Очерк 5. Город как организм

К началу 1960-х, когда Советский Союз отказывался от градостроительных идей сталинских времен и активно внедрял принципы Афинской хартии в отечественную практику, на Западе стали все громче раздаваться призывы к их пересмотру. В 1963 году Рейнер Бэнем пишет об узости архитектурной и градостроительной концепции Хартии и признает, что её положения, имевшие еще недавно «силу заповеди Моисея» воспринимаются только как выражение эстетических предпочтений.

За десять лет до этого, в 1953 году на девятом конгрессе CIAM новое поколение градостроителей, руководимое Элисон и Питером Смитсонами и Алдо ван Эйком подвергло критике разделение городской территории на функциональные зоны. Они выступали за более сложные модели, которые позволяли бы жителям отождествлять себя с окружающей территорией. «Человек легко отождествляет себя со своим собственным домашним очагом, но с трудом – с городом, в котором этот очаг находится… «Принадлежность» (тождественность) рождает обогащающее чувство добрососедства. Короткая улица трущоб имеет успех там, где широкий проспект часто терпит поражение» [1].

Однако их подходы, несмотря на декларируемую оппозиционность по отношению к базовым принципам «современного движения», сами во многом следовали этим принципам. Пересмотр подходов к планированию городов и, в конце концов, смена господствующей в мире градостроительной парадигмы, произошла не в результате критики внутри профессионального цеха, а по причине возросшей гражданской активности горожан, протестовавших против жизнестроительной политики городских властей, которые сносили старые районы и прокладывали широкие магистрали через городскую ткань. Одним из символов такого протеста, а впоследствии гуру современной урбанистической мысли стала американка Джейн Джекобс.

Она не была профессиональным архитектором или градостроителем, но работая в журнале Architectural Forum, занималась анализом крупных городских проектов и обратила внимание, что реализация многих из них ведет не к повышению, а понижению городской активности и, в конце концов, к упадку и деградации таких территорий. В 1958 году она получила грант Фонда Рокфеллера на исследование городского планирования и городской жизни в Соединенных Штатах, в результате которого появилась книга «Смерть и жизнь больших американских городов», выпущенная Random House в 1961 году и ставшая бестселлером. Русское издание этой книги вышло лишь спустя 50 лет, в 2011 году. В ней Джекобс резко выступила против стремления проектировщиков формировать пространство города по критериям собственного визуального восприятия. Такому подходу она противопоставила методологию проектирования городской среды, основанную на знании экономических и социальных функций и индивидуальных потребностей жителей. По ее мнению, город должен развиваться на основе разнообразного, взаимополезного и сложного смешения мест проживания, работы, досуга, торговли, обеспечивая наращивание в городе социального капитала (термин, предложенный Джекобс). Возникла серьезная дискуссия в США и других странах вокруг предложенных идей, оказавшая в дальнейшем большое влияние на изменение подходов к градостроительному планированию.

Впоследствии Джекобс выпустила еще ряд книг, развивающих мысль о том, что именно города, будучи центрами производства, обмена, торговли, выступают генераторами новых видов деятельности в человеческом обществе и, в конце концов, обеспечивают наращивание внутреннего продукта, а пространственная организация города критически важна для обеспечения такой генерации [2].

Понимание этих принципов привело, в конце концов, в США и Европе к изменению подходов к проектированию городов и развороту от принципов Афинской хартии к традиционным фенотипическим формам, характерным для домашинной эры. Эти перемены происходили в русле общекультурной тенденции, связанной с отказом от сакрализации машинной эстетики и совпали по времени с общемировой сменой культурной парадигмы с модернистской на постмодернистскую, а экономической – с индустриальной на постиндустриальную.

