Кома парка

В субботу в «Арт-усадьбе Веретьево» открылся парк, спроектированный Александром Бродским. Это самый большой арт-объект автора – 7 га, и его первый ленд-арт-объект. Его сопровождает коллекция книг, подобранных Анной Наринской, коллекция смыслов, предложенных Григорием Ревзиным, и музыкальный перформанс. Предлагаем рассматривать парк как синтетическое произведение современного искусства, наделенное, в то же время, практической функцией.

Юлия Тарабарина

Автор текста:
Юлия Тарабарина

mainImg
Архитектор:
Александр Бродский
Мастерская:
Архитектурное бюро «Александр Бродский»
0
Волки злые… // Вьюги злые… // Лживые огни лесные, // Что выводят на тропинку, // У которой нет начала, // А в конце – Без дна трясина // И изба на курьих ножках
Алесандр Шаров. Человек-горошина и простак

UPD: комментарий Григория Ревзина см. ниже, здесь>>

Парк устроен на территории площадью 7 га к востоку от «Арт-усадьбы Веретьево» по проекту Александра Бродского, Ильи Пигарева и Ирины Галкиной. Его проектировали и строили 2 года. Он состоит из деревянных тропинок, приподнятых на металлическом каркасе над землей и водой и соединяющих деревянные павильоны в единый маршрут с ответвлениями. Ночью дорожки подсвечены снизу. В павильонах расставлены и разложены книги, подобранные Анной Наринской по просьбе Бродского. Выпущен путеводитель, написанный в основном Григорием Ревзиным, но включающий статьи Анны Наринской и цитаты из очень разных текстов, от Библии и ботанического руководства до песни Александра Городницкого, и проиллюстрированный фотографиями Юрия Пальмина. Вступительная статья Григория Ревзина из путеводителя во многом совпадает с его недавней статьей из КоммерсантЪ Weekend, так что в основном с его рассуждениями можно познакомиться здесь: парк рассмотрен в контексте творчества Александра Бродского, а также истории паркового искусства, в том числе современных экологических парков, но предлагается взгляд на него как на парафраз усадебного парка в противовес публичным паркам благоустроенной современности.
Парк Александра Бродского в Веретьево
Фотография: Архи.ру
Путеводитель по парку Веретьево, 2021
Фотография: Архи.ру
Схема парка, составленная Александром Бродским. Путеводитель по парку Веретьево, 2021
Фотография: Архи.ру

На открытии, которое состоялось в субботу и было хорошо организованным светским мероприятием, гостям провели экскурсии по парку, причем посещение, согласно плану, должно было сопровождаться распитием алкосетов, «приписанных» к разным местам в парке, числом 12 на выбор.
Григорий Ревзин ведет экскурсию по парку Александра Бродского в Веретьево
Фотография: Архи.ру

Открытие сопровождалось и музыкальным перформансом «Владимира Волкова, Сергея Старостина, Аркадия Шилклопера и их друзей»: народными напевами (без слов), трещотками и мычанием очень длинной трубы, которую по словам исполнителя, сказанным мимошедшим экскурсантам, впоследствии с открытием навигации по безымянной речке следует использовать как весло (что, конечно, неправда). Предполагается, что музыканты будут работать в парке весь сезон, то есть звуковое сопровождение задумано как постоянное. После открытия парк обсудили на public talk-е Григория Ревзина и Анны Наринской.
Открытие Парка Александра Бродского в Веретьево
Предоставлено Арт-парком Веретьево
Pulic talk Анны Наринской и Григория Ревзина на открытии парка
Парк Александра Бродского в Веретьево
Предоставлено Арт-парком Веретьево

Иными словами, с одной стороны – самое крупное произведение Александра Бродского, и, может быть, его первое произведение в жанре ленд-арта. Хотя «Ротонду» в Никола-Ленивце тоже можно считать таким произведением, поскольку она визуально «держит» поле, но парк – несколько другой род высказывания, поскольку предполагает не установку объекта в пейзаже, а проникновение в ландшафт, после которого все 7 гектаров становятся произведением искусства. В этом смысле, вероятно, можно сказать, что перед нами самая масштабная работа Бродского как современного художника и в то же время его первая работа как ландшафтного архитектора.
Парк Александра Бродского в Веретьево. Вид из Обсерватории
Фотография: Архи.ру

Таким образом усадьба Веретьево, известная как место проведения нескольких фестивалей совриска, получила, таким образом, еще один очень большой объект очень известного современного художника. В то же время, как написано и на сайте Веретьево, это раньше оно было «популярным местом тусовок творческой и бизнес интеллигенции», от которых осталось некоторое количество объектов («чистка» объектов была проведена уже во время фестиваля 2008 года, о нем см. вот эту отличную статью Екатерины Деготь) – а теперь усадьба это «место для отдыха взрослых, детей и их хвостатых друзей», иными словами, в большей степени действует как отель. И парк Бродского предназначен для прогулок постояльцев, так что у него есть вполне определенная функция парка при отеле. 

Вероятно ради этой функции в парке появились книги, которые действительно там, хотя бы теоретически, можно посидеть и почитать – места оборудованы, и в Библиотеке, в Обсерватории, в Эрмитаже (Домике отшельника) читать будет достаточно комфортно, хотя бы тогда, когда спадет нехарактерная для наших широт аномальная жара. Постояльцы Веретьева помимо бани, купания в реке и катания на лодках смогут отправиться в парк не только погулять, но и почитать, и даже взять оттуда книги, чтобы потом вернуть. Следовательно, это парк-библиотека. В отелях устраивают небольшие библиотеки, они придают им особый шарм и отличие от других, вот например с итальянском городе Сабионетте в гостинице Giulia Gonzaga есть неплохая библиотека по истории города. Помимо артистического высказывания библиотека это еще и сервис. 
Парк Александра Бродского в Веретьево. Книги в павильоне Подполье
Фотография: Архи.ру

Но этот парк-при-отеле остается тем не менее опасным местом – так его назвала на public talk-e Анна Наринская, причем у нее это определение прозвучало с метафизической точки зрения, а у Михаила Куснировича там же – с прагматической: в том смысле, что дети-внуки будут падать с неогражденных дорожек, что этот парк стоит посетить как арт-объект и он хорош в наборе развлечений «Усадьбы Веретьево» как аттрактор, но возвращаться в него как в парк в классическом понимании, время от времени погулять, не получится, да и простоит он года два, не больше. Что возвращает нас обратно от парка с прагматической функцией развлечения к объекту ленд-арта.
Парк Александра Бродского в Веретьево. Павильон Эрмитаж / Дом отшельника
Фотография: Архи.ру

