Жилой дом в Зубовском проезде

Основной социальной идеей при проектировании жилого дома на Зубовском проезде было смягчение контраста, который возник в этом участке города в результате планомерного вымачивания исторической застройки и строительства в глубине переулка 12-ти этажной кирпичной башни, которая хорошо просматривалась с Садового кольца и диссонировала с особняком «дворцового ведомства» – памятником архитектуры XIX века. Одинокое существование этого здания усиливала и известная постройка 60-х годов архитектора Стампо, расположенная слева от него по Садовому кольцу.

Портик, запроектированный на северном фасаде жилого дома, – стилистическая жертва, элемент композиции, заимствованный из классики, дань уважения памятнику архитектуры, попытка его поддержки, своеобразный диалог через века.

Созидание неклассического ансамбля, построенного на диалоге, а не на монологе частей, разнесенных во времени, причем с явным предпочтением и уважением к «старшему», стало основной, сложной и увлекательной задачей, которую пытались решить авторы.

Поскольку признаки «духа места» или контекстуальности являются для нас определяющими, именно они стали основой формирования композиции здания.

Факторами, которые закрепили конкретные объемные параметры дома были:
- отвод участка под застройку;
- существующие здания и подземные сооружения;
- рисунок и характер существующей застройки и снесенных строений;
- размер и форма окружающих домов;
- их стиль, жанр и характер;
- существующие композиционные взаимоотношения и визуальные связи застройки;
- градостроительная миссия постройки;
- ее историческая идентифицированность.

Не менее важным, если не определяющим моментом было наличие на участке застройки двух хорошо сохранившихся дубов XIX века, памятников природы, стоящих на охране и связанных, по преданию, в именем А.С. Пушкина. Безопасное для их жизнедеятельности расстояние (7 м от ствола каждого) и определило размеры здания по фронту Зубовского проезда.

Оба дерева участвуют в средовой композиции. Первое, ближнее к Садовому кольцу, «авансирует» здание, прикрывает его нижнюю глухую часть. Хочется отметить, что этот прием сознательно выбран для выделения достоинств дерева, его размеров и формы. Горизонтальный рисунок отделки стены сознательно усиливает контраст, подчеркивает монументальность природного исполина.

Второе, дальнее от Садового кольца, – в центре композиции, построенной на смещении двух корпусов, флигелей здания. На него отрываются большие витражи и окна. Дуб становится своеобразной частью интерьера квартир жилого дома.

Решение проблемы изменения размера визуального восприятия объема здания, его вторичности, подчиненности в ситуации привело к появлению двухчастной композиции. Комплекс состоит из двух домов-флигелей, смещенных друг по отношению к другу вдоль улицы и незаметно соединенных вместе.

Мы видим с Садового кольца два близко стоящих дома с разными характеристиками, которые при ближайшем рассмотрении становятся общими. При движении по Зубовскому проезду воспринимается основной, главный парадный флигель, подчеркнуто стройный, с «высоко поднятой головой».

Его главный, северный фасад развернут вдоль Зубовского проезда в сторону Садового кольца. Глухой, до 5-го этажа ризалит завершается 5-тиколонным «портиком» (6-тиколонный – классический на соседнем особняке XIX века). Эта классическая и в то же время остросовеменая трактовка темы является визуальной карточкой дома, знаком, основой его художественного образа.

Восточный фасад главного флигеля, расположенный вдоль Зубовского проезда, нарочито прост и однороден, он рассчитан на скользящее восприятие. Стеклянный, утопленный по отношению к плоскости фасада, 6-ой этаж практически не участвует в композиции. Лишь с дальних точек мы воспринимает объем здания в целом.

Вертикальная, на 4 этажа, ниша на восточном фасаде определяет зону входа, визуально расчленяет объем дома на две асимметричные части, создает ритм движения, формирует членения, сомасштабные ритму и метру окружающей застройки.

Южный фасад, в отличие от северного, максимально открытый и демократичный. В нем много стекла и глубины, рассчитанной на игру света и тени. Ветви дуба почти проникают внутрь лоджий.

Ритмичный, ярко выраженный горизонтальный рисунок отделки фасада камнем, призван уменьшить, смягчить вертикальный размер дома.

Флигель, расположенный внутри территории, более спокойный, внешне почти рядовой, традиционный. Но и в нем разыгрывается сложная композиционная интрига.

Асимметричность (из-за скатной кровли) казалось бы должного быть симметричным северного фасада продиктована внутренней силой, стремлением к отделению, на контрасте к симметричному фасаду главного входа. Помимо асимметрии этот фасад наделен ярко выраженной динамикой форм. Открытость этого фасада продиктована ориентированностью его в сад особняка «Дворцового ведомства».

Южный фасад, в отличие от северного, – на четыре этажа закрытый, слегка выпуклый. Его гранитно-металлическая стена «как бы» защищает дом от рядом стоящей 12-тиэтажной кирпичной башни, с своеобразно компенсирует «сжатость» южного фасада главного флигеля. Этот элемент, пожалуй, единственный признак внутреннего характера, больше говорящий о закрытости, скрытости, деликатности, чем об агрессии. И единственное место, где авторы позволили себе оставить стилистический автограф.

Неправильно, да и невозможно мотивировать все в архитектуре этого здания. Нюансы и тонкости являются продолжением профессионального метода, подчерка, философии, и, наконец, личности авторов дома. Его индивидуальность есть попытка соединения в единое целое «духа места», «духа времени» и «духа личности».