«Для хорошего проекта нужен не конкурс, а хороший архитектор. Но как решить, кто лучший?»

Ханс Штимман, член Архитектурного совета Москвы, а в прошлом – главный архитектор Берлина, рассказал Архи.ру об архитектурных конкурсах, результаты которых определили современный облик столицы Германии.

Нина Фролова

Беседовала:
Нина Фролова

mainImg
0 Строительный бум, который пережила Москва в конце 1990-х–2000-х, сравним по интенсивности с берлинским, когда после воссоединения Германии заполнялись лакуны на месте Стены, а в восточную зону пришли западные инвестиции. Но если Берлин, даже со всеми оговорками, может похвастаться немалыми достижениями в сфере архитектуры и градостроительства, городская среда в российской столице за годы бума не стала привлекательней или удобней. Но сейчас, когда время бурного строительства завершилось, а также поменялось руководство города, есть возможность исправить ситуацию. Однако необходимые для этого качественные проекты получить не так просто, и для решения этой проблемы главный архитектор Москвы Сергей Кузнецов выбрал – как наиболее перспективный – путь проведения конкурсов.
Ханс Штимман, возглавлявший в 1999–2008 правление берлинского сената по делам жилья и строительства и, по сути, исполнявший функции главного архитектора города, организовал или входил в состав жюри множества конкурсов и прекрасно знаком с достоинствами и недостатками этого метода. Несмотря на очевидную разницу между немецкой и российской ситуацией, его опыт нам представляется небезынтересным, и мы знакомим с суждениями Ханса Штиммана наших читателей.


Беседа Архи.ру с г-ном Штимманом прошла в связи с организованной Союзом московских архитекторов его лекцией «Восстановление Берлина 1989 – 2013 и актуальные проблемы», состоявшейся 14 мая 2013 в Центральном доме архитектора.

Конкурс – это полезный инструмент, но не универсальный: это не гарантия качественного результата. Напомню: множество шедевров архитектуры были построены вообще без конкурса: павильон в Барселоне и Новая Национальная галерея в Берлине Людвига Мис ван дер Роэ, «Жилые единицы» Ле Корбюзье в Марселе и Берлине, здания К.Ф. Шинкеля, Кельнский собор и Мариенкирхе в моем родном Любеке. Конкурсы привлекают так много внимания, вызывают столько дискуссий, потому что многие каждый раз надеются: в результате конкурса они получат проект идеального качества. Считаю, что это ошибочное мнение: для хорошего проекта нужен не конкурс, а хороший архитектор. Но как решить, кто лучший? У каждого архитектора, у каждого критика есть свое мнение на этот счет. Поэтому здесь все зависит от конкретной системы ценностей, по которой дается определение «хорошей архитектуры».

Те 16 лет, когда я возглавлял департамент строительства берлинского сената, я действовал в соответствии со своей «системой координат». Так как город был очень сильно разрушен во Вторую мировую войну и позже, когда послевоенные градостроители довершили начатое бомбардировщиками, там не требовались архитекторы вроде Даниэля Либескинда, Захи Хадид и Рема Колхаса. Нам не были нужны здания-«объекты» наподобие построек Фрэнка Гери – нам была нужна городская структура, структура городской ткани. Поэтому я приглашал к участию в конкурсах, организованных моим департаментом, архитекторов, в которых я был уверен: они впишут свои здания в городскую структуру.  
Ханс Штимман. Фото © Елена Петухова
zooming
Площадь Паризер-платц в Берлине. Фото Manfred Brückels / Wikimedia Commons

В центре Берлина расположена знаменитая площадь Паризер-Платц с Бранденбургскими воротами. Окружавшие ее здания были разрушены во Вторую мировую войну, а затем она была частью зоны отчуждения между восточной и западной частями города. В начале 1990-х я разработал для площади мастерплан: так как у нас уже имелся «знаковый» памятник – Бранденбургские ворота, поэтому все остальные постройки должны были уступить ему первое место и соответствовать городской структуре. И все архитекторы новых зданий должны были учитывать мои нормативы: максимальная высота по крыше (18 м), высота карниза, возможные материалы для фасада.
Здание DZ Bank в Берлине. Фото Jean-Pierre Dalbéra / Wikimedia Commons

