Нина Фролова

Беседовала:
Нина Фролова

Тони Фреттон: «Часто архитектор – единственный, кто идет на прогрессивные шаги»

Английский архитектор Тони Фреттон – о врожденной демократичности модернизма, традиционных мотивах и вкладе студентов в развитие архитектуры.

0

Тони Фреттон побывал в Москве в июле этого года по приглашению Института медиа, архитектуры и дизайна «Стрелка»: он провел воркшоп «Развитие городских территорий – опыт Лондона» и поучаствовал в круглом столе «Между домом и офисом».
 
Архи.ру:
 – Когда вы говорите об исторических зданиях, вы используете термин «культурный артефакт», имея в виду, что они многослойные «плоды» прошлого. В этом смысле, ваши здания и здания ваших коллег – «плоды» культуры прошлых эпох и современности. Но язык вашей архитектуры – это все же язык модернизма. Получается, что модернизм по-прежнему актуален?

 
Тони Фреттон:
 – Да, абсолютно. Современное движение в архитектуре было настолько же значительно, как и Ренессанс, и оно до сих пор влияет на мышление архитекторов и планировщиков, однако мы забыли о его великих достижениях и о том, что оно заменило собой. До модернизма господствующим архитектурным стилем был классицизм в изводе боз-ар, в котором были заложены несколько веков классовых различий. Дом рабочего был простым и утилитарным, в то время как жилище богача украшали, как свадебный торт. Правительственное здание выглядело как палаццо, а фабрика – как сарай. Архитекторы современного движения создали абстрактную функциональную архитектуру, которая подходила новому демократическому обществу и в которой классовых различий не было – это замечательное достижение. И некоторые из наиболее важных зданий раннего модернизма находятся здесь, в России – дом Мельникова и его рабочие клубы, дом-коммуна Наркомфина Гинзбурга.
 
Модернистские здания не всегда ценят высоко, потому что у них нет традиционного, привычного содержания. Лондон, где я провожу часть времени, полон этого привычного смысла, и потому он одновременно чудесен и «душен». В Роттердаме, полностью модернистском городе, где я живу в остальное время, отсутствие этих знакомых смыслов дает своего рода свободу. Как проектировщик я интересуюсь и знакомыми, и абстрактными формами.
 
Если мы возьмем модернизм в широком смысле, который включает в себя живопись, литературу и музыку – наряду с архитектурой, мы увидим, что Пикассо, Джеймс Джойс, Стравинский и Ле Корбюзье свободно использовали мотивы из прошлого в сочетании с новыми возможностями модернизма, чтобы создавать работы, отвечающие современной ситуации. Мне как архитектору-модернисту представляется, что такое возможно и сейчас – что можно видеть в таких моих постройках, как лондонский «Красный дом», посольство Великобритании в Варшаве и датский музей Фульсанг – и что так можно работать честно, с вниманием к нуждам общества, и без всякой постмодернистской иронии.
zooming
Тони Фреттон на воркшопе в институте «Стрелка». Фото: Михаил Голденков / Институт «Стрелка»
«Красный дом» в Лондоне. Фото © Peter Cook
 


- Вы сейчас ответили на мой следующий вопрос – о том, каково людям «вступать в контакт» с постройками модернизма. К примеру, в России можно услышать мнение о работах Дэвида Чипперфильда, что они напоминают о позднесоветском времени – и это в каком-то смысле верно, так как у нас есть здания 1970-х, которые и правда выглядят…
 
 – Как постройки Дэвида Чипперфильда?
 
- Да.
 
 – Дэвид, друг мой, в Москве говорят, что твои работы советские по стилю! Если бы я был на его месте, я был бы польщен. Мне здания этого периода кажутся очень интересными, особенно московское здание Академии наук Юрия Платонова. Если поглядеть со стороны, в советском пространстве происходило очень много интересных событий, которые давали силу приверженцам «левых» взглядов в остальном мире. А сейчас мы находимся в ситуации, когда господство экономического либерализма не подвергается сомнению, и его алчность, индивидуализм и равнодушие к социальным проблемам видны в облике застроенной среды в России и на Западе.
Как уже значительное и продолжающее увеличиваться число людей, я перед лицом этой ситуации должен показывать – в интервью и другими средствами – что я осведомлен о политической обстановке и о необходимости разрабатывать альтернативные пути развития.
 
zooming
Тони Фреттон на круглом столе в институте «Стрелка». Фото: Иван Гущин / Институт «Стрелка»



- Конечно, никто не считает, что архитектор не должен быть социально ответственным. Но не заметили ли вы, что сейчас нечто вроде этой социальной ответственности стало модным, все должны работать в развивающихся странах, и так далее?
 
