Фасады церквей Палладио, их прототипы и наследие

2008. Текст доклада на Международной научной конференции XVIII Алпатовские чтения. Андреа Палладио и мировое искусство

Палладио – великий академист, самый известный и «простой» мастер из всех архитекторов ХVI века. Стиль Палладио для нас, москвичей, непосредственно связан с архитектором Иваном Владиславовичем Жолтовским, который вдохновленный палладианскими работами, создавал свои дома в Москве. Произведения Жолтовского, дом на Моховой и особняк Тарасова, это образцы вкуса, гармонии, красоты классической детали. Каковы же новации Палладио и в чем его ответ античности? Ответ постараемся найти в венецианских церквях мастера. Палладио возродил ювелирное качество мраморной детали. В XVI веке Палладио создал наибольшее количество универсальных и одновременно уникальных приемов. Признанными шедеврами стали и базилика в Виченце, и фасады венецианских церквей Палладио, и планировка виллы-Ротонды. Самым совершенным церковным фасадом XVI века, если не всей истории архитектуры, я считаю фасад Иль Реденторе. Но всегда ли Палладио был первопроходцем, изобретателем схем, или он лишь гармонизировал и переосмыслял уже созданное до него в эпоху античности и Ренессанса XV века?

Простая, академичная архитектура вилл и палаццо составляет большинство работ Палладио, римская античность была не такой. Кирпичные оштукатуренные дома с каменными деталями совершенно не похожи на античный стиль. Главным новатором XVI века, наверное, может быть назван Микеланджело, но он работал в маньеризме. А Палладио – это особая фигура, его работы воплощение гармонии. Палладио осуществил более 60 произведений, но если говорить о возрождении античности, то возродил античность, в первую очередь, Микеле Санмикели. Именно в его работах в Венеции и Вероне мы видим настоящую античность. Древнеримская архитектура очень богата типологически и стилистически, это и мощный руст акведуков, и филигранная мраморная резьба храмов. Ею вдохновлялся Санмикеле, но не Палладио.

Частные заказчики XVI века не могли возродить грандиозный масштаб античности. За исключением помпейских домов, светских зданий античности не осталось. Эти дома, конечно, структурно повлияли на планировки зданий Палладио. Классические приемы композиции, такие как трехризалитные схемы, портики, были развиты Палладио, и взяты они, именно, из античности. Чего Палладио не мог унаследовать от античности, так это гигантского размера зданий, бетонную технологию, которая была развита в Древнем Риме. Все самое интересное и мощное, что оставил Рим после себя, гигантские своды терм и Пантеона. Как мог Палладио – архитектор, работавший, в основном, для частного заказчика конкурировать с империей Рима? Венеция не могла конкурировать с империей! Другое дело, что во Флоренции за пол века до рождения Палладио был построен купол Санта Мария дель Фьоре. Средневековая Италия создает ответ гигантизму Рима. Уже во времена Палладио начинается строительство собора Святого Петра, перекрывающего размеры Пантеона по высоте, на которую поднят купол, и превосходящего его по размеру общего пространства. Что же мог тогда возродить Палладио? Он возродил деталь. Но возродил он ее только в двух своих произведениях, в лоджии дель Капитанио в Виченце и фасаде Иль Реденторе в Венеции, где он блистательно нарезает композитную капитель. Все остальные детали у Палладио не нарезаны.

Античные памятники, где бы они не находились, были невероятно украшены, базы всегда были декорированы сложным образом, колонны делались каннелированные. В отличие от Пиранези, так Палладио никогда не работал. Палладио создал свой декоративный язык: этот язык упрощен в сравнении с архитектурой ХV века. Двор палаццо Диаманти в Ферраре, аркады дворцов Болоньи, венецианские церкви и палаццо ХV века – это богатейшая, с точки зрения декоративного искусства, резьба фасада, это мраморные декорации. Палладио ничего этого не унаследовал, он начал говорить на совершенно другом языке. Не только он, практически все архитекторы ХVI века упростили свои карнизы и капители. Палладио создал совершенно новый пластический язык, упрощенный и «индустриальный», и в сравнении с ренессансом XV века, и в сравнении с античностью. Не столько в своем светском творчестве, сколько в богатейших мраморных церквях, построенных в Венеции, Палладио создает нечто непревзойденное. Для Палладио схема венецианских церквей это соединение нескольких идей, это возрождение античного мотива, архитектурная логика и барочная экспрессия. После Палладио так никто не решал церковных фасадов.

В Сан Джорджо Маджоре мы видим перед собой стандартную трехнефную базилику с главенством центрального нефа, который выше двух боковых. Множество раз готическая архитектура скрывала базиликальный разрез за фасадом, колокольни главного фасада заслоняли собой и контрфорсы, и боковые нефы. Палладио следует за Альберти, но решает задачу перехода от главного нефа к боковым не волютой, а полуфронтоном. Все логично, главный неф решен большим ордером, боковые - малым. Конструкция кровли – треугольная ферма и ее закрывает фронтон: т.е. очевидна связь между конструкцией, которая, перекрывает пролет, и фронтоном с декором, который оформляет фасад нефа. То же самое в боковом нефе: кровля бокового нефа перекрыта полуфронтоном. Таким образом, идея «разорванного» фронтона, когда центральный портик разрывает фронтон малого ордера, когда фронтон большого ордера «выстреливает» вверх и главенствует над всей композицией, - эта идея сугубо конструктивна, соответствует разрезу здания. Другое дело, что эта экспрессивная форма «разорванного» фронтона может выражать ту или иную религиозную идею, это уже вопрос трактовки. Но для Палладио, на мой взгляд, это была все-таки идея органичного оформления фасада создаваемого им здания.

Сан Джорджо Маджоре Палладио - одна из самых красивых церквей Венеции. Базиликальный разрез со скатными кровлями, Палладио оформляет каменными фронтонами. В этом решении все – функциональная убедительность, художественная выразительность, ассоциативность. Палладио блестяще решает фасад базилики разорванным фронтоном, эту схему он применяет во всех своих венецианских церквях. Сочинил ли он это решение или он его унаследовал? Разорванные фронтоны встречаются и в античной архитектуре. В качестве примера можно привести рынок в Милете, который сейчас экспонируется в Берлинском музее. Экспрессия отдельно стоящих эдикул поражает, «разорванные» фронтоны чередуются с аркадной темой. Милетский рынок или библиотека в Эфесе могли быть скрыты во тьме веков, но архитекторам XVI века были доступны иные подобные по архитектуре памятники. Удивительно, но эти великолепные произведения не оказали никакого влияния на развитие архитектуры, их никто не копировал. Почему архитекторы не видели мощи этой архитектуры?

