Тренд «Сделай сам»

Куратор новой номинации премии АРХИWOOD «Предметный дизайн» Юлия Пешкова – об авторах, объектах и тенденциях.

mainImg
23 мая 2014 года в ЦДХ в рамках премии АРХИWOOD пройдет награждение самых талантливых российских дизайнеров, работающих с деревом. В общероссийской премии, которая вручается в этом году уже в пятый раз, появилась номинация «Предметный дизайн». Предлагаем вашему вниманию текст куратора Юлии Пешковой о новой номинации и о тенденциях российского предметного дизайна, опубликованный в каталоге премии. Итак,
куратор Юлия Пешкова:

zooming

Дебют номинации «Предметный дизайн» был бурным и спонтанным. Решение о ее введении организаторы приняли незадолго до конца подачи заявок, но, несмотря на это, зарегистрироваться успели 33 бюро с 62 объектами. Страшно представить, сколько бы собралось претендентов за полгода. Очевидно, что подобная номинация была нужна. С самого начала АРХИWOOD планомерно двигался от большого к малому. К номинации «загородный дом», с которой все начиналось, постепенно добавились «малые» и «арт-объекты», «интерьер» – до мебели оставался один шаг. И вот он сделан.

Экспертный совет премии отнесся к новшеству настороженно: до чего докатились, до торшеров и табуреток! Но это смотря как понимать премию. Если она только про архитектуру, то «предметный дизайн» ей не товарищ. А если про материал, про дерево и его присутствие как в общественном, так и жилом пространстве, то мебель тут очень даже на своем месте. Эволюция АРХИWOOD показывает, что речь идет именно о втором случае.

Кто-то может сказать, что шестьдесят два объекта – это не то чтобы много, ведь табуретку сколотить проще, чем построить дом. На самом деле это порядочно. Еще несколько лет назад о таком нельзя было и мечтать. Как выглядел рынок отечественной мебели? Несколько дорогих брендов, которые делают «под Италию», множество дешевых фабрик, к дизайну не имеющих никакого отношения, а между ними – огромное белое пятно.

Авторскую деревянную мебель делали для своих проектов архитекторы (например, Эдуард Забуга, чей стул участвовал в конкурсе, но не прошел в шорт-лист), но у них не было ни возможностей, ни зачастую желания развивать ее в отдельное направление. Дизайнеры, выпускники народившихся специализированных школ и факультетов, рисовали на компьютере картинки и ждали, пока какая-нибудь фабрика купит у них проект. Самые практичные уехали за границу, многие сменили профиль, лишь некоторые упорные продолжали работать в России, перебиваясь редкими заказами.

И вот недавно пустующая ниша начала заполняться. Молодым дизайнерам надоело ждать, пока их заметят производители. Они нашли единственно возможный выход из ситуации – сделать все самим. Они создают мастерские или договариваются с фабриками, придумывают коллекцию, налаживают производство, запускают онлайн-магазин или находят дистрибьютора, организуют доставку – словом, обеспечивают полный цикл, от идеи до продажи. Развитие интернет-торговли и, в частности, появление платформ вроде Depst стало спасением для маленьких производителей, у которых нет возможности открыть настоящий магазин или пробиться в салоны.

Образ типичного русского дизайнера кардинально поменялся. Еще недавно это был пессимистичный персонаж с тремя рендерами в портфолио, теперь же все чаще встречается энергичный предприимчивый человек с маленькой, но симпатичной и вполне пригодной для жизни коллекцией реальных вещей. Конечно, несмотря на весь оптимизм и энергию, эти люди еще не могут обставить наши квартиры, счет у них идет не на тысячи и даже не сотни, а на десятки экземпляров, и цены весьма высоки, но все же это похоже на ростки дизайн-рынка, и весьма бойко всходящие.

Пионерами этого рынка стали ARCHPOLE и Fineobjects, обе студии образовались в 2008 году. За первым брендом стоят выпускники МАрхИ Анна Сажинова и Константин Лагутин, которые пришли в дизайн из архитектуры, а дерево полюбили после того, как построили из него первый дом. Они продолжают архитектурную и оформительскую практику, но важнее то, что ARCHPOLE стало первой русской маркой деревянной мебели с собственным оригинальным дизайном и производством. Ребята показались на многих специализированных выставках, о них много писали в прессе, и, мне кажется, это стало примером для других.
zooming
Стул Fullmoon. Студия ARCHPOLE. Фотография: Анна Сажинова
Студия Fineobjects была основана дизайнером Сергеем Семеновым. Поначалу у него в активе было всего несколько вещей (самая заметная – светильник Flat, по форме торшер, но плоский), но недавно он очень мощно расширил коллекцию, сделав акцент на дереве. У Fineobjects есть полноценный интернет-магазин и скоро они собираются открыть настоящий.
zooming
Серия мебели Bio. Студия Fineobjects, Сергей Семенов
В 2009 году появилось еще несколько студий. Питерский дизайнер Александр Каныгин начал придумывать и самостоятельно производить мебель из дерева (говорит, что любит его за «бесконечный потенциал, экологичность и эстетические качества»). У него есть и вполне практичные вещи, но по-настоящему известным его сделали не слишком полезные, зато очень эффектные стилизованные медвежьи головы.

