English version

АПЕКС: «Требования к качеству очень высоки»

Специалисты Проектного бюро АПЕКС рассказали Архи.ру о своем участии в разработке проекта застройки территории бывшего Бадаевского пивоваренного завода в Москве, о примененных там инженерных, конструктивных и технологических решениях.

mainImg
Мастерская:
Herzog & de Meuron
Проектное бюро АПЕКС http://apex-project.ru/
Vogt Landscape Architects https://www.vogt-la.com/en
Проект:
ЖК Бадаевский
Россия, Москва, Кутузовский пропект, 12

1.2017

Заказчик: Capital Group
Архи.ру: 
– Давайте начнем с истории участка – Бадаевский завод был предназначен под редевелопмент еще в 2000-х, менялись инвестиционные контракты, проводились конкурсы. В чем особая сложность этой территории?

Дмитрий Глущенко,
главный инженер проекта:

– Сложность представляет большое количество обременений, прежде всего – выявленные объекты культурного наследия. Территория площадки застроена достаточно плотно. И основной вызов, который стоял перед инвестором все эти годы – найти концепцию, которая будет соответствовать и месту, и целевой финансовой модели. Нынешний собственник – Capital Group – в 2016 приступил к полноценному анализу площадки. Был конкурс, по итогам которого остановились на предложении бюро Herzog & de Meuron.
zooming
Развитие территории бывшего Бадаевского пивзавода. Изображение
© Herzog & de Meuron
Развитие территории бывшего Бадаевского пивзавода. Изображение
© Herzog & de Meuron

Мы вошли в проект в начале 2017-го, когда было утверждено участие Herzog & de Meuron, и Capital Group искал российского генпроектировщика, который имел бы эффективный опыт тесного взаимодействия с иностранными архитекторами, и сделал бы их концепцию жизнеспособной.

То, что было представлено в конце марта на презентации, есть результат нашей совместной работы с HdM и CG в течение всего 2017 года. Мы присутствовали при процессе формообразования новой застройки на участке, видели всю «хронологию мысли» швейцарских архитекторов. Рассматриваемых вариантов, если я не ошибаюсь, было больше сорока. Все они были в конечном итоге отметены, потому что не выполняли самую главную задачу – сохранить восприятие завода с набережной Москвы-реки.
Проект застройки территории Бадаевского пивоваренного завода © Herzog & de Meuron


– Однако новая застройка будет тоже очень заметной.

Д.Г.: Да, она заметна, а как иначе? Точечная интеграция застройки не работает, потому что она разрушает цельное восприятие комплекса с набережной. Я понимаю, почему общественность так остро реагирует на проект. Потому что такого в Москве никто не делал. У нас примеров домов на ножках – всего два: на Беговой и на Проспекте Мира. Таких опор нет нигде.
Инженерные системы. Развитие территории бывшего Бадаевского пивзавода
© Проектное бюро АПЕКС


– И надо как-то ответить на критику по поводу «жизнеспособности» этих опор…

Максим Бобровничий,
руководитель отдела строительных конструкций:

– Все говорят, что колонны невероятно тонкие, но на самом деле это не так. Первоначально мы и наши коллеги из Швейцарии, конструкторы Schnetzer Puskas, рассматривали колонны меньшего диаметра – 400–600 мм. Дело в том, что для европейцев это уже стало стандартным решением, когда в стальную трубу под защитой бетона погружается еще дополнительно стальной сердечник. По сути эта колонна практически полностью стальная. Да, она выглядит тонкой, гибкой, но ее условная гибкость не нарушает СНиПы, количество стали в ней намного больше, чем просто в стальной трубе, заполненной бетоном. Соответственно, напряжение в материале колонны ничтожно. Угрозы потери устойчивости от проектных нагрузок не существует. Посчитать эту колонну не так сложно, сопромат существует веками, и Леонард Эйлер уже несколько сотен лет как придумал теорию устойчивости тонких сжатых стержней, гибких стержней. Напряжение в колонне, грубо говоря, 19 МПа, а сталь выдерживает до трехсот.
Жесткие заделки крепления колонн. Развитие территории бывшего Бадаевского пивзавода
© Проектное бюро АПЕКС

Более сложный вопрос, как сделать эти колонны экономичными, потому что такие сердечники в России не производятся. Кроме того, по улицам Москвы можно провозить до 15 метров, а у наших колонн длина – 35 метров, то есть их нужно сделать еще и составными, а стыковать эти сердечники по длине – отдельная сложность. Это больше технологический вопрос, а не технический. Поэтому основной проблемой для нас и Schnetzer Puskas было – как изготовить колонны в Москве из имеющихся в нашем распоряжении материалов и сделать их в результате приемлемыми по цене, а не везти эти сердечники через полмира. И мы этот вопрос решили, предложив заменить сердечники на стальную высокопрочную арматуру. Швейцарцы и мы подтвердили взаимными расчетами, что такой вариант вполне подходит.
Жесткие заделки крепления колонн. Развитие территории бывшего Бадаевского пивзавода
© Проектное бюро АПЕКС

Еще одна важная проблема – обеспечить горизонтальную устойчивость сооружения, чтобы избежать любых колебаний. Herzog & de Meuron считают, что опоры их жилого комплекса – это лес, чаща, однако наклонные колонны, которые выглядят беспорядочно разбросанными по плану – это не только архитектурный элемент, но и конструктивный. HdM смогли это обыграть в своей концепции, а мы и Schnetzer Puskas с радостью использовали это для дополнительной горизонтальной жесткости, поэтому колебания здания от ветра гораздо меньше допустимых.
Развитие территории бывшего Бадаевского пивзавода. Изображение
© Herzog & de Meuron

Скептики должны понимать, что мы заложили большой запас прочности, и что было возможно сделать опоры еще тоньше и «страшнее». На стоимость выбранное, более надежное решение, влияет минимально. Единственное, архитекторы просили, чтобы сечение опор сильно не увеличивалось: им хочется, чтобы вау-эффект остался. Можно было бы сделать более дешевые колонны – больше бетона, меньше стали, сделать их 1200 мм вместо 800 мм, но эффект был бы потерян. Кроме того, часть колонн – пустотелые, через них проходят инженерные сети, они подвешены к каркасу. За каждым великим архитектурным концептом стоят совершенно житейские проблемы.

