Неизвестный проект Ивана Леонидова: Институт статистики, 1929 год

Публикуем исследование архитектора Петра Завадовского, обнаружившего неизвестную работу Ивана Леонидова в коллекции парижского Центра Помпиду: проект Института статистики существенно дополняет представления о творческой эволюции Леонидова.

1. Обнаружение

«Самоизоляция», лишая нас привычных контактов, в то же время дает шанс завязать новые, мысль о которых в «нормальное время» не пришла бы в голову. Так, незапланированный досуг и Фейсбук свели меня с французским архитектором и профессором в парижской Эколь де Бозар Лораном Бодуэном (Laurent Beaudouin). Исследуя его страницу , среди слайдов к его лекциям я наткнулся на изображение, ранее мне не встречавшееся: два фасада, подписанные «И.И.Леонидов. Институт статистики, 1929–1930 гг.». Профессор адресовал меня к Центру Помпиду, на сайте которого я их и нашел:
короткий (торцевой) фасад, инвентарный № AM1997-2-233, 0,191 Х 0,293 м (см. карточку в онлайн-базе данных Объединения национальных музеев Франции), далее – лист 1.
И длинный (продольный) фасад, инвентарный № AM 1997-2-234, 0,2 Х 0,296 м. (см. карточку в той же базе),далее – лист 2.

Оба листа – «гуашь на черном картоне. Поступили в 1997 из галереи Алекса Лахмана». Датированы Центром Помпиду 1929–1930 годами. Линки позволят читателю ознакомиться с оригинальными листами, публиковать которые из-за копирайта правообладателя, затянувшего выдачу запрошенного разрешения, рискованно.

Давно занимаясь творчеством Ивана Леонидова, я не думал, что что-то в нем может оказаться для меня новым. Кинулся проверять. Ни в одной из посвященных Леонидову монографий, в том числе в претендующем на полноту «полном собрании работ Леонидова» Андрея Гозака и Андрея Леонидова[1] и в последней большой монографии Селима Омаровича Хан Магомедова о Леонидове[2] нет ничего, кроме упоминания в списке работ архитектора. Датировка проекта в российский изданиях – 1929 год.

В журнале СА за 1929–1930 годы множество публикаций Леонидова, но этот проект отсутствует. Учитывая травлю Леонидова, начатую во второй половине 1930 года, это вероятнее всего означает, что проект Института статистики не публиковался вообще. Проведенный мною в Фейсбуке опрос показал, что этот проект неизвестен и другим специалистам по архитектуре авангарда.

Кроме этих листов в Помпиду ничего нет. Остается надеяться, что другие материалы этого, вероятно разрозненного, проекта еще найдутся.

Я не сразу усвоил реальный размер этих черных картонок – они легко помещаются в папку А4. Изображения – и того меньше: 10 на 15 и 20 сантиметров соответственно. Сравнение их с опубликованными Андреем Гозаком оригиналами двух «черных квадратов» проекта «Дворца Культуры Пролетарского района»[3] показывает аналогичность размера изображений (приблизительно 25 на 25 см у «дворца» и 20 на 30 см у «института»), как и внешнего вида картонок со сглаженными потертостями на углах. Стиль также узнаваемо леонидовский. Это сравнение помогает осознать то, что проекты Леонидова, так монументально выглядящие на иллюстрациях, в оригинале являются миниатюрами.

Все это вместе склоняет в пользу подлинности парижского проекта. И хотя возможность качественной мистификации нельзя исключить полностью, в своих дальнейших рассуждениях я буду исходить из его аутентичности.
 