Палладио мог видеть мотив разорванного фронтона в скенах античных театров, в декорации терм. Этот мотив встречается и в храмах Петры, и в Помпеях, в первую очередь на фресках, а также в небольшом храме Изиды. Палладио мог не знать данный храм. Но он видел другие храмы, которые варварски уничтожались и до, и после Палладио и не дошли до нас, как, например, Септизониум Севера. Разорванный фронтон встречается в античной архитектуре регулярно. Палладио обмерял древние руины, знал античную архитектуру очень хорошо, и поэтому декоративное решение базиликального разреза церкви не было для него сугубо конструктивным, оно было и художественным решением. На фасаде рынка Траяна в Риме фронтоны – это мотивы, не играющие, казалось бы, никакой роли. Чередуются треугольный «разорванный» фронтон и лучковый фронтон. Это был устойчивый игривый мотив древнеримской архитектуры, знавшей не только портики. Мастера ренессанса могли опираться на труд Витрувия, но реально оставшаяся древняя архитектура была разнообразнее и сложнее. Витрувий жил в I веке до н.э., он не знал Колизея, Пантеона и термальных пространств, не знал бетонного гигантизма Рима. Всего того, что вдохновляло Альберти и Палладио, Пиранези и Булле.

Фасады проторенессанса - это удивительная архитектура, но не совсем ясно, когда эти произведения были созданы. Еще романское желание все украсить мрамором сбивает датировки. Это, в первую очередь, церковь Сан Миньято аль Монте, а также Колледжиата ди Сант'Андреа в Эмполи. Творения безымянных мастеров проторенессанса отделила от эпохи Брунеллески чума 1347-51. Мраморные панели на фасадах памятников проторенессанса и венецианской архитектуры XV века - это наследие Древнего Рима. Так облицован собор Сан Марко в Венеции, так были облицованы римские термы. Вероятно, трагедия середины XIV века вызвала утрату технологии, культуры и строительного стиля. В этом смысле уместно говорить о ренессансе не как о возрождении античности, а как о местном возрождении того стиля, что был в Италии до чумы. Сложный архитектурный декор проторенессанса, романики и готики был в начале XV века лишь переосмыслен. Так, например, гармония круглой арки встречается еще до Брунеллески – в просторном интерьере собора в Орвието, в аркаде недостроенного собора в Сиене, и конечно в лоджии деи Ланци во Флоренции. Ренессанс не достиг масштаба соборов готики, Ренессанс - это возрождение античной декоративной роскоши, но не самой архитектуры.

Базиликальный разрез флорентийской церкви Сан Миньято аль Монте перекрывается деревянной фермой с фронтоном. Но мастерам XV века он не казался гармоничным. Брунеллески не оставил своего решения этой проблемы. Разорванный фронтон ждал мастера, способного оценить его потенциал, сгармонизировать подобный фасад. А в Сан Миньято еще есть нарушения правил в рамках ордера: фронтон еще не стыкуется, архитрав поворачивается и спускается вниз, колонны не бьются с нижней аркадой. Эта аркада безусловно повлияла на Брунеллески. Конечно качество нарезки капителей верхнего яруса в Сан Миниато это еще ранний стиль, похожий на мраморную инкрустацию в Пизе, Луке. Эти капители еще совершенно не античны. Однако колонна нижнего яруса решена вполне академично. Может быть над фасадом работали разные мастера, одни не знали как сделать плоскую пилястру, а другие знали, как сделать акант круглой капители. Идею оформить торец кровли бокового нефа базилики полуфронтоном Палладио берет из архитектуры Сан Миньато. До него так поступает и Перуцци.

Работу Палладио по решению базиликального фасада разорванным фронтоном предваряют две церкви начала XVI века. В 1509 г неизвестный архитектор круга Браманте создает фасад церкви Санта Мариа Аннунциата в Асти Рокковерано близ Турина. Фасад – это, фактически, начерченный и выполненный в камне разрез церкви. Как много покоя и гармонии, как много уверенности стиля в решении вопросов! Фасад еще наполнен духом кватроченто, об этом свидетельствует его плоский рельеф. Палладио лишь добавил две колонны большого ордера и получилась его схема. Впрочем, маловероятно чтобы Палладио видел эту удаленную от центра Италии церковь, в отличие от церкви в Карпи, города расположенного недалеко от Болоньи. Еще до Палладио свою идею об оформлении фасада базилики архитекторы воплотили в кирпиче.

Фасад Перуцци церкви Санта Мария ин Кастелло в Карпи, 1514, - это шедевр раннего академизма, сравнимый по скромной красоте с Темпьетто Браманте. Сделано главное - контраст большого и малого ордера, уже как у Палладио. Ему оставалось лишь сдвоить колонны в центре и увеличить их рельеф. Конечно, Палладио блестяще решил все вопросы креповок карнизов. Но как грамотно все здесь сделано и у Перуцци! Но эту схему кроме Палладио никто не использует. Фасады церквей в Асти и в Карпи решены темой триумфальной арки, увенчанной разорванным фронтоном. Палладио отказывается от этой темы, центральный четырехколонный портик ему важнее. Гениальность Палладио в данном случае не в сотворении мотива, но в открытии потенциала творений предшественников, в гармонизации схемы и украшении города. Палладио создает четыре церкви в Венеции: Сан Пьетро ин Кастелло, с 1558, Сан Франческо делла Винья, с 1564, Сан Джорджо Маджоре, с 1566, и Иль Реденторе, с 1577, везде используя эту схему. Палладио даже использует ее в своем светском произведении палаццо Вальмарано, 1566, – без фронтона. Но никакого спроса на эту тему нет. В этот момент популярна тема Альберти, его фасад Санта Мария Новелла во Флоренции.


