Амстердам 1920-х в стилевой эволюции ар-деко

Доклад представлен 18 января 2012 на конференции НИИТИАГ РААСН памяти С.О.Хан-Магомедова.

Архитектор:
Андрей Бархин
Термин «ар-деко» призванный обобщить созданное в 1920-30-е на стыке историзма и авангарда, возникает, как известно много позже, в 1966 году, в связи с 40-летним юбилеем выставки 1925 года в Париже. Суммируя новаторские идеи всей первой четверти века, выставка в 1925 г. в Париже стремилась стать возрождением довоенной архитектуры и после 15-летнего строительного перерыва обратилась к приемам «ардекоизации» (декорирования) 1900-10-х – барельефам Салливена и Райта, пластике венского модерна и ордеру «протоардеко»[1]. Однако между новациями 1910-х и экспозицией 1925 г. в Европе обретает черты еще одно явление, оказавшее существенное влияние на сложение стиля ар-деко – голландская архитектура рубежа 1910-20-х.

Кульминацией стилевого развития ар-деко стали созданные в конце 1920-х небоскребы Америки, однако общая для Старого и Нового света «ардекоизация» архитектурной формы в 1910-20-е набирала силу постепенно. Так, основная часть памятников голландского ар-деко (а из них лишь половина находится в Амстердаме) была создана еще до выставки в Париже  (после 1925 г была построена лишь его десятая часть). Очевидно предрекают стилистику ар-деко: Транспортное управление (арх. Г.В. Хейкелом, 1918) в Утрехте и Нидерландский торговый дом в Амстердаме (арх. К. де Базель, 1919). [илл. 1, 2] Через 10 лет такими ребристыми, кирпичными и покрытыми геометрическим узором будут памятники американского ар-деко.

Именно в Амстердаме, впервые после Первой мировой войны и работ Райта 1900-х, возникают примеры геометризации декора, и этот эксперимент конца 1910-х – начала 1920-х носил массовый, убеждающий характер. Не собственно стиль амстердамской школы, но это внимание ее мастеров к каждой, часто миниатюрной, фантазийной детали будут развиты американским ар-деко. Создаваемая чаяниями недавних эмигрантов, культура Америки стремилась воспроизвести стилевые достижения Европы, исторические и новомодные, модернистские. Идеи же ар-деко практически синхронно возникают по обе стороны океана. Так, целую череду нью-йоркских памятников 1920-х, созданных из кирпича и украшенных геометризованным декором, можно было бы представить не в виде небоскребов в городах Америки, но на каналах –  голландскому ар-деко не хватало только масштаба. Чтобы оценить, какой рывок совершил в те годы Новый Свет, достаточно сравнить двухбашенные фасады кинотеатра Тучинского (арх. Х. де Йонг, 1921)  и гостиницы Уалдорф Астория в Нью-Йорке (арх. фирма Шульц и Вьивер, 1930)[2].

Голландская архитектура 1910-20-х (обычно обозначаемая термином амстердамская школа) четко делится на три части: это развивавшиеся одновременно авангард (произведения Дудока, Ритвельда), ар-деко и фантазийный стиль, полный свободной, смягченной пластики (работы Де Клерка, Крамера). Отмечая в 1910-20-е наличие разнонаправленных тенденций, следует в целом зафиксировать постепенное движение амстердамской школы от декоративности ар-деко к пуризму, аскетизму авангарда (в отличие от советской архитектуры 1920-х). В Харлеме контрастные по стилю и размерам здания, созданные с разницей всего в 10 лет, стоят друг против друга, это почта (арх. Дж. Кроуэл, 1922) и универмаг (арх. Я. ван Кюйт, 1933). Искусство кирпичной кладки в сочетании с деталями из белого камня и бетона будет воспринято ар-деко Америки (например, порталы нью-йоркских небоскребов архитектора Р. Уокера). Однако в целом обе стилевые идеи амстердамской архитектуры – и авангард, и ар-деко – восходили к творчеству Райта, и по масштабу, и по материалам[3].  

