Значение кремлевских построек первых Романовых в истории происхождения шатровых колоколен XVII века. Ю.В. Тарабарина

mainImg

Шатровые колокольни – один из характерных  и очень узнаваемых элементов русской архитектуры XVII в., однако история возникновения этой типологии остается практически неизученной. Единственная версия, бытовавшая в советских изданиях, представляла ее как «глубоко национальную», «самобытную» форму, восходящую к гипотетическим деревянным шатрам через вероятное посредство каменных шатровых храмов XVI в., форма венчания которых считалась «перенесенной» на колокольни в процессе саморазвития русского зодчества.
В течение последних десятилетий теория происхождения каменных шатровых храмов от деревянных в подверглась развернутой и обоснованной критике, – однако новые, свободные от «теории самобытности» суждения об истории сложения типологии шатровых колоколен были высказаны лишь недавно – И.Л. Бусевой-Давыдовой, Вл.В. Седовым и автором настоящего сообщения. Ирине Леонидовне принадлежит гипотеза о происхождении шатровых колоколен XVII в. от кремлевской Филаретовой пристройки; Вл.В.Седов в качестве их прямых прообразов назвал весь круг построенных в Москве позднеготических шатров, построенных иностранными мастерами, работавшими над обустройством кремлевской резиденции Михаила Федоровича Романова в 20-е гг. XVII в., а именно – Филаретову пристройку, надстройку Спасской башни и Теремной дворец. Сказанное означает, что ведущую роль в появлении шатровых колоколен, также как и ранее, в XVI в.- шатровых храмов, играют западноевропейские прототипы.
Названная версия, будучи высказана вскользь, не была детально рассмотрена и обоснована, а также не был прослежен процесс усвоения новой западноевропейской формы в русском зодчестве, который представляется возможным осветить более точно, дополнив новыми гипотезами и дополнительной мотивацией, что необходимо сделать для формирования более точных представлений о становлении особенностей архитектуры московского государства XVII столетия.
Как показано в книге А.Л. Баталова, в архитектуре конца XVI в., в отличие от первой половины и середины столетия, столпообразные храмы «иже под колоколы» встречаются редко (единственная дошедшая до нас церковь такого типа конца XVI в. – колокольня Болдина монастыря).
Одной из последних по времени возведения грозненской столпообразной церковью стал храм, перестроенный в Александровой слободе во время опричнины из более раннего сооружения. Здесь же впервые для колокольни появляется шатер, однако это изобретение не получило никакого развития за последующие полвека. Шатровая церковь-колокольня Александровой слободы вызвала ни одного известного современным историкам подражания. Заметим также, что ее формы отличались от популярных в XVII столетии: грани шатра не имели слухов (те, которые мы видим сейчас, как удалось выяснить В.В. Кавельмахеру, появились в XVIII в.) и опирались на горизонтальную карнизную тягу. Таким образом, если колокольня Александровой слободы и может быть названа прообразом позднейших шатровых колоколен, то отдаленным.
В годуновское время преобладают звонницы стенообразного и «палатного» типа, затем получившие некоторое продолжение после Смуты в архитектуре 1620-х гг., несколько транформируясь – уходит тема отдельно стоящей звонницы-стенки, а «палатные» звонницы сокращают ширину и увеличивают высоту, приобретая сходство с башнями. Точно неизвестна форма венчания таких башен, вероятнее всего – четырехскатная деревянная кровля. Подобных примеров немного и ощутимого продолжения позднее они не получают.
Одновременно, в 20-е гг. XVII в. возникают первые шатровые колокольни, связанные с работой иностранных мастеров, приглашенных ко двору Михаила Федоровича.
Первый аргумент в пользу того, что появление типологии шатровых колоколен было инспирировано работой иностранцев, очевиден: приезжим мастером была построена первая документально датированная колокольня XVII века, о существовании шатрового завершения которой достоверно известно, хотя подлинная постройка не сохранилась. Речь о башне, пристроенной Джоном Талером к Воскресенской церкви на соборной площади Кремля, и известной как Филаретова пристройка.
Документы, подтверждающие авторство Джона Талера, были в недавнее время изучены И.Л. Бусевой-Давыдовой, которой удалось окончательно подтвердить сведения, бытовавшие в литературе ранее без ссылки на источник. И.Л. также впервые предположила, что именно Филаретова пристройка стала прообразом позднейших шатровых колоколен XVII в.
Эта колокольня, разрушенная наполеоновским взрывом, была вскоре восстановлена по проекту Жилярди, однако сохранилось несколько изображений (в частности, литография Хоппе 1805 г. из Исторического музея). Колокольня представляла собой прямоугольную в плане башню, в третьем ярусе которой размещалась большая арка звона, увенчанная восьмигранным шатром с крупными люкарнами, поставленными на карниз основания шатра, и образующими вместе с четырьмя башенками-пинаклями декоративную «корону», маскирующую основание шатра почти на треть его высоты. Насколько можно судить по изображениям, в декоре колокольни  преобладали маньеристические и раннебарочные элементы, наиболее заметным и достоверным из которых надо признать рустованные углы башни, присутствующие на всех изображениях, а также на существующей реконструкции Жилярди. С меньшей достоверностью можно говорить о венчающих люкарны треугольных фронтонах, пилястрах, оформляющих пинакли, люкарны и большую арку звона, с еще меньшей вероятностью – о триглифно-метопном фризе, показанном намеком между первым и вторым ярусом башни. В европейской архитектуре эти элементы позднеренессансной традиции к началу XVII в. были знакомы очень хорошо, поэтому надо признать вероятность их использования на фасадах колокольни Джона Талера.
Структура и объемная композиция постройки, напротив, в большей степени принадлежат готике: прежде всего, это сочетание венчающего восьмигранного шатра с четырьмя башенками на углах.