Архитектурная мастерская Владимира Юзбашева занялась мебелью как отдельным, не только под проекты, направлением. Выпускники Строгановского училища Кирилл Королёв и Дмитрий Бореев основали марку Industriart, которая выпускает мебель из дерева и металла  в индустриальном стиле.
zooming
Светильник Archcraft. Авторский коллектив: Юзбашев В., Юзбашева Е, Колобахин А., Зайцев С.
Дальше студии, мастерские и фабрики начали открываться, как грибы после дождя. Архитектор по образованию, но ремесленник по призванию Иван Овчинников занялся – параллельно с фестивальной и проектной деятельностью – созданием деревянной мебели, для своей «АрхФермы» и на продажу. Петербуржец Тимофей Журавлев разрабатывает мебель для своих интерьерных проектов, а потом адаптирует ее под серийное производство, делая акцент на модульности, что в наших условиях очень правильно. Владимир Иванов из Кемерово кажется ближе к Европе, чем иные москвичи: его вещи вызывают четкие ассоциации (маяк, цветок в горшке, мольберт, снежинка), поэтому понятны без перевода. Марка Woodi Furniture делает мебель, как они говорят, в скандинавском стиле, не бог весть какую оригинальную, но очень симпатичную.
zooming
Стол Ultralam. Автор: Иван Овчинников. Фотография: Елена Грусицкая
Совсем недавно вышедшие в свободное плавание Ярослав Мисонжников и Катерина Копытина пока сделали всего по несколько вещей (если говорить о дереве), но ждать от них можно многого, в том числе и в области деревянного дизайна. Ярослав, например, работает над созданием мастерской «Именно-дерево».
Светильник Lightbean. Автор: Катерина Копытина
Появились уже и монопроизводства. Дизайнеры, которым удалось найти одну коммерчески перспективную идею, не раскидываются, а занимаются только ей. Например, Николай Никитин с невероятно вариативной полкой Flex shelf, Марат Шахсуварян с модульным стеллажом Boxsystem, Андрей Анисимов и Мария Анисимова-Карасик с коллекцией детской мебели PLAYPLY, которая собирается без единого гвоздя, Василий Перфильев и Анастасия Щербакова, еще одни родители, с игрушками Shusha Toys. И это далеко не все «деревянщики», а только самые близкие понятию «предметный дизайн»! Конечно, это уже больше похоже на бизнес, чем на дизайн, но это-то и хорошо. Идей в России много, реализация хромает.

Экспертный совет премии, состоящий из серьезных архитекторов и критиков, отнесся к молодой поросли дизайнеров несколько скептически. Это видно по шорт-листу. Только один участник, не имеющий архитектурного бэкграунда, заслужил благосклонность экспертов – это петербуржец Ярослав Мисонжников. Они настолько высоко оценили свежесть и чувство юмора его работ, что выбрали сразу две вещи: лампу «Угол» и качалку «Трещотка». Три других финалиста (Тотан Кузембаев, Иван Овчинников и ARCHPOLE) много раз участвовали в АРХИWOOD с архитектурными проектами (Кузембаев так и вовсе главный мэтр деревянного зодчества) и были для Совета, что называется, «своими».
zooming
Детская качалка «Трещотка». Автор: Ярослав Мисонжников
В их мебели чувствуется архитектурный подход, а это именно то, чего ждали от предметного дизайна эксперты. Мебельный гарнитур, разработанный Тотаном Кузембаевым для компании Nayada, сделан из неплотно подогнанных досок и покрыт прозрачным пластиком – похожий прием используется для уличных павильонов, где есть деревянный каркас и пластиковый капюшон, пропускающий свет и защищающий от дождя. Серия мебели «90х90» Ивана Овчинникова – это вообще практически сруб, только в данном случае из бруса складывается не дом, а столы и стулья. У ARCHPOLE форма следует за материалом, подчеркивает красоту того или иного типа дерева (а у них их много – старые доски, жженое дерево, березовая фанера и пр.). В массе же своей русский предметный дизайн показался экспертам вторичным.

Правда то, что все происходящее сейчас в русском дизайне вписывается в общемировые тренды. Первый тренд – открытие собственного производства. За границей бум маленьких мастерских случился лет семь назад, до нас он докатился позже. Молодые дизайнеры объясняли свою позицию точно так же: зачем ждать дядю, когда можно работать самим, да еще дать работу местным мастерам (за границей с ними проще, чем у нас).

Тренд второй – дерево. Массовая любовь к дереву началась примерно тогда же. Чем меньше обработки, чем более натурально оно выглядит, тем лучше. Сейчас дизайнеры наигрались в уроки природоведения, но еще недавно в дело шла кора, ветки и прочий топляк.