Поэтому даже расположенная там штаб-квартира DZ Bank Фрэнка Гери выглядит не как его типичная работа. Расскажу, как так получилось. Руководители этого банка организовали закрытый конкурс на проект своего здания, пригласив для участия «звезд» со всего мира, в том числе и Гери: они хотели, чтобы их представительство в таком престижном месте было заметным. Конкурс проходил в два тура, а я был в составе жюри: так как я как должностное лицо решал, выдавать разрешения на строительство или нет, мое мнение инвесторам было интересно еще в процессе проектирования. И моя позиция была сильна не только тем, что я был чиновником, «бюрократом», но и тем, что я влиял на стиль архитектуры новых берлинских зданий.
Здание DZ Bank в Берлине. Фото Jean-Pierre Dalbéra / Wikimedia Commons

В конце первого этапа участники продемонстрировали свои эскизные проекты мне и инвестору. Я знаю Фрэнка Гери лично, мне нравятся его здания в США и Бильбао, но, взглянув на его проект, я сказал ему: «У нас уже есть свой «Гуггенхайм» – наши Бранденбургские ворота, и они гораздо важнее, чем это здание банка, поэтому ты никогда не выиграешь конкурс с таким вариантом» – это была работа как раз в духе Бильбао. Он прислушался к моим словам, поменял фасад, и теперь, по моему мнению, это лучший фасад на Паризер-Платц: из плит песчаника, с четкими рядами окон и прекрасными деталями. Глядя на него, никто не скажет, что это постройка Гери. А вот внутри (а интерьер – это личное дело каждого) расположен скульптурный атриум вполне в духе его архитектуры. Так у банка получился очень корректный, серьезный фасад, совсем как банковский менеджер, а вот внутри это здание – немного сумасбродное.


Это – пример закрытого конкурса с приглашенными участниками, проходившего в 2 этапа, когда архитекторы могут обсудить проект с заказчиком и другими ключевыми фигурами, как минимум – с членами жюри – и отреагировать на эту дискуссию во втором варианте проекта. Да, такой конкурс требует времени, и он немного опасен, так как может поощрять конъюнктурщиков, которые выяснят, что именно хотят от них получить, и подстроятся под эти требования, будучи далеко не самыми талантливыми участниками. Но вопрос об оптимальном типе конкурса не может быть решен универсально: все зависит от обстоятельств: кто клиент, здание какого типа будет построено, в каком месте. Поэтому конкурс – не панацея от всех проблем.

Федеральная палата немецких архитекторов [Bundesarchitektenkammer (BAK)], членом которой я тоже являюсь, настаивает, что лучший тип конкурса – открытый. Но вот как это происходит на практике: вы объявляете открытый конкурс, и 500 молодых архитекторов присылают вам свои проекты. А уважаемые архитекторы, когда видят в журнале объявление об открытом конкурсе на проект, скажем, односемейного дома, говорят: «Любой идиот может это начертить!». Поэтому крупные архитектурные бюро участвовать в таких конкурсах не заманишь. Открытый конкурс – это шанс для молодых архитекторов впервые что-нибудь построить: частный дом, детский сад, школу. Но если вам нужен оперный театр, это требует архитектора с большим опытом, это не просто русунок, поэтому открытый конкурс вам не подходит.

Хочу повторить, чтобы не было ошибки: конкурсы однозначно необходимы, но какой тип конкурса лучше – зависит от ситуации: иногда лучше пригласить трех архитекторов, а иногда – одного, и сразу работать с ним.
zooming
Центральный вокзал Берлина © gmp-architekten.de