Город стал восприниматься градопланировщиками не как архитектурный проект и не как механизм, способствующий осуществлению человеком функций труда и отдыха, но как сложный организм, все взаимосвязанные части которого развиваются по природным законам, и который способствует общению людей, их взаимодействию, появлению в результате таких взаимодействий новых бизнесов, инициатив, видов деятельности. В условиях функциональной сегрегации подобное взаимодействие затруднено.

Смене градостроительной парадигмы способствовала и обострившаяся в условиях глобализации конкуренция городов за инвестиции, капиталы, а главное – в ситуации прекращения естественного прироста населения в Европе и Северной Америке – за «человеческий капитал». Качество жизни (и это поняли городские власти!) стало важнейшим инструментом такой конкуренции.

Каким же образом можно оценить приспособленность города для жизни? Одним из исследователей, попытавшимся найти оценки качества городской среды, стал Генри Леннард, который в 1997 году сформулировал восемь принципов города, хорошо приспособленного для жизни:

«1. В таком городе все могут видеть и слышать друг друга. Это – противоположность мертвому городу, где люди изолированы друг от друга и живут сами по себе...

2. …Важен диалог…

3. …В общественной жизни происходит много действий, праздников, фестивалей, которые собирают всех жителей вместе, событий, которые дают возможность горожанам предстать не в обычных ролях, которые они занимают повседневно, но и проявить свои необычные качества, раскрыться как многосторонним личностям...

4. В хорошем городе нет доминирования страха, горожане не рассматриваются как люди порочные и неразумные…

5. Хороший город представляет общественную сферу как место социального обучения и социализации, что важно для детей и молодых людей. Все горожане служат моделями общественного поведения и учителями...

6. В городах можно встретить много функций – экономических, социальных и культурных. В современном городе (modern city), однако, была тенденция сверхспециализации на одной или двух функциях; другие функции приносились в жертву...

7. …все жители поддерживают и ценят друг друга…

8. …У эстетических соображений, красоты, и качества материальной среды должен быть высокий приоритет. Материальная и социальная среда – два аспекта одной реальности. Это ошибка – думать, что возможна хорошая общественная и гражданская жизнь в уродливом, брутальном и непривлекательном городе.

Наконец... мудрость и знания всех жителей ценятся и используются. Люди не боятся экспертов или архитекторов, или планировщиков, но остерегаются и не доверяют тем, кто принимает решения относительно их жизни» [3].

Сегодня целый ряд рейтинговых агентств производит сравнение качества жизни в городах. Одним из наиболее авторитетных является рэнкинг агентства Mercer, которое оценивает приспособленность городов для жизни по десяти факторам: состоянию политико-социальной и социокультурной среды, ситуации в области здравоохранения и санитарии, образования, коммунального обслуживания и транспорта, отдыха, торговли и потребительского обслуживания, жилья, природной окружающей среды. Лучшим по качеству жизни в 2012 году была признана Вена. Традиционно верхние строчки рэнкинга занимают старые европейские, а также новозеландские города и канадский Ванкувер, в двадцатку лучших входят также Оттава и Торонто, австралийские Сидней и Мельбурн. Города США появляются в ТОП-50 только во второй половине списка, и лучшие из них «нетипичные», такие как Гонолулу, Сан-Франциско, Бостон. Российских, китайских, ближневосточных городов в ТОП-50 нет [4].

Показательно, что наиболее благоприятными для жизни признаются либо старые европейские города, либо города, застраивавшиеся по европейскому типу. К концу прошлого века общество осознало, что из всех придуманных человеком моделей города лишь историческая, сложившаяся путем многовекового естественного отбора является наиболее пригодной для жизни. Что невозможно приспособить город к всё растущей автомобилизации без потери его основополагающих качеств и необходимо, скорее, адаптировать автомобиль к городу.