 – Я думаю, это скорее конкретная тенденция, чем мода; конечно, мои лондонские студенты настроены все более «социально». Но у меня самого нет опыта работы в развивающихся странах, лишь в Великобритании (которая порой может напоминать развивающуюся страну) и Северной Европе.
 
- Вы работаете в Британии, но также много ваших проектов было реализовано в Нидерландах. Как так получилось?
 
 – В то время Голландия экспериментировала с разными точками зрения и интересовалась зарубежными архитекторами – немного вроде курортного романа с горячим итальянцем, или, в моем случае, cool англичанином [игра слов: cool (англ.) одновременно означает «прохладный» и «крутой»  –  прим. ред]. Общественное устройство в Англии и Голландии практически одинаково. Несмотря на нынешние агрессивно консервативные режимы в обеих странах, оно и там, и там в основе своей социально-демократическое.
В контексте местных голландских особенностей наши постройки там, наверное, кажутся несколько странными, но несколько странные фрагменты – это даже хорошо для города.
 
zooming
Музей искусств Фульсанг © Helene Binet
zooming
Музей искусств Фульсанг © Helene Binet



- Я помню, как Дэвид Аджайе на открытии своей Школы управления в Сколково говорил, как ему понравилось работать в России, и что он хотел бы построить здесь что-нибудь еще. Но эта его постройка пока остается единственным зданием крупного зарубежного архитектора в России.
 
 – Я уверен, что это было сказано совершенно бескорыстно и ни в какой мере не было направлено на продвижение его карьеры… Касательно второй части вопроса, в России есть очень хорошие архитекторы – не хуже, чем в любой другой стране мира, поэтому я не уверен, что здесь требуется много иностранных архитекторов.
 
- И вы говорите, что вы с Аджайе друзья?
 

 – Да, мы с Дэвидом дружим. Он зовет меня лондонским архитектурным «крестным отцом», поэтому я думаю, что и мне можно его немного поддразнить.
 
- Ваши работы и его – из совершенно разных частей спектра…
 
 – Творчество Дэвида относится к полихромной части спектра…
Говорят, что я повлиял на более молодых архитекторов, но все же у каждого из нас – свой собственный голос, и мы уважаем друг друга.
 
zooming
Посольство Великобритании в Польше. Фото © Peter Cook
zooming
Посольство Великобритании в Польше. Фото © Peter Cook



- При взгляде со стороны представляется, что в Британии сейчас работает очень сильная группа архитекторов-модернистов – более сильная, чем в Германии, к примеру – вы, Дэвид Чипперфильд, Кит Уильямс, Терри Поусон
 
 – Добавьте к этому списку бюро Sergison Bates, Стивена Тейлора (Steven Taylor), Джонатана Вулфа (Jonathan Woolf), Йэна Ричи и многих других. Это было удивительно – вдруг обнаружить, что мир интересуется нашими работами, потому что архитектурная практика в Великобритании может быть похожей на путь на веслах против сильного течения. Именно поэтому Чипперфильд, Стерлинг, Фостер, Роджерс и я были вынуждены работать в других странах. И очень приятно слышать, что мы образуем движение. Признание заслуг – это приятно, но нельзя забывать при этом об ответственности. Поэтому, приехав в Россию, я постараюсь рассказать о возможностях идей – в форме открытого предложения, а не навязывания стилевой позиции.
 
- На тему работы в Англии: вы и Дэвид Чипперфильд в своих интервью критикуете британское отношение к архитекторам, архитектуре, процессу проектирования и т. д. Почему? Глядя из России, часто кажется, что в Европе ­– рай для архитекторов.
 
 – Архитекторам следует указывать политикам и бюрократам, где и как можно улучшить ситуацию. Я восхищаюсь Дэвидом, потому что он совершенно прямолинеен. Другие архитекторы в его положении были бы дипломатичными, а архитекторы-«звезды» говорят лишь то, что хочет услышать их собеседник. Дэвид ­– чрезвычайно ценный критик, и его работы всегда очень хороши. Я многому научился на их примере, и я даю своим студентам задание: изучить его творчество. Он прекрасный проектировщик, очень хорошо строит, очень хорошо понимает материалы, а также понимает, как создавать большое количество высококачественных работ.
 