Третий тренд совмещает первые два: маленькие мастерские, работающие с деревом. Большинство начинающих дизайнеров, которые хотят сами производить свои вещи, обращаются к дереву, от их места жительства зависит лишь, будет ли это бамбук, тик или сосна. Это несложно, дешево и надежно: сделать привлекательную деревянную вещь проще, чем стеклянно-металлическую или пластиковую – вытягивает сам материал.

Сейчас в миланском Музее дизайна проходит выставка, посвященная итальянскому дизайну в периоды экономического кризиса: 1930-е, 1970-е и наши дни. И как, вы думаете, итальянские дизайнеры выходили из ситуации? Переходили на собственное производство и примитивные материалы, в первую очередь дерево. Так что все происходящее сейчас в дизайне – это просто логичное порождение последнего экономического кризиса.

Кроме глубоководных трендов существуют поверхностные – вроде формы, цвета и т. п. Они не имеют национальности (особенно в эпоху интернета): похожие вещи могут всплыть в Японском море и Бискайском заливе. Наши дизайнеры не говорят, следят ли они за трендами сознательно или просто улавливают идеи, витающие в воздухе, но результат от этого не меняется: да, многие вещи вписываются в тренды и, как следствие, вызывают ощущение дежа вю. Например, растительные мотивы, этот вечный тренд, который то вспыхивает, то затухает, но никогда не исчезает насовсем. Дизайнеры копируют не друг друга, а природу, поэтому обвинять их в плагиате довольно смешно. Или скандинавский стиль, который тоже вошел в моду в связи с кризисом. Дизайнеры стараются делать мебель практичную, компактную, без излишеств – не удивительно, что вещи получаются похожими. Или такой пустяк, как рельефные дверцы комодов или светильники без абажура, где есть только патрон и лампочка. Да, не наши дизайнеры их изобрели, ну и что с того?

Тренды потому и существуют, что в какой-то момент одни идеи берут вверх над другими и похожих вещей становится много, нравится нам это или нет. Они есть везде – в моде, дизайне, архитектуре, гастрономии – и сопротивляться им бесполезно. Это может прозвучать непатриотично, но с тех пор, как наши дизайнеры перестали искать «особый путь» и вступили на путь общемировой, их вещи стали гораздо приличнее выглядеть. Мне вообще кажется, что задача дизайнера совсем не в том, чтобы каждый раз пытаться изобрести то, чего не было. Хорошо, если он совершает открытие, но это не может случаться часто. Наши дизайнеры мало того, что придумывают достаточно интересные вещи, так они их еще и производят, причем в России. Введение номинации «Предметный дизайн» в премию АРХИWOOD – один из способов отметить их, без преувеличения, подвиг.

Фотографии пяти объектов, прошедших в шорт-лист премии АРХИWOOD, можно увидеть в дни Арх Москвы (21-25 мая) в павильоне «Периптер», перед входом в ЦДХ, наряду с другими претендентами на премию АРХИWOOD. Проголосовать за понравившийся объект можно на сайте arhiwood.com до 21.59 22 мая. Номинация «Предметный дизайн» также сопровождается небольшой экспозицией на третьем этаже ЦДХ, в зале №19. Награждение победителей по итогам голосования жюри и народного голосования пройдет в рамках вручения премии АРХИWOOD 23 мая 2014 года  в 19.00 в Конференц-зале ЦДХ (Крымский вал, д.10).
 