Совмещение готического построения объемов и ренессансной декорации, образно говоря, изложение средневековой темы средствами маньеристического ордера было распространено во всех европейских странах севернее Италии вплоть до начала XVII в., это одна из больших тем архитектуры раннего Нового времени. Один из хрестоматийных и наиболее ярких примеров направления, представленного в Москве Филаретовой пристройкой – парижская церковь Saint-Eustache (1532-1640). Таким образом, с работами Джона Талера в Москве возник пример модного в заальпийских странах в XVI в. архитектурного направления. Первенство в исследовании путей восприятия этого варианта европейских влияний в России принадлежит А.А. Ароновой, сформулировавшей понятие «заказ Михаила Федоровича».
Причин вероятного внимания современников к архитектурным формам Филаретовой колокольни достаточно много, их можно подразделить на три группы: художественные, священные и политические.
Она могла стать объектом для воспроизведения, только будучи работой приглашенного архитектора в стране, разоренной войной и утратившей собственных квалифицированных зодчих.
Однако пристройка к ансамблю звонницы Успенского собора также входит в комплекс работ по восстановлению главной святыни страны после Смуты (тогда же, в 1624 г. те же мастера перекладывают своды собора). Новая колокольня главного собора страны, построенная для «Царь-колокола» Бориса Годунова, фактически – главная звонница Кремля, не могла не стать объектом подражаний.
Возведение Филаретовой пристройки, помимо церковного, также имеет отчетливо выраженный политический смысл, наглядно иллюстрируя позицию Романовых по отношению к наследию Бориса Годунова, хорошо известную по официальным документам начала царствования, где найденные при Годунове формулы тщательно цитируются, при старательном вытеснении его имени. Буквальную иллюстрацию такого поведения мы наблюдаем в истории перестройки ансамбля Успенской звонницы. По указу Бориса Феодоровича столп Ивана Великого получил надстройку и надпись о том что «…храм совершен и позлащен во второе лето…» правления царя Бориса и его сына Феодора Борисовича . Романовы пристраивают звонницу с другой стороны Воскресенской церкви, и помещают на ней похожую надпись о строительстве колокольни при царе Михаиле и его отце патриархе Филарете . Ситуация зеркальная; при этом годуновскую надпись замазывают, копируя поведение Годунова, но вымарывая само упоминание о нем. 
Итак, есть все основания согласиться к И.Л. Бусевой-Давыдовой в том, что Филаретова пристройка должна была стать важнейшим импульсом к развитию русских шатровых колоколен XVII в.
Однако можно привести лишь один пример прямого подражания кремлевской колокольне – и возникает он удивительно рано, уже через пять лет после возведения башни Джона Талера. Таким подражанием была колокольня построенного по указу царя и патриарха в 1628-1629 гг. в Нижнем Новгороде Архангельского собора, которая повторяет как структурно-композиционные, так и декоративные особенности колокольни английского мастера : она приложена к стене собора так же, как московская звонница – к стене Воскресенской церкви, ее прямоугольный в плане ярус звона прорезан большими арками, по одной в каждой стене, она увенчана восьмигранным шатром, а ее углы декорированы рустом, до Джона Талера в русской архитектуре, по-видимому, неизвестным.
Следует оговориться, что Святослав Леонидович Агафонов, реставрировавший нижегородский собор в начале 1960-х гг., считал верхнюю часть колокольни переложенной в XVIII в., однако по текстам самого реставратора можно заключить, что эта атрибуция – стилистическая, исследователи попросту не представляли себе возможности появления рустованных углов колокольни в архитектуре раньше петровского времени. Однако открытия, сделанные недавно Еленой Григорьевной Одинец при реставрации Потешного дворца в Московском Кремле, доказывают, что руст был известен московским мастерам, по меньшей мере, уже в середине XVII столетия. На наш взгляд, эта любимая маньеризмом форма была принесена на русскую почву Джоном Талером, и не исключено, что ее повторили в соборе Нижнего Новгорода, построенном подмастерьями каменных дел, которые, несмотря на их нижегородское происхождение, в 1628 г. были присланы из Москвы. Любопытно заметить, что в 20-е гг. мы знаем не одного, а двух подмастерий Возоулиных, один из них, Лаврентий строил нижегородский собор, а Федор Возоулин, по-видимому, родственник Лаврентия, участвовал вместе с Баженом Огурцовым в строительстве Можайской крепости, на которое тогда же был послан и Джон Талер. Приведенный пример показывает, насколько тесным было сотрудничество приезжих мастеров и подмастерий Приказа, которые были первой «аудиторией» новой волны европейских новаций.
Возникающее в итоге заимствование разочаровывает ценителя, т.к. совмещает буквализм цитирования и заметное упрощение, отказ от наиболее сложных элементов; оно лишено творческого перетолкования форм и не становится основой для сложения новой типологии – нижегородская ветка шатровых колоколен, оказывается тупиковой – помимо соборной колокольни, она представлена единственным памятником – колокольней Печерского монастыря, повторяющей колокольню Архангельского собора уже без прямой оглядки на Филаретову звонницу (руста здесь уже нет), и оказывается последним в коротком ряду ранних подражаний кремлевской  колокольне.

Формы шатровых колоколен середины века убеждают нас в том, что кремлевская звонница была не единственным прототипом форм этой любимой в XVII столетии типологии. Источником значительной части характерных приемов, известных нам по шатровым колокольням XVII века, должны были стать другие памятники. Среди сохранившихся построек на это роль претендует одна – это верхняя часть Спасской башни Московского Кремля, предположительно связанная с работой «часовых дел мастера» англичанина Христофора Галовея, построенная практически одновременно с Филаретовой звонницей, в 1624/25 гг. и затем исправленная после пожара при участии того же мастера. Документы, связанные со строительством и с личностью Галовея, в недавнее время были изучены Jeremy Howard’ом и И.Л. Бусевой-Давыдовой.
Для нашей темы важна степень идентичности  архитектурных форм башни изначальным. Основной аргумент в пользу сохранности наиболее характерных черт – изображения XVIII в., а также верх Троицкой башни Кремля – копия галовеевской надстройки, сделанная в конце XVII в.
Мы видим, что Спасская башня, скорее всего, обладала шатром с гуртами на ребрах, опирающимся на восемь арок звона (более ранние шатры опираются на прямой карниз); столбы яруса звона украшены сдвоенными полуколонками. Наиболее сложный вопрос – о первоначальности небольших окошек с гранях шатра, которые могут быть как изначальными, так и поздними.
