Роуэн Мур: «Важно понимать: твой голос – не единственный»

Британский архитектурный критик Роуэн Мур о дружбе с архитекторами, засилье девелоперов и пользе Twitter’а.

Беседовала:
Евгения Буданова

mainImg
0 Роуэн Мур (Rowan Moore) — архитектурный критик газеты The Observer. Ранее был штатным критиком газет Evening Standard и Daily Telegraph, редактором журнала Blueprint, директором Архитектурного фонда. Закончил колледж Сент-Джонс в Кембриджском университете. Со-основатель лондонского бюро Zombory-Moldovan Moore Architects.
Автор книг (Why We Build, 2012, и др.), член жюри премий и конкурсов, включая Венецианскую архитектурную биеннале.

Архи.ру: Как вы, архитектор по образованию, занялись архитектурной критикой?

Роуэн Мур: Студентом я участвовал в работе над проектом в лондонском районе Докландс, и мне очень не нравилась вся та история. Я попросил своего брата-журналиста написать о ней, но он мне ответил, что статью должен написать я сам — так и получился мой первый текст. 
После вуза некоторое времени мне удавалось совмещать работу архитектора и журналиста, пока мне не предложили пост редактора журнала Blueprint, и мне пришлось сделать выбор в пользу критики: я осознал, что это мое призвание.
Но я очень рад тому, что выучился на архитектора: я представляю себе сущность проекта, конструкцию здания, а иначе я мог бы оценить лишь его внешний облик без понимания содержания.  

Архи.ру: Изменило ли ваш взгляд на архитектуру занятие архитектурной критикой?

Р.М.: Не могу сказать, что мой подход к ней радикально изменился. Хотя, когда интервьюируешь архитекторов и анализируешь их постройки, думаешь совсем не так, как когда проектируешь сам. С другой стороны, любой критик рискует стать «слишком профессиональным», потеряв свежесть взгляда из-за того, что слишком хорошо знает героев своих статей или же больше думает о своем окружении, чем о читателях.

Архи.ру: Может ли архитектурный критик дружить с архитекторами, о которых он пишет?

Р.М.: Существует своего рода сеть архитекторов и критиков, от которой я стараюсь держаться в стороне. Но, если тебя интересует работа какого-то архитектора, и он тебе нравится как человек, дружба практически неизбежна. У меня есть друзья-архитекторы, о которых я иногда пишу, но в этом всегда есть подводные камни: можно из дружбы написать мягко об очень плохом проекте. Но тяжело отстаивать свое негативное мнение в ситуации, когда архитектор радушно показывает тебе свой проект, и он симпатичен тебе как человек – если проект тебе не понравился, ты оказываешься в неловкой ситуации. Поэтому я всегда предупреждаю, что именно я собираюсь написать.
Роуэн Мур
zooming
Herzog & de Meuron. Выставочный комплекс Messe Basel. Фото Нины Фроловой

Архи.ру: Чем для вас является критика?


Р.М.: Есть разные формы критики, чаще всего это субъективная реакция автора на объект, и подобное меня не очень привлекает. Гораздо интереснее – причины тех или иных решений и их взаимосвязь с окончательным вариантом проекта. Архитектура очень политизирована, поскольку в нее всегда вовлечены большие деньги, девелоперы, политики и т. д. Мне очень интересно, как архитектура взаимодействует с этими факторами, как она их «преодолевает», и как в итоге создается нечто новое, уникальное.

Архи.ру: Но не потеряла ли современная архитектура свой глубинный смысл, так как девелоперы очень сильно вовлечены в процесс проектирования?