2. Авторский замысел: попытка реконструкции

Рискованность открытой публикации леонидовских оригиналов сделала необходимым изготовление новых изображений, в другой стилистике, чтобы избежать возможных обвинений в копировании. Между двумя фасадами Леонидова имеются заметные различия, объясняемые их миниатюрным размером и эскизным характером: по-разному изображена башня, различен размер малого купола, пропорций стилобата. Ряд элементов, имеющихся на одном листе, опущен на другом. Это делает необходимым сведение двух изображений воедино, ставит задачу реконструкции и интерпретации авторского замысла. Характер изображения башни взят мною с продольного фасада, малый купольный объем, его размеры и высотное расположение к башне – с торцевого. Решение стилобата совмещает черты обоих фасадов, заметно различающихся в этом моменте. Если судить по деревьям, закрывающим центральную часть стилобата на торцевом фасаде и расположенных не перед ним, а в глубине объема, там должен располагаться курдонер с двумя крыльями по бокам. В качестве навеса над входом в глубине двора использован волнообразный навес, видный на продольном фасаде. На обоих фасадах впервые у Леонидова появляется мотив ступенчато спускающейся стены. В реконструкции эти стены показаны в сетке швов облицовки, присутствующих во всех известных случаях использования архитектором этого мотива. Характер изображения зелени , насколько возможно, следует манере Леонидова. Масштаб оригиналов очень близок к 1:1000. Исходя из этого, общая высота сооружения составляет 102 метра, нижний диаметр башни – 28 метра, а габариты стилобата – 100 х 214 метра.

Илл. 1. Реконструкция торцевого фасада, соответствующая листу инв. № AM 1997-2-233
Реконструкция © Пётр Завадовский
Илл. 2. Реконструкция продольного фасада, соответствующая листу инв. № AM 1997-2-234.
Реконструкция © Пётр Завадовский

 
3. Проект Института статистики в контексте творчества Ивана Леонидова до 1932 года и архитектуры советского авангарда

Проект принадлежит к времени апогея конструктивистского периода в творчестве архитектора (1927–1931). Он выполнен одновременно с проектом Дома Промышленности и перед проектами для Магнитогорска и ДК Пролетарского района. И представляет не меньший интерес, чем любой другой из знаменитых проектов Леонидова, составивших его репутацию «иконы» авангардного модернизма.

Композицию института составляют два параболических (или гиперболических, если иметь в виду двухполосной гиперболоид) объема, поставленные на развитый стилобат, здесь примененный Леонидовым впервые. Меньший объем знаком нам по проекту клуба нового социального типа, где изображен такой же куполок с лентой остекления в нижней части. Уже Хан Магомедов предположил приоритет Леонидова в использовании параболического купола . Этот приоритет могли бы оспорить только Михаил Барщ с Михаилом Синявским в своем Планетарии, но первоначально купол Планетария мыслился ими полусферическим, а его окончательная параболическая форма появилась уже после 1928 года, которым датируется проект Леонидова[4]. Параболический купол в характерной леонидовской трактовке был воспроизведен и Игнатием Милинисом в конкурсном проекте клуба «Серп и Молот» 1929 года[5]. А также, возможно, самим Ле Корбюзье в конкурсном проекте парижского Пале Токио 1935-го.

Второй объем, сигарообразная параболическая башня – беспрецедентен в предыдущем творчестве архитектора. Тем не менее, ее стоит сравнить с башней проекта Дома промышленности, датируемой тем же годом. Объединяющей их чертой является разрыв на верхней трети высоты. Как и само разнообразие форм стеклянных башен, в архитектуре мирового модернизма этот прием приобретет популярность лишь через полвека.

Илл. 3. Башни Леонидова 1929 года: Дом Промышленности и Институт статистики
Реконструкция © Пётр Завадовский


Размышляя о возможном смысле, вкладывавшемся Иваном Леонидовым в параболическую форму башни, можно высказать два предположения:

1. Именно в 1929 году в проектах Леонидова, например, в конкурсном проекте памятника Колумбу для Санто-Доминго, появляется дирижабль. Он в дальнейшем станет излюбленным элементом леонидовского стаффажа, и желание уподобить форму башни дирижаблю выглядит вполне правдоподобно.

2. Парабола могла быть следствием и характерной для Леонидова эстетизации математических кривых. О ней известно из его реплики в одной из «творческих дискуссий» 1934 года: «Если эта кривая – графическое изображение процесса движения…, то это уже не произвольная линия, а вызывающий восхищение график, несущий в себе красоту»[6]. И сегодняшние графики вариантов развития эпидемии хорошо иллюстрируют связь параболической кривой со статистикой.

Возможно, для Леонидова имели вес оба соображения. Здесь мы видим зарождение многослойной образности, характерной для поздних проектов, прежде всего – Наркомтяжпрома.

