Размышления по поводу сноса гостиницы «Интурист»

Публикуем статью Феликса Новикова из сборника его публикаций разных лет и воспоминаний «По сусекам архива и памяти», вышедшего в издательстве TATLIN.

Феликс Новиков

Автор текста:
Феликс Новиков

mainImg
0
Сборник «По сусекам архива и памяти» можно приобрести на сайте издательства TATLIN.



Размышления по поводу сноса гостиницы «Интурист»

Статья была впервые опубликована в журнале «Академия» № 4–2003.
 
Кто поднимет руку на отца, тот и прадеда не пощадит*


Сносят башню «Интуриста». Кому-то весело, кому-то грустно. А я с улыбкой и с печалью смотрю на эту акцию. Разве не смешно, что с ошибкой 30-летней давности истово борются те, кто только что у подножья той же башни совершил градостроительный грех куда большей тяжести? И разве не печально смотреть на руины здания, которое как новацию воздвигали недавно ушедшие коллеги?

Каждое сооружение плод своего времени, творческих усилий создавших его мастеров. Время совершает ошибки, и зодчие не всегда создают шедевры. Сказано ведь, что город складывается как сумма противоречивых усилий, в результате которых получается то, чего никто не хотел. Но всё, что строится – это архитектурная история, как, впрочем, и снос может стать историческим событием.

Дома сносят, потому что они ветшают, потому что стоят на пути новых свершений. И не случайно Карел Чапек, ратуя за старую Прагу, писал: «Город должен служить современной жизни. То, что стоит у неё на пути, нам не сохранить». Но в данном случае мотивы совсем иные. Время решительно изменило вкусы, суждения, оценки. И тоже не впервые. Разве не по той же причине сносились в Москве древние строения в годы сталинской реконструкции? И должно быть не зря ещё в пору моего студенчества говорилось с горькой усмешкой: «Человек человеку архитектор». Мы и в правду бываем недобрыми к своим предшественникам и друг к другу. Мне не нравится постройки Дмитрия Чечулина. В 1969-м Правление МОСа обсуждало проект здания, которое теперь зовётся «Белым домом». Я был в числе его яростных противников. Иосиф Ловейко столь же страстно защищал автора. Жолтовский был ненавистником модерна. Чайковский терпеть не мог Мусоргского. Прокофьев не любил творения Чайковского. Ну, и так далее – у писателей, художников, актёров. А разве может современный город в каждом своём фрагменте угождать вкусу каждого из нас?

Нет предела профессиональным амбициям. Я заметил, каждое последующее поколение зодчих не прочь истребить или перелицевать наследие предыдущего. Уточню – российских зодчих. Я называю это явление – «синдром Баженова».

Он разобрал часть кремлёвской стены, дабы воздвигнуть свой гигантский дворец. И наказан был за то. Не сбылась тщеславная мечта. Авторы Дворца Советов также стали свидетелями крушения своей амбициозной затеи. А кое-что удалось. На месте Симонова монастыря встал клуб автозавода, будто не было тогда поблизости пустого места. Примеров тому на Руси множество. И после случалось подобное, и нынче архитектурное сообщество не без азарта занимается братоубийственной деятельностью.


Феликс Новиков. Фото предоставлено издательством TATLIN
Гостиница «Интурист» в Москве. Открыта в 1970. Архитекторы Всеволод Воскресенский, Юрий Шевердяев, Александр Болтинов. Фото советского периода.



Конечно, можно сказать, что и авторы «Интуриста» тоже грешили тем же синдромом. Не в том дело, что и здесь некая бесславная постройка была снесена. В том их вины нет. Не они, так кто-нибудь другой поставил бы там корпус отеля. Беда в том, что с Кремлём не посчитались. Смотрели в сторону, на зарубежные «маяки». Но ведь тогда все туда поглядывали. Иначе и быть не могло. Это потом пришло время контекста, а тогда было время контраста. Контраст был достигнут – острый и впечатляющий. Кто-то назвал эту башню – «московский Сиграм». Звучало, как похвала. И вот она сносится. Может быть тоже в искупление? Не слишком ли поспешно?

