спонсор публикации
VELUX\ВЕЛЮКС
Михаил Филиппов: «В ордерной системе проявляется естественное творческое мышление человека»
Реализовав свою градостроительную методику в построенном в Сочи Горки-городе, крупных градостроительных проектах в Тюмени и в Сыктывкаре, известный архитектор-неоклассик Михаил Филиппов занялся оформлением своей методики в учебник. Некоторые постулаты своей теории архитектор изложил в интервью для archi.ru.
В 1998 году я написала о проекте Михаила Филиппова «Московская Венеция» для конкурса на застройку Стрелки Острова, который был признан жюри слишком красивым для Москвы. И этот филипповский проект, и его «Стиль 2001 года», получивший на конкурсе журналов «JA» и «A+U» одну из первых премий в 1984 году, можно воспринять как пророчество. И хотя пророков во все века не жаловали, пророчество это сбылось. Михаил Филиппов построил к Олимпиаде 2014 Горки-Город в Сочи (нижний город на отметке 540 м), который является воплощением его градостроительной системы и который оценен людьми по достоинству: это процветающий город-курорт, жизнь там кипит, многие возвращаются туда каждый год, в Горки-Город привозят экскурсии.
Горки-город в Сочи на отметке 560 м. Арх. Михаил Филиппов
© фото Анатолий Белов

Те же идеи реализованы в крупных городских ансамблях ЖК «Маршал» на Соколе и «Итальянский квартал» на Долгоруковской улице в Москве. Про «Итальянский квартал» главный архитектурный критик России Григорий Ревзин сказал, что это образцовая постройка послевоенной Москвы, и так и надо строить города.
«Итальянский квартал» в Москве на Долгоруковской ул.
© Михаил Филиппов

Михаил Филиппов заведует кафедрой архитектуры в Российской академии живописи, ваяния и зодчества Ильи Глазунова. Свою методику построения ордера и градостроительства он решил оформить в виде учебника. 
Михаил Филиппов на фоне своей графической композиции.
© фото Наталья Тоскина

Л.К.: Кроме практических соображений преподавания, что заставило тебя взяться за учебник по градостроительству?

М.Ф.: Простой факт: исторические города не сносят. В начале XXI века представляется абсолютной аксиомой то, что модернистская эстетика за сто лет не предложила ничего, что могло  бы сравниться с эстетикой старой Москвы или Петербурга, Венеции или Рима. Население не хочет современного в городе. Старый Берлин, который воспринимали как депрессивный, теперь – предмет ностальгии. А все, что сделано из стекла, через десять лет после постройки кажется старомодным. Когда 11 сентября 2001 года рухнули башни-близнецы Центра Мировой торговли в Нью-Йорке, никому не пришло в голову восстановить памятник архитектуры модернизма, а после пожара в соборе Нотр-Дам в 2019 году на его реставрацию в считанные дни по всему миру было собрано около  5,000,000,000 евро.
  • zooming
    1 / 3
    Венеция.
    © Михаил Филиппов
  • zooming
    2 / 3
    Флоренция
    © Михаил Филиппов
  • zooming
    3 / 3
    Санкт-Петербург
    © Михаил Филиппов

Это и есть главный аргумент в пользу традиционного градостроительства. Исторические города не сносят и восстанавливают утраченное при первой возможности. Во всем мире в начале XXI века ни одно здание, построенное более ста лет назад, никогда не снесут по государственным законам, а все, что построено в послевоенное время, если придет в ветхость, сносят без всякого сожаления. Это значит, что классический, традиционный подход к градостроительству и архитектуре победил в известной борьбе между классикой и модернизмом в XX веке. Мария Нащокина подарила мне свою книгу о Борисе Еремине и о градостроительных идеях, выросших вокруг МАРХИ. Они были грандиозными. Большинство известных архитекторов и градостроителей Москвы вышли из этой среды: Александр Кузьмин, Алексей Гутнов, Илья Лежава, Михаил Кудрявцев и многие другие. Ни одна из ярких модернистских идей не реализовалась, не смотря на то, что люди, которые их придумали, находились в руководстве московской архитектурой. А якобы сумасшедшая концепция «ретроразвития» Бориса Еремина по восстановлению снесенных в 1930-х памятников архитектуры, хотя и не полностью, воплотилась. И я считаю, что лучшие работы в градостроительстве Москвы за последние годы – это колокольня Церкви Большого Вознесения на Б. Никитской и храма Фрола и Лавра на Павелецкой, Заиконоспасский монастырь на Никольской и многие другие. Были бы средства, восстановили бы и Храм Успения на Покровке, и Сухареву башню. Парадокс в том, что, как пишет Мария Нащокина, концепция «ретроразвития» Бориса Еремина тогда вызывала хохот. Теперь хохот вызывает обратное. Если бы сегодня принесли на градсовет проект реконструкции Замоскворечья Ивана Павлова – такой «план Вуазен», это было бы смешно. В Петербурге, по моему мнению, лучшая работа в архитектуре за последние 50 лет – это восстановление утраченной в советское время церкви Рождества Христова на Песках.
  • zooming
    1 / 3
    Церковь Рождества Христова на Песках. Санкт-Петербург
    © предоставлено Миихаилом Филипповым
  • zooming
    2 / 3
    Церковь Рождества Христова на Песках. Санкт-Петербург
    © предоставлено Миихаилом Филипповым
  • zooming
    3 / 3
    Церковь Рождества Христова на Песках
    © предоставлено Михаилом Филипповым

Молекула старого города


Прежде чем поговорить подробнее о твоей методике, хотела бы у тебя спросить, какое значение имеет ордер для европейского градостроительства?

