Даниэль Либескинд — один из десятка самых известных архитекторов в мире, по американскому счету, — архитектор номер один, потому что в 2002 году он выиграл конкурс на реконструкцию Ground Zero в Нью-Йорке, после трагедии 11 сентября. Это единственный известный мне архитектор, который говорит, что делает еврейскую архитектуру. Не синагоги, а любую — еврейское понимание пространства.

Возвращаясь к актуальной теме архитектурного палимпсеста, представляем фрагменты нескольких статей из журнала “The Architectural Review” (ноябрь 2007 г.), переведённых Михаилом Глобачёвым и прокомментированных экспертами “Архнадзора”. Любование зарубежными образцами рождает двойственное чувство: с одной стороны - страшная зависть к тем, кто ружья кирпичом не чистит, с другой - понимание того, что любые подобные эксперементы с памятниками в нашей сегодняшней практике обернутся выравниванием строительной площадки, рытьём паркинга и воспроизведением древних форм в практичном пенопласте.

Размышления о скандале вокруг нового терминала Хитроу Р. Роджерса

Идет 2035 год. Человеческая раса все глубже погружается в опустошенный и само разрушающийся мир, где дикие животные скитаются по безлюдным городам, а уцелевшие люди, многие из которых обращены в рабство прозябают в бездонном и беспросветном подземелье. Посреди этого исчадия ада, заключенный по имени Джо готовится к разведывательному броску в последнее десятилетие 20-го века для выяснения причин трагической судьбы человечества.

Я так долго собирался написать что-нибудь об истории Кони-Айленда, что она почти закончилась. Недавно состоялась презентация грандиозного проекта, который обещает превратить этот прибрежный район Нью-Йорка на юге Бруклина в новый гигантский центр развлечений. Впрочем, подобной репутацией район уже славился – во второй половине девятнадцатого века и в начале двадцатого.

Архитектура воспринимается сердцем и умом. Это касается не только очень красивой, но и умной – цифровой (дигитальной) архитектуры. Принципиальное отличие такой архитектуры от карандашной в том, что в ее проектировании участвует, а нередко и лидирует искусственный интеллект – компьютер. Карандаш творца слушается его руки, головы и сердца, компьютер же способен не только ускорить, упорядочить и сделать процесс формообразования более точным, но и определить его направление, эстетику и даже характер.