Признавая обращенность Иерусалимской церкви в Амстердаме (арх. Ф.Б. Янтсен, 1929) к приемам Райта, нельзя, однако, не отметить и стилевую самостоятельность голландского ар-деко[4].  [илл. 3] Характерной чертой амстердамской архитектуры 1920-х становится скромность, художественная и финансовая экономность решений[5].  Вся фантазия мастеров сконцентрирована на отдельных деталях, пластических акцентах фасада. И если здание Бюнгехаус в Амстердаме (1934) является стандартным для своего времени примером ар-деко, то первые образцы этого стиля возникают в Голландии еще в начале 1920-х. Так, например, украшение в виде гипертрофированного, неоархаического меандра можно обнаружить и в решении банка в Харлеме (арх. Х. Мертенс, 1920), и на фасаде более позднего амстердамского памятника. [илл. 4, 5] В 1921 Мертенс возводит банк в Утрехте совершенно а-ля Райт[6].  [илл. 6] В ар-деко, близком стилю прерий, работает и архитектор Дж. Кроуэл, еще в конце 1910-х он в Утрехте возводит почту (1918) и анатомический корпус (1919). [илл. 7, 8]

В Амстердаме целую череду монументов ар-деко возводит городское архитектурное управление BOCA (Building Office of City Architect), в их числе стоящие на набережных каналов Высшая гражданская школа, 1920, Трамвайное управление, 1922, и, решенное крышей а-ля большой деревенский дом, здание Ювелирного училища, 1924 (при этом традиционные элементы соседствовали с новаторскими, супрематизированными, см. здание почты в Утрехте, амстердамского Ювелирного училища). [илл. 9] Но и симбиоз авангарда и ар-деко очевиден в застройке Амстердама на множестве примеров[7].  Так на площади Хартпляйн асимметричные здания соседствуют с монументальными,  декоративные с аскетичными[8].  [илл. 10, 11, 12]

Ключевым памятником амстердамской школы считается здание биржи Х.П. Берлаге (1898). Впрочем чертами «протоардеко» обладает лишь угловая башня, но не центральная часть здания. В.Дудок, создатель ратуши в Хилверсуме (1928), превратит эту башню в шедевр авангарда[9].  Ар-деко же просматривается в башне Берлаге в контрасте аскетичных форм и скульптурных изображений героев на углах, так впоследствии будет решен и чикагский отель Интерконтиненталь (арх. Алшлагер, 1929). [илл. 13, 14] Однако т.н. «неороманика второй волны» не могла еще в полной мере определить стиль 1920-х, и только Сааринен сделает решительный шаг от ретроспекции к новации ар-деко[10].  

Биржа Берлаге разительно отличалась от национальных стилизаций конца XIX века (например, амстердамских зданий Рейксмузеума, 1876 и Амстердамского железнодорожного вокзала, 1878). Аскетичность и живописная асимметрия фасадов, сделали творение Берлаге пластической и композиционной революцией. Однако период 1900-х не стал в Амстердаме периодом расцвета флористичного (франко-бельгийского) модерна, как в иных европейских столицах. Лишь через 15 лет, последовавшая после возведения биржи Берлаге, строительная пауза увенчалась созданием Шипвортхауса, раннего и предельного в своей сложности шедевра амстердамского ар-деко (архитектор Ван дер Мей, 1913). [илл. 15, 16, 17]. Шипвортхаус, поражающий невероятной номенклатурой новых деталей, соединил в себе творческие достижения мастеров по камню, кирпичу, металлу[11].  Еще явно связанный с культурой модерна, этот недостижимый, редчайший образец стиля стал единственным в Амстердаме.

Расцвет голландского ар-деко пришелся на рубеж 1910-20-х, на период восстановления после Первой мировой войны, и именно это сконцентрировало внимание архитектурного сообщества по всему миру на острую новизну и художественную цельность созданного в Амстердаме. Так, шедевром голландского ар-деко стала офисная башня Род Олифант в Гааге (1924). [илл. 18] Эстафету сложной декоративности, мода на которую в Амстердаме в середине 1920-х начинает стихать, подхватит Париж, а затем и Нью-Йорк. Уникальные по концентрации пластической фантазии и супрематической смелости, творения голландского ар-деко предстают невероятно мощной, самостоятельной культурой. Для Райта произведения с геном ар-деко (в первую очередь, это Юнити темпл, 1906) были исключением, и именно архитекторы Амстердама первыми ощутили потенциал этой новой эстетики и стали ее развивать. В 1920-30-е гг. по их пути пойдут создатели американского ар-деко[12].  

В 1920-е годы одни архитекторы предпочли мощный неоархаический геометризм Райта, другие стремились превзойти фантазийный орнаментализм Салливена. Однако именно застройка Амстердама рубежа 1910-20-х доказала убедительность и перспективность стилевого эксперимента ар-деко. Цветовой контраст аскетичных кирпичных пилястр и декоративных вставок (восходящий к национальной традиции от североевропейского маньеризма XVI-XVII вв до биржи Берлаге) неожиданно совпал со стилем прерий Райта. Но геометризация, супрематизация декора в голландском ар-деко не имела отношения к неоацтекской эстетике, она была плодом собственной пластической фантазии (например, здание городской администрации в Амстердаме, архитектор Н. Лансдорп, 1925). [илл. 19, 20] И именно разнообразие, массовость и самостоятельность ар-деко Амстердама прославила его постройки. Стремление голландских мастеров, не отказываясь от пластики, привнести в архитектуру эксперимент кубизма, супрематизма, сделало фантазийный геометризм Райта доступным и понятным. Созданное на пересечении линий, идущих из Чикаго (от Салливена и Райта) и Амстердама, ар-деко Америки стало эпохой массового применения и укрупнения ранее созданных решений.



[1] Так антовый ордер лестницы Гранд Пале (арх. Летросне), тюбистичный ордер Дома коллекционера (арх. Пату) на выставке 1925 в Париже восходили к приемам эпохи 1910-х и их архаическим истокам. Таковы работы П.Беренса (здание Германского посольства в Петербурге, 1911), О.Кауфманна (здание берлинского Народного театра, 1914), Г.Тессенова (Танцевальный Зал в Хеллерау, 1910), О.Перре (театр на Елисейских полях, 1913), Й.Хоффмана (Дворец Стокле в Брюсселе, 1905, а также Австрийские павильоны на выставках в Риме, 1911, и Кельне, 1914). И потому возрождение ордера 1910-х, начиная с выставки 1925 года, позволяет рассматривать работы советских и итальянских зодчих 1930-х в контексте стиля ар-деко.