Говорят, что «Интурист» не отвечает нынешним «звёздным стандартам». Тесны номера. Согласен. Сделайте из трёх два, из двух один и должный стандарт будет достигнут. Говорят, что здесь очевидная градостроительная ошибка. Но разве Москва сегодня строится безошибочно? Куда там! Ошибок не меньше. Только они, как теперь говорят, покруче. И исправить потруднее.

Стена того же Кремля «завалилась» за подпорными стенами подземного мола, а если из-за них посмотреть на Тверскую, так только тот «Интурист» и увидишь. Даже огромный макет центра не уберёг от этого «провала» борцов с градостроительными ошибками предшественников, хоть разглядеть его в проекте можно было и невооружённым глазом. И разве эта ошибка единственная?

Я помню, как строился «Интурист». Его главный автор Всеволод Воскресенский – на мой взгляд, самая яркая личность в плеяде учеников мастерской – школы Жолтовского – был всецело поглощён своим детищем. В ту пору всеобщего увлечения модернизмом он, как мечту строил «золотую» лестницу, облюбовывая каждый фрагмент интерьера, истово «проталкивая» яркую монументальную работу Полищука и Щетининой. А когда московский партийный вождь Гришин воспротивился высотному строительству в центре города, он нашёл способ ускорить достижение заветной мечты. Я встретил старшего коллегу, шедшего по улице Горького в состоянии лёгкого опьянения. Он сообщил: «Сейчас был наверху. Поставил работягам ящик водки, чтобы скорее закончили монтаж каркаса».

А ещё я помню абстрактную скульптурную композицию, стоявшую на стилобате на фоне фасадного стекла. Тогда в горком партии пришло письмо. Группа сотрудниц центрального телеграфа спрашивала, что изображает эта скульптура? Гришин распорядился её убрать. Не нашёл иного ответа на «каверзный» вопрос.


Гостиница «Интурист» в процессе сноса. 2002. Фото © Юрий Пальмин



Снос «Интуриста» знаковое событие. Ведь эта башня своеобразный символ шестидесятников архитектуры. Не единственный, конечно, но важный. Классика 1960-х. и ведь любопытно то, что за её снос активно ратует кое-кто из тех самых шестидесятников, изменивших теперь идеалам своей творческой юности. Возможно, кто-то изначально питал неприязнь к этому объекту. Однако некоторые из самых старших меняют своё профессиональное обличье уже не в первый раз.

Оно, конечно, понятно. Течёт время – другая жизнь, иной заказчик, иные нравы, иная мода. А раз так, надо сносить следы прошлой. Что же теперь на очереди? Гостиница «Россия»? Башни Нового Арбата? Всё это плоды того же синдрома. Но как же некрасивы венчания жилых башен проспекта! Конечно, можно их украсить «кренделями». Есть кому. Но только честно признаться – тогда, в 1967-м, когда открылся проспект, он многим казался носителем духа «оттепели». За этим образом своя история.

Мне возразят – по всему свету сносят устаревшие сооружения. По разным причинам. По большей части социальным или экономическим. К примеру, можно из той же площадки извлечь больший доход. Есть современная техника взрывных работ, обеспечивающая безопасный и быстрый снос огромных сооружений. Каждую такую акцию показывают по американскому ТВ. А каким зрелищным был «эффект домино» при взрыве стадиона в атланте! Будь Лужники в США, их бы тоже «положили» – не стали бы реконструировать.

Москва сегодня сносит пятиэтажное панельное жилище и строит новое на тех же территориях. Второй раз на памяти одного поколения. Это хоть и досадное, но объяснимое дело. Минору Ямасаки – создатель Нью-Йоркских башен-близнецов – построил в Сент-Луисе жилой квартал для людей с низким достатком. Он вскоре был снесён как своеобразный символ социального ущемления. Нечто подобное происходит сегодня в России. Это будет сложный процесс (сколько таких домов по стране!) – с переселениями и т. д.

