English version

Сегодня – это вопрос!

Илья Мукосей о новом здании музея современного искусства «Гараж» Рема Колхаса.

Автор текста:
Илья Мукосей

mainImg
Архитектор:
Рем Колхас
Ольга Алексакова
Юлия Бурдова
Мастерская:
BuroMoscow http://www.buromoscow.com
FORM http://formbureau.co.uk/
OMA
Фасад музея. Фотография © Илья Мукосей
Полотно Эрика Булатова встречает посетителей прямо у входа. На самом деле, это даже два полотна. Одно смотрит наружу, другое – внутрь, в фойе. Эту работу художник выполнил специально для гаража, и она станет основой музейной коллекции. Для подвешивания таких крупногабаритных объектов в фойе музея предусмотрена специальная кран-балка. Слева – плакат, обращенный наружу, справа – внутрь. Фотографии © Илья Мукосей
«Сохранение было придумано в одно время с модернизмом»
Рем Колхас

В среду, 10 июня состоялась презентация нового здания музея современного искусства «Гараж», который с сегодняшнего дня открыт для посетителей.

Снаружи здание действительно выглядит абсолютно новым – это аскетичный параллелепипед, одетый в панели из сотового поликарбоната, с единственным окном-щелью, переходящим с длинной стороны фасада на короткую. Полупрозрачный материал ненавязчиво отражает небо и окружающий парковый пейзаж, но не мимикрирует. Ящик для маленького принца из книги Экзюпери, позволяющий разместить внутри любую экспозицию. Что может быть лучше для музея современного искусства? Приподнятая вверх поликарбонатная панель над главным входом придает силуэту чуть больше разнообразия, и усиливает образ технологичной оболочки, обеспечивающей внутри идеальный во всех отношениях микроклимат.

Из-под панели выглядывает огромная, более девяти метров в высоту, работа Эрика Булатова «Все в наш гараж!» (по словам куратора Снежаны Кръстевой, это самый большой холст, написанный в России со времен «Явления Христа народу») – веселый, жизнеутверждающий плакат в духе «Окон РОСТА», приоткрывающий внешнему наблюдателю тайну содержимого заветного ящика. Пожалуй, именно такое впечатление новый «Гараж» должен производить на внешнего наблюдателя, незнакомого с историей проекта.
Главный фасад музея. Поднятая наверх панель над главным входом открывает вид на фойе и работу Эрика Булатова. Создатели здания клянутся, что подъемно-опускной механизм работает. Впрочем, опускать ее, вероятно, будут довольно редко. Аналогичная панель на противоположном фасаде еще не смонтирована. Фотография © Илья Мукосей
Музей «Гараж» в Парке Горького. Стратегия трансформации © OMA, FORM Bureau, Buromoscow, Вернер Зобек

Но нас не обманешь. Мы, разумеется, знаем, что Центр современной культуры «Гараж», начавший свой путь семь лет назад под крышей памятника архитектуры – Бахметьевского гаража Константина Мельникова, теперь скрывает внутри себя приспособленный под новые функции образец архитектуры советского модернизма.

1 мая этого года центр современной культуры был преобразован в музей современного искусства, и тщательно отреставрированный остов бывшего кафе «Времена года», несомненно, станет одним из важнейших экспонатов нового музея. Разумеется, старые стены, мозаика «Осень» и сборный железобетон ценны не только сами по себе, но и в диалоге с новой оболочкой и функциональными интервенциями проектировщиков ОМА в существующую структуру здания.

Приспособление пространства советского общепита под музей современного искусства, по словам Колхаса, не составило большого труда. «Здание изначально включало в себя разнообразные пространства, которые удалось приспособить для экспонирования современного искусства, не внося в них серьезных изменений», рассказывает он. Действительно, все существовавшие стены, перекрытия, колонны, и даже почти все лестницы удалось сохранить. В целом можно сказать, что результат на удивление мало отличается от проекта, представленного публике три с лишним года назад (для Archi.ru об этой презентации писала Александра Гордеева в статье «Реконструкция по Колхасу»). Из серьёзных проектных решений была отменена только подвижная антресоль в центральном фойе. Но и это сделано не от недостатка средств, а потому, что функциональная начинка «Гаража» была несколько пересмотрена после назначения нового главного куратора, Кейт Фаул, чуть более года назад.
Музей «Гараж» в Парке Горького. Функции фасада: двойная оболочка скрывает техническую инфраструктуру здания, может служить поверхностью для видеопроекций и быть специально подсвечен, чтобы отобразить то, что происходит внутри. Схема © OMA, FORM Bureau, Buromoscow, Вернер Зобек
Фасад музея. Фотография © Илья Мукосей