Нам нужно много разных архитекторов – таких, как Дэвид, с большими «производственными мощностями», и таких, как я, с меньшим количеством глубоких проектов. При этом мы должны заботиться не только о текущем моменте, обучая следующее поколение архитекторов и помогая им начать самостоятельную карьеру.
 
Поэтому в Лондоне сейчас – удачная, но также и рискованная ситуация, которую мы должны продолжать критиковать. В  Москве обстановка выглядит гораздо более тяжелой. Если я вообще могу высказываться, алчность и невежество разрушают Москву так же, как они разрушили Лондон. Два дня назад Михаил Хазанов показал мне свое здание для правительства Московской области. Заказчики в какой-то момент решили, что можно обойтись остекленными внутренними стенами атриума, а сам атриум не делать – ради экономии средств. Но Хазанов убедил их, что без атриума здание будет выглядеть ужасно, и тот все же был сооружен. Архитектор был совершенно прав, защищая этот элемент проекта, потому что в следующие десятилетия люди привыкнут в идее свободного общения в этом публичном пространстве, и станет ясно, что Михаил Хазанов опередил свое время. Архитекторы должны быть несговорчивыми, должны отказываться идти на компромисс, потому что часто они единственные, кто подобными действиями способствует прогрессу. Конструктивисты это показали очень наглядно.
 
- Это верно, но их здания сейчас в очень плохом состоянии, как вы знаете.
 
 – Это трагедия, это чудовищно, потому что их здания были крайне важны для развития европейского модернизма, настолько же важны, как постройки Ле Корбюзье и Мис ван дер Роэ.
Это культурный долг России и Европы – восстановить эти памятники и заботиться о них на научной базе. Силами рынка этого не сделать. Сейчас, когда размах эксперимента Тэтчер стал виден полностью, в Великобритании постепенно понимают, что слепая вера в силы рынка не создала ни устойчивое общество, ни устойчивый город, и что необходимо продуманное, «культурное» планирование. Московским девелоперам стоило бы подумать о том, какой город они оставят своим детям и внукам.
 
- Боюсь, они собираются просто отправить своих внуков в Штаты…
 
 – …или в Лондон.
 
- Или в Лондон, где многие из них уже обосновались. Но продолжим тему молодого поколения: у вас обширный опыт педагога, в Москву сейчас вы также приехали как педагог. Ваши методы преподавания изменились со временем?
 
 – Я думаю, да, не могу сказать, как именно, потому что это был процесс эволюции. Меня интересует непрерывное существование старых идей в современном обществе. Я имею в виду не историю, но давно устоявшиеся методы работы, которые остаются актуальными и сегодня. Также, по моему опыту, собственно студенты-архитекторы не сильно изменились. Они остаются «инстинктивными» гуманистами, думающими о проблемах общества. Поэтому я уверен в нынешнем молодом поколении – и учащихся лондонской Школы Кэсса, где я сейчас преподаю, и в студентах моего воркшопа здесь, в институте «Стрелка».
 
Тони Фреттон на воркшопе в институте «Стрелка». Фото: Михаил Голденков / Институт «Стрелка»



- Какой совет вы даете своим студентам, когда они завершают обучение?
 
 – Я стараюсь помогать им советами «суммарно» до момента получения диплома. Я думаю, в нынешней ситуации нужна совместная работа профессионалов с разными точками зрения, как при разработке компьютерных программ c открытым исходным кодом. Как и многие другие педагоги, я признаю, что студенты могут внести свой вклад в архитектурную теорию. Я учу студентов, как понять ценность их идей и как использовать их на практике. Меня можно обвинить в том, что я принимаю их мысли некритично, но это небольшая цена за то, чтобы привить молодым архитекторам уверенность в себе вместе с чувством социальной ответственности.