Есть у парка и еще одна особенность, хорошо заметная из сделанного вначале перечисления: он уже к моменту и в момент открытия был всесторонне отрефлексирован, осмыслен – частью этого можно считать книги, подобранные Анной Наринской, другой частью тексты Григория Ревзина, предложившего часть названий для объектов Бродского в парке, их описания и предпосланные им цитаты. Книги выглядят как параллельный текст к павильонам, но и цитаты из путеводителя тоже параллельный текст. Как и музыка, как и споры на pulic talk-e. Это такое гибридное высказывание, спланированное и реализованное достаточно дружным коллективом. Сам парк гибридный: он и объект, и ленд-арт, и музыкальный перформанс, и библиотека, и функциональный парк при отеле. Таково и его осмысление. Текст Григория Ревзина кажется гибридным – частью это аналитическая статья, частью фантазия, параллельный поэтический текст, все прорастает одно из другого, как, по словам путеводителя, объекты произрастают из парка. 
Самая длинная прямая дорожка – Проспект. Парк Александра Бродского в Веретьево
Фотография: Архи.ру

На мой взгляд в этот параллельный текст попадает часть того, что сказано об усадебной традиции. Часть – потому что аллюзии на усадебную традицию, конечно, очевидны и у Бродского без объяснений: крытый мост, беседка-ротонда, башня, грот Подземелья и грот Арки-ивы, как Эрмитаж и как баня – все это может быть понято как парковые павильоны. Но Григорий Ревзин своими комментариями усиливает эту тему, появляются La plus belle place, как у Гонзага в Павловске, мост становится не просто крытым, а Палладиевым, как в Царском селе, Пантеон становится Тетрапилоном, появляются разночтения и, как следствие, наслоения, которые делают созерцание нескучным, предлагают поспорить и подчеркивают неоднозначность интерпретаций, погружая при этом парк-арт-объект в контекст паркового искусства вообще, может быть не только начиная с Версаля и русских парков, может быть даже начиная с парков античности. 

Параллельные комментарии поэтического свойства не требуют точности, как и сам парк в общем-то отлично смотрится в не совсем доделанном состоянии. К примеру, дорожка в бане не достроена, в символическом, а может, в будущем и не символическом, Туалете на горе нет унитаза, но зато уже есть толстые журналы, – парк даже после открытия находится в стадии становления, а разговоры о том, что его придется вскоре ремонтировать, уже начались, что обостряет восприятие динамики строительства / гниения, происходящих одновременно. В путеводителе часть объектов опубликована в виде рисунков Бродского – на экскурсии Ревзин время от времени восклицал: о! уже построили! – к примеру, это было сказано о лодочной пристани. Пристань светло-желтая, а доски на дорожках уже серебристые, «съедены» дождем – мы наблюдаем парк в процессе. В принципе было бы интересно, если бы и объекты в нем не просто ремонтировали, а время от времени меняли на другие – но о таком речи пока нет. 

Вернемся однако к точности. Ее нет на плане Бродского, опубликованном в путеводителе, ее нет и в «параллельном тексте» Ревзина – вернее где-то есть, а где-то вдруг нет. Главная неточность – все называют это место болотом, хотя технически оно болотом не является, это небольшая меандрово петляющая речка с достаточно крутыми берегами и перепадом высот на местности около 5 метров. Здесь встречаются болотные растения (белокопытник), лесные растения (папоротник, таволга, купырь, крапива и сныть), но больше приречных растений (ива, большая недотрога; да и белокопытник может расти на болотах, а может по берегам рек и прудов). Лопух большой, фирменное растение парка, цитирую Википедию, «...относится к так называемым рудеральным (мусорным) растениям, растущим вблизи человеческого жилья – у дорог, в огородах, на лугах, в полях». 
Лопух большой, фирменное растение парка Веретьево, украсил форзацы путеводителя
Фотография: Архи.ру
Путеводитель по парку Веретьево, 2021
Фотография: Архи.ру

Весной и осенью речка сильно разливается, так что часть дорожек и ответвлений, к примеру дорожка с бетонной «сталинской» скамейкой, оказываются под водой и вокруг вода – но это неудивительно, потому что речка рядом впадает в реку Дубну, здесь ее устье, а в устье реки разливаются сильнее. Но даже берега не сильно заболочены. На болото если и похож, то фрагмент «дельты» с островами, которые устроители парка назвали по-средиземноморски: Минорка, Майорка, Родос, ссылаясь на стихотворение Георгия Шенгели. Но это скорее лес с большим количеством воды, чем болото. Болото здесь – метафора, позволяющая играть смыслами: усадьба / пионерлагерь, парк / болото, – а не экологическая реальность. Не стремлюсь показаться большим биологом, чем папа Римский, но по-моему это так. Понятие болота кажется настолько метафорически ценным для всех создателей парка, что даже удивительно, как это среди цитат нет известного высказывания из фильма про гардемаринов, что «вся ваша Россия – болото». Хотя, наверное, оно показалось слишком банальным и наивным в компании тонких расслаивающихся смыслов. 
Григорий Ревзин ведет экскурсию, 26.06.2021. Парк Александра Бродского в Веретьево
Фотография: Архи.ру

А бетонная скамейка? Никаким наводнением ее не могло сюда принести такую тяжелую, и никакая она не сталинская, на ней написано 1962. Все это – предположу что – надо воспринимать как элементы игры, вдохновенного вранья экскурсовода или преподавателя, когда он не знает ответа на неожиданный вопрос слушателей или студенток, или не хочет отвечать и на ходу придумывает что-то смешное, что потом имеет шанс войти в мифологию ностальгических баек-воспоминаний: здесь такой-то рассказал историю о том-то. Эта ностальгическая мифология входит в состав парка, в общем-то наравне с медитативно гниющими объектами-руинами Бродского, ее тоже можно достраивать, допридумывать, ремонтировать, как часть «становящегося» на наших глазах произведения. 
Пантеон. Парк Александра Бродского в Веретьево
Фотография: Архи.ру

Если все это одно большое произведение современного искусства, способное включить в себя очень разные элементы – вплоть до несвершившейся конференции по садово-парковому искусству, которую предлагал организаторам Григорий Ревзин и которую заменили на public talk как более забавное, по определению, мероприятие – тогда и спорить бесполезно, а можно перечислять слои восприятия, которых много, и собственно «чувствовать», потому что произведение большое и в нем заключено достаточно много разных ощущений. 

