Очерк 3. Город как проект

Продолжение серии очерков Александра Ложкина.

Александр Ложкин

Автор текста:
Александр Ложкин

mainImg
0
Первым крупным реализованным градостроительным проектом, направленным на ликвидацию проблем, возникших в результате индустриальной революции, принято считать реконструкцию Парижа, предпринятую Наполеоном III и бароном Жоржем Османом во второй половине XIX века. Назначенный в 1853 году префектом департамента Сена, Осман столкнулся с массой проблем, таких как загрязнение питьевой воды, которая бралась из Сены, в которую без очистки сливались канализационные стоки; необходимость реконструкции канализации; организация парков и кладбищ и нехватка площадей для них; существование огромных районов трущоб, а также неорганизованное уличное движение, ставшее к тому времени чрезвычайно интенсивным. Осман взялся «придать единство и трансформировать в успешно функционирующее целое огромный рынок и необъятную мастерскую парижской агломерации». [1] Решение проблем во многом основывалось на опыте Великобритании, где Наполеон III побывал с визитом в 1855 году, но Осман предложил куда более радикальные меры. Старые крепостные стены были снесены, огромные районы расчищены от застройки, 536 километров старых улиц заменено 137 километрами новых широких, засаженных деревьями, хорошо освященных бульваров, прорезавших историческую ткань и связавших между собой главные точки города и его основные районы.

При Османе также были разработаны стандартные типы жилых зданий и унифицированные фасады, стандартные элементы городского дизайна. Где возможно, оставлялись незастроенные общественные пространства, сохранялись «легкие города» – Булонский и Венсенский леса, множество мелких парков и кладбищ. Был реконструирован водопровод и канализационная система.

Опыт Парижа позже многократно применялся в старых городах Европы. Использовали его и при реконструкции Москвы по Генеральному плану 1935 года, когда были снесены стены Китай-города, а городская ткань разрезана широкими проспектами. Даже сегодня Москву пытаются лечить по «рецепту Османа», связывая скоростными «хордами» различные части города. Лечение болезней города через радикальное хирургическое вмешательство представляется простым радикальным методом, способным решить все проблемы. Как показывает уже полуторовековая практика, если оно и помогает, то ненадолго. Впрочем, многие из впервые примененных Османом методов оздоровления города, например, развитие общественных пространств и превращение лесов в парки, сегодня успешно применяются градостроителями самых разных школ.
Александр Ложкин. Фотография предоставлена автором
Бульвары Парижа, проложенные в исторической части города по плану Османа.
Также с последствиями Промышленной революции связано появление в конце XIX века в Северной Америке совершенно другого типа города. Увеличение производства металла, появление металлического каркаса, изобретение в 1854 году Элишей Отис безопасного лифта сделали возможным строительство многоэтажных зданий и, соответственно, интенсивное использование городского центра. Одновременно появление пригородного пассажирского железнодорожного сообщения, подземного и надземного метрополитена (в 1863 году в Лондоне, в 1868 году в Нью-Йорке и в 1896 году в Чикаго), электрического трамвая (1881) сняло транспортные ограничения на пространственную экспансию и позволило рассматривать пригород как практически неисчерпаемый резерв расширения города.
План Чикаго конца XIX века показывает, как снижалась плотность застройки и плотность улично-дорожной сети по мере развития города на периферию.

