Сергей Кузнецов: «Мы постараемся, чтобы «Царев сад» вошел в историю со знаком «плюс»

Колонка главного архитектора: Сергей Кузнецов комментирует результаты конкурса «Царев сад».

mainImg
Главный архитектор Москвы Сергей Кузнецов. Фотография предоставлена пресс-службой Москомархитектуры
zooming
Многофункциональный гостиничный комплекс «Царев сад». Проект ООО «МАО – Среда» (В.А. Осипов, Е.В. Ерошкина, А.В. Сигачев, И.М. Шмакова, А.Ю. Афанасьева, конструктор В.В. Чертов, инженер Н.Н. Муравецкий. © ООО «МАО – Среда», источник - www.zodchestvo.com

С этого интервью мы начинаем проект «колонка главного архитектора» Москвы. Будем каждый месяц задавать Сергею Кузнецову вопросы на актуальные темы. Сегодня наш герой – конкурс «Царев сад».
 
Архи.ру:

– Сергей Олегович, какова предыстория конкурса «Царев сад»? Почему было принято решение о его проведении?

Сергей Кузнецов:
– Участок, действительно, имеет очень сложную историю. Изначально проект для данной площадки разрабатывала мастерская «Группа АБВ» во главе с Алексеем Воронцовым, и даже была начата застройка участка. Но потом в силу различных причин реализацию проекта приостановили, а площадка отошла «Сбербанку». Задачей «Сбербанка», заказчика довольно амбициозного, было создание объекта топового уровня – что при такой значимости участка очень логично. К сожалению, процесс реализации замысла был выстроен не самым оптимальным образом. Заказчик пытался привлечь для разработки концепции известных западных архитекторов, но сотрудничества с ними не получилось. Для адаптации проекта был привлечен Вячеслав Осипов, который в результате стал генпроектировщиком и автором проекта. В результате такой последовательности событий родился проект, который не раскрыл до конца потенциал участка. Я не утверждаю, что в результате конкурса удастся создать такой проект, которым будут довольны все. Однако мы предпримем все необходимые усилия, чтобы поднять уровень качества архитектурных решений.
ООО «Сергей Скуратов ARCHITECTS». Иллюстрация предоставлена организаторами конкурса.
– То есть конкурс был целиком Вашей инициативой? А как эту идею воспринял заказчик?

– Да, конкурс был моей инициативой. И он был поддержан Департаментом культурного наследия Москвы и лично Александром Кибовским – человеком, который хоть и не является архитектором, но очень хорошо понимает, как должен формироваться город в историческом контексте. Заказчик изначально не хотел менять проект, но после обстоятельного обсуждения всех градостроительных, архитектурных, исторических аспектов этого проекта и его важности для восприятия ансамбля застройки всей набережной и панорамы на Кремль мы достигли взаимопонимания. Я очень благодарен представителям команды «Сбербанка» за то, что они согласились учесть интересы города и пошли навстречу предложениям Москомархитектуры по проведению архитектурного конкурса.

– По какому принципу отбирались участники для конкурса?

– Конкурс был закрытым. Участники отбирались по рекомендации заказчика, Союза архитекторов России и Москомархитектуры. Мы хотели, чтобы в конкурсе приняли участие российские архитекторы, представляющие различные стилистические и методические подходы  к созданию современной архитектуры. Кроме того, для нас было важно собрать конкурсантов, авторитет и талант которых общепризнан. В результате  тщательного анализа и отбора претендентов, было решено остановиться на командах, вошедших в финальный список.

– Если я правильно понимаю, то конкурс изначально не был заявлен как конкурс на корректировку фасадов. Что являлось предметом конкурса?


– После утверждения идеи о проведении конкурса развернулись настоящие дебаты о том, что должно стать предметом конкурса. Моя позиция в этом отношении была довольно жесткой: я считал, что предметом конкурса должно стать архитектурное решение здания целиком, а не отдельно фасадов, как на том настаивал заказчик. У заказчика, разумеется, была своя мотивация. Дело в том, что участок настолько сложный и обладает таким количеством ограничений, что выносить на конкурс объемно-пространственное решение заказчику вообще не представлялось возможным. Его команда проделала огромный объем работы в сотрудничестве с маркетологами, архитекторами, конструкторами и историками. Была подготовлена серьезная аналитическая база и даже начаты строительные работы на площадке. Естественно, что заказчик ратовал за сохранение существующего решения, хотя сам и не считал его наиболее оптимальным.

