Чехословацкий модернизм: отель Thermal в Карловых Варах

Комплекс конгресс-центра и гостиницы Thermal в Карловых Варах – произведение чехословацких модернистов Владимира и Веры Махониных. Текст и фотографии – Василия Бабурова.

Василий Бабуров

Автор текста:
Василий Бабуров

mainImg


«…мы медленно проехали мимо небольшой просеки, в пятьдесят шагов ширины, и посреди нее я увидел картину, потрясшую меня до глубины души. На полянке стояла большая стая собак, больших и малых, рыжих, белых и черных. Собаки волновались и робели. Одна маленькая желтая собачонка лежала на снегу. В стороне рвался и лаял огромный черный пес, держась, однако, все время под прикрытием толпы. А посередине стоял большой угрюмый волк. Волк? Он показался мне львом. Он стоял один-одинешенек – решительный, спокойный, с ощетинившимся загривком и прочно расставленными ногами – и поглядывал то туда, то сюда, готовый к атаке по всем направлениям».
 
Э. Сетон-Томпсон. Виннипегский волк


 
Комплекс конгресс-центра и отеля Thermal. Фото: Василий Бабуров
Комплекс конгресс-центра и отеля Thermal. Фото: Василий Бабуров
Комплекс конгресс-центра и отеля Thermal. Фото: Василий Бабуров
zooming
Комплекс конгресс-центра и отеля Thermal. Фото: официальный сайт отеля Thermal / мэрии Карловых Вар. www.karlovy-vary.cz
Комплекс конгресс-центра и отеля Thermal. Фото: официальный сайт отеля Thermal / мэрии Карловых Вар. www.karlovy-vary.cz



В самом центре буржуазно-респектабельных Карловых Вар высится модернистский колосс из бетона, стекла и стали. Его масштаб и облик не имеют ничего общего с пестрым бюргерским окружением, однако и не подавляют его – он просто чужак, так сказать, «иностранец с видом на жительство». Характерный облик здания позволяет безошибочно определить время его строительства – рубеж шестидесятых-семидесятых годов. Как и большинство своих ровесников, комплекс конгресс-центра и отеля Thermal находится под угрозой – если не сноса, то, как минимум, серьезной реконструкции, чреватой сильным искажением его оригинального облика. Время, в которое был построен Thermal, и строгая бруталистская архитектура мало у кого вызывают теплые чувства – что у местных, что у приезжих.

Искусствоведы, напротив, высоко оценивают это здание, художественные достоинства которого не бросаются в глаза, но опытным взглядом считываются. Хотя Thermal открылся лишь в середине 1970-х, не самые лучшие годы в истории страны – это продукт другого, более раннего и счастливого времени, которое чешские исследователи называют «золотым веком» чехословацкой архитектуры. Со стороны это видится некоторым преувеличением, которое можно объяснить ностальгией по Пражской весне. У той эпохи есть сходство с нашим Серебряным веком – культурным расцветом, закончившимся катастрофой. Однако шестидесятые годы ХХ века как-то не ассоциируются с серебром – скорее уж с титаном. Поэтому уместнее было бы назвать это время Титановым веком, тем более что были у него и свои титаны.

В советское время аббревиатура «ЧССР» (название страны с 1960 г.) вводила в некоторое заблуждение: Чехословакия казалась еще одной союзной республикой. И хотя это было совсем не так (даже в годы Застоя между странами сохранялись определенные социальные и тем более культурные различия), развитие чехословацкой архитектуры в целом шло параллельным курсом советской. В межвоенные годы Чехословакия могла гордиться сильной модернистской школой, однако война и последовавшая после недолгой «интермедии» глубокая сталинская «заморозка» выбили страну из мирового культурного контекста. В отличие от метрополии, сталинизм чехословацкого образца не породил выдающихся произведений: работа в жанре «освоения классического наследия», который в Чехословацкой Республике называли «социалистическим реализмом» (или сокращенно «сорелой»), была явно по принуждению. Поэтому переход к модернизму, санкционированный Москвой, был гораздо менее болезненным и более естественным, нежели в СССР.