Вот еще показательный пример конкурса начала 1990-х – на проект нового вокзала в Берлине. Сначала заказчик, немецкая железнодорожная компания Deutsche Bahn, вообще не хотела устраивать конкурс, у них уже был свой архитектор, с ним они пришли ко мне и показали его проект. Я не был специалистом по вокзалам, мне пришлось изучить эту тему, и в процессе я понял, что надо организовать конкурс. Железнодорожники согласились, но поставили условие: проект должен быть готов очень быстро, так как дата сдачи вокзала была привязана к открытию нового здания Ведомства федерального канцлера, чтобы приглашенные на церемонию иностранные гости увидели новый центральный вокзал, а не стройплощадку. Поэтому я устроил короткий конкурс: участвовал тот архитектор из Штутгарта, которого изначально предложил Deutsche Bahn, а еще я пригласил бюро Gerkan, Marg and Partners, так как по нашей совместной работе в Любеке, где я раньше возглавлял департамент строительства, знал: они прекрасные специалисты по конструкциям. Также я позвал Йозефа Пауля Кляйхуса, у которого я в свое время многому научился в области градостроительства. Мы отправились в небольшое путешествие по Германии, чтобы посмотреть существующую типологию вокзалов. Руководство Deutsche Bahn было против огромного перекрытия для платформ, так как это слишком ресурсозатратное решение, но я посчитал, что это полуобщественное пространство слишком значимо, этот образ – поезда, эти огромные машины, въезжают с улицы в огромный зал – очень важен, чтобы от него отказываться. И нашем берлинском вокзале такой зал теперь тоже есть. Потом участники конкурса представили свои проекты, и глава Deutsche Bahn и я совместно выбрали победителя – бюро Gerkan, Marg and Partners. Это пример еще одной важной функции конкурса: государственная компания хотела построить чисто утилитарное, скучное здание, забыв о его общественной роли, а с помощью конкурса все встало на свои места.
zooming
Центральный вокзал Берлина © gmp-architekten.de

Но часто конкурсы, особенно крупные международные, оказываются слишком затратным и долгим вариантом. Если вы приглашаете к участию Рема Колхаса, Ричарда Роджерса, Заху Хадид, на одну только подготовку уходит масса времени: задание конкурса занимает больше 500 страниц, не считая планы и чертежи. Надо упомянуть все технические и любые другие детали, предоставить подробную информацию по функциям, бюджету, нормативам, возможно, пожелания относительно формального решения, так как дальше уже поговорить с участниками не получится, такие конкурсы обычно идут в анонимном формате. Поэтому, если времени нет, лучше выбрать достойного архитектора, попросить его сделать эскизный проект на базе лишь основной информации, и, если все пойдет хорошо, потом спокойно заняться деталями типа санузлов и обеспечения безопасности в здании.
zooming
Центральный вокзал Берлина © gmp-architekten.de

Такой вариант предпочитают частные заказчики, инвесторы, потому что они экономят время и деньги, а также опасаются часто непредсказуемого результата конкурса. Но они часто ищут архитектора, ориентируясь на публикации в журналах, на Шанхай, Гонконг, Москву, Дубай – то, что популярно на «архитектурном рынке». Инвесторы ничего не знают о работе архитектора и урбаниста, они покупают проект здания как объект дизайна, и именно поэтому Дубай выглядит так, как он выглядит. Каждый небоскреб там пытается быть «оригинальным» – походить на фен или на что-нибудь еще. Поэтому городским властям надо особо работать с инвесторами. Так, я как можно чаще приглашал их к себе для обсуждения градостроительной ситуации и развития города. Я предлагал им съездить в мою любимую Барселону, прекрасный живой город с жестким градостроительным регламентом: они по 100 раз бывали на Майорке, но ни разу – в Барселоне. А такие беседы и поездки очень важны: это образовательный процесс, который необходимо вести архитектору города, человеку, стоящему между инвесторами и архитектурным сообществом.


Благодарим Союз московских архитекторов за помощь в организации интервью.

13 Июня 2013

Нина Фролова

Беседовала:

Нина Фролова
Похожие статьи
Сергей Орешкин: «Наш опыт дает возможность оперировать...
За последние годы петербургское бюро «А.Лен» прочно закрепило за собой статус федерального, расширив географию проектов от Санкт-Петербурга до Владивостока. Получать крупные заказы помогает опыт, в том числе международный, структура и «архитектурная лаборатория» – именно в ней рождаются методики, по которым бюро создает комфортные квартиры и урбан-блоки. Подробнее о росте мастерской рассказывает Сергей Орешкин.
2023: что говорят архитекторы
Набрали мы комментариев по итогам года столько, что самим страшно. Общее суждение – в архитектурной отрасли в 2023 году было настолько все хорошо, прежде всего в смысле заказов, что, опять же, слегка страшновато: надолго ли? Особенность нашего опроса по итогам 2023 года – в нем участвуют не только, по традиции, москвичи и петербуржцы, но и архитекторы других городов: Нижний, Екатеринбург, Новосибирск, Барнаул, Красноярск.
Александра Кузьмина: «Легко работать, когда правила...
Сюжетом стенда и выступлений архитектурного ведомства Московской области на Зодчестве стало комплексное развитие территорий, или КРТ. И не зря: задача непростая и очень «живая», а МО по части работы с ней – в передовиках. Говорим с главным архитектором области: о мастер-планах и кто их делает, о том, где взять ресурсы для комфортной среды, о любимых проектах и даже о том, почему теперь мало хороших архитекторов и что делать с плохими.
Согласование намерений
Поговорили с главным архитектором Института Генплана Москвы Григорием Мустафиным и главным архитектором Южно-Сахалинска Максимом Ефановым – о том, как формируется рабочий генплан города. Залог успеха: сбор данных и моделирование, работа с горожанами, инфраструктура и презентация.
Изменчивая декорация
Члены экспертного совета премии Innovative Public Interiors Award 2023 продолжают рассуждать о том, какими будут общественные интерьеры будущего: важен предлагаемый пользователю опыт, гибкость, а в некоторых случаях – тотальный дизайн.
Определяющая среда
Человекоцентричные, технологичные или экологичные – какими будут общественные интерьеры будущего, рассказывают члены экспертного совета премии Innovative Public Interiors Award 2023.
Иван Греков: «Заказчик, который может и хочет сделать...
Говорим с Иваном Грековым, главой архитектурного бюро KAMEN, автором многих знаковых объектов Москвы последних лет, об истории бюро и о принципах подхода к форме, о разном значении объема и фасада, о «слоях» в работе со средой – на примере двух объектов ГК «Основа». Это квартал МИРАПОЛИС на проспекте Мира в Ростокино, строительство которого началось в конце прошлого года, и многофункциональный комплекс во 2-м Силикатном проезде на Звенигородском шоссе, на днях он прошел экспертизу.
Резюмируя социальное
В преддверии фестиваля «Открытый город» – с очень важной темой, посвященной разным апесктам социального, опросили организаторов и будущих кураторов. Первый комментарий – главного архитектора Москвы Сергея Кузнецова, инициатора и вдохновителя фестиваля архитектурного образования, проводимого Москомархитектурой.
Прямая кривая
В последний день мая в Москве откроется биеннале уличного искусства Артмоссфера. Один из участников Филипп Киценко рассказывает, почему архитектору интересно участвовать в городских фестивалях, а также показывает свой арт-объект на Таможенном мосту.
Бетонные опоры
Архитектурный фотограф Ольга Алексеенко рассказывает о спецпроекте «Москва на стройке», запланированном в рамках Арх Москвы.
Юлий Борисов: «ЖК «Остров» – уникальный проект, мы...
Один из самых больших проектов жилой застройки Москвы – «Остров» компании Донстрой – сейчас активно строится в Мневниковской пойме. Планируется построить порядка 1.5 млн м2 на почти 40 га. Начинаем изучать проект – прежде всего, говорим с Юлием Борисовым, руководителем архитектурной компании UNK, которая работает с большей частью жилых кварталов, ландшафтом и даже предложила общий дизайн-код для освещения всей территории.
Валид Каркаби: «В Хайфе есть коллекция арабского Баухауса»
В 2022 году в порт города Хайфы, самый глубоководный в восточном Средиземноморье, заходило рекордное количество круизных лайнеров, а общее число туристов, которые корабли привезли, превысило 350 тысяч. При этом сама Хайфа – неприбранный город с тяжелой судьбой – меньше всего напоминает туристический центр. О том, что и когда пошло не так и возможно ли это исправить, мы поговорили с архитектором Валидом Каркаби, получившим образование в СССР и несколько десятилетий отвечавшим в Хайфе за охрану памятников архитектуры.