Начав изучать ситуацию и готовить задание конкурса, мы поняли, что ограничения на участке, действительно, очень и очень серьезные. Но при этом каждое ограничение в отдельности является преодолимым при нахождении архитектором правильного, обоснованного и в какой-то степени выдающегося решения. Об этом напрямую говорили все специалисты. Даже ключевой параметр – луч видимости с Ордынки на храм Василия Блаженного, из-за которого композиция приобрела существенный перепад высот (низкая застройка вдоль моста и высокая – по ходу удаления от него), мог быть пересмотрен. Повторюсь, если бы архитекторы предложили гениальное и из ряда вон выходящее решение, мы бы смогли снять даже это ограничение. В конкурсном задании были даны рекомендации по высотным отметкам, где этот луч учитывался. Архитекторам было сообщено, что это только рекомендация, но ни в коем случае не жесткое требование. Мы, вопреки желанию заказчика, не позиционировали этот конкурс как конкурс на разработку фасадов. Мы были готовы пойти на уступки по градостроительным ограничениям ради предложения, наиболее полно раскрывающего потенциал этого участка.

– Почему некоторые участники изменили только фасады, а другие разработали проект с нуля?


– Действительно, конкурсные проекты разделились на те, в которых архитекторы пытались следовать рекомендациям, прописанным в задании, и те, где авторы нарочито от них отклонились. Обозначенные ограничения были продиктованы специалистами разных инстанций. Мы – члены жюри, организаторы конкурса и я лично – неоднократно обращали внимание участников на то, что это только рекомендации, а они вольны предложить собственное видение. Мы даже провели специальную вводную беседу, в ходе которой подробно объяснили, что на участке существует масса ограничений и многое говорит за то, чтобы придерживаться существующей композиции, – однако мы находимся в поиске.

Каждый, кто готов в этом поиске участвовать, может сделать другой вариант. Поэтому здесь не было никакого диссидентства со стороны отдельных участников. Сергей Скуратов, Александр Цимайло с Николаем Ляшенко и Евгений Герасимов пошли на вполне осознанный и взвешенный шаг, в корне пересмотрев существующий проект. А то, что остальные конкурсанты предпочли остаться в существующих габаритах и сохранить композицию исходного проекта – было их личным решением. Каждый автор на свое усмотрение выбирал способ борьбы за победу в конкурсе и принимал решение, сделать ли архитектурный манифест или найти компромиссный вариант.
Победитель конкурса. ООО «Герасимов и партнеры». Иллюстрация предоставлена организаторами конкурса.
– Но Сергей Скуратов в своем интервью для Архи.ру говорил, что его проект не соответствовал условиям конкурса, поэтому и проиграл.

– Это не совсем так. Сергей Скуратов очень талантливый архитектор, болеющий душой за результат, что вызывает огромное уважение. Именно поэтому он и оказался среди конкурсантов. И его кандидатуру, кстати, предложил я. У него изначально была своя радикальная позиция, свой взгляд. И этот взгляд был мной поддержан еще до начала конкурса. Я от своих слов не отказываюсь. Правда в том, что когда мы начали рассматривать объекты на заседании жюри, то большинство членов жюри отметило, что они не видят никаких причин отклоняться от рекомендаций, данных в начале конкурса. Они не увидели в проекте Сергея  того выдающегося предложения, которое заставило бы их пересмотреть свое решение и забыть обо всех ограничениях. Он не был выбран именно из-за архитектурного решения, а не из-за нарушения условий конкурса. Как уже было сказано ранее, мы (заказчик и члены жюри) были готовы пойти на этот шаг.

– А Вы с этим были согласны?

