В последние годы в российской архитектурной среде сложилось так, что о победителях конкурсов принято говорить либо хорошо, либо ничего. Если заказчик своей волей передал проект другому автору – это еще обсуждается, и то скрипя зубами, но если был проведен конкурс – все молчат, и нигде, кроме кулуаров альтернативные мнения не высказываются. Но данный случай, на наш взгляд, – во многом особенный, и его следует обсудить.
Однако многие из тех читателей, кто интересуется современной архитектурой Москвы, наверняка помнят, что здание школы было центральной частью проекта всего комплекса «Садовых кварталов» – ЖК, спроектированного Сергеем Скуратовым на месте завода «Каучук». В 2006 году Скуратов выиграл конкурс, в 2007 году разработал мастер-план и дизайн-код района, и пригласил к участию нескольких известных московских архитекторов: Юрия Григоряна, Владимира Плоткина, Андрея Савина, Александра Скокана, Сергея Чобана и других, поделив корпуса между собой и коллегами. Это был один из первых для Москвы примеров сочетания разных «рук» на основе общего «кода» – ход, впоследствии реализованный Юрием Григоряном в ЗИЛАрте, Сергеем Чобаном в «Микрогороде в лесу» и в ряде других проектов; фактически, такой подход стал одним из основных при проектировании крупных жилых комплексов в Москве 2010-х.
Но нельзя не признать, что ключевые черты «Садовых кварталов» были предложены Сергеем Скуратовым. А именно, в нижней части архитектор сделал комплекс двухуровневым, построив на этом не только разделение между приватными дворами и городским общественным пространством вокруг пруда в центре, но и пространственную интригу, связавшую части комплекса навесными переходами и поддержанную частыми консольными выносами: дома то вырастают из земли, то нависают над головой, все это, как и разнообразие авторских решений, делают городскую ткань внутри «Садовых кварталов» совершенно небанальной.
Роль образного апофеоза была отведена зданию школы – в 2007году она выглядела как тонкий белый брусок с консолью, вынесенной на 21 метр, и подчеркивала пропорции домов, во многих случаях вертикальные, своей парящий над прудом горизонталью. Надо ли говорить, что для Москвы многие из принципов, предложенных и постепенно реализованных в «Садовых кварталах», сейчас кажутся модными, а тогда были предложены впервые.
С тех пор случилось несколько финансовых кризисов, сменился девелопер проекта, было отменено строительство офисного центра – школа осталась единственным общественным зданием и главным акцентом. Ее участок уменьшился, проект Сергей Скуратов переработал, немного уменьшив вынос консоли; фасады стали медными. Но значение здания в ансамбле и идея «Дороги в школу», отделенной ради безопасности детей от городского пространства вокруг пруда, сохранились.
Для школы не было написано дизайн-кода, напротив, она принципиально отличалась, должна была «держать» на себе композицию. Ее автором в составе комплекса долгие годы считался Сергей Скуратов, что было широко известно в узких кругах: многие из тех, кому это интересно, хорошо знали о проекте с консолью над прудом. И вот – неожиданный конкурс. Не меньше десяти приглашений были разосланы известным архитекторам, но большинство – все, кто проектировал в «Садовых кварталах», и другие – отказались от участия в пользу Скуратова. Между тем конкурс состоялся, и теперь на месте ключевого объекта в центре комплекса планируется реализовать совершенно иной проект. Сергей Скуратов участвовал в конкурсе, но не победил.
В проекте Скуратова, детально доработанном для конкурса, который завершился на днях, здание выглядит так:
В победившем проекте консорциума АБ «Восток» и Martela – так:
Сергей Скуратов на следующий день после объявления результатов конкурса, опубликовал свой проект на сайте бюро, а затем на своей странице в ФБ сопроводил следующим комментарием:
***
Говорим с Сергеем Скуратовым о конкурсе и третьем варианте здания школы, разработанном на основе всех прежних весной 2020 года:Архи.ру:
Как вы восприняли произошедшее?
Сергей Скуратов:
Для меня это стало шоком, никак не могу прийти в себя, мне в страшном сне такое не могло присниться.
«Садовые кварталы» лишаются главного акцента, ядра, на котором держалась вся композиция после того, как было отменено здание бизнес-центра. Проект, который нам предложен в качестве победившего, был бы уместен в составе какого-нибудь типового района и, возможно, даже украсил бы его, но в данном случае, по моему убеждению, это полный провал.