[2] Судьба создателей театра сложилась трагически, во время Второй мировой войны и архитектор Х. де Йонг, и заказчик А. Тучински погибли в Освенциме.
[3]Интерьер Робби хаус (1910) очевидно ориенталистичен, но его фасады (как и во множестве особняков Райта 1900-10-х) более абстрактны и даже предрекают стримлайн Мендельсона 1920-х. Стиль Райта повлияет и работы О.Перре, витражи Робби хауса узнаваемы в интерьере церкви Нотр Дам де Ренси (1922), сильно вынесенный, упрощенный карниз церкви Юнити темпл (1906) завершит фасад театра на Елисейских полях (1913).
[4]Интерьер Юнити темпл был отчетливо ориенталистичен и безусловно вдохновлял создателей Иерусалимской церкви в Амстердаме. Сохранив квадратную конфигурацию плана и места для верующих на балконе, однако в работе над фасадом голландские мастера были значительно более самостоятельны.
[5]Так проявляла себя и культура протестантизма, отвергающего открытую, театральную роскошь.
[6]В 1931 Мертенс возводит офисное здание Унилевер билдинг в Роттердаме уже вне эстетики ар-деко.
[7]Еще один пример – отель Карлтон в Амстердаме (арх. Г. Рютгерс, 1929).
[8]Это три жилых дома – асимметричный с башней (арх. Я. Ботеренбруд, 1922), редкий образец монументализированного, симметричного стримлайна, (арх. Б. ван ден Ньюуен Амстель, 1928), и решенный сложной угловой экседрой (Г. Рютгерс, 1929).
[9]При чем в творении Дудока отчетливо ощутимо и влияние стиля Райта. В Хилверсуме перед зрителем предстает укрупненный до размеров ратуши образ Робби хауса, сохранивший все детали прототипа - монументальные подоконные тумбы, горизонтали карнизов и клетчатые полоски заглубленных окон. Печная труба вросшего в землю особняка превратилась в колокольню парящую над водоемом.
[10]К т.н. неороманике второй волны можно отнести не только биржу Берлаге в Амстердаме, но собор в Ливерпуле (арх. Г.Скотт, 1904).
[11]Кроме Ван дер Мея, в создании Шипвортхауса принимали участие тогда молодые, а впоследствии известные архитекторы амстердамской школы – М. Де Клерк и П. Крамер.
[12]Анализу архитектурных течений США рубежа 1920-30-х посвящена статья «Города Америки в архитектурном соревновании 1920–1930-х годов», Капитель №2, 2011 стр. 54-61, http://archi.ru/lib/publication.html?id
Илл. 1. Транспортное управление в Утрехте, арх. Г.В. Хейкелом, 1918. © А.Д. Бархин
Илл. 2. Нидерландский торговый дом в Амстердаме, арх. К. де Базель, 1919. © А.Д. Бархин
Илл. 3. Иерусалимская церковь в Амстердаме, арх. Ф.Б.Янтсен, 1929. © А.Д. Бархин
Илл. 4. Банк в Харлеме, арх. Х.Мертенс, 1920. © А.Д. Бархин
Илл. 5. Бюнгехаус в Амстердаме, 1934. © А.Д. Бархин
Илл. 6. Банк в Утрехте, арх. Х.Мертенс, 1921. © А.Д. Бархин
Илл. 7. Почта в Утрехте, арх. Дж. Кроуэл, 1918. © А.Д. Бархин
Илл. 8. Анатомический корпус в Утрехте, арх. Дж. Кроуэл, 1919. © А.Д. Бархин
Илл. 9. Здание Ювелирного училища в Амстердаме, 1924. © А.Д. Бархин
Илл. 10. Жилой дом на Хартпляйн в Амстердаме, арх. Я. Ботеренбруд, 1922. © А.Д. Бархин
Илл. 11. Жилой дом на Хартпляйн в Амстердаме, арх. Б. ван ден Ньюуен Амстель, 1928. © А.Д. Бархин
Илл. 12. Жилой дом на Хартпляйн в Амстердаме, арх. Г. Рютгерс, 1929. © А.Д. Бархин
Илл. 13. Здание биржи в Амстердаме, арх. Х.П.Берлаге, 1897. © А.Д. Бархин
Илл. 14. Отель Интерконтиненталь в Чикаго, арх. В.Алшлагер, 1929. © А.Д. Бархин
Илл. 15. Шипвортхаус, арх. Ван дер Мей, 1913. © А.Д. Бархин
Илл. 16. Шипвортхаус, арх. Ван дер Мей, 1913. © А.Д. Бархин
Илл. 17. Шипвортхаус, арх. Ван дер Мей, 1913. © А.Д. Бархин
Илл. 18. Офисная башня Род Олифант в Гааге, 1924. © А.Д. Бархин
Илл. 19. Здание городской администрации в Амстердаме, 1925. © А.Д. Бархин
Илл. 20. Здание городской администрации в Амстердаме, 1925. © А.Д. Бархин
Архитектор:
Андрей Бархин

15 Августа 2013

Похожие статьи
Вопрос сорока процентов: изучаем рейтинг от «Движение.ру»
Рейтингование архитектурных бюро – явление достаточно частое, когда-то Григорий Ревзин писал, что у архитекторов премий едва ли не больше, чем у любой другой творческой специальности. И вот, вышел рейтинг, который рассматривает деловые качества генпроектных компаний. Топ-50 генпроектировщиков многоквартирного жилья по РФ. С оценкой финансов и стабильности. Полезный рыночный инструмент, крепкая работа. Но есть одна загвоздка: не следует ему использовать слово «архитектура» в своем описании. Мы поговорили с автором методики, проанализировали положение о рейтинге и даже советы кое-какие даем... А как же, интересно.