О сохранении владимирского вокзала: мнения экспертов
Продолжаем разговор о сохранении здания вокзала: там и проект еще не поздно изменить, и даже вопрос постановки на охрану еще не решен, насколько нам известно, окончательно. Задали вопрос экспертам, преимущественно историкам архитектуры модернизма.
Фандоринский Петербург
VFX продюсер компании CGF Роман Сердюк рассказал Архи.ру, как в сериале «Фандорин. Азазель» создавался альтернативный Петербург с блуждающими «чикагскими» небоскребами и капсульной башней Кисе Курокавы.
2022: что говорят архитекторы
Мы долго сомневались, но решили все же провести традиционный опрос архитекторов по итогам 2022 года. Год трагический, для него так и напрашивается определение «слов нет», да и ограничений много, поэтому в опросе мы тоже ввели два ограничения. Во-первых, мы попросили не докладывать об успехах бюро. Во-вторых, не говорить об общественно-политической обстановке. То и другое, как мы и предполагали, очень сложно. Так и получилось. Главный вопрос один: что из архитектурных, чисто профессиональных, событий, тенденций и впечатлений вы можете вспомнить за год.
KOSMOS: «Весь наш путь был и есть – поиск и формирование...
Говорим с сооснователями российско-швейцарско-австрийского бюро KOSMOS Леонидом Слонимским и Артемом Китаевым: об учебе у Евгения Асса, ценности конкурсов, экологической и прочей ответственности и «сообщающимися сосудами» теории и практики – по убеждению архитекторов KOSMOS, одно невозможно без другого.
КОД: «В удаленных городах, не секрет, дефицит кадров»
О пользе синего, визуальном хаосе и общих и специальных проблемах среды российских городов: говорим с авторами Дизайн-кода арктических поселений Ксенией Деевой, Анастасией Конаревой и Ириной Красноперовой, участниками вебинара Яндекс Кью, который пройдет 17 сентября.
Никита Токарев: «Искусство – ориентир в джунглях...
Следующий разговор в рамках конференции Яндекс Кью – с директором Архитектурной школы МАРШ Никитой Токаревым. Дискуссия, которая состоится 10 сентября в 16:00 оффлайн и онлайн, посвящена междисциплинарности. Говорим о том, насколько она нужна архитектурному образованию, где начинается и заканчивается.
Архитектурное образование: тренды нового сезона
МАРШ, МАРХИ, школа Сколково и руководители проектов дополнительного обучения рассказали нам о том, что меняется в образовании архитекторов. На что повлиял уход иностранных вузов, что будет с российской архитектурной школой, к каким дополнительным знаниям стремиться.
Архитектор в метаверс
Поговорили с участниками фестиваля креативных индустрий G8 о том, почему метавселенные – наша завтрашняя повседневность, и каким образом архитекторы могут влиять на нее уже сейчас.
Арсений Афонин: «Полученные знания лучше сразу применять...
Яндекс Кью проводит бесплатную онлайн-конференцию «Архитектура, город, люди». Мы поговорили с авторами докладов, которые могут быть интересны архитекторам. Первое интервью – с руководителем Софт Культуры. Вебинар о лайфхаках по самообразованию, в котором он участвует – в среду.
Устойчивость метода
ТПО «Резерв» в честь 35-летия покажет на Арх Москве совершенно неизвестные проекты. Задали несколько вопросов Владимиру Плоткину и показываем несколько картинок. Пока – без названий.
Сергей Надточий: «В своем исследовании мы формулируем,...
Недавно АБ ATRIUM анонсировало почти завершенное исследование, посвященное форматам проектирования современных образовательных пространств. Говорим с руководителем проекта Сергеем Надточим о целях, задачах, специфике и структуре будущей книги, в которой порядка 300 страниц.
Пресса: Равнение на Берлин
В этом году впервые в современной истории Москвы для помощи в решении ключевых вопросов, связанных с архитектурой и градостроительной политикой, приглашен иностранный специалист. В состав Архитектурного совета российской столицы вошел бывший главный архитектор Берлина Ханс Штимманн.
Технологии и материалы
«Атмосферные» фасады для школы искусств в Калининграде
Рассказываем о необычных фасадах Балтийской Высшей школы музыкального и театрального искусства в Калининграде. Основной материал – покрытая «рыжей» патиной атмосферостойкая сталь Forcera производства компании «Северсталь».