Но не забыть бы оставить хоть один дом! В качестве музейного экспоната. Ведь в шестидесятые годы о таком жилище мечтали миллионы москвичей. А какое было паломничество, когда завершилось строительство 9-го экспериментального квартала в Новых Черёмушках, и в показательных квартирах открылась выставка новомодной мебели!
Скажу больше – типовой пятиэтажный панельный дом К-7, облицованный керамической «ириской» – это тоже классика, классика хрущёвской «перестройки». Ведь было время, когда эти дома – свеженькие на зелёном газоне – явили собой воплощение новой эстетики. И скажу ещё, что по мне она куда благородней некоторых московских новинок.

В сороковые годы нас учили следовать классическому наследию. Мы, как и наши учителя, патронируемые Жолтовским, исполняя свои проекты, оглядывались на великие образцы. И хотя в некоторых современных работах можно увидеть подлинный интерес к классике, поиски и находки, в подавляющем большинстве случаев делается на потребу заказчику толстосуму. Классика на продажу. Мис ван дер Роэ говорил: «Архитектура – это поле боя для духа». Нынче в ходу иное определение – коммерческая архитектура.

Сносимые типовые пятиэтажные дома безличностны, но башня «Интуриста» – авторская работа, подлинный памятник своего времени. Хоть и не лучшего в нашей архитектурной истории. Но при всём том, это сооружение и теперь выглядит достойнее, нежели удалой «Наутилус» или явление, возникшее перед Курским вокзалом, или извлечённый из нафталина «Триумф-Палас».

Что это такое? Архитектурный карнавал? Особый путь? Известное дело – аршин необщий. А потому весь остальной мир шагает «не в ногу».

К слову сказать, я не помню случая, чтобы зарубежные зодчие выступали за снос строений, созданных недавно ушедшими коллегами. Никто не предлагает заменить нью-йоркский «Левер хауз» подобием соседа слева, с его рустами, сандриками, арочными проёмами и балясинами. И башня «Монпарнас», не лишённая сходства с «Интуристом» и тоже не очень-то гармонирующая с окружением, по-прежнему высится в силуэте Парижа. А недавний снос постройки Ричарда Нейтра по распоряжению нового владельца, заплатившего за неё $ 2,5 миллиона, вызвал шок в среде архитекторов. Этот случай был исключением на фоне утвердившегося в обществе бережного отношения к наследию модернизма. Но то в Америке.

Разворот из книги «По сусекам архива и памяти». Фото предоставлено издательством TATLIN
Разворот из книги «По сусекам архива и памяти». Фото предоставлено издательством TATLIN



Одним только можно утешиться. Вскоре подрастёт следующее поколение российских зодчих. Молодые, талантливые, они со свежими силами примутся сносить нынешние новинки, и тогда от того же манежного молла не останется камня на камне. Не только от него. И поделом! Нравится вам такая перспектива? Я не у власти московской спрашиваю – у своих коллег-архитекторов. И я обращаюсь к коллегам-потомкам – пожалуйста, не трогайте «Патриарх», «Триумф-Палас» и весь прочий «контекст». Москва нынче кичится кичем. Это ведь тоже история – российская «классика» первого десятилетия XXI века. И хотя я по-прежнему не люблю «Белый дом», пусть и он стоит века, раз уцелел при обстреле. А фасад «Интуриста», если он не по вкусу, можно было бы остеклить по иному. Так, чтобы не было видно переплётов, и полированная стеклянная поверхность отражала бы в себе московское небо. Покойные авторы, должно быть, мечтали об этом, но разве можно было тогда такое осуществить?

Нет, не умеем мы беречь отеческое наследие. Какая там «любовь к отеческим гробам!» Нет, мы лучше «новый мир построим». Этот упрёк заслужили и сами авторы «интуриста», и те, кто его снёс. Здесь ещё раз подтверждается известная истина – выстреливший в прошлое неотвратимо получит свою пулю из будущего. И дело вовсе не в том, будет ли новый отель ниже сносимого и станет ли его фасад краше прежнего. Своим появлением он в очередной раз утвердит право архитектора на «братоубийство».