20 Мая 2014

Похожие статьи
Наталья Шашкова: «Наша задача – показать и доказать,...
В Анфиладе Музея архитектуры открылась новая выставка, и у нее две миссии: выставка отмечает 90-летний юбилей и в то же время служит прообразом постоянной экспозиции, о которой музей мечтает больше 30 лет, после своего переезда и «уплотнения». Мы поговорили с директором музея: о нынешней выставке и будущей, о работе с современными архитекторами и планах хранения современной архитектуры, о несостоявшемся пока открытом хранении, но главное – о том, что музею катастрофически не хватает площадей. Не только для экспозиции, но и для реставрации крупных предметов.
Юрий Виссарионов: «Модульный дом не принадлежит земле»
Он принадлежит Космосу, воздуху... Оказывается, 3D-печать эффективнее в сочетании с модульным подходом: дом делают в цеху, а затем адаптируют к местности, в том числе и с перепадом высот. Юрий Виссарионов делится свежим опытом проектирования туристических комплексов как в средней полосе, так и на юге. Среди них хаусботы, дома для печати из легкого бетона на принтере и, конечно же, каркасные дома.
Дерево за 15 лет
Поемия АРХИWOOD опрашивает членов своего экспертного совета главной премии: что именно произошло с деревянным строительством за эти годы, какие заметные изменения происходят с этим направлением сейчас и что ждет деревянное домостроение в будущем.
Марина Егорова: «Мы привыкли мыслить не квадратными...
Карьерная траектория архитектора Марины Егоровой внушает уважение: МАРХИ, SPEECH, Москомархитектура и Институт Генплана Москвы, а затем и собственное бюро. Название Empate, которое апеллирует к словам «чертить» и «сопереживать», не должно вводить в заблуждение своей мягкостью, поскольку бюро свободно работает в разных масштабах, включая КРТ. Поговорили с Мариной о разном: градостроительном опыте, женском стиле руководства и даже любви архитекторов к яхтингу.
Андрей Чуйков: «Баланс достигается через экономику»
Екатеринбургское бюро CNTR находится в стадии зрелости: кристаллизация принципов, системность и стандартизация помогли сделать качественный скачок, нарастить компетенции и получать крупные заказы, не принося в жертву эстетику. Руководитель бюро Андрей Чуйков рассказал нам о выстраивании бизнес-модели и бонусах, которые дает архитектору дополнительное образование в сфере управления финансами.
Василий Бычков: «У меня два правила – установка на...
Арх Москва начнется 22 мая, и многие понимают ее как главное событие общественно-архитектурной жизни, готовятся месяцами. Мы поговорили с организатором и основателем выставки, Василием Бычковым, руководителем компании «Экспо-парк Выставочные проекты»: о том, как устроена выставка и почему так успешна.
Влад Савинкин: «Выставка как «маленькая жизнь»
АРХ МОСКВА все ближе. Мы поговорили с многолетним куратором выставки, архитектором, руководителем профиля «Дизайн среды» Института бизнеса и дизайна Владиславом Савинкиным о том, как участвовать в выставках, чтобы потом не было мучительно больно за бесцельно потраченные время и деньги.
Сергей Орешкин: «Наш опыт дает возможность оперировать...
За последние годы петербургское бюро «А.Лен» прочно закрепило за собой статус федерального, расширив географию проектов от Санкт-Петербурга до Владивостока. Получать крупные заказы помогает опыт, в том числе международный, структура и «архитектурная лаборатория» – именно в ней рождаются методики, по которым бюро создает комфортные квартиры и урбан-блоки. Подробнее о росте мастерской рассказывает Сергей Орешкин.
2023: что говорят архитекторы
Набрали мы комментариев по итогам года столько, что самим страшно. Общее суждение – в архитектурной отрасли в 2023 году было настолько все хорошо, прежде всего в смысле заказов, что, опять же, слегка страшновато: надолго ли? Особенность нашего опроса по итогам 2023 года – в нем участвуют не только, по традиции, москвичи и петербуржцы, но и архитекторы других городов: Нижний, Екатеринбург, Новосибирск, Барнаул, Красноярск.
Александра Кузьмина: «Легко работать, когда правила...
Сюжетом стенда и выступлений архитектурного ведомства Московской области на Зодчестве стало комплексное развитие территорий, или КРТ. И не зря: задача непростая и очень «живая», а МО по части работы с ней – в передовиках. Говорим с главным архитектором области: о мастер-планах и кто их делает, о том, где взять ресурсы для комфортной среды, о любимых проектах и даже о том, почему теперь мало хороших архитекторов и что делать с плохими.
Согласование намерений
Поговорили с главным архитектором Института Генплана Москвы Григорием Мустафиным и главным архитектором Южно-Сахалинска Максимом Ефановым – о том, как формируется рабочий генплан города. Залог успеха: сбор данных и моделирование, работа с горожанами, инфраструктура и презентация.
Изменчивая декорация
Члены экспертного совета премии Innovative Public Interiors Award 2023 продолжают рассуждать о том, какими будут общественные интерьеры будущего: важен предлагаемый пользователю опыт, гибкость, а в некоторых случаях – тотальный дизайн.
Определяющая среда
Человекоцентричные, технологичные или экологичные – какими будут общественные интерьеры будущего, рассказывают члены экспертного совета премии Innovative Public Interiors Award 2023.