Соцсети на службе городского планирования
Социальные сети давно перестали быть только платформой для общения, но превратились в инструмент бизнеса, образования, маркетинга и даже развития городов. С их помощью можно находить точки роста и скрытый потенциал территорий. Яркий пример – исследование агентства Digital Guru о туристических возможностях Автозаводского района Тольятти.
В поисках стиля: паттерны и гибриды
Специально для Арх Москвы под кураторством Ильи Мукосея и по методике Марата Невлютова и Елены Борисовой студенты первых курсов МАРШ провели исследование «нового московского стиля». Результатом стала группа иконок – узнаваемых признаков, карта их распространенности и два вывода. Во-первых, ни один из выявленных признаков ни в одной постройке не встречается по одиночке, а только в «гибридах». Во-вторых, пользоваться суммой представленных наблюдений как готовым «определителем» нельзя, а вот началом для дискуссии она может стать. Публикуем исследование. Заодно призываем к началу дискуссии. Что он все-таки такое, новый московский стиль? И стиль ли?
Мосты и мостки
Этой зимой DK-COMMUNITY и творческое сообщество МИРА провели воркшоп в Суздале «Мосты и мостки». В нем участвовали архитекторы и студенты профильных вузов. Участникам предложили изучить технологии мостостроения, рассмотреть мировые примеры и представить свой вариант проектировки постоянного моста для одного из трех предложенных мест. Рассказываем об итогах этой работы.
Прощание с СЭВ
Александр Змеул рассказывает историю проектирования, строительства и перепроектирования здания СЭВ – безусловной градостроительной доминанты западного направления и символа послевоенной Москвы, размноженного в советском «мерче», всем хорошо знакомого. В ходе рассказа мы выясняем, что, когда в 1980-е комплексу потребовалось расширение, градсовет предложил очень деликатные варианты; и еще, что в 2003 году здесь проектировали башню, но тоже без сноса «книжки». Статья иллюстрирована архивными материалами, часть публикуется впервые; благодарим Музей архитектуры за предоставленные изображения.
Археология модернизма: первая работа Нины Алешиной
Историю модернизма редко изучают так, как XVIII или XIX век – с вниманием к деталям, поиском и атрибуциями. А вот Александр Змеул, исследуя творчество архитектора Московского метро Нины Алешиной, сделал относительно небольшое, но настоящее открытие: нашел ее первую авторскую реализацию. Это вестибюль станции «Проспект Мира» радиальной линии. Интересно и то, что его фасад 1959 года просуществовал менее 20 лет. Почему так? Читайте статью.
Годы метро. Памяти Нины Алешиной
Сегодня, 17 июля, исполняется сто лет со дня рождения Нины Александровны Алешиной – пожалуй, ключевого архитектора московского метро второй половины XX века. За сорок лет она построила двадцать станций. Публикуем текст Александра Змеула, основанный на архивных материалах, в том числе рукописи самой Алешиной, с фотографиями Алексея Народицкого.
Мечта в движении: между утопией и реальностью
Исследование истории проектирования и строительства монорельсов в разных странах, но с фокусом мечты о новой мобильности в СССР, сделанное Александром Змеулом для ГЭС-2, переросло в довольно увлекательный ретро-футуристический рассказ о Москве шестидесятых, выстроенный на противопоставлениях. Публикуем целиком.
Модернизация – 3
Третья книга НИИТИАГ о модернизации городской среды: что там можно, что нельзя, и как оно исторически происходит. В этом году: готика, Тамбов, Петербург, Енисейск, Казанская губерния, Нижний, Кавминводы, равно как и проблематика реновации и устойчивости.
Три башни профессора Юрия Волчка
Все знают Юрия Павловича Волчка как увлеченного исследователя архитектуры XX века и теоретика, но из нашей памяти как-то выпадает тот факт, что он еще и проектировал как архитектор – сам и совместно с коллегами, в 1990-е и 2010-е годы. Статья Алексея Воробьева, которую мы публикуем с разрешения редакции сборника «Современная архитектура мира», – о Волчке как архитекторе и его проектах.
