Здание церкви должно быть красивым, но при этом простым

Беседа с архитектором Андреем Анисимовым

Можно ли считать, что храмы, которые во множестве строятся сейчас в России, отражают облик возрождающегося Православия? Известный церковный архитектор Андрей Анисимов думает, что на этот вопрос нельзя ответить однозначно. С одной стороны, быстрое возведение по всей стране новых храмов не может не радовать, с другой – открытыми остаются вопросы преемственности художественных традиций, соблюдения стиля, канона, да и хотя бы просто чувства меры.

– Кто обычно решает, как будет выглядеть новый храм? 

– В лучшем случае – настоятель, но, как правило, старается диктовать свою волю попечитель. И если заказчики имеют какое-то представление о церковной архитектуре, о церковном искусстве, то это хорошо. А если у них нет таких представлений и они основываются только на своем вкусе, который к тому же сформировался в советское время, когда церквей не строили, то, конечно, ситуация более сложная. Но ведь архитектор может показать свои варианты и найти какой-то компромисс. Главная проблема в том, что церковная архитектура – молодая специальность, и очень часто неопытны не только заказчики, но и сами архитекторы.

– Прихожане и клирики часто жалуются, что в новом храме тесно, холодно или душно, что акустика плохая; художники жалуются, что им непонятно, как современные храмы, в основе архитектуры которых синтез разных традиций, расписывать изнутри… Должны ли учитываться все эти пожелания при проектировании новой церкви? 

– Все, что вы перечислили, – это беда неопытных архитекторов, которых выдернули с проектирования какого-нибудь торгового комплекса и попросили построить храм по случаю.

Конечно, главная задача храмостроителя – организовать пространство удобно; надо хотя бы знать, где что в храме находится, как идет служба, откуда произносится возглас, какой должна быть акустика, что происходит в алтаре и сколько там должно быть места. Мне пришлось видеть проект, созданный, кстати, академиком, в котором в подклет вела винтовая лестница вокруг престола… 

Так как любое церковное искусство имеет сакральное значение, каждый элемент внешнего и внутреннего убранства храма должен быть четко продуман, вплоть до дверной ручки. То есть когда проектируется храм, уже понятно, какой там будет иконостас, какие росписи, понятно, музыка какого стиля там должна звучать. Для меня идеал – это наша древность: иконопись, знаменный распев.

Храмовая архитектура – это колоссальная отдельная сфера, для работы в которой необходимо обладать очень серьезными знаниями. Архитектор, который впервые с этим сталкивается, очень самоуверен. Я сам прошел через все это – мне казалось 25 лет назад, что я все знал. Это теперь я понимаю, что нахожусь только в самом начале пути и с каждым проектом узнаю все больше и больше, что-то новое и важное.

А поначалу кажется все просто, и заказчики и архитекторы кидаются в «творчество». А потом ведь по этим зданиям, которые построены по наитию, без понимания гармонии храмового пространства, потомки будут судить о духовной культуре нашей эпохи! 

– А нет ли готового решения? Например, типовых проектов храмов, которые легко, быстро и недорого можно построить?

– Каждый раз это индивидуальный проект. Есть традиция, разнообразие церковной архитектуры колоссальное, поэтому нет смысла строить что-то однотипное – на сложности работ и стоимости это никак не отразится. 

Кстати, когда к нам в мастерскую приходят заказчики, то мы их, как правило, приятно удивляем: они открывают для себя столько разных интересных архитектурных решений, что появляется возможность подумать и выбрать проект в зависимости от того, где будет стоять новый храм, какое будет посвящение и кто будет в него ходить. 

К примеру, иконостас. Он не обязательно может быть деревянным или закрытым… Так, сейчас мы сделали проект интерьера храма в Патриаршем центре духовного развития детей и молодежи при Даниловом монастыре. Тут мы предложили заказчику открытый иконостас – ведь в этом храме будут собираться новоначальные, молодежь, и, конечно, такой иконостас будет выполнять просветительские, миссионерские задачи. 

Хорошо, если заказчик точно знает, что именно он хочет, но так редко бывает. Проблема в том, что у людей существуют не просто вкусовые какие-то предпочтения, а стереотипы. 

– То есть все, кто заказывает строительство храма, хотят одного и того же? А чего именно?

– Например, одно время все хотели храм, подобный тому, что на Поклонной горе. И это несмотря на то, что проект этот не самый удачный. Но многим нравится, что он выглядит под стать современной архитектуре – много стекла и бетон. Но не могут быть у храма стеклянные стены, иначе как тогда в нем молиться! Храм должен быть закрытым пространством. 

– А что «модно» сейчас?