Д.Г.: Хочу пояснить, что структура работы над этим проектом такова, что есть привлеченный со стороны Herzog & de Meuron независимый консультант по конструктиву – базельское конструкторское бюро Schnetzer Puskas, которое совместно с Herzog & de Meuron успешно реализовывает проекты по всему миру – например, Эльбскую филармонию в Гамбурге, а также стадион в Бордо, где использованы аналогичные колонны, что запланированы на Бадаевском. Работа над проектом ведется таким образом, что они и мы делаем расчеты независимо друг от друга, то есть две команды конструкторов работают параллельно, по разным нормам, они – по еврокодам, мы – по российским нормам. Раз в три недели команды сверяются друг с другом, синхронизируют свои результаты и согласовывают решения. Поэтому принятые сейчас решения выверены вдвойне, двумя независимыми командами экспертов в области конструктивных решений.

– Как появилась такая схема сотрудничества?

М.Б.: У Herzog & de Meuron не было уверенности, что они в Москве найдут достаточно знающих и опытных конструкторов и инженеров, поэтому они подстраховались на начальном этапе. Сначала конструкторы и архитекторы в Базеле обменивались информацией быстрее, а мы получали ее с временным лагом, в итоге на начальном этапе мы шли немного разными путями. Потом стали напрямую общаться с Schnetzer Puskas, очень профессиональными и «открытыми» конструкторами, и дело пошло.

– Я знаю, вы работаете не только с Herzog & de Meuron, но еще со многими другими зарубежными партнерами. Такая схема работы характерна только для этого проекта?

Д.Г.: Обычно мы выполняем все разделы сами, сотрудничая только с иностранными архитекторами, но, помимо HdM, есть еще одно исключение из такого правила – это наш проект с Ренцо Пьяно, ГЭС-2. Там ровно так же на начальной стадии в момент разработки концепции и проектной документации со стороны маэстро были приглашены его давние партнеры – консультанты по конструктиву – Milan Ingegneria.

– А на какой стадии находится сейчас работа над Бадаевским?

Д.Г.: Сейчас идет разработка проектной документации, проекта реставрации. Не забывайте, что на участке – два объекта культурного наследия, которые проходят полномасштабную реставрацию и очень бережное приспособление.
Развитие территории бывшего Бадаевского пивзавода. Изображение
© Herzog & de Meuron


Если смотреть на гравюры столетней давности, завод был ансамблем из трех строений. В советское время центральный корпус частично разрушили и построили на его месте семиэтажное административное здание, и сейчас крайние два строения по-сиротски стоят рядышком с ним и теряются на его фоне. Это центральное здание, оно будет полностью снесено, и на месте его воссоздан по данным из городского архива Москвы тот корпус, которое стоял там сто лет назад. И так ансамбль завода восстанавливается в его историческом единстве.

– Чем будут заняты воссозданный корпус и сохранившиеся исторические постройки?

Д.Г.: В основном, это общественная функция, потому что этот район не изобилует инфраструктурой. Конкретно в этом квартале сейчас – три ресторана, спортивный зал, и все. Впоследствии в исторических корпусах будет открыт продовольственный рынок. В том корпусе, где была солодовня, будет воссоздано производство пива. Исконный дух завода возвращается.
ЖК «Бадаевский» / проект развития территории бывшего Бадаевского пивзавода
© Herzog & de Meuron / предоставлено PR-службой Capital Group
ЖК «Бадаевский» / проект развития территории бывшего Бадаевского пивзавода
© Herzog & de Meuron / предоставлено PR-службой Capital Group
Развитие территории бывшего Бадаевского пивзавода. Изображение
© Herzog & de Meuron
Конструктивный разрез по историческому корпусу завода. Развитие территории бывшего Бадаевского пивзавода
© Проектное бюро АПЕКС
Схема интеграции колонн и объектов культурного наследия. Развитие территории бывшего Бадаевского пивзавода
© Проектное бюро АПЕКС


– Со стороны набережной в комплексе возникнет общественное пространство?

Д.Г.: Да, со стороны набережной Тараса Шевченко – сильный перепад рельефа, и там будет создан фронт, который позволит включить эту набережную в жизнь, связать с другими частями набережной Москвы-реки, потому что сейчас она тупиковая и там нет ни движения машин, ни пешеходов. Там будет сформирована зона ресторанов и ретейла, кроме того, напрямую с набережной будет расположен ряд входных групп для жильцов в проектируемую жилую часть – «ленту». Входы устроят в углублениях между блоками ретейла, чтобы не выгораживать территорию, куда можно пускать только «своих». Жильцы будут заходить с набережной, а пространство со стороны завода останется публичным.

– Так как жилье помещено наверху, получается, разделение частного и общественного на уровне земли отсутствует, так эти зоны разделены по вертикали.

Д.Г.: Да, совершенно верно, и это разделение позволяет двум частям комплекса – зданиям завода и «ленте» – существовать максимально автономно. Стоит еще сказать про инженерию, так как многих пугает, что фасады будут промерзать, сосульки будут падать на голову, и так далее.

Расчет теплопроводности был произведен специалистами нашей компании двумя способами по двум стандартам – в соответствии с отечественными требованиями к энергоэффективности, и на основании энергетической модели здания, с разбором нескольких типов фасадного остекления, по аналогии с расчетами, необходимыми для сертификации LEED или BREEAM.

– Вы планируете получить сертификат?