Сочетание двух противоположных по характеру типов застройки – высокоэтажной высокоплотной деловой, сконцентрированной в компактном центре (даунтауне) и малоэтажной низкоплотной жилой вокруг даунтауна (субурбия), возникло в Чикаго во время строительного бума, последовавшего после большого пожара 1871 года и впоследствии распространилось на всю Северную Америку. После того, как Форд сделал автомобиль значительно более доступным, американская модель, сочетающая сверхурбанизированный центр и дезурбанизированный пригород, стала казаться панацеей решения проблем современного города. Фрэнк Ллойд Райт писал в 1930 году: «Придет день, и нация заживет в одном раскинувшемся на всю страну городе... Местность будет единым, хорошо распланированным парком со зданиями, расположенными на больших расстояниях друг от друга; каждый найдет здесь отраду и уют. Деловая часть города будет наполняться людьми к 10 часам утра и пустеть в 4 пополудни в течение трех дней в неделю. Оставшиеся четыре дня посвящаются радостям жизни». [2]
zooming
Карта графства Монро на севере штата Нью-Йорк хорошо иллюстрирует структуру типичного американского города. Маленькое колечко в центре – даунтаун города Рочестера, плотно застроенный небоскребами. Вокруг бескрайние поля малоэтажных пригородов с общей сеткой улиц, где городки плавно перетекают один в другой.
Маленькое колечко в центре – даунтаун города Рочестера, плотно застроенный небоскребами. Вокруг бескрайние поля малоэтажных пригородов с общей сеткой улиц, где городки плавно перетекают один в другой.
zooming
Даунтаун Рочестера.
Недостатки такой модели сегодня стали очевидны. Появившаяся благодаря развитию общественного транспорта, американская субурбия с течением времени всё более ориентировалась на индивидуальный транспорт в качестве средства передвижения. Низкая плотность застройки делала любой общественный транспорт неэффективным и с 1940-х годов зона его обслуживания стала снижаться. Сторонники американской модели выдвигали гипотезу, что проблемы территориального роста городских агломераций будут нивелированы за счет высокоскоростных автомобильных сообщений. Известный специалист по транспортному планированию Вукан Вучик констатирует, что с годами этот энтузиазм упал: автомобильно-ориентированные города столкнулись с проблемой хронических пробок, а во многих случаях и с ухудшением качества городской среды в целом [3]. Ориентация на индивидуальный автомобиль, как единственное средство передвижения, привела к тому, что центры притяжения, такие как торговля, кинотеатры, спортивные сооружения, стали строиться не в центрах городов, а на периферийных автострадах, в местах, удобных для подъезда и парковки. Жилые пригороды были полностью монофункциональны, их сервисные функции (магазины, школы, общественные учреждения) концентрировались в локальных подцентрах, куда приходилось добираться опять же на машинах.
zooming
Расползание городов и уход важных общегородских функций на окраину привели к деградации центральных районов.
Успешные горожане предпочитают комфортабельные single-family дома в пригородах с хорошей экологией, а в даунтаунах и в  прилегающих к ним когда-то богатых районах стали селиться беднейшие слои населения, люди, которые не могут позволить себе купить автомобиль: городские центры стали единственным местом, которое обслуживается общественным транспортом. Естественно, маргинализация даунтаунов лишь стимулирует миграцию из них и уход тех общегородских функций, которые до сих пор еще сохранялись. Центры стали покидать даже бизнес-структуры: строительству и дорогостоящей эксплуатации небоскребов многие корпорации предпочитают покупку пары гектаров земли на периферии, на одном из которых строится одно- или двухэтажный офис-моноблок, а на втором организуется открытая парковка для сотрудников. Города перестают быть местом встреч, пересечений и межличностных коммуникаций, а следовательно и генераторами идей, новаций и бизнесов.

С ростом автомобилизации стало очевидно, что городское пространство в принципе не способно вместить в себя то число автомобилей, которое желают иметь заинтересованные в собственной мобильности горожане. Вучик свидетельствует, что наиболее тяжелые заторы наблюдаются в Лос-Анджелесе, Детройте и Хьюстоне – городах, где построены самые мощные сети фривэев. При этом, отмечает Вучик, вернувшиеся из Европы американцы расточают похвалы городам, которые они посетили.  «Почему у нас нет таких оживленных и красивых городов, как Брюссель, Мюнхен или Осло?», – спрашивают они. [4]  Лишив города привлекательной среды, североамериканская урбанистическая модель лишь на время смогла дать взамен свободу перемещения. Эта свобода закончилась в тот момент, когда стала действительно всеобщей. Тотальная автомобилизация  и расширение границ застраиваемой территории не могут решить проблем городов даже тогда, когда, как в Соединенных Штатах, процесс увеличения числа автомашин в личном пользовании растянут на многие десятилетия и сопровождается адекватным строительством транспортной инфраструктуры. Когда же, как в России, Китае или Индии рост автомобилизации носит взрывной характер, транспортный коллапс наступает значительно быстрее.