Конструктивное решение проекта Института статистики беспрецедентно в творчестве Леонидова и также опережает свое время на десятилетия, хотя в 1929 году вряд ли было осуществимо. В отличие от остальных своих башен, решенных в каркасе, Леонидов здесь предлагает несущее ядро с консольно расходящимися от него плитами перекрытий. Благодаря такому решению архитектор переходит от корбюзианского «дома на столбах» к грибовидной форме сооружения, опирающегося на обнаженную снизу «ножку» конструктивно-коммуникационного ствола.

Вновь обнаруженный проект Леонидова заставляет по-новому взглянуть и на современную ему практику коллег-авангардистов. Парабола башни на год опережает знаменитую «параболу Ладовского», до сих пор считавшуюся первым прецедентом применения этой формы в архитектуре авангарда. Получает возможное объяснение и параболическая форма основного объема в проекте Дворца Советов Моисея Гинзбурга – Густава Гассенпфлуга 1932 года. В этом проекте параболическая форма была использована Гинзбургом в первый и последний раз. Проект Института статистики заставляет задуматься о раннем проявлении здесь влияния Леонидова, которое уже через три-четыре года приобретет явный и устойчивый характер (например, в конкурсном проекте Комбината «Известий» 1936 г.).

Илл. 4. Институт статистики Леонидова и Дворец Советов Гинзбурга- Гассепфлуга
Реконструкция © Пётр Завадовский

 
4. Проект Института статистики в контексте творчества Ивана Леонидова после 1932 года

Творчество Леонидова распадается на две отчетливо различные части – до и после 1932 года. И видимая внезапность перехода от одного периода к другому, небольшое количество признаков, а тем более проектов, предвосхищающих этот переход, значительно смягчается вновь выявленным проектом Института статистики. Для позднего Леонидова характерна игра вогнутых и выпуклых форм, которой подчинено как его архитектурное творчество, так и мебельный дизайн. Формальный язык этого периода и его неоклассические и архаично-египетские корни были мной представлены в недавней статье[7], да простится мне эта авто-ссылка Парные параболические купола и гиперболические объемы залов, парные «выпуклые» и «вогнутые» вазы заставляли предполагать и возможную парность башен. Однако гиперболическая башня проекта НКТП 1934 года до сих пор оставалась без пары, если не считать странного ракетообразного сооружения в проекте «Колхозного клуба с залом на 800 мест» 1935 г.

Параболическая башня Института Статистики восполняет эту лакуну, будучи прямой предшественницей гиперболической башни проекта НКТП 1934 г. В башне института мы видим в зародыше все черты знаменитой ростральной башни Наркомтяжпрома: светопрозрачность, вынесенный наружу подъемник, даже намеченную на фасаде консольную трибуну, предшественницу «грибов-чаг» НКТП. Другим элементом проекта Института статистики, предвосхищающим проекты поздних клубов, Наркомтяжпрома и Южного берега Крыма, является прямоугольный стилобат, ступенчатые края которого заставляют вспомнить архаические зиккураты. Таким образом, Институт статистики оказывается своего рода «недостающим звеном», существенно дополняющим наши представления о творческой эволюции Леонидова.

Илл.5. Гиперболические формы в проекте здания Наркомтяжпрома как инверсия парабол «Института Статистики».
Реконструкция © Пётр Завадовский
 
[1] A. Gozak & A. Leonidov. «Ivan Leonidov». – London, 1988. Pp. 32, 215.
[2] С.О.Хан-Магомедов. «Иван Леонидов» из серии «Кумиры авангарда». – Москва, 2010. Cтр 362.
[3] С.О.Хан-Магомедов. «Иван Леонидов» из серии «Кумиры авангарда». – Москва, 2010. Cтр 139.
[4] Там же.
[5] «Архитектор Игнатий Милинис». Издание Музея Архитектуры. Москва, 2019. Cтр. 56.
[6] Архитектура СССР, 1934, №4. Стр. 33.
[7] П.К.Завадовский. «Иван Леонидов и «стиль Наркомтяжпром»», Проект Байкал, 2019, №62. Стр. 112-119.