Я отдаю себе отчёт в том, что этим текстом не смогу остановить снос, но мне жаль эту постройку 1960-х, и я чувствую себя оскорблённым небрежением к творческому наследию Всеволода Воскресенского и его соавторов Юрия Шевердяева и Александра Болтинова.
Пусть этот текст будет некрологом безвременно погибшей московской башне. Ведь молода ещё была. Всего-то 32.

Между прочим, это мой второй архитектурный некролог за последние полгода. Первый был заказан мне нью-йоркским журналом «Слово / Word» по случаю гибели упомянутых выше «Близнецов» и открыл чёрными страницами 33-й выпуск альманаха. Но только в Нью-Йорке, как известно, была совсем другая история.

 
* * *

Разговор в машине

Дело было в 2005-м, когда готовилась инициированная мной выставка «Советский модернизм 1955–1985», в апреле следующего года состоявшаяся в МУАРе. Андрей Меерсон, проклявший к тому времени своё модернистское творчество и переметнувшийся в лагeрь постмодернизма, был ярым противником этой акции. В машине Юрия Платонова кроме водителя нас было трое – её владелец, я и Андрей. Последний произнёс пылкую тираду, поносящую всё без исключения модернистское наследие нашего поколения и заодно зарубежных кумиров нашей творческой юности. Терпеливо её выслушав, Платонов отреагировал следующей фразой: «Андрей, ты мудак, и в этом часть твоего обаяния».

После завершения строительства отеля, вставшего на месте башни «Интуриста», возникла эпиграмма, посвящённая её автору и не только ему. Я не буду здесь называть другие имена, но многие мои сверстники, ярко обозначившись в новом стилевом качестве, сумели заметно скомпрометировать свою творческую личность.

Он был когда-то модернистом,
И стилистически был чистым,
Но гнался он за модой истово,
И сделался поЦмодернистом.

В беседе по скайпу, по случаю Дня рождения Андрея, я её ему прочитал. Посмеялся.

zooming
Гостиница «Ритц-Карлтон» на месте снесенной гостиницы «Интурист» в Москве. 2005–2007. Архитекторы Андрей Меерсон и др. Фото © Василий Бабуров

02 Августа 2017

Феликс Новиков

Автор текста:

Феликс Новиков
ЛДМ: быть или не быть?
В преддверии петербургского Совета по сохранению наследия в редакцию Архи.ру пришла статья-апология, написанная в защиту Ленинградского дворца молодежи, которому вместо включения в Перечень выявленных памятников грозит снос. Благодарим автора Алину Заляеву и публикуем материал полностью.
«Животворна и органична здесь»
Рецензия петербургского архитектора Сергея Мишина на третью книгу «Гаража» об архитектуре модернизма – на сей раз ленинградского, – в большей степени стала рассуждением о специфике города-проекта, склонного к смелым жестам и чтению стихов. Который, в отличие от «города-мицелия», опровергает миф о разрушительности модернистской архитектуры для традиционной городской ткани.
Сохранить окна ТАСС!
Проблема в том, что фасады ТАСС 1977 года могут отремонтировать, сохранив в целом рисунок, но в других материалах – так, что оно перестанет быть похожим на себя и потеряет оригинальный, то есть подлинный, облик. Собираем подписи за присвоение зданию статуса объекта наследия и охрану его исторического облика.
Отстоять «Политехническую»
В Петербурге – новая волна градозащиты, ее поднял проект перестройки вестибюля станции метро «Политехническая». Мы расспросили архитекторов об этом частном случае и получили признания в любви к городу, советскому модернизму и зеленым площадям.
Дискуссия о Дворце пионеров
Публикуем концепцию комплексного обновления московского Дворца Пионеров Феликса Новикова и Ильи Заливухина, и рассказываем о его обсуждении в Большом зале Москомархитектуры 4 марта.
Идентичность в типовом
Архитекторы из бюро VISOTA ищут алгоритм приспособления типовых домов культуры, чтобы превратить их в общественные центры шаговой доступности: с устойчивой финансовой программой, актуальным наполнением и сохраненной самобытностью.
Возрождение Дворца
Архитекторы Archiproba Studios бережно восстановили образец позднего советского модернизма – Дворец культуры в городе-курорте Железноводске.
Молодой город для молодой науки
В издательстве «Кучково поле Музеон» вышла книга «Зеленоград – город Игоря Покровского». Замечательная «кухня» этого проекта – в живых воспоминаниях близкого друга и соратника Покровского, Феликса Новикова, с прекрасным набором фотоматериалов и комментариями всех причастных.
Советский регионализм
В книге итальянских фотографов Роберто Конте и Стефано Перего «Советская Азия» собраны постройки 1950-х–1980-х в Казахстане, Кыргызстане, Узбекистане и Таджикистане. Цель авторов – показать разнообразие послевоенной советской архитектуры и ее связь с контекстом – историческим и климатическим.
«Это не башня»
Публикуем фото-проект Дениса Есакова: размышление на тему «серых бетонных коробок», которыми в общественном сознании стали в наши дни постройки модернизма.
Пресса: Ленинградский модернизм. Ветер перемен
Советский модернизм – явление, которое только ещё предстоит открыть общественности. Даже сам термин появился только в середине 2000-х, не говоря уже о сколько-нибудь последовательной рефлексии и теоретической инвентаризации зданий, построенных в период после ХХ съезда КПСС до Перестройки.
Музей «Пресня»
Пример «средового брутализма» музей «Пресня» в историческом центре Москвы – в фотографиях Дениса Есакова с детальным рассказом историка архитектуры Дениса Ромодина.
Технологии и материалы
Геометрия городского комфорта с Axyforma
Молодой и демократичный бренд Axyforma предлагает пересмотреть подход к благоустройству в пользу комплексных решений с лаконичными и взаимозаменяемыми элементами
Напольные покрытия для здоровых помещений
Компания «Tarkett» – мировой лидер в производстве напольных покрытий – одной из первых перестроила свой бизнес в соответствии с зелеными стандартами и экономикой замкнутого цикла. Рассказываем о продукции Tarkett, безопасной для человека и природы
Алюминий в историческом городе
Алюминий – современный материал с большим потенциалом для реконструкции и новой архитектуры в контексте исторической застройки: он легкий, прочный, а еще умеет имитировать другие поверхности – например, более дорогую и меняющую со временем цвет медь. Предлагаем несколько удачных примеров из мировой и российской практики.
Новые тренды вентилируемых фасадов от компании SIBALUX