Ордер – это главное в европейском градостроительстве с XV по XXI век. Ордер сформировался как законченная художественная система в 630-615 годы до н.э. в Великой Греции (в Малой Азии). Я подозреваю, что у ордера есть конкретный автор. Это был некий гений, оставшийся безымянным. Ордер – это не декоративное оформление  стоечно-балочной системы, как во всех архитектурных стилях, кроме греко-римского.
Архитектура – это, в первую очередь, композиция. Это отличает архитектуру от всех других строительных специальностей. Композиция интерьера, здания и города в настоящей архитектуре делается одними и теми же принципами и приемами. Это каноническая художественная система – единственная, дожившая до XXI века. Первая, так сказать, молекулярная композиция здания в ордере – это павильон, составленный из четырех одинаковых стен с арками, перекрытых четырехскатной крышей, к которой приставлены четыре одинаковых двухколонных портика с фронтонами, – тетрапилон. Методика обучения ордеру при помощи такой архитектурной композиции предложена, на мой взгляд, в лучшем на сегодняшний день архитектурном трактате «Теория классических архитектурных форм» русского теоретика И.Б.Михаловского.

Оконное градостроительство


Как связано обрамление окна с градостроительством?

Двухколонный портик является обрамлением окна, например, палаццо Фарнезе, а также входом в сотнях тысяч домов в Европе и Америке. Помпейские, греческие, восточные, древнерусские дома не имели композиции окон. Дом не воспринимался как открытый городу. Оконное градостроительство начинается с эпохи Ренессанса. Палладио пишет, что окна должны быть под окнами, а простенки под простенками. И это не из-за конструктивного смысла (ведь, если есть арка как часть стены, это не обязательно). Это надо делать, потому что тогда здание имеет ритм, и человек понимает размер здания и улицы. Дома надо ставить по красной линии, чтобы окна подчеркивали перспективу. Потому что без перспективы, без прямого движения – этого градостроительного феномена, который исчез в ХХ веке, – невозможно понятие города. Обрамление окна портиком, колоннада, и ритм окон создают градостроительный феномен архитектуры. 

Приведи, пожалуйста, пример здания, где окно, обрамленное ордерной композицией, представляет собой молекулу старого города.

Возьмем всем известный пример Дворцовой площади в Петербурге. Заходим на площадь через гениальную систему арок, которые поворачивают наше движение от оси Невского проспекта, идем к колонне, которая стоит точно по оси, и видим главное здание страны – государственный Эрмитаж, сокровищницу России, бывший Зимний дворец, правительственное здание. Важно, что Дворцовая площадь всегда была общественной, как и площадь собора Св. Петра в Риме. Дворец длиной более 200 метров имеет множество выступов-ризалитов, которые оформлены абсолютно одинаковыми колоннами. Они сделаны по Виньоле, хотя и погрубее, чем виньоловские. Колонны обрамляют окна. Верхний ярус – композитный ордер, нижний – барочная интерпретация дорического. Благодаря колоннам, несмотря на огромное количество деталей, здание воспринимается очень цельным. Почему важен этот пример? Потому что это колоссальный общегородской, если не общеевропейский центр, где собираются люди. Внутри мы обнаружим, что залы освещаются окнами, и они обрамляются ордерными колоннами. Это та же самая онтологическая форма – проем, ордерное обрамление, арка. Получается, что больше-то ничего и нет. И тоски и муки это ни у кого не вызывает, а наоборот, ощущение радостного пребывания в этом окружении. И все выдающиеся ансамбли Петербурга устроены похожим образом.



 

Основа методического учебника

Разрабатывая методическое пособие для студентов, я решил вычертить эти портики-тетрапилоны точно по Виньоле. И выяснились интересные свойства этой композиции – она точно вписывается в правильный восьмиугольник-полигон, центр которого находится в центре арки. Таким образом, ордерная композиция, построенная по принципу модулей, вписывается в простую систему геометрических композиций, на которых основаны все планы, потолки, орнаменты, градостроительные ансамбли на Западе и Востоке. В этой системе, также, построены композиции икон. 
  • zooming
    1 / 3
    Базовая форма на основе анализа портика Виньолы. Тосканский ордер.
    © Михаил Филиппов
  • zooming
    2 / 3
    Базовая форма на основе анализа портика Виньолы. Коринфский ордер.
    © Михаил Филиппов
  • zooming
    3 / 3
    Базовая форма на основе анализа портика Виньолы.
    © Михаил Филиппов

Полигональные сетки и овраги


Все структуры градостроительства, начиная от молекулы градостроительства до планировки Версаля, основаны на простых полигональных сетках. Это равносторонний треугольник, квадрат, восьмиугольник и шестиугольник. Пятиугольник используется редко, он не дает исчислений простыми числами. Система полигонов жестко сидит на простых композициях. Разумеется, преобладает простая крестообразная система координат – прямоугольная сетка улиц. Ансамбли Петербурга построены на тех же полигональных системах. И 350 русских городов, заложенных и построенных комиссией Ивана Бецкого при Екатерине Второй за 33 года, основаны на них же. Бецкий руководил Академией Художеств, и многие города фактически повторяют ее план.
  • zooming
    1 / 5
    План Академии Художеств в Санкт-Петербурге. Арх. Кокоринов, Вален Деламот.
    © предоставлено Михаилом Филипповым
  • zooming
    2 / 5
    Планы Осташкова, Уфы и Полтавы
    © предоставлено Михаилом Филипповым
  • zooming
    3 / 5
    План Твери
    © предоставлено Михаилом Филипповым
  • zooming
    4 / 5
    План Костромы
    © предоставлено Михаилом Филипповым
  • zooming
    5 / 5
    План Оренбурга
    © предоставлено Михаилом Филипповым

Про эти генеральные планы в те годы шутили, что это хорошо на бумаге, но забыли про овраги; потому что полигональные системы, в первую очередь гипподамова, только тогда работают, когда они сочетаются с совершенно свободными «кривыми» линиями набережных и улиц, образованных рельефом, но эти линии должны быть обязательно линейной застройки (как, например, в Венеции или на набережных Фонтанки и Мойки в Петербурге). Отсутствие этих «кривых» делает в целом неудачным опыт сталинского градостроительства, хотя там имеются и полигональные сетки и ордер.
  • zooming
    1 / 3
    Венеция
    © Михаил Филиппов
  • zooming
    2 / 3
    Венеция
    © Михаил Филиппов
  • zooming
    3 / 3
    Венеция
    © Михаил Филиппов

Петербург как образец градостроительства


Ты вырос в центре Санкт-Петербурга – самого красивого и законченного в градостроительном смысле города мира. Это сказалось на твоей градостроительной теории?

