Новая заря

В проекте технопарка на территории ДСК 500 в Тюмени – «самого большого в РФ» – архитекторы HADAA сохраняют не только промышленную функцию гигантского ангара конца 1980-х и 90% его конструктива, но и откликаются на его образность. И предлагают «градиентный» подход к развитию пространств: от открытых общественных к закрытым профессиональным, его цель – сделать технопарк драйвером развития деловой функции между промышленными территориями и будущим жилым районом по программе КРТ.

Автор текста:
Юлия Тарабарина

03 Февраля 2023

Результаты конкурса

Архитектура

Архитектор:

Мастерская:

HADAA ARCHITECTS https://hadaa.ru/

Проект:

ДСК-500
Россия, Тюмень, Камчатская улица, 38А

Авторский коллектив:
Руководитель проекта: Георгий Тюгаев
ГАП: Михаил Шварцман
Архитекторы: Карина Улога, Анна Бухвалова, Дарья Фисенко, Анастасия Иванкина, Владислав Рылько, Ирина Коваленко, Андрей Князев

5.2022

Заказчик: Агенство инфраструктурного развития Тюменской области

Международный конкурс на проект реновации ДСК 500 в Тюмени прошел летом 2022 года. Из десяти предложений финалистов жюри выбрало проект относительно молодого архитектурного бюро HADAA Георгия Тюгаева и Михаила Шварцмана. Сейчас начинается процесс реализации проекта. Концепцию планируют реализовать в несколько очередей, заказчик запустил процедуру выбора генпроектировщика, причем одни из требований – привлечь победившую команду к авторскому надзору.

Осенью концепция HADAA была отмечена «серебряным знаком» фестиваля «Зодчество».

Словом, проект заметный.

zooming — ДСК-500. Центральное лобби блока основных производств

© HADAA ARCHITECTS

А еще проект очень большой: пятно здания 600 х 200 метров, 12 га, площадь территории 28.3 га (архитекторы сопоставляют ее с тремя пирамидами Хеопса) – и еще он во многих отношениях нетипичный, причем это касается как исходных данных, так и сути предложения, сформулированного в победившем проекте.

Конец 1980-х: комбинат деревянных домокомплектов

ДСК 500 был построен в конце 1980-х и оснащен по финской технологии. Он выпускал типовые дома – «домокомплекты» – из дерева. Комбинат недолго работал в полную силу: гигантское производство не вписалось в постсоветскую реальность. Расположен же он на восточной окраине Тюмени, за полосой «частного сектора» и недалеко от окружной дороги, в районе под названием Лесхоз, у которого в последние годы по понятным причинам сложилась, скажем так, не лучшая в городе репутация.

Сейчас, однако, район планируется развивать, но не в привычном для столиц формате, когда вместо заводов строят жилые районы, а в гибридном: к востоку сохраняются промзоны, к западу запланированы жилые дома по программе КРТ. С юга к территории примыкает озеро Песьяное, оно тоже очень большое, 2 км в длину, но после санации могло бы стать замечательной частью природного окружения.

Начало 2020-х: самый большой технопарк

Сейчас здания и территорию комбината планируется превратить в самый большой промышленный технопарк России, рассчитанный на 50 компаний, и, кроме того, он должен стать едва ли не главным драйвером развития территории Лесхоза – ее превращения в то, что называют «полицентром»: внедрения новых функций, развития новых видов промышленности, дополнения будущего жилья офисами по соседству и возникновения новых общественных пространств. Чего только от него не ждут.

Особенности решения, предложенного консорциумом HADAA, это: гибкость структуры, плавное, «градиентное» взаимопроникновение пространств с разной функцией и типологией, разной степенью открытости и закрытости, причем не простое, а построенное с помощью модели Хаффа – «коммерческой модели гравитации», как поясняют авторы.

Модель помогает оценить уровень спроса коммерческого предприятия с учетом его площади и расположения. И да, в консорциум вошли экономисты – консалтинговая компания S.A. Ricchi, а также петербургская Eggert Engineering, специализирующаяся на технологических решениях.

Но главную роль сыграли все же архитекторы.

Георгрий Тюгаев, «HADAA ARCHITECTS»

Я учился в МАРХИ на кафедре промышленной архитектуры. Мне интересна работа с промышленными объектами и я хотел бы подчеркнуть, что роль архитектора в работе с такого рода задачами вовсе не ограничивается «рисованием красивых картинок», как это нередко предполагают. Многие прорывные промышленные проекты в Германии и Швеции в 1960-е – 1980-е годы появились именно благодаря архитекторам. Взять к примеру завод Вольво в Кальмаре, где фордовский конвейер переделали по более эффективной схеме; это было сделано за счет связки архитекторов и технологов, но в первую очередь – архитекторов. Так что конкурс ДСК-500 нам показался очень интересным именно с точки зрения архитектурной задачи.

