии является совсем другое. Я был просто потрясен, когда обнаружил архаические, исторические мотивы в произведениях таких ярых авангардистов как Пикассо, Мельников и Корбюзье. Эти люди работали вне стиля, были сами по себе – уже потом их стали причислять к тем-то или тем-то. Или вспомните удивительный сплав из конструктивизма и арт-деко 30-ых годов. Стиль не играет такой большой роли в архитектуре, какую ему зачастую приписывают. Для кого-то стилевая «беспартийность» свидетельство беспринципности… Но не для меня.

Главное, чтобы объект вышел достойный.

Я больше люблю слово адекватный. Хотя «достойный» тоже прекрасное слово. Эти слова во многом отражают мое отношение к архитектуре вообще. Вы должны понимать, что 90 процентов заказов к нам приходит от правительства Москвы. Мы, «Моспроект-4» – муниципальная организация, выполняющая городской заказ. Мы, к примеру, не можем не реагировать на желание руководства города, руководства Третьяковской галереи видеть фасадов Новой Третьяковки в «васнецовской» стилистике, условно говоря, в русской версии модерна начала века, такой немного провинциальной, дробной, наивной. Мне это не очень близко. Я представляю себе, что это за стилистика, как в ней работать, но считаю, что это лучше делать руками художника, такого, который был бы, скажем, Васнецовым, лучше даже Лентуловым наших дней. Было бы замечательно, если бы в этой роли выступил очень чувствительный и тонкий человек Иван Лубенников, которого я пригласил к участию в проекте и вижу в роли создателя этого фасада. Это допустимый подход, он мне представляется корректным и этически состоятельным.

Если говорить о стиле. Ваши проекты – очень разнородные по стилистике. Особенно это касается проектов последних лет. Есть ли в вашем творчестве какая-то сквозная тема?

Есть, наверное. А что вы имеете в виду?

Ну, к примеру, дом-«парус» на Ходынском поле, на мой взгляд, по стилю сильно отличается от Ледового Дворца Спорта, построенного в том же районе и выставляемого на Венецианском Биеннале в этом году. А роддом в Зеленограде – это вообще уклон в сторону конструктивизма, это уже третье направление.

Архитекторы как писатели: есть люди, пишущие всю жизнь один роман – чаще о себе; а есть те, кто пишут стихи, прозу и пьесы одновременно и при этом всматриваются в окружающий мир, позволяя себе и сомнения и восхищение, но оставаясь самими собой. Есть те, кто нашли, и те, кто ищут, ищут образы, пространства.

Андрей Боков - лауреат медали САР. Фотография Ирины Фильченковой
Крытый конькобежный центр в Крылатском © ГУП МНИИП «Моспроект-4»
У меня всегда вызывает подозрение некая искусственность, стерильность судеб и биографий, когда человек всю жизнь гнет одну линию, как заведенный, поет одну и ту же песню. Мне понятен Корбюзье, но не очень понятен Ричард Майер, который взял один домик Корбюзье и, как усердный ученик, многократно его интерпретировал и растиражировал… Границы между стилями окончательно размылись усилиями постмодернистов 70-х годов. Само понятие стиля, на мой взгляд, утратило актуальность. Остался общедоступный набор некоторых средств художественной выразительности, которыми можно и нужно пользоваться. Хотя меня лично немножко смущает такая повышенная чувствительность к этим средствам, к декору в частности, проявляющаяся как у обывателей, так и у профессионалов.
Для меня принципиально значимо другое – само пространство как таковое. Пустота, которая должна быть тобой организована.
И к тому же, уж позволю себе повториться, мы муниципальная организация. И вы должны понимать, что государственный заказ – это огромное количество согласований, это постоянный диалог с властью, это хождение по бесконечным советам. И путь к спасению лежит только через пространственное решение, при котором средства выразительности вторичны.
Ледовый дворец спорта на Ходынском поле
© Моспроект-4

Пространственное – в смысле урбанистическое?