Примерно тогда же началось и строительство. Колхас не скрывал, что «главной проблемой проекта было оформить права собственности, чтобы мы могли начать». Так что на превращение модернистских руин в современное здание ушло меньше полутора лет. Такой бешеный темп строительства поражает, если учесть, сколько сложных технических приемов и новшеств было применено. Руководитель BUROMOSCOW Ольга Алексакова, принимавшая участие в разработке рабочей документации и авторском надзоре, рассказала, что обветшавшие перекрытия пришлось усиливать предварительно напряжённой арматурой. В перекрытиях скрыта и климатическая система – водяные трубы, которые должны зимой отапливать, а летом охлаждать здание. При этом почти вся инженерная разводка, как и было обещано, скрывается между двумя слоями поликарбонатной оболочки здания. Фасад из горючего поликарбоната стал отдельной проблемой – пришлось получать специальные технические условия. «Это здание-прецедент», подчеркивает Ольга. Даже полы из фанеры в кафе и на новой антресоли казались многим неприемлемыми. Фанерные и бетонные полы, поликарбонат, настилы из стальной решетки – неполный перечень материалов, примененных в «Гараже», которые у нас считаются пригодными только для технических и временных сооружений, и уж точно не подходящими для такого солидного места, как музей. Но для ОМА (да и в целом для голландской архитектуры) использование дешёвых материалов в отделке – один из фирменных приемов.
Вид на здание «Гаража» из ЦПКиО. Когда закончат работы по благоустройству, заборчик уберут. Но уже сейчас видно, что резкого контраста между парком и окрестностями музея не будет. Фотография © Илья Мукосей
Поликарбонатный фасад начинается в двух с небольшим метрах от земли. Бетонный пол в фойе и бетонное покрытие на улице сделаны в одном уровне, поэтому изнутри границы между «внутри» и «снаружи» как будто бы нет. Снаружи из-за бликующего фасада такого ощущения не возникает, по крайней мере в солнечный день. Фотография © Илья Мукосей
Единственное окно расположено на третьем этаже. В этом месте внешний слой поликарбоната сменятся стеклом, а внутренний прерывается. Я засунул внутрь камеру. Внутри пыльно. Но снаружи этого не видно, а чтобы заглянуть изнутри надо обладать известной гибкостью. Фотография © Илья Мукосей
Мозаичное панно «Осень» сохранилось с советских времен. Впрочем, появилось оно явно не сразу. Там, где мозаика не сохранилась, виден отреставрированный глузурованный кирпич. Вероятно, в кафе «Времена года» были и панно, посвященные другим сезонам. Но видимо, они не сохранились. Монолитное перекрытие по металлическим балкам над этой зоной – один из немногих новых конструктивных элементов, дополнивших старый каркас. Прежде двухсветная часть фойе занимала бОльшую площадь. Фотография © Илья Мукосей

Самыми дорогими отделочными материалами в интерьере стали, несомненно, сохранившаяся стеклянная плитка и глазурованный кирпич советского кафе. Их частично сняли со стен и отправили на реставрацию в Италию, а потом аккуратно водрузили на прежнее место. Впрочем, Колхас не пытался воссоздать первоначальный облик здания, образ «руины» остался почти без изменений. Из-за рваных краев мозаики «Осень» выглядывает глазурованный кирпич из предыдущего временного пласта, а выше и вовсе оставлена на виду неровная кладка из кирпича обычного, которую прежде скрывал подвесной потолок. В сочетании с индустриальными современными материалами все это в некоторых местах здания создает уже совершенно непарадную, «гаражную» атмосферу.
Поверхности, облицованные глазурованным кирпичом и стеклянной плиткой только издалека кажутся неаккуратными и рваными. Похоже, эта неаккуратность тщательно продумана. Часть плитки и кирпича снимали со стен и отправляли на реставрацию в Венецию. Часть кирпичей там даже заново глазуровали. Фотография © Илья Мукосей
Музей «Гараж». Общий вид на фойе с парадной лестницы. Здесь устроено пространство максимальной высоты, от первого этажа до крыши. Слева работа Эрика Булатова, в глубине – мозаичное панно «Осень». Фотография © Илья Мукосей
Зона вокруг открытой лестницы, ведущей на крышу – одно из самых «гаражных» мест «Гаража». Фотография © Илья Мукосей
Ярко-оранжевый гардероб – одна из интервенций современных архитекторов в модернистский интерьер. Фотография © Илья Мукосей
Главный фасад музея. Фотография © Илья Мукосей
Фрагмент инсталляции художника Рикрита Тиравании "Завтра – это вопрос?". Фотография © Илья Мукосей

Пожалуй, всё же трудно отделаться от сравнения нового «Гаража» с новым, с иголочки, гаражом из профнастила, куда сентиментальный автолюбитель затащил остов любимой «копейки» и поставил на четыре кирпича вместо утраченных колес. Вытер пыль с потертых сидений, отполировал треснутые стекла и вытер набежавшую слезу умиления. «Зачем сохранять эту старую типовую рухлядь?», недоумевают многие. Один комментатор в Фейсбуке и вовсе предположил, что это западная «пресыщенность вызывает аппетит к недоделанному, несовершенному, убогому».