Р.М.: Девелоперы всегда хотят, что бы архитектура была чем-то хорошо продаваемым, не создающим никаких проблем. Но архитектура должна в этом случае проявлять стойкость и бороться с этой тенденцией. У девелоперов нередко получаются хорошие офисные здания и т. п., но сфера влияния девелопмента должна ограничиваться исключительно коммерческими объектами.
Но в Великобритании, особенно в последние годы, идет процесс «запрограммированного» проектирования и строительства общественных зданий (школ, больниц, музеев, библиотек), который навязан подрядчиками и негласными правилами ведения бизнеса. Он эффективен, так как используются наиболее эффективные методы строительства, но в результате эти важные здания проектируют и строят по той же схеме, что и офисы, заводы, технопарки и пр., поэтому их эстетические качества оставляют желать лучшего.
В этом вопросе я выступаю как либеральный социал-демократ, поскольку считаю, что во всем должен быть баланс. В процессе проектирования своя роль должна быть у бизнеса, своя – у правительства. Но т. к. частный сектор стал очень влиятельным, в Лондоне многие хорошие идеи городского планирования и традиции качественной архитектуры вытесняются решениями девелоперов, порой бессмысленными. Поэтому моя задача как критика – указывать на эти проблемы, причем не просто заявлять, что то или иное здание скверное, а объяснять, почему оно скверное.
zooming
Herzog & de Meuron. Vitrahaus на кампусе Vitra в Вайле-на-Рейне. Фото Нины Фроловой

Архи.ру: Считаете ли вы архитектуру автономной дисциплиной?

Р.М.: Архитектура имеет значение только в контексте, поэтому она не может быть абсолютно самостоятельной дисциплиной. На нее влияют экономические факторы, политика, технологии: они определяют то, как проектируют и строят здания. А вот различные художественные движения, которые еще 50, 40 и 30 лет назад сильно влияли на модернизм, постмодернизм и деконструктивизм, уже исчезли из современной архитектуры, и самые интересные архитекторы сейчас тщетно пытаются найти в них традиционную опору. В условиях глобализации они вынуждены делать огромные дорогие международные проекты, из которых вытеснены ценнейшие элементы архитектуры: качественное внутреннее пространство, пропорциональность и красота.
Сегодня существует четкая схема застройки, которую предпочитает бизнес, если его не контролировать: это офис + магазин + загородное жилье + аэропорт, где вся среда запрограммирована, а промежуточные пространства – пусты и неинтересны. Такая модель не оставляет людям выбора: что они хотят делать и как они хотят «интерпретировать» пространство вокруг себя. К сожалению, этот процесс уже идет в Великобритании, в Китае, по всему миру, и лучшие современные архитекторы пытаются справиться с этой проблемой – как в крупном, так и в малом масштабе.

Архи.ру: Сохранила ли архитектура национальные черты в условиях глобализации? Почему по всему миру проектируют, в основном, западные фирмы?

Р.М.: Это происходит по двум причинам. Коммерческая причина – в американской бизнес-модели строительства в больших масштабах, под которую подстраивается и архитектура. Никто пока не придумал более успешной схемы, чем эта, хотя уже появились ее китайская и индийская версии. И поскольку это длительный процесс, даже через 100–200 лет мы все равно увидим наследие американской модели, несмотря на то, что в разных странах возможны ее местные модификации.  
Культурная причина западной гегемонии — в большом и уникальном опыте Европы и США в сфере строительства крупных общественных зданий: музеев, библиотек, концертных залов. Также там имеется очень сильная урбанистическая традиция, породившая выдающихся архитекторов, альтернативы которым пока нет. Единственная страна, способная конкурировать с европейскими и американскими мастерами – это Япония. 50–60 лет назад Япония прошла этап бурного развития, в том числе и архитектуры. Такой же процесс идет сейчас в Китае и Индии, поэтому через максимум 50–60 лет можно ожидать появления новой волны качественной архитектуры с Востока.
zooming
Herzog & de Meuron. Центр выставок и хранения произведений искусства Schaulager. Фото Нины Фроловой

Архи.ру: Какому архитектурному стилю вы отдаете предпочтение?

Р.М.: Никакому! Я против идеи единственно верного пути архитектурного творчества. Это все равно что сказать: нравятся только прямоугольные или только круглые здания.

Архи.ру: Насколько «критичным» должно быть мнение критика? Нет ли сейчас господства положительных и нейтральных взглядов?

Р.М.: Мое правило: не надо бояться называть плохое плохим, а хорошее хорошим. Хотя в архитектурной критике сейчас есть тенденция сглаживать острые углы.
Как критик ты должен говорить только то, что ты думаешь, не забывая, конечно, обосновывать свое мнение. Но важно также понимать: твой голос – не единственный, он часть диалога.

Архи.ру: Насколько велика власть архитектурного критика? Может ли он воздействовать на архитектурные тренды?