Отчасти да. Урбанистика – это то, с чем наше поколение, в общем, пришло в профессию, подобно тому, как следующее поколение сформировалось «бумажными» конкурсами. Принято считать, что история модернизма кончилась в конце 60-х, и его завершительным аккордом стали самые продуктивные, самые радикальные и содержательные градостроительные концепции. До 60-х все занимались преимущественно домом. Те градостроительные решения, которые предлагал, скажем, Корбюзье были куда более наивными, чем дома, которые он проектировал. И только с приходом Team Ten, Смитсонов, у которых было качественно иное отношение к городу, с появлением многоцелевых объектов, возникло новое ощущение городского пространства, идея интеграции архитектуры и градостроительства. Это было совершенно интуитивное и, вместе с тем, осмысленное движение, когда художественные средства и языки смешивались с некими рациональными конструкциями и методиками. Архитектура виделась тогда неотделимой от градостроительства и планировочных сюжетов. Вот почему меня удручает упадок планировочной, градостроительной культуры и полное безразличие общества и государства к уникальным инструментам организации бескрайних пространств России, которыми владеют только архитекторы.

Про муниципальный заказ. А можно такой нестандартный вопрос? Как вам удается совмещать функции архитектора с функциями администратора и еще исследователя, ученого? Ведь вы же, помимо того, что руководите «Моспроектом-4», еще являетесь членом РААСН, автором двух книг и более 50 статей.
 
Не знаю, как-то приходится совмещать. Альтернатив нет. То, что баланс времени смещается в сторону занятий, не имеющих прямого отношения к проектированию, это очевидно. Но если не уделять этим занятиям должного внимания, то не получится отстоять и право на индивидуальное решение. Это касается всех, кто строит. Другое дело, что многие старательно маскируют свои административные дарования, предпочитая выглядеть стопроцентно творческими личностями, притворяются художниками, хотя у самих в голове арифмометр. Это как губернатор Брудастый из «Истории одного города» Салтыкова-Щедрина, в голову которого был встроен органчик. Успех в профессии во многом зависит от такого органчика. Но, конечно, еще немаловажно, как расставлены приоритеты, что для вас первично – администрирование или архитектура.

За последние 10 лет вы успели поработать с огромным количеством людей: бывшие «бумажники» Дмитрий Буш и Сергей Чуклов – ваши сотрудники; с Борисом Уборевичем-Боровским вы делали дом-«парус» на Ходынке. Скажите, как вам удается находить общий язык со столь разными людьми?

С каждым из этих людей и со многими другими меня связывают годы совместной работы, совместные неудачи и успехи. Вообще, я очень горжусь людьми, работающими в институте. И самое ценное для меня то, что они сами выбрали работу здесь, несмотря на тот дискомфорт, который часто сопутствует выполнению государственных заказов. Это люди определенного склада характера, искренне и до конца преданные профессии.

Вы довольны тем, что на Биеннале выставляется именно ваш Ледовый Дворец – т. н. «Мегаарена»? У вас ведь очень много объектов.

Ну, это выбор куратора. Я думаю, он исходил из того, что проект существенно отличается от всех современных построек сходных функций. Сейчас в моде замкнутые и непроницаемые кучи или капли. Вроде мюнхенской Альянс-Арены. Знаете, когда бродишь вокруг нее, непонятно, где север, где юг, куда войти, как выйти. «Мегаарена» – вещь открытая. Она принципиально иная по природе своей. И мне кажется, гораздо более честная, правильная.