Да, Петербург был моей малой родиной. Я закончил художественную школу №1  – это дом оберпрокурора Синода князя Голицына, дом, в котором причащался будущий император Александр. Интересно, что именно в этом помещении, где я учился графике, Витберг показывал проект Храма Христа Спасителя Александру. А на Пестеля, 5, где я жил, Пушкин обитал, когда опубликовал «Медного всадника» со знаменитым «Люблю тебя, Петра творенье».

Почему Петербург можно считать образцом для современного градостроительства  с точки зрения внешнего вида города?

Потому что этот пластический эксперимент Петр Великий начал «на берегу пустынных волн». Город ничем не осложнен : нет ни Кремля, ни средневекового собора, ни Акрополя, ни руин, ни замка. С другой стороны, у Петра Первого перед глазами европейский опыт градостроительства. Есть возможности для реализации идеального города. Петр – абсолютный монарх, но все-таки не деспот и не коммунист. Есть право собственности, частные дворцы и резиденции сочетаются с жесткой градостроительной волей. «Прошло сто лет, и юный град, полночных стран краса и диво...». Ведь это удивительные стихи: за сто лет удалось сделать то, чего не получил ни один город мира. Многое построено при жизни Пушкина. Петербург Карло Росси – это его, Пушкина, новостройка. 

Какие европейские города повлияли на петербургское градостроительство?

Прежде всего, Рим и Париж, а также Версаль, Флоренция и Венеция. В римском градостроительстве символический момент – строительство собора Св. Петра и площади Бернини. Улочки Борго, куда приезжали паломники, были тесные и грязные, из них паломники выходили на великолепно скомпонованный простор колоннады, которая играет большую роль, чем сам собор, который полностью ниоткуда не виден. Петр также посетил Париж и Версаль. Поэтому Версальский парк с градостроительной точки зрения важнее, чем Париж. Именно парк повлиял на градостроительство Парижа, европейское градостроительство и  русское градостроительство. В XVIII веке под влиянием архитектурных конкурсов была принята идея застройки «сплошной фасадою».

Еще два города, повлиявших на Петербург, это Флоренция и Венеция. Флоренция – место, где создана система связи между перспективной живописью и европейским градостроительством. Зигфрид Гидион считает, что европейское градостроительство происходит из «Троицы» Мазаччо, основанной на перспективном построении Брунеллески. Брунеллески является создателем таких феноменов градостроительства, как употребление ордера и доминанты купола над городом. Это купол Санта-Мария дель Фьоре – «тиара» города, купол, относящийся как бы более к городу, чем к собору. Брунеллески – учитель великих художников кватроченто: Мазаччо, Донателло, Вероккио. Все они работали вокруг постройки собора.
  • zooming
    Флоренция
    © Михаил Филиппов
  • zooming
    Флоренция.
    © Михаил Филиппов

Венеция для Петербурга имела большое значение. Петербург начался на Васильевском острове. На материке была загородная часть, промышленные здания, Летний дворец Петра и дорога, связывающая с Москвой, из которой получился Невский. Центр города Леблон проектировал посредине Васильевского острова. Шла Северная война, Карл XII угрожал с юга. Обороняться было удобно, потому что Нева непреодолима. 700 м ширины – это размер лагуны. На материке сначала была пригородная часть с дворцами вельмож. Так возникли Шереметьевский дворец и Фонтанный дом, где жила Ахматова, и так далее. Сразу после Полтавской битвы начали развивать материк, а Васильевский и Петроградка (Петербургская сторона) надолго стали периферией, вплоть до постройки Троицкого моста. Адмиралтейство оставалось частью города, потому что имело свой ров, Мойка, Екатерининский канал и Фонтанка, главные «кривые» магистрали, соединенные с трехлучевой системой, из линий обороны Адмиралтейства превратились в одни из самых привлекательных градостроительных памятников в мире. Вокруг создавались локально правильные ансамбли, которые соединялись линиями домов, что стояли вдоль Мойки и Фонтанки. Так строился Петербург – россиевскими ансамблями и набережными.

Поясни, пожалуйста, поточнее, в чем тут связь с Венецией?

Центр Петербурга, как и Венеции, находится посреди огромного водного пространства. Петропавловская крепость, Биржа, Зимний дворец, Исаакиевский собор, – центр этой композиции, которую знает весь мир, расположен посреди реки. То же самое в Венеции. Пьяцетта, Сан-Джорджо Маджоре и Санта-Мария Делла Салюте образуют композицию с центром посреди лагуны. И масштаб застройки такой же. Высота до карниза на площади Св. Марка – 21 м, до конька кровли – 24 м. Высота Зимнего дворца – 21, 5 м.
  • zooming
    1 / 3
    Санкт-Петербург
    © Михаил Филиппов
  • zooming
    2 / 3
    План Санкт-Петербурга
    © предоставлено Михаилом Филипповым
  • zooming
    3 / 3
    Венеция
    © Михаил Филиппов

Кстати, высота домов в Париже на Набережной Бранли, где я участвовал в конкурсе на русский собор, тоже 21,5 м. Когда собрались в 1930-х строить новые города, изучали композицию старых. Бунин написал учебник по градостроительству, где рекомендуется та же высота. Образцом послужила Флоренция.

Город и храм – одно и то же


В чем разница между европейским  и русским градостроительством?