Школа ФЗУ Ленэнерго – забытый памятник ленинградского...
В преддверии вторичного решения судьбы Школы ФЗУ Ленэнерго, на месте которой может появиться жилой комплекс, – о том, что история архитектуры – это не история имени собственного, о самоценности архитектурных решений и забытой странице фабрично-заводского образования Ленинграда.
Нейросказки
Участники воркшопа, прошедшего в рамках мероприятия SINTEZ.SPACE, создавали комикс про будущее Нижнего Новгорода. С картинками и текстами им помогали нейросети: от ChatGpt до Яндекс Балабоба. Предлагаем вашему вниманию три работы, наиболее приглянувшиеся редакции.
Линия Елизаветы
Александр Змеул – автор, который давно и профессионально занимается историей и проблематикой архитектуры метро и транспорта в целом, – рассказывает о новой лондонской линии Елизаветы. Она открылась ровно год назад, в нее входит ряд станцией, реализованных ранее, а новые проектировали, в том числе, Гримшо, Уилкинсон и Макаслан. В каких-то подходах она схожа, а в чем-то противоположна мега-проектам развития московского транспорта. Внимание – на сравнение.
Лучшее, худшее, новое, старое: архитектурные заметки...
«Что такое традиции архитектуры московского метро? Есть мнения, что это, с одной стороны, индивидуальность облика, с другой – репрезентативность или дворцовость, и, наконец, материалы. Наверное всё это так». Вашему вниманию – вторая серия архитектурных заметок Александра Змеула о БКЛ, посвященная его художественному оформлению, но не только.
Иван Фомин и Иосиф Лангбард: на пути к классике 1930-х
Новая статья Андрея Бархина об упрощенном ордере тридцатых – на основе сравнения архитектуры Фомина и Лангбарда. Текст был представлен 17 мая 2022 года в рамках Круглого стола, посвященного 150-летию Ивана Фомина.
Архитектурные заметки о БКЛ.
Часть 1
Александр Змеул много знает о метро, в том числе московском, и сейчас, с открытием БКЛ, мы попросили его написать нам обзор этого гигантского кольца – говорят, что самого большого в мире, – с точки зрения архитектуры. В первой части: имена, проектные компании, относительно «старые» станции и многое другое. Получился, в сущности, путеводитель по новой части метро.
Архитектурная модернизация среды. Книга 2
Вслед за первой, выпущенной в прошлом году, публикуем вторую коллективную монографию НИИТИАГ, посвященную «Архитектурной модернизации среды»: история развития городской среды от Тамбова до Минусинска, от Пицунды 1950-х годов до Ричарда Роджерса.
Архитектурная модернизация среды жизнедеятельности:...
Публикуем полный текст первой книги коллективной монографии сотрудников НИИТИАГ. Книга посвящена разным аспектам обновления рукотворной среды, как городской, так и сельской, как древности, так и современной архитектуре, в частности, в ней есть глава, посвященная Николасу Гримшо. В монографии больше 450 страниц.
Поддержка архитектуры в Дании: коллаборации большие...
Публикуем главу из недавно опубликованного исследования Москомархитектуры, посвященного анализу практик поддержки архитектурной деятельности в странах Европы, США и России. Глава посвящена Дании, автор – Татьяна Ломакина.
Сколько стоил дом на Моховой?
Дмитрий Хмельницкий рассматривает дом Жолтовского на Моховой, сравнительно оценивая его запредельную для советских нормативов 1930-х годов стоимость, и делая одновременно предположения относительно внутренней структуры и ведомственной принадлежности дома.
Конкурсный проект комбината газеты «Известия» Моисея...
Первая часть исследования «Иван Леонидов и архитектура позднего конструктивизма (1933–1945)» продолжает тему позднего творчества Леонидова в работах Петра Завадовского. В статье вводятся новые термины для архитектуры, ранее обобщенно зачислявшейся в «постконструктивизм», и начинается разговор о влиянии Леонидова на формально-стилистический язык поздних работ Моисея Гинзбурга и архитекторов его группы.
От музы до главной героини. Путь к признанию творческой...
Публикуем перевод статьи Энн Тинг. Она известна как подруга Луиса Кана, но в то же время Тинг – первая женщина с лицензией архитектора в Пенсильвании и преподаватель архитектурной морфологии Пенсильванского университета. В статье на примере девяти историй рассмотрена эволюция личностной позиции творческих женщин от интровертной «музы» до экстравертной креативной «героини».
Технологии и материалы
Кирпич с душой
Российская керамика «Донские зори» обновила коллекции облицовочного кирпича, объединяющие традиционные технологии с современными производственными возможностями. Их особенность – в неоднородной фактуре с нюансами оттенков, характерными для ручной формовки.
Баварская кладка в Ижевске
ЖК «ARTNOVA» стал в Ижевске пилотным проектом комплексного развития территории и получил признание профессионального сообщества. Одним из ключевых факторов успеха является грамотное решение фасадных систем с использованием облицовочного кирпича.