Фасадные подсистемы Hilti для воплощения уникальных...
Как возникают новые продукты и что стимулирует рождение инженерных идей? Ответ на этот вопрос знают в компании Hilti. В обзоре недавних проектов, где участвовали ее инженеры, немало уникальных решений, которые уже стали или весьма вероятно станут новым стандартом в современном строительстве.
ГК «Интер-Росс»: ответ на запрос удобства и безопасности
ГК «Интер-Росс» является одной из старейших компаний в России, поставляющей системы защиты стен, профили для деформационных швов и раздвижные перегородки. Историю компании и актуальные вызовы мы обсудили с гендиректором ГК «Интер-Росс» Карнеем Марком Капо-Чичи.
Для защиты зданий и людей
В широкий ассортимент продукции компании «Интер-Росс» входят такие обязательные компоненты безопасного функционирования любого медицинского учреждения, как настенные отбойники, угловые накладки и специальные поручни. Рассказываем об особенностях применения этих элементов.
Стоимостной инжиниринг – современная концепция управления...
В современных реалиях ключевое значение для успешной реализации проектов в сфере строительства имеет применение эффективных инструментов для оценки капитальных вложений и управления затратами на протяжении проектного жизненного цикла. Решить эти задачи позволяет использование услуг по стоимостному инжинирингу.
Материал на века
Лиственница и робиния – деревья, наиболее подходящие для производства малых архитектурных форм и детских площадок. Рассказываем о свойствах, благодаря которым они заслужили популярность.
Приморская эклектика
На месте дореволюционной здравницы в сосновых лесах Приморского шоссе под Петербургом строится отель, в облике которого отражены черты исторической застройки окрестностей северной столицы эпохи модерна. Сложные фасады выполнялись с использованием решений компании Unistem.
Натуральное дерево против древесных декоров HPL пластика
Вопрос о выборе натурального дерева или HPL пластика «под дерево» регулярно поднимается при составлении спецификаций коммерческих и жилых интерьеров. Хотя натуральное дерево может быть красивым и универсальным материалом для дизайна интерьера, есть несколько потенциальных проблем, которые следует учитывать.
Максимально продуманное остекление: какими будут...
Глубина, зеркальность и прозрачность: подробный рассказ о том, какие виды стекла, и почему именно они, используются в строящихся и уже завершенных зданиях кампуса МГТУ, – от одного из авторов проекта Елены Мызниковой.
Кирпичная палитра для архитектора
Свыше 300 видов лицевого кирпича уникального дизайна – 15 разных форматов, 4 типа лицевой поверхности и десятки цветовых вариаций – это то, что сегодня предлагает один из лидеров в отечественном производстве облицовочного кирпича, Кирово-Чепецкий кирпичный завод КС Керамик, который недавно отметил свой пятнадцатый день рождения.
​Панорамы РЕХАУ
Мир таков, каким мы его видим. Это и метафора, и факт, определивший один из трендов современной архитектуры, а именно увеличение площади остекления здания за счет его непрозрачной части. Компания РЕХАУ отразила его в широкоформатных системах с узкими изящными профилями.
Топ-15 МАФов уходящего года
Какие малые архитектурные формы лучше всего продавались в 2023 году? А какие новинки заинтересовали потребителей?
Спойлер: в тренды попали как умные скамейки, так и консервативная классика. Рассказываем обо всех.
Металл с олимпийским характером
Алюминий – материал, сочетающий визуальную привлекательность и вариативность применения с выдающимися механико-техническими свойствами.
Рассказываем о 5 знаковых спорткомплексах, при реализации которых был использован фасадный алюминий компании Cladding Solutions.
Частная жизнь в кирпиче
Что происходит с обликом малоэтажной застройки в России? Архи.ру поговорил с экспертами и выяснил, какие тренды отмечают архитекторы в частном домостроении и почему кирпич остается самым популярным материалом для проектов загородных домов с очень разной экономикой.
Новая деталь: 10 лет реконструкции гостиницы «Москва»
В 2013 году был завершен третий этап строительства современной гостиницы «Москва» на Манежной площади, на месте разобранного здания Савельева, Стапрана и Щусева. В этом году исполняется ровно 10 лет одному из самых громких воссозданий 2010-х. Фасады нового здания выполнялись компанией «ОртОст-Фасад».