Мы еще вернемся к транспортной проблеме в одном из следующих «Очерков», а пока хочу лишь заметить, что часто звучащие ныне призывы к расширению российских городов и развитию массовой малоэтажной застройки в пригородах представляются мне весьма опасными. Да, у нас, как и в Америке, много земли, но негативные последствия такого строительства аукнутся и социальными, и экономическими проблемами.
zooming
Схема города-сада Э.Говарда
Третьей из моделей, возникшей в самом конце XIX века и получившей широкое распространение по всему миру, стала модель города-сада, предложенная Эбенизером Говардом. В 1898 году в книге «Завтра: мирный путь к реальной реформе» он изобразил концентрический город-сад, окруженный рельсовой дорогой, которая должна была ограничивать его развитие. Говард задумал свой город, численность которого не должна была превышать 32-58 тыс. жителей как экономически самостоятельное поселение, производящее немного больше, чем необходимо для собственного потребления. Говард назвал его «Рурисвилл» (от латинского «поместье», «вилла», что подчеркивало его полугородской характер и предполагало сочетание лучших качеств городской и сельской застройки. Сеть из нескольких таких городков, соединенных железнодорожными линиями между собой и с общим центром, образовывала единую агломерацию с неселением около 250 тыс. человек. Каждый из городов-садов представлял из себя круг с центральным парком в середине, в котором размещались общественные учреждения, окруженным малоэтажной жилой застройкой. Радиус жилой застройки должен был составлять примерно 1 километр. Она окружена зеленым поясом, на его внутренней стороне строятся школы, детские сады и церкви, на внешней, выходящей на кольцевую авеню – административные здания. На внешнем кольце города находятся фабрики, заводы и склады, выходящие на железнодорожные пути. Город рассечен на 6 частей бульварами, соединяющими центр и периферию. Земля вокруг города не принадлежит частным лицам, не может быть застроена и используется исключительно для сельского хозяйства. Расширение его не предполагается, единственный возможный сценарий развития – строительство за пределами сельскохозяйственного пояса нового города-спутника.
Город-сад Ле Логис близ Брюсселя. Фото: Wikipedia, GNUFDL1.2
К началу ХХ века проблемы «старых» городов были столь очевидны, а рецепты Говарда столь убедительны, что его книга была переведена на многие языки и быстро стала бестселлером. В Англии и в других странах, в том числе в России, возникают ассоциации и общества городов-садов. В Англии строятся города-сады Лечворт и Вельвин, в Бельгии Ле Ложи, в Германии строятся пригороды-сады в Гамбурге, Эссене и Кенингсберге. Впрочем, особой популярностью они не пользовались, и в конце 1920-х годов в Лечворте жило всего 14 тысяч человек, а в Вельвине 7 тысяч. Построенный по проекту Гауди парк Гуэля в Барселоне первоначально задумывался как район-сад, но желающих строить там не нашлось.
zooming
Проект города-сада в Барнауле, арх. Иван Носович
zooming
Проект города-сада Новосибирск, инж. Иван Загривко
Идеи Говарда в первом-втором десятилетии ХХ века были широко распространены и в России.  В 1918 году архитектор Иван Носович предлагает проект города-сада для восстановления разрушенного пожаром Барнаула. Идеи концепции города-сада можно увидеть в проектах генерального плана Новосибирска Ивана Загривко (1925 год), полностью или частично реализованных в 1920-е гг. поселках в Москве, Иваново, Ростове-на-Дону, Новокузнецке. В генеральном плане Бориса Сакулина (1918 год) Москва рассматривается как гигантская агломерация, включающая в себя Тверь, Ржев, Тулу, Владимир и Рыбинск, построенная по принципу иерархически организованной сети городов-садов. Иван Жолтовский в проекте «Новой Москвы» также рассматривает ее развитие через организацию кольца пригородов-садов.
zooming
Генеральный план Москвы, арх. Борис Саккулин
Идеи города-сада в модифицированном виде реализовывались и во второй половине ХХ века. После Второй мировой войны программа строительства городов-спутников вокруг Лондона была реализована в Великобритании. Рассчитанная переселение почти миллиона человек с целью разуплотнения британской столицы, она провалилась: к 1963 году в города-спутники переехало всего 263 тыс. человек.