15 Сентября 2014

Нина Фролова

Беседовала:

Нина Фролова
Похожие статьи
Сергей Орешкин: «Наш опыт дает возможность оперировать...
За последние годы петербургское бюро «А.Лен» прочно закрепило за собой статус федерального, расширив географию проектов от Санкт-Петербурга до Владивостока. Получать крупные заказы помогает опыт, в том числе международный, структура и «архитектурная лаборатория» – именно в ней рождаются методики, по которым бюро создает комфортные квартиры и урбан-блоки. Подробнее о росте мастерской рассказывает Сергей Орешкин.
2023: что говорят архитекторы
Набрали мы комментариев по итогам года столько, что самим страшно. Общее суждение – в архитектурной отрасли в 2023 году было настолько все хорошо, прежде всего в смысле заказов, что, опять же, слегка страшновато: надолго ли? Особенность нашего опроса по итогам 2023 года – в нем участвуют не только, по традиции, москвичи и петербуржцы, но и архитекторы других городов: Нижний, Екатеринбург, Новосибирск, Барнаул, Красноярск.
Александра Кузьмина: «Легко работать, когда правила...
Сюжетом стенда и выступлений архитектурного ведомства Московской области на Зодчестве стало комплексное развитие территорий, или КРТ. И не зря: задача непростая и очень «живая», а МО по части работы с ней – в передовиках. Говорим с главным архитектором области: о мастер-планах и кто их делает, о том, где взять ресурсы для комфортной среды, о любимых проектах и даже о том, почему теперь мало хороших архитекторов и что делать с плохими.
Согласование намерений
Поговорили с главным архитектором Института Генплана Москвы Григорием Мустафиным и главным архитектором Южно-Сахалинска Максимом Ефановым – о том, как формируется рабочий генплан города. Залог успеха: сбор данных и моделирование, работа с горожанами, инфраструктура и презентация.
Изменчивая декорация
Члены экспертного совета премии Innovative Public Interiors Award 2023 продолжают рассуждать о том, какими будут общественные интерьеры будущего: важен предлагаемый пользователю опыт, гибкость, а в некоторых случаях – тотальный дизайн.
Определяющая среда
Человекоцентричные, технологичные или экологичные – какими будут общественные интерьеры будущего, рассказывают члены экспертного совета премии Innovative Public Interiors Award 2023.
Иван Греков: «Заказчик, который может и хочет сделать...
Говорим с Иваном Грековым, главой архитектурного бюро KAMEN, автором многих знаковых объектов Москвы последних лет, об истории бюро и о принципах подхода к форме, о разном значении объема и фасада, о «слоях» в работе со средой – на примере двух объектов ГК «Основа». Это квартал МИРАПОЛИС на проспекте Мира в Ростокино, строительство которого началось в конце прошлого года, и многофункциональный комплекс во 2-м Силикатном проезде на Звенигородском шоссе, на днях он прошел экспертизу.
Резюмируя социальное
В преддверии фестиваля «Открытый город» – с очень важной темой, посвященной разным апесктам социального, опросили организаторов и будущих кураторов. Первый комментарий – главного архитектора Москвы Сергея Кузнецова, инициатора и вдохновителя фестиваля архитектурного образования, проводимого Москомархитектурой.
Прямая кривая
В последний день мая в Москве откроется биеннале уличного искусства Артмоссфера. Один из участников Филипп Киценко рассказывает, почему архитектору интересно участвовать в городских фестивалях, а также показывает свой арт-объект на Таможенном мосту.
Бетонные опоры
Архитектурный фотограф Ольга Алексеенко рассказывает о спецпроекте «Москва на стройке», запланированном в рамках Арх Москвы.
Юлий Борисов: «ЖК «Остров» – уникальный проект, мы...
Один из самых больших проектов жилой застройки Москвы – «Остров» компании Донстрой – сейчас активно строится в Мневниковской пойме. Планируется построить порядка 1.5 млн м2 на почти 40 га. Начинаем изучать проект – прежде всего, говорим с Юлием Борисовым, руководителем архитектурной компании UNK, которая работает с большей частью жилых кварталов, ландшафтом и даже предложила общий дизайн-код для освещения всей территории.
Валид Каркаби: «В Хайфе есть коллекция арабского Баухауса»