Но дело не в этом. Колхас не раз сетовал: «более однообразная и безликая архитектура, возникшая после Второй мировой войны, имеет мало почитателей и еще меньше защитников». Рассказывая о проекте «Гаража», он развил эту мысль: «Движение за сохранение наследия всегда было направлено на охрану только самого красивого, ценного, старого. Мы же всегда настаивали на том, что важно также сохранять обычные вещи. Чтобы потом можно было объяснить своим детям, как раньше люди жили».

Так что это здание для Колхаса – не просто очередная постройка, а манифест. С его помощью он не просто консервирует фрагмент типовой советской жизни, но высказывает свое несогласие с общепринятой концепцией сохранения старины.

Пожалуй, можно сказать, что изъян, на который указывает архитектор – врожденный. Движение за охрану памятников и модернизм, появившиеся примерно в одно и то же время, вначале были настоящими врагами, и продолжали ими оставаться в течение целого столетия. Борьба шла с переменным успехом, и не только в СССР. Например, в западном Берлине в 1970-е массово «упрощали» фасады зданий эпохи эклектики. Сейчас, когда модернизм ХХ века обветшал и сам стал историческим стилем (то есть проиграл борьбу), возможно, пора пересмотреть и концепцию сохранения, пока архитектурная обыденность полувековой давности не стала чистым воспоминанием.

Не все согласны с тем, что подобный манифест совместим с полноценным музеем современного искусства. Валентин Дьяконов из «Коммерсанта» считает, что новый «Гараж», нельзя считать «современной выставочной площадкой, удобной для показа искусства разного масштаба и смысла». «Колхас, продолжает критик, собственноручно написал концепцию развития будущего «Гаража»: бывший ресторан, где наши отцы и деды сидели за кружкой пива, в роли музея годится только для полевых исследований социалистического прошлого».

На первый взгляд, с ним трудно спорить. Случайно ли бо́льшая часть экспозиций, которыми открывается новый музей, обращены именно в эту эпоху: рассказывают об истории советского актуального искусства, об американской выставке 1959 года в Сокольниках, о русском космизме и т.п. Даже сорокашестилетний Рикрит Тиравания в своем свежайшем проекте «Завтра – это вопрос?» выстраивает диалог с прошлым, обращаясь к творчеству чехословацкого художника 1970-х Юлиуса Коллера и угощая посетителей ностальгическими пельменями.
Музей «Гараж» в Парке Горького. Макет © OMA, FORM Bureau, Buromoscow, Вернер Зобек

Но ведь сегодня и вчера – это тоже вопрос! Вольно или не вольно (жаль – не спросил!), выстраивая новую оболочку вокруг «старого» модернистского здания, Колхас подчеркивает противоречивость, оксюморонность самого словосочетания «музей современного искусства». Музей, по определению, учреждение, занимающееся собиранием, изучением, хранением и экспонированием предметов культуры, то есть того, что уже сделано, прошлого. Современность, по определению – события, которые происходят в настоящий момент. Музеи современного искусства повсеместно выставляют работы давно умерших художников, которые лишь по инерции считаются «современными». Наряду с ними, в коллекции музеев попадают и работы наших современников, но и они в музее хранятся, засушиваются, становятся частью истории искусств. «Гараж» в этом ряду не исключение. Прежде, в качестве центра современной культуры, он выставлял работы из чужих собраний, участвуя в современной культурной жизни. В этом году, став музеем, и планируя собирать собственную коллекцию произведений современного искусства, он вступил на этот противоречивый путь.