Ледовый дворец спорта на Ходынском поле
© Моспроект-4

Ледовый дворец спорта на Ходынском поле
© Моспроект-4
Ледовый дворец спорта на Ходынском поле
© Моспроект-4
Ледовый дворец спорта на Ходынском поле
© Моспроект-4
Ледовый дворец спорта на Ходынском поле
© Моспроект-4
Комплекс зданий Московского Государственного театра детской эстрады © «Моспроект-4»
Комплекс зданий Московского Государственного театра детской эстрады © «Моспроект-4»
Комплекс зданий Московского Государственного театра детской эстрады © «Моспроект-4»
Крытый конькобежный центр в Крылатском © ГУП МНИИП «Моспроект-4»
zooming
Крытый конькобежный центр в Крылатском © ГУП МНИИП «Моспроект-4»
zooming
Футбольный стадион ЦСКА на 30 000 зрителей © ГУП МНИИП «Моспроект-4»
zooming
Футбольный стадион ЦСКА на 30 000 зрителей © ГУП МНИИП «Моспроект-4»
Жилой комплекс «Гранд Парк». Дом «Парус» © Моспроект-4
Жилой комплекс «Гранд Парк». 2-я осередь строительства © ГУП МНИИП «Моспроект-4»
Высотный градостроительный комплекс, ул. Новая Ипатовка
Комплекс национального музея авиации и космонавтики © ГУП МНИИП «Моспроект-4»
Комплекс национального музея авиации и космонавтики © ГУП МНИИП «Моспроект-4»
zooming
Реконструкция театра имени К.С. Станиславского и В.И. Немировича-Данченко
Новый лечебно-диагностический корпус на территории Боткинской больницы © ГУП МНИИП «Моспроект-4»
Новый лечебно-диагностический корпус на территории Боткинской больницы © ГУП МНИИП «Моспроект-4»
Новый лечебно-диагностический корпус на территории Боткинской больницы © ГУП МНИИП «Моспроект-4»
Жилой дом с офисом «Совершенно секретно» на улице Композиторской © ГУП МНИИП «Моспроект-4»
Жилой дом с офисом «Совершенно секретно» на улице Композиторской © ГУП МНИИП «Моспроект-4»
Архитектор:
Андрей Боков