Сейчас на главной
Золотое кольцо
Показываем работы трех финалистов конкурса на эскизный проект нового международного аэропорта Ярославля. Концепцию победителя планируют реализовать к 2027 году.
Энергия [пост]модернизма
В Аптекарском приказе Музея архитектуры открылась выставка Владимира Кубасова. Она состоит, по большей части, из новых поступлений – архива, переданного в музей дочерью архитектора Мариной, но, с другой стороны, рисунки Кубасова собраны по проектам и неплохо раскрывают его творческий путь, который, как подчеркивают кураторы, прямо стыкуется с современной архитектурой, так как работал архитектор всю жизнь до последнего вздоха, почти 50 лет.
Кристаллы и минералы
Архитектор Дмитрий Серегин, успевший поработать в Coop Himmelb(l)au MAD Architects , предлагает новый подход к реабилитационной архитектуре. С помощью нейросети он стирает грань между архитектурой и природой, усиливая целительное воздействие последней на человека.
Модернизация – 3
Третья книга НИИТИАГ о модернизации городской среды: что там можно, что нельзя, и как оно исторически происходит. В этом году: готика, Тамбов, Петербург, Енисейск, Казанская губерния, Нижний, Кавминводы, равно как и проблематика реновации и устойчивости.
Там русский дух
Второй проект, реализованный бюро Megabudka на территории парка «Кудыкина гора» – гостиничный комплекс. В нем архитекторы продолжили поиски идентичности, но изменили направление: в сторону белокаменных церквей, уюта избы, уездного быта и космизма. Не обошлось и без драмы.
Счастье независимого творчества
Немало уже было сказано с трибуны и в кулуарах – как это хорошо, что в период застоя и типовухи развивались другие виды архитектурного творчества: НЭР, бумажная архитектура... Но не то чтобы мы хорошо знаем этот слой. Теперь, благодаря книге Андрея Бокова, который сам принимал участие во многих моментах этой деятельности, надеемся, станет намного яснее. Книга бесценная, написана хорошо. Но есть сомнения. В пророческом пафосе.
Новый «Полёт»
Архитекторы бюро «Мезонпроект» разработали проект перестройки областного молодежного центра «Полёт» в Орле. Летний клуб, построенный еще в конце 1970-х годов, станет всесезонным и приобретет много дополнительных функций.
Минимализм за Полярным кругом
Участники архитектурно-градостроительного конкурса «Деревянный минимализм улицы Смидовича» работали над образом центральной улицы Нарьян-Мара, условием было использование деревянных конструкций, а победивший проект планируют положить в основу мастер-плана центра города. Судило профессиональное жюри, а потом жители города. Публикуем 4 победивших проекта.
Яуза towers
В столице не так много зданий и проектов Никиты Явейна и «Студии 44». Представляем вашему вниманию концепцию большого многофункционального комплекса на Яузе, между двумя парками, с набережной, перекрестьем пешеходных улиц, развитым общественным пространством и оригинальным пластическим решением. Оно совмещает сложную, асимметричную, как пятнашки, сетку фасадов и смелые заострения верхних частей, полностью скрывающее техэтажи и вылепливающее силуэт.
И опять о птицах
Завершается строительство первого аэропорта в китайском городе Лишуй. Архитекторы пекинского бюро MAD выбрали для своего проекта самый очевидный визуальный прототип – серебристо-белую птицу.
Подражание природе
Открываем новую рубрику «Нейросети» работой для конкурса AI&Biomimicry. Для концепции музейного комплекса авторы позаимствовали природные световые явления и принцип биомимикрии. Этот промт не был простым: использовались слова трабекулы, мезоглея, сцинтиллоны и динофлагелляты.
Мастер яркого высказывания
Искусство архитектора и художника Владимира Сомова построено на столь ярких контрастах, что, входя на выставку, в какой-то момент думаешь, что получил кулаком в нос. А потом очень интересно. Мало кто, даже из модернистов, допущенных к работе с уникальными проектами, искал сложности так увлеченно, чтобы не сказать самозабвенно. ММОМА показывает выставку, основанную на работах, переданных автором в музей в 2019–2020 годах, но дополненную так, чтобы раскрыть Сомова и как художника, и как архитектора.
Тайный пруд
Благодаря проекту команды TISS Garden у жильцов клубного дома Ordynka в центре Москвы появился вид на воду: на плите подземного паркинга удалось создать водоем с системой фильтрации, высадить взрослые деревья и другую растительность.