Идеи города-сада прочитываются и в концепции академгородков, строительство которых началось в СССР в 1960-е годы. Первый из них, Новосибирский Академгородок был рассчитан на 40 тысяч жителей и не предполагал дальнейшего расширения. Как и города-сады Говарда, он был построен на сочетании жилых и зеленых зон, правда, в отличие от говардовского проекта, в Академгородке был применен не радиально-кольцевой, а новомодный принцип «свободной планировки».

Судьба Академгородка схожа с судьбой многих пригородных районов-садов в мире. Как и они, он постепенно превратился в спальный район, связанный с городом мощным потоком ежедневных миграций [5].

Проблема городов-садов, как и академгородков, как и строящихся до сих пор спальных микрорайонов, в том, что они рассматриваются архитекторами как проект. Архитекторы предполагают, что осуществление, реализация проекта в той форме, в какой они зафиксировали его на бумаге, есть его завершение. Но даже для зданий это не так, дом лишь начинает свою жизнь в момент принятия в эксплуатацию и дальнейшие метаморфозы могут быть непредсказуемыми. В еще большей мере вышесказанное относится к такой сложной системе, какой является город. Проект города или района не может быть реализован единовременно и должен предусматривать механизмы, которые позволяют в течение длительного времени осуществлять задуманное авторами. Такой подход, в котором города рассматривались как некая медленно работающая самовозводящаяся машина, был предъявлен вскоре после опубликования книги Говарда. Но об этом – в следующей серии наших очерков.


[1] F. Choay. L'Urbanisme, utopies et realites. Paris, 1965. Цит. по: Фремптон К. Современная архитектура: Критический взгляд на историю развития. М.: 1990. С.39.

[2] Цит. по: Новиков К. Строитель прерий // Коммерсантъ Деньги, 04.06.2007, № 21(628).

[3] Вучик В.Р. Транспорт в городах, удобных для жизни. М.: 2011. С.32.

[4] Там же. С. 81

[5] Подробнее см.: Ложкин А.Ю. Судьба утопии // Проект Россия, 2010, №48. URL: http://alexander-loz.livejournal.com/123023.html

07 Ноября 2012

Александр Ложкин

Автор текста:

Александр Ложкин
Очерк 5. Город как организм
О протестах против Афинской хартии, рейтинге городов и принципах нового урбанизма. Продолжаем публиковать серию «Очерков о городской среде» Александра Ложкина.
Технологии и материалы
Ригель и двоичный код
На фасадах ИТ-парка имени Башира Рамеева в Казани – облицовочные материалы преимущественно российских производителей. В том числе клинкер ригельного формата. Удлиненный кирпич архитекторы выбирают для тех частей здания, где наиболее близок контакт со зрителем.
Геометрия городского комфорта с Axyforma
Молодой и демократичный бренд Axyforma предлагает пересмотреть подход к благоустройству в пользу комплексных решений с лаконичными и взаимозаменяемыми элементами
Напольные покрытия для здоровых помещений
Компания «Tarkett» – мировой лидер в производстве напольных покрытий – одной из первых перестроила свой бизнес в соответствии с зелеными стандартами и экономикой замкнутого цикла. Рассказываем о продукции Tarkett, безопасной для человека и природы
Алюминий в историческом городе
Алюминий – современный материал с большим потенциалом для реконструкции и новой архитектуры в контексте исторической застройки: он легкий, прочный, а еще умеет имитировать другие поверхности – например, более дорогую и меняющую со временем цвет медь. Предлагаем несколько удачных примеров из мировой и российской практики.
Новые тренды вентилируемых фасадов от компании SIBALUX
В рамках Art-Techno форума 2023 компания SIBALUX представила уникальную технологию цифровой печати тематических фасадов и новые цветовые решения в коллекциях METAL, BRUSH и RUSTY. А также познакомила проектировщиков с комплексным подходом в реализации объектов, который обеспечивает полное соответствие фасада – проекту.
Евгений Циулин: «Мы взяли формат легко читаемой брошюры...
Segezha Group – компания, которая не только производит CLT-панели, но и активно продвигает ценности деревянного домостроения, – выпустила несколько брошюр-руководств для инженеров и архитекторов по проектированию деревянных зданий. Беседуем с руководителем проектного направления о принципах работы с деревом, его пожароустойчивости, об уникальных проектах из дерева и первом доме под Вологдой, а также о новых проектах Segezha на Крайнем Севере.
Как на картине
Скамейка – будничный предмет, который нередко встречается на полотнах художников. На нем, бывает, сидят поэты и композиторы, но чаще обычные люди: читают книги, беседуют, надевают коньки или играют в шахматы. Мы сопоставили картины с ассортиментом компании «Хоббика», нашли много сходств, а также выяснили, что жизнь на скамейках за сто лет изменилась не так уж сильно.
Микрорайон
«Новая Елизаветка»:
новая жизнь краснодарского...
Формат загородной жизни сегодня востребован как никогда раньше. Проект «Новая Елизаветка» от ГК «ИНСИТИ» в Прикубанском округе Краснодара – это полноценный микрорайон столицы Кубани, в котором сочетаются преимущества жизни в городе и за городом.
Cтудия дизайна Dulux: жизнь в новом цвете
Цвет в архитектуре имеет значение. И, выбирая цвета, архитекторы прежде всего думают об эстетике, но, когда дело доходит до выбора краски для конкретных задач, то тут необходимо подумать и о практической стороне дела – защите материала, влагостойкости, истираемости. Cтудия дизайна Dulux была создана специально для профессионалов – дизайнеров и архитекторов, чтобы помочь им сделать правильный выбор.
Проба на вечность: в Екатеринбурге возвели мемориал...
32 тонны атмосферостойкой стали Forcera производства «Северстали» были использованы для монументальной стелы «Город трудовой доблести», торжественно открытой в центре Екатеринбурга в рамках III Всероссийского форума городов трудовой доблести «Рубежи победы»
15 лет «МасТТех»: итоги и перспективы
Сегодня системы Masttech известны среди ведущих девелоперов России. Компания активно сотрудничает с архитектурными мастерскими и проектными институтами: «СПИЧ», «Атриум», «Олимпроект», «ТПО Резерв», «Моспроект» и другими, а все системы остекления Masttech сертифицированы и прошли испытания в НИИСФ РААСН
Ресторан MUME – китайская слива расцвела
в «Башне...
Муме, или мейхуа, – это дикая китайская слива, цветение которой с древних времен художники запечатлевали на гравюрах, а поэты – в хокку. Сегодня на одном из верхних этажей «Башни Федерации» в Москве-Сити можно найти еще одно произведение искусства, которое создано в честь этого прекрасного явления, – ресторан китайской кухни MUME.
INFINITY SYSTEM
Световая система с механическим (запатентованным) немагнитным фиксатором светильника в треке, позволяет устанавливать новые светильники в будущем, в отличие от других систем, для которых невозможно обновить светильники через несколько лет.
Облицовочный кирпич BRAER: новые реалии помогают совершенствоваться