– Не вполне. Я как раз рассчитывал на свежий взгляд и не держался за рекомендации. Вариант, предложенный Евгением Герасимовым, оказался мне наиболее близким, хотя этот проект и предполагал изменение исходной композиции. Предложенный им подход, показался мне, вполне уместным на этом участке, но, при обсуждении этого проекта членами жюри высказывались замечания в адрес несколько тяжеловатой, излишней массивности объемов, выходящих в сторону Большой Ордынки.
ООО «Архитектурная мастерская М. Атаянца». Иллюстрация предоставлена организаторами конкурса.
Победитель конкурса. ООО «Студия Уткина». Иллюстрация предоставлена организаторами конкурса.
Возможно, если бы участников было больше, то нам удалось бы найти верный путь, позволяющий сделать более высокий фронт застройки вдоль Большого Москворецкого моста, нарушить рекомендации, но получить более выигрышное решение. Увы, такого решения мы не нашли. Проект Сергея Скуратова я бы не поддержал в силу того, что представленный им моно-объем, здание-силуэт с довольно регулярным фасадом кажется мне неуместным на рассматриваемой площадке. Я сам живу рядом с подобным зданием – «Дом-ухо» на Ходынском поле – и он, хоть и вписывается в окружающую застройку, производит на меня удручающее впечатление. Я считаю, что такой объект в центре города был бы совершенно чужеродным. Члены жюри пришли к выводу, что нет смысла бороться за новую композицию, тем более что существующая была повторена в ряде проектов – например, у Ильи Уткина, Никиты Явейна и Максима Атаянца. Мы коллегиально пришли к мнению, что к дальнейшей проработке проекта нужно привлечь нескольких архитекторов, которые смогли бы разработать внутри заданной композиции разные по характеру дома, так, как это исторически происходило при застройке городских кварталов. Подход разных по фасадному оформлению модулей для данной морфологии застройки показался нам наиболее подходящим и оправданным, чем возникновение масштабной, но монотонной структуры. Подобная моно-структура у нас уже существовала – гостиница «Россия», и ее, если помните, снесли. Отдельно нужно сказать, что найти архитектора, который смог бы создать моно-шедевр в ряду довольно гетерогенной застройки, сегодня крайне сложно. Мы его не нашли. Мы решили, что есть смысл обратиться к разным архитекторам с целью привлечения их к работе над формированием новой версии комплекса. Ее еще предстоит найти и разработать на основе тех проектных предложений, которые заняли первое место в конкурсе, и существующего решения Вячеслава Осипова.

– Как Вы в целом оцениваете представленные на конкурс проекты? Что понравилось или не понравилось лично Вам?

– Я был одним из девяти членов жюри, и мое мнение не могло быть решающим, как и во всех остальных конкурсах. Но свое мнение я уже озвучил выше: на мой взгляд, максимально точное решение предложил Евгений Герасимов. Оптимальный принцип застройки данного участка хорошо читается в концепции Никиты Явейна с его разновысотными и по-разному орнаментированными плашками фасадов. При этом реализовывать такой проект в том виде, который был предложен авторами, я бы ни в коем случае не рекомендовал. Его архитектура для этого места слишком активная, даже кричащая. Можно, конечно, говорить о творческой смелости, но я бы не рискнул строить такой дом у стен Кремля.
zooming
ООО «Творческая мастерская Туманина С. Л.». Иллюстрация предоставлена организаторами конкурса.
Проект Ильи Уткина отличается своей парадностью и барочностью. Я не против классических форм, да и вообще не против всех архитектурных стилей, если они качественно сделаны. Но опять же возводить такую большую структуру в этом месте мне кажется неправильным. То же самое можно сказать и о проекте Максима Атаянца, который пошел еще дальше, придав комплексу гигантский масштаб. Кроме того, его огромные арки нельзя привязать к планировке апартаментов, и это изначально закладывало непреодолимый конфликт между решением фасадов и внутренней структурой здания. Могу сказать откровенно, что я голосовал за проекты, представляющие классическую, умеренную и современную архитектуру. Разница в их подходах может дать искомое разнообразие фасадов. Впоследствии выяснилось, что это проекты Уткина, Герасимова и Явейна. Разница в их подходах может дать искомое разнообразие фасадов.
zooming
ООО «Цимайло, Ляшенко и Партнеры». Иллюстрация предоставлена организаторами конкурса.
Александр Цимайло и Николай Ляшенко в финальное голосование не попали, потому что представленная ими чрезмерно большая форма сразу вызвала отторжение у большинства голосующих. Хотя я считаю, что для фасадных идей этот проект можно было бы рассматривать. Что касается предложения Сергея Скуратова, то здесь было единодушное мнение, что появление такого объема в теле Замоскворечья и Софийской набережной невозможно, это слишком массивное вторжение. Проект сразу получил ряд негативных отзывов. Хотя в финальном голосовании как мотив для фасадов он рассматривался. Сергей Туманин предложил очень стеклянный комплекс с мотивами конструктивизма. Для меня это был опыт больше бумажной архитектуры, нежели практической. И данный вариант не собрал много сторонников.