Р.М.: Поскольку критик – участник дискуссии, определенная степень влияния у него всегда есть. Но невозможно предсказать, насколько далеко это влияние распространится. На моей практике было несколько случаев, когда мои статьи спровоцировали изменение проекта. Но при этом авторы проекта не до конца поняли мою точку зрения, точнее, они вовсе не хотели понимать те глубокие проблемы, о которых я говорил. И они использовали только те мои идеи, которые им было легко реализовать.
Herzog & de Meuron. Музей культур в Базеле. Фото Нины Фроловой

Архи.ру: Кто ваши читатели, для кого вы пишите?


Р.М.: Я хотел бы писать для самой широкой аудитории, но пишу пока для читателей газеты The Observer [воскресного еженедельника, принадлежащего Guardian Media Group], то есть для столичного среднего класса. Часть из них, конечно, архитекторы, но мне бы не хотелось писать только для них.

Архи.ру: Важна ли для вас как для критика проблема общественного вкуса в сфере архитектуры? Если читателям интереснее проекты «звезд», будете ли вы все-таки писать о социально важных, но более скромных работах молодых и талантливых архитекторов?

Р.М.: Разным людям нравятся разные вещи, поэтому вопрос не столько в общественном вкусе, сколько в общественном интересе. А самое важное – это впечатление, которое на общество производят здания, города, архитектура в целом.
Безусловно, особенно если пишешь для газеты, всегда задаешься вопросом: зачем кому-либо читать мою статью? – просто потому, что нет смысла писать глубокий, содержательный текст, если его не прочтут. Это своеобразная игра: некоторые проблемы приходиться слегка драматизировать, и упоминание звездных архитекторов – не единственный, но один из эффективных способов привлечь внимание читателей. Но если есть архитектор, который мне кажется интересным и важным, мне несложно объяснить свою позицию. Однако необходимо всегда балансировать между фундаментальными ценностями и доступностью информации для читателей. Избежать при этом цинизма – одна из самых сложных задач для критика.
zooming
Заха Хадид. Павильон Chanel в Париже. Фото Нины Фроловой

Архи.ру: Изменилась ли архитектурная критика в эру Интернета, когда каждый пишет в Twitter?

Р.М.: Думаю, да, но как именно – пока сказать сложно, поскольку люди продолжают писать статьи об архитектуре, как и раньше. Ощутимо на критику повлияла скорость, с которой распространяется информация. Кроме того, пост в Twitter неизбежно вызовет реакцию, даже если ты сам этого особо не хотел. С помощью Twitter легче узнать мнения читателей, которые зачастую интересней, человечней и менее агрессивны, чем комментарии на сайте газеты, поскольку они исходят от людей, которым интересна архитектура. Однако некоторые вещи можно объяснить лишь в формате 15 000 слов, и не короче.
Благодаря современным технологиям информация становиться более доступной, например, стало больше людей, читающих газеты [в электронной версии], поэтому и у меня количество читателей значительно прибавилось.

Архи.ру: Способна ли новая модель критики формата блога или Twitter'а вытеснить «старую школу»?

Р.М.: Хочется верить, что спрос на основательную, обоснованную критику никогда не пройдет. Опасность этой новой модели критики – в том, что каждый выражает свое мнение, и мнение каждого кажется равно важным, и в результате возникает лишь гул, в котором никто никого не слышит и не слушает, и все пытаются перекричать друг друга. Но мне не кажется это необратимым процессом: в конечном счете, людям надоест слушать 200 разных мнений, которые все основаны лишь на поверхностной реакции.

Архи.ру: Считаете ли вы, что архитектурный критик должен просвещать своих читателей?

Р.М.: Безусловно, но не так, как это делает школьный учитель. Большинство людей не знают, как работают архитекторы, как они строят здания и почему они используют определенный язык. Объяснение всех этих моментов – одна из основных задач архитектурной критики.