18 Июля 2008

Технологии и материалы
Правильный угол зрения: угловые соединения стеклопакетов...
Угловое соединение стекол с минимальным видимым “соединительным швом” выглядит эффектно в любом пространстве. Но как любое решение, выходящее за рамки типового, требует дополнительных затрат и особого внимания к качеству реализации и материалов. Изучаем возможности и инновации от компании RGС.
«АЛЮТЕХ» в кампусе Бауманки: как стекло и алюминий...
Воплощая новый подход к организации образовательных и научных пространств в городе, кампус МГТУ им. Н.Э. Баумана определил и архитектурный вектор подобных проектов: инженерные решения явились здесь полноценной частью архитектурного языка. Рассказываем об устройстве фасадов и технологичных решениях «АЛЮТЕХ».
D5 Render – фотореализм за минуты и максимум гибкости...
Рассказываем про D5 Render – программу для создания рендеринга с помощью инструментов искусственного интеллекта. D5 Render уже покоряет сердца российских пользователей, поскольку позволяет значительно расширить их профессиональные возможности и презентовать идею на уровне образа со скоростью мысли.
Алюмо-деревянные системы UNISTEM: инженерные решения...
Современная архитектура требует решений, где технические возможности не ограничивают, а расширяют художественный замысел. Алюмо-деревянные системы UNISTEM – как раз такой случай: они позволяют решать архитектурные задачи, которые традиционными методами были бы невыполнимы.
Цифровой двойник для АГР: автоматизация проверки...
Согласование АГР требует от архитекторов и девелоперов обязательного создания ВПН и НПМ, высокополигональных и низкополигональных моделей. Студия SINTEZ.SPACE, глубоко погруженная в работу с цифровыми технологиями, разработала инструмент для их автоматической проверки. Плагин для Blender, который обещает существенно облегчить эту работу. Сейчас SINTEZ предлагают его бесплатно в открытом доступе. Публикуем рассказ об их проекте.
Фиброгипс и стеклофибробетон в интерьерах музеев...
Компания «ОРТОСТ-ФАСАД», специализирующаяся на производстве и монтаже элементов из стеклофибробетона, выполнила отделочные работы в интерьерах трех новых музеев комплекса «Новый Херсонес» в Севастополе. Проект отличает огромный и нестандартный объем интерьерных работ, произведенный в очень сжатые сроки.
​Парящие колонны из кирпича в новом шоуруме Славдом
При проектировании пространства нового шоурума Славдом Бутырский Вал перед командой встала задача использовать две несущие колонны высотой более четырех метров по центру помещения. Было решено показать, как можно добиться визуально идентичных фасадов с использованием разных материалов – кирпича и плитки, а также двух разных подсистем для навесных вентилируемых фасадов.
От концепции до реализации: технологии АЛБЕС в проекте...
Рассказываем об отделочных решениях в новом терминале международного аэропорта Камов в Томске, которые подчеркивают наследие выдающегося авиаконструктора Николая Камова и природную идентичность Томской области.
FAKRO: Решения для кровли, которые меняют пространство
Уже более 30 лет FAKRO предлагает решения, которые превращают темные чердаки и светлые, безопасные и стильные пространства мансард. В этой статье мы рассмотрим, как мансардные окна FAKRO используются в кровельных системах, и покажем примеры объектов, где такие окна стали ключевым элементом дизайна.
Проектирование доступной среды: 3 бесплатных способа...
Создание доступной среды для маломобильных групп населения – обязательная задача при проектировании объектов. Однако сложности с нормативными требованиями и отсутствие опыта могут стать серьезным препятствием. Как справиться с этими вызовами? Компания «Доступная страна» предлагает проектировщикам и дизайнерам целый ряд решений.
Эволюция стеклопакета: от прозрачности к интеллекту
Современные стеклопакеты не только защищают наши дома от внешней среды, но и играют центральную роль в энергоэффективности, акустическом комфорте и визуальном восприятии здания и пространства. Основные тренды рынка – смотрите в нашем обзоре.
Архитектурный стол и декоративная перегородка из...
Одним из элементов нового шоурума компании Славдом стали архитектурный стол и перегородка, выполненные из бриз-блоков Mesterra Cobogo. Конструкции одновременно выполняют функциональную роль и демонстрируют возможности материала.
​Технологии Rooflong: инновации в фальцевой кровле
Компания «КБ-Строй», занимающаяся производством и монтажом фальцевой кровли под брендом Rooflong, зарекомендовала себя как лидер на российском рынке строительных технологий. Специализируясь на промышленном фальце, компания предлагает уникальные решения для сложных архитектурных проектов, обеспечивая полный цикл работ – от проектирования до монтажа.
Архитектурные возможности формата: коллекции тротуарной...
В современном городском благоустройстве сочетание строгой геометрии и свободы нерегулярных форм – ключевой принцип дизайна. В сфере мощения для этой задачи хорошо подходит мелкоформатная тротуарная плитка – от классического прямоугольника до элементов с плавными линиями, она позволяет создавать уникальные композиции для самых разных локаций.