Если говорить о слоях, то Григорий Ревзин совершенно справедливо упоминает в аналитической части своей статьи экологические парки, цель которых – показать посетителю природу в нетронутом виде, максимально оградив при этом экосистему от антопогенного воздействия (хотя полностью ни в каком парке этого сделать невозможно), и справедливо указывает на отличие от них парка Бродского – он наполнен еще и культурным контекстом. От эко-парка – дорожки на ножках, они стали уже достаточно популярны в московском благоустройстве сами по себе, безо всяких особенных смыслов. Отличие от эко-парков, помимо перечисленных, на мой взгляд еще и в полном невнимании к природе. Или не так – в неактивном, созерцательном к ней внимании. Незаинтересованном, эстетическом. Природы здесь не только не касаются (с дорожек спрыгивать запрещено, я пробовала, мне запретили) – ее и не исследуют, не формируют, толком не охраняют и не воссоздают. В парке Art Biotop Nasu Дзюнья Исигами, который Григорий Ревзин справедливо приводит как пример, отношение намного более активно: биосфера «болот» искусственно создана, деревья пересажены. В других эко-парках природу изучают и охраняют, как в ботанических садах. Здесь не создают и не изучают, а совершенно не трогают, особенно деревья, оказавшиеся на пути прямого проспекта, символизирующего, по словам Ревзина, Петербург, тоже построенный на болоте, и упавшие, обозначающие близкую опасность разбойного нападения. Или две упавшие ивы, проросшие новыми побегами, напоминающими нам Vanitas и что «Всюду жизнь».
Дерево посреди Проспекта. Парк Александра Бродского в Веретьево
Фотография © Юрий Пальмин, предоставлена Арт-парком Веретьево
Дерево, упавшее поперек дороги (такое не одно, но это самое крупное и гнилое)
Парк Александра Бродского в Веретьево
Фотография: Архи.ру

Здесь лиричность заросшего и заваленного стволами леса должна способствовать меланхолическому созерцанию, как и чтение стихов в башне. В этом смысле парк не экологический, ему до экологии все равно, это парк-картина, но не картина, нарисованная художником с приукрашиванием, а картина, взятая фотоаппаратом – с кадрированием, но какая есть, потому что фотошоп при созерцании не предусмотрен. Не зря Анна Наринская в путеводителе предлагает эксперимент: пройти по парку с фотоаппаратом, без определенного плана снимая все, что подвернется – этим она обосновывает свои слова о родстве природы и объектов в парке, предполагая, что в составе съемки окажется примерно поровну того и другого. Наверное, так и есть. 
На входе в парк вечером. Купырь в косом свете. Парк Александра Бродского в Веретьево
Фотография: Архи.ру
Перед входом в павильон Крытый мост. Парк Александра Бродского в Веретьево
Фотография: Архи.ру

Культурные слои тоже имеют свою предисторию. Во-первых, чтение в парках, как справедливо говорит Анна Наринская, имеет свою традицию, от Татьяны Лариной и раньше; может быть она восходит к чтению Псалтыри в монастырских клуатрах, но имеет аналогию еще и в библиотеках сталинских парков, а что говорить, и пионерлагерей (Веретьево – бывший пионерлагерь, это тоже тема). Во-вторых, у Бродского и Наринской уже есть опыт сотрудничества по совмещению библиотеки и арт-объекта, в частности, в проекте 2019 года в Гараже. Надо сказать, эта библиотека сильно напоминает ту, только больше. 

У такой библиотеки есть свои особенности. В принципе она перекликается со ставшим шаблонным кроссбукингом в парках, расхожей фишкой современной, так сказать, урбанистики. Возможно, ее и можно будет использовать как санаторную. Читать в парке можно, хотя не очень комфортно, если долго, потому что то солнце, то дождь, то комары (их потравили, но они все равно есть). Однако у такой библиотеки есть еще один смысл, помимо собственно чтения – это список рекомендованных книг от уважаемого автора. Недаром посетители парка во время открытия были заняты, в числе прочего, фотографированием обложек и корешков. Еще это напоминает традиционное разглядывание корешков человеком, пришедшим в гости: что ты читаешь? не дашь ли на время? («Не шарь по полкам жадным взглядом // Здесь не даются книги на дом!» А.П. Чехов).
Книги в Обсерватории. Маленькая слева – с похабными стишками Ивана Баркова. Не обошлось и без Иосифа Бродского. Хотя однофамильцы встречались совсем немного, Анна Наринская вспомнила в путеводителе стих Иосифа Бродского «Архитектура», где про рябой кирпич, и сопоставила его с вещами Александра Бродского. Но читая этот стих сейчас, почему-то думаешь, что поэт Бродский таким образом проклял Москву рябым кирпичом
Парк Александра Бродского в Веретьево
Фотография: Архи.ру

Но кроме того задумываешься, что будет с этими тщательно подобранными по букинистам книгами после 3-5-дневного дождя в лесу, не говоря уже о весне и осени. Сгниют, покроются плесенью, придется заменять как доски в дорожках. Получается, здесь гниют не только деревья и модернистские объекты, а и книги тоже – уходит в небытие книжная культура, хотя с идеей ее ухода в небытие Анна Наринская и не согласна. Недаром в объекте-библиотеке они сложены на палетах на полу: не как в библиотеке, а как при переезде.
Библиотека. Парк Александра Бродского в Веретьево
Фотография: Архи.ру
Парк Александра Бродского в Веретьево
Фотография: Архи.ру

Мне это напомнило кучу книжек, найденную сравнительно недавно около московского дома на травке – то ли до помойки не донесли, то ли предложили прохожим разбирать. Так что тут и своего рода поп-арт, насмешка над кроссбукингом, и меланхолия, поскольку уходящая культура всем причастным дорога, и некий, как справедливо заметила Наринская, страх – не только страх свалиться с дорожки в воду, но и метафизический страх от того, что все это тонет, как в старой инсталляции Бродского «Кома». Только там была нефть (мазут?), а здесь вода половодья, отмеченная, впрочем, характерными радужными разводами.

Кстати если отфильтровать воду с помощью специальных бактерий, масляные разводы на воде, наверное, исчезнут, и на «Кому» будет менее похоже, так что не очень понятно, надо ли фильтровать. Сейчас пока эта вода – совсем не-милая, в нее не хочется упасть даже в жару. 
Ручей под ивой. Здесь предполагается призрак Офелии, но вода для его плавания вытекает из подозрительных труб, откуда-то с полей. Парк Александра Бродского в Веретьево
Фотография: Архи.ру

Григорий Ревзин подчеркивает, что пиковое время парка весной и осенью, когда много воды и мало растительности, которая своей слишком веселой зеленью сбивает меланхолию.