Европейский собор – часть улицы. Например, собор во Флоренции или в Мон-Сен-Мишель, Сант Андреа на Витторио Эмануэле. Купола не видны, есть только западный фасад и перед ним небольшое углубление. А русская церковь самодовлеет. Спас на Ильине улице в Новгороде стоит так, что его можно отовсюду увидеть. И хотя Петербург – европейский город, его русскость – в постановке соборов. В этом смысле есть связь с фантазиями Леонардо да Винчи, который рисует соборы с круговым обходом. Причем соборы Леонардо до смешного похожи на Собор в Торжке или Спасо-Преображенский собор Стасова на ул. Пестеля.
  • zooming
    Троице-Измайловский собор в Санкт-Петербурге
    Фотография © A.Savin WikiCommons
  • zooming
    Леонардо да Винчи. Эскиз храма.
    © предоставлено Михаилом Филипповым

Это связано с крестным ходом, но не только. Крест в плане – это и есть пересечение кардо и декумануса, собор – это и есть город. Крестово-купольная система – это круг и крест, вписанный в квадрат. Это символ мироздания и не просто символ, а  это и есть мироздание. Потому что когда мы находимся в церкви на литургии, мы находимся в Царствии Божием, которое уже пришло. 
  • zooming
    1 / 3
    Храм Св. Александра Невского в Жуковском
    © Михаил Филиппов
  • zooming
    2 / 3
    Храм Св. Александра Невского в Жуковском
    © Михаил Филиппов
  • zooming
    3 / 3
    Храм Св. Александра Невского в Жуковском
    © Михаил Филиппов

Последний вопрос: есть ли у тебя союзники?

Да, я не одинок, и, пользуясь случаем, я хочу сказать о только что прошедшей в Москве конференции MONUMENTALITÀ & MODERNITÀ-2021: «Суперстили в архитектуре. Поиск новых закономерностей». Это проект петербургского искусствоведа Ирины Бембель, посвящённый исследованию консервативных явлений в современной архитектуре. Я уже не первый раз участвую в этой конференции и сотрудничаю с журналом «Капитель», которым руководит Ирина. Она стремится привлечь внимание учёных и практиков к осмыслению «альтернативной архитектуры», противостоящей основному модернистскому тренду.  Должен сказать, что я давно не получал такого интеллектуального удовольствия. По-моему, такой и должна быть научная конференция: в камерном формате, с возможностью живого диалога. В частности, благодаря ей я смог познакомиться и пообщаться онлайн с Никосом Салингаросом, с его переводчицей Татьяной Быстровой, а также с моим бывшим преподавателем в ЛИСИ (ныне СПбГАСУ) академиком Татьяной Андреевной Славиной, говорившей о кризисе архитектурного образования. Сотрудник нашей Академии И.С. Глазунова Андрей Ивин рассказал об основателе классической архитектурной школы в университете Нотр-Дам (США, штат Индиана) Томасе Гордоне Смите. Все они из тех людей, которых я считаю своими союзниками.
 

Поставщики, технологии

VELUX (Велюкс)