В чем же причина того, что композиционное решение яруса звона, предложенное надстройкой Спасской башни, приобрело впоследствии большую популярность, чем формы новой колокольни Успенского собора? С точки зрения функциональной типологии Филаретова пристройка – значительно более логичный пример для подражания, что подтверждается его почти мгновенным восприятием в постройке Лаврентия Возоулина. Почему же эта линия не получила продолжения, тогда как другая, воплощенная в сугубо секулярной постройке, получила широчайшее распространение? На мой взгляд, ответ лежит в сфере практики колокольного звона: восьмиарочный ярус звона оказался более удобен для размещения множества колоколов, чем большая арка Филаретовой колокольни, построенная для одного большого колокола.
Однако возможно, что существовали и другие, не дошедшие до нас колокольни работы иноземцев. Наш взгляд, к их числу принадлежала шатровая церковь «иже под колоколы» Саввы Освященного, построенная в Новоспасском  монастыре в 1622 г. и разобранная во второй половине XVIII в. Нам известно только одно, очень обобщенное изображение этого храма на гравюре Пикара н. XVIII в. а также – ее описание 1650-х гг. из кормовой книги монастыря, которое и является наиболее содержательным источником .
«Устроил Великий Государь, Святейший Патриарх Филарет Никитич, своею Государскою Патриаршею казною колокольню шатровую, а по углам с средняго пояса столпы круглые толщие, да на той же колокольне изволил он Великий Государь построить часы боевыя, колокол боевой, да два колокола перечастных, да около той же колокольницы под верхним поясом обведено на листе белого железа, а на нем подписано…» далее книга цитирует текст надписи о свершении храма в 1622 г., и сообщает, что «всяких запасов на колокольное строение по цене изошло и на каменщиков за дело дано всего три тысящи рублев» - сумма по тем временам большая.
Память Саввы Освященного связывается с освобождением Филарета из польского плена: 1 декабря с поляками договорились об обмене пленными, а известие об этом находившийся в Варшаве Филарет мог получить 5 декабря в день памяти Саввы Освященного. Возвратившись, патриарх строит в память об этом храм-колокольню в Новоспасском монастыре - родовой усыпальнице бояр Романовых.
В вероятности участия иностранного мастера нас убеждает более всего – упоминание о «столпах круглых толщих», расположенных по углам «с среднего пояса». Я убеждена, что речь здесь идет о четырех пинаклях, подобных известным нам по Филаретовой пристройке и Спасской башне. Разумеется, надпись можно истолковать и иначе, например, предположив, что круглые столпы были опорами арок звона. Однако заметим, что форма опорных столбов звона вряд ли могла показаться столь заметной в середине XVII века, чтобы попасть во вкладную книгу, кроме того, вряд ли писавший сказал бы о несущих арки столбах, что они расположены по углам. Другой вариант реконструкции – со стоящими на углах дополнительными главками, следует отвергнуть потому, что автор середины XVII в. не мог назвать церковные главки столпами. Этот элемент мог попасть в описание только по причине своей исключительности для человека XVII в., а т.к. угловые башенки не прижились в русском зодчестве, то можно признать, что свидетельство вкладной книги описывает именно их.
Слова Павла Алеппского «…эта колокольня древняя, удивительная по своей архитектуре…» - также убеждают нас в готических формах постройки, - вероятно, именно они стали причиной суждения о ней как о «древней».
Благодаря архивным исследованиям И.Л. Бусевой-Давыдовой мы знаем, что Христофор Галовей был «взят ко государеву делу» в декабре 1620 года, а «нарядчик» Вилим Граф мог приехать в Москву в 1615 с группой «англинских немцов». Неизвестно, когда прибыл Джон Талер, его первая датированная работа – Филаретова звонница. Назвать вероятное имя мастера церкви Саввы было бы слишком смелым шагом, но нельзя не заметить, что ко времени строительства Христофор Галовей и Вилим Граф уже были в Москве, и того, что на церкви-колокольне располагались часы, мастером устройства которых был Галовей, хотя его имя в источниках связанных с церковью Саввы, и не упомянуто.
Итак, мы располагаем тремя шатровыми колокольнями, построенными в 20-е гг. XVII в., о которых можно предполагать, что они были построены иноземцами: церковь Саввы Освященного Новоспасского монастыря, Филаретова пристройка и верх Спасской башни Московского Кремля. Общая черта всех трех памятников – сочетание шатра с четырьмя пинаклями. Эта готическая композиция была широко распространена в европейской архитектуре, но в XVI – начале XVII в. она особенно любима в странах Северной Европы и прежде всего в Англии, что созвучно выводам А.А. Ароновой о североевропейском влиянии. Нельзя не заметить, что все связанные с архитектурой матера, имена которых мы знаем в 20-е гг. XVII в. – это английские мастера, следовательно искать постройки, схожие с московскими, следует прежде всего в Англии, однако подчеркнем, что распространение упомянутой формы гораздо шире, поэтому, не делая попыток найти ближайший по формам памятник, хочу показать широкий круг аналогий. Здесь хотелось бы уйти от вопроса, был ли Христофор Галовей шотландцем или англичанином: то, что подборка показываемых аналогий принадлежит несохранившимся шотландским памятникам, в данном случае не имеет принципиального значения.

Восприятие и адаптация шатровой колокольни в русском зодчестве – тема отдельного исследования. По-видимому, оно происходит в памятниках середины 1630-х гг. Здесь надо назвать несохранившуюся колокольню Троице-Сергиева монастыря и храмы московского Китай-города: Казанский собор на Красной площади, церковь Всех Святых на Кулишках, церковь Троицы в Никитниках. К сожалению колокольни первых двух не сохранились, а датировка никитниковского храма остается предметом споров. В этом контексте нельзя не упомянуть роли еще одного прототипа – ансамбля кремлевского Теремного дворца, оказавшего влияние на все три храма. В архитектуре дворца не было колоколен, но в нем можно найти минимум два шатра с люкарнами – над крыльцом и над лестничной башней.