21 Апреля 2020

Другой Вхутемас
В московском Музее архитектуры имени А. В. Щусева открыта выставка к столетию Вхутемаса: кураторы предлагают посмотреть на его архитектурный факультет как на собрание педагогов разнообразных взглядов, не ограничиваясь только авангардными направлениями.
Конкурсный проект комбината газеты «Известия» Моисея...
Первая часть исследования «Иван Леонидов и архитектура позднего конструктивизма (1933–1945)» продолжает тему позднего творчества Леонидова в работах Петра Завадовского. В статье вводятся новые термины для архитектуры, ранее обобщенно зачислявшейся в «постконструктивизм», и начинается разговор о влиянии Леонидова на формально-стилистический язык поздних работ Моисея Гинзбурга и архитекторов его группы.
«Если проанализировать их сходство, становится ясно:...
Кураторы выставки о Джузеппе Терраньи и Илье Голосове в московском Музее архитектуры Анна Вяземцева и Алессандро Де Маджистрис – о том, как миф о копировании домом «Новокомум» в Комо композиции клуба имени Зуева скрывает под собой важные сюжеты об архитектуре, политике, обмене идеями в довоенной и даже послевоенной Европе.
«Ничего не надо сносить!»
В конце лета на организованной DOM publishers дискуссии фотографы и исследователи Денис Есаков и Наталья Меликова, архитектурный критик Лара Копылова и историк архитектуры Анна Гусева обсудили проблему применения понятия «памятник» к зданиям XX века и их сохранение. Публикуем текст их беседы.
Фасады «Правды»
Конкурс на концепцию фасадного решения Центра городской культуры «Правда» в комплексе памятника авангарда – комбината «Правда» в Москве, вызвал много споров. Чтобы прояснить ситуацию, мы взяли комментарии у организаторов конкурса и экспертов в сфере сохранения наследия и градостроительства.
Клуб имени Зуева
Клуб имени Зуева в Москве, знаменитая постройка Ильи Голосова – в фотографиях Дениса Есакова с комментарием историка архитектуры Сергея Куликова.
Реставрация клуба имени Русакова
Реставрация клуба имени Русакова в Москве, знаменитой постройки Константина Мельникова – в фотографиях Дениса Есакова с комментарием Николая Васильева, Генерального секретаря DOCOMOMO Россия.
Образовательные коммуны для Шаболовки
Проекты студентов очередной летней школы «AFF – Фундамент архитектурного будущего»: в этом году она прошла под девизом «Школа-коммуна: от утопии к реальности» в районе московской улицы Шаболовка.
Технологии и материалы
Быстрее на 30%: СОД Sarex как инструмент эффективного...
Руководители бюро «МС Архитектс» рассказывают о том, как и почему перешли на российскую среду общих данных, которая позволила наладить совместную работу с девелоперами и строительными подрядчиками. Внедрение Sarex привело к сокращению сроков проектирования на 30%, эффективному решению спорных вопросов и избавлению от проблем человеческого фактора.
Византийская кладка Херсонеса
В историко-археологическом парке Херсонес Таврический воссоздается исторический квартал. В нем разместятся туристические объекты, ремесленные мастерские, музейные пространства. Здания будут иметь аутентичные фасады, воспроизводящие древнюю византийскую кладку Херсонеса. Их выполняет компания «ОртОст-Фасад».
Алюминий в многоэтажном строительстве
Ключевым параметром в проектировании многоэтажных зданий является соотношение прочности и небольшого веса конструкций. Именно эти характеристики сделали алюминий самым популярным материалом при возведении небоскребов. Вместе с «АФК Лидер» – лидером рынка в производстве алюминиевых панелей и кассет – разбираемся в технических преимуществах материала для высотного строительства.
A BOOK – уникальная палитра потолочных решений
Рассказываем о потолочных решениях Knauf Ceiling Solutions из проектного каталога A BOOK, которые были реализованы преимущественно в России и могут послужить отправной точкой для новых дизайнерских идей в работе с потолком как гибким конструктором.
Городские швы и архитектурный фастфуд
Вышел очередной эпизод GMKTalks in the Show – ютуб-проекта о российском девелопменте. В «Архитительном выпуске» разбираются, кто главный: архитектор или застройщик, говорят о работе с историческим контекстом, формировании идентичности города или, наоборот, нарушении этой идентичности.