Следуя за трендом на фасады из темного кирпича, компания BRAER – один из ведущих отечественных производителей кирпича и тротуарной плитки – в этом году выпустила новые коллекции кирпича и обновила уже завоевавшие популярность серии, представив в них модели темных оттенков.
Блеск металла
Декор из металла популярен в интерьерном дизайне благодаря уникальному сочетанию цвета, идеальной поверхности и тактильных ощущений. Рассказываем о продукции Homapal, ведущего мирового производителя металлизированных HPL пластиков
Эстетика порождает этику
От восприятия человека, не обладающего специальными познаниями в области строительства и ремонта, могут быть скрыты определяющее детали интерьера, но общее эстетическое восприятие позволит различить шаблонный проект от оригинального.
Малые, но большие
К малым архитектурным формам относятся в том числе достаточно крупные объекты: беседки, перголы, въездные знаки и контейнерные площадки – без них сложно представить современный парк или двор жилого комплекса. В ассортименте компании «Хоббика» представлено большое разнообразие крупноформатных МАФ, предлагаем краткий обзор-навигатор.
Стоит ли экономить на фасадном материале?
Почему практика удешевления фасадного материала в процессе стройки приводит к перерасходу бюджета, какие контраргументы в споре с заказчиком может привести архитектор, и на чем реально можно сэкономить в отношении фасадов, рассказывает исполнительный директор компании «КИРИЛЛ» Дмитрий Самылин.
Сейчас на главной
Пресса: Gesamtkunstwerk с конями. Как Александр Медведкин отдал всю...
В 1938 году был закончен и тут же запрещен фильм Александра Медведкина «Новая Москва», представлявший архитектуру сталинской Москвы утопией, изготовленной силами народного творчества. Григорий Ревзин рассказывает об этой картине и выдвигает предположения о возможных причинах несовпадения сталинистского произведения со сталинскими представлениями о том, каким ему следует быть.
Жить, учиться и работать
Проектируя жилой, офисный и образовательный центр «Лаэррер» во французском городе По, архитекторы бюро CoBe Architecture et Paysage постарались создать благоприятные условия для развития целого района.
Культура в порту
Zaha Hadid Architects стали победителями в конкурсе на проект района культуры в городе Санья на острове Хайнань.
Изменчивая декорация
Члены экспертного совета премии Innovative Public Interiors Award 2023 продолжают рассуждать о том, какими будут общественные интерьеры будущего: важен предлагаемый пользователю опыт, гибкость, а в некоторых случаях – тотальный дизайн.
Вопрос аутентичности
Один из крупнейших и важнейших памятников чешского функционализма, здание Электрических предприятий в Праге, полностью реконструирован и теперь вмещает офисы холдинга WPP.
Пресса: «Это самая правдивая история города и страны»: Сергей...
Как менялся в последние годы облик Москвы и Санкт-Петербурга, что привносят в образ города ансамбли высотных зданий, как они должны взаимодействовать с исторической застройкой и должна ли современная архитектура стоять вечно — на эти и другие темы Forbes Life поговорил с архитектором Сергеем Чобаном.
Искусство на районе
На Дизайнерском бульваре в Москве открыта выставка паблик-арта с объектами девяти художников. Вплетенное в пейзаж жилого района, искусство стало неотъемлемой частью повседневности. Предлагаем познакомиться с пятью участниками.
Сны о вселенной
На прошлой неделе начала работу Первая архитектурная Биеннале в Метавселенной. Мероприятие демонстрирует, что технологии иммерсивного интернета доступны уже сегодня, и пришло время архитекторам обустраивать «новые земли». В нашей подборке – восемь объектов биеннале, показавшихся наиболее интригующими.
Гибкая сторона силы
В экопарке Ясно Поле осваивают технологию 3D печати на примере двух разных принтеров и на глазах восхищенной общественности. Неделю назад показали запуск второй машины и результаты работы первой, разрешили сравнить. Изучаем процесс и результаты: ощущение, что нечто «лепится» прямо у нас на глазах, а значит, момент исторический – технология и архитектура наконец-то найдут друг друга?
Искусствовед между молотом и наковальней
Советская эпоха, несомненно, воспитала своего человека. Образ его, как правило, соотносят с колоннами физкультурников и другими проявлениями тоталитарной телесности, но это по крайней мере лишь половина дела. Режиму было важно не только то, как маршируют, но и как думают. А также – как проектируют и строят. Илья Печёнкин – о книге Николая Молока «Давид Аркин: «идеолог космополитизма» в архитектуре».
Шестиглавый
В Новосибирске объявлены результаты архитектурного рейтинга «Золотая капитель», одной из старейших постсоветских премий. Ее особенность, чтобы не сказать уникальность для российского контекста – в том, что на последнем этапе судейства проекты презентуют и обсуждают. Что довольно увлекательно. Делимся впечатлениями и показываем, кто победил.