В заключение надо сказать – несколько слов об особенностях адаптации готической типологии шатровой колокольни в архитектуре XVII в. А.Л. Баталов на примере архитектуры второй половины XVI в. сформулировал важную закономерность процесса адаптации новых влияний русским зодчеством: «…появление нового типа … происходит в результате внешнего импульса … дальнейшее его существование происходит по пути адаптации к местной традиции и преобразования созвучно имманентному развитию русской архитектуры…».
Легко заметить, что эта же закономерность наблюдается при адаптации готической шатровой колокольни в зодчестве XVII в. – быстро и безболезненно приживается прежде всего знакомая форма шатра, а также элементы функциональные или же понятые как таковые – восемь арок звона, слухи шатра. Отброшенными оказываются наименее привычные и не обоснованные функционально угловые пинакли – мотив, для наших современников прямо указывающий на готическую природу типологии. Ссылка на готические образцы становится менее ясной и в итоге складывается типично русская вариация колокольни, увенчанной шатром.

Значение кремлевских построек первых Романовых в истории происхождения шатровых колоколен XVII века
zooming
Значение кремлевских построек первых Романовых в истории происхождения шатровых колоколен XVII века
Значение кремлевских построек первых Романовых в истории происхождения шатровых колоколен XVII века
Значение кремлевских построек первых Романовых в истории происхождения шатровых колоколен XVII века
Значение кремлевских построек первых Романовых в истории происхождения шатровых колоколен XVII века
Значение кремлевских построек первых Романовых в истории происхождения шатровых колоколен XVII века
Значение кремлевских построек первых Романовых в истории происхождения шатровых колоколен XVII века
Значение кремлевских построек первых Романовых в истории происхождения шатровых колоколен XVII века
Значение кремлевских построек первых Романовых в истории происхождения шатровых колоколен XVII века
Значение кремлевских построек первых Романовых в истории происхождения шатровых колоколен XVII века
Значение кремлевских построек первых Романовых в истории происхождения шатровых колоколен XVII века
Значение кремлевских построек первых Романовых в истории происхождения шатровых колоколен XVII века
Значение кремлевских построек первых Романовых в истории происхождения шатровых колоколен XVII века
Значение кремлевских построек первых Романовых в истории происхождения шатровых колоколен XVII века. Ю.В. Тарабарина
Значение кремлевских построек первых Романовых в истории происхождения шатровых колоколен XVII века. Ю.В. Тарабарина
Значение кремлевских построек первых Романовых в истории происхождения шатровых колоколен XVII века. Ю.В. Тарабарина
Значение кремлевских построек первых Романовых в истории происхождения шатровых колоколен XVII века. Ю.В. Тарабарина
Значение кремлевских построек первых Романовых в истории происхождения шатровых колоколен XVII века. Ю.В. Тарабарина

17 Марта 2006

Похожие статьи
Приморская волна
Градсовет Петербурга рассмотрел проект санаторного комплекса в Солнечном, представленный руководителем бюро «А.Лен» Сергеем Орешкиным. Экспертам понравилась архитектура, но большие сомнения вызвала среда, которая намекает на вероятность апартаментов: дисперсная застройка, небольшое количество парковочных мест и отсутствие крытого бассейна плохо сочетаются с типологией комплекса.
Вторая итерация
Градсовет Петербурга повторно рассмотрел проект дома, который повлияет на панорамы Большой Невки. Бюро «А2» прислушлось к рекомендациям и поработало с ритмом, торцами и верхним террасированным уровнем. Эксперты поддержали улучшения и признали проект удачным.
Задел на устойчивость
Форум «Казаныш» в этом году прошел с особенным размахом: эксперты из 25 стран, «премьера» театра Камала от Wowhaus и Кэнго Кумы, полные людей лектории, анонс международных конкурсов и новых мега-проектов. Мы пробыли на фестивале два дня, а пищи для размышления получили на год. Делимся впечатлениями, услышанными практическими советами и продолжаем наблюдать – будет ли меняться архитектурный процесс после профессиональных интеграций со странами БРИКС+.
Больше стиля
Градостроительный совет во второй раз рассмотрел проект застройки бывшего Мытного двора – теперь им занимается мастерская «Евгений Герасимов и партнеры», которая для новых корпусов предложила пять трактовок исторических стилей от английской классики до а-ля рюс. Эклектика не всем пришлась по душе, однако превалировало настроение привести наконец в порядок территорию за забором.
Пара театралов
Градостроительный совет Петербурга высоко оценил проект дома на проспекте Римского-Корсакова, который должен заменить советскую диссонируюущую постройку. «Студия 44» предложила соответствующие исторической части города габариты и выразительное фасадное решение, разделив дом на «женскую» и «мужскую» секции. Каскады эркеров дополнит мозаика по мотивам иллюстраций Ивана Билибина.
Конкурс: плата за креатив?
Со дня на день ждем объявления результатов конкурса группы «Самолет» на участок в Коммунарке. А пока делимся впечатлениями главного редактора Юлии Тарабариной – ей удалось провести паблик-толк, который технически был посвящен взаимодействию девелопера и архитекторов, а получился разговором о плюсах и минусах конкурсной практики.
Мандариновый рай
Выставка Москомархитектуры в Центре Зотов апеллирует непосредственно к эмоциям зрителей и выстраивает из них цепочку наподобие луна-парка или квест-рума, с большой плотностью и интенсивностью впечатлений. Характерно, что нас ведут от ностальгии и смятения с озарению и празднику, совершенно китчевому, в исполнении главных кураторов. Похоже, через праздник придется пройти всем.
Теория невероятности
Выставка «Русское невероятное» в Центре Зотов красивая и парадоксальная. Современная тенденция сопоставлять разные периоды, смешивать, да и что там, удивлять, здесь доведена до определенной степени апогея. Этакий новый способ исследования, очень творческий, похож на тотальную инсталляцию. Как будто с нами играют в исследование конструктивизма. О линейной истории искусства тут, конечно, сложно говорить. Может быть, даже о спиральной сложно. О дискретной, из отражений, может, и да.