– Как правило, если строят храм в каком-либо городе, местная областная администрация вместе со спонсорами вкладывают туда очень большие деньги. Ведь в провинции храмов не хватает, а новый большой собор – это уже как визитная карточка. И власти стремятся сделать так, чтобы она выглядела как можно более монументально и богато. Поэтому приветствуется мрамор, золото, а если не так много средств – то искусственный мрамор и нитрид титана, что еще хуже. Например, золотой крест на фоне медной крыши воспринимается как некий акцент, он венчает здание, а если все покрыть нитридом титана? Когда вся крыша золотая – это уже перебор, должна же выстраиваться какая-то логика, драматургия пространства… 

Обычно такие крупные стройки поручают местным строительным организациям и архитекторам. Губернатора можно понять: почетно, если все сделают его местные мастера. Но проблема в том, что церковных архитекторов с опытом в принципе очень мало, а в провинции тем более трудно найти специалиста.
В этих условиях очень правильной мне кажется рекомендация Святейшего Патриарха Кирилла: «Давайте поскромнее». Например, когда мы строили Владимирский скит на Валааме, средства были, но расходовать их надо было разумно, вот и решили потратить их не на блеск куполов, не на мраморную роскошь, а сделать храм более строгим, кирпичным, чтобы он вписывался в окружающий северный пейзаж: немного резьбы, немного мозаики… Ведь церковь располагается в монашеской обители. При этом храмовый комплекс включает в себя и келейный корпус, и крестильню, и многие другие необходимые монахам помещения. Нужно было создать именно живой храм, а не просто памятник – поэтому решили деньги потратить на то, что действительно необходимо.

Очень жалко, когда есть все возможности, денег потрачено много, а храм получается невнятным. Именно поэтому, кстати, многие прихожане не любят посещать такие храмы, называют их «новоделами», чувствуют там себя неуютно. Не надо забывать, что эстетическое впечатление от здания церкви имеет важное миссионерское значение.

– Но далеко не каждый приход или город в провинции может «пожаловаться» на избыток денег на строительство храмов. 

– Самое главное здесь – не количество денег, а то, чтобы наши желания совпадали с нашими возможностями. Не нужно задаваться целью за 3 копейки построить храм Христа Спасителя, нельзя делать дешевку с искусственным золотым блеском и фальшивыми брильянтами. Ведь и из недорогих материалов можно создать художественное произведение.

Должен использоваться качественный материал, который подходит для храма. На мой взгляд, это не может быть бетон. Он не пропускает воздух и влагу, это холодный материал, ночью он охлаждается, а когда днем в храм приходят люди, температура повышается, образуется конденсат. В таком здании всегда душно: сложно продумать вентиляцию, она потребует дополнительных больших денег. То есть, придумав храм из «современного и недорогого» материала – бетона, мы должны придумать к нему эффективную систему отопления, вентиляции, специальные краски для внутренних росписей, чтобы выдержали конденсат, и так далее.

В кирпичном храме, который расписан фресками, стены «дышат», впитывают в себя влагу, а потом долго ее отдают: часть – наружу, часть – внутрь. Поэтому в старинных храмах никогда не бывает очень холодно или очень душно. Так что архитектурная традиция тут не просто выполняет эстетические функции – следование ей помогает решать многие практические проблемы, пришедшим в храм помолиться комфортно находиться в этом помещении. 

Поэтому и за небольшие деньги можно сделать храм, который будет отвечать определенным необходимым запросам: он должен быть вместительным, теплым, но главное – он должен быть храмом.

Если говорить о недорогих материалах, то можно использовать газосиликатные блоки, которые обладают всеми характеристиками кирпича, но они дешевле. Чаше всего мы ищем материалы, которые используются при реставрации. Цемент – это зло для храма.

Используя такие традиционные приемы, можно возвести небольшой храм даже за 5–6 миллионов рублей (без учета стоимости коммуникаций) и за 2,5 месяца работы – и там сразу можно будет служить. 

Сейчас мы разрабатываем как раз такую «линейку» бюджетных храмов. Их принцип – легкое и быстрое возведение, так как многолетняя стройка выжимает огромные средства.

– А можете ли вы назвать какие-то конкретные удачные проекты, глядя на которые потомки не осудят нас? 

– Может быть, это новый храм в Зачатьевском монастыре в Москве. По крайней мере, для столицы, где вообще много всего очень разного строят, это удачная работа, в которой старые традиции сочетаются с современными технологиями. Этот собор хорошо вписывается в архитектуру центра Москвы.

Вообще всего десять лет назад я не смог бы ответить на этот вопрос – то, что строили тогда, трудно назвать шедеврами, особенно в глубинке. Теперь постепенно возникают какие-то интересные архитектурные проекты.

К сожалению, нет такой традиции сейчас, чтобы архитектурные мастерские существовали при Церкви; может быть, была бы полезна такая централизация. Тогда был бы единый центр, который мог бы анализировать и упорядочивать все разнородные процессы, которые происходят в храмостроительстве. 

– Но ведь вы сказали, что типовые проекты невозможны?

– Конечно, не надо типовые… Но ведь можно как-то задать направление, заказы распределять тем, кто лучше с ними справится. Может быть, я не прав, но лично мне хочется несколько ограничить полет фантазии строителей, ведь сейчас, просто имея желание, можно строить все что угодно… 

В этом году в МАРХИ наконец собираются открыть обучение по специальности «Храмостроитель»; за этим новым начинанием все архитекторы следят с надеждой.

– В предыдущие эпохи в искусстве господствовал какой-либо один стиль. Как можно охарактеризовать стиль сегодняшней храмовой архитектуры? 