В 2022 году в порт города Хайфы, самый глубоководный в восточном Средиземноморье, заходило рекордное количество круизных лайнеров, а общее число туристов, которые корабли привезли, превысило 350 тысяч. При этом сама Хайфа – неприбранный город с тяжелой судьбой – меньше всего напоминает туристический центр. О том, что и когда пошло не так и возможно ли это исправить, мы поговорили с архитектором Валидом Каркаби, получившим образование в СССР и несколько десятилетий отвечавшим в Хайфе за охрану памятников архитектуры.
О сохранении владимирского вокзала: мнения экспертов
Продолжаем разговор о сохранении здания вокзала: там и проект еще не поздно изменить, и даже вопрос постановки на охрану еще не решен, насколько нам известно, окончательно. Задали вопрос экспертам, преимущественно историкам архитектуры модернизма.
Фандоринский Петербург
VFX продюсер компании CGF Роман Сердюк рассказал Архи.ру, как в сериале «Фандорин. Азазель» создавался альтернативный Петербург с блуждающими «чикагскими» небоскребами и капсульной башней Кисе Курокавы.
2022: что говорят архитекторы
Мы долго сомневались, но решили все же провести традиционный опрос архитекторов по итогам 2022 года. Год трагический, для него так и напрашивается определение «слов нет», да и ограничений много, поэтому в опросе мы тоже ввели два ограничения. Во-первых, мы попросили не докладывать об успехах бюро. Во-вторых, не говорить об общественно-политической обстановке. То и другое, как мы и предполагали, очень сложно. Так и получилось. Главный вопрос один: что из архитектурных, чисто профессиональных, событий, тенденций и впечатлений вы можете вспомнить за год.
KOSMOS: «Весь наш путь был и есть – поиск и формирование...
Говорим с сооснователями российско-швейцарско-австрийского бюро KOSMOS Леонидом Слонимским и Артемом Китаевым: об учебе у Евгения Асса, ценности конкурсов, экологической и прочей ответственности и «сообщающимися сосудами» теории и практики – по убеждению архитекторов KOSMOS, одно невозможно без другого.
КОД: «В удаленных городах, не секрет, дефицит кадров»
О пользе синего, визуальном хаосе и общих и специальных проблемах среды российских городов: говорим с авторами Дизайн-кода арктических поселений Ксенией Деевой, Анастасией Конаревой и Ириной Красноперовой, участниками вебинара Яндекс Кью, который пройдет 17 сентября.
Никита Токарев: «Искусство – ориентир в джунглях...
Следующий разговор в рамках конференции Яндекс Кью – с директором Архитектурной школы МАРШ Никитой Токаревым. Дискуссия, которая состоится 10 сентября в 16:00 оффлайн и онлайн, посвящена междисциплинарности. Говорим о том, насколько она нужна архитектурному образованию, где начинается и заканчивается.
Архитектурное образование: тренды нового сезона
МАРШ, МАРХИ, школа Сколково и руководители проектов дополнительного обучения рассказали нам о том, что меняется в образовании архитекторов. На что повлиял уход иностранных вузов, что будет с российской архитектурной школой, к каким дополнительным знаниям стремиться.
Архитектор в метаверс
Поговорили с участниками фестиваля креативных индустрий G8 о том, почему метавселенные – наша завтрашняя повседневность, и каким образом архитекторы могут влиять на нее уже сейчас.
Арсений Афонин: «Полученные знания лучше сразу применять...
Яндекс Кью проводит бесплатную онлайн-конференцию «Архитектура, город, люди». Мы поговорили с авторами докладов, которые могут быть интересны архитекторам. Первое интервью – с руководителем Софт Культуры. Вебинар о лайфхаках по самообразованию, в котором он участвует – в среду.
Устойчивость метода
ТПО «Резерв» в честь 35-летия покажет на Арх Москве совершенно неизвестные проекты. Задали несколько вопросов Владимиру Плоткину и показываем несколько картинок. Пока – без названий.
Сергей Надточий: «В своем исследовании мы формулируем,...
Недавно АБ ATRIUM анонсировало почти завершенное исследование, посвященное форматам проектирования современных образовательных пространств. Говорим с руководителем проекта Сергеем Надточим о целях, задачах, специфике и структуре будущей книги, в которой порядка 300 страниц.
Технологии и материалы
«Атмосферные» фасады для школы искусств в Калининграде
Рассказываем о необычных фасадах Балтийской Высшей школы музыкального и театрального искусства в Калининграде. Основной материал – покрытая «рыжей» патиной атмосферостойкая сталь Forcera производства компании «Северсталь».
Фасадные подсистемы Hilti для воплощения уникальных...