Простор для погружения
Новая постоянная экспозиция Музея Москвы, которая открылась для посещения неделю назад, именно что открывает простор для изучения истории города, и даже выстраивает его последовательно «по полочкам» и «пластам»: от общеобразовательного, увлекательного, развлекательного – до серьезного, до открытого хранения. Это профессионально как на уровне науки, у экспозиции много квалифицированных консультантов, так и на уровне работы с аудиторией. Авторы экспозиции Кирилл Асс и Надежда Корбут.
Музей архитекторов: локация – невесомость
Выставка Museum loci, открывшаяся в Музее архитектуры – огромная, хотя и занимает всего два этажа Флигеля-Руины. В основном специально для нее 59 архитекторов сделали объект или рисунок с размышлением о музее архитектуры, иногда очень определенным, но чаще – креативно-обобщенным. Таких больших выставок объектов от архитекторов не то что давно не было, но, кажется, не было вообще. Если тема и подходы интересны, то «залипнуть» в залах Руины можно надолго. Рассказываем подробно, в том числе о том, как правильно произносить название (спойлер: без разрешения сюда прокрался даже бог Локи).
Стеклянный потолок
Еще один проект, рассмотренный на Градостроительном совете Петербурга, – IT-кластер по проекту бюро Intercolumnium в районе Стеклянного городка. Его планируют строить на месте снесенных зданий сталинской эпохи, которые не были признаны ценными. Проект получил свою долю критики, но в целом был оценен положительно.
Такие разные исследования
Конкурс «Исследуй город», организованный в этом году Институтом Генплана Москвы, – не типичный для архитектурной среды. Зато он хорошо отвечает специфике работы градостроительной институции. Лучшим оказалось исследование современных жилых комплексов, где авторы совместили градостроительный подход с риелторским, выработав третий вариант. Также исследовали: общественные центры, мотивацию владения автомобилем и вакантность жилого фонда. Пятый участник сошел с дистанции. Рассказываем обо всех четырех работах.
За плечами Нобеля
Градостроительный совет Петербурга рассмотрел проект дома от бюро «А2»: он займет участок рядом с памятниками промышленной архитектуры и повлияет на панораму Выборгской набережной. Эксперты высоко оценили рисовку фасадов, но предложили поработать с силуэтом и композицией.
Что такое китч
Новая выставка в Ruarts Foundation – про исследование китча. Сначала на него откликаются современные художники, тут собраны работы с начала 1990-х до нашего времени из порядка 15 коллекций, представительная выборка, есть известные. Затем – куратор, со своим множеством цитат, тоже китчует в некотором роде. Как-то в исследование вплелась и архитектура, и тоска по классике, и новостройки. Так что такое китч? Да проще рассказать, чем он не является.
Эволюция по плану
Бюро ASADOV презентовало павильон микрокультурного общественного Эвицентра: места для всестороннего развития, мастерклассов и гимнастики. Но еще, он же – прообраз загородного дома, наследник «Лоскутка», масштабируемый в несколько раз и изготавливаемый на заводе из CLT-панелей. Но и это еще не все. Это старт девелоперского проекта от архитектурного бюро (sic!). Архитекторы ищут партнеров для развития как маленьких эви-поселков, так и новых эви-городов, рассчитанных, по словам Андрея Асадова, на «эволюционное» развитие личностей, которые будут их населять.
Зодчество 2024: семеро
Как уже говорилось, в этом году главные награды «Зодчества» не присуждены. Рассуждаем, почему так, фантазируем на тему возможных форматов судейства – как бы было хорошо, как бы было здорово… Вместо двух наград получилось семь: их состав тоже интересен. Публикуем полный список лауреатов XXXIII фестиваля.
Начало новой жизни
ЦСИ Винзавод объявляет о начале переосмысления архива, собранного за время его работы на протяжении 17 лет. Архив и библиотека будут доступны для исследователей, обещан сайт и ежегодные выставки. Первая открылась сейчас в Зале красного: интерьер уподоблен лаборатории будущего анализа, но базируется это высказывание на христианской и дионисической теме умирания / оплакивания / возрождения, тесно связанной с вином. Прямо таки пара «Архитектуре духа».
И свет, и тень
Сегодня последний день работы выставки «Открытого города» в Руине Музея архитектуры. Там атмосферная экспозиция кураторов: Александра Цимайло и Николая Ляшенко, – почти как это бывает в иерархии многих церквей – подчинила себе информацию о проектах воркшопов. Но получилось красиво, этакий храм новой реальности понимания духа. И много – 13 участников. Такая, знаете ли, особенная дюжина.
Новые проекты в малых городах
Показываем отчет о паблик-токе «Большие амбиции малых городов», предоставленный его организаторами. Среди проектов – два для Палеха, по одному для Наро-Фоминска и Зеленоградска
В поисках клада
Бюро GAFA совместно с Tegola и Архитайл в рамках воркшопа фестиваля Москомархитектуры «Открытый город» организовало экспедицию на карельский остров Кильпола. Там, среди мхов и скал, студенты искали ответ на вопросы – что такое сакральное, где оно живет, чем питается? В этом участникам помогали ландшафтный инженер Евгений Левин и художник Николай Рерих, а также лось и отсутствие сотовой связи. Рассказываем, как всё было.
Ледокол Баумана
На прошедшей неделе Сергей Кузнецов показал журналистам кампус МГТУ имени Н.Э. Баумана. Мы хотели сделать по итогам показа репортаж – а получился репортажище, пространный в унисон с масштабом новой Технологической долины на Яузе. Рассказываем об экскурсии, структуре «долины» и особенностях ее архитектурного образа. Нам показалось, что авторы тут стремились к архетипическим формам современности. Их тут немало, и в общем, и в частностях. К примеру, все фасады стеклянные – подчиненные особенной форме, или нет... Но не только.
Земля в иллюминаторе
Здание аэропорта на Камчатке спроектировано итальянским архитектором. Одного этого факта достаточно, чтобы им заинтересоваться. Форма уподоблена кальдере вулкана, но напоминает космический корабль из старого кино. А середину аэропорта занимает 5-звездочный отель, и возможно, смотреть и на Камчатку, и на здание нового терминала надо начинать именно оттуда. Рассматриваем новый аэропорт Камчатки с разных сторон: функциональной, типологической, конструктивной, – и в контексте творчества его автора Клаудио Сильвестрина.