– Я не знаю, существует ли в России современная светская архитектура. Но, в любом случае, могу сказать точно, что ее законы не применимы к храмостроительству. Мы не можем использовать в ней современные приемы, тот же хай-тек. Ведь храмовая архитектура построена на символике. Задачи у нее другие. Поэтому для меня как для архитектора нет смысла искать необыкновенные новаторские приемы, которые бы порывали с традициями.

В своих вкусах я опираюсь на древние образцы. Я, например, не буду строить церковь в стиле классицизма или барокко.

Какой стиль господствует в современном храмостроительстве? Скорее всего, никакого. Часто это самовыражение архитекторов или заказчиков, не имеющее отношения к церковной традиции. Есть несколько архитекторов, которые занимаются храмостроительством постоянно – тут уже есть на что посмотреть. Ведь если появляются знания, практический опыт, да еще если и сам архитектор воцерковляется, он уже начинает жить в этой традиции. 

Общей концепции ни у кого нет. Все делают по-разному. Да и я сам могу, например, сделать проект в стиле модерн, или в стиле XVII века, или в стиле византийской архитектуры. Это не потому, что у меня в голове каша, а потому, что это все – любимое. Зависит от ситуации, местоположения, посвящения, предназначения, истории создания храма.

– Есть ли в архитектуре канон как в иконописи? 

– Как такового прописанного канона нет. Есть в Писании указания, каким должен быть храм, они даны Самим Богом: как строить Скинию. Сказано, что должен быть сам храм, что должен быть алтарь, святая святых, должен быть притвор, двор и так далее. Это является догматичным. Все остальное – это традиция. Наша задача – выбрать из этой традиции то, что относится именно к традиции, а не к вкусам, которые господствовали в данный период времени. То есть, например, храмы эпохи классицизма или барокко более близки светской архитектуре. В барочном иконостасе, например, вам и иконы будут плохо видны за элементами декора – в то время архитекторов стиль интересовал больше, чем сакральный смысл каждой детали интерьера.

А вот, например, если мы посмотрим на византийский храм, мы не найдем в архитектуре ничего лишнего – все подчинено определенной символике. Причем если это царская архитектура – то она монументальная, там есть и золото, и мозаики, и мрамор. Но существуют и простые маленькие храмы; вспомните, например, Балканы – и там тоже пространство организовано удивительно гармонично. 

В любом церковном искусстве главное – это пропорция, потому что пропорции подчеркивают красоту формы. Ведь церковное здание должно быть красивым. Оно может быть простым, но при этом оно должно быть красивым. Любой маленький балканский храм, который площадью 3 на 4 метра, очень красив.

– А русскую традицию маленьких деревянных сельских храмов не стоит ли продолжить? 

– Деревянный храм в древнем карельском селе было построить естественно и несложно. Под рукой был и необходимый материал, и мастера, которые отлично владели своим ремеслом, передавали его из поколения в поколение.

Сейчас лес диаметром 36 см уже надо заказывать чуть ли не через Правительство России, а строители уже не владеют приемами деревянного храмостроительства – надо тогда искать специалистов-реставраторов, которых всего несколько. Стоить такой «правильный» деревянный храм будет столько же, сколько и каменный. А строить из «карандашиков» – оцилиндрованного бруса, из которых строят дачи и баньки?.. Да из них же нельзя возводить храмы, это уже не архитектура! Конечно, сейчас строят такие варианты только как временные: эти здания некрасивы, недолговечны, да и пожароопасность высокая.

– Сейчас широко обсуждается создание в разных районах Москвы храмов «шаговой доступности», которые возведут из модулей. Сама идея вопросов не вызывает, а как вы можете оценить замысел с точки зрения архитектуры? 

– Если это модули, значит это бетон… Правда, я проектов этих не видел лично, поэтому судить не берусь.

Быстровозводимые храмы – это просто воплотить; например, сейчас мы строим храм на Ленинском проспекте, он почти готов за 2,5 месяца. 

Можно быстро построить маленькие храмы – хотя бы по примеру псковской архитектуры, которая до невозможности простая, но удивительно одухотворенная.

Для меня не очень понятны огромные городские храмы вместимостью в 1,5 тысячи человек. Ясно, если это кафедральный собор. Но церковную жизнь организовать в нем, создать общину – трудно. Люди пришли и ушли, и священник не в состоянии пообщаться с каждым. Это будут уже не прихожане, а захожане.

Сейчас в многомиллионном мегаполисе церквей очень мало. У нас в московских храмах в воскресенье и праздники яблоку негде упасть, а в будние дни туда приходят на службу 10–15 человек. Огромный храм дорого содержать. То есть всю неделю надо отапливать храм ради того, чтобы в воскресенье там была служба. А потом приходят счета за коммунальные услуги, и всем становится плохо. 

А вот наполнить Москву огромным количеством маленьких храмов – это было бы прекрасно. Там батюшка сможет организовать небольшую, но общину, сможет каждого прихожанина окормить.

– Многие жители городов считают, что архитектура храма должна вписываться в окружающую городскую застройку. Целесообразно ли это, по-вашему? 