Д.Г.: Сертифицироваться будет только один объект культурного наследия, один из исторических корпусов. Важно отметить, что это будет первый прецедент на территории СНГ, когда по системе BREEAM будет сертифицироваться объект культурного наследия (BREEAM Refurbishment). Жилую «ленту» инвестор принял решение не сертифицировать, это было упражнение с практической целью. Была создана ее энергомодель, и в зависимости от типов фасадов было проанализировано, сколько энергии будет тратиться в среднем в год на отопление, охлаждение, полностью на всю инженерию. На основании этого расчета был достигнут оптимальный баланс стоимости фасадов и затрат на инженерию. Отталкиваясь от результатов расчетов, подобраны конкретные фасадные решения.

– Как задумана парковка?

М.Б.: Парковка чрезвычайно сложная, так как геологическое строение специфическое. Кроме того, надо было учитывать транспортные потоки, обеспечить логистику для загрузки-разгрузки зоны ретейла, мусороудаления, обеспечить достаточное количество машиномест для жителей, гостей комплекса и сервисных служб.

Очень много и конструктивных сложностей. Колонны, поддерживающие жилую «ленту», надо опустить через паркинг до фундамента и объединить их дополнительной жесткостью на подземных уровнях. На период строительства основного котлована мы выгораживаем фундаменты объектов охраны, обносим их стеной в грунте, но особая трудность заключается в том, что для будущей логистики, для транспортных потоков надо не просто обнести фундаменты стеной в грунте, но и обеспечить связь нового паркинга на последующих этапах с объектами ОКН. Вот это будет в ряде мест даже сложнее, чем колонны. На самом деле, эти моменты скрыты, о них мало кто знает, а сложностей там очень много: не разрушить ОКН, связать их транспортно, связать их эвакуационными выходами. Это очень нетривиальная задача.
Конструктивный разрез по историческому корпусу завода. Развитие территории бывшего Бадаевского пивзавода
© Проектное бюро АПЕКС
Развитие территории бывшего Бадаевского пивзавода. Генплан
© Herzog & de Meuron
Развитие территории бывшего Бадаевского пивзавода. Разрез
© Herzog & de Meuron

Кроме того, редко, когда в паркинге применяются железобетонные пролеты по 14 метров, а здесь именно так, поэтому будут достаточно большие зоны со сталежелезобетонными перекрытиями.
Если еще говорить об особенностях проекта, то стоит упомянуть, что, например, междуэтажные жилые перекрытия кессонированы. Таким образом, мы примерно на 30% сокращаем вес перекрытий, и, соответственно, на колонны приходится меньшая нагрузка.

Пролеты по 10 метров для жилья тоже нестандартны, получается, что на 100 квадратных метров не будет никаких вертикальных конструкций. Если бы колонны стояли чаще, то это был бы частокол, что ухудшало бы возможности будущих планировок. Использовано очень много композитов, жесткой арматуры, двутавров, швеллеров, для ужесточения плит перекрытий, потому что есть консоли по 4–6 метров. В здании много уникальных моментов, небольших, невидимых глазу, помимо хорошо заметных колонн. Наш проект активно обсуждают, но никто не говорит про то, что лестнично-лифтовые узлы и лифты заключены в стекло, и как таковой железобетонной шахты нет.

– Зато всех очень смущает пожарная безопасность. Все опасаются: как же люди будут эвакуироваться. Лестниц-то нет, лифтов нет. Как вы ответите таким скептикам?

Д.Г.: Если рассматривать схему эвакуации из этого здания, она ровно такая же, как и в здании без «ножек». Там есть лестнично-лифтовые узлы, есть лестницы типа Н2, есть лифты для пожарных подразделений. Все это функционирует в соответствии с нормами. Есть зоны пожарной безопасности на каждом этаже, в каждом холле, то есть в том, что касается пожарной безопасности, все решения лежат абсолютно в рамках норм.

С нижней части воздуховоды и системы пожарной безопасности не тянутся на кровлю жилого здания, в отличие от обычных домов. Спроектировано отдельное дымоудаление с «ленты», и отдельное дымоудаление с выбросами и заборами воздуха – у нижней части, что позволяет уменьшить площадь лестнично-лифтовых узлов и оставить здание «воздушным».

Это существенно повышает и надежность, потому что на каждую зону фактически существует отдельный инженерный центр: на жилье – один, на подземную часть – второй, на памятники – третий. Помимо того, что мы оптимизируем пространство, мы добиваемся еще большей автономии систем друг от друга. Не может быть такого, что в случае аварии, условно, в подземной автостоянке, выйдет из строя инженерное обеспечение «ленты», или наоборот. И большой плюс в том, что нас практически не торопили.

– Давайте коснемся хронологии проекта. Выиграли конкурс Herzog & de Meuron в 2016-м. Вы вступили в начале 2017-го. А когда планируется начать строительство?

Д.Г.: Естественно, хотели бы начать скорее, но все понимают, что уровень ответственности, который лежит на всех участниках проекта, в том числе и на заказчике, очень высок. Это редкий случай, когда заказчик понимает, что, если браться за такой проект, то надо строить так, как «нарисовано». И именно этот факт не позволяет сейчас с точностью до дня сказать, когда начнется и завершится стройка. Все хотят сделать качественный продукт, это должно быть и архитектурное, и инженерное заявление. Новая веха, новый уровень московского девелопмента.

Год ушел на очень подробную концепцию – архитектурную, технологическую, пожарную, инженерную, конструктивную. Мы сейчас занимаемся проектной документацией. Нельзя забывать, что проект приспособления подлежит обязательному утверждению Департаментом культурного наследия.

– А кто занимается реставрацией?