26 Октября 2021

Похожие статьи
Валерий Каняшин: «Нам дали свободу»
Жилой комплекс Headliner, строительство основной части которого не так давно завершилось напротив Сити – это такой сосед ММДЦ, который не «подыгрывает» ему. Он, наоборот, решен на контрасте: как город из разноформатных строений, сложившийся естественным путем за последние 20 лет. Популярнейшая тема! Однако именно здесь – даже кажется, что только здесь – ее удалось воплотить по-настоящему убедительно. Да, преобладают высотки, но сколько стройных, хрупких в профиль, ракурсов. А главное – как все это замиксовано, скомпоновано... Беседуем с руководителем проекта Валерием Каняшиным.
Григорий Ревзин: «Что нам делать с архитектурой семидесятых»
Советский модернизм был хороший, авторский и плохой, типовой. Хороший «на периферии», плохой в центре – географическом, внимания, объема и прочего. Можно ли его сносить? «Это разрушение общественного консенсуса на ровном месте». Что же тогда делать? Сохранять, но творчески: «Привнести архитектуру туда, где ее еще нет». Относиться не как к памятникам, а как к городскому ландшафту. Читайте наше интервью с Григорием Ревзиным на актуальную тему спасения модернизма – там предложен «перпендикулярный», но интересный вариант сохранения зданий 1970-х.
Лама из тетраметилбутана
Петр Виноградов рассказал об экспериментальной серии скульптур «Тетрапэд», которая исследует принципы молекулярной архитектуры, адаптивных структур и интерактивного взаимодействия с городской средой. Конструкции реагируют на движение, собеседуют с пространством, допускают множественные сценарии использования и интерпретации. Скульптуры уже побывали на «Зодчестве» и фестивале «Дикая мята», а дальше отправятся на Forum 100+.
В преддверии Архстояния: интервью с Валерием Лизуновым,...
25 июля в Никола-Ленивце стартует очередной, юбилейный, фестиваль «Архстояние». Ему исполняется 20 лет. Тема этого года: «Мое главное». Накануне открытия поговорили с архитектором Archpoint Валерием Лизуновым, который стал автором одного из объектов фестиваля «Исправительное учреждение».
Сергей Кузнецов: «Мы не стремимся к единому стилю...
Некоторое время назад мы попросили у главного архитектора Москвы Сергея Кузнецова комментарий по Архитектурной премии мэра Москвы: от схемы принятия решений до того, каким образом выбор премии отражает архитектурную политику. Публикуем полученные ответы, читайте.
Дина Боровик: хрущёвки попадают в Рай
Молодая художница из Челябинска Дина Боровик показывает в ЦСИ Винзавод выставку, где сопоставляет пятиэтажки, «паутинки» и прочие приметы немудрящей постсоветской жизни с динозаврами. И хотя кое-где ее хрущевки напоминают инсталляцию Бродского на венецианской биеннале, страшно сказать, 2006 года, лиричность подкупает.
Дюрер и бабочки
Рассматриваем одну из работ выставки «Границы видимости», которая еще открыта на Винзаводе, поближе. Объект называется актуальным для современности образом: «Сакральная геометрия», сделан из лотков для коммуникаций, которые нередко встречаются в открытом виде под потолком, с вкраплениями фрагментов гравюры Дюрера, «чтобы сбить зрителя с толку».
«Коллизии модернизма и ориентализма»
К выходу в издательской программе Музея «Гараж» книги о Ташкенте, уже 4-м справочнике-путеводителе из серии о советском модернизме, мы поговорили с его авторами, Борисом Чуховичем, Ольгой Казаковой и Ольгой Алексеенко, о проделанной ими работе, впечатлениях и размышлениях.
Александр Пузрин: как получить «Золотого Льва» венецианской...
В 2025 году главная награда XIX Венецианской архитектурной биеннале – «Золотой Лев» досталась национальному павильону Бахрейна за экспозицию Heatwave. Среди тех, кто работал над проектом, был Александр Пузрин – выпускник Московского инженерно-строительного института, докторант израильского Техниона, а ныне – профессор Швейцарской высшей технической школы Цюриха (ETH Zurich). Мы попросили его рассказать о технических аспектах Heatwave, далеко неочевидных для простых зрителей. Но разговор получился не только об инженерии.
Комментарии экспертов. Цирк
Объявлены результаты голосования: москвичи (29%) и дети (42%) проголосовали за первоначально победившее в конкурсе здание цирка в виде разноцветного шатра. Мы же собрали по разным изданиям комментарии экспертов архитектурно-строительной среды, включая авторов конкурсных проектов. Получилась внушительная подборка. Эксперты, в основном, приветствуют идею переноса в Мневники, далее – приветствуют обращение к общественному голосованию, и, наконец, кто-то отмечает уместность эксцентричной архитектуры победившего проекта для типологии цирка. Читайте мнения лучших людей отрасли.
Женская доля: что говорят архитекторы
Задали несколько вопросов женщинам-архитекторам. У нас – 27 ответов. О том, мешает ли гендер работе или, наоборот, помогает; о том, как побеждать, не сражаясь. Сила – у кого в упорстве, у кого в многозадачности, у кого в сдержанности... А в рядах идеалов бесспорно лидирует Заха Хадид. Хотя кто-то назвал и соотечественниц.
Григорий Ревзин: «Сильный жест из-под полы. Нечто победило»
Обсуждаем дискуссии вокруг конкурса на цирк и сноса СЭВ с самым известным архитектурным критиком нашего времени. В процессе проявляется парадокс: вроде бы сейчас принято ностальгировать по брежневскому времени, а знаковое здание, «ось» Варшавского договора, приговорили к сносу. Не странно ли? Еще мы выясняем, что wow-архитектура вернулась – это новый после-ковидный тренд. Однако, чтобы жест получился действительно сильным, без профессионалов все же не обойтись.
Сергей Скуратов: «Если обобщать, проект реализован...
Говорим с автором «Садовых кварталов»: вспоминаем историю и сюжеты, связанные с проектом, который развивался 18 лет и вот теперь, наконец, завершен. Самое интересное с нашей точки зрения – трансформации проекта и еще то, каким образом образовалась «необходимая пустота» городского общественного пространства, которая делает комплекс фрагментом совершенно иного типа городской ткани, не только в плоскости улиц, но и «по вертикали».
2024: что говорят архитекторы
Больше всего нам нравится рассказывать об архитектуре, то есть о_проектах, но как минимум раз в год мы даем слово архитекторам ;-) и собираем мнение многих профессионалов о том, как прошел их профессиональный год. И вот, в этом году – 53 участника, а может быть, еще и побольше... На удивление, среди замеченных лидируют книги и выставки: браво музею архитектуры, издательству Tatlin и другим площадкам и издательствам! Читаем и смотрим. Грустное событие – сносят модернизм, событие с амбивалентной оценкой – ипотечная ставка. Читаем архитекторов.
Наталья Шашкова: «Наша задача – показать и доказать,...
В Анфиладе Музея архитектуры открылась новая выставка, и у нее две миссии: выставка отмечает 90-летний юбилей и в то же время служит прообразом постоянной экспозиции, о которой музей мечтает больше 30 лет, после своего переезда и «уплотнения». Мы поговорили с директором музея: о нынешней выставке и будущей, о работе с современными архитекторами и планах хранения современной архитектуры, о несостоявшемся пока открытом хранении, но главное – о том, что музею катастрофически не хватает площадей. Не только для экспозиции, но и для реставрации крупных предметов.