Вместе с тем, за 1940–1950-е годы поколение ведущих архитекторов успело почти полностью смениться. На авансцену вышли люди, получившие диплом либо незадолго до, либо уже после войны. Поэтому «оттепель», принесенная московскими ветрами и завершившаяся в конечном итоге Пражской весной, как и в Советском Союзе, стала временем не столько возрождения довоенного модернизма, сколько созданием нового – во многом на основе «импорта» идей тогдашнего архитектурного мейнстрима (от позднего Ле Корбюзье и Мис ван дер Роэ до необруталистов, метаболистов и др.).

В силу исторических обстоятельств (как мы помним, за Пражской весной последовала новая, хотя и не столь глубокая, но все же продолжительная заморозка, получившая название «нормализации») именно этому поколению было суждено оставить наиболее заметный след в архитектуре социалистической Чехословакии.

Либерализация режима в начале 1960-х позволила многим профессионалам покинуть крупные государственные проектные институты и открыть частные бюро, добиваясь успеха в конкурентной борьбе. Освобождение от диктата государства и развитая конкурсная практика способствовали появлению внушительного числа оригинальных построек, среди которых были объекты мирового уровня. Большинство из них были созданы поколением сорокалетних, наиболее яркими представителями которого были Карел Прагер, Владимир Дедечек, Карел Фильсак, супруги Шрамеки и многие другие). При этом архитектурными центрами были не только Прага, Брно и Братислава, но и, к примеру, небольшой Либерец, где работали Карел Губачек и группа SIAL, создатели одного из самых ярких произведений чехословацкой архитектуры – башни на горе Ештед.

К этому поколению принадлежали и супруги Владимир (1920–1990) и Вера (род. в 1927) Махонины, авторы карловарского Thermal’а. Эту пару ошибочно принимают за советских архитекторов, проектировавших для Чехословакии, однако к СССР они отношения не имели. В заблуждение вводит фамилия Владимира, который родился в Праге в семье экономиста Константина Махонина, бежавшего из России в разгар гражданской войны.

Первые шаги в карьере архитекторов были связаны с «сорелой» (проект Центрального дома армии в Праге в виде сталинской высотки, 1953–1954), затем последовали работы в переходном от неоклассицизма к модернизму стиле (Дворец культуры в Йиглаве, проект 1956 г., реализация 1961 г.). Шестидесятые годы – самые успешные в творчестве Махониных. Они побеждают в нескольких конкурсах на крупные общественные здания (комплекс в Карловых Варах (1964), Дом культуры быта (1968) и универмаг Kotva (1970) в Праге, посольство ЧССР в Берлине (1970)), которые реализуются уже в следующем десятилетии. Именно в 1960-е годы Махонины вырабатывают оригинальный персональный стиль: если в проекте Thermal’а чувствуется определенное влияние Тангэ и Смитсонов (а через них Миса), то Дом культуры быта и Kotva – совершенно самостоятельные произведения.

Творческий подъем заканчивается с разгоном Пражской весны и «нормализацией». Частная практика в ЧССР более невозможна, архитекторам приходится вернуться в государственные проектные институты. Отказ подписать письмо с одобрением ввода войск лишает Махониных права участвовать в конкурсах, сужая диапазон их деятельности до завершения собственных, начатых ранее проектов и выполнения институтской «текучки». Их работы не публикуются, а если что-то и попадает в печать (как, например, в 12-й том «Всеобщей истории архитектуры»), то без упоминания авторства.

Судьба махонинских построек сложилась относительно благополучно. Все они сохранились, используются по назначению, хотя авторские интерьеры частично утрачены. В наибольшей «зоне» риска находится Thermal, который не имеет статуса памятника архитектуры, поэтому может быть распродан по частям и реконструирован без условий сохранения оригинального облика и внутреннего убранства. К тому же это не самое любимое в городе сооружение: большинство горожан не воспринимают его как культурную ценность. Тем не менее, комплекс играет важную функцию – это не только большой отель, приносящий прибыль, но и главная площадка престижного кинофестиваля, для которого он, собственно, и был возведен.