Время молодых
Чтобы найти нестандартный ответ на непростой вопрос нужно использовать нестандартные инструменты. Например, провести архитектурный хакатон и дать молодым архитекторам возможность предложить в рамках «Дней архитектуры» Новосибирска свои варианты решения задачи, над которой не один год бьются маститые профессионалы.
Утка, арка и трилистник
Второй проект, который обсуждался на петербургском градсовете – концепция развития территории на берегу реки Утка. Бюро Евгения Подгорнова предожило цепочку из трех разнохарактерных объемов, чем разделило мнение экспертов.
Дни и дела
Новосибирские «Дни архитектуры» были приурочены к 90-летию регионального отделения САР, но ретроспективное посвящение не помешало реализации живой, открытой и актуальной программы, переосмысливающей миссию Союза как площадки и медиатора диалога всех участников архитектурных процессов в городе. Размышляем, почему удалось устроить такой примечательно живой фестиваль, рассказываем истории главных архитекторов города, показываем преображенный кинотеатр «Победа», где всё и проходило. Завидуем, по-хорошему, Сибири.
Сити у СКА
Петербургский градсовет рассмотрел проект делового центра рядом со СКА Ареной. «Студия 44» обратилась к одному из узнаваемых приемов: восемь башен скомпонованы в «регулярную» композицию, перемежаясь с квадратами скверов и площадей. Мнения экспертов довольно ожидаемо разделились.
Наука + искусство = фестиваль
Начал работу шестой фестиваль паблик-арта «Здесь и сейчас». В этом году его объекты расположились в Инновационном центре «Сколково», чтобы продемонстрировать связь между наукой и искусством. Организаторы фестиваля из Парка «Зарядье» составили арт-маршрут, следуя которому, можно сделать собственный вывод о необходимости такого взаимодействия.
Словоформы
Архитекторы ATRIUM любят амбициозные задачи, вот и тридцатилетие бюро отмечают выставкой, смело играя со словарем в слова. Они погружают свои проекты и – важнее – многочисленные объекты, в некий собственный глоссарий, как в поток. Течешь тут, как по венам чистого искусства, то и дело касаясь, то вертикального города, то образовательных пространств, на которых архитекторы собаку съели, то идентичности места. Но больше всего подкупает то, что Вера Бутко и Антон Надточий утверждают, в том числе своей выставкой: архитектура – это прежде всего искусство, искусство работы с формой и пространством.
Прибытие на склад
Градсовет Петербурга рассмотрел терминал высокоскоростной железнодорожной магистрали, который начнут строить уже в этом году на подступах к Московскому вокзалу. Несмотря на то, что проект одобрен большинством голосов, эксперты были далеки от восторга: архитектура показалась им компромиссной, а транспортные решения – недальновидными.
Офис vs галерея
Градсовет Петербурга рассмотрел проект многоэтажной галереи на Выборгской набережной и нашел, что она скорее будет использоваться как офисное здание, которому не хватит парковочных мест. Критику также вызвала арка главного входа и отсутствие реакции на соседнее здание мануфактуры, построенное по проекту Василия Косякова.
Технологии и материалы
Алюмо-деревянные системы UNISTEM: инженерные решения...
Современная архитектура требует решений, где технические возможности не ограничивают, а расширяют художественный замысел. Алюмо-деревянные системы UNISTEM – как раз такой случай: они позволяют решать архитектурные задачи, которые традиционными методами были бы невыполнимы.
Цифровой двойник для АГР: автоматизация проверки...
Согласование АГР требует от архитекторов и девелоперов обязательного создания ВПН и НПМ, высокополигональных и низкополигональных моделей. Студия SINTEZ.SPACE, глубоко погруженная в работу с цифровыми технологиями, разработала инструмент для их автоматической проверки. Плагин для Blender, который обещает существенно облегчить эту работу. Сейчас SINTEZ предлагают его бесплатно в открытом доступе. Публикуем рассказ об их проекте.
Фиброгипс и стеклофибробетон в интерьерах музеев...
Компания «ОРТОСТ-ФАСАД», специализирующаяся на производстве и монтаже элементов из стеклофибробетона, выполнила отделочные работы в интерьерах трех новых музеев комплекса «Новый Херсонес» в Севастополе. Проект отличает огромный и нестандартный объем интерьерных работ, произведенный в очень сжатые сроки.
​Парящие колонны из кирпича в новом шоуруме Славдом
При проектировании пространства нового шоурума Славдом Бутырский Вал перед командой встала задача использовать две несущие колонны высотой более четырех метров по центру помещения. Было решено показать, как можно добиться визуально идентичных фасадов с использованием разных материалов – кирпича и плитки, а также двух разных подсистем для навесных вентилируемых фасадов.
От концепции до реализации: технологии АЛБЕС в проекте...
Рассказываем об отделочных решениях в новом терминале международного аэропорта Камов в Томске, которые подчеркивают наследие выдающегося авиаконструктора Николая Камова и природную идентичность Томской области.
FAKRO: Решения для кровли, которые меняют пространство
Уже более 30 лет FAKRO предлагает решения, которые превращают темные чердаки и светлые, безопасные и стильные пространства мансард. В этой статье мы рассмотрим, как мансардные окна FAKRO используются в кровельных системах, и покажем примеры объектов, где такие окна стали ключевым элементом дизайна.
Проектирование доступной среды: 3 бесплатных способа...
Создание доступной среды для маломобильных групп населения – обязательная задача при проектировании объектов. Однако сложности с нормативными требованиями и отсутствие опыта могут стать серьезным препятствием. Как справиться с этими вызовами? Компания «Доступная страна» предлагает проектировщикам и дизайнерам целый ряд решений.
Эволюция стеклопакета: от прозрачности к интеллекту
Современные стеклопакеты не только защищают наши дома от внешней среды, но и играют центральную роль в энергоэффективности, акустическом комфорте и визуальном восприятии здания и пространства. Основные тренды рынка – смотрите в нашем обзоре.