Полет архитектурной мысли: SIBALUX в строительстве аэропортов
На примере проектов четырех аэропортов рассматриваем применение алюминиевых и стальных композитных панелей SIBALUX, которые позволяют находить оптимальные решения для выразительной и функциональной архитектуры даже в сложных климатических условиях.
Архитектура промышленного комплекса: синергия технологий...
Самый западный регион России приобрел уникальное промышленное пространство. В нем расположилось крупнейшее на территории Евразии импортозамещающее производство компонентов для солнечной энергетики – с фотоэлектрической фасадной системой и «солнечной» тематикой в интерьере.
Текстура города: кирпичная облицовка на фасадах многоэтажных...
Все чаще архитекторы и застройщики выбирают для своих высотных жилых комплексов навесные фасадные системы в сочетании с кирпичной облицовкой. Показываем пять таких недавних проектов с использованием кирпича российского производителя BRAER.
Симфония света: стеклоблоки в современной архитектуре
Впервые в России трехэтажное здание спорткомплекса в премиальном ЖК Symphony 34 полностью построено из стеклоблоков. Смелый архитектурный эксперимент потребовал специальных исследований и уникальных инженерных решений. ГК ДИАТ совместно с МГСУ провела серию испытаний, создав научную базу для безопасного использования стеклоблоков в качестве облицовочных конструкций и заложив фундамент для будущих инновационных проектов.
Сияние праздника: как украсить загородный дом. Советы...
Украшение дома гирляндами – один из лучших способов создать сказочную атмосферу во время праздников, а продуманная дизайн-концепция позволит использовать праздничное освещение в течение всего года, будь то вечеринка или будничный летний вечер.
Сейчас на главной
Уважаемая бананка
Вилла «Бананка» в словацком селе Банка, спроектированная студией Paulíny Hovorka, своей необычной формой образует вокруг уютные зоны взаимодействия с природой.
Гаражный футуратор
Первым куратором нового спецпроекта Арх Москвы «Футуратор» стало бюро Katarsis. Свободные в выборе инструментов и формата Петр Советников и Вера Степанская обратились к теме «параллельного ландшафта» – малозначительной и невоспроизводимой архитектуры, которая не зависит от конъюнктуры, но исподволь влияет на реальную жизнь человека. Искать параллельный ландшафт отправились восемь участников: на дачу, в лес, за город, на шашлыки. Оказалось, его сложно заметить, но потом невозможно забыть.
Камчатский ансамбль
По проекту мастерской «Гикало Купцов Архитекторы» на живописном участке Камчатки построен загородный комплекс: он состоит из двух вилл и нескольких хозяйственных и вспомогательных построек. Вашему вниманию – рассказ об одной из вилл, а также бонус – павильон над тандыром, который архитекторы представили как небольшой храм еды: с жертвенником и генуфлекторием.
Нитяной фасад
Посвященный ткачеству музей открылся в маленькой деревне в горах Уишань. Авторы его проекта – шанхайское бюро TEAM_BLDG.
Теплый черно-белый
Вторую очередь «31 квартала», построенную в подмосковном Пушкино по проекту бюро KPLN, отличает многогранный характер. На первый план выходят геометрия и монохромная гамма, но при более внимательном взгляде обнаруживается ряд «нерегулярных» деталей: градиент остекления и «раструбы» окон, иерархия фасадов, объемная кирпичная кладка и даже подражание явлениям природы. Рассказываем обо всех правилах и исключениях, которые удалось обнаружить.
Арх Москва: исследования
Лозунг «Если чего-то не понимаешь – исследуй!» звучит все громче, все актуальнее. Не отстает и Арх Москва – выставка, где разнообразные исследовательские работы показывают достаточно давно, а с некоторых пор специально для очередной выставки кураторы делают одно исследование за другим. Как говорится, однако тренд. Мы планируем опубликовать несколько исследований, обнаруженных на выставке, полностью и по отдельности, а пока – обзор разных видов исследований, представленных на Арх Москве 2025.
Строение с мотором
Летний павильон лондонской галереи «Серпентайн» в этом году впервые может «шевелиться»: его кровлю можно сдвигать на 1,4 м. Автор проекта – архитектор Марина Табассум из Бангладеш.
XIX Архитектурная биеннале Венеции: сады Джардини
Наш редактор Алена Кузнецова побывала на Венецианской биеннале и Миланской триеннале – теперь есть, с чем сравнивать Арх Москву и петербургский Архитектон. В этом материале – 10 субъективно любимых национальных павильонов в садах Джардини, несколько советов по посещению и неформальные впечатления. Используйте как референс, срез настроений, а лучше всего – как основу для составления собственного маршрута.
Фонари и лестница
Мартовская съемка почти-построенной штаб-квартиры ГК ФСК на улице Шеногина. Снаружи спокойно-лаконично, внутри увлекательно, многоярусно. Особенно хороши, и больше всего – в бетоне, конусные зенитные фонари представительского офиса. И ведущая в него большая винтовая лестница. Впрочем, спиральная лестница здесь не одна, да и в первые этажи, фактически, встроен небольшой торговый центр.
Первобытные мотивы