По мере распространения музеев современного искусства как самостоятельного типа культурной институции, зодчие всё больше, опять же, вольно или невольно, разными способами стремились отреагировать на это противоречие. Истерика музейных зданий необычных форм, пиком которой, несомненно, был музей Гуггенхайма в Бильбао, постепенно схлынула, уступив место нейтральным, пустым, «умывающим руки» полупрозрачным коробочкам, где можно выставить «всё, что угодно». Колхас же, как мне кажется, сделал на этом пути новый шаг, снова обострив вопрос. Руины модернистского, то есть «современного» здания не являются экспонатом музея сами по себе. Весь музей целиком, то есть оболочка и руина внутри неё, является здесь своим собственным экспонатом. Этот объект-манифест, как для архитектуры, так, и особенно, для «современного» искусства можно сравнить по силе высказывания, пожалуй, только с «Фонтаном» (то есть, говоря попросту, писсуаром) Марселя Дюшана. Такое вот двусмысленное сравнение. Но уж какое есть. Ведь главная задача современного искусства – провоцировать, будоражить, и главное, ставить вопросы, а не отвечать на них, не так ли?

Валентин Дьяконов наверняка прав, утверждая, что кураторам придется помучиться, размещая в музее искусство, не связанное с «советским» контекстом. А почему им, собственно, должно быть легко?

Странно, что оскорблен пока только один критик. Реди-мейд Дюшана вызвал в 1917 году куда больше возмущения.

Кстати, туалеты в музее отличные.
Музей «Гараж» в ЦПКиО им. Горького. Макет © OMA
Музей «Гараж» в Парке Горького. Макет © OMA, FORM Bureau, Buromoscow, Вернер Зобек
Музей «Гараж» в Парке Горького. Вестибюль. Проект © OMA, FORM Bureau, Buromoscow, Вернер Зобек
Фасад музея. Отражение неба. Фотография © Илья Мукосей
Вид подъемной панели главного фасада с обратной стороны, с террасы на крыше. Фотография © Илья Мукосей
За стеной из поликарбоната. Фотография © Илья Мукосей
За стеной из поликарбоната. Фотография © Илья Мукосей
Музей «Гараж» в Парке Горького. Территория. Схема © OMA, FORM Bureau, Buromoscow, Вернер Зобек / Проект Меганом, Alphabet City
Озеленением занималось бюро Alphabet City Анны Андреевой. Как она сама рассказывает, ей поставили задачу создать вокруг павильонов «лес», в котором они будут «растворяться». Похоже, это удалось. Фотография © Илья Мукосей
Благоустройством площадки вокруг музея занималось бюро «Проект Меганом». Я насчитал три различных вида покрытий: шлифованный бетон, гранитную брусчатку и кубики, судя по всему, из лиственницы. Цвет засыпки в швах мощения тоже разный: желтый – для «кубиков» и серый – для брусчатки. Работы еще не завершены, на наблюдать за процессом засыпки довольно интересно. Фотография © Илья Мукосей
Слева – вымостка из деревянных кубиков, справа – брусчатка. Фотография © Илья Мукосей
Музей «Гараж» в Парке Горького. Разрез здания и программа музея «Гараж» © OMA, FORM Bureau, Buromoscow, Вернер Зобек
Музей «Гараж» в Парке Горького. Подвесные панели. ОМА разработало инновационные панели специально для Восточной галереи: при необходимости белые стены, подвешенные у потолка на шарнирах, опускаются, мгновенно создавая «белый куб». Разрез © OMA, FORM Bureau, Buromoscow, Вернер Зобек
Рем Колхас (за стеклом) дает интервью в день показа нового здания «Гаража». Фотография © Илья Мукосей
Архитектор:
Рем Колхас
Ольга Алексакова
Юлия Бурдова
Мастерская:
BuroMoscow http://www.buromoscow.com
FORM http://formbureau.co.uk/
OMA

12 Июня 2015

Автор текста:

Илья Мукосей
Похожие статьи
Опровержение и сравнение: конкурс красноярского театра
Начали писать опровержение – ошиблись, при рассказе о проекте Wowhaus, который занял 1 место, с оценкой объема сохраняемых конструкций, из-за недостатка презентационных материалов – а к опровержению добавилось сравнение с другими призерами, и другие проекты большинства финалистов. Так что получился обзор всего конкурса. Тут, помимо разбора сохраняемых разными авторами частей, можно рассмотреть проекты бюро ASADOV, ПИ «Арена» и «Четвертого измерения». Два последних старое здание не сохраняют.
ЛДМ: быть или не быть?
В преддверии петербургского Совета по сохранению наследия в редакцию Архи.ру пришла статья-апология, написанная в защиту Ленинградского дворца молодежи, которому вместо включения в Перечень выявленных памятников грозит снос. Благодарим автора Алину Заляеву и публикуем материал полностью.
Пользы не сулит, но выглядит безвредно
Мы попросили Марию Элькину, одного из авторов обнародованного в августе 2020 года письма с критикой законопроекта об архитектурной деятельности, прокомментировать новую критику текста закона, вынесенного на обсуждение 19 января. Вывод – законопроект безвреден, но архитектуру надо выводить из 44 и 223 ФЗ.
Буян и суд
Новость об отмене парка Тучков буян уже неделю занимает умы петербуржцев. В отсутствие каких-либо серьезных подробностей, мы поговорили о ситуации с архитекторами парка и судебного квартала: Никитой Явейном и Евгением Герасимовым.
Григорий Ревзин об ЭКСПО 2020: Европа и отказ от формы
Рассматривая тематические павильоны и павильоны европейских стран, Григорий Ревзин приходит к выводу, что «передовые страны показывают, что архитектура это вчерашний день», главная тенденция состоит в отсутствии формы: «произведение это процесс, лучшая вещь – тусовка вокруг ничего».
Григорий Ревзин об ЭКСПО 2020: «страны с проблематичной...
Продолжаем публиковать тексты Григория Ревзина об ЭКСПО 2020. В следующий сюжет попали очень разные павильоны от Белоруссии до Израиля, и даже Сингапур с Бразилией тоже здесь. Особняком стоит Польша: ее автор считает «играющей в первой лиге».
Григорий Ревзин об ЭКСПО 2020: арабские страны
Серия постов Григория Ревзина об ЭКСПО 2020 на fb превратилась в пространный, остроумный и увлекательный рассказ об архитектуре многих павильонов. С разрешения автора публикуем эти тексты, в первом обзоре – выставка как ярмарка для чиновников и павильоны стран арабского мира.
Помпиду наизнанку
Ренцо Пьяно и ГЭС-2 уже сравнивали с Аристотелем Фиораванти и Успенским собором. И правда, она тоже поражает высотой и светлостию, но в конечном счете оказывается самой богатой коллекцией узнаваемых мотивов стартового шедевра Ренцо Пьяно и Ричарда Роджерса, Центра Жоржа Помпиду в Париже. Мотивы вплавлены в сетку шуховских конструкций, покрашенных в белый цвет, и выстраивают диалог между 1910, 1971 и 2021 годом, построенный на не лишенных плакатности отсылок к главному шедевру. Базиликальное пространство бывшей электростанции десакрализуется практически как сам музей согласно концепции Терезы Мавики.
Спасение Саут-стрит глазами Дениз Скотт Браун
Любое радикальное вмешательство в городскую ткань всегда вызывает споры. Джереми Эрик Тененбаум – директор по маркетингу компании VSBA Architects & Planners, писатель, художник, преподаватель, а также куратор выставки Дениз Скотт Браун «Wayward Eye» на Венецианской биеннале – об истории масштабного проекта реконструкции Филадельфии, социальной ответственности архитектора, балансе интересов и праве жителей на свое место в городе.
Победа прагматиков? Хроники уничтожения НИИТИАГа
НИИ теории и истории архитектуры и градостроительства сопротивляется реорганизации уже почти полгода. Сейчас, в августе, институт, похоже, почти погиб. В недавнем письме президенту РФ ученые просят перенести Институт из безразличного к фундаментальной науке Минстроя в ведение Минобрнауки, а дирекция говорит о решимости защищать коллектив до конца. Причем в «обстановке, приближенной к боевой» в институте продолжает идти научная работа: проводят конференции, готовят сборники, пишут статьи и монографии.
Есть ли места на Олимпе? Сексизм и «звездность» в архитектуре
«Есть ли места на Олимпе? Сексизм и «звездность» в архитектуре» Дениз Скотт Браун – это результат личного исследования вопросов авторства, иерархической и гендерной структуры профессии архитектора. Написанная в 1975 году, статья увидела свет лишь в 1989, когда был издан сборник "Architecture: a place for women". С разрешения автора мы публикуем статью, впервые переведенную на русский язык.
ВХУТЕМАС versus БАУХАУС
Дмитрий Хмельницкий о причудах историографии советской архитектуры, о роли ВХУТЕМАСа и БАУХАУСа в формировании советского послевоенного модернизма.