15 Мая 2013

Беседовала:

Евгения Буданова
Видео-разговор об архитектурной атмосфере
В первые дни января 2021 года Елизавета Эбнер запустила @archmosphere.press – проект об архитектуре в Instagram, где она и другие архитекторы рассказывают в видео не длинней 1 минуты об 1 здании в своем городе, в том числе о своих собственных проектах. Мы поговорили с Елизаветой о ее замысле и о достоинствах видео для рассказа об архитектуре.
Григорий Ревзин: «Нет никакой методологии – сплошное...
Довольно длинный, но интересный разговор с Григорием Ревзиным о видах архитектурной критики и её отличии от теории, философии и истории, профессионализме журналиста, вреде жизнестроительства, смысле архитектуры, а также о том, почему он стал урбанистом и какие нужны города.
Разговоры со «звездами»
В новой книге Владимир Белоголовский использовал свои интервью со Стивеном Холлом, Кенго Кумой, Ричардом Майером, Алехандро Аравеной и другими мастерами для анализа текущего положения дел в архитектуре и архитектурной критике.
Кризис суждения
На что сегодня похожа зарубежная архитектурная критика и сильно ли она отличается от отечественной?
Технологии и материалы
Свет для будущих поколений
Компания SWG | Светодиодное освещение оборудовала специализированную учебную лабораторию при Московском государственном строительном университете и запустила совместную с вузом программу обучения профессионалов интерьерного освещения.
Благородный металл
Сегодня парадные лобби жилых комплексов – это отдельное произведение дизайнерского искусства. Рассказываем, как в их оформлении используется продукция компании HÖGER – производителя уникальных интерьерных деталей из металла
Компания Hilti усиливает локальное производство
Øglaend System, подразделение группы компаний Hilti, производит кабеленесущие системы, которые можно использовать на объектах любой сложности: от нефтяных платформ до торговых центров. Генеральный директор Дмитрий Клименко рассказал Архи.ру о расширении производства в Санкт-Петербурге и запуске новых линеек для фасадных систем Hilti.
Скрафтить площадку
На примере игровых комплексов «Хоббики» – лидера в производстве уличной мебели – рассказываем, в чем преимущества крафтового подхода к оборудованию детских площадок
Приглашение на танец
Компания «Новые Горизонты» разработала несколько серий игровых комплексов, которые можно адаптировать под особенности той или иной площадки. Рассказываем о гибкости решений на примере комплекса «Танцующие домики».
Формула надежности. Инновационная фасадная система...
В компании HILTI нашли оригинальное решение для повышения надежности фасадов, в особенности с большими относами облицовки от несущего основания. Пилоны, пилястры и каннелюры теперь можно выполнять без существенного увеличения бюджета, но не в ущерб прочности и надежности
МасТТех: успехи 2022 года
Кроме каталога готовой продукции, холдинг МасТТех и конструкторское бюро предприятия предлагают разработку уникальных решений. Срок создания и внедрения составляет 4-5 недель – самый короткий на рынке светопрозрачных конструкций!
ROCKWOOL: высокий стандарт на всех континентах
Использование изоляционных материалов компании ROCKWOOL при строительстве зданий и сооружений по всему миру является показателем их качества и надежности.
Как применяется каменная вата в знаковых объектах для решения нетривиальных задач – читайте в нашем обзоре.
Кирпичное узорочье
Один из самых влиятельных и узнаваемых стилей в русской архитектуре – Узорочье XVII века – до сих пор не исчерпало своей вдохновляющей силы для тех, кто работает с кирпичом
NEVA HAUS – узорчатые шкатулки на Неве
Отличительной особенностью комплекса NEVA HAUS являются необычные фасады из кирпича: кирпич от «ЛСР. Стеновые» стал материалом, который подчеркивает индивидуальность каждого из корпусов нового комплекса, делая его уникальным.
Керамические блоки Porotherm – 20 лет в России
С 2023 года Wienerberger отказывается от зонтичного бренда в России и сосредотачивает свои усилия на развитии бренда Porotherm. О перспективах рынка и особенностях строительства из керамических блоков в интервью Архи.ру рассказал генеральный директор ООО «Винербергер Кирпич» и «Винербергер Куркачи» Николай Троицкий
Латунный трек
Компания ЦЕНТРСВЕТ активно развивает свою премиальную трековую систему освещения AUROOM, полностью выполненную из благородной латуни.