Может и так, но можно и возразить – буйная зелень, которую мы видели сейчас, когда цветет Иван-чай, не хуже воды затопляет, захлестывает своей неконтролируемой свободной активностью, почти «съедает» постройки и дорожки парка, поддержанные очень хрупкими, насколько это возможно тонкими, металлическими конструкциями.  
Набережная. Парк Александра Бродского в Веретьево
Фотография: Архи.ру

Поглощение построек природой подчеркнуто и мохнатыми проросшими кровлями моста и беседки-Пантеона, причем под оккулюсом последнего выращена растительность, принимающая воду из отверстия в куполе.
Пантеон. Парк Александра Бродского в Веретьево
Фотография: Архи.ру
Растительность под оккулюсом Пантеона. Парк Александра Бродского в Веретьево
Фотография: Архи.ру
Крытый мост. Парк Александра Бродского в Веретьево
Фотография: Архи.ру

Контрастирует только Библиотека из поликарбоната, подчеркнуто искусственного материала в противовес полугнилым доскам других построек, – она еще и высоко приподнята на склоне, как будто пытаясь защитить от половодья книги, сложенные в ней на полу. Все-таки книги жалко. 
Библиотека. Парк Александра Бродского в Веретьево
Фотография: Архи.ру
Библиотека. Парк Александра Бродского в Веретьево
Фотография: Архи.ру

Кроме того есть, конечно, контекст самого Бродского. Ревзин в своей статье раза три повторил, что Бродский, увы, принципиально не повторяется. Это так, но работает он все равно с определенными темами: в модернистских инсталляциях и павильонах из objets trouvés (в данном случае – купленных в деревне старых заборов) прослеживаются классические архетипы, узнаваемо, но не очень навязчиво. Это утверждение общего плана, но в отдельных объектах парка можно найти и более конкретные переклички с другими объектами автора. Можно, к примеру, в Библиотеке увидеть храм, а можно найти сходство с Павильоном Водочных церемоний, и тогда уже получается ирония. Чугунные ржавые печки напомнят очаг в центре Ротонды Никола-Ленивца. Подъем на лестницы Обсерватории сходен в восхождением на любую колокольню и в то же время родственен двухъярусности той же Ротонды, но только в «сжатом» виде.
Ротонда: лестница, отраженная в зеркале. Над зеркалом – верхний ярус. Парк Александра Бродского в Веретьево
Фотография: Архи.ру
Ротонда: печка. Парк Александра Бродского в Веретьево
Фотография: Архи.ру

В крытом мосту можно увидеть Палладиев мостик, а можно – обитаемый мост из «бумажных» конкурсов, например, Хрустальный мост Бродского и Уткина. Или если в Крапивнике, крытом переходе на повороте дорожки, увидеть, как это сделал Григорий Ревзин, автобусную остановку, то можно вспомнить об автобусной остановке, которую Александр Бродский сделал в Крумбахе. Она не похожа, но перекликается.
Крапивник, похожий на автобусную остановку. Парк Александра Бродского в Веретьево
Фотография: Архи.ру

Так что и помимо «книжного» проекта с Анной Наринской протягиваются определенные «ниточки» к другим работам Бродского, возникает своего рода «сеть» – паутина, созвучная паутине дорожек в лесу, что опять же подтверждает предложенное выше определение парка как синтетического мега-объекта. И все-таки главная аллюзия в работах Бродского – Кома, инсталляция, в которой культура затапливается стихией. 
Арка-ива на входе в парк. По словам Григория Ревзина, вход из сломанной ивы похож на арку грота и таким образом весь парк за ней – это пространство грота, обиталища нимф и прочей болотной нечисти. Парк Александра Бродского в Веретьево
Фотография: Архи.ру

Но главное не слои, не соавторство и не вариативность культурных смыслов, главное – эмоции. Любой парк, даже луна-парк, так или иначе режиссирует эмоции и создает настроение «в проходе» и во взаимодействии с объектами. Здесь чувства обостряются не только жужжанием насекомых (вывели не всех), жжением крапивы, хлестанием по лицу трав и веток, музыкой – но и опасностью (не очень серьезной) неогражденных дорожек, положенных поперек бревен и нависающих сверху стволов, а в половодье, вероятно, подступающей водой. Полного погружения в природу на самом деле не происходит – не так, как если зайти без дороги в любые заросли. Между нами выстраивают границу, но дают почувствовать, насколько она хрупкая, как покачиваются доски под ногами и насколько ненадежны тонкие ограждения там, где они есть. 

Особенно хорошо это ощущается ночью, когда дорожки подсвечены снизу: там, где они подняты невысоко, светится трава по краям и щели между досками – как светлячки или гнилушки, опять же поддерживая тему гниения. Там где настилы высоко, заросли земных и водных растений, как и сама вода, составляют картины, напоминающие про русалок Крамского. Только ночью хорошо понимаешь, что в эту воду можно упасть и временами хочется не брести, а пробежать, пока не закружилась голова. Тогда свет Дома отшельника и Библиотеки (а в будущем, вероятно, и Обсерватории) становятся особенно привлекательны. И тогда оказывается, что парк может быть метафорой нашего существования: зыбких переходов, то подтопляемых, то зарастающих, между уголками света и тепла, наполненных иллюзиями слов и книжек. 
Проспект. Парк Александра Бродского в Веретьево
Фотография: Архи.ру
Набережная. Парк Александра Бродского в Веретьево
Фотография: Архи.ру
Вид от Обсерватории. Парк Александра Бродского в Веретьево
Фотография: Архи.ру
Библиотека. Парк Александра Бродского в Веретьево
Фотография: Архи.ру
Пантеон. Парк Александра Бродского в Веретьево
Фотография: Архи.ру
Эрмитаж. Парк Александра Бродского в Веретьево
Фотография: Архи.ру


UPD 29.06.2021
комментарий Григория Ревзина:
 

вернуться к началу статьи /|\

«Юля, статья ваша умная и прекрасная, я, увы, не об этом. Я, похоже, за долгие годы знакомства несколько вас достал своим, как вы выражаетесь, враньем, так что вы сильно преувеличили мое влияние на этот парк, беспрерывно меня поминая и со мной полемизируя. Я позволил себе на экскурсии поделиться своими мыслями об этой вещи, мне казалось это в порядке вещей для искусствоведов, но, возможно, этот подход сильно устарел с тех пор, как вы у меня учились. Однако мои «смыслы» не являются программой парка, Александр Бродский не принял ни одного из предложенных мною названий, необходимость в которых возникла исключительно ввиду издания путеводителя, всюду оставил свои «рабочие» (как Крапивник) и мне кажется я об этом говорил на экскурсии и потом лично Вите достаточно ясно. Видимо все же осталось недопонимание. В результате, боюсь, у читателя создается ложное впечатление об этом произведении как результате работы команды дружных соавторов, которой не было и в помине. Это грустно, поскольку обижает Бродского, который совершенно не нуждается в соавторах вообще и во мне в особенности. У этого парка есть заказчик и есть один автор – Александр Бродский. Анна Наринская по его предложению хотя бы выбрала книги для парка, я же там не делал вообще ничего. Я был бы признателен, если бы вы разместили этот мой коммент под статьей на сайте».