Идея строительства этого сооружения была продиктована не только прагматическими соображениями (необходимостью вместить многочисленных гостей фестиваля) – требовалось создать новый символ Карловых Вар. Задача, на первый взгляд, неожиданная, учитывая, что визитной карточкой города были и остаются его курортная функция и живописное природное окружение. Дело в том, что до 1945 года по этническому составу это было скорее немецкое, нежели чешское поселение, которое в мире знали как Карлсбад. Чешское название было лишь официальным, да и то только с 1918 года. Общеупотребимым оно стало только после депортации судетских немцев и переселения на их место чехов и словаков, которым пришлось обживать чужой им город. Этому городу был нужен новый символ. Поэтому планируемое крупномасштабное сооружение в центре Карловых Вар должно было нести тройную смысловую нагрузку, олицетворяя Чехословакию, современную (технологически развитую) и социалистическую.

Старая часть Карловых Вар, практически не пострадавшая в годы войны, застроена весьма плотно. Она представляет собой длинную извивающуюся полосу застройки, заполнившей ущелье речки Теплы и взбирающейся на окрестные горы. Соответственно, свободных участков под строительство крупного комплекса в центре не нашлось, а строить за его пределами значило бы снизить престижность объекта. Поэтому в жертву был принесен целый квартал исторической застройки Хебской улицы, расположенный на границе курортной зоны и торгово-делового района.

Квартал Хебской улицы, принесенный в жертву новому комплексу. Фото 1930-х гг.
Конкурсный проект Thermal’a. 1964. Макет. Фото из архива Веры Махониной
Комплекс Thermal по завершении строительства. Фото: Ярослав Франта. Источник: http://www.sosbrutalism.org/cms/16270579



Хотя Карловы Вары отсчитывают свою историю с XIV столетия, ансамбль исторического центра в своем нынешнем виде сложился к рубежу XIX–XX веков. Довольно точную, хотя и едкую оценку его архитектуры дал Ле Корбюзье, сравнив городскую застройку с «парадом» пирожных на витрине. Если продолжить аналогию, то Thermal – это кофемашина, красующаяся среди канноли, меренг и релижьез.

Участок, расчищенный под строительство, представлял собой обширную террасу между берегом реки и крутым, почти отвесным склоном горы. Махонины, чей проект победил в конкурсе, оригинально его обыграли, разделив комплекс на две части (большую и малую) и разнеся их в пространстве. Внизу они разметили основной, более крупный блок гостиницы и конгресс-центра, а на горе – его «филиал» в виде трехэтажного павильона с кафе, открытым бассейном и террасой с панорамным видом на город. Благодаря этой расчлененности структуры и «пористости» большей части фасадных поверхностей, Thermal, при всей своей немасштабности, в целом удачно вписался в окружение. «Имплантацию» значительно смягчило и природное окружение, которое не просто присутствует, а главенствует в городе.

Объемно-пространственная конфигурация приречной части комплекса основана на популярнейшем архетипе послевоенного модернизма – «Ливер-хаус» Г. Баншафта / SOM, «башня на стилобате». В вертикальном объеме расположены гостиничные номера, в стилобате – общественные функции (холл, конференц-залы, магазины, кафе, фойе и пр.), а под землей – паркинг с автосервисом. При этом внешний облик здания имеет иные, отличные от «Ливер-хаус» прообразы: прежде всего, ранний, «мисовский» брутализм Смитсонов и постройки Тангэ 1950-х гг. Конструктивная структура – стальной каркас, фасады из стекла и железобетонных панелей. К моменту проектирования Thermal’а абстрактная архитектура стеклянных призм 1950-х гг. («Ливер-хаус», отель SAS Якобсена или техцентр General Motors Сааринена-младшего) уже была пройденным этапом и в Чехословакии (самое яркое высказывание на эту тему – Институт молекулярной химии в Праге 1962 г. – принадлежит Карелу Прагеру). Здания становились более сложными по композиции и структурно выразительными. В Thermal’е и конструкция, и материалы не просто «честно выявлены» в соответствии с принципами необруталистов и Мис ван дер Роэ (Иллинойский технологический институт в Чикаго), но и эстетически артикулированы. Как и в «Краун-холл» и «Сигрэм» Миса, стальной каркас играет не только утилитарную, но в равной степени эстетическую роль. Бетон же используется в качестве ограждающего материала – отказываясь от его пластических качеств, авторы демонстрируют технологичность своей архитектуры, т.е. высокий уровень национальной строительной культуры.