Формула света
Как превратить мансардное пространство из технического чердака в полноценное помещение премиум-класса? Ключевой фактор – грамотное проектирование световой среды. Разбираемся, как оконные решения влияют на здоровье жильцов и какие технологии помогают создавать по-настоящему комфортные пространства под крышей.
Будущее за химически упрочненным стеклом
В архитектуре премиум-класса безупречный внешний вид остекления – ключевое требование. Однако традиционно используемое термоупрочненное стекло часто создает оптические искажения. Российская Стекольная Компания (РСК) представляет инновационное для российского рынка решение этой проблемы – переработку стекла методом химического упрочнения.
Архитектура игры
Проекты научных детских площадок от компании «Новые горизонты» – основаны на синтезе игры, образования и городской среды. Они создают принципиально новый уровень игрового опыта, провоцирующий исследовательский интерес, и одновременно работают как градостроительная доминанта, формирующая уникальный образ места и новую точку притяжения.
Фасадные системы Sun Garden: технологии СФТК Церезит в...
Комплекс Sun Garden в Джемете (Анапа) демонстрирует специфику применения штукатурных систем фасадной теплоизоляции в условиях агрессивной приморской среды. Проект потребовал разработки дифференцированного подхода к выбору материалов для различных архитектурных элементов: от арочных галерей до многоуровневых террас.
Бесшовные фасады: как крупноформатные стеклопакеты...
Прозрачные бесшовные фасады, еще недавно доступные лишь в проектах уровня Apple Park, теперь можно реализовать в России благодаря появлению собственного производства стеклопакетов-гигантов у компании Modern Glass. Разбираемся в технологии и смотрим кейсы со стеклопакетами hugesize от Алматы до Москвы.
Локализация против санкций: решения для остекления
Новый пакет ограничений Евросоюза создал серьезные вызовы для российской строительной отрасли в сфере остекления, непосредственно затронув профильные системы, фурнитуру и алюминиевые конструкции. Для проектировщиков это означает необходимость пересмотра привычных спецификаций и поиска новых технических решений.
LVL брус в большепролетных сооружениях: свобода пространства
Высокая несущая способность LVL бруса позволяет проектировщикам реализовывать смелые пространственные решения – от безопорных перекрытий до комбинированных систем со стальными элементами. Технология упрощает создание сложных архитектурных форм благодаря высокой заводской готовности конструкций, что критично для работы в стесненных условиях существующей застройки.
Безопасность в движении: инновационные спортивные...
Безопасность спортсменов, исключительная долговечность и универсальность применения – ключевые критерии выбора покрытий для современных спортивных объектов. Компания Tarkett, признанный лидер в области напольных решений, предлагает два технологичных продукта, отвечающих этим вызовам: спортивный ПВХ-линолеум Omnisports Action на базе запатентованной 3-слойной технологии и многослойный спортивный паркет Multiflex MR. Рассмотрим их инженерные особенности и преимущества.
​Teplowin: 20 лет эволюции фасадных технологий – от...
В 2025 году компания Teplowin отмечает 20-летие своей деятельности в сфере фасадного строительства. За эти годы предприятие прошло путь от производителя ПВХ-конструкций до комплексного строительного подрядчика, способного решать самые сложные архитектурные задачи.
«АЛЮТЕХ»: как технологии остекления решают проблемы...
Основной художественный прием в проекте ЖК «Level Причальный» – смелый контраст между монументальным основанием и парящим стеклянным верхом, реализованный при помощи светопрозрачных решений «АЛЮТЕХ». Разбираемся, как это устроено с точки зрения технологий.
Искусство прикосновения: инновационные текстуры...
Современный интерьерный дизайн давно вышел за пределы визуального восприятия. Сегодня материалы должны быть не только красивыми, но и тактильными, глубокими, «живыми» – теми, что создают ощущение подлинности, не теряя при этом функциональности. Именно в этом направлении движется итальянская фабрика Iris FMG, представляя новые поверхности и артикулы в рамках линейки MaxFine, одного из самых технологичных брендов крупноформатного керамогранита на рынке.
Как бороться со статическим электричеством: новые...
Современные отделочные материалы всё чаще выполняют не только декоративную, но и высокотехнологичную функцию. Яркий пример – напольное покрытие iQ ERA SC от Tarkett, разработанное для борьбы со статическим электричеством. Это не просто пол, а интеллектуальное решение, которое делает пространство безопаснее и комфортнее.
​Тренды остекления аэропортов: опыт российских...
Современные аэровокзалы – сложные инженерные системы, где каждый элемент работает на комфорт и энергоэффективность. Ключевую роль в них играет остекление. Архитектурное стекло Larta Glass стало катализатором многих инноваций, с помощью которых терминалы обрели свой яркий индивидуальный облик. Изучаем проекты, реализованные от Камчатки до Сочи.
​От лаборатории до фасада: опыт Церезит в проекте...
Решенный в современной классике, ЖК «На Некрасова» потребовал от строителей не только технического мастерства, но и инновационного подхода к материалам, в частности к штукатурным фасадам. Для их исполнения компанией Церезит был разработан специальный материал, способный подчеркнуть архитектурную выразительность и обеспечить долговечность конструкций.
​Технологии сухого строительства КНАУФ в новом...