Архитектурный стол и декоративная перегородка из...
Одним из элементов нового шоурума компании Славдом стали архитектурный стол и перегородка, выполненные из бриз-блоков Mesterra Cobogo. Конструкции одновременно выполняют функциональную роль и демонстрируют возможности материала.
​Технологии Rooflong: инновации в фальцевой кровле
Компания «КБ-Строй», занимающаяся производством и монтажом фальцевой кровли под брендом Rooflong, зарекомендовала себя как лидер на российском рынке строительных технологий. Специализируясь на промышленном фальце, компания предлагает уникальные решения для сложных архитектурных проектов, обеспечивая полный цикл работ – от проектирования до монтажа.
Архитектурные возможности формата: коллекции тротуарной...
В современном городском благоустройстве сочетание строгой геометрии и свободы нерегулярных форм – ключевой принцип дизайна. В сфере мощения для этой задачи хорошо подходит мелкоформатная тротуарная плитка – от классического прямоугольника до элементов с плавными линиями, она позволяет создавать уникальные композиции для самых разных локаций.
Полет архитектурной мысли: SIBALUX в строительстве аэропортов
На примере проектов четырех аэропортов рассматриваем применение алюминиевых и стальных композитных панелей SIBALUX, которые позволяют находить оптимальные решения для выразительной и функциональной архитектуры даже в сложных климатических условиях.
Архитектура промышленного комплекса: синергия технологий...
Самый западный регион России приобрел уникальное промышленное пространство. В нем расположилось крупнейшее на территории Евразии импортозамещающее производство компонентов для солнечной энергетики – с фотоэлектрической фасадной системой и «солнечной» тематикой в интерьере.
Текстура города: кирпичная облицовка на фасадах многоэтажных...
Все чаще архитекторы и застройщики выбирают для своих высотных жилых комплексов навесные фасадные системы в сочетании с кирпичной облицовкой. Показываем пять таких недавних проектов с использованием кирпича российского производителя BRAER.
Симфония света: стеклоблоки в современной архитектуре
Впервые в России трехэтажное здание спорткомплекса в премиальном ЖК Symphony 34 полностью построено из стеклоблоков. Смелый архитектурный эксперимент потребовал специальных исследований и уникальных инженерных решений. ГК ДИАТ совместно с МГСУ провела серию испытаний, создав научную базу для безопасного использования стеклоблоков в качестве облицовочных конструкций и заложив фундамент для будущих инновационных проектов.
Сияние праздника: как украсить загородный дом. Советы...
Украшение дома гирляндами – один из лучших способов создать сказочную атмосферу во время праздников, а продуманная дизайн-концепция позволит использовать праздничное освещение в течение всего года, будь то вечеринка или будничный летний вечер.
Тактильная революция: итальянский керамогранит выходит...
Итальянские производители представили керамогранит с инновационными поверхностями, воссоздающими текстуры натуральных материалов. «LUCIDO Бутик Итальянской Плитки» привез в Россию коллекции, позволяющие дизайнерам и архитекторам работать с новым уровнем тактильности и визуальной глубины.
Тротуарная плитка как элемент ландшафтного проектирования:...
Для архитекторов мощение – один из способов сформировать неповторимый образ пространства, акцентировать динамику или наоборот создать умиротворяющую атмосферу. Рассказываем об актуальных трендах в мощении городских пространств на примере проектов, реализованных совместно с компанией BRAER.
Сейчас на главной
Найди свою школу
Бюро Gradolí & Sanz Arquitectes спроектировало и построило для работающей по системе Монтессори школы Imagine под Валенсией здание, которое служит для учащихся наглядным пособием.
Ковчег в заповеднике
Проект апарт-отеля мастерской Ильи Гринберга для Куршской косы – одновременно архитектурная капитуляция, как называют ее авторы, и осознанный выбор. Подход, вероятно, оценил бы Джон Рёскин, для которого в архитектуре была важна честность: здание не притворяется маленьким, не стремится раствориться или мимикрировать, но заявляет о себе с достоинством. Приняв данность ТЭПов и экономической модели, оно не увязает в рефлексии и демонстрирует сильные стороны. Подробную историю формообразования рассказывает главный архитектор проекта Илья Гринберг.
Pro forma
Появились фотографии реализованной в Черняховске вискикурни архитекторов TOTEMENT / PAPER – объекта, продолжающего их же Музей коньяка. Из простого, в общем-то, технически промышленного, объема и пространства, архитекторы сделали целый театр, насыщенный впечатлениями. Смотрим. Всем советуем экскурсию на вроде бы завод, а на самом деле – эксперимент по театрализации темы приготовления крепких напитков. И не только ее, а и «чистого искусства», способного развиваться где угодно.
Исток, гнездо и колос
В конце прошлого года бюро ASADOV подвело итоги конкурса на лучший семейный клуб, который проводило при поддержке Союза архитекторов России. Принять участие в нем могли молодые архитекторы и студенты профильных вузов. С запозданием, но знакомим с победителями конкурса.
Жизнь в замке
Амалия Тавелла и ее бюро превратили замок среди виноградников Прованса в выставочное пространство, дополненное дюжиной гостиничных номеров.
Вишневая фабрика
Мастерская PROJECTLIFE разработала проект реконструкции дома культуры в городе Уварово для размещения производства энергосберегающих полиуретановых изделий. Смену функции архитекторы маркируют более динамичной композицией, соответствующей технологии перепланировкой, а также кирпичной облицовкой. Также проект предполагает использование принципов устойчивого строительства.
Крути педали
Первый участок ВЕЛО1 – маршрута между Москвой и Петербургом – соединяет города Дубна и Яхрома. Благоустройством трассы занималось бюро EASYBUREAU совместно с АНО «Вело1»: с помощью ландшафтного дизайна дорожка вписана в разнообразные пейзажи, а по пути следования появились деревянные настилы, площадки для отдыха, пункты проката и ремонта.
MADA 2025: итоги премии MosBuild для молодых архитекторов...