Ответ
Григорий Исаакович, очень сожалею что моя полемика показалась вам неуместной. Обвинения достаточно серьезные, так что предположу, что необходимо ответить. Во-первых, нет, не достали. Там в тексте написано, что это скорее даже мило и создает параллельный текст. Во-вторых, что важнее, ваша интерпретация, как впрочем и всегда, – достаточно яркая и интересная. Кроме того она существует не только в виде статьи или даже экскурсии, на которую я совершенно сознательно напросилась, предполагая, что будет интересно, и не ошиблась, но и в виде путеводителя, который имеет уже непосредственное отношение к парку, то есть собственно произведению. Если парк показывают вместе с путеводителем – они уже составляют некое целое. Но вернемся к тому, что интерпретация яркая и интересная, хоть и не совпадает, вероятно, с интерпретацией Александра Саввича, которая не озвучена, тоже, впрочем, как и всегда. Проигнорировать появление новых смыслов, предложенных вами, на мой взгляд, было бы неразумно. Если нельзя проигнорировать, то можно либо согласиться, либо полемизировать. Согласиться с тем, что парк на болоте, я не могу, а эта версия уже была озвучена, и, кажется, не только вами. Поэтому приходится обсуждать. Согласиться с тем, что скамейка приплыла, тоже сложно, такую скамейку мог принести только тайфун, а не подмосковная речка, да и в путеводителе в одном месте написано, что приплыла, а в другом, что как бы приплыла. Ну и относительно сталинской тоже можно поспорить – у меня была фраза о том, что форма сталинская, а дата нет, но она пала жертвой сокращения текста, каюсь.
 
Мне жаль если мои интерпретации и полемика замутняют взгляд на парк Бродского, который мне на самом деле очень понравился. Спешу сказать, что слова про дружный коллектив авторов – это мое личное суждение и результат эмоционального восприятия парка в момент открытия.
 
Конечно, коллектив авторов собственно парка это: архитектор Александр Бродский, ассистент архитектора Илья Пигарев, ассистент архитектора по ландшафтному дизайну Ирина Галкина. Все это будет указано на странице-карточке проекта, которую мы сделаем и разместим очень скоро.
 
Эта моя статья – не текст о проекте, а репортаж, она так и подписана.
Очень надеюсь, что нам удалось ликвидировать недопонимание, тем более что произведение – прекрасное вне зависимости от интерпретаций и их статуса.

ЮТ
 
Архитектор:
Александр Бродский
Мастерская:
Архитектурное бюро «Александр Бродский»

28 Июня 2021

Юлия Тарабарина

Автор текста:

Юлия Тарабарина
Похожие статьи
Островная застройка
Градсовет Петербурга вновь рассмотрел проект застройки бывшей территории «Ленэкспо». Концепцию с восстановлением двух исторических зданий, продолжением Среднего проспекта и разностилевыми жилыми группами представила мастерская «Евгений Герасимов и партнеры».
Шумят березы
В фонде RuArts открылась выставка новых приобретений за последние 3 года: New Now. По воле куратора их объединяет тема эмоциональной рефлексии внехудожественных событий через искусство, а нам кажется, что – березовые стволы, рубленое дерево, привлекательная керамика и еще немного спирали разных Инфанте. Так или иначе, а срифмовано неплохо.
Ансамбль Петров
Градсовет Петербурга рассмотрел и в основном одобрил проект Триумфального столпа в честь победы России в Северной войне. Его должны установить рядом с Лахта-центром. Высота сооружения – 82 метра.
Архитектура и социум
Изучаем разношерстную, как тематически, так и формально, выставку фестиваля «Открытый город» 2023. Резюме: он не только, как все признают, растет содержательно и физически, в этом году целых 15 проектов плюс 4, – он еще «пускает корни», вдохновляясь фестивалями прежних лет. На выставку надо идти, чтобы: подышать цветами, полежать на сене, посмотреть мультики и – конечно же, изучить грани возможного участия архитектора в социально-ответственных делах. Их очень, очень, очень много, они правда нужны и отнюдь не все конъюнктурные.
Завтра-завтра
Небольшой репортаж с фестиваля «Зодчество» 2023, сегодня он работает последний день, но успеть еще не поздно. Общее впечатление – всё как всегда, и нивелирование приемов и подходов скорее спасает, чем портит положение. Но есть нюансы; часть из них лучше уловить при личном присутствии.
Градсовет Петербурга 11.10.2023
К дому в створе Искровского проспекта петербургские архитекторы делают подход в третий раз. Вариант мастерской «Б2» эксперты назвали наиболее удачным с точки зрения генплана и композиции: силуэт делает его достаточно убедительной доминантой, а кроме того появляются зачатки комфортной среды. При этом фасады все еще скупы и «скучноваты».
Гибкая сторона силы
В экопарке Ясно Поле осваивают технологию 3D печати на примере двух разных принтеров и на глазах восхищенной общественности. Неделю назад показали запуск второй машины и результаты работы первой, разрешили сравнить. Изучаем процесс и результаты: ощущение, что нечто «лепится» прямо у нас на глазах, а значит, момент исторический – технология и архитектура наконец-то найдут друг друга?
Ковер-самолет
Юбилейная выставка графики Тотана Кузембаева «Горизонты событий» показывает как очень старую – практически, стартовую, графику автора 1980-х годов из фондов Музея архитектуры, так и довольно много листов из серии Невесомость, нарисованных специально для нее в 2023 году. Нам показалось, что автор представляет реальность как левитирующий в пространстве, иногда кверху ногами, ковер-самолет, у которого «есть слои».
Ребус исторической застройки
Делимся впечатлениями от форума «Ребус», на котором два дня обсуждалось строительство в историческом центре, в том числе: проект Кэнго Кума для кубанского казачьего хора, невозможность (пока) создать цифровой двойник объекта культурного наследия, восстановление разрушенной ураганом усадьбы на новом месте. Государственно-частное партнерство и инвестиционные паспорта тоже были.
Москва в кольце
В Лефортове открылась выставка, посвященная истории проектирования московских кольцевых трасс. В ней 2 главные темы: одна ностальгическая – воспоминание о защите палат Щербакова, развернувшей московское градостроительство вместе со страной, другая – исследование истории проектирования больших московских трасс. Есть новые материалы, в которые надо вникнуть, если хочется понимать историю города.
Я / МЫ. Каждый из нас по-своему Африка
Деколонизация и декарбонизация – главные темы «Лаборатории будущего» на биеннале Лесли Локко – навязли в зубах и звучат как дань моде. Но акцент на гуманности и сочувствии позволил выстроить очень человечную выставку. Хотя неясно, способен ли эстетский дискурс биеннале на самом деле помочь беднейшим. Ольга Альтер и Арсений Петров рассказывают из Венеции об успехах и провалах крупнейшего архитектурного смотра, а также читают литературную критику на беллетристику куратора Локко.
Осознать и сформулировать
Спецпроект «Тезисы» на прошедшей Арх Москве собрал восемь молодых «рок-звезд» от архитектуры, а хедлайнером выступил Владислав Кирпичев, основатель школы EDAS. Рассказываем о своих впечатлениях от инсталляций и перспективах, в которые всматривается новое поколение архитекторов.
Арх Москва 2023: впечатления
Арх Москва, как никогда большая, завершила свою работу. Темой этого года стали «Перспективы», которые многие участники связали с цифровым ренессансом. Во время работы выставки мы активно освещали ее в социальных сетях, а теперь собрали все наблюдения в одном материале.
Исследуй
​В Аптекарском приказе Музея архитектуры открыта выставка «Простой карандаш», приуроченная к 100-летию постановления об организации Соловецкого лагеря особого назначения.
Позитивная программа
Первая персональная выставка Сергея Кузнецова в ГТГ: новая техника – упаковочный картон и уголь, новый подход – 24 рисунка в одной конструкции-инсталляции, новый масштаб – каждая работа 2 х 3 метра, новая степень раскованности и эскизности. Прежними остаются уверенность линий и построения, любовь автора к аркам, колоннам, куполам и известным памятникам классического архитектурного наследия.
Каменная рубашка
Градсовет Петербурга рассмотрел корректировку фасадов дома «Студии 44» на углу Карповки и Каменноостровского проспекта. Проекту исполнилось 10 лет, строительство в самом разгаре, а эксперты обсуждали изменение окон, кровли, материала облицовки и некоторые другие детали – например, перпендикулярность курдонеров.
Модернизм классициста
В Анфиладе Музея архитектуры открыта выставка фотографий Михаила Розанова «Сталь. Стекло. Бетон», которая представляет авторский взгляд на постройки послевоенного модернизма (и еще немного пост-) в девяти городах мира.
Воображаемая стена
В Никола-Ленивце сожгли на Масленицу объект со многими смыслами: кому «языческая традиция», кому преодоление преград. Замысел был тонкий и сложный, так что ничего удивительного, что получилось не всё. Действо, однако, провоцирует к усложнению процесса сожжения, предлагает новые слои последовательного восприятия. И, конечно, оставляет свободу интерпретаций. Что искусительно. Ими и займемся.
Курдонеры на «гринфилды»
Еще один проект, рассмотренный градсоветом Петербурга, – эскиз застройки микрорайона по соседству с Юнтоловским заказником. Бюро SLOI Architects понизило высоту на 20 метров, добилось силуэтности и сохранило коэффициент использования территории на прежнем уровне. Но вопросы к работе все равно остались.
Палисады в Мытном дворе
На прошлой неделе градсовет Петербурга рассмотрел проект застройки территории Мытного двора, подготовленный «Студией 44». Исторические здания отреставрируют, утраченные восстановят, а на месте складов появятся новые четырехэтажные дома. Проект приняли тепло, вопросы у экспертов вызвало только примыкание к Овсянниковскому саду и высота, показавшаяся слишком скромной.
Градсовет Петербурга 25.01.2023
Для Пироговской набережной «Студия 44» предложила белоснежный дом с тремя ризалитами и каскадом террас. Эксперты разбирались, что в проекте перевешивает: вид на воду или критическая близость к шестиполосной магистрали.
Градсовет Петербурга 14.12.2022