Д.Г.: Реставраторы – наши большие друзья. У «Апекса» есть лицензия Минкульта, у нас есть свои специалисты, но на этой площадке мы привлекли на субподряд реставрационную мастерскую «Фаросъ» Бориса Савина. Он глубоко погружен в материал. Мосгорнаследие помогает с архивными материалами, с определением круга допустимых решений. Я думаю, весь 2018-й уйдет на проектирование, согласование документации, а в следующем году приступим к разработке рабочей документации. Не ранее чем когда половина рабочей документации будет выполнена, начнется строительство. Потому что здесь не та площадка, на которой можно строить с листа или в параллели. Требования к качеству очень высоки.
ЖК «Бадаевский» / проект развития территории бывшего Бадаевского пивзавода
© Herzog & de Meuron / предоставлено PR-службой Capital Group
ЖК «Бадаевский» / проект развития территории бывшего Бадаевского пивзавода
© Herzog & de Meuron / предоставлено PR-службой Capital Group
Проект застройки территории Бадаевского пивоваренного завода. Изображение © Herzog & de Meuron
Проект застройки территории Бадаевского пивоваренного завода. Изображение © Herzog & de Meuron
Проект застройки территории Бадаевского пивоваренного завода. Изображение © Herzog & de Meuron
Мастерская:
Herzog & de Meuron
Проектное бюро АПЕКС http://apex-project.ru/
Vogt Landscape Architects https://www.vogt-la.com/en
Проект:
ЖК Бадаевский
Россия, Москва, Кутузовский пропект, 12