Еще одна история
Рассказ Феликса Новикова о проектировании и строительстве ДК Тракторостроителей в Чебоксарах, не вполне завершенном в девяностые годы. Теперь, когда рядом, в парке построено новое здание кадетского училища, автор предлагает вернуться в идее размещения монументальной композиции на фасадах ДК.
Арки, ворота, окна, проемы, пустоты, дырки
В архитектуре АБ «Остоженка», особенно в крупных комплексах, значительную роль играют арки, организующие пространство и массу: часто большие, многоэтажные. В публикуемой статье Александр Скокан размышляет о роли и смысле масштабных цезур, проемов и арок.
Вавилонская башня культуры?
Реконструкция ГЭС-2 для Фонда V-A-C по замыслу Ренцо Пьяно в центре Москвы – яркий пример глобальной архитектуры, льстящей заказчику, но избежать воздействия сложного контекста этот проект все же не может.
WAF 2019: в ожидании финала
Говорим c авторами проектов, вышедших в финал премии WAF: об их взгляде на фестиваль, о проектах и вероятных способах презентации.
Технологии и материалы
Игры в домике
На примере крытых игровых комплексов от компании «Новые Горизонты» рассказываем, как создать пространство для подвижных игр и приключений внутри общественных зданий, а также трансформировать с его помощью устаревшие функциональные решения.
«Атмосферные» фасады для школы искусств в Калининграде
Рассказываем о необычных фасадах Балтийской Высшей школы музыкального и театрального искусства в Калининграде. Основной материал – покрытая «рыжей» патиной атмосферостойкая сталь Forcera производства компании «Северсталь».
Фасадные подсистемы Hilti для воплощения уникальных...
Как возникают новые продукты и что стимулирует рождение инженерных идей? Ответ на этот вопрос знают в компании Hilti. В обзоре недавних проектов, где участвовали ее инженеры, немало уникальных решений, которые уже стали или весьма вероятно станут новым стандартом в современном строительстве.
ГК «Интер-Росс»: ответ на запрос удобства и безопасности
ГК «Интер-Росс» является одной из старейших компаний в России, поставляющей системы защиты стен, профили для деформационных швов и раздвижные перегородки. Историю компании и актуальные вызовы мы обсудили с гендиректором ГК «Интер-Росс» Карнеем Марком Капо-Чичи.
Для защиты зданий и людей
В широкий ассортимент продукции компании «Интер-Росс» входят такие обязательные компоненты безопасного функционирования любого медицинского учреждения, как настенные отбойники, угловые накладки и специальные поручни. Рассказываем об особенностях применения этих элементов.
Стоимостной инжиниринг – современная концепция управления...
В современных реалиях ключевое значение для успешной реализации проектов в сфере строительства имеет применение эффективных инструментов для оценки капитальных вложений и управления затратами на протяжении проектного жизненного цикла. Решить эти задачи позволяет использование услуг по стоимостному инжинирингу.
Материал на века
Лиственница и робиния – деревья, наиболее подходящие для производства малых архитектурных форм и детских площадок. Рассказываем о свойствах, благодаря которым они заслужили популярность.
Приморская эклектика
На месте дореволюционной здравницы в сосновых лесах Приморского шоссе под Петербургом строится отель, в облике которого отражены черты исторической застройки окрестностей северной столицы эпохи модерна. Сложные фасады выполнялись с использованием решений компании Unistem.
Натуральное дерево против древесных декоров HPL пластика
Вопрос о выборе натурального дерева или HPL пластика «под дерево» регулярно поднимается при составлении спецификаций коммерческих и жилых интерьеров. Хотя натуральное дерево может быть красивым и универсальным материалом для дизайна интерьера, есть несколько потенциальных проблем, которые следует учитывать.
Максимально продуманное остекление: какими будут...
Глубина, зеркальность и прозрачность: подробный рассказ о том, какие виды стекла, и почему именно они, используются в строящихся и уже завершенных зданиях кампуса МГТУ, – от одного из авторов проекта Елены Мызниковой.
Кирпичная палитра для архитектора
Свыше 300 видов лицевого кирпича уникального дизайна – 15 разных форматов, 4 типа лицевой поверхности и десятки цветовых вариаций – это то, что сегодня предлагает один из лидеров в отечественном производстве облицовочного кирпича, Кирово-Чепецкий кирпичный завод КС Керамик, который недавно отметил свой пятнадцатый день рождения.
​Панорамы РЕХАУ
Мир таков, каким мы его видим. Это и метафора, и факт, определивший один из трендов современной архитектуры, а именно увеличение площади остекления здания за счет его непрозрачной части. Компания РЕХАУ отразила его в широкоформатных системах с узкими изящными профилями.