Живая сталь для архитектуры
Компания «Северсталь» запустила производство атмосферостойкой стали под брендом Forcera. Рассказываем о российском аналоге кортена и расспрашиваем архитекторов: Сергея Скуратова, Сергея Чобана и других – о востребованности и возможностях окисленного металла как такового. Приводим примеры: с ним и сложно, и интересно.
Нестандартные решения для HoReCa и их реализация в проектах...
Каким бы изысканным ни был интерьер в отеле или ресторане, вся обстановка в прямом смысле слова померкнет, если освещение организовано неграмотно или использованы некачественные источники света. Решения от бренда Arlight полностью соответствуют этим требованиям.
Инновации Baumit для защиты фасадов
Австрийский бренд Baumit, эксперт в области фасадных систем, штукатурок и красок, предлагает комплексные системы фасадной теплоизоляции, сочетающие технологичность и широкие дизайнерские возможности
Optima – красота акустики
Акустические панели Armstrong Optima от Knauf Ceiling Solutions – эстетика, функциональность и широкие возможности использования.
Кирпичный модернизм
​Старший научный сотрудник Музея архитектуры им. А.В. Щусева, искусствовед Марк Акопян – о том, как тысячелетняя строительная история кирпича в XX веке обрела новое измерение благодаря модернизму. Публикуем тезисы выступления в рамках семинара «Городские кварталы», организованного компанией «КИРИЛЛ» и Кирово-Чепецким кирпичным заводом
Сейчас на главной
Концептуальный максимализм
Спортивный клуб Gympa создавался по заветам lagom и agile, то есть он минималистичный и гибкий, но в то же время уютный и эффективный. Главная изюминка места – зал с кварцевым песком и освещением, настроенным под циркадные ритмы.
Алмазный палимпсест
Римское бюро Labics завершило реконструкцию значимого ренессансного памятника Палаццо деи-Диаманти в Ферраре. Дворец получил удобные, современные выставочные пространства, комфортные общественные зоны и четко организованную структуру.
Лучшее, худшее, новое, старое: архитектурные заметки...
«Что такое традиции архитектуры московского метро? Есть мнения, что это, с одной стороны, индивидуальность облика, с другой – репрезентативность или дворцовость, и, наконец, материалы. Наверное всё это так». Вашему вниманию – вторая серия архитектурных заметок Александра Змеула о БКЛ, посвященная его художественному оформлению, но не только.
Архитектура ДК
В «Манеже» до 2 апреля работает выставка «Дом культуры СССР». Один из кураторов, Ксения Кокорина, рассказывает о значимых проектах прошлого столетия.
Акулы и лава
Бюро MERA Makers придумало и построило игровой комплекс для детского сада в Сарове. Восемь модулей из фанеры и цветного оргстекла, придуманных после обсуждения с детьми, соединяются в остров, который предлагает разные сценарии игры и богатый сенсорный опыт.
Резервуар для искусства
В музейном квартале Бангалора, столицы Южной Индии, открылось новое здание музея MAP – Музея изобразительного искусства и фотографии. Основа фондов – коллекция предпринимателя Абхишека Поддара, он же заказчик архитектурного проекта, авторы здания – местное архбюро Mathew and Ghosh Architects.
Ферма в каждый дом
На воркшопе Архитектура+FOODTECH архитектурная лаборатория SA lab вместе студентами придумала новый тип вертикальных ферм и прошла путь от концепции до реализации. Прототип напечатан на 3D-принтере из переработанного пластика и выращивает 136 растений.
Школа хвойных пород
Для проекта средней школы Port Marianne в Монпелье архитекторы местного бюро A+Architecture выбрали особый безопасный для экологии бетон в сочетании с конструкциями из местной Севеннской ели и эффектной отделкой из Дугласовой пихты.
Иван Фомин и Иосиф Лангбард: на пути к классике 1930-х
Новая статья Андрея Бархина об упрощенном ордере тридцатых – на основе сравнения архитектуры Фомина и Лангбарда. Текст был представлен 17 мая 2022 года в рамках Круглого стола, посвященного 150-летию Ивана Фомина.
Совместный досуг
Центр «Поле» выполняет роль третьего места в спальном районе Москвы. На площади меньше 30 квадратных метров студия дизайна D создала пространство, где дети и взрослые могут проводить время вместе: играть, работать, встречаться с друзьями, заниматься спортом и творчеством.
Сады и искусство