Градсовет критично отнесся к проекту гостиницы на Октябрьской набережной и эскизу застройки микрорайона «Юнтолово», но одобрил проект спортивного центра на берегу Малой Невки.
Архсовет Москвы – 78
Совет поддержал проект 400-метровой офисной башни, которая дополнит Сити и станет продолжением моста Багратион. Экспертам понравилась ярусная композиция, «интерактивный» фасад и функциональная насыщенность.
Сценарии для Московской области
Мособлархитектура и АПМО провели VI Форум проектировщиков – главный ежегодный практикум для архитекторов Подмосковья, собрав ответы на наиболее насущные вопросы при подготовке проектной документации, а также представив новые подходы к территориям на примере лучших практик.
Жизнь в трещинах асфальта
В рамках программы «Сказки о золотых яблоках» в Альметьевске открылся Индустриальный сквер – общественное пространство рядом с действующей котельной, над которым работала команда из архитекторов, антропологов, культурологов и ботаников. Результат – многослойное пространство, выросшее из семян татарской земли.
Архсовет Москвы – 77
Совет поддержал проект башни, завершающей ансамбль ВТБ Арена Парка с северной стороны. Авторы проекта – UNK – предложили увеличить ее высоту со 100 до 150 м для лучших пропорций. В ходе обсуждения возникли предложения увеличить высоту сильнее, сделать башню стройнее и сдвинуть с оси ТТК, что она не замыкала его перспективу от Беговой.
Три «зеленых» истории
Рассматриваем городские экологические проекты, представленные Институтом Генплана на Зодчестве. Они очень разного масштаба: от сбора информации и пожеланий жителей в масштабе города до выращивания луговых растений между домами и картин, которые, как оказалось, лечат деревья, помогают затягивать раны в коре. + перечень естественных для Москвы видов в помощь девелоперу.
Королевство зеркал
На XXX по счету Зодчестве столько решеток и зеркал, что эффект дробления реальности на кусочки многократно усиливается. Только ради этого ощущения стоит посетить фестиваль. Но кроме того выставка богата, разнообразна и работает как хорошо отлаженная машина по всем направлениям: губернскому, студенческому, арт-объектному, круглостольному и прочим. Делать бы и делать такие фестивали.
Градсовет Петербурга 24.08.2022
Второй вариант ЖК «Морская Резиденция», в котором восстанавливается недавно снесенное здание Давида Бурышкина, а также дом рядом с Мурино, который похож на общежитие.
Технологии и материалы
Карусель для авиаторов
Для обновленного Парка Авиаторов в Петербурге компания «Новые горизонты» спроектировала и построила игровой комплекс «Карусель». Яркий объект с двумя ярусами маркирует главную событийную площадь парка, а детям предлагает разнообразные сценарии игры на разной высоте.
Устойчивое завтра
Названы победители Holcim Awards – премии за достижения в области устойчивой архитектуры. Показываем все проекты из «короткого списка».
Новые декоры в европейской коллекции Homapal 2022-23
Еще больше уникальных цветов и поверхностей металлизированных HPL пластиков появилось в обновленной коллекции бренда Homapal. Самые изысканные металлические текстуры сочетаются с преимуществами износостойкого и гибкого ламината.
Блестящая жизнь в деталях
В ряду металлов, которые выигрышно смотрятся как в классическом, так и в ультрасовременном интерьере, латунь занимает особое место. Неслучайно ее называют «новым золотом». На примере проектов компании HÖGER смотрим, как добиваться эффекта “латуни” и других металлов при помощи современных технологий.
Фасадная подсистема от «ОРТОСТ-ФАСАД»: надежность...
Компания «ОРТОСТ-ФАСАД» разработала и запустила собственное производство подсистемы для устройства облицовки навесных фасадов. Инновационная разработка позволяет решать проблемы, связанные со сложной геометрией фасадов и работами на высотных зданиях.
Декоративное панно из алюминиевых панелей ГК АСП...
На путевой стене станции метро «Яхромская» в Москве установили монументальное панно в честь празднования 800-летия столицы в 1947 году. Панно выполнялось из трехслойных алюминиевых панелей с сотовым заполнением от компании ГК АСП.
Зимний сценарий
Осень и зима – не повод грустить и сидеть дома.
Рассказываем, какие малые архитектурные формы делают общественные пространства теплее, уютнее и интереснее даже в самые промозглые, пасмурные или студеные дни.
Больше чем детская площадка
Компания «КБЭА» из Чебоксар переосмысливает функционал детских площадок: с их помощью наука выходит в городское пространство и становится частью социокультурного программирования территорий.
Будущее фасадной инженерии: как решить проблемы строительства...
Вместе с постоянно развивающимися технологиями строительства область фасадной инженерии также переживает значительные изменения, однако далеко не все оказались к ним готовы. Опытом делится компания Unistem, лидер на рынке фасадного консалтинга.
Ригель и двоичный код.
ИТ-парк им. Башира Рамеева
На фасадах ИТ-парка имени Башира Рамеева в Казани – облицовочные материалы преимущественно российских производителей, в том числе клинкер ригельного формата.
Философия проекта изначально подразумевала полный контакт здания с человеком – как визуальный, так и тактильный.
Краски и штукатурки Baumit: идеальное финишное покрытие
В процессе отделки дома или квартиры одним из главных вопросов является выбор финишного покрытия, ведь это решение влияет не только на внешний вид стен сегодня, но и на то, как они будут выглядеть со временем. Рассказываем о том, какие штукатурки и краски предлагает Baumit для создания идеального фасада и интерьера, которые будут радовать много лет.
Облицовочный кирпич от BRAER: размер имеет значение
Сегодня наиболее распространенными форматами кирпича являются 1НФ, 0,7 НФ и 1,4НФ. У каждого есть свои преимущества. В линейке облицовочных кирпичей BRAER есть все три, но как определиться с выбором нужного? Попробуем разобраться.
Отдых в большом городе
Простая скамейка, установленная в нужном месте, способна дарить минуты отдыха и объединять. Рассказываем, как с помощью городской мебели «Хоббика» даже в самом урбанизированном контексте можно устроить островки для полноценной релаксации.
Кто построит будущее
Детские площадки меняются вместе с городской средой и предлагают детям не только палитру сенсорных ощущений и физической активности, но и образы, заимствованные у мировой архитектуры. Один из примеров – футуристические игровые комплексы, спроектированные компанией «Новые горизонты».
Геометрия городского комфорта с Axyforma
Молодой и демократичный бренд Axyforma предлагает пересмотреть подход к благоустройству в пользу комплексных решений с лаконичными и взаимозаменяемыми элементами.
Сейчас на главной
Портик нового времени
В начале года в новосибирском аэропорте Толмачево открылся терминал С. Масштабный и прозрачный входной зал со светящимися колоннами внутри умело сочетает лаконизм с яркой фотогеничностью WOW-эффекта. Он – и новый фасад всего комплекса, и точка отсчета планируемой реконструкции, по завершении которой Толмачево станет крупнейшим региональным аэропортом России. Рассматриваем здание в контексте модернистских прототипов как Новосибирска, так и Ленинграда: они собираются в отдельную, не лишенную любопытных нюансов, историю.
WAF Inside 2023: туфелька Золушки
Победитель интерьерной премии Всемирного фестиваля архитектуры – микродом в Сиднее, сочетающий энергоэффективный и художественный подход: фасад облицован битым кирпичом, дом сам обеспечивает себя электричеством и комфортным микроклиматом, а каждое помещение обладает яркой харизмой. Рассказываем подробнее и показываем других финалистов.