Как же решался базиликальный фасад до Палладио? Фасад Санта Мария Новелла – таинственное произведение, его достройка была поручена Альберти. Решением Альберти, определяющим гармонию фасада, стало использование волют в качестве оформления контрфорсов базилики и декоративного перехода от главного нефа к боковым. Волюты фонарика Санта Мария дель Фьоре Брунеллески становятся ярким приемом Альберти, в этом выразилась преемственность двух великих мастеров кватроченто. Но сама фасадная композиция церкви Санта Мария Новелла попала в архитектуру лишь сто лет спустя, со строительством римской церкви Иль Джезу архитектора Джакомо делла Порта. Фасадный прием Альберти почти не оказывают влияния на архитекторов XVI века, мастера XVII века не замечают приемов Палладио. Итальянцы не копируют, они создают новое. Фасад церкви Сан Франческа в Ферраре архитектора Бьяджо Россетти полон завершенности форм и покоя. Это влияние Альберти, в те же годы по проекту Альберти в Ферраре строится удивительной красоты и мощи соборная колокольня.

Альберти не только изобретает волюты в качестве элемента гармонизации фасада базилики, но задумывает фасад с разорванным лучковым фронтоном. К сожалению, фасад церкви Сан Франческа в Римини Альберти, 1450-е гг, остался не завершенным. Ответом Альберти становятся венецианские церкви Мауро Кодуччи, в которых торец конструкции оформлен не треугольным, а полуарочным фронтоном. Это церкви Сан Микеле ин Изола, 1468 и Сан Джованни Христостомо, 1497. Впрочем, тут еще много странных монтажных стыков, карниз врезается в колонну и пропорции колонны искажены, но это авторов не смущает. Раковины декорируют тимпаны полуарочного фронтона, фасад Сан Микеле венчает богатейший архивольт с ложками, как в церкви Сан Дзаккария, 1480. Рустованные колоны и стены, тонко нарисованные капители – вот каким был стиль ХV века в Италии. Эта эпоха без сомнений знала, как декорировать здания. В ХVI веке нет таких мраморных стен, нет роскошных капителей с ложками на колоколе, уровень резьбы падает. Удивительный контраст элегантных волют и массивной средневековой части фасада собора в Кремоне поражает. В 1491 году достройка была поручена архитектору Альберто Маффьоло да Каррара, композиция фасада и рисунок волют собора обладает редкой, магической гармонией. Шедеврами архитектуры столичного уровня полны и другие провинциальные города Италии.

Какие римские мастера, работая над фасадом базилики, в XV-XVI веках ориентировались на приемы Альберти? Разорванный лучковый фронтон использован на фасаде церкви Санта Мария дель Пополо в Риме, архитектор Баччо Понтелли. Она известна тем, что там находятся капелла Киджи Рафаэля и картины Караваджо. Волюты и двухъярусный плоский портик церкви Сант Агостино в Риме, архитектора Джакомо ди Пьетрасанта, 1483, еще одно прямое влияние Санта Мария Новелла во Флоренции. Этой архитектуре не хватает монументализма, мощного рельефа, только во второй половине ХVI века строится Иль Джезу. Между этими церквями всего полвека, но они абсолютно не похожи. Авторам фасада Иль Джезу двухъярусный ордер, вероятно, советует Микеланджело, такое решение он предлагает еще для церкви Сан Лоренцо во Флоренции в 1517 г. Но, Виньола, а затем и Джакомо делла Порта берут за основу композиционную схему Альбети.

Барокко ищет новые фасадные решения, разорванные фронтоны Палладио и волюты Альберти встречаются редко. В фасаде римской церкви Сан Луиджи деи Франчези не был использован мотив волюты. Прямоугольный фасад полностью закрывает базиликальный разрез. Волют нет и на фасаде церкви Сан Андреа делла Валле. В церкви Санта Сусанна фасад выше, чем неф, перекрытый деревянной фермой с горизонтальным потолком. Это одно из первых произведений развитого барокко. Но, как и в Санта Мария ин Валличелла, волюты церкви Санта Сусанна сдавлены, лишены гармонии Ренессанса. После этой работы Карло Мадерна получает заказ на строительство нефа собора Святого Петра и завершение фасада. Церковь Сант Игнацио архитектора Александра Альгарди знаменита фресками Андреа Поццо. В Риме только этот фасад развивает монументализм и гармонию Иль Джезу. Церковь Санта Мария ин Кампителли архитектора Карло Райнальди – уникальный и полузабытый шедевр римского барокко. Экспрессия фасада поражает, никто так не разрывал карнизы, так по-античному мощно не выносил рельеф. Волют нет, но они и не нужны, дело в контрасте простых форм. В подобной архитектуре решен и фасад кафедрального собора в Сиракузах. В целом же эпоха барокко не замечает разорванных фронтонов Палладио. Джакомо делла Порта строит волюты в духе Альберти и создает шедевр академизма – Иль Джезу. Он же автор игривого фасада виллы Альдобрандини, 1597, одного из самых интересных и ранних произведений барокко. Экспрессивный «разорванный» фронтон, абсолютно не функционален, это ответ античности и Палладио.

Жемчужиной архитектуры XVI века стала венецианская церковь Сан Джорджо Маджоре, фасад начат Палладио в 1566, окончен Винченцо Скамоцци в 1610 г. Мощный портик разрывает фронтон малого ордера. От церкви Сан Пьетро ди Кастелло, где также использована эта фасадная схема, эту церковь отличает роскошный интерьер. Перед нами торжественный колонный зал, монохромность его камней создает особую траурность, напоминающую интерьеры Брунеллески. Материальная красота нефа не отвлекает внимание зрителя от его духовных целей, гармония архитектуры воплощает небесную гармонию. Это делает интерьер Палладио одной из вершин церковной архитектуры Италии, сравнимый, наверное, лишь с интерьером церкви Санта Мария дела Консолационе в Тоди.

Интерьер Сан Джорджо Маджоре поражает развитостью стиля, грамотностью ордерных узлов, в нем впервые использованы трехчетвертные колонны, как на фасаде. Архитектура римских триумфальных арок превращена в базилику, это и восхищает. Но был ли Палладио новатором подобной архитектуры? По торжественности интерьер венецианской церкви Сан Сальваторе не уступает работе Палладио. Серия куполов, как в соборе Сан Марко, опирается в Сан Сальваторе на своеобразные тетрапилы из больших и малых колонн (архитекторы Дж.Спавенто и Т.Ломбардо с 1507). В 1530-е так строят и в Падуе, это церковь Сан Джустина и кафедральный собор Дуомо. Эти грандиозные, но малоизвестные памятники предваряют поиски Палладио образа церковного интерьера. Сдвоенные коринфские колонны бокового нефа Сан Джорджо Маджоре восходят, вероятно, к римской ранне-христианской церкви Санта Констанца IV века. К античности обращался и Альберти, в его соборе Сан Андреа в Мантуе капеллы, выходящие в главный и единственный неф, оформлены именно как римские арки. Такова и структура нефа Иль Реденторе. Коробовый кессонированный свод Сан Андреа чуть ли не единственное, чем Ренессанс ответил античности в полную силу. Эклектическая дробность лишила интерьер собора Святого Петра в Риме этого античного духа. Мощный монументализм и фантастический размах собора Альберти в Мантуе уникален. Лишь через века свод Сан Андреа вдохновлял Булле и мастеров XX века.