Комплекс конгресс-центра и отеля Thermal. Фото: Василий Бабуров
Комплекс конгресс-центра и отеля Thermal. Фото: Василий Бабуров
Комплекс конгресс-центра и отеля Thermal. Фото: Василий Бабуров
Комплекс конгресс-центра и отеля Thermal. Фото: Василий Бабуров
Комплекс конгресс-центра и отеля Thermal. Фото: Василий Бабуров
Комплекс конгресс-центра и отеля Thermal. Фото: Василий Бабуров
Комплекс конгресс-центра и отеля Thermal. Фото: Василий Бабуров
Комплекс конгресс-центра и отеля Thermal. Фото: Василий Бабуров
Комплекс конгресс-центра и отеля Thermal. Фото: Василий Бабуров
Комплекс конгресс-центра и отеля Thermal. Фото: Василий Бабуров
Комплекс конгресс-центра и отеля Thermal. Фото: Василий Бабуров
Комплекс конгресс-центра и отеля Thermal. Фото: Василий Бабуров
Комплекс конгресс-центра и отеля Thermal. Фото: Василий Бабуров
Вестибюль конгресс-центра. Фото: Ярослав Франта. Источник: http://www.sosbrutalism.org/cms/16270579
zooming
Холл отеля Thermal. Источник: http://www.ceskatelevize.cz/ct24/regiony/1531430-bude-festivalovy-hotel-thermal-pamatkou
Малый зал конгресс-центра. Фото: Ярослав Франта. Источник: http://www.sosbrutalism.org/cms/16270579
Большой зал конгресс-центра. Источник: http://www.carlsbad-convention.cz/cz/kongresove-centrum-lazensky-hotel-thermal-karlovy-vary
Кафе. Фото из архива Веры Махониной
zooming
Типовой номер отеля Thermal. Фото из архива Веры Махониной



Стилобат имеет ярко выраженную двухчастную структуру: к курортной зоне обращены открытые террасы, акцентированные эффектной винтовой лестницей, а к торгово-деловой – глухие цилиндрические объемы, в которых расположены не требующие естественного освещения конференц-залы. «Курортная» часть стилобата, высотный объем и нагорный «филиал» с бассейном стилистически перекликаются со зданием префектуры Кагава Кэндзо Тангэ (1955–58) и с постройками Эгона Айерманна (в частности, с павильоном ФРГ на Экспо-58 в Брюсселе). А в конфигурации противоположной части стилобата, акцентированной бетонными цилиндрами, неявно прослеживается влияние поздних работ Райта (музей Гуггенхайма, штаб-квартира Johnson’s Wax).