В центре Перми открылся первый пятизвездочный отель Radisson Hotel Perm. Расположенный на берегу Камы, он объединяет в себе премиальный сервис, панорамные виды и передовые строительные технологии, включая системы КНАУФ для звукоизоляции и безопасности.
Стеклофибробетон vs фиброцемент: какой материал выбрать...
При выборе современного фасадного материала архитекторы часто сталкиваются с дилеммой: стеклофибробетон или фиброцемент? Несмотря на схожесть названий, эти композитные материалы кардинально различаются по долговечности, прочности и возможностям применения. Стеклофибробетон служит 50 лет против 15 у фиброцемента, выдерживает сложные климатические условия и позволяет создавать объемные декоративные элементы любой геометрии.
Кирпич вне времени: от строительного блока к арт-объекту
На прошедшей АРХ Москве 2025 компания КИРИЛЛ в партнерстве с кирпичным заводом КС Керамик и ГК ФСК представила масштабный проект, объединивший застройщиков, архитекторов и производителей материалов. Центральной темой экспозиции стал ЖК Sydney Prime – пример того, как традиционный кирпич может стать основой современных архитектурных решений.
Сейчас на главной
Богадельня XXI века
Как лучшее здание Великобритании отмечен Премией Стерлинга социальный жилой комплекс для пожилых Appleby Blue в лондонском округе Саутуарк. Авторы проекта – Witherford Watson Mann Architects.
Форма без случайностей
Креативный директор «Генпро» Елена Пучкова – о том, что такое честная современная архитектура: почему важно свести пилоны, как работать с ограниченной палитрой материалов и что делать с любимым медным цветом, который появляется в каждом проекте.
Острова и ножки
Главный архитектор группы RBI Александр Зюзин разработал концепцию общественно-делового кластера для территории у нового морского порта Санкт-Петербурга. Традиционная палитра и отсылки к советскому авангарду сочетаются с зелеными «островами» и бионическими формами. Помимо офисов здание включает музей, спортивный блок, учебный и досуговый центры.
Speed-dating с героями 90-х и другие причины пойти на Архитектон-2025
На этой неделе в петербургском Манеже открывается Архитектон – 10-дневный фестиваль с выставкой, премией и деловой программой, которая обещает северной столице встряску: придет ОАМ, будут новые форматы, обсудят намыв, конкурсы, философское и социальное измерение архитектуры. Советуем запастись абонементом и начать составлять график. В этом материале – хайлайты, на которые мы обратили внимание.
Дан приказ ему на Сити, ей в другую сторону...
Второй по счету конкурс архитектурных идей телеграм-канала Небоскребы привлек профессиональное жюри и присудил, в главной номинации, денежный приз. Как водится, за горизонтальный небоскреб – все остальные, в основном, предложили вертикальные башни... Показываем победившие и не победившие идеи, размышляем о влиянии башни участка номер один. Где? Смотрите ближе к концу материала.
На династической тропе
Дома и таунхаусы комплекса «Царская тропа» строятся в поселке Гаспра – с запада и востока от дворцов бывшей великокняжеской резиденции «Ай-Тодор». Так что одной из главных задач разработавших проект архитекторов бюро KPLN было соответствовать значимому соседству. Как это отразилось на объемном построении, как на фасадах и каким образом авторы используют рельеф – читайте в нашей статье.
Крылья Маяковского
Проект реконструкции главного входа в парк Маяковского в Екатеринбурге, который подготовил Алексей Гуров совместно с Уральским центром реставрации и проектирования, возвращает арке исторический облик и градостроительное значение. Помимо реставрационных работ предусмотрена особая подсветка, цветник, приспособление боковых павильонов, а также восстановление утраченных чугунных торшеров и афишных стен.
Новый путь
Главная особенность проекта Яр Парка, спроектированного Сергеем Скуратовым в Казани – он объединен вдоль «хребта» многофункционального молла с эффектным многосветным пространством. А вся территория на уровне города: со стороны как жилых районов, так и набережной Казанки – открыта для горожан. Комплекс призван стать не «очередным забором», а, как говорят градостроители, «полицентром» – местом притяжения для всей Казани и особенно ее северной, состоящей из микрорайонов, части, ранее не знавшей столь активного общественного пространства. Новый градостроительный подход к высокоплотному многофункциональному комплексу в центре города. В некотором роде – антиквартал. Такого и в Москве, с позволения сказать, пока что не было. Ура Казани.
Перекресток культур
Бюро MAST, вдохновляясь атмосферой Тбилиси, превратило интерьер грузинского ресторана NENE в диалог культур, которым, на самом деле, и является этот прекрасный город.
Пресса: Движимые недвижимостью: Архитектурные и жилищные...
Что можно сказать об архитекторе по его дому, как традиции трансформируются под влиянием разгерметизации сообществ, где прорастают спустя полвека бумажные замки концептуалистов. Поступления на тематические полки ко Дню архитектора.