Юрий Виссарионов: «Модульный дом не принадлежит земле»
Он принадлежит Космосу, воздуху... Оказывается, 3D-печать эффективнее в сочетании с модульным подходом: дом делают в цеху, а затем адаптируют к местности, в том числе и с перепадом высот. Юрий Виссарионов делится свежим опытом проектирования туристических комплексов как в средней полосе, так и на юге. Среди них хаусботы, дома для печати из легкого бетона на принтере и, конечно же, каркасные дома.
Дерево за 15 лет
Поемия АРХИWOOD опрашивает членов своего экспертного совета главной премии: что именно произошло с деревянным строительством за эти годы, какие заметные изменения происходят с этим направлением сейчас и что ждет деревянное домостроение в будущем.
Марина Егорова: «Мы привыкли мыслить не квадратными...
Карьерная траектория архитектора Марины Егоровой внушает уважение: МАРХИ, SPEECH, Москомархитектура и Институт Генплана Москвы, а затем и собственное бюро. Название Empate, которое апеллирует к словам «чертить» и «сопереживать», не должно вводить в заблуждение своей мягкостью, поскольку бюро свободно работает в разных масштабах, включая КРТ. Поговорили с Мариной о разном: градостроительном опыте, женском стиле руководства и даже любви архитекторов к яхтингу.
Андрей Чуйков: «Баланс достигается через экономику»
Екатеринбургское бюро CNTR находится в стадии зрелости: кристаллизация принципов, системность и стандартизация помогли сделать качественный скачок, нарастить компетенции и получать крупные заказы, не принося в жертву эстетику. Руководитель бюро Андрей Чуйков рассказал нам о выстраивании бизнес-модели и бонусах, которые дает архитектору дополнительное образование в сфере управления финансами.
Василий Бычков: «У меня два правила – установка на...
Арх Москва начнется 22 мая, и многие понимают ее как главное событие общественно-архитектурной жизни, готовятся месяцами. Мы поговорили с организатором и основателем выставки, Василием Бычковым, руководителем компании «Экспо-парк Выставочные проекты»: о том, как устроена выставка и почему так успешна.
Влад Савинкин: «Выставка как «маленькая жизнь»
АРХ МОСКВА все ближе. Мы поговорили с многолетним куратором выставки, архитектором, руководителем профиля «Дизайн среды» Института бизнеса и дизайна Владиславом Савинкиным о том, как участвовать в выставках, чтобы потом не было мучительно больно за бесцельно потраченные время и деньги.
Сергей Орешкин: «Наш опыт дает возможность оперировать...
За последние годы петербургское бюро «А.Лен» прочно закрепило за собой статус федерального, расширив географию проектов от Санкт-Петербурга до Владивостока. Получать крупные заказы помогает опыт, в том числе международный, структура и «архитектурная лаборатория» – именно в ней рождаются методики, по которым бюро создает комфортные квартиры и урбан-блоки. Подробнее о росте мастерской рассказывает Сергей Орешкин.
2023: что говорят архитекторы
Набрали мы комментариев по итогам года столько, что самим страшно. Общее суждение – в архитектурной отрасли в 2023 году было настолько все хорошо, прежде всего в смысле заказов, что, опять же, слегка страшновато: надолго ли? Особенность нашего опроса по итогам 2023 года – в нем участвуют не только, по традиции, москвичи и петербуржцы, но и архитекторы других городов: Нижний, Екатеринбург, Новосибирск, Барнаул, Красноярск.
Александра Кузьмина: «Легко работать, когда правила...
Сюжетом стенда и выступлений архитектурного ведомства Московской области на Зодчестве стало комплексное развитие территорий, или КРТ. И не зря: задача непростая и очень «живая», а МО по части работы с ней – в передовиках. Говорим с главным архитектором области: о мастер-планах и кто их делает, о том, где взять ресурсы для комфортной среды, о любимых проектах и даже о том, почему теперь мало хороших архитекторов и что делать с плохими.
Согласование намерений
Поговорили с главным архитектором Института Генплана Москвы Григорием Мустафиным и главным архитектором Южно-Сахалинска Максимом Ефановым – о том, как формируется рабочий генплан города. Залог успеха: сбор данных и моделирование, работа с горожанами, инфраструктура и презентация.
Изменчивая декорация
Члены экспертного совета премии Innovative Public Interiors Award 2023 продолжают рассуждать о том, какими будут общественные интерьеры будущего: важен предлагаемый пользователю опыт, гибкость, а в некоторых случаях – тотальный дизайн.
Определяющая среда
Человекоцентричные, технологичные или экологичные – какими будут общественные интерьеры будущего, рассказывают члены экспертного совета премии Innovative Public Interiors Award 2023.
Иван Греков: «Заказчик, который может и хочет сделать...
Говорим с Иваном Грековым, главой архитектурного бюро KAMEN, автором многих знаковых объектов Москвы последних лет, об истории бюро и о принципах подхода к форме, о разном значении объема и фасада, о «слоях» в работе со средой – на примере двух объектов ГК «Основа». Это квартал МИРАПОЛИС на проспекте Мира в Ростокино, строительство которого началось в конце прошлого года, и многофункциональный комплекс во 2-м Силикатном проезде на Звенигородском шоссе, на днях он прошел экспертизу.
Технологии и материалы
Формула света
Как превратить мансардное пространство из технического чердака в полноценное помещение премиум-класса? Ключевой фактор – грамотное проектирование световой среды. Разбираемся, как оконные решения влияют на здоровье жильцов и какие технологии помогают создавать по-настоящему комфортные пространства под крышей.
Будущее за химически упрочненным стеклом
В архитектуре премиум-класса безупречный внешний вид остекления – ключевое требование. Однако традиционно используемое термоупрочненное стекло часто создает оптические искажения. Российская Стекольная Компания (РСК) представляет инновационное для российского рынка решение этой проблемы – переработку стекла методом химического упрочнения.
Архитектура игры
Проекты научных детских площадок от компании «Новые горизонты» – основаны на синтезе игры, образования и городской среды. Они создают принципиально новый уровень игрового опыта, провоцирующий исследовательский интерес, и одновременно работают как градостроительная доминанта, формирующая уникальный образ места и новую точку притяжения.
Фасадные системы Sun Garden: технологии СФТК Церезит в...
Комплекс Sun Garden в Джемете (Анапа) демонстрирует специфику применения штукатурных систем фасадной теплоизоляции в условиях агрессивной приморской среды. Проект потребовал разработки дифференцированного подхода к выбору материалов для различных архитектурных элементов: от арочных галерей до многоуровневых террас.
Бесшовные фасады: как крупноформатные стеклопакеты...