Махонины не ограничились разработкой архитектурного проекта, а спроектировали все интерьеры, включая дизайн мебели, т.е. создали 100-процентный Gesamtkunstwerk. В настоящее время муниципалитет Карловых Вар ходатайствует о придании комплексу статуса памятника культуры, и шансы на положительное решение довольно велики. Это внушает надежду на то, что Thermal избежит судьбы своей «сестры» – тбилисской гостиницы «Иверия», построенной в те же годы и очень близкой по архитектуре. Следующим этапом должна стать реставрация комплекса, утратившего прежний лоск, и реконструкция открытых пространств, непосредственно его окружающих.
Нагорный корпус отеля Thermal. Фото: Василий Бабуров
Нагорный корпус отеля Thermal. Фото: Василий Бабуров
Нагорный корпус отеля Thermal. Фото: Василий Бабуров
Нагорный корпус отеля Thermal. Фото: Василий Бабуров
Нагорный корпус отеля Thermal. Фото: Василий Бабуров
Нагорный корпус отеля Thermal. Фото: Василий Бабуров
Нагорный корпус отеля Thermal. Фото: Василий Бабуров
Нагорный корпус отеля Thermal. Фото: Василий Бабуров
Нагорный корпус отеля Thermal. Фото: Василий Бабуров
Нагорный корпус отеля Thermal. Фото: Василий Бабуров
Нагорный корпус отеля Thermal. Фото: Василий Бабуров
Нагорный корпус отеля Thermal. Фото: Василий Бабуров
zooming
Комплекс конгресс-центра и отеля Thermal. Чертеж из архива Веры Махониной
Комплекс конгресс-центра и отеля Thermal. Чертеж из архива Веры Махониной
Комплекс конгресс-центра и отеля Thermal. Чертеж из архива Веры Махониной
Комплекс конгресс-центра и отеля Thermal. Чертеж из архива Веры Махониной

08 Августа 2016

Василий Бабуров

Автор текста:

Василий Бабуров
«Плавательный оперный театр»
Крытый бассейн начала 1970-х годов в Гамбурге, памятник архитектуры модернизма и одна из крупнейших оболочечных конструкций в Европе, реконструирован архитекторами gmp и конструкторами schlaich bergermann partner.
Вопрос аутентичности
Один из крупнейших и важнейших памятников чешского функционализма, здание Электрических предприятий в Праге, полностью реконструирован и теперь вмещает офисы холдинга WPP.
«Любимый пациент»
В Берлине открывается после реконструкции и реставрации по проекту David Chipperfield Architects Новая национальная галерея – позднее творение Людвига Мис ван дер Роэ.
Бетонный Мадрид
Новая серия фотографа Роберто Конте посвящена не самой известной исторической странице испанской архитектуры: мадридским зданиям в русле брутализма.
Наследие модернизма: Artek и ресторан Savoy
Ресторан Savoy в Хельсинки с интерьерами авторства Алвара и Айно Аалто вновь открыл свои двери после тщательной реставрации и реконструкции. Savoy был обновлен лондонской студией Studioilse в сотрудничестве с финским мебельным брендом Artek, Городским музеем Хельсинки и Фондом Алвара Аалто.
Технологии и материалы
Игры в домике
На примере крытых игровых комплексов от компании «Новые Горизонты» рассказываем, как создать пространство для подвижных игр и приключений внутри общественных зданий, а также трансформировать с его помощью устаревшие функциональные решения.
«Атмосферные» фасады для школы искусств в Калининграде
Рассказываем о необычных фасадах Балтийской Высшей школы музыкального и театрального искусства в Калининграде. Основной материал – покрытая «рыжей» патиной атмосферостойкая сталь Forcera производства компании «Северсталь».
Фасадные подсистемы Hilti для воплощения уникальных...
Как возникают новые продукты и что стимулирует рождение инженерных идей? Ответ на этот вопрос знают в компании Hilti. В обзоре недавних проектов, где участвовали ее инженеры, немало уникальных решений, которые уже стали или весьма вероятно станут новым стандартом в современном строительстве.
ГК «Интер-Росс»: ответ на запрос удобства и безопасности
ГК «Интер-Росс» является одной из старейших компаний в России, поставляющей системы защиты стен, профили для деформационных швов и раздвижные перегородки. Историю компании и актуальные вызовы мы обсудили с гендиректором ГК «Интер-Росс» Карнеем Марком Капо-Чичи.
Для защиты зданий и людей
В широкий ассортимент продукции компании «Интер-Росс» входят такие обязательные компоненты безопасного функционирования любого медицинского учреждения, как настенные отбойники, угловые накладки и специальные поручни. Рассказываем об особенностях применения этих элементов.
Стоимостной инжиниринг – современная концепция управления...
В современных реалиях ключевое значение для успешной реализации проектов в сфере строительства имеет применение эффективных инструментов для оценки капитальных вложений и управления затратами на протяжении проектного жизненного цикла. Решить эти задачи позволяет использование услуг по стоимостному инжинирингу.
Материал на века
Лиственница и робиния – деревья, наиболее подходящие для производства малых архитектурных форм и детских площадок. Рассказываем о свойствах, благодаря которым они заслужили популярность.
Приморская эклектика
На месте дореволюционной здравницы в сосновых лесах Приморского шоссе под Петербургом строится отель, в облике которого отражены черты исторической застройки окрестностей северной столицы эпохи модерна. Сложные фасады выполнялись с использованием решений компании Unistem.
Натуральное дерево против древесных декоров HPL пластика
Вопрос о выборе натурального дерева или HPL пластика «под дерево» регулярно поднимается при составлении спецификаций коммерческих и жилых интерьеров. Хотя натуральное дерево может быть красивым и универсальным материалом для дизайна интерьера, есть несколько потенциальных проблем, которые следует учитывать.
Максимально продуманное остекление: какими будут...
Глубина, зеркальность и прозрачность: подробный рассказ о том, какие виды стекла, и почему именно они, используются в строящихся и уже завершенных зданиях кампуса МГТУ, – от одного из авторов проекта Елены Мызниковой.
Кирпичная палитра для архитектора
Свыше 300 видов лицевого кирпича уникального дизайна – 15 разных форматов, 4 типа лицевой поверхности и десятки цветовых вариаций – это то, что сегодня предлагает один из лидеров в отечественном производстве облицовочного кирпича, Кирово-Чепецкий кирпичный завод КС Керамик, который недавно отметил свой пятнадцатый день рождения.
​Панорамы РЕХАУ
Мир таков, каким мы его видим. Это и метафора, и факт, определивший один из трендов современной архитектуры, а именно увеличение площади остекления здания за счет его непрозрачной части. Компания РЕХАУ отразила его в широкоформатных системах с узкими изящными профилями.