​Гибкий подход к стенам
Компания Orac, известная дизайнерским декором для стен и богатой коллекцией лепных элементов, представила новинки на выставке Mosbuild 2024.
BIM-модели конвекторов Techno для ArchiCAD
Специалисты Techno разработали линейки моделей конвекторов в версии ArchiCAD 2020, которые подойдут для работы архитекторам, дизайнерам и проектировщикам.
Art Vinyl Click: модульные ПВХ-покрытия от Tarkett
Art Vinyl Click – популярный продукт компании Tarkett, являющейся мировым лидером в производстве финишных напольных покрытий. Его отличают быстрота укладки, надежность в эксплуатации и множество вариантов текстур под натуральные материалы. Подробнее о возможностях Art Vinyl Click – в нашем материале.
Кирпичное ателье Faber Jar: российское производство с...
Уход европейских брендов поставил многие строительные объекты в затруднительное положение – задержка поставок и значительное удорожание. Заменить эксклюзивные клинкерные материалы и кирпич ручной формовки без потери в качестве получилось у кирпичного ателье Faber Jar. ГК «Керма» выпускает не только стандартные позиции лицевого кирпича, но и участвует в разработке сложных авторских проектов.
Systeme Electric: «Технологическое партнерство – объединяем...
В Москве прошел Инновационный Саммит 2024, организованный российской компанией «Систэм Электрик», производителем комплексных решений в области распределения электроэнергии и автоматизации. О компании и новейших продуктах, представленных в рамках форума – в нашем материале.
Новая версия ар-деко
Клубный дом «GloraX Premium Белорусская» строится в Беговом районе Москвы, в нескольких шагах от главной улицы города. В ближайшем доступе – множество зданий в духе сталинского ампира. Соседство с застройкой середины прошлого века определило фасадное решение: облицовка выполнена из бежевого лицевого кирпича завода «КС Керамик» из Кирово-Чепецка. Цвет и текстура материала разработаны индивидуально, с участием архитекторов и заказчика.
KERAMA MARAZZI презентовала коллекцию VENEZIA
Главным событием завершившейся выставки KERAMA MARAZZI EXPO стала презентация новой коллекции 2024 года. Это своеобразное признание в любви к несравненной Венеции, которая послужила вдохновением для новинок во всех ключевых направлениях ассортимента. Керамические материалы, решения для ванной комнаты, а также фирменные обои помогают создать интерьер мечты с венецианским настроением.
Российские модульные технологии для всесезонных...
Технопарк «Айра» представил проект крытых игровых комплексов на основе собственной разработки – универсальных модульных конструкций, которые позволяют сделать детские площадки комфортными в любой сезон. О том, как функционируют и из чего выполняются такие комплексы, рассказывает председатель совета директоров технопарка «Айра» Юрий Берестов.
Выгода интеграции клинкера в стеклофибробетон
В условиях санкций сложные архитектурные решения с кирпичной кладкой могут вызвать трудности с реализацией. Альтернативой выступает применение стеклофибробетона, который может заменить клинкер с его необычными рисунками, объемом и игрой цвета на фасаде.
Обаяние романтизма
Интерьер в стиле романтизма снова вошел в моду. Мы встретились с Еленой Теплицкой – дизайнером, декоратором, модельером, чтобы поговорить о том, как цвет участвует в формировании романтического интерьера. Практические советы и неожиданные рекомендации для разных темпераментов – в нашем интервью с ней.
Сейчас на главной
Городской лес
Парк «Прибрежный» в Набережных Челнах признан лучшим общественным местом Татарстана в 2023 году. Для огромного лесного массива бюро «Архитектурный десант» актуализировало старые и предложило новые функции – например, площадку для выгула собак и терренкуры, разработанные при участии кардиолога. Также у парка появился фирменный стиль.
Воспоминания о фотопленке
Филиал знаменитой шведской галереи Fotografiska открылся теперь и в Шанхае. Под выставочные пространства бюро AIM Architecture реконструировало старый склад, максимально сохранив жесткую, подлинную стилистику.