В Сан Джорджо Маджоре фасадная схема разорванного фронтона остается прежней, изменяется характер решения узлов. В отличие от Сан Пьетро ин Кастелло, Палладио не крепует и не уплощает карниз малого ордера. Он так заглубляет уровень фронтона малого портика, что карниз обнимает фуст, а фронтон ударяется в тело большого ордера. Это усиливает экспрессивность фасада, но лишает его, возможно, большей гармоничности. Как и в других фасадах своих церквей, в Сан Джорджо Маджоре Палладио пропускает карниз пьедестала по стене. Попадая в величественный палладианский интерьер, зритель движется к алтарю, где в апсиде находится Тайная вечеря Тинторетто.

Фасад Сан Джорджо Маджоре заканчивал Скамоцци, его ученик Бальтассар Лонгена в своей церкви Санта Мария делла Салюте также не крепует карниз малого ордера, обнимая колонны главного портика. Шедевр барокко наследует благородной красоте и ордерной четкости интерьеров Палладио, особенно это очевидно в алтарной зоне. Средокрестие Иль Реденторе отличается от просторного аркадного интерьера Сан Джорджо Маджоре и завершается колоннадой. Подобный роскошный прием встречается в Троицком соборе Стасова в Петербурге. Треугольник, образуемый Сан Джорджо Маджоре, стоящем напротив Пьяцетты, ансамблем площади Сан Марко и куполом Санта Мария делла Салюте, формирует грандиозную площадь на воде, которая во все века притягивала к себе ценителей искусства. Подобная магия пространства и великой архитектуры ощущается и в Петербурге.

Острая идея разорванного фронтона, которая могла бы быть подхвачена барокко, почти не была оценена. Экспрессию разорванного фронтона могли унаследовать не только от церковных фасадов Палладио, но и от античных схем. Но с этим приемом лишь через столетия стал работать в своих проектах Жолтовский. Впервые Жолтовский использует этот прием в здании уполномоченного ВЦИК в Сочи, 1935. Разорванный фронтон становится символом единства античности, ренессанса и барокко. Это уникальная, пронизывающая века, тема. Затем она появляется у Жолтовского в проекте театра в Таганроге, 1937. В послевоенном проекте застройки площади в Калуге Жолтовский комбинирует тему фронтона с арками по краям портика, как на форуме в Помпеях. Тема разорванного фронтона использована и в нескольких проектах Андрея Бархина. Разорванные фронтоны стали завершениями башен в проектах высотного здания, 2003 г., и дипломном проекте административного здания, 2005 г. Как и мастера XV века Палладио изучал декоративные и композиционные приемы античности. Он создал свой пластический язык и уникальные фасадные приемы, творил великую и простую гармонию архитектуры. Вершиной творчества Палладио стали мраморные фасады его венецианских церквей. Разорванные фронтоны в творчестве Палладио – это и архитектурная логика, и возрождение античного мотива, и взрыв барочной экспрессии. Однако встречаемый еще в архитектуре проторенессанса, после Палладио этот прием почти не используется. Лишь через столетия разорванный фронтон, найденный Палладио в наследии веков, и столь ценимый им, возникает вновь в работах Жолтовского, блестящего знатока образов Италии.

Д.Б. Бархин
А.Д. Бархин

А.Палладио, Сан Джорджо Маджоре в Венеции, 1566. Базиликальный, разорванный фронтон Палладио как воплощение экспрессии © А.Д. Бархин
А.Палладио, Сан Джорджо Маджоре в Венеции, 1566. Палладио возвращается к схеме с большим ордером на пьедестале, усиливает рельефность фасада, но карниз малого ордера не крепует, обнимая им колонны © А.Д. Бархин
А.Палладио, Сан Джорджо Маджоре в Венеции, 1566. Листья капителей и карнизы Палладио не нарезает, как в Колизее © А.Д. Бархин
Лоджия дель Капитанио в Виченце, 1571. Палладио, в отличие, например, от Виньолы, использовал в композитной капители дисковые волюты © А.Д. Бархин
И.В.Жолтовский, Дом на Моховой ул., 1932-34. В доме на Моховой капитель лоджии дель Капитанио соединилась с карнизом церкви Сан Джорджо Маджоре © А.Д. Бархин
Д.Б.Бархин, Каланчевская плаза в Москве, 2007-10. Аутентично вылепленная капитель в сочетании с вдохновленным Венецией, облегченным карнизом © А.Д. Бархин
Петра, Храм-мавзолей Эль-Хазне, I век н.э. Разорванный фронтон - устойчивый, игривый мотив древнеримской архитектуры © А.Д. Бархин
Сан Миньято аль Монте во Флоренции, XI-XIII вв. Идея разорванного фронтона на фасаде исходила из базиликального разреза церкви © А.Д. Бархин
Собор в Кремоне, завершение фасада с 1491 г. Италия, как правило, демонстрирует не академичную красоту, а изысканную и даже странную, таков и удивительный фасад собора в Кремоне © А.Д. Бархин
Б.Перуцци, Санта Мария ин Кастелло в Карпи, 1514. Соединение мотива триумфальной арки и базиликального фронтона - такова уникальность небольшой, полузабытой церкви в Карпи © А.Д. Бархин
Дж. делла Порта, вилла Альдобрандини, 1597. И для Палладио, и для мастеров барокко и И.В. Жолтовского разорванный фронтон - это ответ античности © А.Д. Бархин
К.Райнальди. Санта Мария ин Кампителли в Риме, 1663. Крупный масштаб и монументальность, редкое по экспрессии приближение к древнеримской архитектуре поражают в этой работе Райнальди © А.Д. Бархин