В начале апреля на выставке MosBuild 2025 подвели итоги премии для молодых архитекторов и дизайнеров MosBuild Architecture & Design Awards. Номинаций в этом году было семь: шесть традиционных и одна новая – от бизнес-сообщества MosBuild Connect. Рассказываем о победителях.
Славянский мотив
По проекту бюро «Лепо» в Старом Осколе открылась пекарня, которая оживила советский микрорайон: за стенами обычного торгового павильона скрывается интерьер с декоративными подзорами, мозаичными стенами и сочным терракотовым цветом.
Сечение по Краснодару
Стали известны лауреаты смотра-конкурса «Золотое сечение 2025». Гран-при достался тренировочной базе футбольного клуба «Краснодар» Максима Рымаря. Публикуем полный список награжденных.
Арт-мельница
Историческая автоматическая мельница в чешском Пардубице претерпела сложную, многосоставную реставрацию усилиями бюро TRANSAT и Prokš Přikryl, став в итоге важным художественным центром.
Приморская волна
Градсовет Петербурга рассмотрел проект санаторного комплекса в Солнечном, представленный руководителем бюро «А.Лен» Сергеем Орешкиным. Экспертам понравилась архитектура, но большие сомнения вызвала среда, которая намекает на вероятность апартаментов: дисперсная застройка, небольшое количество парковочных мест и отсутствие крытого бассейна плохо сочетаются с типологией комплекса.
Арка и треугольник
Новый бизнес-центр Stone Мневники от Kleinewelt Architekten, для того же заказчика, что и на Ходынке, в чем-то перекликается с проектами для нее. Но не во всем. В Мневниках больше углов, и сами авторы говорят, что проект построен на контрасте. Действительно, если в первой очереди присутствуют намеки на классику, хотя и очень легкие – ну, хотя бы те же арки, и просто, и перевернутые, то есть ее прообразом можно считать восьмидесятые; то во второй очереди в роли отдаленного прообраза модернизм семидесятых. Их объединяет калейдоскоп не лишенного дерзости благоустройства из лучей и треугольников.
Вторая итерация
Градсовет Петербурга повторно рассмотрел проект дома, который повлияет на панорамы Большой Невки. Бюро «А2» прислушлось к рекомендациям и поработало с ритмом, торцами и верхним террасированным уровнем. Эксперты поддержали улучшения и признали проект удачным.
Парящие ступени
В поместье в горах на юге Китая появились два павильона по проекту бюро DoDesign: они вдохновлены типичными для этой местности огромными камнями.
Солнечный дуплекс
Небольшой отель в Солнечногорске, рассчитанный на автономное размещение двух компаний, построен по проекту DO buro. В сценарий здания заложена как возможность уединения, так и совместного времяпрепровождения: у каждого жилого модуля свой двор и гостиная с панорамным окном, а объединяет их терраса, которую можно использовать в качестве дополнительной площадки для отдыха.
Домашняя триада
Дом по проекту Neogenesis+Studi0261 в Сурате на западе Индии состоит из трех почти одинаковых и независимых секций: здесь с удобством разместились несколько поколений одной семьи.
Тень от франжипани
Ресторан, построенный по проекту бюро Максима Цыбина Overhead на острове Бали, простыми и крупными формами подсвечивает колоритный контекст: на фоне белых и бетонных поверхностей ярче проступает разнообразие растительности, самобытность придомовых храмов и детали окружающих зданий.
Убежище архитектора
Собственный дом архитекторов студии Quatrobase в Московской области изобретателен и включает множество нестандартных решений: двусветную гостиную при каркасной технологии строительства, темный фасад и контрастные окна, а также целый ряд интерьерных и технических находок.
Фабрика здоровья
Работая над проектом оздоровительно-туристического комплекса на берегу Енисея, архитекторы ПТАМ Виссарионова поставили перед собой задачу создать оздоровительные пространства, усиливающие пользу воздействия природы и медицинских процедур на тело и душу. Объемно-пространственные нацелены стимулировать взаимодействие гостей с ландшафтом и друг с другом.
Рыночный куб
MVRDV предложили для тайваньского города Чжубэй новую, максимально гибкую типологию рыночной постройки, применив свой излюбленный прием штабелирования этажей и функций.
Дом над соснами
Дом на юго-западе Франции по проекту Maud Caubet Architectes приподнят над землей, чтобы владельцы могли любоваться кронами сосен.
Механика цветения стеклянного леса
Комплекс апартаментов Саввинская 27 от Level, строительство которого сейчас уже подходит к концу на вытянутом вдоль реки протяженном участке рядом с Новодевичьим монастырем, – обладает очень смелой для Москвы пластикой. Визуально он похож на результат работы стеклодува в соавторстве со скульптором, этакие стеклянно-бетонные джунгли, ритмизованные, но растущие энергично и живописно. Воплотить такую идею – не так-то просто. Рассказываем о концепции ODA и о методах, использованных архитекторами компании АПЕКС для ее реализации. Показываем узлы.
Третья пространственная
Профессор МАРХИ Максим Полещук написал книгу об инновациях. Она выйдет в свет в мае 2025, а пока показываем расширенную авторскую аннотацию. Там сказано, что книге есть разгадка освобождения архитектуры от «плена традиционных институтов: заказчик – подрядчик, проектировщик – строитель, чиновник – девелопер».
Античность и недвижимость
Бюро OMA выиграло конкурс на проект реконструкции футбольного стадиона «Сельман Стермаси» в Тиране: вокруг модернизированной арены появятся жилье, офисы и гостиница.
Между действительным и виртуальным
Интерьер бутика Nude Story на Кузнецком Мосту, реализованный по проекту Романа Гуляева и Марии Цахариас, может показаться очень уж модным: очищенный кирпич, обилие медиа-экранов. Но он освежает и даже завораживает парадоксами, начиная от обилия медиа-экранов в историческом интерьере и заканчивая «фрагментами» каннелированных колонн травянистого цвета.
Благоустройство глазами студентов
В начале марта в Минстрое России подвели итоги Национального студенческого конкурса «Благоустрой!» Были определены победители в шести номинациях, а также обладатель гран-при конкурса в миллион рублей. Рассказываем о проектах-победителях.