– У читателей Архи.ру, как и у самих участников конкурса, возникли вопросы по поводу состава жюри, в котором было только четыре архитектора. Как Вы это прокомментируете?

– Я составом жюри доволен. В него вошли представители заказчика, «Сбербанка» и технического заказчика, А.В. Кибовский, А.Л. Баталов и четыре архитектора, считая меня. Кроме того, функции секретаря жюри выполнял еще один архитектор. Так что в общей сложности, в работе жюри участвовало пять архитекторов. А должно было еще больше. Юрий Григорян и Михаил Посохин не смогли принять участие в голосовании. То есть планировалось шесть архитекторов (больше половины состава жюри), и это очень хороший процент.

В жюри конкурса на проект парка «Зарядье» процент архитекторов был даже ниже – не более трети, включая западных представителей. И там состав жюри ни у кого никаких нареканий не вызвал.

Если отвлечься от конкретных примеров, я убежден, что жюри архитектурных конкурсов не должно состоять только из архитекторов. Необходимо отдавать себе отчет в том, что потребителями архитектуры являются, в большинстве своем, не архитекторы. Существует широкий круг специалистов, которые имеют непосредственное отношение к застройке города и они должны участвовать в принятии важных для города решений.

– И все-таки, почему в конкурсе сразу три победителя? Неужели ни один из представленных проектов не удовлетворил членов жюри?

– Все немножко не так. Мнение, что в конкурсе три победителя, ошибочно. Рассмотрев  исходный проект и конкурсные предложения жюри приняло однозначное решение: оставить общую композицию, но доработать ее с учетом всех замечаний и вариантов оформления фасадов. Эта композиция должна стать основой, фундаментом для комбинирования предложений, выбранных по результатам конкурса, в том числе, проекта генпроектировщика. Это было сознательное решение, хотя оно и не было единогласным. Например, Александр Кибовский, предлагал проявить смелость, не побояться и построить  моно-объем, но большинство решило по-другому. Я еще раз подчеркиваю, что данное решение жюри нельзя расценивать, как неуверенность. Наоборот, это уверенность в выборе правильного подхода. Я на самом деле не являюсь сторонником таких решений, считая, что выбирать несколько победителей не правильно. Но в данном случае в процессе заседания жюри приняло решение выбрать трех архитекторов, которые смогли бы предложить совершенно разные подходы.

– По какой схеме в дальнейшем будет выстраиваться работа над проектом?

– Это все еще будет обсуждаться. Конечно, архитекторы будут работать в соавторстве. Я считаю, что генпроектировщик должен создать планировочную композицию, подразумевающую разные здания, причем не только с точки зрения фасадов, но и с точки зрения габаритов, в которых может быть заложена и пластика. Каждый архитектор внутри допусков по пластике разработает свой вариант.

– Как Вы оцениваете результаты конкурса? Удалось ли достичь поставленной цели?

– Ощущение двоякое. Конечно, организация и схема проведения данного конкурса оставляют желать лучшего. И, тем не менее, это лучше, чем ничего. Я верил, что мы сможем найти новое решение, которое сильно отличалось бы по композиции от исходного. Я верил, что мы сможем переубедить группу специалистов, отстаивающих вид с Ордынки на храм Василия Блаженного, предложив им в качестве неоспоримого аргумента нечто очень интересное и сильное, позволяющее этим видом пожертвовать. Тем более, что на мой взгляд , то, как выглядит этот участок со стороны Зарядья и Васильевского спуска, гораздо важнее, чем вид с Ордынки. Это было мое мнение, и я до сих пор от него не отказываюсь, хотя специалисты по охране памятников меня за это сильно критиковали. Мне жалко, что такой вариант в результате не был найден. С другой стороны, я не могу сказать, что конкурс потерпел поражение. Жюри коллегиально нашло адекватный ответ на ту сумму вопросов, которые были поставлены перед ним в ходе обсуждения  предыдущего проекта и конкурсных предложений. У нас есть хороший шанс получить качественный объект в исторической части города. Мы постараемся, чтобы он вошел в историю со знаком «плюс».

