Возвращаясь к актуальной теме архитектурного палимпсеста, представляем фрагменты нескольких статей из журнала “The Architectural Review” (ноябрь 2007 г.), переведённых Михаилом Глобачёвым и прокомментированных экспертами “Архнадзора”. Любование зарубежными образцами рождает двойственное чувство: с одной стороны - страшная зависть к тем, кто ружья кирпичом не чистит, с другой - понимание того, что любые подобные эксперементы с памятниками в нашей сегодняшней практике обернутся выравниванием строительной площадки, рытьём паркинга и воспроизведением древних форм в практичном пенопласте.

Из 26 инвестиционных проектов, представленных на экспозиции Москвы на ежегодной Международной выставке недвижимости MIPIM в Каннах в марте нынешнего года, проект ультрасовременного здания на месте Центрального дома художников на Крымском валу вызвал наибольший интерес.

Оранжевая тема подкралась откуда не ждали. Но всё-таки из-за бугра. Давно замечено: отечественное подозрительное и недоброжелательное отношение ко всему зарубежному уживается с привычкой тащить из-за границы всё самое худшее, будь то философские и социальные теории, или практические изобретения.

В мае Исторический музей отметит 125-летие своего открытия. Накануне юбилея коллегия Роскультуры одобрила концепцию Музейного квартала, то есть развития музея вдоль площади Революции и Никольской улицы. Развитие можно только приветствовать, а вот оценивать концепцию приходится в неюбилейных выражениях

Становится все очевиднее, что ростки, которые начинают прорастать в современной архитектуре, по своему культурному и цивилизационному значению выйдут за пределы традиционных эволюционных изменений стилей, направлений, течений. Развитие новых тенденций обещает быть настолько радикальным, что они вызовут капитальные сдвиги как в их реализации, так и в функционировании архитектуры. По нестандартному пути пойдет развитие эстетических принципов.

Этот дом называется "посольским", поскольку построен прямо рядом с посольством Монголии в Борисоглебском переулке, напротив Музея Марины Цветаевой. С несколько большим основанием его бы можно было назвать "монгольским". Главная отличительная черта этого дома — раскосые окна

Почему в России предпочитают строить по западным проектам // задумался Григорий Ревзин

Размышления о скандале вокруг нового терминала Хитроу Р. Роджерса

Иногда приходится водить иностранных архитекторов и критиков по современной московской архитектуре. Это унылый процесс — и они унывают, и тебя заражают. Не то, чтобы им все так уж не нравилось — нет, у них примерно то же, если говорить о среднем уровне. Но где дерзание, где прорыв? Они его не видят и унывают. Когда этот процесс доходит до опасного уровня, есть только один выход. Их надо вести к яйцу Сергея Ткаченко. У них там челюсть отвисает.

Архитектурный совет Москомархитектуры утвердил проектные предложения по трем новым объектам метрополитена: станциям "Волоколамская" и "Митино" и крытому метромосту через Москву-реку

Застройка территории под стенами Кремля после разборки гостиницы "Россия". Возведение в Москва-Сити рекордно высокой в Европе башни "Россия". Сооружение в Нагатинской пойме самого большого в мире культурно-делового центра "Хрустальный остров". Все эти громкие, спорные и наиболее обсуждаемые столичные проекты связаны с именем предпринимателя Шалвы Чигиринского.

Идет 2035 год. Человеческая раса все глубже погружается в опустошенный и само разрушающийся мир, где дикие животные скитаются по безлюдным городам, а уцелевшие люди, многие из которых обращены в рабство прозябают в бездонном и беспросветном подземелье. Посреди этого исчадия ада, заключенный по имени Джо готовится к разведывательному броску в последнее десятилетие 20-го века для выяснения причин трагической судьбы человечества.

Автор этого дома архитектор Михаил Филиппов пользуется в Москве заслуженной, но несколько нереальной славой. Как бы про остальных архитекторов еще неизвестно, что потом выйдет, а про него уже ясно, что он останется представлять наше время впоследствии. И работы его принято сравнивать не столько с современниками, сколько как-то с историей архитектуры вообще.

Григорий Ревзин о "Лебеде" Николая Лызлова

Я так долго собирался написать что-нибудь об истории Кони-Айленда, что она почти закончилась. Недавно состоялась презентация грандиозного проекта, который обещает превратить этот прибрежный район Нью-Йорка на юге Бруклина в новый гигантский центр развлечений. Впрочем, подобной репутацией район уже славился – во второй половине девятнадцатого века и в начале двадцатого.

Архитектура воспринимается сердцем и умом. Это касается не только очень красивой, но и умной – цифровой (дигитальной) архитектуры. Принципиальное отличие такой архитектуры от карандашной в том, что в ее проектировании участвует, а нередко и лидирует искусственный интеллект – компьютер. Карандаш творца слушается его руки, головы и сердца, компьютер же способен не только ускорить, упорядочить и сделать процесс формообразования более точным, но и определить его направление, эстетику и даже характер.

Появление проектных предложений по развитию новых поселений и градобразований отно-сится к середине 2000-х гг. и, очевидно, генетически связано с тенденцией к разрастанию, реструктурированию и совершенствованию субурбии крупнейших и крупных городов, кото-рая определенно прослеживается с конца 1990-х. Регулярно появляющиеся мощные урбани-стические программы – пока в проектной стадии – уже стимулировали дискуссию о качестве среды обитания, отличном от нынешнего – результата градостроительной активности, в том числе, постсоветского времени.