Петербургское ландшафтное бюро МОХ открыло в Москве представительство, напоминающее арт-галерею: пространство формата white box служит фоном для цветочных композиций, объектов искусства и дизайна
Белые одежды
Парижский архитектор Жан-Пьер Лотт спроектировал и построил для Университета Страсбурга новый учебный корпус Le Studium, который задуман прежде всего как так называемое «третье место».
Пресса: Самые важные архитектурные утраты Петербурга за последние...
«Cобака.ru» попросила архитектурного критика и автора телеграм-канала «Город, говори» Марию Элькину, основателя архитектурного бюро «Хвоя» Георгия Снежкина, искусствоведа и автора телеграм-канала «Русский камамбер» Александра Семенова, архитектора-градопланировщика бюро MLA+ Даниила Веретенникова и члена градостроительного совета города, руководителя архитектурного бюро «Студии 44» Никиту Явейна выделить главные городские утраты и возможные в скором времени потери, начиная с нулевых, и рассказывает историю этих мест.
Три из четырех
Рассказываем об итогах прошлогоднего конкурса на оформление четырех станций метро в Казани. Победителей трое – публикуем их проекты. Для последней станции проект выбрать не удалось.
Дворец воды
Дворец водных видов спорта строился в Екатеринбурге в рамках подготовки к Универсиаде-2023. Комплекс включает три бассейна, рассчитан на 5000 зрителей, соответствует требованиям FISU и предполагает интенсивное использование вне крупных спортивных мероприятий.
Мечта о танце
Пекинское бюро MAD превратит старый склад в бывшем порту Роттердама в Центр танцевального искусства с амфитеатром под открытым небом.
Пресса: Юлий Борисов: «Успех не в компромиссе, а в гармонии»
В интервью «Строительному Еженедельнику» Юлий Борисов признается, что не любит использовать слово «компромисс», так как оно предполагает, что кто-то из участников процесса остается неудовлетворенным.
Многоликий
В интерьере ресторана Cult в Калининграде архитектор Дарья Белецкая разворачивает историю, родившуюся из размышлений о тревожности. Ощутить равновесие и спокойствие помогает созерцание полуторатонного валуна, мерцание воды, маски, отсылающие к «Тысячеликому герою» Джозефа Кэмпбелла и общая атмосфера полумрака и тишины.
Мост-аттракцион
Пешеходный мост по проекту архитектора Томаса Рэндалла-Пейджа и конструктора Тима Лукаса в историческом лондонском доке перекатывается «вверх ногами» с помощью двух ручных лебедок, чтобы пропускать проходящие суда.
Дом учителя
В Нинбо в родном доме ведущего экономиста КНР Дун Фужэна открылся музей. Авторы реконструкции – пекинское бюро WIT Design & Research.
Медная корона
Дом, построенный по проекту мастерской Михаила Мамошина рядом с новой сценой Малого драматического театра, прячется во дворах, но вопреки этому, а может и благодаря, интерпретирует традиционную застройку конца XIX века более смело, чем это принято в Петербурге.
Куб в оазисе
Еврейский культурный центр Сочи расположится в доступной части города и станет центром общественной жизни: помимо синагоги он вместит образовательный центр, кошерный ресторан и музей, рядом появится благоустроенный сквер.
О сохранении владимирского вокзала: мнения экспертов
Продолжаем разговор о сохранении здания вокзала: там и проект еще не поздно изменить, и даже вопрос постановки на охрану еще не решен, насколько нам известно, окончательно. Задали вопрос экспертам, преимущественно историкам архитектуры модернизма.
«Чайка» с мозаикой
В здании речного вокзала Волгограда открылось кафе «Чайка на крыше». Над интерьером работало бюро Object, которое обратилось к эстетике позднего советского модернизма – отсюда цветовая гамма, шпонированные панели, терраццо и главный элемент интерьера – яркая мозаика.
Задел на будущее
Реконструкция стадиона Drusus в Южном Тироле по проекту gmp и Dejaco + Partner рассчитана на будущие успехи команды-хозяйки F.C. Südtirol в новой для нее серии B чемпионата Италии по футболу.
Архитектурные заметки о БКЛ.
Часть 1
Александр Змеул много знает о метро, в том числе московском, и сейчас, с открытием БКЛ, мы попросили его написать нам обзор этого гигантского кольца – говорят, что самого большого в мире, – с точки зрения архитектуры. В первой части: имена, проектные компании, относительно «старые» станции и многое другое. Получился, в сущности, путеводитель по новой части метро.