09 Августа 2013

Пресса: Стройка напротив гостиницы «Балчуг»: как реализуется...
Многофункциональный гостиничный комплекс «Царев сад» на Софийской набережной, 36/10 стал предметом архитектурного конкурса в 2013 году. С такой инициативой выступил главный архитектор Москвы Сергей Кузнецов, учитывая, что здание планировалось строить прямо напротив Кремля. Конкурс стал попыткой найти компромисс между интересами инвесторов, города и профессиональным мнением архитекторов.
Верховые сады
29-го июля были подведены итоги конкурса «Царев сад», по результатам которого сразу три проекта заняли первое место. Публикуем интервью с одним из трех победителей конкурса Никитой Явейном.
Летучий голландец
Интервью с Сергеем Скуратовым, участником конкурса «Царев сад»: о проекте, итогах конкурса и перспективах российской архитектуры.
Пресса: Краткий разбор полета над «Царевым садом»
Архитектор Михаил Белов – о том, почему результаты московского конкурса архитектурных решений многофункционального гостиничного комплекса «Царев сад» «чрезвычайно позитивны».
Пресса: Возле Кремля вырастет "Царев сад"
В Москве подвели итоги архитектурного конкурса на разработку фасада многофункционального гостиничного комплекта "Царев сад". Этот комплекс разместится в самом центре столицы, – на Софийской набережной, – и, помимо гостиничных апартаментов, будет включать спа- и фитнес-центры, торговые пункты и подземный паркинг. "МК" выяснил, какое здание в ближайшие годы станет непосредственным соседом ансамбля Московского Кремля.
«Царев сад», итоги конкурса: доски стругать, но класть...
Победителями названы сразу три проекта участников: «Герасимов и Партнеры», «Студия 44» и «Студия Уткина». Однако фактическим лидером стал исходный проект «МАО – Среда», он будет принят за основу, а проекты победителей конкурса планируется использовать в качестве консультационных.
Итоги 2017
Рассматриваем события прошедшего года: как главные, обещающие много суеты в будущем, так и просто интересные.
Технологии и материалы
Инновационные технологии КНАУФ в строительстве областной...
В новом корпусе Московской областной детской больницы имени Леонида Рошаля в Красногорске реализован масштабный проект с применением специализированных перегородок КНАУФ. Особенностью проекта стало использование рекордного количества рентгенозащитных плит КНАУФ-Сейфборд, включая уникальные конструкции с десятислойным покрытием, что позволило создать безопасные условия для проведения высокотехнологичных медицинских исследований.
Дизайны дворовых пространств для новых ЖК: единство...
В компании «Новые Горизонты», выступающей на российском рынке одним из ведущих производителей дизайнерских и серийных детских игровых площадок, не только воплощают в жизнь самые необычные решения архитекторов, но и сами предлагают новаторские проекты. Смотрим подборку свежих решений для жилых комплексов и общественных зданий.
Невесомость как конструктив: минимализм в архитектуре...
С 2025 года компания РЕХАУ выводит на рынок новинку под брендом RESOLUT – алюминиевые светопрозрачные конструкции (СПК), демонстрирующие качественно новый подход к проектированию зданий, где технические характеристики напрямую влияют на эстетику и энергоэффективность архитектурных решений.
Архитектурная вселенная материалов IND
​Александр Князев, глава департамента материалов и прототипирования бюро IND Architects, рассказывает о своей работе: как архитекторы выбирают материалы для проекта, какие качества в них ценят, какими видят их в будущем.
DO buro: Сильные проекты всегда строятся на доверии
DO Buro – творческое объединение трех архитекторов, выпускников школы МАРШ: Александра Казаченко, Вероники Давиташвили и Алексея Агаркова. Бюро не ограничивает себя определенной типологией или локацией, а отправной точкой проектирования называет сценарий и материал.