Рассвет и сумерки утопии
Осталось всего 3 дня, чтобы посмотреть выставку «Работать и жить» в центре «Зотов», и она этого достойна. В ней много материала из разных источников, куча разделов, показывающих мечты и реалии советской предвоенной утопии с разных сторон, а дизайн заставляет совершенно иначе взглянуть на «цвета конструктивизма».
Крыши как горы и воды
Общественно-административный комплекс по проекту LYCS Architecture в Цюйчжоу вдохновлен древними архитектурными трактатами и природными красотами.
Оркестровка в зеленых тонах
Технопарк имени Густава Листа – вишенка на торте крупного ЖК компании ПИК, реализуется по городской программе развития полицентризма. Проект представляет собой изысканную аранжировку целой суммы откликов на окружающий контекст и историю места – а именно, компрессорного завода «Борец» – в современном ключе. Рассказываем, зачем там усиленные этажи, что за зеленый цвет и откуда.
Терруарное строительство
Хранилище винодельни Шато Кантенак-Браун под Бордо получило землебитные стены, обеспечивающие необходимые температурные и влажностные условия для выдержки вина в чанах и бочках. Авторы проекта – Philippe Madec (apm) & associés.
Над античной бухтой
Архитектура культурно-развлекательного центра Геленждик Арена учитывает особенности склона, раскрывает панорамы, апеллирует к истории города и соседству современного аэропорта, словом, включает в себя столько смыслов, что сразу и не разберешься, хотя внешне многосоставность видна. Исследуем.
Архитектура в дизайне
Британка была, кажется, первой, кто в Москве вместо скучных планшетов стал превращать показ студенческих работ с настоящей выставкой, с дизайном и объектами. Одновременно выставка – и день открытых дверей, растянутый во времени. Рассказываем, показываем.
Пресса: Город без плана
Новосибирск — город, который способен вызвать у урбаниста чувство профессиональной неполноценности. Это столица Сибири, это третий по величине русский город, полтора миллиона жителей, город сильный, процветающий даже в смысле экономики, город образованный — словом, верхний уровень современной русской цивилизации. Но это все как-то не прилагается к тому, что он представляет собой в физическом плане. Огромный, тянется на десятки километров, а потом на другой стороне Оби еще столько же, и все эти километры — ускользающая от определений бесконечная невнятность.
Сила трех стихий
Исследовательский центр компании Daiwa House Group по проекту Tetsuo Kobori Architects предлагает современное прочтение традиционного для средневековой Японии места встреч и творческого общения — кайсё.
Место заземления
Для базы отдыха недалеко от Выборга студия Евгения Ростовского предложила конкурентную концепцию: общественную ферму, на которой гости смогут поработать на грядке, отнести повару найденное в птичнике яйцо, поесть фруктов с дерева. И все это – в «декорациях» скандинавской архитектуры, кортена и обожженного дерева.
Книга в будущем
Выставка, посвященная архитектуре вокзалов и городов БАМа, – первое историко-архитектурное исследование темы. Значительное: все же 47 поселков, и пока, хотя и впечатляющее, не вполне завершенное. Хочется, чтобы авторы его продолжили.
Двенадцать
Вчера были объявлены и награждены лауреаты Архитектурной премии мэра Москвы. Рассматриваем, что там и как, и по некоторым параметрам нахально критикуем уважаемую премию. Она ведь может стать лучше, а?
Нео в кубе
Поиски «нового русского стиля» – такой версии локализма, которая была бы местной, но современной, все активнее в разных областях. Выставка «Природа предмета» в ГТГ резюмирует поиски 43 дизайнеров, в основном за 2022–2024 годы, но включает и три объекта студии ТАФ Александра Ермолаева. Шаг вперед – цифровые растения «с характером».
Под покровом небес
Архитекторы C. F. Møller выиграли конкурс на проект новой застройки квартала в центре Сёдертелье, дальнего пригорода Стокгольма.
Скрэмбл, пашот и мешочек