Как возникают новые продукты и что стимулирует рождение инженерных идей? Ответ на этот вопрос знают в компании Hilti. В обзоре недавних проектов, где участвовали ее инженеры, немало уникальных решений, которые уже стали или весьма вероятно станут новым стандартом в современном строительстве.
ГК «Интер-Росс»: ответ на запрос удобства и безопасности
ГК «Интер-Росс» является одной из старейших компаний в России, поставляющей системы защиты стен, профили для деформационных швов и раздвижные перегородки. Историю компании и актуальные вызовы мы обсудили с гендиректором ГК «Интер-Росс» Карнеем Марком Капо-Чичи.
Для защиты зданий и людей
В широкий ассортимент продукции компании «Интер-Росс» входят такие обязательные компоненты безопасного функционирования любого медицинского учреждения, как настенные отбойники, угловые накладки и специальные поручни. Рассказываем об особенностях применения этих элементов.
Стоимостной инжиниринг – современная концепция управления...
В современных реалиях ключевое значение для успешной реализации проектов в сфере строительства имеет применение эффективных инструментов для оценки капитальных вложений и управления затратами на протяжении проектного жизненного цикла. Решить эти задачи позволяет использование услуг по стоимостному инжинирингу.
Материал на века
Лиственница и робиния – деревья, наиболее подходящие для производства малых архитектурных форм и детских площадок. Рассказываем о свойствах, благодаря которым они заслужили популярность.
Приморская эклектика
На месте дореволюционной здравницы в сосновых лесах Приморского шоссе под Петербургом строится отель, в облике которого отражены черты исторической застройки окрестностей северной столицы эпохи модерна. Сложные фасады выполнялись с использованием решений компании Unistem.
Натуральное дерево против древесных декоров HPL пластика
Вопрос о выборе натурального дерева или HPL пластика «под дерево» регулярно поднимается при составлении спецификаций коммерческих и жилых интерьеров. Хотя натуральное дерево может быть красивым и универсальным материалом для дизайна интерьера, есть несколько потенциальных проблем, которые следует учитывать.
Максимально продуманное остекление: какими будут...
Глубина, зеркальность и прозрачность: подробный рассказ о том, какие виды стекла, и почему именно они, используются в строящихся и уже завершенных зданиях кампуса МГТУ, – от одного из авторов проекта Елены Мызниковой.
Кирпичная палитра для архитектора
Свыше 300 видов лицевого кирпича уникального дизайна – 15 разных форматов, 4 типа лицевой поверхности и десятки цветовых вариаций – это то, что сегодня предлагает один из лидеров в отечественном производстве облицовочного кирпича, Кирово-Чепецкий кирпичный завод КС Керамик, который недавно отметил свой пятнадцатый день рождения.
​Панорамы РЕХАУ
Мир таков, каким мы его видим. Это и метафора, и факт, определивший один из трендов современной архитектуры, а именно увеличение площади остекления здания за счет его непрозрачной части. Компания РЕХАУ отразила его в широкоформатных системах с узкими изящными профилями.
Топ-15 МАФов уходящего года
Какие малые архитектурные формы лучше всего продавались в 2023 году? А какие новинки заинтересовали потребителей?
Спойлер: в тренды попали как умные скамейки, так и консервативная классика. Рассказываем обо всех.
Металл с олимпийским характером
Алюминий – материал, сочетающий визуальную привлекательность и вариативность применения с выдающимися механико-техническими свойствами.
Рассказываем о 5 знаковых спорткомплексах, при реализации которых был использован фасадный алюминий компании Cladding Solutions.
Частная жизнь в кирпиче
Что происходит с обликом малоэтажной застройки в России? Архи.ру поговорил с экспертами и выяснил, какие тренды отмечают архитекторы в частном домостроении и почему кирпич остается самым популярным материалом для проектов загородных домов с очень разной экономикой.
Новая деталь: 10 лет реконструкции гостиницы «Москва»
В 2013 году был завершен третий этап строительства современной гостиницы «Москва» на Манежной площади, на месте разобранного здания Савельева, Стапрана и Щусева. В этом году исполняется ровно 10 лет одному из самых громких воссозданий 2010-х. Фасады нового здания выполнялись компанией «ОртОст-Фасад».
Сейчас на главной
Золотое кольцо