В рамках Art-Techno форума 2023 компания SIBALUX представила уникальную технологию цифровой печати тематических фасадов и новые цветовые решения в коллекциях METAL, BRUSH и RUSTY. А также познакомила проектировщиков с комплексным подходом в реализации объектов, который обеспечивает полное соответствие фасада – проекту.
Евгений Циулин: «Мы взяли формат легко читаемой брошюры...
Segezha Group – компания, которая не только производит CLT-панели, но и активно продвигает ценности деревянного домостроения, – выпустила несколько брошюр-руководств для инженеров и архитекторов по проектированию деревянных зданий. Беседуем с руководителем проектного направления о принципах работы с деревом, его пожароустойчивости, об уникальных проектах из дерева и первом доме под Вологдой, а также о новых проектах Segezha на Крайнем Севере.
Как на картине
Скамейка – будничный предмет, который нередко встречается на полотнах художников. На нем, бывает, сидят поэты и композиторы, но чаще обычные люди: читают книги, беседуют, надевают коньки или играют в шахматы. Мы сопоставили картины с ассортиментом компании «Хоббика», нашли много сходств, а также выяснили, что жизнь на скамейках за сто лет изменилась не так уж сильно.
Микрорайон
«Новая Елизаветка»:
новая жизнь краснодарского...
Формат загородной жизни сегодня востребован как никогда раньше. Проект «Новая Елизаветка» от ГК «ИНСИТИ» в Прикубанском округе Краснодара – это полноценный микрорайон столицы Кубани, в котором сочетаются преимущества жизни в городе и за городом.
Cтудия дизайна Dulux: жизнь в новом цвете
Цвет в архитектуре имеет значение. И, выбирая цвета, архитекторы прежде всего думают об эстетике, но, когда дело доходит до выбора краски для конкретных задач, то тут необходимо подумать и о практической стороне дела – защите материала, влагостойкости, истираемости. Cтудия дизайна Dulux была создана специально для профессионалов – дизайнеров и архитекторов, чтобы помочь им сделать правильный выбор.
Проба на вечность: в Екатеринбурге возвели мемориал...
32 тонны атмосферостойкой стали Forcera производства «Северстали» были использованы для монументальной стелы «Город трудовой доблести», торжественно открытой в центре Екатеринбурга в рамках III Всероссийского форума городов трудовой доблести «Рубежи победы»
15 лет «МасТТех»: итоги и перспективы
Сегодня системы Masttech известны среди ведущих девелоперов России. Компания активно сотрудничает с архитектурными мастерскими и проектными институтами: «СПИЧ», «Атриум», «Олимпроект», «ТПО Резерв», «Моспроект» и другими, а все системы остекления Masttech сертифицированы и прошли испытания в НИИСФ РААСН
Ресторан MUME – китайская слива расцвела
в «Башне...
Муме, или мейхуа, – это дикая китайская слива, цветение которой с древних времен художники запечатлевали на гравюрах, а поэты – в хокку. Сегодня на одном из верхних этажей «Башни Федерации» в Москве-Сити можно найти еще одно произведение искусства, которое создано в честь этого прекрасного явления, – ресторан китайской кухни MUME.
INFINITY SYSTEM
Световая система с механическим (запатентованным) немагнитным фиксатором светильника в треке, позволяет устанавливать новые светильники в будущем, в отличие от других систем, для которых невозможно обновить светильники через несколько лет.
Облицовочный кирпич BRAER: новые реалии помогают совершенствоваться
Следуя за трендом на фасады из темного кирпича, компания BRAER – один из ведущих отечественных производителей кирпича и тротуарной плитки – в этом году выпустила новые коллекции кирпича и обновила уже завоевавшие популярность серии, представив в них модели темных оттенков.
Блеск металла
Декор из металла популярен в интерьерном дизайне благодаря уникальному сочетанию цвета, идеальной поверхности и тактильных ощущений. Рассказываем о продукции Homapal, ведущего мирового производителя металлизированных HPL пластиков
Эстетика порождает этику
От восприятия человека, не обладающего специальными познаниями в области строительства и ремонта, могут быть скрыты определяющее детали интерьера, но общее эстетическое восприятие позволит различить шаблонный проект от оригинального.
Малые, но большие
К малым архитектурным формам относятся в том числе достаточно крупные объекты: беседки, перголы, въездные знаки и контейнерные площадки – без них сложно представить современный парк или двор жилого комплекса. В ассортименте компании «Хоббика» представлено большое разнообразие крупноформатных МАФ, предлагаем краткий обзор-навигатор.