В кофейне сети Nana Coffee Roasters по проекту IDIN Architects в пригороде Бангкока создана неожиданная «пещерная» атмосфера: она вдохновлена воспоминаниями основателя сети.
Александр Пузрин: как получить «Золотого Льва» венецианской...
В 2025 году главная награда XIX Венецианской архитектурной биеннале – «Золотой Лев» досталась национальному павильону Бахрейна за экспозицию Heatwave. Среди тех, кто работал над проектом, был Александр Пузрин – выпускник Московского инженерно-строительного института, докторант израильского Техниона, а ныне – профессор Швейцарской высшей технической школы Цюриха (ETH Zurich). Мы попросили его рассказать о технических аспектах Heatwave, далеко неочевидных для простых зрителей. Но разговор получился не только об инженерии.
Модная сценография
Интерьер бутика женской одежды Sashaskvo представляет нестандартный взгляд на эстетику ретейла. Взяв за основу концепцию бренда, его айдентику и фирменный стиль, архитекторы бюро RMMSH создали яркое, эмоционально насыщенное пространство с аллюзиями на театральный антураж, в котором экстравагантные детали и свет сочетаются с лаконизмом крупных форм.
Искусство в доступе
В Лондоне сооружено фондохранилище для Музея Виктории и Альберта по проекту Diller Scofidio + Renfro: экспонаты здесь выставлены без привычного стекла.
Арх Москва 2025: будущее, цвет и суть
Читаем списки наград Арх Москвы и заодно собираем вместе наши впечатления от выставки. Кажется, у нее, юбилейной-тридцатилетней, было три главные темы: «Суть», предложенная Полисским как куратором, будущее или футурология, которая сквозила изо всех щелей как твое милосердие, и цвет. Причем не просто цвет, а два полюса: монохром основной выставки, где дизайн-кодом Арх Москвы было белое, но у Домов А-Класса черное – и разноцветье отдельных экспозиций.
NEXT 2025: сияние чистого разума
Спецпроект Арх Москвы NEXT в этом году прошел под кураторством школы МАРШ в лице Никиты Токарева, который задал тему «Места и события». На этот раз все объекты были интерактивные, а зрителя вовлекали с помощью тактильных материалов, видеомэппинга, цветовых фильтров и даже небольшого театрализованного действа. Рассказываем обо всех инсталляциях девяти бюро и одного журнала.
Девять жизней
Центр культуры и искусства острова Хэнцинь, построенный в китайском Чжухае по проекту бюро Atelier Apeiron, собрал в одном гигантском объеме сразу 9 функций.
Золотая сторона медали
Спортивный центр имени Николы Карабатича под Парижем по проекту бюро Atelier Aconcept получил фасад, вдохновленный многочисленными золотыми медалями этого спортсмена.
ЭКСПО-2025: архитектурный Диснейленд на рукотворном...
В середине апреля в Осаке открылась ЭКСПО-2025. Одно из самых грандиозных международных событий, конкурирующее за внимание десятков миллионов посетителей со всего мира, уже успело собрать немало полярных мнений о качестве архитектуры павильонов, экологическом следе и организации действа. Вашему вниманию – авторский обзор Анастасии Маркитан, она побывала на ЭКСПО лично, выбрала 6 павильонов-фаворитов, и, не ограничиваясь обзором выставки, предлагает лайфхаки для ее посещения.
Кит идентичности будущего
Или покров? Или снежная равнина? Вере Бутко, Антону Надточему и архитекторам бюро ATRIUM досталась сложная и ответственная задача – предложить образ Национального центра «Россия». Современный, но замешанный на культурных кодах. Ни на что не похожий, и в то же время напоминающий, неуловимо, очень многое. Признаем, задача нашла своих авторов. Изучаем предложенный образ.
Мосты и мостки
Этой зимой DK-COMMUNITY и творческое сообщество МИРА провели воркшоп в Суздале «Мосты и мостки». В нем участвовали архитекторы и студенты профильных вузов. Участникам предложили изучить технологии мостостроения, рассмотреть мировые примеры и представить свой вариант проектировки постоянного моста для одного из трех предложенных мест. Рассказываем об итогах этой работы.
Дело Гауди живет и побеждает
Построенная в Шэньчжэне по проекту новозеландского бюро Van Brandenburg штаб-квартира китайского модного бренда Marisfrolg – образец биогенной архитектуры и зашкаливающего вау-эффекта.
Колонны и карнизы
Две жилые башни по проекту Макса Дудлера к югу от Базеля соединяют четкость фасадной схемы с «переходным» пространством лоджий по периметру.
Большой Алтай: план системного развития
Мастер-план туристического развития Большого Алтая включает в себя три региона: Кузбасс, Республику Алтай и Алтайский край. Он – один из двенадцати проектов, разработанных в рамках большой госпрограммы «Развитие туризма». Слоган проекта: «Большой Алтай – место силы, здоровья и духа в самом сердце Сибири». Какие точки роста предлагает проект и как с его помощью планируется увеличивать поток российских и иностранных туристов – читайте в нашем материале.
Место ожидания
Архитектурная студия GRAD совместно с НПО «Новая конструкция» разработала концепцию автостанции, которую можно использовать для развития внутреннего туризма. За счет модульных алюминиевых фасадов и стального несущего каркаса здание строится быстро, вмещает необходимый набор функциональных помещений, а также предлагает запоминающийся образ, который при этом может вписаться почти в любой контекст.