Иван Греков: «Заказчик, который может и хочет сделать...
Говорим с Иваном Грековым, главой архитектурного бюро KAMEN, автором многих знаковых объектов Москвы последних лет, об истории бюро и о принципах подхода к форме, о разном значении объема и фасада, о «слоях» в работе со средой – на примере двух объектов ГК «Основа». Это квартал МИРАПОЛИС на проспекте Мира в Ростокино, строительство которого началось в конце прошлого года, и многофункциональный комплекс во 2-м Силикатном проезде на Звенигородском шоссе, на днях он прошел экспертизу.
Резюмируя социальное
В преддверии фестиваля «Открытый город» – с очень важной темой, посвященной разным апесктам социального, опросили организаторов и будущих кураторов. Первый комментарий – главного архитектора Москвы Сергея Кузнецова, инициатора и вдохновителя фестиваля архитектурного образования, проводимого Москомархитектурой.
Прямая кривая
В последний день мая в Москве откроется биеннале уличного искусства Артмоссфера. Один из участников Филипп Киценко рассказывает, почему архитектору интересно участвовать в городских фестивалях, а также показывает свой арт-объект на Таможенном мосту.
Бетонные опоры
Архитектурный фотограф Ольга Алексеенко рассказывает о спецпроекте «Москва на стройке», запланированном в рамках Арх Москвы.
Юлий Борисов: «ЖК «Остров» – уникальный проект, мы...
Один из самых больших проектов жилой застройки Москвы – «Остров» компании Донстрой – сейчас активно строится в Мневниковской пойме. Планируется построить порядка 1.5 млн м2 на почти 40 га. Начинаем изучать проект – прежде всего, говорим с Юлием Борисовым, руководителем архитектурной компании UNK, которая работает с большей частью жилых кварталов, ландшафтом и даже предложила общий дизайн-код для освещения всей территории.
Валид Каркаби: «В Хайфе есть коллекция арабского Баухауса»
В 2022 году в порт города Хайфы, самый глубоководный в восточном Средиземноморье, заходило рекордное количество круизных лайнеров, а общее число туристов, которые корабли привезли, превысило 350 тысяч. При этом сама Хайфа – неприбранный город с тяжелой судьбой – меньше всего напоминает туристический центр. О том, что и когда пошло не так и возможно ли это исправить, мы поговорили с архитектором Валидом Каркаби, получившим образование в СССР и несколько десятилетий отвечавшим в Хайфе за охрану памятников архитектуры.
О сохранении владимирского вокзала: мнения экспертов
Продолжаем разговор о сохранении здания вокзала: там и проект еще не поздно изменить, и даже вопрос постановки на охрану еще не решен, насколько нам известно, окончательно. Задали вопрос экспертам, преимущественно историкам архитектуры модернизма.
Фандоринский Петербург
VFX продюсер компании CGF Роман Сердюк рассказал Архи.ру, как в сериале «Фандорин. Азазель» создавался альтернативный Петербург с блуждающими «чикагскими» небоскребами и капсульной башней Кисе Курокавы.
2022: что говорят архитекторы
Мы долго сомневались, но решили все же провести традиционный опрос архитекторов по итогам 2022 года. Год трагический, для него так и напрашивается определение «слов нет», да и ограничений много, поэтому в опросе мы тоже ввели два ограничения. Во-первых, мы попросили не докладывать об успехах бюро. Во-вторых, не говорить об общественно-политической обстановке. То и другое, как мы и предполагали, очень сложно. Так и получилось. Главный вопрос один: что из архитектурных, чисто профессиональных, событий, тенденций и впечатлений вы можете вспомнить за год.
KOSMOS: «Весь наш путь был и есть – поиск и формирование...
Говорим с сооснователями российско-швейцарско-австрийского бюро KOSMOS Леонидом Слонимским и Артемом Китаевым: об учебе у Евгения Асса, ценности конкурсов, экологической и прочей ответственности и «сообщающимися сосудами» теории и практики – по убеждению архитекторов KOSMOS, одно невозможно без другого.
КОД: «В удаленных городах, не секрет, дефицит кадров»
О пользе синего, визуальном хаосе и общих и специальных проблемах среды российских городов: говорим с авторами Дизайн-кода арктических поселений Ксенией Деевой, Анастасией Конаревой и Ириной Красноперовой, участниками вебинара Яндекс Кью, который пройдет 17 сентября.
Никита Токарев: «Искусство – ориентир в джунглях...
Следующий разговор в рамках конференции Яндекс Кью – с директором Архитектурной школы МАРШ Никитой Токаревым. Дискуссия, которая состоится 10 сентября в 16:00 оффлайн и онлайн, посвящена междисциплинарности. Говорим о том, насколько она нужна архитектурному образованию, где начинается и заканчивается.
Архитектурное образование: тренды нового сезона
МАРШ, МАРХИ, школа Сколково и руководители проектов дополнительного обучения рассказали нам о том, что меняется в образовании архитекторов. На что повлиял уход иностранных вузов, что будет с российской архитектурной школой, к каким дополнительным знаниям стремиться.
АРХИWOOD: первая пятилетка
Экспертный совет премии АРХИWOOD определил шорт-лист 2014 года. О том, какие тенденции он отражает, размышляет куратор премии Николай Малинин.
Технологии и материалы
Свет и материя