27 Августа 2010

Похожие статьи
Соцсети на службе городского планирования
Социальные сети давно перестали быть только платформой для общения, но превратились в инструмент бизнеса, образования, маркетинга и даже развития городов. С их помощью можно находить точки роста и скрытый потенциал территорий. Яркий пример – исследование агентства Digital Guru о туристических возможностях Автозаводского района Тольятти.
В поисках стиля: паттерны и гибриды
Специально для Арх Москвы под кураторством Ильи Мукосея и по методике Марата Невлютова и Елены Борисовой студенты первых курсов МАРШ провели исследование «нового московского стиля». Результатом стала группа иконок – узнаваемых признаков, карта их распространенности и два вывода. Во-первых, ни один из выявленных признаков ни в одной постройке не встречается по одиночке, а только в «гибридах». Во-вторых, пользоваться суммой представленных наблюдений как готовым «определителем» нельзя, а вот началом для дискуссии она может стать. Публикуем исследование. Заодно призываем к началу дискуссии. Что он все-таки такое, новый московский стиль? И стиль ли?
Мосты и мостки
Этой зимой DK-COMMUNITY и творческое сообщество МИРА провели воркшоп в Суздале «Мосты и мостки». В нем участвовали архитекторы и студенты профильных вузов. Участникам предложили изучить технологии мостостроения, рассмотреть мировые примеры и представить свой вариант проектировки постоянного моста для одного из трех предложенных мест. Рассказываем об итогах этой работы.
Прощание с СЭВ
Александр Змеул рассказывает историю проектирования, строительства и перепроектирования здания СЭВ – безусловной градостроительной доминанты западного направления и символа послевоенной Москвы, размноженного в советском «мерче», всем хорошо знакомого. В ходе рассказа мы выясняем, что, когда в 1980-е комплексу потребовалось расширение, градсовет предложил очень деликатные варианты; и еще, что в 2003 году здесь проектировали башню, но тоже без сноса «книжки». Статья иллюстрирована архивными материалами, часть публикуется впервые; благодарим Музей архитектуры за предоставленные изображения.
Археология модернизма: первая работа Нины Алешиной
Историю модернизма редко изучают так, как XVIII или XIX век – с вниманием к деталям, поиском и атрибуциями. А вот Александр Змеул, исследуя творчество архитектора Московского метро Нины Алешиной, сделал относительно небольшое, но настоящее открытие: нашел ее первую авторскую реализацию. Это вестибюль станции «Проспект Мира» радиальной линии. Интересно и то, что его фасад 1959 года просуществовал менее 20 лет. Почему так? Читайте статью.
Годы метро. Памяти Нины Алешиной
Сегодня, 17 июля, исполняется сто лет со дня рождения Нины Александровны Алешиной – пожалуй, ключевого архитектора московского метро второй половины XX века. За сорок лет она построила двадцать станций. Публикуем текст Александра Змеула, основанный на архивных материалах, в том числе рукописи самой Алешиной, с фотографиями Алексея Народицкого.
Мечта в движении: между утопией и реальностью
Исследование истории проектирования и строительства монорельсов в разных странах, но с фокусом мечты о новой мобильности в СССР, сделанное Александром Змеулом для ГЭС-2, переросло в довольно увлекательный ретро-футуристический рассказ о Москве шестидесятых, выстроенный на противопоставлениях. Публикуем целиком.
Модернизация – 3
Третья книга НИИТИАГ о модернизации городской среды: что там можно, что нельзя, и как оно исторически происходит. В этом году: готика, Тамбов, Петербург, Енисейск, Казанская губерния, Нижний, Кавминводы, равно как и проблематика реновации и устойчивости.
Три башни профессора Юрия Волчка
Все знают Юрия Павловича Волчка как увлеченного исследователя архитектуры XX века и теоретика, но из нашей памяти как-то выпадает тот факт, что он еще и проектировал как архитектор – сам и совместно с коллегами, в 1990-е и 2010-е годы. Статья Алексея Воробьева, которую мы публикуем с разрешения редакции сборника «Современная архитектура мира», – о Волчке как архитекторе и его проектах.
Школа ФЗУ Ленэнерго – забытый памятник ленинградского...
В преддверии вторичного решения судьбы Школы ФЗУ Ленэнерго, на месте которой может появиться жилой комплекс, – о том, что история архитектуры – это не история имени собственного, о самоценности архитектурных решений и забытой странице фабрично-заводского образования Ленинграда.
Нейросказки
Участники воркшопа, прошедшего в рамках мероприятия SINTEZ.SPACE, создавали комикс про будущее Нижнего Новгорода. С картинками и текстами им помогали нейросети: от ChatGpt до Яндекс Балабоба. Предлагаем вашему вниманию три работы, наиболее приглянувшиеся редакции.
Линия Елизаветы
Александр Змеул – автор, который давно и профессионально занимается историей и проблематикой архитектуры метро и транспорта в целом, – рассказывает о новой лондонской линии Елизаветы. Она открылась ровно год назад, в нее входит ряд станцией, реализованных ранее, а новые проектировали, в том числе, Гримшо, Уилкинсон и Макаслан. В каких-то подходах она схожа, а в чем-то противоположна мега-проектам развития московского транспорта. Внимание – на сравнение.
Лучшее, худшее, новое, старое: архитектурные заметки...
«Что такое традиции архитектуры московского метро? Есть мнения, что это, с одной стороны, индивидуальность облика, с другой – репрезентативность или дворцовость, и, наконец, материалы. Наверное всё это так». Вашему вниманию – вторая серия архитектурных заметок Александра Змеула о БКЛ, посвященная его художественному оформлению, но не только.
Иван Фомин и Иосиф Лангбард: на пути к классике 1930-х
Новая статья Андрея Бархина об упрощенном ордере тридцатых – на основе сравнения архитектуры Фомина и Лангбарда. Текст был представлен 17 мая 2022 года в рамках Круглого стола, посвященного 150-летию Ивана Фомина.
Архитектурные заметки о БКЛ.
Часть 1
Александр Змеул много знает о метро, в том числе московском, и сейчас, с открытием БКЛ, мы попросили его написать нам обзор этого гигантского кольца – говорят, что самого большого в мире, – с точки зрения архитектуры. В первой части: имена, проектные компании, относительно «старые» станции и многое другое. Получился, в сущности, путеводитель по новой части метро.
Архитектурная модернизация среды. Книга 2