Презентуя свой проект жюри, я сказал: 16 домов «Садовых кварталов» – это оправа, 13 лет она ждала свою «жемчужину». Школа должна стать образом абсолютно современной архитектуры, архитектуры будущего, светлой, открытой, летящей. Это соответствовало бы амбициям инновационного образования, которое там собираются развивать, и названию «Новый взгляд».
Я думаю, мы должны задавать правильные вопросы. Правильный вопрос в данном случае – такой ли центр нужен «Садовым кварталам»? И еще – какое будущее мы здесь видим, в победившем проекте компаний «Восток» и Martela? На мой взгляд, это не похоже на инновационное будущее, скорее уж на прошлое: тяжелая форма, глухие фасады, желто-розовый цвет кирпича перекликается со зданиями соседних пятиэтажек. В проекте превышена общая площадь, где-то на 2000 м2. Вход мои коллеги разместили со стороны пруда, в яме, что я считаю совершенно неправильным.
В нашем предложении главный вход всегда располагался со стороны 1-го Шибаевского проезда, со стороны города, что было бы удобно для детей, живущих вне Садовых кварталов: там была предусмотрена парковка, и вход с уровня улицы, сразу на второй ярус, который внутри комплекса соответствует уровню жилых дворов и переходов.
Мы гордимся идеей «Дороги в школу», пешеходного пути, расположенного на высоте 5,7 м и таким образом изолированного от городских транспортных зон. Она соединяет дворы, входные зоны жилых домов и школу, предлагая безопасный путь – ребенок просто не сможет прийти никуда, кроме школы или дома. Для нас было принципиальным создать систему безопасности чисто архитектурными средствами.
В победившем проекте ребенку, чтобы войти в школу, придется не только пройти городское пространство, но еще и почему-то спуститься по лестнице в яму.
Ваш конкурсный проект существенно отличается от предыдущих версий?
В новом конкурсном варианте мы сделали проект еще эффектнее, ярче, светлее – вернулись к белому цвету, к прозрачности, у нас там предусмотрен градиент от матового стекла к прозрачному. Светлый верх контрастирует с кортеновым стилобатом, который, в свою очередь, выстраивает связи с соседними кварталами, где часто на уровне пешехода встречается кортен. Пришлось, к сожалению, отказаться от большой консоли в сторону пруда, так как за прошедшие годы территория под ней отошла к жилой части комплекса. Поменяли почти всю технологию, привнесли в нее все новые разработки и идеи. Фактически, это новый проект.
Мы еще раз проработали, прорисовали детали, всё до мелочей. Открыли безопасные наружные площадки, полифункциональные пространства внутри, продумали интерьеры с большим количеством естественного света и видами на пруд, с деревянными потолками и комфортными коммуникациями между классами.
В атриуме и пространстве рекреаций структура продумана в соответствии с современными подходами к школьным занятиям и зданиям.
Тот интерьер, который я видел в победившем проекте, вызывает у меня, мягко говоря, недоумение. К тому же мы видим всего лишь одну картинку, да и в целом виды с многих точек попросту не были показаны.
Мы тщательно продумали пропорции и ритм фасадов, третий квартал начинается с простых ритмов, а первый заканчивается сложным. А наша школа в середине этого пространства. Все жилые дома в центральной зоне нависают над дорогой в школу на 3,6 м и консоль здания школы также подхватывает эту отметку.
Создали «воздушную перспективу»: основное здание четырехэтажное, потом одноэтажная пауза и за ним трехэтажный объем младшей школы, находящийся в визуальной тени третьего квартала. Под всеми парящими объемами возникает «подрезка», стеклянная прослойка между цоколем и зданием, она создает дополнительное ощущение полета и легкости. Многие приемы тщательно отработаны в предыдущих проектах, но я убежден, что третий, нынешний вариант получился значительно интереснее.
Ваш проект получился дорогим?
Вовсе нет! Там можно использовать обычное стекло, стальные или композитные ламели, да и кортен совсем не дорогой материал. Не знаю, возможно речь идет о какой-то особенной экономии. Очевидно, что для такого амбициозного образовательного проекта с участием МГИМО, в таком месте Москвы, как Садовые кварталы, нужен соответствующий уровень финансирования.
Мы приложили к конкурсному проекту расчет цены на проектирование, очень умеренный – но на защите проекта я услышал странную фразу, произнесенную намеренно громко: «Вы слишком дорогой архитектор, Сергей Александрович!»
Конкурс был заказной, по приглашениям?
По приглашениям, но бесплатный. Нам было сказано, что наградой победителю станет контракт на стадию П.
Все, кто был приглашен, участвовали?