1.2017

Заказчик: Capital Group

28 Апреля 2018

Похожие статьи
Валерий Каняшин: «Нам дали свободу»
Жилой комплекс Headliner, строительство основной части которого не так давно завершилось напротив Сити – это такой сосед ММДЦ, который не «подыгрывает» ему. Он, наоборот, решен на контрасте: как город из разноформатных строений, сложившийся естественным путем за последние 20 лет. Популярнейшая тема! Однако именно здесь – даже кажется, что только здесь – ее удалось воплотить по-настоящему убедительно. Да, преобладают высотки, но сколько стройных, хрупких в профиль, ракурсов. А главное – как все это замиксовано, скомпоновано... Беседуем с руководителем проекта Валерием Каняшиным.
Григорий Ревзин: «Что нам делать с архитектурой семидесятых»
Советский модернизм был хороший, авторский и плохой, типовой. Хороший «на периферии», плохой в центре – географическом, внимания, объема и прочего. Можно ли его сносить? «Это разрушение общественного консенсуса на ровном месте». Что же тогда делать? Сохранять, но творчески: «Привнести архитектуру туда, где ее еще нет». Относиться не как к памятникам, а как к городскому ландшафту. Читайте наше интервью с Григорием Ревзиным на актуальную тему спасения модернизма – там предложен «перпендикулярный», но интересный вариант сохранения зданий 1970-х.
Лама из тетраметилбутана
Петр Виноградов рассказал об экспериментальной серии скульптур «Тетрапэд», которая исследует принципы молекулярной архитектуры, адаптивных структур и интерактивного взаимодействия с городской средой. Конструкции реагируют на движение, собеседуют с пространством, допускают множественные сценарии использования и интерпретации. Скульптуры уже побывали на «Зодчестве» и фестивале «Дикая мята», а дальше отправятся на Forum 100+.
В преддверии Архстояния: интервью с Валерием Лизуновым,...
25 июля в Никола-Ленивце стартует очередной, юбилейный, фестиваль «Архстояние». Ему исполняется 20 лет. Тема этого года: «Мое главное». Накануне открытия поговорили с архитектором Archpoint Валерием Лизуновым, который стал автором одного из объектов фестиваля «Исправительное учреждение».
Сергей Кузнецов: «Мы не стремимся к единому стилю...
Некоторое время назад мы попросили у главного архитектора Москвы Сергея Кузнецова комментарий по Архитектурной премии мэра Москвы: от схемы принятия решений до того, каким образом выбор премии отражает архитектурную политику. Публикуем полученные ответы, читайте.
Дина Боровик: хрущёвки попадают в Рай
Молодая художница из Челябинска Дина Боровик показывает в ЦСИ Винзавод выставку, где сопоставляет пятиэтажки, «паутинки» и прочие приметы немудрящей постсоветской жизни с динозаврами. И хотя кое-где ее хрущевки напоминают инсталляцию Бродского на венецианской биеннале, страшно сказать, 2006 года, лиричность подкупает.
Дюрер и бабочки
Рассматриваем одну из работ выставки «Границы видимости», которая еще открыта на Винзаводе, поближе. Объект называется актуальным для современности образом: «Сакральная геометрия», сделан из лотков для коммуникаций, которые нередко встречаются в открытом виде под потолком, с вкраплениями фрагментов гравюры Дюрера, «чтобы сбить зрителя с толку».
«Коллизии модернизма и ориентализма»
К выходу в издательской программе Музея «Гараж» книги о Ташкенте, уже 4-м справочнике-путеводителе из серии о советском модернизме, мы поговорили с его авторами, Борисом Чуховичем, Ольгой Казаковой и Ольгой Алексеенко, о проделанной ими работе, впечатлениях и размышлениях.
Александр Пузрин: как получить «Золотого Льва» венецианской...
В 2025 году главная награда XIX Венецианской архитектурной биеннале – «Золотой Лев» досталась национальному павильону Бахрейна за экспозицию Heatwave. Среди тех, кто работал над проектом, был Александр Пузрин – выпускник Московского инженерно-строительного института, докторант израильского Техниона, а ныне – профессор Швейцарской высшей технической школы Цюриха (ETH Zurich). Мы попросили его рассказать о технических аспектах Heatwave, далеко неочевидных для простых зрителей. Но разговор получился не только об инженерии.
Комментарии экспертов. Цирк
Объявлены результаты голосования: москвичи (29%) и дети (42%) проголосовали за первоначально победившее в конкурсе здание цирка в виде разноцветного шатра. Мы же собрали по разным изданиям комментарии экспертов архитектурно-строительной среды, включая авторов конкурсных проектов. Получилась внушительная подборка. Эксперты, в основном, приветствуют идею переноса в Мневники, далее – приветствуют обращение к общественному голосованию, и, наконец, кто-то отмечает уместность эксцентричной архитектуры победившего проекта для типологии цирка. Читайте мнения лучших людей отрасли.
Женская доля: что говорят архитекторы
Задали несколько вопросов женщинам-архитекторам. У нас – 27 ответов. О том, мешает ли гендер работе или, наоборот, помогает; о том, как побеждать, не сражаясь. Сила – у кого в упорстве, у кого в многозадачности, у кого в сдержанности... А в рядах идеалов бесспорно лидирует Заха Хадид. Хотя кто-то назвал и соотечественниц.
Григорий Ревзин: «Сильный жест из-под полы. Нечто победило»
Обсуждаем дискуссии вокруг конкурса на цирк и сноса СЭВ с самым известным архитектурным критиком нашего времени. В процессе проявляется парадокс: вроде бы сейчас принято ностальгировать по брежневскому времени, а знаковое здание, «ось» Варшавского договора, приговорили к сносу. Не странно ли? Еще мы выясняем, что wow-архитектура вернулась – это новый после-ковидный тренд. Однако, чтобы жест получился действительно сильным, без профессионалов все же не обойтись.
Сергей Скуратов: «Если обобщать, проект реализован...
Говорим с автором «Садовых кварталов»: вспоминаем историю и сюжеты, связанные с проектом, который развивался 18 лет и вот теперь, наконец, завершен. Самое интересное с нашей точки зрения – трансформации проекта и еще то, каким образом образовалась «необходимая пустота» городского общественного пространства, которая делает комплекс фрагментом совершенно иного типа городской ткани, не только в плоскости улиц, но и «по вертикали».
2024: что говорят архитекторы
Больше всего нам нравится рассказывать об архитектуре, то есть о_проектах, но как минимум раз в год мы даем слово архитекторам ;-) и собираем мнение многих профессионалов о том, как прошел их профессиональный год. И вот, в этом году – 53 участника, а может быть, еще и побольше... На удивление, среди замеченных лидируют книги и выставки: браво музею архитектуры, издательству Tatlin и другим площадкам и издательствам! Читаем и смотрим. Грустное событие – сносят модернизм, событие с амбивалентной оценкой – ипотечная ставка. Читаем архитекторов.
Наталья Шашкова: «Наша задача – показать и доказать,...
В Анфиладе Музея архитектуры открылась новая выставка, и у нее две миссии: выставка отмечает 90-летний юбилей и в то же время служит прообразом постоянной экспозиции, о которой музей мечтает больше 30 лет, после своего переезда и «уплотнения». Мы поговорили с директором музея: о нынешней выставке и будущей, о работе с современными архитекторами и планах хранения современной архитектуры, о несостоявшемся пока открытом хранении, но главное – о том, что музею катастрофически не хватает площадей. Не только для экспозиции, но и для реставрации крупных предметов.