Прозрачные бесшовные фасады, еще недавно доступные лишь в проектах уровня Apple Park, теперь можно реализовать в России благодаря появлению собственного производства стеклопакетов-гигантов у компании Modern Glass. Разбираемся в технологии и смотрим кейсы со стеклопакетами hugesize от Алматы до Москвы.
Локализация против санкций: решения для остекления
Новый пакет ограничений Евросоюза создал серьезные вызовы для российской строительной отрасли в сфере остекления, непосредственно затронув профильные системы, фурнитуру и алюминиевые конструкции. Для проектировщиков это означает необходимость пересмотра привычных спецификаций и поиска новых технических решений.
LVL брус в большепролетных сооружениях: свобода пространства
Высокая несущая способность LVL бруса позволяет проектировщикам реализовывать смелые пространственные решения – от безопорных перекрытий до комбинированных систем со стальными элементами. Технология упрощает создание сложных архитектурных форм благодаря высокой заводской готовности конструкций, что критично для работы в стесненных условиях существующей застройки.
Безопасность в движении: инновационные спортивные...
Безопасность спортсменов, исключительная долговечность и универсальность применения – ключевые критерии выбора покрытий для современных спортивных объектов. Компания Tarkett, признанный лидер в области напольных решений, предлагает два технологичных продукта, отвечающих этим вызовам: спортивный ПВХ-линолеум Omnisports Action на базе запатентованной 3-слойной технологии и многослойный спортивный паркет Multiflex MR. Рассмотрим их инженерные особенности и преимущества.
​Teplowin: 20 лет эволюции фасадных технологий – от...
В 2025 году компания Teplowin отмечает 20-летие своей деятельности в сфере фасадного строительства. За эти годы предприятие прошло путь от производителя ПВХ-конструкций до комплексного строительного подрядчика, способного решать самые сложные архитектурные задачи.
«АЛЮТЕХ»: как технологии остекления решают проблемы...
Основной художественный прием в проекте ЖК «Level Причальный» – смелый контраст между монументальным основанием и парящим стеклянным верхом, реализованный при помощи светопрозрачных решений «АЛЮТЕХ». Разбираемся, как это устроено с точки зрения технологий.
Искусство прикосновения: инновационные текстуры...
Современный интерьерный дизайн давно вышел за пределы визуального восприятия. Сегодня материалы должны быть не только красивыми, но и тактильными, глубокими, «живыми» – теми, что создают ощущение подлинности, не теряя при этом функциональности. Именно в этом направлении движется итальянская фабрика Iris FMG, представляя новые поверхности и артикулы в рамках линейки MaxFine, одного из самых технологичных брендов крупноформатного керамогранита на рынке.
Как бороться со статическим электричеством: новые...
Современные отделочные материалы всё чаще выполняют не только декоративную, но и высокотехнологичную функцию. Яркий пример – напольное покрытие iQ ERA SC от Tarkett, разработанное для борьбы со статическим электричеством. Это не просто пол, а интеллектуальное решение, которое делает пространство безопаснее и комфортнее.
​Тренды остекления аэропортов: опыт российских...
Современные аэровокзалы – сложные инженерные системы, где каждый элемент работает на комфорт и энергоэффективность. Ключевую роль в них играет остекление. Архитектурное стекло Larta Glass стало катализатором многих инноваций, с помощью которых терминалы обрели свой яркий индивидуальный облик. Изучаем проекты, реализованные от Камчатки до Сочи.
​От лаборатории до фасада: опыт Церезит в проекте...
Решенный в современной классике, ЖК «На Некрасова» потребовал от строителей не только технического мастерства, но и инновационного подхода к материалам, в частности к штукатурным фасадам. Для их исполнения компанией Церезит был разработан специальный материал, способный подчеркнуть архитектурную выразительность и обеспечить долговечность конструкций.
​Технологии сухого строительства КНАУФ в новом...
В центре Перми открылся первый пятизвездочный отель Radisson Hotel Perm. Расположенный на берегу Камы, он объединяет в себе премиальный сервис, панорамные виды и передовые строительные технологии, включая системы КНАУФ для звукоизоляции и безопасности.
Стеклофибробетон vs фиброцемент: какой материал выбрать...
При выборе современного фасадного материала архитекторы часто сталкиваются с дилеммой: стеклофибробетон или фиброцемент? Несмотря на схожесть названий, эти композитные материалы кардинально различаются по долговечности, прочности и возможностям применения. Стеклофибробетон служит 50 лет против 15 у фиброцемента, выдерживает сложные климатические условия и позволяет создавать объемные декоративные элементы любой геометрии.
Кирпич вне времени: от строительного блока к арт-объекту
На прошедшей АРХ Москве 2025 компания КИРИЛЛ в партнерстве с кирпичным заводом КС Керамик и ГК ФСК представила масштабный проект, объединивший застройщиков, архитекторов и производителей материалов. Центральной темой экспозиции стал ЖК Sydney Prime – пример того, как традиционный кирпич может стать основой современных архитектурных решений.
Фасад – как рукопожатие: первое впечатление, которое...
Материал, который понимает задачи архитектора – так можно охарактеризовать керамическую продукцию ГК «Керма» для навесных вентилируемых фасадов. Она не только позволяет воплотить концептуальную задумку проекта, но и обеспечивает надежную защиту конструкции от внешних воздействий.
Благоустройство курортного отеля «Славянка»: опыт...
В проекте благоустройства курортного отеля «Славянка» в Анапе бренд axyforma использовал малые архитектурные формы из трех коллекций, которые отлично подошли друг к другу, чтобы создать уютное и функциональное пространство. Лаконичные и гармоничные формы, практичное и качественное исполнение позволили элементам axyforma органично дополнить концепцию отеля.
Сейчас на главной
Курорт на Каме
Архитектурное бюро Wowhaus разработало проект реконструкции санатория «Корабельная роща» – оздоровительного комплекса на берегу реки Кама.
Модель многоуровневой жизни
Показываем отчет о круглом столе Арх Москвы 2025, посвященном высотному строительству. Он вполне актуален: опытные градо- и башне-строители сошлись на том, что высокие дома стали нормой, и пора переходить от «гвоздиков в панораме» к целым разновысотным и разноуровневым мегаструктурам. Ну, а как иначе?
Снос Энтузиаста
В Москве снесли кинотеатр «Энтузиаст». Хороший авторский модернизм, отмеченный игрой в контраст пластического равновесия, непринужденно парящими консолями, и чем-то даже похожий на ГТГ. С ним планировали разобраться где-то с 2013 года, и вот наконец. Но поражает даже не сам снос – а то, что приходит на смену объекту, отмеченному советской госпремией.
Истина в муке
Бюро Mast разработало интерьер кафе для сети кафе-пекарен «Лицей», как будто исследуя выразительные возможности самых простых, самых сдержанных дизайнерских средств, чтобы у посетителей была возможность насладиться ароматом свежеиспеченной сдобы и хлеба.