Стоит ли экономить на фасадном материале?
Почему практика удешевления фасадного материала в процессе стройки приводит к перерасходу бюджета, какие контраргументы в споре с заказчиком может привести архитектор, и на чем реально можно сэкономить в отношении фасадов, рассказывает исполнительный директор компании «КИРИЛЛ» Дмитрий Самылин.
Микрорайон «Любимово» в Краснодаре: город в городе
Микрорайон «Любимово» в Краснодаре от компании «ИНСИТИ» стал первым опытом проектирования и строительства отдельного микрорайона с развитой инфраструктурой – социальной и транспортной, не только для столицы Кубани, но и для всего юга России.
Сейчас на главной
Вопрос аутентичности
Один из крупнейших и важнейших памятников чешского функционализма, здание Электрических предприятий в Праге, полностью реконструирован и теперь вмещает офисы холдинга WPP.
Пресса: «Это самая правдивая история города и страны»: Сергей...
Как менялся в последние годы облик Москвы и Санкт-Петербурга, что привносят в образ города ансамбли высотных зданий, как они должны взаимодействовать с исторической застройкой и должна ли современная архитектура стоять вечно — на эти и другие темы Forbes Life поговорил с архитектором Сергеем Чобаном.
Искусство на районе
На Дизайнерском бульваре в Москве открыта выставка паблик-арта с объектами девяти художников. Вплетенное в пейзаж жилого района, искусство стало неотъемлемой частью повседневности. Предлагаем познакомиться с пятью участниками.
Сны о вселенной
На прошлой неделе начала работу Первая архитектурная Биеннале в Метавселенной. Мероприятие демонстрирует, что технологии иммерсивного интернета доступны уже сегодня, и пришло время архитекторам обустраивать «новые земли». В нашей подборке – восемь объектов биеннале, показавшихся наиболее интригующими.
Гибкая сторона силы
В экопарке Ясно Поле осваивают технологию 3D печати на примере двух разных принтеров и на глазах восхищенной общественности. Неделю назад показали запуск второй машины и результаты работы первой, разрешили сравнить. Изучаем процесс и результаты: ощущение, что нечто «лепится» прямо у нас на глазах, а значит, момент исторический – технология и архитектура наконец-то найдут друг друга?
Искусствовед между молотом и наковальней
Советская эпоха, несомненно, воспитала своего человека. Образ его, как правило, соотносят с колоннами физкультурников и другими проявлениями тоталитарной телесности, но это по крайней мере лишь половина дела. Режиму было важно не только то, как маршируют, но и как думают. А также – как проектируют и строят. Илья Печёнкин – о книге Николая Молока «Давид Аркин: «идеолог космополитизма» в архитектуре».
Шестиглавый
В Новосибирске объявлены результаты архитектурного рейтинга «Золотая капитель», одной из старейших постсоветских премий. Ее особенность, чтобы не сказать уникальность для российского контекста – в том, что на последнем этапе судейства проекты презентуют и обсуждают. Что довольно увлекательно. Делимся впечатлениями и показываем, кто победил.
Геотектонические структуры
Штаб-квартира нефтегазовой компании Eni под Миланом по проекту Morphosis вдохновлена геологическими формациями, которые обеспечивают ее существование.
Согретый камень
Жилой комплекс в Зеленогорске архитектурное бюро «Маяк» интерпретирует как россыпь камней. Нестандартный абрис пятиугольных в плане домов не только помог с образной частью проекта, но и во многом облегчил работу с плотностью застройки и инсоляцией квартир.
Антихрупкость
SA lab и Gonzo:Research&Art создали для Первой архитектурной биеннале в метавселенной Fragile Pavilion. Объект демонстрирует возможности архитектуры в цифровом мире и представляет коллекцию звуков и историй, которые необходимо взять с собой из прошлого в будущее.
Четвертая четверть
Бюро Benthem Crouwel Architects и OVA выиграли конкурс на последний незастроенный сектор вокруг площади Победы (Витезне Намнести) в Праге.
Галерея для курьера
Что думают профессионалы об интерьерах мест общего пользования в современных жилых комплексах? Вместе с выпускниками Geometrium School мы рассмотрели пять проектов: от ар-деко во всем его блеске до сдержанного северного минимализма.
Уэс Андерсон в Волынщино
Студенты Британской высшей школы дизайна разработали под руководством Елены Бабкиной и Полины Лонтани эскизный проект интерьера спа-отеля в усадьбе Василия Долгорукова-Крымского в деревне Волынщино. В основе концепции – цвет как средство терапии и эстетика фильмов Уэса Андерсона.