Юрий Виссарионов: «Модульный дом не принадлежит земле»
Он принадлежит Космосу, воздуху... Оказывается, 3D-печать эффективнее в сочетании с модульным подходом: дом делают в цеху, а затем адаптируют к местности, в том числе и с перепадом высот. Юрий Виссарионов делится свежим опытом проектирования туристических комплексов как в средней полосе, так и на юге. Среди них хаусботы, дома для печати из легкого бетона на принтере и, конечно же, каркасные дома.
Дерево за 15 лет
Поемия АРХИWOOD опрашивает членов своего экспертного совета главной премии: что именно произошло с деревянным строительством за эти годы, какие заметные изменения происходят с этим направлением сейчас и что ждет деревянное домостроение в будущем.
Марина Егорова: «Мы привыкли мыслить не квадратными...
Карьерная траектория архитектора Марины Егоровой внушает уважение: МАРХИ, SPEECH, Москомархитектура и Институт Генплана Москвы, а затем и собственное бюро. Название Empate, которое апеллирует к словам «чертить» и «сопереживать», не должно вводить в заблуждение своей мягкостью, поскольку бюро свободно работает в разных масштабах, включая КРТ. Поговорили с Мариной о разном: градостроительном опыте, женском стиле руководства и даже любви архитекторов к яхтингу.
Андрей Чуйков: «Баланс достигается через экономику»
Екатеринбургское бюро CNTR находится в стадии зрелости: кристаллизация принципов, системность и стандартизация помогли сделать качественный скачок, нарастить компетенции и получать крупные заказы, не принося в жертву эстетику. Руководитель бюро Андрей Чуйков рассказал нам о выстраивании бизнес-модели и бонусах, которые дает архитектору дополнительное образование в сфере управления финансами.
Василий Бычков: «У меня два правила – установка на...
Арх Москва начнется 22 мая, и многие понимают ее как главное событие общественно-архитектурной жизни, готовятся месяцами. Мы поговорили с организатором и основателем выставки, Василием Бычковым, руководителем компании «Экспо-парк Выставочные проекты»: о том, как устроена выставка и почему так успешна.
Влад Савинкин: «Выставка как «маленькая жизнь»
АРХ МОСКВА все ближе. Мы поговорили с многолетним куратором выставки, архитектором, руководителем профиля «Дизайн среды» Института бизнеса и дизайна Владиславом Савинкиным о том, как участвовать в выставках, чтобы потом не было мучительно больно за бесцельно потраченные время и деньги.
Сергей Орешкин: «Наш опыт дает возможность оперировать...
За последние годы петербургское бюро «А.Лен» прочно закрепило за собой статус федерального, расширив географию проектов от Санкт-Петербурга до Владивостока. Получать крупные заказы помогает опыт, в том числе международный, структура и «архитектурная лаборатория» – именно в ней рождаются методики, по которым бюро создает комфортные квартиры и урбан-блоки. Подробнее о росте мастерской рассказывает Сергей Орешкин.
2023: что говорят архитекторы
Набрали мы комментариев по итогам года столько, что самим страшно. Общее суждение – в архитектурной отрасли в 2023 году было настолько все хорошо, прежде всего в смысле заказов, что, опять же, слегка страшновато: надолго ли? Особенность нашего опроса по итогам 2023 года – в нем участвуют не только, по традиции, москвичи и петербуржцы, но и архитекторы других городов: Нижний, Екатеринбург, Новосибирск, Барнаул, Красноярск.
Александра Кузьмина: «Легко работать, когда правила...
Сюжетом стенда и выступлений архитектурного ведомства Московской области на Зодчестве стало комплексное развитие территорий, или КРТ. И не зря: задача непростая и очень «живая», а МО по части работы с ней – в передовиках. Говорим с главным архитектором области: о мастер-планах и кто их делает, о том, где взять ресурсы для комфортной среды, о любимых проектах и даже о том, почему теперь мало хороших архитекторов и что делать с плохими.
Согласование намерений
Поговорили с главным архитектором Института Генплана Москвы Григорием Мустафиным и главным архитектором Южно-Сахалинска Максимом Ефановым – о том, как формируется рабочий генплан города. Залог успеха: сбор данных и моделирование, работа с горожанами, инфраструктура и презентация.
Изменчивая декорация
Члены экспертного совета премии Innovative Public Interiors Award 2023 продолжают рассуждать о том, какими будут общественные интерьеры будущего: важен предлагаемый пользователю опыт, гибкость, а в некоторых случаях – тотальный дизайн.
Определяющая среда
Человекоцентричные, технологичные или экологичные – какими будут общественные интерьеры будущего, рассказывают члены экспертного совета премии Innovative Public Interiors Award 2023.
Иван Греков: «Заказчик, который может и хочет сделать...
Говорим с Иваном Грековым, главой архитектурного бюро KAMEN, автором многих знаковых объектов Москвы последних лет, об истории бюро и о принципах подхода к форме, о разном значении объема и фасада, о «слоях» в работе со средой – на примере двух объектов ГК «Основа». Это квартал МИРАПОЛИС на проспекте Мира в Ростокино, строительство которого началось в конце прошлого года, и многофункциональный комплекс во 2-м Силикатном проезде на Звенигородском шоссе, на днях он прошел экспертизу.
Технологии и материалы
Будущее за химически упрочненным стеклом
В архитектуре премиум-класса безупречный внешний вид остекления – ключевое требование. Однако традиционно используемое термоупрочненное стекло часто создает оптические искажения. Российская Стекольная Компания (РСК) представляет инновационное для российского рынка решение этой проблемы – переработку стекла методом химического упрочнения.
Архитектура игры
Проекты научных детских площадок от компании «Новые горизонты» – основаны на синтезе игры, образования и городской среды. Они создают принципиально новый уровень игрового опыта, провоцирующий исследовательский интерес, и одновременно работают как градостроительная доминанта, формирующая уникальный образ места и новую точку притяжения.
Фасадные системы Sun Garden: технологии СФТК Церезит в...
Комплекс Sun Garden в Джемете (Анапа) демонстрирует специфику применения штукатурных систем фасадной теплоизоляции в условиях агрессивной приморской среды. Проект потребовал разработки дифференцированного подхода к выбору материалов для различных архитектурных элементов: от арочных галерей до многоуровневых террас.
Бесшовные фасады: как крупноформатные стеклопакеты...
Прозрачные бесшовные фасады, еще недавно доступные лишь в проектах уровня Apple Park, теперь можно реализовать в России благодаря появлению собственного производства стеклопакетов-гигантов у компании Modern Glass. Разбираемся в технологии и смотрим кейсы со стеклопакетами hugesize от Алматы до Москвы.
Локализация против санкций: решения для остекления
Новый пакет ограничений Евросоюза создал серьезные вызовы для российской строительной отрасли в сфере остекления, непосредственно затронув профильные системы, фурнитуру и алюминиевые конструкции. Для проектировщиков это означает необходимость пересмотра привычных спецификаций и поиска новых технических решений.
LVL брус в большепролетных сооружениях: свобода пространства