Пригласили многих известных архитекторов, в том числе моих коллег, работавших в «Садовых кварталах», плюс АБ ATRIUM, АБ Асадова, бюро «Цимайло и Ляшенко» и других. Все они отказались, потому что знают, что это мой проект, школа – очень важная для меня центральная часть проекта.
Защиты проектов были открытыми?
Закрытыми. Мне удалось только пролистать архитектурный альбом, технологическую часть от Martela я не видел. Из интерьеров я видел тоже только одну картинку.
***
Здесь заканчивается интервью Сергея Скуратова, далее сделаем попытку поразмышлять об этой истории. Слишком уж долго никто не обсуждал результаты конкурсов, а только поздравлял победителей. В данном же случае, достаточно очевидно, что конкурс – настолько не на так называемый greenfield, что и воспринимается достаточно странно, что уже отразилось в достаточно бурном обсуждении в соцсетях, где мнения, как это часто бывает, разделились: многие горячо поддеживают проект Сергея Скурова, другие ссылаются на изменившиеся условия и требования заказчика; было высказано и мнение, что в школьном здании важнее всего наполнение, а не фасад, и в этом свете оба проекта примерно равноценны.Итак. Этическая сторона вопроса примерно понятна хотя бы потому, что многие из приглашенных участников конкурса отказались участвовать – это сильный показатель, как и по тому, что участие было бесплатным, но открытого конкурса объявлено не было. Но есть еще несколько вещей: статус дизайн-кода, отношение к деньгам и к конкурсной практике.
Как мы помним, «Садовые кварталы» были сразу задуманы как проект нескольких авторов, что в последние десятилетия практикуется как способ ухода от единообразия через обращение к стилистике традиционного города. Разнообразие становится более подлинным, если в рамках большого проекта работают не один, а несколько архитекторов. Но традиционный город бывает разным: условный средневековый город застраивается хаотично, условный город классицизма – разными авторами, но по правилам. А есть еще высшая разновидность – ансамбль; слово происходит от французского ensemble, «вместе», но если воспринимать его без логических натяжек, в русском означает нечто, собранное вместе не просто как получилось, а системно. Ансамбль придумывает, режиссирует автор, как дирижер в оркестре. «Садовые кварталы» задуманы как ансамбль – работа оркестра с вполне определенным дирижером, Сергеем Скуратовым, который долгое время со всей самоотдачей управлял его развитием как проекта, роскошного по меркам московских компромиссов. Этот большой, стайерский комплекс развивался больше 13 лет именно как ансамбль: архитектурный проект, подчиненный единой воле и рассчитанный на определенные акценты.
И у него был заявлен дизайн-код, набор правил, который мы когда-то с подачи самого автора сравнили с генетическим, но который, на самом деле, был не вполне таковым – точнее он был генокодом для жилых домов приглашенных авторов, но помимо него в проекте предполагалась «нейросеть», некий центр, «голова», набор сюжетов с внутренним иерархическим, в сущности, построением, который не исчерпывался «кодом», как человеческий мозг не исчерпывается наличием нейронов. Само понятие дизайн-кода, в общем-то, работает на низшем уровне, более высокая степень организации предполагает проект как идею с системой пластических и композиционных связей и соподчинений.
На школу не был написан дизайн-код, поскольку предполагалось, что ею будет заниматься генпроектировщик – бюро Сергея Скуратова. Что же получилось?
На западном углу территории, на месте отмененного бизнес-центра, возник новый 5 квартал, не встроенный в общую систему ни объемно, ни пластически, ни композиционно: его не было на первоначальном плане четырех кварталов, в отличие от них он ориентирован не на центр, а только на улицу Усачева, его массивные объемы никак не отвечают общему плану и не вписывается в ансамбль, в существующие в нем правила и пропорции, в пластическом отношении он скорее замкнут. Сейчас 5 квартал на западном углу комплекса проектирует бюро «Восток». Несколько ранее те же архитекторы построили на северном углу «Садовых кварталов», по улице Усачева, клубный дом Magnum, черный со скругленными углами.
Теперь в результате недавнего конкурса всё те же авторы, бюро «Восток», предлагают объем, который «шагает» уже в центр комплекса и занимает место его главного акцента. Формально следуя правилам дизайн-кода, в частности, используя кирпич для облицовки, но разрушая ансамбль, предлагая ему композиционный центр с совершенно новыми характеристиками – его архитектура не открыта, а закрыта, не парит, а вкапывается, не заострена, а скруглена, – всё это не было описано в дизайн-коде, потому что всё это свойства не кода, а проекта, плана, находящегося на несколько ином уровне художественного мышления, чем дизайн-код и даже код генетический – назовем его разумным, ну или композиционным уровнем. Вам не кажется, что такое воздействие сродни логике работы РНК-вируса? Перестроение фрагмента кода, нарушающее работу системы, ее дыхание? Не кажется? Ну хорошо, поехали дальше.