Нам очень понравилось техзадание, оно было оформлено в виде книги, со справками о городе и о вероятных резидентах – достаточно подробное, но в то же время данное «общими мазками», не чрезмерно детализированное. Оно определяло границы, но не мешало нашей работе, давало достаточно свободы.

Инициативе архитекторов концепция обязана и другой своей особенностью: она очень деликатно относится к существующему промышленному зданию конца 1980-х.

Сохранение

Здание – ангар с тонкими, высокими и просторно расставленными металлическими опорами, желтыми крестообразными растяжками между ними; с простыми, но тонкими фермами широкопролетных перекрытий и с перепадами высоты кровли, напоминающими о «нефах», так любимых в проме, но сейчас – без дополнительных световых лент в перепаде высот.

Зато в кровле из профнастила много зенитных фонарей, как прямоугольных, побольше, этаких «шедовых врезов», так и круглых отверстий совсем небольшого сечения. Стены и перегородки, напротив, неряшливые, бетонные, но тоже с витражными вертикалями и ленточными окнами по верху. Иными словами, внутри, даже сейчас, при всей разрухе – просторно, высоко, светло; да и атмосфера промышленного ангара в целом, конечно же, брутально-романтична.

1 / 4

ДСК-500 в Тюмени. Существующее положение

Фотография: предоставлена HADAA ARCHITECTS, 2022
2 / 4

ДСК-500 в Тюмени. Существующее положение

Фотография: предоставлена HADAA ARCHITECTS, 2022
3 / 4

ДСК-500 в Тюмени. Существующее положение

Фотография: предоставлена HADAA ARCHITECTS, 2022
4 / 4

ДСК-500 в Тюмени. Существующее положение

Фотография: предоставлена HADAA ARCHITECTS, 2022

В проекте HADAA существующие конструкции предложено сохранить на 90%.

С другой стороны, архитекторы бережно, без радикальных вторжений и трансформаций, относятся и к исходной конфигурации здания. На месте существующих навесных переходов возникают новые, столь же полезные в тюменском климате. Стекла становится больше, но оно не преобладает, остается в рамках пятен-витражей или «ленточных» полос.

Металлическая поверхность из профнастила как будто «спускается» с кровли, заменяя собой бетонные стены: фасады легкие и, что тоже важно, экономичные. По словам архитекторов, если подобрать и правильно «разложить» столь простой материал, чередуя форматы его полосатой поверхности, объем получится и современным, и адекватным своей функции технопарка – серебристый металл в сочетании со стеклом вполне способен освежить образ без чрезмерного пафоса.

Части старых конструкций авторы сохраняют как полезные, фоновые, но по-своему эффектные – к примеру, несущие кровлю фермы. Часть стен превращают в стеклянные – не только на внешних фасадах, но и в перепаде высоты кровли: так возникает еще один источник естественного света, «клеристорий», который тут, как кажется, был изначально задуман, но не реализован.

Некоторые элементы старых конструкций ангара ДСК архитекторы трактуют как узнаваемые артефакты, отвечающие за «память места» (в проекте мы их видим намеренно состаренными, чтобы подчеркнуть замысел) – к примеру, это металлические опоры «клеристория» или желтые растяжки-крепления. Они соседствуют с ультра-новыми вкраплениями, такими, как, к примеру, серебристая винтовая лестница – ее присутствие, помимо прочего, подчеркивает соседство пространств разного масштаба: просторных двусветных атриумов и «антресольных» этажей.

Тему «памяти места» продолжает еще одно вкрапление. На территории ангара существует железная дорога, которую использовали для доставки древесины и отправки домокомплектов. Пути принадлежат компании РЖД, получить разрешение на их разборку было бы непросто.

Большую часть путей HADAA используют для благоустройства внутри технопарка, накрывают конструкциями с озеленением.

Но часть железной дороги – с южной стороны, там, где она подходит к крупному промышленному лоту – архитекторы предлагают использовать по прямому назначению, для погрузки-разгрузки: возродить их исходную функцию. К примеру, для «негабаритного технологического оборудования» – но вероятнее всего изредка, «один раз в несколько лет». Поэтому в проекте предусмотрен сборный-разборный механизм «встречи» поезда: со снятием фасадных панелей и демонтажом плит пола – то и другое можно будет затем поставить на место. Для разгрузки поезда предусмотрена кран-балка – механизм, скользящий по укрепленной балке под потолком; еще несколько кран-балок предусмотрены для других производственных помещений.

Градиент технопарка

Но вернемся к структуре технопарка и распределению функций и особенностей помещений. К западу – будущий жилой квартал, здесь вдоль главного здания со всем основанием возникает общественный бульвар, благоустройство, велодорожки, максимум стекла и открытых дверей. К востоку – сохраняется промзона, вдоль этой стены группируются предприятия, закрытые, иногда небезопасные, ну, или со своими особыми условиями. Между ними – нечто среднее, атриумы, коворкинги, офисы, лаборатории и прочее. Предполагается, что с запада войти можно, а ближе к востоку начинаются рестрикции. И все это градиентно. Таким образом – что достаточно интересно – авторы при помощи экономической теории распределяют пространство, не слишком-то изменяя здание, а лишь «моделируя» его, где-то – убирая опоры, где-то добавляя антресольный этаж и выигрывая метры площади, где-то открывая, где-то закрывая.

