Проект International № 31

Как видно уже по обложке, центральной темой Пi31 являются сады и парки.
Сюжет задал Петер Цумтор, сделавший центром летнего павильона, построенного им для лондонской галереи Серпентайн, сад из дикорастущих растений. Кураторы галереи воспользовались этим обстоятельством для проведения Cадового марафона, двухдневной череды выступлений, несколько из которых мы отобрали для публикаций. Одним из ораторов был Стефано Боери, рассказавший о том, как он, став министром правительства Милана, реализует давно лелеемые им планы озеленения этого североитальянского мегаполиса. Поэтому логичным продолжением садовой темы стала публикация составленного под руководством Боери словаря «зеленого урбанизма».
Библия говорит, что первым обиталищем человека был сад, но, несмотря на это, сады и парки были актуальны отнюдь не во все эпохи и не во всех местах, где живут люди. Степень ухоженности или запущенности искусственно созданных зеленых пространств всегда красноречиво свидетельствует об уровне благополучия общества, но это еще не все. Для существования парков и садов (не тех,
в которых выращивают фрукты, а тех, где гуляют) требуется довольно высокая степень цивилизованности общества – или, во всяком случае, тех, кто в эти сады допускается. Парк, особенно пейзажный, предполагает расслабленное, естественное поведение, а значит, у гуляющих должен быть достаточно развит внутренний самоконтроль – иначе трава окажется вытоптанной, цветы сорванными, а ветки поломанными. Исторически парки сопровождали резиденции монархов и аристократов, а когда стали появляться городские сады и парки, доступ в них был открыт только «чистой» публике, простонародью же предлагалось гулять в вошедших в состав города или примыкающих к его границам лесах.
Первым примером создания городского парка как важного элемента общественного блага является нью-йоркский Централ-парк. Как известно, первоначально прямоугольная сетка Матхэттена не предусматривала ничего подобного, но по мере роста плотности застройки стала чувствоваться необходимость в противовесе урбанизированной среде. План Фредерика Лоу Олмстеда разрабатывался и реализовывался в 1860‑х годах в условиях экономического спада, и для городских властей важность этого проекта заключалась в том, что устройство парка, во‑первых, создаст на какое-то время значительное количество рабочих мест, а во‑вторых, впоследствии у малоимущих горожан появится место, где они смогут с удовольствием проводить время, не тратя денег. Принципиальность вопроса о бесплатности парка привела к почти полному отсутствию в нем коммерческой инфраструктуры, что нисколько не помешало ему принести городу очень значительную экономическую пользу: здания, построенные вдоль границ парка, являются самой дорогой и рыночно привлекательной недвижимостью в Нью-Йорке.
Примерно такие же мотивы – бесплатное благо для горожан, окупаемое налогами с растущей в цене в результате появления парка недвижимости, плюс улучшение экологической обстановки – побуждают обращаться к созданию зеленых общественных пространств и современные муниципальные власти. Но панорама проектов, представленных участниками Cадового марафона, показывает, что современные парки несут в себе и иные идеи. Важнейшая из них связана с наследием: как с интеллектуально-философским (сад Цумтора основан на архетипе hortus conclusus, монастырского садика, служащего местом для сосредоточенного размышления, а «Сад тысячи мостов», созданный бюро West 8 в Сиане, материализует даосскую идею пути), так и с индустриальным (нью-йоркский парк Хайлайн, вернувший к жизни руину железной дороги) и природным (парк кампуса «Новартис» в Базеле воспроизводит геологическую структуру долины Верхнего Рейна).
Новое, одновременно трепетное и гибкое, отношение к наследию и контексту проявляется и в архитектурным проектах, показанных в Пi31. Разнообразие решений, которые могут применяться в рамках такой парадигмы, демонстрируют три работы мадридского бюро SelgasCano. Молодежный центр в городе Мериде буквально на цыпочках обходит археологические остатки римских сооружений, над которыми построен. Архитектура огромного общественного здания, выросшего на набережной Картахены, хранит память сразу о двух временных пластах истории этого места: как о давно исчезнувшем пляже, так и о сравнительно недавно закрытом грузовом порте.

Собственный офис SelgasCano вписан между деревьями мадридского парка таким образом, чтобы не только не повредить ни одному из них, но и быть практически незаметным среди зелени.
Третий раздел рассказывает об укрытиях, которые строят зимой вдоль конькобежной трассы в канадском городе Виннипеге. Как по механизму проведения конкурса, так и по характеру самих объектов канадская инициатива напоминает отечественные фестивали вроде «Архстояния», с той разницей, что там домики становятся реально используемой частью городской инфраструктуры отдыха.
В градостроительной рубрике вы найдете очередной проект Большого Парижа – на этот раз рассматривается предложение Антуана Грумбаха, включившегося теперь в проектирование Большой Москвы. Предваряет публикацию интервью с Бертраном Лемуаном – директором Международной мастерской Большого Парижа AIGP), ныне являющимся консультантом конкурса на Большую Москву.
В разделе Теория публикуются Гарвардские лекции Петера Слотердайка и Брюно Латура, составляющие своеобразный диалог о том, что является наиболее адекватной современности моделью описания окружающего человека пространства – сферы или сети, а может быть, и то и другое?

Анна Броновицкая
редактор