В своей части монографии Владимир Лисовский последовательно описывает петербургский период творчества архитектора Васильева. Для зодчего в столице все складывалось более чем удачно: образование он получил сначала в Институте гражданских инженеров, а затем в мастерской Леонтия Бенуа, успешно работать начал сразу после получения диплома. Работа в канцелярии по учреждениям Императрицы Марии была не слишком обременительной, приносила стабильный доход и позволяла сосредоточиться на участии во всевозможных архитектурных конкурсах. Конкурсное проектирование стало лейтмотивом творчества Николая Васильева: за сравнительно короткий петербургский период он успел поучаствовать в десятках состязаний, нередко становясь их призером. А за проект соборной мечети, впоследствии осуществленный, архитектор и вовсе получил две первые премии. И хотя в целом деятельность Николая Васильева в эти годы достаточно хорошо изучена исследователями архитектуры, Владимир Лисовский своей работой вводит в научный оборот целый ряд новых фактов. Один из самых талантливых и своеобразных архитекторов предреволюционной России впервые столь полно представлен широкой аудитории.
Вторая половина книги, написанная Ричардом Гашо, посвящена жизни и работе Васильева в Штатах. Америка встретила эмигранта Васильева отнюдь не с распростертыми объятиями. В противовес России, где для зодчества в 1910-1920-е годы царили самые вольготные времена, в США архитектурная деятельность была подчинена жестким капиталистическим требованиям. Первым местом работы для Васильева стала фирма «Уоррен и Уэтмор», где он проработал в качестве визуализатора с 1923 по 1931 годы. Элементарная необходимость зарабатывать на хлеб заставляла Васильева браться за работы, не соответствующие уровню его таланта, – Гашо этого не скрывает. Нужно отметить, что автор вообще значительно больше внимания уделяет описанию той среды, в которую попал архитектор. Гладкой петербургской биографии, подкрепленной статьями из журнала «Зодчий», в этой части монографии противопоставлены остросюжетные зарисовки и пассажи в духе «Эдички» Лимонова.
Впрочем, даже несмотря на все бытовые и финансовые трудности жизни в Америке, Васильев не оставил своей главной страсти – конкурсного проектирования. Пожалуй, самый захватывающий творческий вираж, пережитый архитектором в США, – это обращение к модернизму. И то, что уже немолодой, состоявшийся мастер нашел в себе силы радикально пересмотреть собственную творческую манеру, по-настоящему восхищает. В 1930-е Васильев успешно участвовал в целом ряде конкурсов на модернистские постройки – о каждом из этих состязаний и разработанных для них проектах Гашо рассказывает максимально подробно и увлекательно.
