«Сценарий для конкретного места»

Среди центров ТУМО в разных городах Армении, а также в Париже, Москве, Берлине филиал в Гюмри выделяется своей неординарной, смелой архитектурой. Редкий для страны пример реконструкции был реализован по проекту ливанского архитектора Бернара Хури.

04 Февраля 2022

Объект

Наследие Реконструкция Архитектура

Первый раз звучащую как кредо фразу Бернара Хури о «конкретном нарративе, сценарии для конкретного места» я услышал в youtube-записи его лекции в Американском университете Бейрута, во второй раз – в нашем интервью, когда Хури подробно рассказал мне о «сценарии», задуманном им для образовательного центра ТУМО в Гюмри, втором по величине городе Армении. Это сценарий сформировался при первом же визите ливанского архитектора на участок, что заставляет вспомнить другую его мысль: «Самые лучшие произведения создаются молниеносно». Именно так, на месте, несмотря на сомнения директора ТУМО, Хури твердо решил взяться за проект и изложил свои идеи касательно будущего здания. Его замысел органично вписывался в философию центров ТУМО, которые внедряют новую, творческую жизнь в ценные с архитектурной точки зрения здания, сохраняющие в себе городскую память, но лишенные в текущий момент своего первоначального потенциала.

zooming — Образовательный центр ТУМО в Гюмри

Фото © Sona Manukyan

Как с улыбкой вспоминает эту встречу директор ТУМО Мари Лу Папазян, «Бернар своеобразно выделялся на фоне зимнего, холодного Гюмри своим кинематографическим, характерным байкерским образом. Он очень инициативно отнесся к идее реконструкции. Его желанием было, чтобы здание имело позитивное влияние на людей».

Появление Хури в Гюмри, на первый взгляд, можно считать вполне логичным, учитывая его опыт работы со сложным контекстом, в частности, в его родном Бейруте. Конечно, травм, полученных Бейрутом в результате долгих лет гражданской войны, в Гюмри нет. Но в тоже время Гюмри окончательно не исцелился после землетрясения 1988 года – сильнейшего потрясения, во многом разделившего историю города на «до» и «после». Отчасти проект гюмрийского ТУМО можно рассматривать в контексте первых бейрутских работ Хури: ночного клуба B018, бара «Сентраль» и японского ресторана «Ябани», где на контрасте со сложным контекстом он сделал «инъекцию» активной жизни в травмированные зоны. Но эти «уколы» не всегда сказывались на прилегающей территории, и за стенами спроектированных Хури заведений шла совершенно другая жизнь. Проект для ТУМО должен был стать принципиально иным – энергично влияющим на окружение.

*** * ***

В Гюмри центр ТУМO расположился в историческом Народном доме, датируемом серединой XIX века. Однако его строительство фактически продолжалось вплоть до 1960-х: в разные времена были возведены зал, входная зона и т.д. За свою долгую жизнь это прекрасное здание многократно меняло назначение – от рабочего клуба до телецентра. Самым значимым историческим событием здесь была первая постановка оперы «Ануш» композитора Армена Тиграняна в 1912.

До новейшей реконструкции здание находилось в удручающем состоянии, которое ставило под вопрос саму возможность его дальнейшего использования. Только положительный результат проведенного обследования показал реалистичность идеи реновации этой постройки.

(фото до реконструкции)
Народный дом находился на балансе Министерства культуры, однако памятником архитектуры считались только главный фасад и сцена. Соответственно, лишь их сохранение при перестройке было требованием государственных инстанций.

Выбор именно этого сооружения неслучаен и продиктован прежде всего политикой центра. По словам директора ТУМО Мари Лу Папазян, «были рассмотрены и иные варианты, в процессе поиска я советовалась в том числе и с местными архитекторами. Основополагающими для выбора этого здания явились его историческая ценность, центральное расположение в городе и фактор парка. Мы всегда стремимся, чтобы центры находились рядом с парками, чтобы кроме компьютеров, студенты имели также доступ к зеленым зонам».

Для ТУМО также важно, чтобы будущие ученики ощущали связь с историей и стали частью пространства, где они будут обучаться, чтобы здание с исторической ценностью было сохранено не только как объект памяти, но и стало частью «живого организма».