Геотектонические структуры
Штаб-квартира нефтегазовой компании Eni под Миланом по проекту Morphosis вдохновлена геологическими формациями, которые обеспечивают ее существование.
Согретый камень
Жилой комплекс в Зеленогорске архитектурное бюро «Маяк» интерпретирует как россыпь камней. Нестандартный абрис пятиугольных в плане домов не только помог с образной частью проекта, но и во многом облегчил работу с плотностью застройки и инсоляцией квартир.
Антихрупкость
SA lab и Gonzo:Research&Art создали для Первой архитектурной биеннале в метавселенной Fragile Pavilion. Объект демонстрирует возможности архитектуры в цифровом мире и представляет коллекцию звуков и историй, которые необходимо взять с собой из прошлого в будущее.
Четвертая четверть
Бюро Benthem Crouwel Architects и OVA выиграли конкурс на последний незастроенный сектор вокруг площади Победы (Витезне Намнести) в Праге.
Галерея для курьера
Что думают профессионалы об интерьерах мест общего пользования в современных жилых комплексах? Вместе с выпускниками Geometrium School мы рассмотрели пять проектов: от ар-деко во всем его блеске до сдержанного северного минимализма.
Уэс Андерсон в Волынщино
Студенты Британской высшей школы дизайна разработали под руководством Елены Бабкиной и Полины Лонтани эскизный проект интерьера спа-отеля в усадьбе Василия Долгорукова-Крымского в деревне Волынщино. В основе концепции – цвет как средство терапии и эстетика фильмов Уэса Андерсона.
Бамбуковый листопад
В китайском уезде Аньцзи началось строительство масштабного Центра культуры и искусства по проекту бюро MAD. Его архитектура отражает специфику уезда, славящегося бамбуковыми рощами и плантациями белого чая.
На все времена
Модульная технология, соединенная с конструктивом из клееной древесины, позволяет бюро Rhizome создавать гостиницы, которые быстро возводятся, нравятся посетителям и получают высокие отценки от архитектурного сообщества: на прошлой неделе новый отель «Времена года. Игора» взял сразу три премии. Рассказываем об этом проекте подробнее.
Все наоборот
Мало премий вместо многих, вручение в первый день а не в последний, проекции вместо планшетов, деревья внутри, а объекты на улице – обновление фестиваля Архитектон пошло, как будто бы, по надежному пути переворачивания всех традиций профессионального цеха – ну или хотя бы тех, что подвернулись под руку. Придраться, конечно же, есть к чему, но ощущение свежее и импровизационное. Так, чего доброго, и Москву начнут учить. Мы рассказывали об элементах фестиваля частями в телеграме, теперь рассматриваем все целиком.
«Собор спорта»
В Бордо завершено строительство спортивного центра UCPA по проекту бюро NP2F. Это сооружение предлагает горожанам компромиссный вариант между занятиями спортом в помещении и на открытом воздухе.
Архивуд-14: строить мосты
В этом сезоне жюри не стало присуждать гран-при: судя по тому, что в шорт-лист попало несколько работ, не успевших добраться до премии в предыдущие годы, а лучшим домом признали бесспорно прекрасную, но серийную модель, – «урожай» построек из дерева в 2023 был не слишком обильным. Зато среди финалистов много необычных типологий и свою долю признания получили проекты реставрации и ревитализации. Знакомим со всеми финалистами.
Торжество хорошего вкуса
Объявлены финалисты Премии Стерлинга-2023, главной архитектурной награды Великобритании. Несмотря на социальную нагрузку и различие в функции, все здания объединяет эстетическая выверенность.
Катарсис в Инчхоне
Шесть рукопожатий доведут до Кореи: заявка бюро Klauzura дошла до финала конкурса на концепцию музейного парка в Инчхоне, не в последнюю очередь – благодаря тому, что удалось найти местного архитектора, участие которого по условиям было необходимо.
Китайская симфония
Строительство китайского центра «Парк Хуамин» стало долгой историей, которая завершилась относительно недавно. Здание соседствует с традиционным китайским садом, но оно очень современно, лаконично и технологично, а простые по форме, но эффектные белые ламели обещают когда-нибудь включиться как медиафасад. А еще этот комплекс по-настоящему многофункционален, в его объеме увязаны разные типы жилых помещений, офисы, большой фитнес, конференц-залы и рестораны. В нем можно с комфортом проводить международные форумы, выходя наружу только для того, чтобы прогуляться. Рассматриваем подробно.
Новое сердце
Архитекторы UNStudio выиграли конкурс на проект жилой и офисной башен в Дюссельдорфе, дополненных общественным центром.
Лиственница с елкой
Микродом для семьи архитектора Кати Сванидзе с видом на луг и лес, незапланированной елкой на террасе, а также артефактами, добытыми в Переславле-Залесском.