Топ-15 МАФов уходящего года
Какие малые архитектурные формы лучше всего продавались в 2023 году? А какие новинки заинтересовали потребителей?
Спойлер: в тренды попали как умные скамейки, так и консервативная классика. Рассказываем обо всех.
Металл с олимпийским характером
Алюминий – материал, сочетающий визуальную привлекательность и вариативность применения с выдающимися механико-техническими свойствами.
Рассказываем о 5 знаковых спорткомплексах, при реализации которых был использован фасадный алюминий компании Cladding Solutions.
Частная жизнь в кирпиче
Что происходит с обликом малоэтажной застройки в России? Архи.ру поговорил с экспертами и выяснил, какие тренды отмечают архитекторы в частном домостроении и почему кирпич остается самым популярным материалом для проектов загородных домов с очень разной экономикой.
Сейчас на главной
Равный полукруг
Бюро Atelier Delalande Tabourin реконструировало здание правительства региона Центр–Долина Луары в Орлеане. Главным мотивом проекта стали заданные планировкой зала заседаний полукруг и круг.
Башни в детинце
Жилой комплекс в Уфе, построенный по проекту PRSPKT.Architects, объединяет два масштаба: башни маркируют возвышенность и въезд в город, а малоэтажные корпуса соотнесены с контекстом и историей места, которое когда-то было обнесено крепостными стенами.
Золотое кольцо
Показываем работы трех финалистов конкурса на эскизный проект нового международного аэропорта Ярославля. Концепцию победителя планируют реализовать к 2027 году.
Энергия [пост]модернизма
В Аптекарском приказе Музея архитектуры открылась выставка Владимира Кубасова. Она состоит, по большей части, из новых поступлений – архива, переданного в музей дочерью архитектора Мариной, но, с другой стороны, рисунки Кубасова собраны по проектам и неплохо раскрывают его творческий путь, который, как подчеркивают кураторы, прямо стыкуется с современной архитектурой, так как работал архитектор всю жизнь до последнего вздоха, почти 50 лет.
Кристаллы и минералы
Архитектор Дмитрий Серегин, успевший поработать в Coop Himmelb(l)au MAD Architects , предлагает новый подход к реабилитационной архитектуре. С помощью нейросети он стирает грань между архитектурой и природой, усиливая целительное воздействие последней на человека.
Модернизация – 3
Третья книга НИИТИАГ о модернизации городской среды: что там можно, что нельзя, и как оно исторически происходит. В этом году: готика, Тамбов, Петербург, Енисейск, Казанская губерния, Нижний, Кавминводы, равно как и проблематика реновации и устойчивости.
Там русский дух
Второй проект, реализованный бюро Megabudka на территории парка «Кудыкина гора» – гостиничный комплекс. В нем архитекторы продолжили поиски идентичности, но изменили направление: в сторону белокаменных церквей, уюта избы, уездного быта и космизма. Не обошлось и без драмы.
Счастье независимого творчества
Немало уже было сказано с трибуны и в кулуарах – как это хорошо, что в период застоя и типовухи развивались другие виды архитектурного творчества: НЭР, бумажная архитектура... Но не то чтобы мы хорошо знаем этот слой. Теперь, благодаря книге Андрея Бокова, который сам принимал участие во многих моментах этой деятельности, надеемся, станет намного яснее. Книга бесценная, написана хорошо. Но есть сомнения. В пророческом пафосе.
Новый «Полёт»
Архитекторы бюро «Мезонпроект» разработали проект перестройки областного молодежного центра «Полёт» в Орле. Летний клуб, построенный еще в конце 1970-х годов, станет всесезонным и приобретет много дополнительных функций.
Минимализм за Полярным кругом
Участники архитектурно-градостроительного конкурса «Деревянный минимализм улицы Смидовича» работали над образом центральной улицы Нарьян-Мара, условием было использование деревянных конструкций, а победивший проект планируют положить в основу мастер-плана центра города. Судило профессиональное жюри, а потом жители города. Публикуем 4 победивших проекта.
Яуза towers
В столице не так много зданий и проектов Никиты Явейна и «Студии 44». Представляем вашему вниманию концепцию большого многофункционального комплекса на Яузе, между двумя парками, с набережной, перекрестьем пешеходных улиц, развитым общественным пространством и оригинальным пластическим решением. Оно совмещает сложную, асимметричную, как пятнашки, сетку фасадов и смелые заострения верхних частей, полностью скрывающее техэтажи и вылепливающее силуэт.
И опять о птицах
Завершается строительство первого аэропорта в китайском городе Лишуй. Архитекторы пекинского бюро MAD выбрали для своего проекта самый очевидный визуальный прототип – серебристо-белую птицу.
Подражание природе