Топ-15 МАФов уходящего года
Какие малые архитектурные формы лучше всего продавались в 2023 году? А какие новинки заинтересовали потребителей?
Спойлер: в тренды попали как умные скамейки, так и консервативная классика. Рассказываем обо всех.
Металл с олимпийским характером
Алюминий – материал, сочетающий визуальную привлекательность и вариативность применения с выдающимися механико-техническими свойствами.
Рассказываем о 5 знаковых спорткомплексах, при реализации которых был использован фасадный алюминий компании Cladding Solutions.
Частная жизнь в кирпиче
Что происходит с обликом малоэтажной застройки в России? Архи.ру поговорил с экспертами и выяснил, какие тренды отмечают архитекторы в частном домостроении и почему кирпич остается самым популярным материалом для проектов загородных домов с очень разной экономикой.
Сейчас на главной
Равный полукруг
Бюро Atelier Delalande Tabourin реконструировало здание правительства региона Центр–Долина Луары в Орлеане. Главным мотивом проекта стали заданные планировкой зала заседаний полукруг и круг.
Башни в детинце
Жилой комплекс в Уфе, построенный по проекту PRSPKT.Architects, объединяет два масштаба: башни маркируют возвышенность и въезд в город, а малоэтажные корпуса соотнесены с контекстом и историей места, которое когда-то было обнесено крепостными стенами.
Золотое кольцо
Показываем работы трех финалистов конкурса на эскизный проект нового международного аэропорта Ярославля. Концепцию победителя планируют реализовать к 2027 году.
Энергия [пост]модернизма
В Аптекарском приказе Музея архитектуры открылась выставка Владимира Кубасова. Она состоит, по большей части, из новых поступлений – архива, переданного в музей дочерью архитектора Мариной, но, с другой стороны, рисунки Кубасова собраны по проектам и неплохо раскрывают его творческий путь, который, как подчеркивают кураторы, прямо стыкуется с современной архитектурой, так как работал архитектор всю жизнь до последнего вздоха, почти 50 лет.
Кристаллы и минералы
Архитектор Дмитрий Серегин, успевший поработать в Coop Himmelb(l)au MAD Architects , предлагает новый подход к реабилитационной архитектуре. С помощью нейросети он стирает грань между архитектурой и природой, усиливая целительное воздействие последней на человека.
Модернизация – 3
Третья книга НИИТИАГ о модернизации городской среды: что там можно, что нельзя, и как оно исторически происходит. В этом году: готика, Тамбов, Петербург, Енисейск, Казанская губерния, Нижний, Кавминводы, равно как и проблематика реновации и устойчивости.
Там русский дух
Второй проект, реализованный бюро Megabudka на территории парка «Кудыкина гора» – гостиничный комплекс. В нем архитекторы продолжили поиски идентичности, но изменили направление: в сторону белокаменных церквей, уюта избы, уездного быта и космизма. Не обошлось и без драмы.
Счастье независимого творчества
Немало уже было сказано с трибуны и в кулуарах – как это хорошо, что в период застоя и типовухи развивались другие виды архитектурного творчества: НЭР, бумажная архитектура... Но не то чтобы мы хорошо знаем этот слой. Теперь, благодаря книге Андрея Бокова, который сам принимал участие во многих моментах этой деятельности, надеемся, станет намного яснее. Книга бесценная, написана хорошо. Но есть сомнения. В пророческом пафосе.
Новый «Полёт»
Архитекторы бюро «Мезонпроект» разработали проект перестройки областного молодежного центра «Полёт» в Орле. Летний клуб, построенный еще в конце 1970-х годов, станет всесезонным и приобретет много дополнительных функций.
Минимализм за Полярным кругом
Участники архитектурно-градостроительного конкурса «Деревянный минимализм улицы Смидовича» работали над образом центральной улицы Нарьян-Мара, условием было использование деревянных конструкций, а победивший проект планируют положить в основу мастер-плана центра города. Судило профессиональное жюри, а потом жители города. Публикуем 4 победивших проекта.
Яуза towers
В столице не так много зданий и проектов Никиты Явейна и «Студии 44». Представляем вашему вниманию концепцию большого многофункционального комплекса на Яузе, между двумя парками, с набережной, перекрестьем пешеходных улиц, развитым общественным пространством и оригинальным пластическим решением. Оно совмещает сложную, асимметричную, как пятнашки, сетку фасадов и смелые заострения верхних частей, полностью скрывающее техэтажи и вылепливающее силуэт.
И опять о птицах
Завершается строительство первого аэропорта в китайском городе Лишуй. Архитекторы пекинского бюро MAD выбрали для своего проекта самый очевидный визуальный прототип – серебристо-белую птицу.
Подражание природе
