Проект International №12

информация:

• страница издания на Архи.ру:

  Проект International

С небольшой долей условности Пi12 можно считать посвященным маргиналиям глобального архитектурного процесса – разумеется, имея при этом в виду и тот факт, что понятия «границы», «центра/периферии» и т.п. в современном быстро меняющемся мире уже лишены какой бы то ни было определенности. Размышления Кьяна Тана о пекинской архитектурной сцене («Китай картинный…», с. 51) продолжают серию наших публикаций о стране, совершающей «Великий прыжок» из состояния полуколонии к положению мировой сверхдержавы. На этот раз, в отличие от Пi07 и Пi09 (где ситуация в Китае рассматривалась, главным образом, глазами западных экспертов), мы предлагаем читателям анализ специфики современного этапа развития китайской архитектурной традиции, осуществленный «изнутри» – автором, который сохраняет глубокую внутреннюю связь с этой традицией, хотя и является выпускником Гарвардской школы дизайна. Публикуя обзор положения дел в Пхеньяне (Северная Корея), мы идем по стопам ведущего европейского архитектурного журнала Domus, стараясь, в то же время, не заразиться тем «некритическим энтузиазмом», который Барт Голдхоорн инкриминирует редколлегии «Домуса» в своем комментарии к этому материалу (сс. 114–118). Представляется, что воспроизведенная на страницах Пi11 полемика между выходцем из социалистической Чехословакии Яном Каплицки [Jan Kaplicky] (Future Systems) и нынешним главным редактором «Домуса» Стефано Боэри [Stefano Boeri] может послужить весьма эффективным «химическим реактивом» для проявления латентного идеологического конфликта, который в значительной мере определяет тенденции и противоречия российской пост_социалистической архитектуры, хотя при этом регистрируется пока лишь в поле ее бокового зрения.

Обращая свой взгляд к маргиналиям, мы трактуем эту категорию в первую очередь не как «географическую» (что могло бы следовать из вышеизложенного), но скорее как «программнофеноменологическую», включая в нее, в принципе, все, что находится в стороне от «спектакулярных» произведений, составляющих сегодня основное содержание международной архитектурной периодики. Одной из таких «программных маргиналий», – медленно, но неотвратимо усиливающих свое влияние на профессию, – является сфера экологических концепций и технологий «устойчивого развития» (sustainability). О том, насколько далеко продвинулась теория, практика и нормативная база «зеленого строительства» в США рассказывает в своем материале «Призрак в доспехах» Алексей Комов, – на примере недавно спроектированной бюро Behnisch, Behnisch & Partner бостонской штабквартиры биотехнологической корпорации Genzym (с. 81). Еще один радикальный манифест экологической тенденции – построенное по проекту бюро Sauerbruch Hutton в Дессау новое здание Германского федерального агентства по окружающей среде, которое мы публикуем а разделе «Новые постройки».

Раздел «Теория» в Пi11 также по_своему маргинален: в данном случае трибуна предоставлена не архитектору или профессиональному архитектурному теоретику, а художественному критику. Взгляд «постороннего» (профессора искусствоведения Принстонского университета Хола Фостера [Hal Foster]) на творчество Фрэнка Гери оказывается куда более критическим, чем, скажем, оценка тех же работ Чарльзом Дженксом (см. Пi09), получившим архитектурное образование и имеющим собственную архитектурную практику.

Имея в виду прежде всего Музей Гуггенхайма в Бильбао, Хол Фостер пишет: «По сути, именно журнал становится тем участком, для которого подобные здания создаются». Если так, то стоит ли предоставлять подобным зданиям страницы журналов, потакая тем самым тенденции превращения здания в «логотип»? При всей этической обоснованности позиции Фостера, ей несомненно свойственен и несколько «суеверный» ужас перед масштабом и долговременным социальным эффектом архитектурного высказывания, – в особенности столь откровенно бравирующего своей произвольностью, как музей в Бильбао и другие недавние постройки Гери. Что позволено быку (камерному, мобильному и часто недолговечному произведению современного искусства) не должно быть позволено Юпитеру (произведению архитектуры, которое обходится намного дороже и маячит у всех на глазах в течении долгих лет) – такого рода соображения часто приходится слышать не только от искусствоведов, но и от ученых_гуманитариев самых разных направлений. К ним, безусловно, стоит прислушаться. Но напрашиваетсяи контр_аргумент: если, появившись на страницах журнала, здание вроде музея в Бильбао способно заставить людей разных специальностей по всему миру задуматься и начать дискутировать о подлинном предназначении архитектуры, то и сама его исходная ориентация на медиа оказывается в немалой степени оправданной.
Сергей Ситар