Бриллиант в короне: новая система DIAMANT от ведущего...
Все более широкая сфера применения широкоформатного остекления стимулирует производителей расширять и совершенствовать свои линейки. У компании РЕХАУ их целых шесть. Рассказываем, почему так и какие возможности дает новая флагманская система DIAMANT.
Бюро .dpt – о важности материала
Основатели Архитектурного бюро .dpt Ксения Караваева и Мурат Гукетлов размышляют о роли материала в архитектуре и предметном дизайне и генерируют объекты из поликарбоната при помощи нейросети.
Теневая игра: новое слово в архитектурной солнцезащите
Контроль естественного освещения позволяет создавать оптимальные условия для работы и отдыха в помещении, устраняя блики и равномерно распределяя свет. UV-защита не только сохраняет здоровье, но и предотвращает выцветание интерьеров, а также существенно повышает энергоэффективность зданий. Новое поколение систем внешней солнцезащиты представляет компания «АЛЮТЕХ» – минималистичное и функциональное решение, адаптирующееся под любой проект.
«Лазалия»: Новый взгляд на детскую игровую среду
Игровой комплекс «Лазалия» от компании «Новые Горизонты» сочетает в себе передовые технологии и индивидуальный подход, что делает его популярным решением для городских парков, жилых комплексов и других общественных пространств.
​VOX Architects: инновационный подход к светопрозрачным...
Архитектурная студия VOX Architects, известная своими креативными решениями в проектировании общественных пространств, уже более 15 лет экспериментирует с поликарбонатом, раскрывая новые возможности этого материала.
Свет, легкость, минимализм: поликарбонат в архитектуре
Поликарбонат – востребованный материал, который помогает воплощать в жизнь смелые архитектурные замыслы: его прочность и пластичность упрощают реализацию проекта и обеспечивают сооружению долговечность, а характерная фактура и разнообразие колорита придают фасадам и кровлям выразительность. Рассказываем о современном поликарбонате и о его успешном применении в российской и международной архитектурной практике.
​И шахматный клуб, и скалодром: как строился ФОК...
В 2023 году на юго-востоке Москвы открылся новый дворец спорта. Здание напоминает сложенный из бумаги самолётик. Фасадные и интерьерные решения реализованы с применением технологий КНАУФ, в том числе системы каркасно-обшивных стен (КОС).
​За фасадом: особенности применения кирпича в современных...
Навесные фасадные системы (НФС) с кирпичом – популярное решение в современной архитектуре, позволяющие любоваться эстетикой традиционного материала даже на высотных зданиях. Разбираемся в преимуществах кирпичной облицовки в «пироге» вентилируемого фасада.
Силиконо-акрилатная штукатурка: секрет долговечности
Компания LAB Industries (ТМ Церезит) представила на рынке новый продукт – силиконо-акрилатную штукатурку Церезит CT 76 для фасадных работ. Она подходит для выполнения тонкослойных декоративных покрытий интенсивных цветов, в том числе самых темных, гарантируя прочность и устойчивость к внешним воздействиям.
Свет и материя
​В новой коллекция светильников Центрсвет натуральные материалы – алебастр, латунь и кожа – создают вдохновляющие сюжеты для дизайнеров. Минимализм формы подчеркивается благородством материала и скрывает за собой самую современную технологию.
Teplowin: новое имя, проверенный опыт в фасадном строительстве
Один из крупнейших производителей светопрозрачных конструкций на российском строительном рынке – «ТД Окна» – объявил о ребрендинге: теперь это бренд Teplowin, комплексный строительный подрядчик по фасадам, осуществляющий весь спектр услуг по производству и установке фасадных систем, включая алюминиевые и ПВХ конструкции, а также навесные вентилируемые фасады.
Сейчас на главной
Пресса: Город, спрятавший свои памятники
Псков: тяжелая судьба генплана и интуиционная реставрация.