Офисы с «ленточкой»
В Берлине началось строительство офисного (и немного жилого) «кампуса» LXK по проекту MVRDV. Проект связан с развитием района Восточного вокзала.
Венец из пентхаусов
Первое многоэтажное здание Монако, жилая башня Le Schuylkill, получит после реконструкции по проекту Zaha Hadid Architects завершение из шести пентхаусов.
«Красный просвещенец» в Нижнем Новгороде: снос или...
В Нижнем Новгороде прямо сейчас идет «битва экспертиз»: удивительный заросший зеленью квартал двадцатых годов «Красный просвещенец», с одной стороны, пытаются поставить на охрану как достопримечательное место, а с другой стороны, похоже, есть желание отдать его под застройку полностью или частично. Мы попросили журналиста и активиста Иру Маслову рассказать о ситуации.
Вулканическое
В Никола-Ленивце сожгли Черную гору – вулкан. Ее автор – она же автор Вавилонской башни 2022 года, и два объекта заметно перекликаются между собой. Только если предыдущий был про человеческое дерзновение, то теперь форма ушла в природные ассоциации и растворилась там. Вашему вниманию – фотографии сожжения.
Черный, белый и стекло
Лаконичный в формах и отделке дом для подмосковного коттеджного поселка, основным приемом которого стал контраст – цвета, материалов и масс.
Два, пять, десять, девятнадцать: Нижегородский рейтинг
В Нижнем Новгороде наградили победителей XV, по-своему юбилейного, архитектурного рейтинга. Вручали пафосно, на большой сцене недавно открывшейся «Академии Маяк», а победителей на сей раз два: Школа 800 и Галерея на Ошарской. А мы присоединили к двум трех, получилось пять: сокращенный список шорт-листа. И для разнообразия каждый проект немного поругали, потому что показалось, что в этом году в рейтинге есть лидеры, но абсолютного – вот точно нет.
Сергей Орешкин: «Наш опыт дает возможность оперировать...
За последние годы петербургское бюро «А.Лен» прочно закрепило за собой статус федерального, расширив географию проектов от Санкт-Петербурга до Владивостока. Получать крупные заказы помогает опыт, в том числе международный, структура и «архитектурная лаборатория» – именно в ней рождаются методики, по которым бюро создает комфортные квартиры и урбан-блоки. Подробнее о росте мастерской рассказывает Сергей Орешкин.
Вплотную к демократии
Конкурс на проект реконструкции зданий датского парламента выиграли бюро Cobe, Arcgency и Drachmann совместно с конструкторами Sweco. Цель трансформации – позволить любому гражданину приблизиться вплотную к оплоту демократии.
Арка, жемчужина, крыло и ветер
В соцсетях губернатора Омской области началось голосование за лучший проект нового аэропорта. Мы попросили у финалистов проекты и показываем их. Все довольно интересно: заказчик просил сделать здание визуально проницаемым насквозь, а образы, с которыми работают авторы – это арки, крылья, порывы ветра и даже «Раковина» Врубеля, который родился в Омске.
Три башни профессора Юрия Волчка
Все знают Юрия Павловича Волчка как увлеченного исследователя архитектуры XX века и теоретика, но из нашей памяти как-то выпадает тот факт, что он еще и проектировал как архитектор – сам и совместно с коллегами, в 1990-е и 2010-е годы. Статья Алексея Воробьева, которую мы публикуем с разрешения редакции сборника «Современная архитектура мира», – о Волчке как архитекторе и его проектах.
Парк архитектуры и отдыха
Для подмосковного гостиничного комплекса, предполагающего разные форматы отдыха, бюро T+T Architects предложило несколько типов жилья: от классического «стандарта» в общем корпусе до «пещеры в холме» и «домика на дереве». Дополнительной задачей стала интеграция в «архитектурно-лесной» парк существующих на территории резиденций, построенных в классическом стиле.
Лирически-энергетическая архитектура
Здание поста управления солнечной электростанцией Kalyon Karapınar SPP по проекту Bilgin Architects в Центральной Анатолии служит «пользовательским интерфейсом» для бесконечного поля солнечных батарей.
Пресса: Архитектура без излишеств: есть ли рецепты, позволяющие...
На нынешнем рынке застройщики лавируют между неуклонно растущей себестоимостью и растущими же потребностями покупателей, отдающих за свои типовые квартиры впечатляющие суммы. Способна ли архитектура стать дополнительным конкурентным преимуществом реализуемых проектов? И есть ли рецепты, позволяющие строить «дешево и красиво»?