В Петербурге на первом этаже респектабельного неоклассического Art View House открылось кафе Eggsellent с его фирменной желто-розовой гаммой. Обыграть столь резкий контраст взялось бюро KIDZ.
Над Золотым рогом
Жилой комплекс Философия, спроектированный T+T architects во Владивостоке, – один из новых проектов для района «Голубиная падь», и они меняет философию его развития с одиночных домов на комплексный подход. Дома организованы вдоль общественных улиц, они разновысотные, разноформатные, а один – даже галерейной типологии, да еще и с консолью, опирающейся на арт-объект.
Новый уровень дженги
Спроектированный Кэнго Кумой общественный центр Kibi Kogen N Square демонстрирует возможности поперечно-клееной древесины – «фирменной» продукции для префектуры Окаяма, где он расположен.
Деревянная модульность
Ясли-сад для малышей из семей преподавателей и учащихся Пармского университета совмещен с центром развития для детей из группы риска. Авторы проекта здания в окружении парка – Enrico Molteni Architecture.
Книжный стержень
Интерьер коворкинга в составе бизнес-центра «Территория 3000», предложенный архитекторами КБ-11, был призван стать «сердцем» всего проекта. А в его собственный центр авторы поместили библиотеку из книг, «изменивших взгляд на жизнь». То-то интерьер напоминает о библиотеке Аалто, и на наш взгляд довольно отчетливо.
Конференция с видом
Культурный и общественный центр в городке Порт-Анджелес в штате Вашингтон по замыслу LMN Architects открыт панорамам океана и горного хребта Олимпик.
Цвет и музыка; и белый камень
В палатах Василия Нарышкина на Маросейке открылось выставочное пространство музея AZ, специализирующегося в равной мере на искусстве «второго авангарда» и совриске. Тут несколько тем: первые этажи клубного дома в памятнике XVII века стали общественными, теперь можно попасть во двор, плюс дизайн галереи от [MISH]studio, плюс выставка, совмещенная с концертами авангардной музыки 1960-х. Разбираемся.
Белый знак
Бюро Lin Architecture превратило насосную станцию в полях южнокитайской провинции Юньнань в достопримечательность для местных жителей и туристов.
Арахноид совриска
Ткачество, вязание, вышивание – древнейшие профессии, за которыми прочно закреплена репутация мирных, домашних, женских, уютных, в общем, безопасных. Выставка в Ruarts Foundation показывает, что это вовсе не так, умело оперируя парадоксальным напряжением, которое возникает между традиционной техникой и тематикой совриска.
Нюансированная альтернатива
Как срифмовать квадрат и пространство? А легко, но только для этого надо срифмовать всё вообще: сплести, как в самонапряженной фигуре, найти свою оптику... Пожалуй, новая выставка в ГЭС-2 все это делает, предлагая новый ракурс взгляда на историю искусства за 150 лет, снабженный надеждой на бесконечную множественность миров / и историй искусства. Как это получается и как этому помогает выставочный дизайн Евгения Асса – читайте в нашем материале.
Атака цвета
На выставке «Конструкторы науки» проекты зданий институтов и научных городков РАН – в основном модернистские, но есть и до-, и пост- – погружены в атмосферу романтизированной науки очень глубоко: во многом это заслуга яркого экспозиционного дизайна NZ Group, – выставка стала цветным аттракционном, где атмосфера не менее значима, чем история архитектуры.
Пресса: Город с двух сторон от одного тракта
Бийск — это место, некогда пережившее столкновение двух линий российской колонизации, христианской и предпринимательской. Конфликт возник вокруг местного вероучения и, хотя одни хотели его сгубить, а другие — защитить, показал, что обе линии слабо понимают свойства осваиваемого ими пространства. Обе вскоре были уничтожены революцией, на время приостановившей и саму колонизацию, которая, впрочем, впоследствии возродилась, пусть формы ее и менялись. Пространство тоже не утратило своих особенностей, пусть они и выглядят несколько иначе. Более того — сейчас в некоторых отношениях они прекрасно понимают друг друга.
Трилистник инноваций
В Пекине готов Международный центр инноваций «Чжунгуаньцунь» (ZGC), спроектированный MAD Architects. В апреле здесь уже провели престижный технологический форум.