Рассказ о том, как при восстановлении Пскова столкнулось три градостроительные концепции от разных авторов, кто кого съел и почему город теперь так выглядит. Получается, Псков теперь – фентези.
Коронованный корень
К бруталистской башне в самом сердце 12-го округа Парижа бюро Maud Caubet Architectes отнеслось как к королеве и увенчало её эффектной стеклянной «короной».
Пара театралов
Градостроительный совет Петербурга высоко оценил проект дома на проспекте Римского-Корсакова, который должен заменить советскую диссонируюущую постройку. «Студия 44» предложила соответствующие исторической части города габариты и выразительное фасадное решение, разделив дом на «женскую» и «мужскую» секции. Каскады эркеров дополнит мозаика по мотивам иллюстраций Ивана Билибина.
Звери в пещере
В Музее искусства Санкт-Петербурга XX-XXI веков открылась выставка «Анималистика. И в шутку, и всерьез». Архитектурной частью занималась мастерская «Витрувий и сыновья», которая превратила один из залов в пещеру Альтамира. А во дворе музея появилась ёлка, претендующая на звание самой оригинальной и фотогеничной в городе.
Река и форм, и смыслов
Бюро ATRIUM славится вниманием к пластичной форме, современному дизайну и даже к новым видам интеллекта. В книге-портфолио Вера Бутко и Антон Надточий представили работу компании как бурный поток: текстов, графики, образов... Это делает ее яркой феерией, хотя не в ущерб системности. Но система – другая, обновленная. Как будто фрагмент метавселенной воплотился в бумажном издании.
Лунка и сопка
Гольф-поле, построенное на окраине Красноярска по проекту местного бюро Проектдевелопмент, включает Академию – крытую часть для отработки ударов. Здание построено из клееных балок, а его форма соответствует ландшафту и очертаниям сопок.
Жизнестроительство на своей шкуре
Какая шкура у архитектора? Правильно, чаще всего черная... Неудивительно, что такого же цвета обложка новой книги издательства TATLIN, в которой – впервые для России – собраны 52 собственных дома современных архитекторов. Есть известные, даже знаменитые, есть и совершенно малоизвестные, и большие, и маленькие, и стильные, и диковинные. В какой-то мере отражает историю нашей архитектуры за 30 лет.
Квартальная изолиния
Еще один конкурсный проект жилого комплекса на берегу Волги в Нижнем Новгороде подготовила «Студия 44». Группа архитекторов под руководством Ивана Кожина пришла к выводу, что неправильно в таком месте использовать регулярно-квартальную планировку и выработала индивидуальный подход: цепочку из парцеллированных многосекционных домов, которая тянется вдоль всей набережной. Рассказываем об особенностях и преимуществах приёма.
Двенадцать модулей эффективности для Гродно
В последний день ноября в Минске подвели итоги I Белорусского конкурса на разработку эффективной среды жилого квартала в Гродно. В конкурсе приняли активное участие российские архитекторы. Победу одержал проект «12 sq», разработанный авторским коллективом архитектурного бюро «НИТИ» из Уфы. Рассказываем подробно о победителе и остальных лауреатах конкурса
Конкурс: плата за креатив?
Со дня на день ждем объявления результатов конкурса группы «Самолет» на участок в Коммунарке. А пока делимся впечатлениями главного редактора Юлии Тарабариной – ей удалось провести паблик-толк, который технически был посвящен взаимодействию девелопера и архитекторов, а получился разговором о плюсах и минусах конкурсной практики.
Арх подарки
Собрали десять идей для подарков, так или иначе связанных с архитектурой. Советуем книги, впечатления, функциональные и просто красивые объекты: от оправ Кенго Кума и кинетических скульптур до кирпичей Фальконье и формочек для выпечки метлахской плитки.
Воспитание преемственностью
Объект культурного наследия на территории нового жилого комплекса часто воспринимается застройщиком как обременение. Хотя вполне может стать «продающей» и привлекающей внимание особенностью. Один из таких примеров реализован в петербургском ЖК «Кантемировский 11», где по проекту НИиПИ Спецреставрация фабрику начала XX века приспособили под школу и детский сад.
Левитация памяти
CITIZENSTUDIO спроектировали и реализовали памятник жертвам Холокоста в Екатеринбуге. В него включены камни из десяти мест массовой гибели евреев во время Великой Отечественной. На каждом табличка. И еще, хотя и щемяще-мемориальный, хрупкий и открытый. К такому памятнику легко подойти.
Пресса: Как Остоженка стала образцом архитектуры и символом...
Обозреватель Павел Зельдович поговорил с теми, кто формировал современный облик Остоженки. А фотограф Михаил Розанов любезно предоставил «Снобу» свои снимки. Кроме того, в материале использованы фото старой Остоженки Бориса Томбака и одного из главных архитекторов проекта Андрея Гнездилова.