Показываем работы трех финалистов конкурса на эскизный проект нового международного аэропорта Ярославля. Концепцию победителя планируют реализовать к 2027 году.
Энергия [пост]модернизма
В Аптекарском приказе Музея архитектуры открылась выставка Владимира Кубасова. Она состоит, по большей части, из новых поступлений – архива, переданного в музей дочерью архитектора Мариной, но, с другой стороны, рисунки Кубасова собраны по проектам и неплохо раскрывают его творческий путь, который, как подчеркивают кураторы, прямо стыкуется с современной архитектурой, так как работал архитектор всю жизнь до последнего вздоха, почти 50 лет.
Кристаллы и минералы
Архитектор Дмитрий Серегин, успевший поработать в Coop Himmelb(l)au MAD Architects , предлагает новый подход к реабилитационной архитектуре. С помощью нейросети он стирает грань между архитектурой и природой, усиливая целительное воздействие последней на человека.
Модернизация – 3
Третья книга НИИТИАГ о модернизации городской среды: что там можно, что нельзя, и как оно исторически происходит. В этом году: готика, Тамбов, Петербург, Енисейск, Казанская губерния, Нижний, Кавминводы, равно как и проблематика реновации и устойчивости.
Там русский дух
Второй проект, реализованный бюро Megabudka на территории парка «Кудыкина гора» – гостиничный комплекс. В нем архитекторы продолжили поиски идентичности, но изменили направление: в сторону белокаменных церквей, уюта избы, уездного быта и космизма. Не обошлось и без драмы.
Счастье независимого творчества
Немало уже было сказано с трибуны и в кулуарах – как это хорошо, что в период застоя и типовухи развивались другие виды архитектурного творчества: НЭР, бумажная архитектура... Но не то чтобы мы хорошо знаем этот слой. Теперь, благодаря книге Андрея Бокова, который сам принимал участие во многих моментах этой деятельности, надеемся, станет намного яснее. Книга бесценная, написана хорошо. Но есть сомнения. В пророческом пафосе.
Новый «Полёт»
Архитекторы бюро «Мезонпроект» разработали проект перестройки областного молодежного центра «Полёт» в Орле. Летний клуб, построенный еще в конце 1970-х годов, станет всесезонным и приобретет много дополнительных функций.
Минимализм за Полярным кругом
Участники архитектурно-градостроительного конкурса «Деревянный минимализм улицы Смидовича» работали над образом центральной улицы Нарьян-Мара, условием было использование деревянных конструкций, а победивший проект планируют положить в основу мастер-плана центра города. Судило профессиональное жюри, а потом жители города. Публикуем 4 победивших проекта.
Яуза towers
В столице не так много зданий и проектов Никиты Явейна и «Студии 44». Представляем вашему вниманию концепцию большого многофункционального комплекса на Яузе, между двумя парками, с набережной, перекрестьем пешеходных улиц, развитым общественным пространством и оригинальным пластическим решением. Оно совмещает сложную, асимметричную, как пятнашки, сетку фасадов и смелые заострения верхних частей, полностью скрывающее техэтажи и вылепливающее силуэт.
И опять о птицах
Завершается строительство первого аэропорта в китайском городе Лишуй. Архитекторы пекинского бюро MAD выбрали для своего проекта самый очевидный визуальный прототип – серебристо-белую птицу.
Подражание природе
Открываем новую рубрику «Нейросети» работой для конкурса AI&Biomimicry. Для концепции музейного комплекса авторы позаимствовали природные световые явления и принцип биомимикрии. Этот промт не был простым: использовались слова трабекулы, мезоглея, сцинтиллоны и динофлагелляты.
Мастер яркого высказывания
Искусство архитектора и художника Владимира Сомова построено на столь ярких контрастах, что, входя на выставку, в какой-то момент думаешь, что получил кулаком в нос. А потом очень интересно. Мало кто, даже из модернистов, допущенных к работе с уникальными проектами, искал сложности так увлеченно, чтобы не сказать самозабвенно. ММОМА показывает выставку, основанную на работах, переданных автором в музей в 2019–2020 годах, но дополненную так, чтобы раскрыть Сомова и как художника, и как архитектора.
Тайный пруд
Благодаря проекту команды TISS Garden у жильцов клубного дома Ordynka в центре Москвы появился вид на воду: на плите подземного паркинга удалось создать водоем с системой фильтрации, высадить взрослые деревья и другую растительность.
Офисы с «ленточкой»