Пресса: Место под солнцем: как архитекторы «Студии 44» находят...
Архитекторы из «Студии 44» Антон Яр-Скрябин, Евгений Новосадюк, Иван Кожин и Илья Сабанцев рассказали о новом поколении архитекторов, о проектах, которые уже сейчас формируют облик современных российских (и не только) городов, а также о том, как молодому архитектору найти свое место под солнцем.
Опыт, чувства и баланс
Бюро GAFA подготовило проект благоустройства «Дом Дау» – нового полностью жилого небоскреба в Москва-Сити. Вызовом стала компактная площадь дворов и «портрет» будущего жильца: архитекторы предлагают ему практику созерцания и замедления, обращаясь как к традиционным ландшафтным средствам, так и новым, способным удивить. Например, кинетическим скульптурам.
14+ ТОП сессий деловой программы «Казаныша»
Завтра в Казани стартует архитектурно-строительный форум. Стали разбираться в его программе и выбрали, для начала, 10 сессий, достойных внимания, для первого дня, и еще по 4 для других. Может быть, еще допишем. А пока интересующимся еще не поздно купить билеты.
WAF 2023: исцеление
Главные премии Всемирного фестиваля архитектуры взяли проекты, направленные на оздоровление окружающей среды и исправление ошибок прошлого: школа-парк в Нинбо, башня-«пробиотик» в Каире и ливневый парк на месте табачной фабрики в Бангкоке. Еще одна тенденция – условно «незападные» страны как место приложения концепций архитекторов. Самое заметное представительство в этом плане у Ирана.
Карельский лабиринт
Лабиринт-квест на территории музея «Карельский дом в Чашково» привлекает внимание посетителей и работает как продолжение экспозиции: для его создания архитекторы использовали национальные орнаменты и элементы традиционного зодчества.
Чайка серебристая
Реконструкция здания ресторана на Верхневолжской набережной в Нижнем Новгороде, по сути, окончательно утвердила название этого объекта. Даже если ресторану присвоят иное официальное наименование, все равно это – «серебристая чайка» – достаточно посмотреть на него и вспомнить историю места.
Здание D
Проект Харбинского центр дизайна на севере Китая создан архитекторами Wuxing Youxing Space Design на основе «типографского» мотива – буквы D.
Точка нового отсчета
Давно хотелось изучить пространство RuArts Foundation, созданное архитекторами ATRIUM, и наконец удалось. Оно уместное и впечатляющее, в нем интересным образом сочетаются традиции – в данном случае, галереи, и новации. Рассматриваем. А заодно вглядываемся в предисторию.
Достижение равновесия
Градсовет Петербурга рассмотрел и положительно оценил проект второй очереди ЖК «Шкиперский, 19». Решение, которое представило бюро SLOI Achitects, эксперты нашли сдержанным и соответствующим контексту.
Лепка ракурсом
Степан Липгарт внедряет на окраине Казани «схематизированное ар-деко», да еще и зеленого цвета, со стеклянистой корочкой на фасадах. Главные достоинства проекта – он тщательно выстраивает ракурсы, стремясь сформировать в непростом окружении зародыш города не только в смысле пешеходности, но и пластически. Работает с силуэтами, предлагает любопытные треугольные «горки» террас. Да и выстроен он как кристалл, по двум сеткам, ортогональной и диагональной. Что получилось, что нет, в чем особенности – читайте в тексте.
«Плавательный оперный театр»
Крытый бассейн начала 1970-х годов в Гамбурге, памятник архитектуры модернизма и одна из крупнейших оболочечных конструкций в Европе, реконструирован архитекторами gmp и конструкторами schlaich bergermann partner.
Разнообразие фасадов
Комплекс из жилья и офисов по проекту бюро ALTA в ближнем пригороде Парижа учитывает соседство маловысотной частной застройки, будущей станции метро и послевоенных многоэтажек.
Образовательный эксперимент для Севера
Бюро «Сити-Арх» продолжает работу над проектами экспериментальных государственных ДОУ: по многим параметрам им могут позавидовать частные сады и школы. На этот раз – в городе Губкинском Ямало-Ненецкого автономного округа. Будущих воспитанников ждет разнообразная образовательная и игровая среда, которая включает зимний сад, педагогов – возможности для внедрения новых практик.
Параметры комплексного развития
Рассматриваем три проекта КРТ, показанных Мособлархитектурой на Зодчестве 2023. Все они демонстрируют разные ракурсы комплексного подхода к планированию и раскрытию территорий, особенно – заброшенных промышленных, расположенных как рядом с Москвой, так и на отдалении.
Островная застройка
Градсовет Петербурга вновь рассмотрел проект застройки бывшей территории «Ленэкспо». Концепцию с восстановлением двух исторических зданий, продолжением Среднего проспекта и разностилевыми жилыми группами представила мастерская «Евгений Герасимов и партнеры».
Шумят березы
В фонде RuArts открылась выставка новых приобретений за последние 3 года: New Now. По воле куратора их объединяет тема эмоциональной рефлексии внехудожественных событий через искусство, а нам кажется, что – березовые стволы, рубленое дерево, привлекательная керамика и еще немного спирали разных Инфанте. Так или иначе, а срифмовано неплохо.
Александра Кузьмина: «Легко работать, когда правила...
Сюжетом стенда и выступлений архитектурного ведомства Московской области на Зодчестве стало комплексное развитие территорий, или КРТ. И не зря: задача непростая и очень «живая», а МО по части работы с ней – в передовиках. Говорим с главным архитектором области: о мастер-планах и кто их делает, о том, где взять ресурсы для комфортной среды, о любимых проектах и даже о том, почему теперь мало хороших архитекторов и что делать с плохими.
Над Жемчужной рекой
Самый большой в мире пешеходный мост Хайсинь в Гуанчжоу стал важнейшим общественным пространством этого гигантского города.
Свято место
Смелую тему – поиск образа храма вне конфессий – кураторы Osetskaya.Salov предложили участникам спроецировать в пять разных сред, в которых может существовать человек, от метавселенных до космического корабля. Получилось 5 роликов, созданных с активным использованием нейросетей. Показываем все.
Индивидуальный подход
Только человек с осколком зеркала в глазу не представлял себя хотя бы раз на месте бездомного. Понятно, почему тема давно стала хрестоматийной. В воркшопе АБ «ГОРА» и «Ночлежки» сделана попытка взглянуть на бездомных не как на массу, а как на личностей, разных людей с разными потребностями. Получилось 5 мини-проектов, лучший – про воду.
Ансамбль Петров
Градсовет Петербурга рассмотрел и в основном одобрил проект Триумфального столпа в честь победы России в Северной войне. Его должны установить рядом с Лахта-центром. Высота сооружения – 82 метра.
Парк на острове
Рядом с Королевским оперным театром во внутренней гавани Копенгагена открылся парк по проекту бюро Cobe.
Стиль лобби
Магазин бренда Emka выделяется в галерее торгового центра Ростова-на-Дону за счет ставки на сдержанность, ритм и асимметрию: проектируя пространство, архитекторы вдохновлялись образами хороших отелей. Среди сложных решений: гранитная кассовая стойка и деревянные кессоны на потолке.
Баланс света
Воркшоп «Световая инклюзия. On/Off» интересен тем, что его итогом стала методичка – сумма рекомендаций для изменения нормативов в сторону большего комфорта для людей с особенностями, будь то колясочники, слабо видящие и слышащие или люди с особенностями психики.
Освоение степи
Современная вариация юрты, которая подойдет для цифровых кочевников: ее можно перевозить на автомобиле, воздействие на окружающую среду снижено за счет очистки бытовых вод, предусмотрен альтернативный источник электроснабжения.