Игра масштабов

Коллекция ковров по проекту Николая Лызлова посвящена макро- и микро- масштабам архитектуры.

19 Февраля 2019

Интервью

Урбанистика / Градостроительство Дизайн

«Московская коллекция» Николая Лызлова состоит из шести ковров: на два из них нанесены как узор участки генплана Москвы, на остальные – фактуры бетона, кирпича, дерева и камня.

Два ковра «с генпланами» сотканы из новозеландской шерсти на фабрике в Китае, шесть «материальных» изготовят из новозеландской шерсти и арт-шелка на производстве в Непале.

Эта работа появилась в рамках инициативы ковровой компании Art de Vivre и журнала AD – проекта «Art de Vivre Interior Rugs – Авторские ковры российских дизайнеров интерьеров»: Николаю Лызлову, а также Кириллу Истомину, Лейле Улуханли, Юлии Голавской и еще нескольким дизайнерам было предложено разработать авторские коллекции интерьерных ковров.

zooming — Ковер из «Московской коллекции» Николая Лызлова «Донской». Фото предоставлено компанией ART de VIVRE

Николай Лызлов:

«Предметный дизайн – это совершенно новая для меня история. Интересно заниматься всем, поэтому я занимаюсь и объемной архитектурой, и генеральными планами, и интерьерами. И когда я занимаюсь интерьерами, у меня есть свой взгляд на то, чем архитектурный подход к такой задаче отличается от подхода дизайнера и декоратора, и свое собственное отношение к поверхностям. Я привык считать, что архитекторы отличаются от прочих художников тем, что они не смотрят на свой объект снаружи, а находятся внутри него; архитектор, в отличие от художника, занимается не предметом, а пустотой, и для него материальная составляющая – только границы, которые эту пустоту содержат. Поэтому я чувствую, что у архитекторов очень сильно развито переферийное зрение. Мы не смотрим на стены и на потолки, а ощущаем их несколько иначе, потому что главный интерес для нас сосредоточен внутри пространства.

Оттого в моем подходе к решению ковра тоже есть элемент некой «переферийности». Так как на ковер мы не смотрим, мы по ковру ходим, то ему необходимы тактильные качества и это ощущение ограничения пространства. Поэтому часть моей коллекции – материальная: я взял для ковров интересные фактуры привычных мне материалов – дерева, бетона, кирпича, камня, и они несут в себе отпечаток этих материалов, но совсем в другой, мягкой технике. Был бетон брутальным, злым, а стал приятным на ощупь, на нем можно стоять босыми ногами.

При этом я увеличил материальный мир: фактуру одного камня, одного кирпича растягивал на 2 х 3 метра, как будто работал микроскопом, занимался микромиром. А потом мне стало интересно сделать наоборот, уменьшить нечто большое, сжать город до размеров комнаты и превратить три километра в три метра.

И так получились два ковра с генеральными планами, где я зашифровал свои работы. На ковре с районом Ленинского проспекта и площади Гагарина изображено мое здание, которое уже построено, а на ковре с Ордынкой – здание, которого еще нет, которое я только спроектировал, и это такая маленькая загадка – его найти. Оно так органично вписалось в контекст, что понять, какого из домов здесь еще нет, практически невозможно.

Генплан – поверхность земли, которая была человеком сформирована, «выткана». Эта поверхность – примерно то же самое, что и ковер, это тоже среда, вручную приведенная в определенный порядок. Для меня генеральный план – отражение структурированной среды человеческого обитания. Более того, коврам удалось придать пластику макета, так как у них ворс трех вариантов высоты.

Город, изображение города – это красиво, тем более, если это «Московская коллекция», то что может быть портретом Москвы в большей степени, чем ее генеральный план».

19 Февраля 2019

Похожие статьи