– Это смотря какая застройка. Иногда в той же Москве такая городская современная архитектура, что в ней жить-то не хочется, а не то что впихивать в нее здание храма, да еще подгонять его стиль под нее. Наоборот, я считаю, что церковное сооружение должно выглядеть как райский сад посреди всего этого. То есть храм должен не подделываться под индустриальный пейзаж, а быть контрапунктом. Такая Церковь как бы говорит: есть мирская жизнь, а есть церковная, и если вы хотите такой жизни – приходите сюда. То есть все архитектурные изыски должны подчеркнуть, а не затемнить символический образ храма и прилегающей к нему территории. Например, в Сретенском монастыре храм окружен садом. И это не потому так устроено, что наместник, отец Тихон, розы любит, это так должно быть – как образ райского сада в центре Москвы.

– Вы говорили об архитектуре Византии и Святой Руси как об эталоне, который нужно копировать. Но, например, стиль модерн, возникший в начале XX века, тоже претворял древние образцы, однако художники тогда строили по-настоящему новаторские храмы. 

– Стиль модерн, в котором, например, построена Марфо-Мариинская обитель в Москве и к которому принадлежат А.В. Щусев и И.Е. Бондаренко, – это образец прекрасной церковной архитектуры. Почему он был удачным? Потому что художники изучали Псков и Новгород, изучали древность, исконные традиции… Ведь именно в ту эпоху, в начале XX века пришло понимание, что наше традиционное наследие очень богатое и интересное. И тогда стали ориентироваться не на Запад, как это было на протяжении несколько веков, начиная с Петра I, а на свое собственное искусство.

Искусственный поиск нового – дело пагубное. Например, иконописец не подписывает свою работу – не он ее автор. Так и архитектор, создавая новое здание, должен каждый раз изучить древние образцы и, уже пропустив их через себя, создавать свой проект. Этот процесс для меня всегда самое приятное в работе. Он дает моему мастерству и моей душе гораздо больше, чем если бы я просто самовыражался как жутко талантливый архитектор.

– Вы считаете, что идеи «русского ренессанса» начала XX века созвучны и нашей эпохе? 

– Сейчас многие художники ощущают себя в том же состоянии – им еще предстоит изучить, открыть, скопировать многое. Тогда только они смогут творить в рамках традиции. Но, например, новое поколение архитекторов, которым сейчас 20–22 года, уже идет дальше – я это вижу на примере своих учеников. Так, например, я видел проекты храмов в новаторском стиле, но которые созданы не просто в целях самовыражения, а на основе глубокого понимания православных традиций: там остаются формы, пропорции «золотого сечения», построение на четырех столпах, с барабаном и главками, то есть крестово-купольная система. Но такую архитектуру могут создавать только верующие люди, которые знают жизнь Церкви.