​В новой коллекция светильников Центрсвет натуральные материалы – алебастр, латунь и кожа – создают вдохновляющие сюжеты для дизайнеров. Минимализм формы подчеркивается благородством материала и скрывает за собой самую современную технологию.
Teplowin: новое имя, проверенный опыт в фасадном строительстве
Один из крупнейших производителей светопрозрачных конструкций на российском строительном рынке – «ТД Окна» – объявил о ребрендинге: теперь это бренд Teplowin, комплексный строительный подрядчик по фасадам, осуществляющий весь спектр услуг по производству и установке фасадных систем, включая алюминиевые и ПВХ конструкции, а также навесные вентилируемые фасады.
Архитектурная подсветка фасадов ЖК и освещение придомовой...
Уютно должно быть не только внутри жилого комплекса, но и рядом с ним. В этой статье мы рассмотрим популярные осветительные решения, которые придают ЖК респектабельности и обеспечивают безопасную среду вокруг дома.
Облицовочный кирпич: какой выбрать?
Классический керамический, клинкерный или кирпич ручной формовки? Каждый из видов облицовочного кирпича обладает уникальным набором технических и эстетических характеристик. На примере продукции ГК «Керма» разбираемся в тонкостях и возможностях материала для современных проектов.
Sydney Prime: «Ласточкин хвост» из кирпича
Жилой комплекс Sydney Prime является новой достопримечательностью речного фронта Большого Сити и подчеркивает свою роль эффектным решением фасадов. Авторский подход к использованию уникальной палитры кирпича в навесных фасадных системах раскрывает его богатый потенциал для современной архитектуры.
Возрождение лесной обители. Как восстанавливали старинный...
Во Владимирской области возрожден из руин памятник церковного зодчества начала XIX века – Смоленская церковь на Веретьевском погосте. Реставрационные работы на каменном храме проводились с использованием материалов компании Baumit.
Урбанистика здоровья: спорт в проектах благоустройства
Уличные спортивные зоны являются неотъемлемой частью современной урбанистической среды и призваны, как и благоустройство в целом, стимулировать жителей больше времени проводить на улице и вести здоровый образ жизни. Компания «Новалур» предлагает комплексные решения в области уличного спорта и также является производителем линейки уличных тренажеров с регулируемой нагрузкой, подходящих максимально широкому кругу пользователей.
​Архитектура света: решения для медиафасадов в...
Медиафасады – это инновационное направление, объединяющее традиционные архитектурные формы с цифровыми технологиями. Они позволяют создавать интерактивные здания, реагирующие на окружающую среду, движение пешеходов или даже социальные медиа. Российская компания RGC представляет технологию, интегрирующую медиа непосредственно в стеклопакеты.
Как уменьшить запотолочное пространство для коммуникаций?
Повысить уровень потолка за счет сокращения запотолочного пространства – вполне законное желание девелопера, архитектора и дизайнера. Но этому активно сопротивляются инженеры. Сегодня мы расскажем о красивом и нестандартном решении этой проблемы.
Холст из стекла
Открытие нового корпуса Третьяковской галереи на Кадашевской набережной в мае 2024 года ознаменовало не только расширение знаменитого музея, но и знаковое событие в области использования архитектурного стекла с применением технологии печати. О том, как инновационное остекление расширило границы музейной архитектуры – в нашем материале.
От эскиза до «Дракона»: творческая кухня «Новых Горизонтов»
Компания «Новые Горизонты», отметившая в 2024 году свое 25-летие, прошла путь от дистрибьютора известного финского производителя Lappset до разработчика собственных линеек детского игрового оборудования. За четверть века они эволюционировали от импортера до инновационного проектировщика и производителя, способного воплощать самые смелые идеи в реальность.
​Палитра вашего путешествия
Конкурс авторских палитр для интерьера «Время, место и цвет» в самом разгаре. Его проводит дизайнер, декоратор и преподаватель Виктория Малышева в партнерстве с брендом красок Dulux. Виктория рассказала об идее конкурса и собственных палитрах.
От плоскости к объему: революция в остеклении с помощью...
Моллирование стекла – технология, расширяющая границы архитектурного проектирования и позволяющая создавать сложные геометрические формы в остеклении зданий. Этот метод обработки стекла открывает новые возможности для реализации нестандартных архитектурных решений, сочетая эстетику и функциональность.
Девять правил работы с инженерами
Проектная компания «Траст инжиниринг», работающая с известными архитектурными бюро на знаковых объектах, составила топ-9 правил взаимодействия архитекторов и инженеров, чтобы снизить трудозатраты обеих команд.
Амфитеатры, уличное искусство и единение с природой
В сентябре 2023 года в Воронеже завершилось строительство крупнейшей в России школы вместимостью 2860 человек. Проект был возведен в знак дружбы между Россией и Республикой Беларусь и получил название «Содружество». Чем уникально новое учебное заведение, рассказали архитекторы проектного института «Гипрокоммундортранс» и специалист компании КНАУФ, поставлявшей на объект свои отделочные материалы.