Бамбуковый листопад
В китайском уезде Аньцзи началось строительство масштабного Центра культуры и искусства по проекту бюро MAD. Его архитектура отражает специфику уезда, славящегося бамбуковыми рощами и плантациями белого чая.
На все времена
Модульная технология, соединенная с конструктивом из клееной древесины, позволяет бюро Rhizome создавать гостиницы, которые быстро возводятся, нравятся посетителям и получают высокие отценки от архитектурного сообщества: на прошлой неделе новый отель «Времена года. Игора» взял сразу три премии. Рассказываем об этом проекте подробнее.
Все наоборот
Мало премий вместо многих, вручение в первый день а не в последний, проекции вместо планшетов, деревья внутри, а объекты на улице – обновление фестиваля Архитектон пошло, как будто бы, по надежному пути переворачивания всех традиций профессионального цеха – ну или хотя бы тех, что подвернулись под руку. Придраться, конечно же, есть к чему, но ощущение свежее и импровизационное. Так, чего доброго, и Москву начнут учить. Мы рассказывали об элементах фестиваля частями в телеграме, теперь рассматриваем все целиком.
«Собор спорта»
В Бордо завершено строительство спортивного центра UCPA по проекту бюро NP2F. Это сооружение предлагает горожанам компромиссный вариант между занятиями спортом в помещении и на открытом воздухе.
Архивуд-14: строить мосты
В этом сезоне жюри не стало присуждать гран-при: судя по тому, что в шорт-лист попало несколько работ, не успевших добраться до премии в предыдущие годы, а лучшим домом признали бесспорно прекрасную, но серийную модель, – «урожай» построек из дерева в 2023 был не слишком обильным. Зато среди финалистов много необычных типологий и свою долю признания получили проекты реставрации и ревитализации. Знакомим со всеми финалистами.
Торжество хорошего вкуса
Объявлены финалисты Премии Стерлинга-2023, главной архитектурной награды Великобритании. Несмотря на социальную нагрузку и различие в функции, все здания объединяет эстетическая выверенность.
Катарсис в Инчхоне
Шесть рукопожатий доведут до Кореи: заявка бюро Klauzura дошла до финала конкурса на концепцию музейного парка в Инчхоне, не в последнюю очередь – благодаря тому, что удалось найти местного архитектора, участие которого по условиям было необходимо.
Китайская симфония
Строительство китайского центра «Парк Хуамин» стало долгой историей, которая завершилась относительно недавно. Здание соседствует с традиционным китайским садом, но оно очень современно, лаконично и технологично, а простые по форме, но эффектные белые ламели обещают когда-нибудь включиться как медиафасад. А еще этот комплекс по-настоящему многофункционален, в его объеме увязаны разные типы жилых помещений, офисы, большой фитнес, конференц-залы и рестораны. В нем можно с комфортом проводить международные форумы, выходя наружу только для того, чтобы прогуляться. Рассматриваем подробно.
Новое сердце
Архитекторы UNStudio выиграли конкурс на проект жилой и офисной башен в Дюссельдорфе, дополненных общественным центром.
Лиственница с елкой
Микродом для семьи архитектора Кати Сванидзе с видом на луг и лес, незапланированной елкой на террасе, а также артефактами, добытыми в Переславле-Залесском.
Ансамбль индивидуальностей
Стартовало строительство первой очереди многофункционального комплекса INDY Towers на улице Куусинена по проекту архитектурного бюро «Остоженка». Проект открывает новые ракурсы сходства между колонной и небоскребом, изучаем нюансы и переклички.
Семь видений
Студия дизайна Елены Крыловой, которая работала над пространствами Mriya Resort&spa, оформила интерьеры пятизвездочного отеля, расположенного в границах старых кварталов Еревана. Национальный колорит авторы объединяют с современными технологиями: в атриуме, например, проходят цирковые и театральные представления.
Красный камень
Фасад коворкинга в индийском городе Пуна закрыт ящиками с растениями, выполненными из местного охристо-красного песчаника. Авторы проекта – PMA madhushala.
Башня-петля
У пролива Дарданеллы-Чанаккале в Турции открылась для публики телебашня по проекту бюро IND [Inter.National.Design] и Powerhouse Company. Она задумана не только как техническое, но и как общественное сооружение.