«Мы изобретаем свой инструмент для каждого ТУМО»

(здесь и далее названия разделов – цитаты Бернара Хури)

Сотрудничество Бернара Хури и ТУМО восходит к 2006, поэтому можно сказать, что он стоял у истоков системы этих центров. Он разработал дизайн интерьеров для парижского и ереванского филиалов, а также проекты центров для села Кохб и города Масис. Несмотря на узнаваемые, характерные для Хури смелые стилевые приемы во всех этих проектах, архитектуру он рассматривает как уникальный инструмент для конструирования конкретного нарратива – для конкретного центра. «Инструменты архитектуры должны быть изобретены в соответствии с формулой ТУМО», – отмечает он.

Для открывшегося в 2020 гюмрийского центра он создал своеобразный диалог нарратива ТУМО с контекстом. Основополагающим для него стали ощущения архитектора при первом посещении участка. По воспоминаниям Бернара Хури, он увидел холодный, пассивный город. «На улицах было малолюдно, почти не было молодежи. Город нуждался в энергии!» – вспоминает Хури. Этот эмоциональный фон он воспринял как возможность для резких изменений – переломить увиденную ситуацию, создав яркую, динамичную структуру. Этим он объясняет применение неожиданного для контекста красного цвета как основного – цвета энергии, драйва и молодежи, который способен побудить людей к действиям.

«Против фальсификации истории»

Проект реконструкции реализован в пределах существующего контура здания. Все исторические несущие и наружные стены сохранены. Фасады оставлены в неизменном виде, лишь отреставрированы по первоначальным технологиям специально приглашенными итальянскими специалистами. Эти фасады образуют некую базу из вертикальных поверхностей, поддерживающую автономно развивающуюся новую динамичную композицию. Минималистские объемы и плоскости новой композиции, отчасти напоминающие работы Луиса Баррагана, объединены единым красным цветом, что создает визуальную целостность композиции и смягчает контрасты форм. Колорит в качестве объединяющего фактора коснулся также и интерьеров. Эта яркая слитность подчеркивается четкой границей между новым и старым, что акцентирует нетронутость наследия и самодостаточность нового. Важным жестом стало и сохранение советской металлической вывески клуба, которая теперь помещена в вестибюле центра.

«Доступ к историческому содержанию»

Здание расположено на перепаде рельефа и потому доступно с двух уровней. Главный вход находится со стороны исторического фасада: здесь, на первом этаже расположены основные помещения центра – вестибюль, лаборатории, классы для воркшопов, платформы для самообразования, залы для представлений и концертов, кафе, а также аудитория-амфитеатр, которая удачно вписана в старый зрительный зал.
Второй вход организован с заднего фасада – в новом прямоугольном объеме вровень с перекрытиями первого этажа. На втором этаже разместились помещения администрации и кабинеты преподавателей. Этот вход ведет и на третий этаж – в кинозал, контур которого тонко выделен в новом объеме.

«Одна большая игровая площадка»

С заднего фасада помещена пологая асимметричная лестница, ведущая на многоуровневую кровлю. Динамика углов и плоскостей превращает крышу в полноценное, яркое общественное пространство. Динамичный эффект усиливается устроенным над ней Г-образным в плане навесом, опирающимся на две рамы. Его плоскость выступает в качестве главного акцента и композиционного стержня нового объема. С внутренней стороны он облицован зеркальными металлическими листами, что усиливает воздействие окружения на облик здания и визуально расширяет пространство под крышей.
Тема крыши, связывающей интерьер с небом, характерна для работ Бернара Хури. В ТУМО Гюмри он тоже применил формат необычной кровли, но, в отличие от В018 и «Сентраль», она лишена механических модификаций и отражает диалог перекрытого пространства с окружением, а не с небом.

«Готовность взглянуть на историю под другим углом»

Переосмыслив для местного контекста метод сохранения наследия и его интеграции в общественное пространство и в сообщество, реконструкция не уничтожила существующий памятник ни функцией, ни формой, причем история представлена не как руина и не как фон. Напротив, в проекте ТУМО есть поэтизация возрождения истории и памяти в виде функции здания, которая аналогична былой.