С Андреем Анисимовым беседовал Антон Леонтьев


16 Марта 2012

Похожие статьи
Прощание с СЭВ
Александр Змеул рассказывает историю проектирования, строительства и перепроектирования здания СЭВ – безусловной градостроительной доминанты западного направления и символа послевоенной Москвы, размноженного в советском «мерче», всем хорошо знакомого. В ходе рассказа мы выясняем, что, когда в 1980-е комплексу потребовалось расширение, градсовет предложил очень деликатные варианты; и еще, что в 2003 году здесь проектировали башню, но тоже без сноса «книжки». Статья иллюстрирована архивными материалами, часть публикуется впервые; благодарим Музей архитектуры за предоставленные изображения.
Археология модернизма: первая работа Нины Алешиной
Историю модернизма редко изучают так, как XVIII или XIX век – с вниманием к деталям, поиском и атрибуциями. А вот Александр Змеул, исследуя творчество архитектора Московского метро Нины Алешиной, сделал относительно небольшое, но настоящее открытие: нашел ее первую авторскую реализацию. Это вестибюль станции «Проспект Мира» радиальной линии. Интересно и то, что его фасад 1959 года просуществовал менее 20 лет. Почему так? Читайте статью.
Годы метро. Памяти Нины Алешиной
Сегодня, 17 июля, исполняется сто лет со дня рождения Нины Александровны Алешиной – пожалуй, ключевого архитектора московского метро второй половины XX века. За сорок лет она построила двадцать станций. Публикуем текст Александра Змеула, основанный на архивных материалах, в том числе рукописи самой Алешиной, с фотографиями Алексея Народицкого.
Мечта в движении: между утопией и реальностью
Исследование истории проектирования и строительства монорельсов в разных странах, но с фокусом мечты о новой мобильности в СССР, сделанное Александром Змеулом для ГЭС-2, переросло в довольно увлекательный ретро-футуристический рассказ о Москве шестидесятых, выстроенный на противопоставлениях. Публикуем целиком.
Модернизация – 3
Третья книга НИИТИАГ о модернизации городской среды: что там можно, что нельзя, и как оно исторически происходит. В этом году: готика, Тамбов, Петербург, Енисейск, Казанская губерния, Нижний, Кавминводы, равно как и проблематика реновации и устойчивости.
Три башни профессора Юрия Волчка
Все знают Юрия Павловича Волчка как увлеченного исследователя архитектуры XX века и теоретика, но из нашей памяти как-то выпадает тот факт, что он еще и проектировал как архитектор – сам и совместно с коллегами, в 1990-е и 2010-е годы. Статья Алексея Воробьева, которую мы публикуем с разрешения редакции сборника «Современная архитектура мира», – о Волчке как архитекторе и его проектах.
Школа ФЗУ Ленэнерго – забытый памятник ленинградского...
В преддверии вторичного решения судьбы Школы ФЗУ Ленэнерго, на месте которой может появиться жилой комплекс, – о том, что история архитектуры – это не история имени собственного, о самоценности архитектурных решений и забытой странице фабрично-заводского образования Ленинграда.
Нейросказки
Участники воркшопа, прошедшего в рамках мероприятия SINTEZ.SPACE, создавали комикс про будущее Нижнего Новгорода. С картинками и текстами им помогали нейросети: от ChatGpt до Яндекс Балабоба. Предлагаем вашему вниманию три работы, наиболее приглянувшиеся редакции.
Линия Елизаветы
Александр Змеул – автор, который давно и профессионально занимается историей и проблематикой архитектуры метро и транспорта в целом, – рассказывает о новой лондонской линии Елизаветы. Она открылась ровно год назад, в нее входит ряд станцией, реализованных ранее, а новые проектировали, в том числе, Гримшо, Уилкинсон и Макаслан. В каких-то подходах она схожа, а в чем-то противоположна мега-проектам развития московского транспорта. Внимание – на сравнение.
Лучшее, худшее, новое, старое: архитектурные заметки...
«Что такое традиции архитектуры московского метро? Есть мнения, что это, с одной стороны, индивидуальность облика, с другой – репрезентативность или дворцовость, и, наконец, материалы. Наверное всё это так». Вашему вниманию – вторая серия архитектурных заметок Александра Змеула о БКЛ, посвященная его художественному оформлению, но не только.
Иван Фомин и Иосиф Лангбард: на пути к классике 1930-х
Новая статья Андрея Бархина об упрощенном ордере тридцатых – на основе сравнения архитектуры Фомина и Лангбарда. Текст был представлен 17 мая 2022 года в рамках Круглого стола, посвященного 150-летию Ивана Фомина.
Архитектурные заметки о БКЛ.
Часть 1
Александр Змеул много знает о метро, в том числе московском, и сейчас, с открытием БКЛ, мы попросили его написать нам обзор этого гигантского кольца – говорят, что самого большого в мире, – с точки зрения архитектуры. В первой части: имена, проектные компании, относительно «старые» станции и многое другое. Получился, в сущности, путеводитель по новой части метро.
Архитектурная модернизация среды. Книга 2
Вслед за первой, выпущенной в прошлом году, публикуем вторую коллективную монографию НИИТИАГ, посвященную «Архитектурной модернизации среды»: история развития городской среды от Тамбова до Минусинска, от Пицунды 1950-х годов до Ричарда Роджерса.
Архитектурная модернизация среды жизнедеятельности:...
Публикуем полный текст первой книги коллективной монографии сотрудников НИИТИАГ. Книга посвящена разным аспектам обновления рукотворной среды, как городской, так и сельской, как древности, так и современной архитектуре, в частности, в ней есть глава, посвященная Николасу Гримшо. В монографии больше 450 страниц.
Поддержка архитектуры в Дании: коллаборации большие...
Публикуем главу из недавно опубликованного исследования Москомархитектуры, посвященного анализу практик поддержки архитектурной деятельности в странах Европы, США и России. Глава посвящена Дании, автор – Татьяна Ломакина.
