Микрорайон «Голден Лейн». Фоторепортаж

«Голден Лейн» ― это, как говорят в Лондоне, estate, а по-нашему ― микрорайон. Его построили в 1957–1962 архитекторы Chamberlin, Powell & Bon, те самые, которые позже строили Барбикан. Микрорайон находится в двух шагах от Барбикана, но атмосфера здесь совсем другая. В Барбикане ― шумные толпы, здесь ― тишина. Туристы сюда не заходят. А стоило бы: «Голден Лейн» ― важнейший памятник лондонского модернизма.

В 50-е и 60-е годы он был знаменит. В архитектурной прессе о нём часто писали, обсуждая его новаторское устройство (микрорайон создан как самодостаточный мир с гимнастическим залом и бассейном, открытыми для всех жителей, магазинами, парикмахерскими, почтой) и остроумные планировки квартир.

Сейчас весь комплекс взят под охрану как памятник архитектуры. Здесь хорошо сохранились не только здания, но и первоначальная инфраструктура. Бассейн, гимнастический зал и парикмахерская работают на прежних местах; так что «Голден Лейн» ― не только архитектурный памятник, но и памятник политическим идеалам 50-х годов, островок воплощённой утопии.

«Голден Лейн» ― первая работа Chamberlin, Powell & Bon. Собственно, это бюро и возникло благодаря этому проекту. Джеффри Пауэлл, Питер Чамберлин и Кристоф Бон, преподаватели Кингстонского политехнического института, договорились в 1952, что, если кто-то из них выиграет конкурс на проект «Голден Лейн», строить микрорайон они будут вместе. Выиграл Пауэлл, и, верный своему слову, основал со своими товарищами мастерскую, которая занялась дальнейшей разработкой проекта.

Хотя район был построен за пять лет и по единому плану, в нём нет стилистической цельности. Позже всех, как раз к 1962, построили длинный дом с вогнутым фасадом, выходящий на широкую и оживлённую Госвелл-Роуд, и он сильно отличается от остальных. Это единственное здание в микрорайоне, где на фасадах виден обнажённый бетон. Его автор ― один из младших сотрудников мастерской, Майкл Нейлан.

Мне было интересно увидеть английский жилой квартал, построенный в те же годы, что и первые панельные микрорайоны в Москве. Мне казалось, что советские и английские микрорайоны должны быть похожи, как похожа друг на друга британская и советская мебель того времени. Но сходства между «Голден Лейн» и 9-м кварталом Новых Черёмушек не обнаружилось почти никакого.

Стиль тот же самый, его узнать легко: фасады из цветного стекла, романтическая железобетонная «шляпа» на башне, козырьки, опирающиеся на тонкие колонны, бетонные решётки. Но эта архитектура настолько иначе сделана, что стилистическое сходство едва замечаешь.

Советский микрорайон ― это россыпь домов по поверхности земли, открытая всем ветрам. «Голден Лейн» ―  замкнутый квартал. С востока и запада он отгородился от улиц длинными многоподъездными домами-экранами. Здания стоят плотно, образуя четыре внутренних двора. Из них только один, «парадный», открыт на юг. Три других окружены домами со всех сторон и углублены в землю. В них безлюдно и тихо.

Здесь, куда ни повернись, натыкаешься на стену. Но в стене тут и там обнаруживаются проходы. Эти дома так устроены, что чаще приходится идти не вокруг них, а сквозь них. Во многих местах из них «вынуты» участки первого этажа. Одно здание полностью оторвано от земли, стоит на колоннах. Там, где соприкасаются жилые корпуса, они соединены «шарниром» вертикальных коммуникаций, а так как в английских домах лестница принадлежит улице, ты с неожиданной лёгкостью проходишь сквозь архитектурную массу в том самом месте, где она кажется совсем непроходимой ― в глухом многоэтажном углу квартала.

Мостовая в квартале расположена на нескольких уровнях. Дворы представляют собой серию террас, соединённых лестницами, пандусами и галереями. Структура не так сложна, как в Барбикане с его многоэтажным стилобатом, но в общем заметно, что на этом объекте будущие создатели Барбикана набили руку. Гимнастический павильон, прозрачный периптер с белыми колоннами (привет, Мис ван дер Роэ!) в одни дворы выходит одноэтажным фасадом, в другие ― двухэтажным. Спиральный пандус ведёт в эффектный овальный «кратер» детской площадки. Под кварталом тянется подземная улица, по которой транспорт подъезжает к магазинам (они занимают весь нижний этаж дома, выходящего на Госвелл-Роуд). С той же улицы можо попасть в подземную стоянку. Мостовая «парадного» двора ― её крыша, а бетонные цилиндры на ней ― световые люки.

Вообще, этот район спроектирован с детальностью, невозможной в советском жилом строительстве. Такую сложную композицию — с несколькими эспланадами в разных уровнях, выразительной центральной башней, сложными траекториями движения — у нас делали только в жанре «ансамбль городского центра».

А ещё тут нет привычных домов-пластин. Вместо них ― модернистский вариант традиционных rowhouses: квартиры в этих домах сами напоминают маленькие отдельные дома, со спальней на втором этаже и входом с улицы. Из таких домиков, узких и высоких, с собственным садом позади, в основном состоит историческая застройка английских городов. В 19 веке все чаще строили ряды домов с одинаковой планировкой и общим фасадом. Такой  ряд ― скорее, одно здание, чем несколько отдельных. Следующий шаг ― на ряд однотипных домов поставить ещё один, такой же, сверху.

На северных фасадах домов в «Голден Лейн» видны открытые галереи на третьем и пятом этажах. Двери с галерей ведут прямо в гостиные двухэтажных квартир. Лестницы, соединяющие этажи, тоже открытые. Подъезд ― это павильон, пройдя сквозь который, ты вновь оказываешься на улице. Лестничные пролёты, площадки и коридоры, в СССР скрытые за плоскими фасадами домов, здесь вынесены наружу. Северные фасады из-за этого стали пористыми, многослойными, очень сложными по структуре. На южных фасадах ― эркеры и балконы, а на земле под ними разбиты маленькие садики, принадлежащие квартирам нижнего уровня.

Граница между частным и общественным здесь проходит не там и не так, как в наших домах. У нас квартиры отделены от улицы толстой прослойкой подъездов, лестниц, коридоров. Окна первых этажей всегда выше уровня глаз. А здесь уровень пола в доме и тротуара снаружи совпадает. Гуляя по кварталу, можно увидеть на расстоянии вытянутой руки, вровень с собой, человека, который готовит на кухне яичницу. Двери в нижние квартиры ведут прямо с улицы, и под ногами прохожего лежат коврики с надписью «Welcome».  

Я слышал, что на крыше башни, под романтичной «шляпой», есть красивый сад и бассейн с узорной мозаикой, но туда уже несколько лет никого не пускают. А ещё, как я уже упоминал, тут замечательные интерьеры квартир: спальни висят над гостиными, как ящики, наверх ведут лестницы со ступенями-консолями, торчащими из стены; над дверьми вставлены стёкла, и из-за этого свет свободно распространяется по дому. Я в квартирах не был, но вот тут вывесил несколько фотографий человек, который был.