Песнь совриска и пламени
В минувшие выходные в Выксе торжественно открыли пересобранную на новом месте водонапорную башню 1930-х шуховской решетчатой конструкции, две выставки и «детский технопарк». Развиваясь с 2011 в формате фестиваля современного искусства, город в последние годы заметным образом берет «новую планку»: не забывая о совриске, строит детский образовательный центр и университет, планирует вдвое большие вложения в инфраструктуру. Попробовали суммировать все разноплановые наблюдения, от выставок до завода, в формате репортажа. Что прекрасно и чего не хватает?
Под небом голубым
По проекту «Студии 44» в национальном парке «Кенозерский» будет построен депозитарий, предназначенный для хранения и экспонирования «небес» – характерного для деревянного храмового зодчества Русского Севера потолочного перекрытия, расписанного на библейские сюжеты. Для каждого «неба» архитекторы создали объем, по габаритам и масштабам приближенный к их родному храму. Получились «соты», чей модуль основан прямо на исходных памятниках и позволяет смотреть на иконы в исторически мотивированном ракурсе, снизу вверх. А вот как это устроено – читайте в нашем тексте.
Крыша из чешуек
Здание плавательного бассейна по проекту бюро LYCS Architecture в Цзяншане на востоке Китая свернулось как серебристая змея между рекой и лесистым холмом.
Русский Север и Арктика: четыре проекта
В Архангельской, Вологодской, Мурманской областях и Республике Карелия утверждена Туристическая межрегиональная схема территориального планирования. Ее цель – превратить сложный для путешествий регион в связанное и доступное направление. Ключевой инструмент – создание четырех межрегиональных «коридоров», которые укрепят горизонтальные связи между точками притяжения. В рамках стратегии разработаны пилотные проекты, которые и показываем.
Жила, жива и будет жить
Как сейчас принято, выставка куратора Сергея Хачатурова «Готический ампир» совмещает открытия исследователя в области истории искусства с крупной современной гризайлью Егора Кошелева, уверенно внедряющей в сознание зрителя эмоционально заряженный миф. Была готика в ампире, есть и сейчас; все связано. Вашему вниманию – рецензия, написанная арт-критиком и магистранткой МГУ Юлией Тихомировой.
Равнение на Дунай
Zaha Hadid Architects совместно с мастерской Bureau Cube Partners выиграли конкурс на проект башни для сербского банка Alta в Белграде.
Рай с видом на Кремль
Остров Балчуг постепенно утрачивает последние черты промышленного кластера, которым он был на протяжении полутора веков. На месте дореволюционных заводов и советских вычислительных центров сегодня вырастают современные жилые комплексы, предлагающие формат загородной жизни, тишину и приватность буквально у стен Кремля. Один из них – ЖК «Садовническая 69», новый ориентир в панораме Водоотводного канала.
Живопись и графика
Недавно построенный в Москве музей «Коллекция» интересен не только своей концепцией, архитектурой от бюро СПИЧ и впечатляющей программой выставок, но и интерьером офиса, созданного бюро .dpt, вдохновлявшегося произведениями искусства.
Осмысление фьорда
Дипломная работа Арины Андросовой, бакалавра кафедры «Дизайн архитектурной среды» МАРХИ, создавалась под влиянием проекта «Национальные туристические дороги», благодаря которому в Норвегии появились знаковые объкты от ведущих архитекторов мира. Диплом отмечен руководителем за анализ скандинавской архитектуры и эстетическую привлекательность комплекса, который включает гостевые дома, пеший маршрут, спа и музей.
Архитектура дипломатии
В историческом центре Риги, на месте бывшего советского вычислительного центра, открылось новое здание посольство Эстонии. Проект бюро Архип (United Riga Architects) бережно сохраняет память о модернистском прошлом, сочетая ее с современными архитектурными решениями и технологиями.
Сила линий
Здание в самом начале Нового Арбата – результат долгих размышлений о вариантах замены Дома Связи. Оно стало заметным акцентом как в перспективе бывшего проспекта Калинина, так и в панораме Арбатской площади. Хотя авторский замысел реализован увы, не целиком. В 2020 году архсовет поддержал проект здания с экзоскелетом: внешней несущей конструкции сродни ферме. Она превратилась в декоративную – но сила суперграфики все же «держит» здание, придает ему качество акцента иконического плана. Как сложился замысел, какие неочевидные аллюзии, вероятно, лежат в основе формы сетки и почему не реализован экзоскелет – читайте в нашей статье.
Зеленая гостиная
Дом в Переделкино, построенный по проекту мастерской АРХИВУД, представляет собой вариацию на тему современной дачи. Лаконичное по архитектуре здание вписано в пространство между соснами, соответствует классу энергоэффективности «А» и предназначено как для уединения, так и совместного досуга большой семьи.
Отзовись, Атлантида!
Платформа IDOARCH, специализирующаяся на конкурсах архитектурных идей, подвела итоги соревнования «Переосмыслить Эльбскую филармонию». На почетном втором месте – студентки МАРХИ. Показываем работы всех трех победителей
Катализатор дизайна
Новый магазин известного бренда ТРИО Интерьер, созданный бюро SINITSA, – это особое пространство, которое изначально должно было соответствовать высочайшему уровню стиля, ведь это дизайнерский магазин с дизайнерской мебелью для дизайнеров.