Открываем новую рубрику «Нейросети» работой для конкурса AI&Biomimicry. Для концепции музейного комплекса авторы позаимствовали природные световые явления и принцип биомимикрии. Этот промт не был простым: использовались слова трабекулы, мезоглея, сцинтиллоны и динофлагелляты.
Мастер яркого высказывания
Искусство архитектора и художника Владимира Сомова построено на столь ярких контрастах, что, входя на выставку, в какой-то момент думаешь, что получил кулаком в нос. А потом очень интересно. Мало кто, даже из модернистов, допущенных к работе с уникальными проектами, искал сложности так увлеченно, чтобы не сказать самозабвенно. ММОМА показывает выставку, основанную на работах, переданных автором в музей в 2019–2020 годах, но дополненную так, чтобы раскрыть Сомова и как художника, и как архитектора.
Тайный пруд
Благодаря проекту команды TISS Garden у жильцов клубного дома Ordynka в центре Москвы появился вид на воду: на плите подземного паркинга удалось создать водоем с системой фильтрации, высадить взрослые деревья и другую растительность.
Офисы с «ленточкой»
В Берлине началось строительство офисного (и немного жилого) «кампуса» LXK по проекту MVRDV. Проект связан с развитием района Восточного вокзала.
Венец из пентхаусов
Первое многоэтажное здание Монако, жилая башня Le Schuylkill, получит после реконструкции по проекту Zaha Hadid Architects завершение из шести пентхаусов.
«Красный просвещенец» в Нижнем Новгороде: снос или...
В Нижнем Новгороде прямо сейчас идет «битва экспертиз»: удивительный заросший зеленью квартал двадцатых годов «Красный просвещенец», с одной стороны, пытаются поставить на охрану как достопримечательное место, а с другой стороны, похоже, есть желание отдать его под застройку полностью или частично. Мы попросили журналиста и активиста Иру Маслову рассказать о ситуации.
Вулканическое
В Никола-Ленивце сожгли Черную гору – вулкан. Ее автор – она же автор Вавилонской башни 2022 года, и два объекта заметно перекликаются между собой. Только если предыдущий был про человеческое дерзновение, то теперь форма ушла в природные ассоциации и растворилась там. Вашему вниманию – фотографии сожжения.
Черный, белый и стекло
Лаконичный в формах и отделке дом для подмосковного коттеджного поселка, основным приемом которого стал контраст – цвета, материалов и масс.
Два, пять, десять, девятнадцать: Нижегородский рейтинг
В Нижнем Новгороде наградили победителей XV, по-своему юбилейного, архитектурного рейтинга. Вручали пафосно, на большой сцене недавно открывшейся «Академии Маяк», а победителей на сей раз два: Школа 800 и Галерея на Ошарской. А мы присоединили к двум трех, получилось пять: сокращенный список шорт-листа. И для разнообразия каждый проект немного поругали, потому что показалось, что в этом году в рейтинге есть лидеры, но абсолютного – вот точно нет.
Сергей Орешкин: «Наш опыт дает возможность оперировать...
За последние годы петербургское бюро «А.Лен» прочно закрепило за собой статус федерального, расширив географию проектов от Санкт-Петербурга до Владивостока. Получать крупные заказы помогает опыт, в том числе международный, структура и «архитектурная лаборатория» – именно в ней рождаются методики, по которым бюро создает комфортные квартиры и урбан-блоки. Подробнее о росте мастерской рассказывает Сергей Орешкин.
Вплотную к демократии
Конкурс на проект реконструкции зданий датского парламента выиграли бюро Cobe, Arcgency и Drachmann совместно с конструкторами Sweco. Цель трансформации – позволить любому гражданину приблизиться вплотную к оплоту демократии.
Арка, жемчужина, крыло и ветер
В соцсетях губернатора Омской области началось голосование за лучший проект нового аэропорта. Мы попросили у финалистов проекты и показываем их. Все довольно интересно: заказчик просил сделать здание визуально проницаемым насквозь, а образы, с которыми работают авторы – это арки, крылья, порывы ветра и даже «Раковина» Врубеля, который родился в Омске.
Три башни профессора Юрия Волчка
Все знают Юрия Павловича Волчка как увлеченного исследователя архитектуры XX века и теоретика, но из нашей памяти как-то выпадает тот факт, что он еще и проектировал как архитектор – сам и совместно с коллегами, в 1990-е и 2010-е годы. Статья Алексея Воробьева, которую мы публикуем с разрешения редакции сборника «Современная архитектура мира», – о Волчке как архитекторе и его проектах.
Парк архитектуры и отдыха
Для подмосковного гостиничного комплекса, предполагающего разные форматы отдыха, бюро T+T Architects предложило несколько типов жилья: от классического «стандарта» в общем корпусе до «пещеры в холме» и «домика на дереве». Дополнительной задачей стала интеграция в «архитектурно-лесной» парк существующих на территории резиденций, построенных в классическом стиле.