Сколько стоил дом на Моховой?
Дмитрий Хмельницкий рассматривает дом Жолтовского на Моховой, сравнительно оценивая его запредельную для советских нормативов 1930-х годов стоимость, и делая одновременно предположения относительно внутренней структуры и ведомственной принадлежности дома.
Конкурсный проект комбината газеты «Известия» Моисея...
Первая часть исследования «Иван Леонидов и архитектура позднего конструктивизма (1933–1945)» продолжает тему позднего творчества Леонидова в работах Петра Завадовского. В статье вводятся новые термины для архитектуры, ранее обобщенно зачислявшейся в «постконструктивизм», и начинается разговор о влиянии Леонидова на формально-стилистический язык поздних работ Моисея Гинзбурга и архитекторов его группы.
От музы до главной героини. Путь к признанию творческой...
Публикуем перевод статьи Энн Тинг. Она известна как подруга Луиса Кана, но в то же время Тинг – первая женщина с лицензией архитектора в Пенсильвании и преподаватель архитектурной морфологии Пенсильванского университета. В статье на примере девяти историй рассмотрена эволюция личностной позиции творческих женщин от интровертной «музы» до экстравертной креативной «героини».
Бетонный Мадрид
Новая серия фотографа Роберто Конте посвящена не самой известной исторической странице испанской архитектуры: мадридским зданиям в русле брутализма.
Реновация городской среды: исторические прецеденты
Публикуем полный текст коллективной монографии, написанной в прошедшем 2020 году сотрудниками НИИТИАГ и посвященной теме, по-прежнему актуальной как для столицы, так и для всей страны – реновации городов. Тема рассмотрена в широкой исторической и географической перспективе: от градостроительной практики Екатерины II до творчества Ричарда Роджерса в его отношении к мегаполисам. Москва, НИИТИАГ, 2021. 333 страницы.
Технологии и материалы
D5 Render – фотореализм за минуты и максимум гибкости...
Рассказываем про D5 Render – программу для создания рендеринга с помощью инструментов искусственного интеллекта. D5 Render уже покоряет сердца российских пользователей, поскольку позволяет значительно расширить их профессиональные возможности и презентовать идею на уровне образа со скоростью мысли.
Алюмо-деревянные системы UNISTEM: инженерные решения...
Современная архитектура требует решений, где технические возможности не ограничивают, а расширяют художественный замысел. Алюмо-деревянные системы UNISTEM – как раз такой случай: они позволяют решать архитектурные задачи, которые традиционными методами были бы невыполнимы.
Цифровой двойник для АГР: автоматизация проверки...
Согласование АГР требует от архитекторов и девелоперов обязательного создания ВПН и НПМ, высокополигональных и низкополигональных моделей. Студия SINTEZ.SPACE, глубоко погруженная в работу с цифровыми технологиями, разработала инструмент для их автоматической проверки. Плагин для Blender, который обещает существенно облегчить эту работу. Сейчас SINTEZ предлагают его бесплатно в открытом доступе. Публикуем рассказ об их проекте.
Фиброгипс и стеклофибробетон в интерьерах музеев...
Компания «ОРТОСТ-ФАСАД», специализирующаяся на производстве и монтаже элементов из стеклофибробетона, выполнила отделочные работы в интерьерах трех новых музеев комплекса «Новый Херсонес» в Севастополе. Проект отличает огромный и нестандартный объем интерьерных работ, произведенный в очень сжатые сроки.
​Парящие колонны из кирпича в новом шоуруме Славдом
При проектировании пространства нового шоурума Славдом Бутырский Вал перед командой встала задача использовать две несущие колонны высотой более четырех метров по центру помещения. Было решено показать, как можно добиться визуально идентичных фасадов с использованием разных материалов – кирпича и плитки, а также двух разных подсистем для навесных вентилируемых фасадов.
От концепции до реализации: технологии АЛБЕС в проекте...
Рассказываем об отделочных решениях в новом терминале международного аэропорта Камов в Томске, которые подчеркивают наследие выдающегося авиаконструктора Николая Камова и природную идентичность Томской области.
FAKRO: Решения для кровли, которые меняют пространство
Уже более 30 лет FAKRO предлагает решения, которые превращают темные чердаки и светлые, безопасные и стильные пространства мансард. В этой статье мы рассмотрим, как мансардные окна FAKRO используются в кровельных системах, и покажем примеры объектов, где такие окна стали ключевым элементом дизайна.
Проектирование доступной среды: 3 бесплатных способа...
Создание доступной среды для маломобильных групп населения – обязательная задача при проектировании объектов. Однако сложности с нормативными требованиями и отсутствие опыта могут стать серьезным препятствием. Как справиться с этими вызовами? Компания «Доступная страна» предлагает проектировщикам и дизайнерам целый ряд решений.
Эволюция стеклопакета: от прозрачности к интеллекту
Современные стеклопакеты не только защищают наши дома от внешней среды, но и играют центральную роль в энергоэффективности, акустическом комфорте и визуальном восприятии здания и пространства. Основные тренды рынка – смотрите в нашем обзоре.
Архитектурный стол и декоративная перегородка из...
Одним из элементов нового шоурума компании Славдом стали архитектурный стол и перегородка, выполненные из бриз-блоков Mesterra Cobogo. Конструкции одновременно выполняют функциональную роль и демонстрируют возможности материала.
​Технологии Rooflong: инновации в фальцевой кровле