Вслед за первой, выпущенной в прошлом году, публикуем вторую коллективную монографию НИИТИАГ, посвященную «Архитектурной модернизации среды»: история развития городской среды от Тамбова до Минусинска, от Пицунды 1950-х годов до Ричарда Роджерса.
Архитектурная модернизация среды жизнедеятельности:...
Публикуем полный текст первой книги коллективной монографии сотрудников НИИТИАГ. Книга посвящена разным аспектам обновления рукотворной среды, как городской, так и сельской, как древности, так и современной архитектуре, в частности, в ней есть глава, посвященная Николасу Гримшо. В монографии больше 450 страниц.
Поддержка архитектуры в Дании: коллаборации большие...
Публикуем главу из недавно опубликованного исследования Москомархитектуры, посвященного анализу практик поддержки архитектурной деятельности в странах Европы, США и России. Глава посвящена Дании, автор – Татьяна Ломакина.
Сколько стоил дом на Моховой?
Дмитрий Хмельницкий рассматривает дом Жолтовского на Моховой, сравнительно оценивая его запредельную для советских нормативов 1930-х годов стоимость, и делая одновременно предположения относительно внутренней структуры и ведомственной принадлежности дома.
Конкурсный проект комбината газеты «Известия» Моисея...
Первая часть исследования «Иван Леонидов и архитектура позднего конструктивизма (1933–1945)» продолжает тему позднего творчества Леонидова в работах Петра Завадовского. В статье вводятся новые термины для архитектуры, ранее обобщенно зачислявшейся в «постконструктивизм», и начинается разговор о влиянии Леонидова на формально-стилистический язык поздних работ Моисея Гинзбурга и архитекторов его группы.
От музы до главной героини. Путь к признанию творческой...
Публикуем перевод статьи Энн Тинг. Она известна как подруга Луиса Кана, но в то же время Тинг – первая женщина с лицензией архитектора в Пенсильвании и преподаватель архитектурной морфологии Пенсильванского университета. В статье на примере девяти историй рассмотрена эволюция личностной позиции творческих женщин от интровертной «музы» до экстравертной креативной «героини».
Технологии и материалы
​От лаборатории до фасада: опыт Церезит в проекте...
Решенный в современной классике, ЖК «На Некрасова» потребовал от строителей не только технического мастерства, но и инновационного подхода к материалам, в частности к штукатурным фасадам. Для их исполнения компанией Церезит был разработан специальный материал, способный подчеркнуть архитектурную выразительность и обеспечить долговечность конструкций.
​Технологии сухого строительства КНАУФ в новом...
В центре Перми открылся первый пятизвездочный отель Radisson Hotel Perm. Расположенный на берегу Камы, он объединяет в себе премиальный сервис, панорамные виды и передовые строительные технологии, включая системы КНАУФ для звукоизоляции и безопасности.
Стеклофибробетон vs фиброцемент: какой материал выбрать...
При выборе современного фасадного материала архитекторы часто сталкиваются с дилеммой: стеклофибробетон или фиброцемент? Несмотря на схожесть названий, эти композитные материалы кардинально различаются по долговечности, прочности и возможностям применения. Стеклофибробетон служит 50 лет против 15 у фиброцемента, выдерживает сложные климатические условия и позволяет создавать объемные декоративные элементы любой геометрии.
Кирпич вне времени: от строительного блока к арт-объекту
На прошедшей АРХ Москве 2025 компания КИРИЛЛ в партнерстве с кирпичным заводом КС Керамик и ГК ФСК представила масштабный проект, объединивший застройщиков, архитекторов и производителей материалов. Центральной темой экспозиции стал ЖК Sydney Prime – пример того, как традиционный кирпич может стать основой современных архитектурных решений.
Фасад – как рукопожатие: первое впечатление, которое...
Материал, который понимает задачи архитектора – так можно охарактеризовать керамическую продукцию ГК «Керма» для навесных вентилируемых фасадов. Она не только позволяет воплотить концептуальную задумку проекта, но и обеспечивает надежную защиту конструкции от внешних воздействий.
Благоустройство курортного отеля «Славянка»: опыт...
В проекте благоустройства курортного отеля «Славянка» в Анапе бренд axyforma использовал малые архитектурные формы из трех коллекций, которые отлично подошли друг к другу, чтобы создать уютное и функциональное пространство. Лаконичные и гармоничные формы, практичное и качественное исполнение позволили элементам axyforma органично дополнить концепцию отеля.
Правильный угол зрения: угловые соединения стеклопакетов...
Угловое соединение стекол с минимальным видимым “соединительным швом” выглядит эффектно в любом пространстве. Но как любое решение, выходящее за рамки типового, требует дополнительных затрат и особого внимания к качеству реализации и материалов. Изучаем возможности и инновации от компании RGС.
«АЛЮТЕХ» в кампусе Бауманки: как стекло и алюминий...
Воплощая новый подход к организации образовательных и научных пространств в городе, кампус МГТУ им. Н.Э. Баумана определил и архитектурный вектор подобных проектов: инженерные решения явились здесь полноценной частью архитектурного языка. Рассказываем об устройстве фасадов и технологичных решениях «АЛЮТЕХ».
D5 Render – фотореализм за минуты и максимум гибкости...
Рассказываем про D5 Render – программу для создания рендеринга с помощью инструментов искусственного интеллекта. D5 Render уже покоряет сердца российских пользователей, поскольку позволяет значительно расширить их профессиональные возможности и презентовать идею на уровне образа со скоростью мысли.
Алюмо-деревянные системы UNISTEM: инженерные решения...
Современная архитектура требует решений, где технические возможности не ограничивают, а расширяют художественный замысел. Алюмо-деревянные системы UNISTEM – как раз такой случай: они позволяют решать архитектурные задачи, которые традиционными методами были бы невыполнимы.
Цифровой двойник для АГР: автоматизация проверки...
Согласование АГР требует от архитекторов и девелоперов обязательного создания ВПН и НПМ, высокополигональных и низкополигональных моделей. Студия SINTEZ.SPACE, глубоко погруженная в работу с цифровыми технологиями, разработала инструмент для их автоматической проверки. Плагин для Blender, который обещает существенно облегчить эту работу. Сейчас SINTEZ предлагают его бесплатно в открытом доступе. Публикуем рассказ об их проекте.
Фиброгипс и стеклофибробетон в интерьерах музеев...