В Берлине началось строительство офисного (и немного жилого) «кампуса» LXK по проекту MVRDV. Проект связан с развитием района Восточного вокзала.
Венец из пентхаусов
Первое многоэтажное здание Монако, жилая башня Le Schuylkill, получит после реконструкции по проекту Zaha Hadid Architects завершение из шести пентхаусов.
«Красный просвещенец» в Нижнем Новгороде: снос или...
В Нижнем Новгороде прямо сейчас идет «битва экспертиз»: удивительный заросший зеленью квартал двадцатых годов «Красный просвещенец», с одной стороны, пытаются поставить на охрану как достопримечательное место, а с другой стороны, похоже, есть желание отдать его под застройку полностью или частично. Мы попросили журналиста и активиста Иру Маслову рассказать о ситуации.
Вулканическое
В Никола-Ленивце сожгли Черную гору – вулкан. Ее автор – она же автор Вавилонской башни 2022 года, и два объекта заметно перекликаются между собой. Только если предыдущий был про человеческое дерзновение, то теперь форма ушла в природные ассоциации и растворилась там. Вашему вниманию – фотографии сожжения.
Черный, белый и стекло
Лаконичный в формах и отделке дом для подмосковного коттеджного поселка, основным приемом которого стал контраст – цвета, материалов и масс.
Два, пять, десять, девятнадцать: Нижегородский рейтинг
В Нижнем Новгороде наградили победителей XV, по-своему юбилейного, архитектурного рейтинга. Вручали пафосно, на большой сцене недавно открывшейся «Академии Маяк», а победителей на сей раз два: Школа 800 и Галерея на Ошарской. А мы присоединили к двум трех, получилось пять: сокращенный список шорт-листа. И для разнообразия каждый проект немного поругали, потому что показалось, что в этом году в рейтинге есть лидеры, но абсолютного – вот точно нет.
Сергей Орешкин: «Наш опыт дает возможность оперировать...
За последние годы петербургское бюро «А.Лен» прочно закрепило за собой статус федерального, расширив географию проектов от Санкт-Петербурга до Владивостока. Получать крупные заказы помогает опыт, в том числе международный, структура и «архитектурная лаборатория» – именно в ней рождаются методики, по которым бюро создает комфортные квартиры и урбан-блоки. Подробнее о росте мастерской рассказывает Сергей Орешкин.
Вплотную к демократии
Конкурс на проект реконструкции зданий датского парламента выиграли бюро Cobe, Arcgency и Drachmann совместно с конструкторами Sweco. Цель трансформации – позволить любому гражданину приблизиться вплотную к оплоту демократии.
Арка, жемчужина, крыло и ветер
В соцсетях губернатора Омской области началось голосование за лучший проект нового аэропорта. Мы попросили у финалистов проекты и показываем их. Все довольно интересно: заказчик просил сделать здание визуально проницаемым насквозь, а образы, с которыми работают авторы – это арки, крылья, порывы ветра и даже «Раковина» Врубеля, который родился в Омске.
Три башни профессора Юрия Волчка
Все знают Юрия Павловича Волчка как увлеченного исследователя архитектуры XX века и теоретика, но из нашей памяти как-то выпадает тот факт, что он еще и проектировал как архитектор – сам и совместно с коллегами, в 1990-е и 2010-е годы. Статья Алексея Воробьева, которую мы публикуем с разрешения редакции сборника «Современная архитектура мира», – о Волчке как архитекторе и его проектах.
Парк архитектуры и отдыха
Для подмосковного гостиничного комплекса, предполагающего разные форматы отдыха, бюро T+T Architects предложило несколько типов жилья: от классического «стандарта» в общем корпусе до «пещеры в холме» и «домика на дереве». Дополнительной задачей стала интеграция в «архитектурно-лесной» парк существующих на территории резиденций, построенных в классическом стиле.
Лирически-энергетическая архитектура
Здание поста управления солнечной электростанцией Kalyon Karapınar SPP по проекту Bilgin Architects в Центральной Анатолии служит «пользовательским интерфейсом» для бесконечного поля солнечных батарей.
Пресса: Архитектура без излишеств: есть ли рецепты, позволяющие...
На нынешнем рынке застройщики лавируют между неуклонно растущей себестоимостью и растущими же потребностями покупателей, отдающих за свои типовые квартиры впечатляющие суммы. Способна ли архитектура стать дополнительным конкурентным преимуществом реализуемых проектов? И есть ли рецепты, позволяющие строить «дешево и красиво»?