Компания «КБ-Строй», занимающаяся производством и монтажом фальцевой кровли под брендом Rooflong, зарекомендовала себя как лидер на российском рынке строительных технологий. Специализируясь на промышленном фальце, компания предлагает уникальные решения для сложных архитектурных проектов, обеспечивая полный цикл работ – от проектирования до монтажа.
Архитектурные возможности формата: коллекции тротуарной...
В современном городском благоустройстве сочетание строгой геометрии и свободы нерегулярных форм – ключевой принцип дизайна. В сфере мощения для этой задачи хорошо подходит мелкоформатная тротуарная плитка – от классического прямоугольника до элементов с плавными линиями, она позволяет создавать уникальные композиции для самых разных локаций.
Полет архитектурной мысли: SIBALUX в строительстве аэропортов
На примере проектов четырех аэропортов рассматриваем применение алюминиевых и стальных композитных панелей SIBALUX, которые позволяют находить оптимальные решения для выразительной и функциональной архитектуры даже в сложных климатических условиях.
Архитектура промышленного комплекса: синергия технологий...
Самый западный регион России приобрел уникальное промышленное пространство. В нем расположилось крупнейшее на территории Евразии импортозамещающее производство компонентов для солнечной энергетики – с фотоэлектрической фасадной системой и «солнечной» тематикой в интерьере.
Текстура города: кирпичная облицовка на фасадах многоэтажных...
Все чаще архитекторы и застройщики выбирают для своих высотных жилых комплексов навесные фасадные системы в сочетании с кирпичной облицовкой. Показываем пять таких недавних проектов с использованием кирпича российского производителя BRAER.
Симфония света: стеклоблоки в современной архитектуре
Впервые в России трехэтажное здание спорткомплекса в премиальном ЖК Symphony 34 полностью построено из стеклоблоков. Смелый архитектурный эксперимент потребовал специальных исследований и уникальных инженерных решений. ГК ДИАТ совместно с МГСУ провела серию испытаний, создав научную базу для безопасного использования стеклоблоков в качестве облицовочных конструкций и заложив фундамент для будущих инновационных проектов.
Сияние праздника: как украсить загородный дом. Советы...
Украшение дома гирляндами – один из лучших способов создать сказочную атмосферу во время праздников, а продуманная дизайн-концепция позволит использовать праздничное освещение в течение всего года, будь то вечеринка или будничный летний вечер.
Тактильная революция: итальянский керамогранит выходит...
Итальянские производители представили керамогранит с инновационными поверхностями, воссоздающими текстуры натуральных материалов. «LUCIDO Бутик Итальянской Плитки» привез в Россию коллекции, позволяющие дизайнерам и архитекторам работать с новым уровнем тактильности и визуальной глубины.
Сейчас на главной
Космические фасады
В Шэньчжэне открылся Музей науки и технологии по проекту Zaha Hadid Architects. Переливающиеся стальные панели его фасадов своим цветом должны напоминать о небесных телах.
По ком звонит колокол
В петербургском Манеже работает выставка, посвященная подвигу тыла в годы Великой Отечественной войны. За архитектуру отвечало бюро DD|A:D, которое не оставило посетителям шансов «проскользить» по экспозиции: приемы из сакральной и мемориальной архитектуры включают чувства, а фактуры, цвет и свет задают тон, подготавливая к встрече с тяжелыми и важными событиями.
Медицинская сталь
Петербургский бренд Hircost специализируется на одежде для врачей, в том числе неформальной. Для флагманского магазина NDA design studio воспроизвели эстетику медицинского кабинета: с помощью металлических поверхностей, «хирургического» освещения, стеклоблоков и амальгамных штор примерочных.
Бронза, соль, стеклоблоки
Отель «Сижан» по проекту Vector Architects на востоке Китая спланирован вокруг девяти внутренних дворов, каждый из которых получил свою трактовку.
Разноцветный город
Работая для Кунцево над масштабным проектом, у которого пока еще нет названия, Kleinewelt Architekten не только предложили целый веер силуэтов башен «ампирных» оттенков, и не только продумали разновысотность, создав внизу шестиэтажный «неоурбанистический» город квартальной планировки – но еще и нашли для своего решения исторические и средовые обоснования. Они восстанавливают несколько «сталинских» домов, оставшихся от послевоенного города Кунцева, а также ж/д станцию 1953 года, снесенную в 2017.
Дух степи, очаг и оберег
Подведены итоги конкурса на переосмысление кочевой архитектуры Архтамга. Конкурс проводил Евразийский музей кочевых цивилизаций и уфимское проектное бюро «Архтамга» – участник проекта NEXT на АРХ Москве в этом году. Призовой фонд в 350 тысяч рублей обещают разделить между тремя победителями, определенными профессиональным жюри, и победителем голосования за приз зрительских симпатий. Рассказываем о победителях, выбранных профессиональным жюри.
На орбите Москва-Сити
Бизнес-центр Orbital прост и сложен одновременно. Прост лаконичной формой и оптимальным офисным решением планировок: центральное ядро, световой фронт, стекло; из необычного техэтаж, хитроумно размещенный на торцах. Сложен – ну, хотя бы потому, что похож на космическое тело, парящее на металлических ногах при Магистральной улице. Почему такая форма, из чего состоит и как сделано это «бутиковое» офисное здание, выкупленное сразу же после реализации – в нашем рассказе.
Арарат в арке
Проект PLAN BURO победил в закрытом конкурсе на коттеджный поселок в пригороде Еревана. Архитекторы соединили наследие Александра Таманяна с современными тенденциями, предложили дополнить застройку таунхаусами, а также предусмотрели коммерческий блок, который легко адаптируется под запросы сообщества.
Все в школу
