Дом-«стелс»

Новый вариант здания «теннисного клуба» Владимира Плоткина наследует прежнему, но совершенно изменяет его архитектурный образ

Автор текста:
Юлия Тарабарина

15 Декабря 2006

Объект

Архитектура

Архитектор:

Мастерская:

ТПО «Резерв» http://www.reserve.ru

Проект:

Спортивный комплекс теннисного клуба в составе Национального теннисного центра России имени Хуан Антонио Самаранча
Россия, Москва, Ленинградское шоссе, напротив вл.60-62

Авторский коллектив:
В.И. Плоткин, С.А. Гусарев, Т.В. Малярчук, А.В. Бутусов, А.Н. Шумакова

2006 — 2021

Заказчик: НО «Фонд развития тенниса в России»

Проект теннисного клуба на Ленинградском шоссе был в деталях разработан Владимиром Плоткиным еще в конце девяностых, но тогда строительство так и не началось. Теперь замысел реализуют уже в большем масштабе – вместо одного будет построено два комплекса, под общим именем Национального теннисного центра. Об одной, условно говоря, парадной его части, которая объединит демонстрационный корт с гостиницей, мы недавно писали. Вторая составляющая центра это спорткомплекс для тренировок теннисистов, непосредственный наследник проекта восьмилетней давности, поэтому особенно интересно наблюдать произошедшие с ним изменения.

После того, как по желанию заказчика из проекта был вынесен демонстрационный корт, здание стало прагматичнее. Одна его часть – это фактически ангар, вмещающий шесть тренировочных кортов. Внутри 56-метровый пролет перекрыт единой металлической фермой без дополнительных опор, поэтому при необходимости его можно будет превратить в один большой зал для соревнований, установив временные трибуны.

zooming — Спортивный комплекс теннисного клуба в составе Национального теннисного центра России имени Хуан Антонио Самаранча

© ТПО «Резерв»

Во втором корпусе уместятся еще два корта, ресторан и фитнес. Кровля этого, меньшего объема – эксплуатируемая, наклонная, покрытая ровными уступами, широкими ступеньками, какие бывают в парках. Со стороны шоссе кровля снижается до земли, к водохранилищу – полого поднимается на высоту двух этажей. Соответственно для проезжающих машин она будет похожа на сквер, устроенный на невысокой горке. Кроме того, сейчас это пространство планируют время от времени использовать как актовый зал на открытом воздухе для мероприятий Федерации тенниса.

Идея спрятать здание за наклонной кровлей была основной темой прежнего проекта 90-х, где такая крыша предполагалась у обоих корпусов, покрытая травой, как крышка гигантского блиндажа, которую аккуратно приподняли, чтобы посмотреть на «озерный» пейзаж Химкинского водохранилища. По шутливому выражению Владимира Плоткина, это дом-«стелс», такой же невидимый.

Здесь было просчитано несколько точек зрения на ландшафт: первая для проезжающих мимо машин, которые в идеале могут не заметить строения, следовательно, оно не испортит им вид на зелень. Вторая – изнутри, красивый вид на воду. Третья для тех, кто не удержался, вышел на берег и возвращается – единственный парадный фасад комплекса.

Совмещение нескольких противоположных впечатлений, неизбежно делало образ здания «слоистым», даже контрастным. Теннисный центр 1998 года, скрываясь от шоссе под травяным склоном, с другой стороны был крайне активен – от захватывал пространство металлическими конструкциями, закручивал открытой винтовой лестницей, отражал водный пейзаж в больших панорамных окнах. Здание имело два лица – для прохожих оно было бы сквером, для приглашенных на соревнования или просто зашедших посмотреть с другой стороны – дворцом спорта.

Новый проект решает «тему стеллса» иначе. Композиция двух корпусов сохранилась почти нетронутой, но совершенно изменился образ. Он стал очень цельным, обобщенным, только при малейшем ракурсе меняются нюансы – наклона, цвета, пересекающихся под непрямыми углами линий. Ломаные контуры объясняются достаточно просто – там, где это возможно, эти скосы уменьшают видимые габариты постройки. Если дорисовать все срезанные плоскости – рассказывает архитектор, здание станет ощутимо массивнее.

Однако, даже зная мотивы, сложно отделаться от ощущения, что дом упаковали, как оберточной бумагой, закутали маскировочной сеткой неизвестного производства и она как упала, так и легла – широкими, слегка ломающимися плоскостями: внизу оболочка «отражает» землю и становится темнее, со стороны озера-водохранилища расступается – совсем чуть-чуть тонкими полосами жалюзи освобождая окну ресторана красивый вид.

Но снаружи стеклянный блеск спрятан, что добавляет интриги – привычных окон у здания нет, хотя оно все время подглядывает: сквозь жалюзи или через узкие ленточные окна. Окон в традиционном понимании здесь нет вообще, ни прямоугольников, ни открытых витражей, что работает на образ природного объекта, большого камня, нейтрального к окружению или гигантского кокона. Цвет оболочки будет либо деревянным – из пластиковых панелей, очень похоже имитирующих дерево, либо серебристым. И тот, другой по-своему подчеркивают основную эмоцию, возникающую при разглядывании «объекта» снаружи – иррациональность, «скрытность». Как будто приземлился «стеллс» новой модели.

Архитектор:

Мастерская:

ТПО «Резерв» http://www.reserve.ru

Проект:

15 Декабря 2006

ТПО «Резерв»: другие проекты

Обзор

Алюминий в многоэтажном строительстве

Ключевым параметром в проектировании многоэтажных зданий является соотношение прочности и небольшого веса конструкций. Именно эти характеристики сделали алюминий самым популярным материалом при возведении небоскребов. Вместе с «АФК Лидер» – лидером рынка в производстве алюминиевых панелей и кассет – разбираемся в технических преимуществах материала для высотного строительства.

Конкурс

Часть идеала

В 2025 году в Осаке пройдет очередная всемирная выставка, в которой Россия участвовать не будет. Однако конкурс был проведен, в нем участвовало 6 проектов. Результаты не подвели, поскольку участие отменили; победителей нет. Тем не менее проекты павильонов EXPO как правило рассчитаны на яркое и интересное архитектурное высказывание, так что мы собрали все шесть и будем публиковать в произвольном порядке. Первый – проект Владимира Плоткина и ТПО «Резерв», отличается ясностью стереометрической формы, смелостью конструкции и многозначностью трактовок.