Быстрее на 30%: СОД Sarex как инструмент эффективного...
Руководители бюро «МС Архитектс» рассказывают о том, как и почему перешли на российскую среду общих данных, которая позволила наладить совместную работу с девелоперами и строительными подрядчиками. Внедрение Sarex привело к сокращению сроков проектирования на 30%, эффективному решению спорных вопросов и избавлению от проблем человеческого фактора.
Византийская кладка Херсонеса
В историко-археологическом парке Херсонес Таврический воссоздается исторический квартал. В нем разместятся туристические объекты, ремесленные мастерские, музейные пространства. Здания будут иметь аутентичные фасады, воспроизводящие древнюю византийскую кладку Херсонеса. Их выполняет компания «ОртОст-Фасад».
Сейчас на главной
Механическое «облако»
Инженерно-технический корпус Cloud Engine по проекту шанхайского бюро XING DESIGN переосмысляет тип инфраструктурного объекта в парковом окружении.
Арочные традиции
В интерьерах Центра исполнительских искусств в шанхайском комплексе New Bund 31 главную роль играет мотив арок, напоминающий об античных аренах. Авторы проекта – Neri&Hu Design and Research Office.
Культурный метаморфоз
В рамках реконструкции дома культуры в селе Алтайского края, которая фактически обернулось новым строительством, новосибирское бюро «Формат Проект» решило сохранить функциональную схему предшественника, но критически переработало фасады, добавив современные материалы, большой витраж и, по настоянию заказчика, скатную кровлю.
Бюро эпохи Возрождения
В проектировании новой штаб-квартиры компании BIG в Копенгагене были задействованы все ее подразделения: архитекторы, конструкторы, городские планировщики, ландшафтные архитекторы и промышленные дизайнеры.
МГАХИ 2024: часть II
Еще пять бакалаврских работ, защищенных на «отлично» на факультете Архитектуры МГАХИ: жилой комплекс в Казани, а также несколько туристических кластеров разной специфики – от устричных ферм и терм до горнолыжного курорта и городского общественного центра.
Очередная революция
Здание нового сеульского Музея робототехники и искусственного интеллекта по проекту турецкого бюро Melike Altınışık Architects по сути и по образу стало его самым крупным экспонатом.
Слои и уровни полета
Проект этот давний – ТПО «Резерв» выиграли конкурс в конце 2011 года, здание сдано в эксплуатацию в 2018 – то есть даже почти «архивный»... Но он малоизвестен, что несправедливо, поскольку ни разу не устарел. А остается актуальным, почти образцовым архитектурным высказыванием в жанре штаб-квартиры. Особенно, надо сказать, офиса авиационной компании. На офис Аэрофлота в Шереметьево он и похож, и не похож. Скорее родственен: развивает тему в узнаваемом авторском направлении Владимира Плоткина. Подробно разбираемся со зданием ОАК в Жуковском, рассматриваем свежие фотографии Алексея Народицкого – съемка стала возможна только теперь, поскольку сейчас территорию привели в порядок.
Арт-лабаз
К своему 800-летию Юрьевец планирует обзавестись арт-резиденцией, которая займет здание лабаза – исторической деревянной постройки, сохранившейся недалеко от дома-музея Весниных. В проекте приспособления бюро APRELarchitetcs руководствуется идеями знаменитых братьев-архитекторов и на первый план выводит подлинные конструкции.
МГАХИ 2024: часть I
Представляем восемь бакалаврских дипломных работ факультета Архитектуры, которые были отмечены на защите и получили оценку «отлично». Все они посвящены образовательных комплексам и культурным центрам с разнообразной географией – от Сириуса до Павловского Посада.
Светопись
Разбираем архитектурное решение дома «Чайка» архитекторов DNK ag – не так давно, в 2023 году, он реализован в составе «коллекции» авторских решений ЗИЛАрта. Там, как известно, все дома подчинены дизайн-коду, но различны. Этот – отличается не только белизной и лаконизмом, но и тонкой работой на ограниченном числе приемов, которые вместе дают то, что можно смело назвать синергией.
Красота и нюансы материи
Книга «Архитектурный бетон. Практика применения в России» соединяет два подхода к рассказу о технологии: практическую, точную, – и творческую: тут собраны примеры современных российских реализаций, которые используют бетон, эстетизируя его открытую поверхность. С обзора книги, главным редактором которой стала Анна Мартовицкая, мы начинаем спецпроект, посвященный архбетону, и планируем в дальнейшем его развивать.
Настоящая «Большая глина №4»
В китайском Исине открылся Музей глины UCCA по проекту Кэнго Кумы. Покрытый глиняной черепицей гороподобный объем отсылает к форме традиционных печей для обжига керамики.
Блинчик с арабеской
В Дубае открылся ресторан сети «БлинБери», интерьер которого разработала волгоградская студия Rogojnikov&Sorokin. С помощью резных панелей из фанеры архитекторы решили сразу несколько задач: придали помещению с высокими потолками уюта, закрыли инженерные коммуникации и объединили символы двух культур.
Вера и каштаны
Интерьеру кафе в Воронеже, названному в честь Веры Комиссаржевской, бюро Tou Architects придало театральности за счет акцентной стены с мозаикой, в которой зашифрован важный городской символ. «Мозаику-приму» оттеняют винтажная мебель, темное дерево и фактурная штукатурка.
