Поэтому архитекторы бюро ASADOV, работая прошлом году над конкурсным проектом общественно-культурного центра на центральной площади Петропавловска-Камчатского, наибольшее внимание уделили уместности здания в природном контексте соседней Никольской сопки.
Там заповедник. Холм очень красивый, скульптурный – глядя на картинки, можно подумать, что это огромная гора. Но на самом деле сопка небольшая, и даже трехэтажное здание перед ней будет заметным. Место – очень хрупкое, поставь там «чемодан» – и холм исчезнет. Так что мы всячески «разрушали» здание, чтобы не спорить с холмом. Не полностью, конечно, жесткая «деконструкция» в данном случае была бы не уместна, – но мы хотели уйти от традиционной архитектуры и сделать «не совсем дом» – а что-то, что как будто откололось от сопки. Мы разделили объем на две дуги: одна, меньшей высоты, образует площадь Ленина, другая изгибается вдоль основания холма. Получается передний и дальний план: крылья уходят в глубину и не конкурируют с природным фоном.
На кровле мы предложили террасы со стороны залива, и лестницу с амфитеатром, чтобы «обжить» здание, превратить его в общественное пространство «городской гостиной», продолжающее площадь Ленина. Здесь ведь есть своя природная и ландшафтная специфика: во-первых, город расположен на холмах, и к лестницам тут все привыкли, во-вторых, климат суровый, часто ветер и холодно, но зато когда выходит солнце, люди прямо-таки высыпают на площадь, чтобы его «поймать», погреться. Мы видели, как это происходит на площади Ленина сейчас, и наши террасы и лестницы во многом предложены для того, чтобы дать для таких прогулок-вылазок дополнительное пространство.
Словом, ракурс со стороны залива, где здание спускается ступеньками, мы считаем самым удачным.
На кровле мы предложили террасы со стороны залива, и лестницу с амфитеатром, чтобы «обжить» здание, превратить его в общественное пространство «городской гостиной», продолжающее площадь Ленина. Здесь ведь есть своя природная и ландшафтная специфика: во-первых, город расположен на холмах, и к лестницам тут все привыкли, во-вторых, климат суровый, часто ветер и холодно, но зато когда выходит солнце, люди прямо-таки высыпают на площадь, чтобы его «поймать», погреться. Мы видели, как это происходит на площади Ленина сейчас, и наши террасы и лестницы во многом предложены для того, чтобы дать для таких прогулок-вылазок дополнительное пространство.
Словом, ракурс со стороны залива, где здание спускается ступеньками, мы считаем самым удачным.
Интересно, что лестница-амфитеатр, острым носом развернутая к набережной, выходит за границы разрешенной территории строительства – но архитекторы трактовали ее как «не объем здания, а часть благоустройства площади». Определенная логика в этом решении присутствует, и она же подчеркивает обозначенное в словах Александра Асадова стремление «срастись с пространством», стать частью окружения.
Действительно, площадь Ленина, перед западной частью которой планируется здание – один из самых удивительных центров города. Официально это действительно его центральная точка, но расположена она на косе, отделяющей залив от Култучного озера. Тем не менее оно остается городским центром. Здесь – не только Дом правительства, но Театр драмы и комедии, перед которым проводят городской фестиваль «Камчатский Арбат». Так что пространство между холмом и зданием культурного центра авторы осмыслили как пешеходную улицу, тем более что в период проведения конкурса по уточненному ТЗ стало ясно, что ее предстоит закрыть для машин, – связывающую новое здание с площадью перед театром и приспособленную в числе прочего для проведения фестиваля.
Две дуги, малая и большая, как мы видим, смыкаются, образуя в плане подобие рукописной буквы X. В точке их соединения со стороны города появляется башня-«маяк», внутри которой была задумана винтовая лестница. С этой стороны центр – уже городское здание, заметное. Оно и само по вечерам могло бы быть как маяк, поскольку образовано крупными треугольными эркерами: одна пластина непрозрачная, другая стеклянная. Днем стекла отражали бы все вокруг. Чередование плоскостей и дискретный поворот дуги фасада – не столько презентующего себя зрителю, сколько «убегающего» от него, – тоже отчасти работает на развеществление объема. В то же время в сторону Дома правительства обращен торец с небольшим вертикальным окном в широкой перспективной рамке, один откос которой – медиаэкран.
Ядром внутреннего пространства в проекте стал трехсветный атриум, примыкающий к дуге фасада со стороны площади Ленина. Здесь авторы предлагают настоящий зимний сад – столь актуальный в условиях, напомним, сурового климата, визуально расширяющий пространство зеркальный потолок, и большой амфитеатр, с тыльной поднимающейся стороны которого – гардероб. Он вторит внешнему открытому амфитеатру, повторяет его, но внутри.
Атриум соединяет два крыла – музейное со стороны города и ресторанное со стороны моря; впрочем на первом ярусе под «ресторанным» крылом архитекторы размещают этноцентр. Частью функциональной программы стали также детский досуговый центр, фуд-корт с блюдами из морепродуктов и универсальный зал, который может служить, в частности, малой сценой театра в дни фестивалей.
Для разных функций в проекте продуманы входы с разных сторон.
В качестве итогового архитекторы ASADOV показали на конкурсе наиболее «традиционный», по их же собственным словам, вариант, в котором от образа «здания» до конца уйти не удалось.
Так что помимо финального варианта появился второй, обтекаемой формы, в виде, по собственным словам Александра Асадова, гигантской рыбы.
Но и на этом не все. «Разгона» от поисков в работе над конкурсом хватило на то, что архитекторы уже после его завершения сделали еще один эскиз – просто для того, чтобы понять, какой именно образ культурного центра у подножия заповедной сопки им действительно кажется правильным.
Сдержанный образ финального варианта был продиктован удаленностью места и самоцензурой в подборе материалов, – рассказывает Александр Асадов. – А вот если превратить плоские вертикальные пилоны в объемные, выдвинуть их от стекла вперед в сторону площади – получился бы «Стоунхендж», здание «дикое», древнее, «шагнувшее на тысячу лет назад».
Что ж, может быть это и верно.