Проектируя школу на 1500 учеников в районе Новоселье, архитектурная мастерская Юсупова подошла к зданию как к общественной и пространственной доминанте. Ее объемы отражают функцию и реагируют на градостроительные оси, а центр прикладных искусств и спорткомплекс доступны не только детям, но и взрослым жителям квартала.
Создавая миры: финалисты
Определены финалисты конкурса «Создавая миры». Жюри выбрало десять лучших работ, по пять в каждой из двух номинаций конкурса: «Фотография. Архитектура» и «Digital Art. Архитектура». Представляем выбранные работы.
Золото юго-запада
Клубный дом Full House, реализация которого недавно завершилась на проспекте Вернадского рядом с метро «Юго-Западная» – это «клубный дом бизнес-класса». Здесь много роскоши: в отделке интерьеров преобладает золотистая латунь и диковинные мраморные рисунки, на фасадах – укрупненные элементы декора. А вот объемное построение дом заимствовал в поисках модернистов – может быть, даже у архитекторов, застраивавших юго-запад в 1970-е.
Узор Алтая
Бюро Empate разработало концепцию экопоселения для отдаленной территории Алтая. Генеральный план, который напоминает традиционный орнамент или город-утопию, формирует четкую систему общественных и приватных пространства. Также архитекторы разработали для поселения шесть типов домов, отсылающих к культуре региона и вернакулярным строительным практикам.
Найди свою школу
Бюро Gradolí & Sanz Arquitectes спроектировало и построило для работающей по системе Монтессори школы Imagine под Валенсией здание, которое служит для учащихся наглядным пособием.
Pro forma
Появились фотографии реализованной в Черняховске вискикурни архитекторов TOTEMENT / PAPER – объекта, продолжающего их же Музей коньяка. Из простого, в общем-то, технически промышленного, объема и пространства, архитекторы сделали целый театр, насыщенный впечатлениями. Смотрим. Всем советуем экскурсию на вроде бы завод, а на самом деле – эксперимент по театрализации темы приготовления крепких напитков. И не только ее, а и «чистого искусства», способного развиваться где угодно.
Исток, гнездо и колос
В конце прошлого года бюро ASADOV подвело итоги конкурса на лучший семейный клуб, который проводило при поддержке Союза архитекторов России. Принять участие в нем могли молодые архитекторы и студенты профильных вузов. С запозданием, но знакомим с победителями конкурса.
Жизнь в замке
Амалия Тавелла и ее бюро превратили замок среди виноградников Прованса в выставочное пространство, дополненное дюжиной гостиничных номеров.
Вишневая фабрика
Мастерская PROJECTLIFE разработала проект реконструкции дома культуры в городе Уварово для размещения производства энергосберегающих полиуретановых изделий. Смену функции архитекторы маркируют более динамичной композицией, соответствующей технологии перепланировкой, а также кирпичной облицовкой. Также проект предполагает использование принципов устойчивого строительства.
Крути педали
Первый участок ВЕЛО1 – маршрута между Москвой и Петербургом – соединяет города Дубна и Яхрома. Благоустройством трассы занималось бюро EASYBUREAU совместно с АНО «Вело1»: с помощью ландшафтного дизайна дорожка вписана в разнообразные пейзажи, а по пути следования появились деревянные настилы, площадки для отдыха, пункты проката и ремонта.
MADA 2025: итоги премии MosBuild для молодых архитекторов...
В начале апреля на выставке MosBuild 2025 подвели итоги премии для молодых архитекторов и дизайнеров MosBuild Architecture & Design Awards. Номинаций в этом году было семь: шесть традиционных и одна новая – от бизнес-сообщества MosBuild Connect. Рассказываем о победителях.
Славянский мотив
По проекту бюро «Лепо» в Старом Осколе открылась пекарня, которая оживила советский микрорайон: за стенами обычного торгового павильона скрывается интерьер с декоративными подзорами, мозаичными стенами и сочным терракотовым цветом.
Сечение по Краснодару
Стали известны лауреаты смотра-конкурса «Золотое сечение 2025». Гран-при достался тренировочной базе футбольного клуба «Краснодар» Максима Рымаря. Публикуем полный список награжденных.
Арт-мельница
Историческая автоматическая мельница в чешском Пардубице претерпела сложную, многосоставную реставрацию усилиями бюро TRANSAT и Prokš Přikryl, став в итоге важным художественным центром.
Приморская волна
Градсовет Петербурга рассмотрел проект санаторного комплекса в Солнечном, представленный руководителем бюро «А.Лен» Сергеем Орешкиным. Экспертам понравилась архитектура, но большие сомнения вызвала среда, которая намекает на вероятность апартаментов: дисперсная застройка, небольшое количество парковочных мест и отсутствие крытого бассейна плохо сочетаются с типологией комплекса.
Арка и треугольник
Новый бизнес-центр Stone Мневники от Kleinewelt Architekten, для того же заказчика, что и на Ходынке, в чем-то перекликается с проектами для нее. Но не во всем. В Мневниках больше углов, и сами авторы говорят, что проект построен на контрасте. Действительно, если в первой очереди присутствуют намеки на классику, хотя и очень легкие – ну, хотя бы те же арки, и просто, и перевернутые, то есть ее прообразом можно считать восьмидесятые; то во второй очереди в роли отдаленного прообраза модернизм семидесятых. Их объединяет калейдоскоп не лишенного дерзости благоустройства из лучей и треугольников.
Вторая итерация
Градсовет Петербурга повторно рассмотрел проект дома, который повлияет на панорамы Большой Невки. Бюро «А2» прислушлось к рекомендациям и поработало с ритмом, торцами и верхним террасированным уровнем. Эксперты поддержали улучшения и признали проект удачным.
Парящие ступени
В поместье в горах на юге Китая появились два павильона по проекту бюро DoDesign: они вдохновлены типичными для этой местности огромными камнями.