Монументы эфемерности

В нынешнем году международный фестиваль ландшафтных объектов Архстояние проводится в девятый раз. В пресс-материалах прежде всего впечатляет список партнеров и меценатов фестиваля, от некоммерческой организации «Архполис», администрации Калужской области, национального парка «Угра» до посольств разных стран, архитектурных и дизайнерских бюро. Занятно: чем более внушительной становится организационная платформа фестиваля, его инфраструктура, тем эфемернее и призрачнее идейное, концептуальное наполнение.

Придуманное куратором Антоном Кочуркиным название нового Архстояния – «Здесь и сейчас». Главная тема – исследование временных параметров искусства и архитектуры. Ее сформулировал куратор международной программы Архстояния, известный режиссер и продюсер Ричард Кастелли. Он обращает внимание на важность присутствия временной составляющей в восприятии архитектуры, на зависимость понимания образа от конкретных исторических условий. 

Строго говоря, Время один из главных оппонентов феномену Архитектуры. Архитектура создает образ Вечности, неподвластный разрушительному движению Времени. Время этот образ подтачивает, превращая великолепные чертоги в руины. Об этом сочинил гениальный акростих «Река времен» Гавриил Державин. Меланхолией руин на фестивале молодых объектов, сделанных молодыми архитекторами, заниматься как-то не пристало. Потому Время попытались материализовать как некую пространственно-пластическую метафору, не входящую в конфликт с архитектурой, а наделяющую ее новым измерением. 

Сразу при входе в парк «Версаль», перед ротондой Александра Бродского посетитель видит собранный из деревянных реек макет электронных часов немца Марка Форманека. С шести вечера пятницы до двух ночи воскресенья можно было наблюдать, как рабочие прилаживали к цифрам стремянки, вынимали и переставляли планки, фиксируя точное время на каждую минуту. Подобным по логике кунштюкам отдает дань патриарх и вдохновитель первоначальной идеи Архстояния Николай Полисский. Он тоже любит приборы, по определению высокотехничные и нашпигованные сложнейшей электроникой (типа Андронного коллайдера), воплощать кустарным способом из срубленных веток, бревен и прутьев. Только все-таки с немцем имеются отличия. Полисский кустарным способом создает совершенные, причастные вечности формы. Форманек делает наоборот: он представляет вечность как тотальную эфемерность, в которой логика оказывается практически тем же, что и тавтология, и даже абсурд. Хрупкие тонкие реечки не организуют такой визуальный образ, который мог бы ассоциироваться с платоническим отражением вечного света Истины и Красоты.

Монументы эфемерности стали своего рода антитезой тому, что занимает в Никола-Ленивце Николая Полисского и его артель. С каждым годом плотность пластических тем на Архстоянии истончается, уступая место гибкому интеллектуальному тренингу. В оставшемся от прошлых фестивалей домике «Удаленный офис» в благоговейной тишине восседает среди облаков бумажной стружки императрица нынешнего царства эфемерности японская художница Сашико Абе. На Ливерпульской биеннале 2010 года Сашико Абе была в числе лучших экспонентов. В руках художницы лишь ножницы и бумага, которую она режет, превращая в прихотливо вьющиеся стружки. Белые стружки заплетают все пространство деревянного домика. Этот медитативный акт, конечно, восхищает и призрачной своею тихой красотой, и теми вытканными мыслеформами, что облаками двигаются в пространственно-временном континууме. Заставляют пережить ломкие фигуры времени тонко и нежно.

Желание поймать ускользающие облака времени определило занятный гастрономический проект «Облачная кухня» Жан-Люка Бриссона. Наследник французских ювелиров гастрономии мсье Бриссон смикшировал никола-ленивецкие кулинарные рецепты с французскими кулинарными фантазиями. Пробовать «облака» надо было в перчатках, обмакивая хлеб во что-то розовое и белое. 

С образом истаивающего времени связана и тема исчезновения. Александр Алеф Вайсман предложил посетить архитектурно-оптический объект «Купель», в котором выстроены коридоры бесконечных зеркальных отражений, а собственной фигуры посетитель не видит. В лабиринте «Сад знаний» Антона Кочуркина собраны артефакты времени: свидетельства археологии и народной культуры земли Никола-Ленивец. 

Конечно же, время улавливается и звуками. В одном из хитов прошлых фестивалей, Арке Бориса Бернаскони, Сергей Комаров и Владислав Добровольский (группа Cyland) устроили кабинет звучащих ящичков. В двенадцати камерах-ячейках внутренней комнаты Арки хранится библиотека звуков. Выдвинешь ящичек – услышишь опус, созданный по принципам сонорики или алеаторики.
 
Вообще саунд-арт, примиряющий Архитектуру и с contemporary art, и с интертекстуальными видами творчества, и со Временем, давно стал желанным гостем Архстояния. Помним шедевр этого направления, воздвигнутый композитором и музыкантом Дмитрием Власиком со товарищи звуковой собор с колоколами на главной площади «Версаля», с ротондой Бродского в центре. Музицировали на Архстоянии и Петр Айду, и другие замечательные экспериментаторы со звуком. Теперь приехали группа Cyland, Варя Павлова (Lisokot), Сергей Касич. Касич и Варя обжили звуком новый, только что сделанный большой арх-объект – бельведер «Ленивый зиккурат». Его выполнила проектная группа «Поле – Дизайн» во главе с Владимиром Кузьминым и Николаем Калошиным. Башня не что иное, как многоярусный ступенчатый сруб, по внешнему периметру опоясанный лестницами. Он создан по модульному принципу из клетей-«кубиков». И в идеале он именно то место, в котором архитектура принимает у себя разные пространственно-временные художества. Выстроенная в композиции «Атональная архитектоника – Зиккурат» саунд-артистская многоступенчатая архитектура Сергея Касича, так же как и экспериментальный вокал Вари Павловой (Lisokot) способствуют немало к украшению восприятия нового арх-объекта.

В целом же новый фестиваль подтвердил некую бинарную логику событий в Никола-Ленивце. Не требующие резонанса в разных междисциплинарных сферах, самодостаточные в своей эстетической ценности объекты Николая Полисского и его артели ведут диалог с принципами нового проектного мышления молодых, для которых важно осваивать новые измерения творческого общения и разрабатывать принципы видового, жанрового полифонизма. Граница этого диалога точно проходит по ленте дорожного шоссе.