Высокая несущая способность LVL бруса позволяет проектировщикам реализовывать смелые пространственные решения – от безопорных перекрытий до комбинированных систем со стальными элементами. Технология упрощает создание сложных архитектурных форм благодаря высокой заводской готовности конструкций, что критично для работы в стесненных условиях существующей застройки.
Безопасность в движении: инновационные спортивные...
Безопасность спортсменов, исключительная долговечность и универсальность применения – ключевые критерии выбора покрытий для современных спортивных объектов. Компания Tarkett, признанный лидер в области напольных решений, предлагает два технологичных продукта, отвечающих этим вызовам: спортивный ПВХ-линолеум Omnisports Action на базе запатентованной 3-слойной технологии и многослойный спортивный паркет Multiflex MR. Рассмотрим их инженерные особенности и преимущества.
​Teplowin: 20 лет эволюции фасадных технологий – от...
В 2025 году компания Teplowin отмечает 20-летие своей деятельности в сфере фасадного строительства. За эти годы предприятие прошло путь от производителя ПВХ-конструкций до комплексного строительного подрядчика, способного решать самые сложные архитектурные задачи.
«АЛЮТЕХ»: как технологии остекления решают проблемы...
Основной художественный прием в проекте ЖК «Level Причальный» – смелый контраст между монументальным основанием и парящим стеклянным верхом, реализованный при помощи светопрозрачных решений «АЛЮТЕХ». Разбираемся, как это устроено с точки зрения технологий.
Искусство прикосновения: инновационные текстуры...
Современный интерьерный дизайн давно вышел за пределы визуального восприятия. Сегодня материалы должны быть не только красивыми, но и тактильными, глубокими, «живыми» – теми, что создают ощущение подлинности, не теряя при этом функциональности. Именно в этом направлении движется итальянская фабрика Iris FMG, представляя новые поверхности и артикулы в рамках линейки MaxFine, одного из самых технологичных брендов крупноформатного керамогранита на рынке.
Как бороться со статическим электричеством: новые...
Современные отделочные материалы всё чаще выполняют не только декоративную, но и высокотехнологичную функцию. Яркий пример – напольное покрытие iQ ERA SC от Tarkett, разработанное для борьбы со статическим электричеством. Это не просто пол, а интеллектуальное решение, которое делает пространство безопаснее и комфортнее.
​Тренды остекления аэропортов: опыт российских...
Современные аэровокзалы – сложные инженерные системы, где каждый элемент работает на комфорт и энергоэффективность. Ключевую роль в них играет остекление. Архитектурное стекло Larta Glass стало катализатором многих инноваций, с помощью которых терминалы обрели свой яркий индивидуальный облик. Изучаем проекты, реализованные от Камчатки до Сочи.
​От лаборатории до фасада: опыт Церезит в проекте...
Решенный в современной классике, ЖК «На Некрасова» потребовал от строителей не только технического мастерства, но и инновационного подхода к материалам, в частности к штукатурным фасадам. Для их исполнения компанией Церезит был разработан специальный материал, способный подчеркнуть архитектурную выразительность и обеспечить долговечность конструкций.
​Технологии сухого строительства КНАУФ в новом...
В центре Перми открылся первый пятизвездочный отель Radisson Hotel Perm. Расположенный на берегу Камы, он объединяет в себе премиальный сервис, панорамные виды и передовые строительные технологии, включая системы КНАУФ для звукоизоляции и безопасности.
Стеклофибробетон vs фиброцемент: какой материал выбрать...
При выборе современного фасадного материала архитекторы часто сталкиваются с дилеммой: стеклофибробетон или фиброцемент? Несмотря на схожесть названий, эти композитные материалы кардинально различаются по долговечности, прочности и возможностям применения. Стеклофибробетон служит 50 лет против 15 у фиброцемента, выдерживает сложные климатические условия и позволяет создавать объемные декоративные элементы любой геометрии.
Кирпич вне времени: от строительного блока к арт-объекту
На прошедшей АРХ Москве 2025 компания КИРИЛЛ в партнерстве с кирпичным заводом КС Керамик и ГК ФСК представила масштабный проект, объединивший застройщиков, архитекторов и производителей материалов. Центральной темой экспозиции стал ЖК Sydney Prime – пример того, как традиционный кирпич может стать основой современных архитектурных решений.
Фасад – как рукопожатие: первое впечатление, которое...
Материал, который понимает задачи архитектора – так можно охарактеризовать керамическую продукцию ГК «Керма» для навесных вентилируемых фасадов. Она не только позволяет воплотить концептуальную задумку проекта, но и обеспечивает надежную защиту конструкции от внешних воздействий.
Благоустройство курортного отеля «Славянка»: опыт...
В проекте благоустройства курортного отеля «Славянка» в Анапе бренд axyforma использовал малые архитектурные формы из трех коллекций, которые отлично подошли друг к другу, чтобы создать уютное и функциональное пространство. Лаконичные и гармоничные формы, практичное и качественное исполнение позволили элементам axyforma органично дополнить концепцию отеля.
Правильный угол зрения: угловые соединения стеклопакетов...
Угловое соединение стекол с минимальным видимым “соединительным швом” выглядит эффектно в любом пространстве. Но как любое решение, выходящее за рамки типового, требует дополнительных затрат и особого внимания к качеству реализации и материалов. Изучаем возможности и инновации от компании RGС.
Сейчас на главной
Новый образ Искры
ТП-РП 2820 или «Искра» – новое небольшое кафе на нижегородской Стрелке, по силе обаяния и привлекательности достойно конкурирующее с более статусными объектами. Этот осколок постконструктивизма – епархиальное кафе. Весной этот небольшой объект признан лучшим в номинации «Реконструкция и приспособление» на Мосбилд-2025.
Формула воды
По проекту ‘nefa’architects’ в центре Йошкар-Олы благоустраивается так называемая набережная Брюгге: променад между рекой Малая Кокшага и сплошным фронтом «бельгийских» домиков, построенных в начале 2000-х. Изучив опыт Амстердама и Брюгге, архитекторы закольцевали сухопутный пешеходный маршрут с помощью водного, проходящего по понтонной системе. Потенциал участка у воды раскрывает сцена с амфитеатром на воде, безопасный бассейн для купания, а также плавучие сады. Марийский образ в архитектуре и дизайне
Себя показать…
Видовой ресторан «Пижоны», расположенный на 14-м этаже башни в центре Ижевска, быстро стал популярен – и во многом благодаря не столько открывающимся видам, сколько дизайну интерьера от бюро Egodesign.studio, в котором средиземноморские мотивы причудливо переплелись с удмуртскими.
Время архитектора: премия имени Сергея Ткаченко-2025
Учрежденная Институтом Генплана Москвы и Архитектурным центром Сергея Ткаченко премия подвела итоги. Из 160 студенческих выпускных квалификационных работ экспертное жюри выбрало три: медицинский центр для больных сахарным диабетом, морской технопарк и проект градостроительной организации периферийных зон на примере Волгограда.
Главный экспонат