Вершины социальной экологии
Четыре бюро – ATI Project, a-fact, Weber Architects и Parcnouveau – совместными усилиями выиграли конкурс на проектирование экологичного и «социального» жилого квартала Берталия-Лазаретто на окраине Болоньи.
Мандариновый рай
Выставка Москомархитектуры в Центре Зотов апеллирует непосредственно к эмоциям зрителей и выстраивает из них цепочку наподобие луна-парка или квест-рума, с большой плотностью и интенсивностью впечатлений. Характерно, что нас ведут от ностальгии и смятения с озарению и празднику, совершенно китчевому, в исполнении главных кураторов. Похоже, через праздник придется пройти всем.
Радушный мицелий
Проект гостинично-оздоровительного комплекса для эко-парка «Ясно-поле» отталкивается от технологии – по условиям конкурса, его будут печатать на 3D-принтере. В поисках подходящей «слоистой» фактуры арт-группа Nonfrozenarch обратилась к царству грибов.
Археология модернизма: первая работа Нины Алешиной
Историю модернизма редко изучают так, как XVIII или XIX век – с вниманием к деталям, поиском и атрибуциями. А вот Александр Змеул, исследуя творчество архитектора Московского метро Нины Алешиной, сделал относительно небольшое, но настоящее открытие: нашел ее первую авторскую реализацию. Это вестибюль станции «Проспект Мира» радиальной линии. Интересно и то, что его фасад 1959 года просуществовал менее 20 лет. Почему так? Читайте статью.
Канон севера
Проект храмового комплекса рядом со студенческим городком СПбГУ в Петергофе включает отсылки к северному модерну и конструктивизму. Мастерская «Прохрам» не боится сочетать «плинфу» и кортен, а также использовать не самые традиционные формы. Однако первый вариант, признанный архитектурным сообществом, пришлось всё же скорректировать в соответствии с пожеланиями заказчика. Помимо культовых сооружений комплекс предложит пригороду Петербурга социальные, образовательные и общественные площадки.
Учебник рисования?
Вообще так редко бывает. Ученики Андрея Ивановича Томского, архитектора, но главное – преподавателя академического рисунка, собрались и издали его уроки и его рисунки, сопроводив целой серией воспоминаний. Получилась книга теплая и полезная для тех, кто осваивает рисунок, тоже. Заметно, что вокруг Томского, действительно, образовалось сообщество друзей.
«Джинсовый» фасад
Спортивный зал в Ниме на юге Франции по проекту бюро Ateliers A+ получил фасад, вдохновленный текстильной историей города.
Террасное построение
ЖК «Ривер Парк» оформил берег Нагатинского затона надежно и уверенно. Здесь и общественная набережная, и приподнятые над городом дворы со связывающими их пешеходными мостиками, и кирпичные фасады. Самое интересное – отыскивать в этом внушительном и респектабельном высказывании нюансы реакции на контекст, так же как и ростки мегалитического мышления.
Остов кремля, осколки метеорита
Продолжаем рассказывать о конкурсных проектах жилого района, который GloraX планирует строить на набережной Гребного канала в Нижнем Новгороде. Бюро Asadov работало над концепцией через погружение в идентичность, а сторителлинг помог найти опорную точку для образного решения: генплан и композиция решены так, словно на прото-кремль упал метеорит. Удивлены? Ищите подробности в нашем материале.
Девица в светёлке
В интерьере шоу-рума компании «Крестецкая строчка» в петербургском пассаже бюро 5:00 am соединило театральность, неорусский стиль и современные детали: сундуки с «приданым», наличники и занавес сочетаются с нержавеющей сталью и стеклом.
Теория невероятности
Выставка «Русское невероятное» в Центре Зотов красивая и парадоксальная. Современная тенденция сопоставлять разные периоды, смешивать, да и что там, удивлять, здесь доведена до определенной степени апогея. Этакий новый способ исследования, очень творческий, похож на тотальную инсталляцию. Как будто с нами играют в исследование конструктивизма. О линейной истории искусства тут, конечно, сложно говорить. Может быть, даже о спиральной сложно. О дискретной, из отражений, может, и да.
Простор для погружения
Новая постоянная экспозиция Музея Москвы, которая открылась для посещения неделю назад, именно что открывает простор для изучения истории города, и даже выстраивает его последовательно «по полочкам» и «пластам»: от общеобразовательного, увлекательного, развлекательного – до серьезного, до открытого хранения. Это профессионально как на уровне науки, у экспозиции много квалифицированных консультантов, так и на уровне работы с аудиторией. Авторы экспозиции Кирилл Асс и Надежда Корбут.
Где свить гнездо?
Башня Park Court Jingu Kitasando по проекту бюро Hoshino Architects в центре Токио визуализирует размышления архитекторов на тему дома как гнезда.