Гнезда в Приморье
Проект эко-парка «Гнезда», разработанный Алексеем Полищуком и компанией Пауэр Технолоджис, был отмечен первой премией фестиваля Союза архитекторов Эко-Берег 2025. Для глэмпминга в Филинской бухте авторы предложили дома-птицы, дома на деревьях, смотровую площадку-гнездо и входной акцент – павильон в виде филина.
Фабрика Матти
Креативные кластеры добрались до Выборга – бюро KLAUZURA подготовило проект ревитализации бывшей мебельной фабрики Матти Пиетинена, который предполагает восстановление исторического облика корпусов на 1916 год, а также включение новых выразительных элементов: металлической арки входа, объемной кладки на месте утрат, опоясывающей двор террасы.
Руины. Второе дыхание
Международное архитектурное бюро Alvisi Kirimoto представило новый выставочный маршрут в базилике Максенция в Археологическом парке Колизея в Риме.
Новый образ Искры
ТП-РП 2820 или «Искра» – новое небольшое кафе на нижегородской Стрелке, по силе обаяния и привлекательности достойно конкурирующее с более статусными объектами. Этот осколок постконструктивизма – епархиальное кафе. Весной этот небольшой объект признан лучшим в номинации «Реконструкция и приспособление» на Мосбилд-2025.
Формула воды
По проекту ‘nefa’architects’ в центре Йошкар-Олы благоустраивается так называемая набережная Брюгге: променад между рекой Малая Кокшага и сплошным фронтом «бельгийских» домиков, построенных в начале 2000-х. Изучив опыт Амстердама и Брюгге, архитекторы закольцевали сухопутный пешеходный маршрут с помощью водного, проходящего по понтонной системе. Потенциал участка у воды раскрывает сцена с амфитеатром на воде, безопасный бассейн для купания, а также плавучие сады. Марийский образ в архитектуре и дизайне
Себя показать…
Видовой ресторан «Пижоны», расположенный на 14-м этаже башни в центре Ижевска, быстро стал популярен – и во многом благодаря не столько открывающимся видам, сколько дизайну интерьера от бюро Egodesign.studio, в котором средиземноморские мотивы причудливо переплелись с удмуртскими.
Время архитектора: премия имени Сергея Ткаченко-2025
Учрежденная Институтом Генплана Москвы и Архитектурным центром Сергея Ткаченко премия подвела итоги. Из 160 студенческих выпускных квалификационных работ экспертное жюри выбрало три: медицинский центр для больных сахарным диабетом, морской технопарк и проект градостроительной организации периферийных зон на примере Волгограда.
Главный экспонат
Написалось содержательное алаверды с картинками к тексту о выставке в центре «Зотов», посвященной архитектурным макетам. Очень плотно на ней собран материал, кажется, настолько плотно, что перестает «слушаться» куратора, создавая собственные смыслы и завихрения. Давно столько раритетов нового и старого времени из области макета не было собрано в одном месте. Пробуем разобраться, как все устроено и кто тут главный.
С открытым сердцем
Модульное здание общежития для студентов Делфтского технического университета возвели всего за 26 недель. Авторы проекта – бюро Studioninedots.
Арктика вместо Мороженого
Rokot Studio предложили концепцию воссоздания исторического павильона «Мороженое» на ВДНХ по проекту 1950 года. Здание сохраняет форму ледяной глыбы, но внутри вместо кафе-мороженого размещается экспозиция павильона «Арктика».
Футляр для наследия
Национальный центр Виктора Астафьева построен по проекту бюро А2 в родном селе писателя Овсянка. Три «оболочки» здания – деревянная, оштукатуренная и стеклянная – связывают его с контекстом, а расположение между двумя главными улицами формирует общественные площади. Несущий каркас, хорошо просматриваемый через витражи, отсылает к образам железной дороги. Здание построено рядом с домом-музеем писателя и напоминает большое «облако», в котором хранится память об Астафьеве и его наследии.
Пиранези для первокурсников
В калифорнийском Клермонтском колледже открылось первое из запланированных зданий по проекту BIG: Научный центр имени Роберта Дея, где масштабные стальные фермы снаружи обшиты стеклофибробетоном, а внутри – древесиной.
Какого цвета нефть?
Для компании, чья миссия – работать на завтрашний день, крайне важно уже сегодня закладывать основу будущих успехов. Поэтому в штаб-квартире компании «ЛУКОЙЛ-Инжиниринг», спроектированной бюро «АРХИСТРА», целый этаж занимает многофункциональный образовательный центр.
Парковка за ширмой
Бюро S4S Architects спроектировало для московского жилого комплекса «Эко Бунино» паркинг, который успешно маскирует свою утилитарность за фасадом из перфорированных панелей. В комбинации с ламелями скрывают жесткую сетку ярусов и выравнивают пропорции, одновременно обеспечивая пространства естественным светом, вентиляцией и, как ни странно, видами на лесистую территорию. Первый этаж занимают коммерческие помещения, благодаря которым здание используют не только автомобилисты.
Пресса: Примеры из практики: 100 проектов Юрия Аввакумова
В книге «Примеры. Экспозиция искусства или искусство экспозиции», выпущенной издательством музея «Гараж», известный архитектор поведал о десятилетиях работы на поприще проектирования художественных выставок
Больше арок
В Сент-Луисе после реконструкции по проекту Snøhetta открылся концертный зал городского симфонического оркестра.
Море фантазии
Студия EgoDesign разработала для сети частных детских садов KIDO в Ижевске дизайн-концепцию, которая должна способствовать творческому развитию детей за счет тематических игровых компонентов и оформления, индивидуального для каждой группы.
Бумеранг на скалах
Архитекторы Snøhetta вписали здание рыболовецкой и рыбоводческой компании Magne Arvesen & sønner в скалистый берег острова Андёрья на севере Норвегии.
Гнезда, мосты, штиль и балтийская колючка в Филинской...
Ключевым событием завершившегося на днях фестиваля «ЭкоБерег» стало объявление победителей конкурса на разработку проекта туристической инфраструктуры на побережье Балтики в Филинской бухте. Победителем стал проект эко-парка «Гнезда» компании «Пауэр Технолоджис». Показываем все награжденные проекты.
Падел на взморье
Бюро 3 BY THREE разработало для Калининградской области концепцию падел-центра с фасадами из поликарбоната, которые за счет своей полупрозрачности делают спорт частью городской жизни. Объем с пятью кортами и балконом для зрителей дополняет блок лобби с эксплуатируемой кровлей.
Эндорфиновый всплеск
По проекту дизайн-студии TONKO на набережной Волги в Самаре появилась яркая площадка для тренировок на открытом воздухе. Уличная спортивная мебель произведена по чертежам архитекторов, а для зонирования активно используется цвет. Можно заниматься йогой, боксом, паркуром, настольным теннисом или же просто отдыхать в шезлонге.
Дыхание банковского дела
Новая штаб-квартира банка Lombard Odier на берегу Женевского озера задумана авторами проекта, Herzog & de Meuron, «дышащей», открытой природному окружению.