Зубчатые террасы

Завод расположен на Дербеневской улице, рядом с «Деловым кварталом «Новоспасский», превращенным из ситценабивной фабрики в офисный центр класса B в середине 2000-х. Симпатичный ансамбль краснокирпичной промышленной архитектуры построен в начале XX века по проекту Траугота Бардта для фабрики тканей Эмиля Цинделя. В 1924 году территорию завода фабрики Цинделя не просто отдали советской ситценабивной фабрике, а поделили – крупный корпус красильного цеха по Дербеневской улице отошел ко вновь созданному тогда заводу «Мосавтостекло». Завод успешно работает, производит стекло разных видов, в том числе архитектурное, закаленное, с электрообогревом, с шелкографией и со встроенными диодами. Павел Андреев знаком с ним давно, на «Мосавтостекле», в частности, изготовили цветные витражи по рисункам Елены Марковской для потолка атриума в «Детском мире». Сейчас производство переехало в город Долгопрудный, а в здании на Дербеневской планируется разместить исследовательские лаборатории – для чего и потребовалась реконструкция.

Длинный пятиэтажный кирпичный корпус с большими окнами вытянут вдоль тихой двухполосной Дербеневской улицы. Его деловитая лаконичная архитектура обнаруживает любопытные детали, связывающие здание с началом XX века, временем стилей уже не «псевдо», а «нео». Особенно хороши приплюснутые, утопленные в стену «полуколонки» и валиковые обводы окон, объединяющих третий и четвертый ярус (не только сейчас научились менять пропорции фасадов, соединяя два этажа в один с помощью оконных проемов). Внутри встречаются характерные чугунные капители. Но фасад сейчас довольно неряшлив, а двор застроен поздними сарайного вида времянками, в том числе из силикатного кирпича.




Проект подчинен ГПЗУ, в котором оговорено сохранение параметров здания, его высоты, пятна застройки и объема полезных площадей. Так что искусство архитектора в данном случае заключалось в том, чтобы вычистить все лишнее, оставив ценное (хотя никакого статуса у здания нет), и найти способы компенсации площади хозпостроек, предназначенных к разборке во дворе. Это – работа в очень узких рамках, своего рода маневрирование.

Авторы предложили расчистить неглубокий подвал корпуса, обустроив там один ярус парковки с двумя симметричными рампами со стороны двора, и дополнив небольшой наземной экопарковкой с газонной решеткой во дворе, между двум небольшими сохраняемыми корпусами. Нашлось место и для благоустройства: мощения, деревьев и, местами, круглых скамеек вокруг них.

Половина первого этажа отдана общественным функциям, здесь задумано кафе, прием часть пространства, примыкающая к уличному фасаду – двусветная, то есть захватывает часть второго этажа. Здесь же, перед улицей, в центральной части фасада предусмотрен приямок с лестницами с двух сторон: в нем, заняв небольшую часть площади подземной парковки, могут разместиться магазины. По сторонам кафе в первом этаже могут разместиться как лаборатории, так и шоурумы «конверсионной» продукции – завод, в частности, производит и продает стеклопакеты. При необходимости эти помещения получат входы прямо с улицы.

Выше расположатся помещения научно-исследовательских и опытных подразделений завода, благо структура фабричного корпуса Бардта с двумя рядами чугунных колонн допускает как опенспейс, так и выгородки.

Самое интересное решение досталось верхнему ярусу, что довольно привычно для проектов реконструкции старого прома. После расчистки чердака там должно найтись место для полутора этажей – собственно, именно в этой части и нашлись все компенсации площадей разбираемых во дворе построек. Но поскольку больше квадратных метров, чем в ГПЗУ, заложить было нельзя, верхний этаж приобрел любопытную зубчатую структуру: ребристые выступы «мансард» чередуются с террасами, куда сотрудники смогут выходить отдыхать, обозревая окрестности. Подчеркнуто-современная надстройка, с одной стороны, очевидно-современна, с другой – продолжает здание достаточно логично и деликатно. Задуманы два цвета на выбор: коричневый окисленной кортеновой стали или темно-серый титан-цинк, причем по словам Павла Андреева, он склоняется ко второму, контрастному варианту: «из необходимости »вычитания« площадей получилось, на мой взгляд, любопытное архитектурное решение», – говорит архитектор.

Полосатый вертикальный ритм надстроек продолжается в фасадах полностью обновляемых малых корпусов и складывается во вторую тему этого небольшого, по московским меркам, комплекса. Первую скрипку здесь, конечно, играет само реконструируемое здание: кирпич, разумеется, планируется вычистить и покрыть гидрофобным составом, а белые сейчас перемычки сделать черными. В принципе, концепция реконструкции хорошо вписывается в тенденции последних десяти, а может быть и более лет, хотя у нее есть два «персональных», а может быть, связанных с новыми веяниями, особенностей: во-первых, завод не переезжает, освобождая место для офисов или жилья, а остается на месте, хотя и в лице своих инженеров и дизайнеров – сохраняя таким образом функциональное разнообразие города. Во-вторых, предложенные надстройки несут в себе все черты архитектуры именно последних лет: они не заостряют контраст и даже усиливают «классический» вертикализм, но в то же время смотрятся свежо, не скрывая своего нынешнего происхождения. Ансамбль получается легко читаемым, ясным, но цельным. Даже любопытно, что это решение, в сущности, стало результатом реакции на множество ограничений, которые требовалось учесть в проекте.