Современность без компромиссов

Вышла в свет книга Владимира Белоголовского о Гарри Сайдлере — крупнейшем австралийском архитекторе 2-й половины XX века.

14 Июля 2014

Рецензия

Наследие Книги Архитектура

Когда речь заходит об архитектуре Австралии, в первую очередь в голову приходит Оперный театр в Сиднее — несомненно, самая знаменитая постройка континента, но все же работа иностранца – датчанина Йорна Утсона. Потом вспоминается единственный на сегодняшний день австралийский лауреат Притцкеровской премии – Глен Меркат, чье творчество, однако, составляют почти исключительно бунгало в сельской местности. При этом половина населения страны живет в Сиднее и Мельбурне (не считая обитателей других городов), и их окружают постройки совсем иных авторов.

Одним из тех, кто определил облик ныне существующей австралийской «застроенной среды» и был Гарри Сайдлер, чей вклад на самом деле значительно больше: он принес туда новейшие архитектурные идеи из Европы и США, когда местные архитекторы лишь только осваивали язык модернизма. Но имя Сайдлера часто выпадает из истории мировой архитектуры (при том, что его постройки очень интересны и вне его «прогрессорской» роли), и адресованная международной аудитории книга Владимира Белоголовского «Harry Seidler LifeWork» (Rizzoli, 2014) призвана исправить эту несправедливость.

Московской публике Сайдлер уже знаком благодаря прошедшей этой весной в Галерее ВХУТЕМАС выставке; эта экспозиция, созданная Владимиром Белоголовским как куратором, была показана во многих странах мира, от Бразилии до Эстонии. История жизни и творчества Гарри Сайдлера также приобрела особую актуальность благодаря своей перекличке с темой текущей венецианской биеннале «Поглощение современности», потому что книга Белоголовского рассказывает об австралийском варианте этого «поглощения» гораздо ярче, чем павильон этой страны в Венеции, посвященный крупным нереализованным проектам прошлого столетия.

Гарри Сайдлер родился в Вене, был вынужден в 1938, после аншлюса, перебраться в Англию, там был интернирован и перевезен в Канаду. Освободившись, он поступил на архитектурный факультет университета Манитобы, где получил образование с сильным инженерным уклоном, а затем окончил магистерский курс в Гарварде под руководством Вальтера Гропиуса. Сайдлер также учился у Йозефа Альберса и стал первым сотрудником мастерской Марселя Бройера, поэтому принципы модернизма он освоил в изводе Баухауса. Также он успел немного поработать с Алваром Аалто в США, и более длительно — с Оскаром Нимейером в Рио-де-Жанейро, причем влияние бразильской архитектуры в работах Сайдлера весьма ощутимо.

В Сидней архитектор приехал в 1948, чтобы спроектировать дом для обосновавшихся там родителей, но остался там навсегда. Он сразу же отметил, что австралийская архитектура отстает от мировых стандартов, и поставил себе задачу – исправить это положение, предложив вместо традиционных кирпичных коттеджей и общественных зданий в формах ар деко постройки в русле модернизма. Но, несмотря на очень успешно сложившуюся карьеру (он реализовал почти 120 проектов, включая крупные жилые, офисные и административные комплексы в Австралии и за рубежом, получил множество австралийских наград и Золотую медаль RIBA), Сайдлер постоянно встречал сопротивление отвечавших за согласование его проектов чиновников, коллег и журналистов, так как его работы (и интернациональный стиль в целом) воспринимались ими как не-австралийские. При этом сложно понять, что тогда можно считать австралийским: все более ранние постройки были типичным для британских колоний экспортом из метрополии. Тем не менее, Австралия «поглощать современность» не торопилась, причем сопротивление новому середины XX века сменилось в конце столетия постмодернистской критикой, также обвинившей Сайдлера в пренебрежении национальной идентичностью. Возможно, он так бы и не дождался крупных заказов, если бы не другой иммигрант – голландец-застройщик Герардус Дюссельдорп, основатель Lend Lease Corporation, не поверил в него. Особенно поразительно читать в вошедшем в книгу интервью вдовы мастера Пенелопы Сайдлер о том, что по-настоящему уважительно относиться к ее мужу и его творчеству стали лишь после его смерти в 2006.

Возможно, часть этого неприятия коренится в бескомпромиссном подходе Сайдлера к работе: он продумывал проекты до деталей, причем порой очень быстро, за несколько дней, и был готов даже отказаться от проекта, лишь бы сохранить свой замысел в неприкосновенности — пусть и лишь на бумаге.

Его творческий метод, подробно описанный в книге Белоголовского, показателен для ученика Гропиуса, Альберса и Бройера, но необычен для представителя позднего модернизма, направления, потерявшего свои позиции в том числе и из-за ослабевшей связи с современным искусством. Сайдлер очень тесно сотрудничал с художниками и скульпторами и явно вдохновлялся их работами. Особенно интересны созданные специально для книги Белоголовского две схемы — основных геометрических «матриц» полотен Френка Стеллы из серии Protractor и планов построек Сайдлера: количество аналогий убеждает в тесной связи архитектора и работавших с ним художников. Кроме Стеллы, это были скульпторы Норман Карлберг (ученик Альберса) и Чарльз Перри, керамист Лин Утсон, дочь Йорна Утсона. Их работам Сайдлер тщательно подбирал место в общественных зонах своих построек, нередко указывая авторам, какие цвета и материалы надо использовать для заказанных им произведений.

Для издания Владимир Белоголовский взял интервью не только у Пенелопы Сайдлер, но у работавших с мастером художников; также туда вошли написанные специально для него тексты Нормана Фостера, Оскара Нимейера, Кеннета Фремптона. Собственно творчество Гарри Сайдлера представлено в книге подборкой из 30 зданий. 10 частных домов в Сиднее, пожалуй, ярче всего демонстрируют творческую эволюцию мастера на протяжении полувека: от подражания Бройеру через интерес к «грубому бетону» Ле Корбюзье до легких «неомодернистских» вилл; а вот постмодернизм Сайдлер никогда не принимал. Десяток крупных построек в Сиднее показывают, насколько он повлиял на облик этого города: его округлые и многогранные небоскребы со сложными, защищающими интерьер от солнца фасадами почти всегда снабжены продуманными, комфортными общественными пространствами, в которых можно увидеть то влияние итальянского барокко, то Бурле Маркса. И заключительные десять построек — это сооружения Сайдлера в других городах страны и за рубежом, включая посольство Австралии в Париже — пожалуй, самую легкодоступную для российского читателя работу архитектора, выполненную, как и другие ключевые его работы, при участии Пьер Луиджи Нерви.

Книга Владимира Белоголовского о Гарри Сайдлере восполняет важный пробел в истории современной архитектуры, позволяя взглянуть на архитектуру модернизма не как на армию однотипных безликих проектов, растоптавшую идентичность отдельных стран и регионов, но как на разнообразный ландшафт, готовящий для пытливого исследователя много открытий.

14 Июля 2014

Похожие статьи