Сказанное не означает какой-то размытости: на плане хорошо видно, что соотношение крупных / средних производств, офисов и коворкингов распределяется по очень ясной схеме. Однако диктует ее, похоже, именно градиент.

Предложенное решение означает максимальную гибкость в освоении существующего строения. Город с одной стороны, промышленность с другой – их «скрещивание» происходит под крышей мини-города-технопарка. Что, может быть, стимулирует его роль как «драйвера», и в то же время делает возможным постепенность изменений, коррективы исходя из условий и требований. В нашей жизни, да с такой масштабной задачей, – это тоже важно.

Новое и обновленное

Проект, конечно же, не ограничивается сохранением и раскрытием, в нем предусмотрено развитие, его больше всего к северу и югу от основного здания. К северу, со стороны подъезда из города по улице Домостроителей, – предсказуемо «парадная» часть, здесь встречают всех, и людей, и (слева) фуры. Два относительно небольших здания, существующих сейчас справа и слева от входа, превращаются в экспозиционные центры, конференц-залы, коворкинги с шоурумом под стеклянной кровлей на центральной оси.

Больше всего трансформаций задумано в дальней, южной части, на берегу озера. Здесь – самое новое строительство, отнесенное к самым поздним очередям, и природа около пруда, о которой авторы сразу предупреждают: никакой «городской» набережной не нужно, здесь будут деревянные дорожки сравнительно «дикая» природа. Чем ближе к озеру, тем природнее – тоже, кстати, градиентом.

Итак, на трапециевидной территории между водой и ангаром архитекторы размещают самые новые строения: бизнес-инкубатор и гостиницу. Особенность последней не только в овальном плане объема и достаточно большой высоте, но и в том, что она задумана как перепрофилируемая – из гостиницы в офисы и наоборот, по этажам, в зависимости от потребностей. Это тоже гибко.

Более важное здание – бизнес-инкубатор. Предполагается, что здесь будут размещаться стартапы, проходить лекции, конференции и прочее, что так необходимо для обмена опытом и профессионального роста. Одних может быть больше, других меньше. Поэтому пространство особенно гибкое: только по периметру стационарные помещения, в основной части – «острова», которые могут менять форму и функцию.

Соответственно, новый корпус перекрыт деревянной кровлей с крупными глубокими кессонами на веерных опорах: их нижние железобетонные части одной высоты, вверху они расходятся разновеликими металлическими «ветвями». Соответственно, и кровля разной высоты – она изгибается, поднимается подобием покрывала или плавной волны, чего в старом здании, конечно, быть не могло. Но интерьер воздушный и эффектный. Обилие дерева – оммаж «древесному» прошлому комбината.

Фасады, в свою очередь, в новом здании тоже чуть дороже, чем в основном, старом. Вероятно, здесь можно будет использовать темный, почти черный фибробетон. Но стилистика та же: очень простая, протяженная, стеклянные ленты вторят лейтмотиву основного корпуса. Зенитные фонари здесь также унаследованы, но они крупнее и все круглые.

Кровли – отдельная тема. HADAA предлагают установить на кровле главного корпуса «поля» солнечных батарей, которые питали бы, хотя бы отчасти, технопарк и его дата-центр. Все же поверхность кровли – 13 га.

Зенитные фонари, новые и обновленные, тоже составляют значительную часть образности «пятого фасада». Его панорама и сдержанная, и космически-выразительная, напоминает и ташкентские бани, и классику модернизма. Днем фонари собирать свет для внутренних пространств, ночью – светиться. Что важно, поскольку об эксплуатируемых кровлях с садами на них архитекторы тоже не забыли.

***

Во всем этом чувствуется и лиричность, и практичность – не то чтобы привычное сочетание. Проект детально продуман, в одном только альбоме 140 страниц, но в нем нет ярких wow-жестов, кроме тех, которое авторы извлекают из контекста, подчеркивая протяженность, просторность, светоносность исходного здания и вторя ему в в предлагаемых нововведениях. Так что подход хорош не только интеллигентностью взгляда на промышленную архитектуру недавнего времени как на ценность, но и, конечно, реализуемостью. Мы иногда забываем, что сохранение – это еще и экономия; правило, актуальное вплоть до середины XX века, в последние десятилетия много раз подвергали сомнению. В данном же случае – на краю промышленной Тюмени, ради проекта значительных амбиций, но нельзя сказать, чтобы безграничного бюджета – предложенный «градиентный» подход, основанный на сбережении ресурсов: конструктивного, природного и прочих – кажется и красивым, и оптимальным.