Наиболее четко современные принципы организации города были сформулированы приверженцами концепции «Нового урбанизма». Таких принципов в разных версиях насчитывается от восьми до четырнадцати, я предложу вам десять наиболее часто встречающихся:

Пешеходная доступность

• большинство объектов находится в пределах 10-минутной ходьбы от дома и работы;
• улицы, дружественные для пешеходов: здания расположены близко к улице и выходят на нее витринами и подъездами; вдоль улицы высажены деревья; паркинг на улице; скрытые парковочные места; гаражи в тыльных переулках; узкие низкоскоростные улицы.

Соединенность

• сеть взаимосвязанных улиц обеспечивает перераспределение транспорта и облегчает передвижение пешком;
• иерархия улиц: узкие улицы, бульвары, аллеи;
• высокое качество пешеходной сети и общественных пространств делает прогулки привлекательными.

Смешанное использование (многофункциональность) и разнообразие

• смешение магазинов, офисов, индивидуального жилья апартаментов в одном месте; смешанное использование в пределах микрорайона (соседства), в пределах квартала и в пределах здания;
• смешение людей разного возраста, уровня доходов, культур и рас.

Разнообразная застройка

• многообразие типов, размеров, ценового уровня домов, расположенных рядом.

Качество архитектуры и городского планирования

• акцент на красоту, эстетику, комфортность городской среды, создание «чувства места»; размещение мест общественного использования в пределах сообщества; человеческий масштаб архитектуры и прекрасное окружение, поддерживающее гуманистический дух.

Традиционная структура поселения

• различие между центром и периферией;
• общественные пространства в центре;
• качество общественных пространств;
• основные объекты, используемые повседневно, должны находиться в пределах 10-минутной пешеходной доступности;
• самая высокая плотность застройки в городском центре; застройка становится менее плотной по мере удаления от него;

Более высокая плотность

• здания, жилые дома, магазины и учреждения обслуживания располагаются ближе друг к другу для облегчения пешеходной доступности, более эффективного использования ресурсов и услуг и создания более удобной и приятной для жизни среды;
• принципы нового урбанизма применяются во всем диапазоне плотностей от поселков до крупных городов.

Зелёный транспорт

• сеть высококачественного транспорта, соединяющая вместе города, поселки и соседства;
• дружелюбный к пешеходам дизайн, предусматривающий широкое использование велосипедов, роликовых коньков, самокатов и пешеходных прогулок для ежедневных перемещений.

Устойчивое развитие

• минимальное воздействие на окружающую среду застройки и ее использования;
• экологически чистые технологии, уважение к окружающей среде и осознание ценности природных систем;
• энергоэффективность;
• уменьшение использования невозобновляемых источников энергии;
• увеличение местного производства;
• больше ходить, меньше ездить» [5].

Эти принципы сегодня являются общепринятыми в городском планировании европейских стран.

ПРИМЕЧАНИЯ

---

[1] Цит. по: Фремптон К. Современная архитектура: Критический взгляд на историю развития. М., 1990. С.398.

[2] На русском языке издано четыре из семи написанных Джекобс книг: Джекобс Джейн. Смерть и жизнь больших американских городов — М.: Новое издательство, 2011. — 460 с. — ISBN 978-5-98379-149-7Джекобс Джейн. Экономика городов — Новосибирск: Культурное наследие, 2008. — 294 с. — ISBN 978-5-903718-01-6Джекобс Джейн. Города и богатство наций: Принципы экономической жизни — Новосибирск: Культурное наследие, 2009. — 332 с. — ISBN 978-5-903718-02-3Джекобс Джейн. Закат Америки: Впереди средневековье — М.: ЕВРОПА, 2006. — 264 с. — ISBN 5-9739-0071-1

[3] Lennard, H. L. Principles for the Livable City // Making Cities Livable. International Making Cities Livable Conferences. California, USA: Gondolier Press, 1997.

[4] 2012 Quality of Living worldwide city rankings – Mercer survey - How does Canada stack up? URL: http://www.mercer.com/press-releases/qualityoflivingprcanada

[5] Principles Of Urbanism. URL: http://www.newurbanism.org/newurbanism/principles.html