Казус Нового
Для крупного жилого района DNS City был разработан мастер-план, но с началом реализации его произвольно переформатировали, заменили на внешне похожий, однако другой. Так бывает, но всякий раз обидно. С разрешения автора перепубликовываем пост Марии Элькиной.
Жизнь в каньоне
Щелевые каньоны гор в штате Колорадо интерпретированы в проекте многоквартирного дома One River North пекинского бюро MAD в центре Денвера.
В поисках клада
Бюро GAFA совместно с Tegola и Архитайл в рамках воркшопа фестиваля Москомархитектуры «Открытый город» организовало экспедицию на карельский остров Кильпола. Там, среди мхов и скал, студенты искали ответ на вопросы – что такое сакральное, где оно живет, чем питается? В этом участникам помогали ландшафтный инженер Евгений Левин и художник Николай Рерих, а также лось и отсутствие сотовой связи. Рассказываем, как всё было.
Пресса: Архитектор Максим Атаянц — о выставке «Три времени...
Как не думать о Римской империи, когда в Пушкинском музее в Москве только что прошла эстетская выставка «Три времени Рима»? И теперь гравюры из коллекции, которую архитектор Максим Атаянц собирал долгие годы, обсуждают урбанисты со всей страны: вновь оказалось, что древнейший мегаполис — это база, и мы до сих пор не выучили его уроки.
Архитектурный гуманизм
Психиатрическая лечебница Compos Mentis по проекту бюро SPACEMAGUS в индийском городе Ранчи представляет собой альтернативу государственным больницам, редко учитывающим в своей архитектуре нужды пациентов.
От Канонерки до Териберки
Публикуем лучшие дипломные работы Санкт-Петербургской академии художеств имени Ильи Репина, подготовленные в мастерских Феликса Буянова и Вячеслава Ухова в 2024 году: парк у Финского залива, крематорий на Канонерском острове, застройка территории ЛенЭКСПО и Музей китов в Териберке.
Архитектура комфорта
Учебный центр Гронингенского университета по проекту KAAN Architecten задуман как серия пространств для занятий, отдыха и общения студентов с вниманием к их физическому здоровью и психологическому комфорту.
Завтрак у воды
На набережной в Волгограде открылась кофейня, над интерьерами которой работало бюро Rogojnikov&Sorokin. Архитекторы подчеркнули преимущества советского неоклассического павильона, в котором когда-то продавали мороженое, добавив современных деталей и непринужденного шика
Пустыня в алмазах
Гостиница по проекту шанхайского бюро SHUISHI в пустыне Тэнгэр на севере Китая развивает тему бриллиантов и звезд.
Реставрируя, оживляй
Публикуем лучшие дипломные работы Санкт-Петербургской академии художеств имени Ильи Репина, подготовленные в мастерской Николая Смелкова в 2024 году: ревитализация балкарского аула, реставрация монастыря в Новой Ладоге и приспособление под новую функцию Пеньковых амбаров на Тучкове буяне.
Ледокол Баумана
На прошедшей неделе Сергей Кузнецов показал журналистам кампус МГТУ имени Н.Э. Баумана. Мы хотели сделать по итогам показа репортаж – а получился репортажище, пространный в унисон с масштабом новой Технологической долины на Яузе. Рассказываем об экскурсии, структуре «долины» и особенностях ее архитектурного образа. Нам показалось, что авторы тут стремились к архетипическим формам современности. Их тут немало, и в общем, и в частностях. К примеру, все фасады стеклянные – подчиненные особенной форме, или нет... Но не только.
Залететь в тренды
Бюро Izi Design спроектировало для Ульяновска гибридное двухуровневое пространство, которое объединяет ресторан, студию флористики, лекторий и салон красоты. Интерьеры предлагают посетителям череду популярных в последнее время приемов: от оливкового дерева в кадке до шлакоблоков в качестве элемента дизайна.
Пресса: Рухнет ли центр Петербурга? Градозащитники правда...
Давно идут разговоры, что исторический центр Петербурга разрушается. Есть ли риск того, что он действительно однажды рухнет? Почему строгие законы об охране памятников не решают всех проблем? Чем вредно поклонение прошлому как самоценности? И, конечно, самый главный вопрос — что нужно делать, чтобы старый Петербург достался нашим потомкам в состоянии еще лучшем, чем он достался нам? Специально для «Собака.ru» архитектурный критик, автор телеграм-канала «Город, говори» Мария Элькина задала самые неудобные вопросы главному краеведу Петербурга Льву Лурье и девелоперу Игорю Водопьянову и собрала гид.
В золотой обертке
Новое здание библиотеки района Фар-Рокавей в Нью-Йорке стараниями архитекторов Snøhetta и художника Хосе Парла получило золотые стеклянные фасады, будто расчерченные перьевой ручкой.
Преемственность и развитие
Публикуем лучшие дипломные работы Санкт-Петербургской академии художеств имени Ильи Репина, подготовленные в мастерской Никиты Явейна в 2024 году: авторы предлагают идеи для Музея блокады и намывных территорий в районе поселка Горская, а также новый туристический объект в Териберке.
Под руководством архитекторов
100-километровая лондонская линия Елизаветы, охватывающая 41 подземную и надземную станцию и обслуживающая более 200 млн пассажиров в год, получила Премию Стерлинга как лучшее сооружение Великобритании-2024.