Открываем новую рубрику «Нейросети» работой для конкурса AI&Biomimicry. Для концепции музейного комплекса авторы позаимствовали природные световые явления и принцип биомимикрии. Этот промт не был простым: использовались слова трабекулы, мезоглея, сцинтиллоны и динофлагелляты.
Мастер яркого высказывания
Искусство архитектора и художника Владимира Сомова построено на столь ярких контрастах, что, входя на выставку, в какой-то момент думаешь, что получил кулаком в нос. А потом очень интересно. Мало кто, даже из модернистов, допущенных к работе с уникальными проектами, искал сложности так увлеченно, чтобы не сказать самозабвенно. ММОМА показывает выставку, основанную на работах, переданных автором в музей в 2019–2020 годах, но дополненную так, чтобы раскрыть Сомова и как художника, и как архитектора.
Тайный пруд
Благодаря проекту команды TISS Garden у жильцов клубного дома Ordynka в центре Москвы появился вид на воду: на плите подземного паркинга удалось создать водоем с системой фильтрации, высадить взрослые деревья и другую растительность.
Офисы с «ленточкой»
В Берлине началось строительство офисного (и немного жилого) «кампуса» LXK по проекту MVRDV. Проект связан с развитием района Восточного вокзала.
Венец из пентхаусов
Первое многоэтажное здание Монако, жилая башня Le Schuylkill, получит после реконструкции по проекту Zaha Hadid Architects завершение из шести пентхаусов.
«Красный просвещенец» в Нижнем Новгороде: снос или...
В Нижнем Новгороде прямо сейчас идет «битва экспертиз»: удивительный заросший зеленью квартал двадцатых годов «Красный просвещенец», с одной стороны, пытаются поставить на охрану как достопримечательное место, а с другой стороны, похоже, есть желание отдать его под застройку полностью или частично. Мы попросили журналиста и активиста Иру Маслову рассказать о ситуации.
Вулканическое
В Никола-Ленивце сожгли Черную гору – вулкан. Ее автор – она же автор Вавилонской башни 2022 года, и два объекта заметно перекликаются между собой. Только если предыдущий был про человеческое дерзновение, то теперь форма ушла в природные ассоциации и растворилась там. Вашему вниманию – фотографии сожжения.
Черный, белый и стекло
Лаконичный в формах и отделке дом для подмосковного коттеджного поселка, основным приемом которого стал контраст – цвета, материалов и масс.
Два, пять, десять, девятнадцать: Нижегородский рейтинг
В Нижнем Новгороде наградили победителей XV, по-своему юбилейного, архитектурного рейтинга. Вручали пафосно, на большой сцене недавно открывшейся «Академии Маяк», а победителей на сей раз два: Школа 800 и Галерея на Ошарской. А мы присоединили к двум трех, получилось пять: сокращенный список шорт-листа. И для разнообразия каждый проект немного поругали, потому что показалось, что в этом году в рейтинге есть лидеры, но абсолютного – вот точно нет.
Сергей Орешкин: «Наш опыт дает возможность оперировать...
За последние годы петербургское бюро «А.Лен» прочно закрепило за собой статус федерального, расширив географию проектов от Санкт-Петербурга до Владивостока. Получать крупные заказы помогает опыт, в том числе международный, структура и «архитектурная лаборатория» – именно в ней рождаются методики, по которым бюро создает комфортные квартиры и урбан-блоки. Подробнее о росте мастерской рассказывает Сергей Орешкин.
Вплотную к демократии
Конкурс на проект реконструкции зданий датского парламента выиграли бюро Cobe, Arcgency и Drachmann совместно с конструкторами Sweco. Цель трансформации – позволить любому гражданину приблизиться вплотную к оплоту демократии.
Арка, жемчужина, крыло и ветер
В соцсетях губернатора Омской области началось голосование за лучший проект нового аэропорта. Мы попросили у финалистов проекты и показываем их. Все довольно интересно: заказчик просил сделать здание визуально проницаемым насквозь, а образы, с которыми работают авторы – это арки, крылья, порывы ветра и даже «Раковина» Врубеля, который родился в Омске.
Три башни профессора Юрия Волчка
Все знают Юрия Павловича Волчка как увлеченного исследователя архитектуры XX века и теоретика, но из нашей памяти как-то выпадает тот факт, что он еще и проектировал как архитектор – сам и совместно с коллегами, в 1990-е и 2010-е годы. Статья Алексея Воробьева, которую мы публикуем с разрешения редакции сборника «Современная архитектура мира», – о Волчке как архитекторе и его проектах.
Парк архитектуры и отдыха
Для подмосковного гостиничного комплекса, предполагающего разные форматы отдыха, бюро T+T Architects предложило несколько типов жилья: от классического «стандарта» в общем корпусе до «пещеры в холме» и «домика на дереве». Дополнительной задачей стала интеграция в «архитектурно-лесной» парк существующих на территории резиденций, построенных в классическом стиле.