Далее о деньгах. Нам нередко из разных источников навязывают представление о том, что творческому человеку не следует думать о деньгах: дескать, какой же ты творец, если просишь денег, деньги – фу, деньги низко. На самом деле это обидная неправда, поскольку позволяет людям, которым вроде бы, напротив, полагается думать о деньгах, экономить на самой ценной и долгосрочной части продукта – его художественном качестве и добросовестности исполнения. Это в одном случае. В другом случае, в качестве личного оценочного суждения рискну предположить, что архитектору таким образом ненавязчиво предлагают поработать бесплатно, если он действительно заинтересован в хорошем результате. Получается эффективный элемент давления: хочешь хорошо, сделай сам, но денег мы не дадим из принципа, потому что, во-первых, интересно сэкономить, во-вторых, не очень интересует ряд характеристик результата, а в-третьих, считаем неправильным вас, творческих людей, раскармливать. Все это – исключительно мои личные предположения, но согласитесь, похожие сентенции вместе или по отдельности мы слышим постоянно. К тому же здесь речь идет о школе, школа дело светлое, как следствие, по-видимому, должна быть дешевой, а лучше бесплатной (?), потому что – ну это же школа. И мы забываем, что школа находится в самом, без преувеличения, престижном районе Москвы и приписана к одному из самых престижных и богатых вузов. Честно говоря, мне это напоминает рассуждения некоторых родителей о том, что одежду и еду для детей им должно предоставлять государство, не потому что они бедствуют, бывают разные случаи реальной нужды и не о них здесь речь, а потому что – ну это же дети.
О школе. А надо ли ее вообще делать красивой? Как говорил Шрек из мультфильма: у меня крутит живот и вспотели ладони, похоже, мы в школе. Что, если интересная внешность школьного здания окажется обманом, ведь главное – это обстановка внутри, а она может хорошо сложиться и в типовом «сталинском» здании, ну например как в 179 школе, и наоборот, в совершенно новом и красивом здании можно закрыть на ключ все дворики и выходы на крышу, а эмоциональную атмосферу испортить вне зависимости от пространства. Попал к плохому учителю, и никакой фасад с интерьером тебе даром не будет нужен. Здесь напрашивается возражение – поэтому и выбрали проект Martela, которые хорошо работают с программами современных прогрессивных школ. Ну и кроме того наши люди привыкли к типовым школьным зданиям, точнее, привыкли адаптироваться к некоторой степени упрощения визуальной среды, так что три вида кирпича на фасадах уже будут неплохим развлечением. Получается, что речь идет, на самом деле, не о школе, а об ансамбле «Садовых кварталов», которые пока служат редким для Москвы примером интересной и качественной, интригующей архитектуры и срежиссированного городского пространства.
А о школе – в том смысле, что хотим ли мы когда-либо предложить, вне зависимости от наполнения, на которое остается только надеяться, новый образ школы? Не привычное пятно в середине микрорайона, а что-то эффектное, притягивающее взгляд. В принципе инновационные школы сейчас стремятся к яркому образу. Вспомним уже названные Летово, Хорошколу, Wunderpark, гимназию Примакова и много других. Но здесь отличие в том, что здание еще и служило самым ярким элементом комплекса, а не добавкой к «комплексному обеду», как это нередко случается. В этом смысле вместо шага вперед сделан шаг назад. Хотя, признаем, что проблема относится к очень тонким материям. Их-то и жаль.
Далее, конкурс. Как мы знаем, конкурс – процедура по определению здравая, демократическая, прогрессивная и стимулирующая здоровую конкуренцию. И наверное, сейчас не имеет смысла обсуждать, что в составе жюри нередко, как и в данном случае (неполный состав жюри см. здесь), оказывается меньше половины профессиональных архитекторов, а презентация и обсуждение проходят в закрытом режиме. С формальной точки зрения можно было бы предположить, что молодые архитекторы выиграли у «мэтра», предложив нечто более яркое и прогрессивное. Но на вид пока что так не скажешь, и как следствие конкурс больше похож не на соревнование профессионалов, а на процедуру легитимизации решения, не имеющую отношения, как минимум, к эстетическому выбору. Что, в общем-то, дискредитирует процедуру архитектурного конкурса как таковую, оставляя от конкурсной практики лишь оболочку. Не проще ли было заказчику принять непопулярное решение без лишних пассов? Или процедура легитимизации нынче в моде?