Написалось содержательное алаверды с картинками к тексту о выставке в центре «Зотов», посвященной архитектурным макетам. Очень плотно на ней собран материал, кажется, настолько плотно, что перестает «слушаться» куратора, создавая собственные смыслы и завихрения. Давно столько раритетов нового и старого времени из области макета не было собрано в одном месте. Пробуем разобраться, как все устроено и кто тут главный.
Архитектура дипломатии
В историческом центре Риги, на месте бывшего советского вычислительного центра, открылось новое здание – Посольство Эстонии. Проект бюро United Riga Architects бережно сохраняет память о модернистском прошлом, сочетая её с современными архитектурными решениями и технологиями.
С открытым сердцем
Модульное здание общежития для студентов Делфтского технического университета возвели всего за 26 недель. Авторы проекта – бюро Studioninedots.
Арктика вместо Мороженого
Rokot Studio предложили концепцию воссоздания исторического павильона «Мороженое» на ВДНХ по проекту 1950 года. Здание сохраняет форму ледяной глыбы, но внутри вместо кафе-мороженого размещается экспозиция павильона «Арктика».
Футляр для наследия
Национальный центр Виктора Астафьева построен по проекту бюро А2 в родном селе писателя Овсянка. Три «оболочки» здания – деревянная, оштукатуренная и стеклянная – связывают его с контекстом, а расположение между двумя главными улицами формирует общественные площади. Несущий каркас, хорошо просматриваемый через витражи, отсылает к образам железной дороги. Здание построено рядом с домом-музеем писателя и напоминает большое «облако», в котором хранится память об Астафьеве и его наследии.
Пиранези для первокурсников
В калифорнийском Клермонтском колледже открылось первое из запланированных зданий по проекту BIG: Научный центр имени Роберта Дея, где масштабные стальные фермы снаружи обшиты стеклофибробетоном, а внутри – древесиной.
Какого цвета нефть?
Для компании, чья миссия – работать на завтрашний день, крайне важно уже сегодня закладывать основу будущих успехов. Поэтому в штаб-квартире компании «ЛУКОЙЛ-Инжиниринг», спроектированной бюро «АРХИСТРА», целый этаж занимает многофункциональный образовательный центр.
Парковка за ширмой
Бюро S4S Architects спроектировало для московского жилого комплекса «Эко Бунино» паркинг, который успешно маскирует свою утилитарность за фасадом из перфорированных панелей. В комбинации с ламелями скрывают жесткую сетку ярусов и выравнивают пропорции, одновременно обеспечивая пространства естественным светом, вентиляцией и, как ни странно, видами на лесистую территорию. Первый этаж занимают коммерческие помещения, благодаря которым здание используют не только автомобилисты.
Пресса: Примеры из практики: 100 проектов Юрия Аввакумова
В книге «Примеры. Экспозиция искусства или искусство экспозиции», выпущенной издательством музея «Гараж», известный архитектор поведал о десятилетиях работы на поприще проектирования художественных выставок
Больше арок
В Сент-Луисе после реконструкции по проекту Snøhetta открылся концертный зал городского симфонического оркестра.
Море фантазии
Студия EgoDesign разработала для сети частных детских садов KIDO в Ижевске дизайн-концепцию, которая должна способствовать творческому развитию детей за счет тематических игровых компонентов и оформления, индивидуального для каждой группы.
Бумеранг на скалах
Архитекторы Snøhetta вписали здание рыболовецкой и рыбоводческой компании Magne Arvesen & sønner в скалистый берег острова Андёрья на севере Норвегии.
Гнезда, мосты, штиль и балтийская колючка в Филинской...
Ключевым событием завершившегося на днях фестиваля «ЭкоБерег» стало объявление победителей конкурса на разработку проекта туристической инфраструктуры на побережье Балтики в Филинской бухте. Победителем стал проект эко-парка «Гнезда» компании «Пауэр Технолоджис». Показываем все награжденные проекты.
Падел на взморье
Бюро 3 BY THREE разработало для Калининградской области концепцию падел-центра с фасадами из поликарбоната, которые за счет своей полупрозрачности делают спорт частью городской жизни. Объем с пятью кортами и балконом для зрителей дополняет блок лобби с эксплуатируемой кровлей.
Эндорфиновый всплеск
По проекту дизайн-студии TONKO на набережной Волги в Самаре появилась яркая площадка для тренировок на открытом воздухе. Уличная спортивная мебель произведена по чертежам архитекторов, а для зонирования активно используется цвет. Можно заниматься йогой, боксом, паркуром, настольным теннисом или же просто отдыхать в шезлонге.
Дыхание банковского дела
Новая штаб-квартира банка Lombard Odier на берегу Женевского озера задумана авторами проекта, Herzog & de Meuron, «дышащей», открытой природному окружению.
МАРШ: Уместность II
Магистранты студии «Уместность II», которую в 2024-2025 учебном году курировали Евгения Репина и Сергей Малахов, работали над мастер-планами исторических центров трех малых городов: Бирска, Зарайска и Камышина. Индивидуальная часть включила средовые проекты реконструкции и опиралась на авторский метод под названием «спонтанный ордер».
Пещеры и каньоны
В Алматы открылся частный музей современного искусства, построенный по проекту Chapman Taylor и CT Architects. Архитектурное решение обыгрывает контраст между статикой горного массива и динамикой современного города. Центральный атриум отсылает к линиям Чарынского каньона.
Свет и камень
DA bureau разработало для обувной сети Ekonika новую концепцию оформления магазинов, первым из которых стал флагманский шоу-рум в «Афимолле». На смену респектабельности пришла актуальная женственность, воздушность и легкая ирония.
Выбирая лучшее
Очередная книга Александра Змеула о московском метро посвящена конкурсам на проекты станций со середины 1950-х до 1991 года. Издание выпущено Музеем современного искусства «Гараж».
Гламур без излишеств
Форма идеального минимального жилища волнует архитекторов не одно десятилетие, начиная от крошечного «Кабанона» Ле Корбюзье, построенного на Лазурном берегу в 1952 году, до «Жилища первой необходимости» Нормана Фостера, показанного на 18-й Венецианской биеннале, и современных модульных кабин Nokken. Каждая эпоха по-своему отвечает на вопрос, как мало пространства человеку действительно нужно для жизни. «Хижина», спроектированная бюро Arhbro, продолжает эту традицию.
Современная изба
Современная изба – это оксюморон, потому что сама суть избы заключена в ее архаичности, простоте и резистентности к изменениям. Она была утилитарным жилищем, построенным по веками выверенным канонам, где каждая деталь имела функцию и символику. Попытка придать ей современность часто приводит к стилизации под народный стиль с декоративными излишествами. Создание современной избы в рамках архитектурных приличий – редкость. Но иногда, как в случае с проектом AI-architects, это удается.
Концептуальные музеи
Показываем проекты бакалавров 4 курса кафедры «Дизайн архитектурной среды» МАРХИ, выполненные под руководством Оскара Мамлеева и Ивана Колманка. Все посвящены музеям, а для публикации преподаватели выбрали работы самых увлеченных авторов. Все музеи, правда, более чем не обычны.
Взращенный на молоке
Жилой дом FRESH по проекту бюро KAAN как будто приобнял консольным выносом исторический корпус бывшего молокозавода в Эйндховене.