Компания «ОРТОСТ-ФАСАД», специализирующаяся на производстве и монтаже элементов из стеклофибробетона, выполнила отделочные работы в интерьерах трех новых музеев комплекса «Новый Херсонес» в Севастополе. Проект отличает огромный и нестандартный объем интерьерных работ, произведенный в очень сжатые сроки.
​Парящие колонны из кирпича в новом шоуруме Славдом
При проектировании пространства нового шоурума Славдом Бутырский Вал перед командой встала задача использовать две несущие колонны высотой более четырех метров по центру помещения. Было решено показать, как можно добиться визуально идентичных фасадов с использованием разных материалов – кирпича и плитки, а также двух разных подсистем для навесных вентилируемых фасадов.
От концепции до реализации: технологии АЛБЕС в проекте...
Рассказываем об отделочных решениях в новом терминале международного аэропорта Камов в Томске, которые подчеркивают наследие выдающегося авиаконструктора Николая Камова и природную идентичность Томской области.
FAKRO: Решения для кровли, которые меняют пространство
Уже более 30 лет FAKRO предлагает решения, которые превращают темные чердаки и светлые, безопасные и стильные пространства мансард. В этой статье мы рассмотрим, как мансардные окна FAKRO используются в кровельных системах, и покажем примеры объектов, где такие окна стали ключевым элементом дизайна.
Проектирование доступной среды: 3 бесплатных способа...
Создание доступной среды для маломобильных групп населения – обязательная задача при проектировании объектов. Однако сложности с нормативными требованиями и отсутствие опыта могут стать серьезным препятствием. Как справиться с этими вызовами? Компания «Доступная страна» предлагает проектировщикам и дизайнерам целый ряд решений.
Эволюция стеклопакета: от прозрачности к интеллекту
Современные стеклопакеты не только защищают наши дома от внешней среды, но и играют центральную роль в энергоэффективности, акустическом комфорте и визуальном восприятии здания и пространства. Основные тренды рынка – смотрите в нашем обзоре.
Архитектурный стол и декоративная перегородка из...
Одним из элементов нового шоурума компании Славдом стали архитектурный стол и перегородка, выполненные из бриз-блоков Mesterra Cobogo. Конструкции одновременно выполняют функциональную роль и демонстрируют возможности материала.
​Технологии Rooflong: инновации в фальцевой кровле
Компания «КБ-Строй», занимающаяся производством и монтажом фальцевой кровли под брендом Rooflong, зарекомендовала себя как лидер на российском рынке строительных технологий. Специализируясь на промышленном фальце, компания предлагает уникальные решения для сложных архитектурных проектов, обеспечивая полный цикл работ – от проектирования до монтажа.
Архитектурные возможности формата: коллекции тротуарной...
В современном городском благоустройстве сочетание строгой геометрии и свободы нерегулярных форм – ключевой принцип дизайна. В сфере мощения для этой задачи хорошо подходит мелкоформатная тротуарная плитка – от классического прямоугольника до элементов с плавными линиями, она позволяет создавать уникальные композиции для самых разных локаций.
Сейчас на главной
Арка, гранит, 90-е
В Петербурге подвели итоги конкурса на концепцию вестибюля станции метро «Лиговский проспект-2», который станет частью узла Высокоскоростной железнодорожной магистрали. Показываем концепции всех финалистов, чуть подробнее останавливаемся на призерах и пытаемся понять, почему выбор жюри оказался именно таким.
Масштаб и драйв
Реконструкция интерьеров главного корпуса РУДН по проекту бюро HAAST – еще один пример переформатирования памятника советского модернизма в соответствии с современными представлениями об эстетике, комфорте и функциях, которые должны присутствовать в успешной и не чуждой инновациям образовательной институции.
Универсальный игрок
Офисный комплекс, выстроенный на 80% из древесины по проекту бюро ALTA на окраине Рена, стал «посредником» между сельским ландшафтом и насыщенной городской средой.
Лес вместо ленты
Studio Rostovskii разработала концепцию загородного комплекса, в котором гостям предлагают отключиться от городской суеты в буквальном смысле: мобильная связь блокируется почти на всей территории и перестает отвлекать от общения и созерцания. Коттеджи и другие постройки с отделкой из термолиственницы и кортеновской стали учитывают рельеф и ландшафт и также помогают разглядеть красоту вокруг.
В преддверии Архстояния: интервью с Валерием Лизуновым,...
25 июля в Никола-Ленивце стартует очередной, юбилейный, фестиваль «Архстояние». Ему исполняется 20 лет. Тема этого года: «Мое главное». Накануне открытия поговорили с архитектором Archpoint Валерием Лизуновым, который стал автором одного из объектов фестиваля «Исправительное учреждение».
Город как сюжет
Подход Сергея Скуратова к крупным участкам хочется определить как «тотальный дизайн-код» – он в равной степени внимателен к общей композиции и деталям; а также настроен на то, чтобы абсолютно всё было продумано и подчинено авторской воле. Ренессансный, если подумать, подход, титанический труд, требующий завидной воли и упорства. Ну, и результат – заметные произведения. Рассматриваем возрожденный проект центральной части жилого района «Седьмое небо» в Казани, структуру, продуманную до «градиента акцентности» (sic!) фасадов. А также «литературную» идею и даже авторские сомнения в ней.
Графский парк
Проектное бюро М4 благоустроило Милютинский парк в Алупке. Архитекторы мягко подчеркнули богатство ландшафта с помощью авторских МАФов, а также добавили яркий акцент – бетонные лепестки, очерчивающие сцену с амфитеатром.
Верная функция
Подбирая новую функцию для бывшей детской больницы конца XIX века в Иваново, бюро BOMAR и заказчик отказались от надежных офисов в пользу преемственности: в конечном итоге здание превратилось в детский образовательный центр. Стратегия оказалась верной: арендодатели нашлись быстро, а история объекта культурного наследия продолжилась.
Сад надежды на свободу
В Спасо-Евфимиевом монастыре в Суздале в октябре открыли Сад арестантского корпуса: там, где с XVIII века до оттепели была тюрьма. Авторы архитектуры – NOῨD Короткий метр, ландшафта – бюро МОХ. Садов на самом деле не один, а два разных. Очень разных. Пытаемся разобраться, правильно ли они воздействуют не эмоции посетителя и заодно показываем красоту июньского цветения рудеральных растений.
Восставший в пепле
Словенское бюро Ofis восстановило из руин историческое шале Адольфа Мура начала XX века на берегу Бохиньского озера. Его основной объем выполнен из дерева, карбонизированного по традиционной технологии.
Со-общение
В Ruarts Foundation – выставка «Сообщение» с подзаголовском «Другая история фотографии». Она тут изложена честно, «от дагеротипов» до нейронок, – как развитие, так и разрывы исторической ленты подчеркнуты дизайном экспозиции от Константина Ларина и Арсения Бекешко. А вот акценты, как водится, расставлены так, чтобы хронологию «остранить» и превратить в выставку, которая сама по себе произведение.
Упрощение для гармонии
По проекту alexey podkidyshev studio в центральной части Грозного началась реновация Музея Чеченской Республики. Новая планировочная структура сделает музей удобнее, а фасадная система и работа с объемом позволит сбалансировать ансамбль со зданием драматического театра. Благоустройством прилегающих территорий занимается TGNK landscape.
Южный остров
Клубный дом «Моретта» строится по проекту бюро Archivista в одном из особенно зеленых районов Сочи. Команда вписала в сложный рельеф не только жилые корпуса, но и детский сад, двухуровневый паркинг, коммерческие помещения, а также благоустройство и новые пешеходны маршруты, которые делают среду района более комфортной. Статус резиденций подчеркивают дорогие облицовочные материалы, моллированное стекло и лаконичные формы.
Светлое подземелье
На Центральном вокзале в Амстердаме открылся новый терминал для пассажиров, отправляющихся в Лондон поездами Eurostar. Авторы проекта – ZJA Architects & Engineers и Superimpose Architecture.
Метро как искусство. Деконструкция
В Музее Москвы до 24 августа 2025 года работает выставка «Высоко под землей», посвященная 90-летию московского метро. Столичная подземка – больше, чем транспорт, это гигантский арт-объект, который мы ежедневно не замечаем. Главный трюк экспозиции – заставить увидеть в утилитарном самостоятельное искусство. Метро предстает как результат одержимости деталями, как коллективный труд тысяч людей, как место, где технологии скрываются за красотой.
Лаконичный образ времени
Жилой комплекс «Тайм Сквер», построенный на северном краю Петербурга, на вид лаконичнее и эффективнее, нежели его сосед и предшественник, ЖК New time. Тем не менее, рука архитектора очень даже чувствуется: темы «черного и белого», «внутри и снаружи», а, главное, «съедающей» массу пластинчатости фасадов – разыграны как по нотам. Тут вспоминаешь и классический модернизм, и так называемый «постконструктивизм».
Пей. Твори. Исследуй
Российские архитекторы уверенно расширяют географию своих проектов. Например, бюро KIDZ уже реализовало несколько проектов в Дубае и, судя по всему, не собирается останавливаться. Представляем еще одно их кафе, спроектированное для сети PIMS. В компактном пространстве авторы смогли собрать все свои фирменные приемы: сочетание контрастных материалов, нетривиальную колористику и авторские предметы мебели, создав запоминающийся микс архаики и hi-tech.
Серебряный ларец
Бюро figura A преобразило бывший бизнес-центр, построенный в начале 2000-х годов и приспособленный под апартаменты. Существующий каркас для навесного фасада подновили, а хризотилцементные панели заменили на алюминиевые листы с брашировкой, которая обеспечила световой градиент. Шахматный узор дополнили эллипсы трех размеров.
Новая жизнь в карьере
Общественный центр по проекту Snøhetta – первое завершенное здание нового района в бывшем карьере недалеко от Гётеборга; продажи квартир здесь еще даже не начались.
Сергей Кузнецов: «Мы не стремимся к единому стилю...
Некоторое время назад мы попросили у главного архитектора Москвы Сергея Кузнецова комментарий по Архитектурной премии мэра Москвы: от схемы принятия решений до того, каким образом выбор премии отражает архитектурную политику. Публикуем полученные ответы, читайте.
Белый берег
По проекту бюро ISAEV Architects в небольшом башкирском городе Агидель благоустроен городской пляж на реке Белая. Площадь со сценой, инфраструктура для отдыха на свежем воздухе и безбарьерная среда сделали место точкой притяжения, которая предлагает разнообразный досуг – от мангала до вейкборда.
Лина Бо Барди и «ГЭС-2»: реконструкция
В Доме культуры «ГЭС-2» с 11 июля по 19 октября работает первая в России масштабная выставка, посвященная Лине Бо Барди (1914-1992) – бразильскому архитектору итальянского происхождения. «Если бы стены стали водой» – не столько ретроспектива, сколько попытка оживить дух Бо Барди на московской сцене, где ее идеи об общем для всех горожан пространстве и гибкости архитектурных решений звучат особенно актуально.
WAF 2025: кто в коротком списке
Всемирный фестиваль архитектуры объявил шорт-листы всех номинаций. В списки попали постройки и проекты бюро ATRIUM, TCHOBAN VOSS Architekten и Kerimov Architects – предлагаем их краткий обзор.
Средство от стресса
На волгоградской набережной появилось еще одно стильное место для комфортного времяпрепровождения с видом на реку Волгу, олицетворяющую собой течение времени и множество других зыбких понятий. Бюро Rogojnikov & Sorokin создало кальян-бар Redwood Asia, интерьер которого преисполнен чувства собственного достоинства – с небольшой толикой архитектурной иронии.
Дина Боровик: хрущёвки попадают в Рай
Молодая художница из Челябинска Дина Боровик показывает в ЦСИ Винзавод выставку, где сопоставляет пятиэтажки, «паутинки» и прочие приметы немудрящей постсоветской жизни с динозаврами. И хотя кое-где ее хрущевки напоминают инсталляцию Бродского на венецианской биеннале, страшно сказать, 2006 года, лиричность подкупает.
Верхом на холме
Вилла «Сидоний» в предместье Праги, в популярном месте отдыха и хайкинга, задумана архитекторами Stempel & Tesar как конструктивный и технологический эксперимент.
Ремикс архитектурной «классики»
Бюро E Plus Design и URBANUS/LXD Studio радикально обновили торговый комплекс в Гуанчжоу в виде старого европейского города через новое колористическое решение, устройство водных сооружений и озеленение.
Петербург Георгия Траугота
С 29 мая по 17 августа 2025 года в московском пространстве Ile Theleme проходит персональная выставка ленинградского художника Георгия Траугота. Более ста работ мастера представляют все грани творчества этого самобытного автора. Петербург Траугота – в эссе Екатерины Алиповой.