Награждение одиннадцатого АрхиWOODа прошло в виде конференции zoom, но не менее продуктивно и оживленно, чем всегда. Гран-при получил Сожженный мост, многозначная масленичная затея из Никола-Ленивца, а призы в главной номинации – Тотан Кузембаев за свой собственный дом в деревне Лиды и Денис Дементьев за дом на склоне в деревне Ромашково. Вашему вниманию – репортаж с награждения, которое длилось 4 часа, предоставив возможность высказаться всем заинтересованным профессионалам.
Премия АрхиWOOD вручается 11 раз подряд, миновав в прошлом году 10-летний юбилей, ее бессменный куратор и вдохновитель находится в США, откуда не может приехать в Москву из-за закрытых границ, да и в Москве большинству компаний предписано перевести сотрудников на удаленную работу. Так что лауреатов премии было решено объявить в он-лайн формате. «Мы долго сомневались, какой тип конференции выбрать и все же решили рискнуть. Все равно наши церемонии никогда не были официозными и формальными, что уж теперь церемониться», – прокомментировал это решение в своем facebook Николай Малинин. Чего же боле, как говорится. Впрочем, как заметил куратор в своем рассказе о шорт-листе премии, заявок она в этом году собрала больше, чем когда-либо – 207.
Церемония, между тем, прошла очень живо несмотря на зум, а возможно, как предположил Тотан Кузембаев, и благодаря ему: «...надо на расстоянии проектировать, на расстоянии обсуждать и на расстоянии общаться». В чем, надо думать, есть доля шутки.
Вручение премии АрхиWOOD 2020 в формате zoom-конференции. Выступает Надежда Снигирева / скриншот
Награды вручали 4 часа, потом еще полчаса прощались.
Участники говорили ощутимо больше, чем обычно, временами ссылаясь на источники, как к примеру Евгения Репина и Сергей Малахов, чьи выступления были, с одной стороны, самыми прочувствованными и, с другой стороны, насыщенными аналитикой и сопоставлениями. Николай Малинин много внимания уделил, как впрочем и всегда, описанию объектов , постоянно подчеркивая, что шорт-лист – самая объективная выборка из всех возможных. Обещано несколько новых номинаций: для модульных домов и для реконструкций. Кроме того, в двух главных номинациях по два победителя, итого четыре плюс пятый, гран-при. Много победителей.
Как всегда, заметим, среди награжденных объектов есть те, которые экспертный совет премии едва не отверг. Вот к примеру Сожженный мост от бюро KATARSIS, получивший гран-при – едва очутился в списке номинантов, о чем на церемонии вспомнил, кажется, Тотан Кузембаев: «помнишь, мы хотели отвергнуть сено?». А проект получил высшую, хотя и редкую в истории премии награду.
«Метафора 2020 года» / Гран-при
Гран-при на АрхиWOODе за прошедшие 10 лет вручали всего три раза. В прошлом году Николаю Белоусову за lifetime achievement, 2017 году гран-при, одновременно с призом за реставрацию, получил Асташевский терем, в 2015 – Алексей Розенберг за дом в Духанино. Нынешний гран-при четвертый.
Сожженный мост в деревне Никола-Ленивец
Петр Советников, Вера Степанская. KATARSIS ab
Сожженный мост в деревне Никола-Ленивец
Петр Советников, Вера Степанская. KATARSISab
«Единогласное решение жюри» объявила Евгения Репина, сопроводив свое сообщение выборкой из интервью Петра Советникова и Веры Степанской, иллюстрирующей творческое кредо молодых петербургских архитекторов – фактически, представила слушателям их основные идеи (добавим, недавно KATARSIS поучастовали в конкурсе на парк Тучков буян в качестве финалистов).
По словам Евгении Репиной, их творчество обозначает прорыв, а может быть, и появление нового языка: «тот аппарат, которым владеют эти молодые архитекторы, впечатляет <...> Само название KATARSIS больше относится к искусству, и его важная составляющая – потрясение, ведущее к обновлению. Своей сверхзадачей они ставят усовершенствование образного языка. Они заняты идеей стиля, которую, как петербуржцы, приравнивают к адекватности среде и к анонимности <...> Язык, в противоположность этому, они видят как художественный жест. В языке реализуется прием». В то же время для архитекторов KATARSIS важны вдумчивость, правдивость и поэтичность, «они часто повторяют в интервью слово «достоинство» и слово «честность». Кроме того, они очень трепетно относятся к категории искренности <...> Еще они называют принцип недеяния, думают не о том, как что-то сделать, а о том, как не сделать лишнего. Говорят, что испытывают удовольствие, отказываясь от неинтересных задач. Они точно определяют проблемы типологии и проблемы исторических городов. У них есть замечательный проект реконструкции исторического центра Тюмени. Постоянно звучит тема уважения к человеку, скромности <...> их ужасает коммерциализация архитектуры, человейники, неуважительное отношение к среде. Может быть, можно решить, что это идеалистическая картина, но им как-то все удается: они участвуют в большом количестве конкурсов, они много строят». Евгения Репина также напомнила о победе KATARSIS на АрхиГрафике, а в сожженном мосте, по силе идеи сопоставимый не столько с архитектурой, сколько с кинодекорацией, увидела метафору расставания с прошлым, а может быть даже провидение всех коллизий 2020 года: «почти жертвоприношение, реальное действие и мистический опыт, спроектированный костер – сильный жест, который можно интерпретировать по-разному».
Сожженный мост в деревне Никола-Ленивец
Петр Советников, Вера Степанская. KATARSISab
В ответном слове архитекторы KATARSIS назвали премию АрхиWOOD культовой: «мы следим за премией с самого начала. Хотели бы поддержать Николая [Малинина] – мы считаем очень важным, чтобы наши выдающиеся легендарные архитекторы продолжали участвовать в этой премии. Не надо нас жалеть, молодых архитекторов, мы справимся». Петр Советников также упомянул, что на его взгляд архитектура Петербурга сейчас становится все более заметной в общероссийском контексте.
Сожженный мост в деревне Никола-Ленивец
Петр Советников, Вера Степанская. KATARSISab
Тотан Кузембаев (руководитель проекта), Александр Первенцев (ГАП), Сергей Шошин. Архитектурная мастерская Тотана Кузембаева
Тотан Кузембаев верен идее эксперимента и теме полета. Вилла в Клаугу Муйжа взлетает консолью, а дом в деревне Лиды зависает на металлическом каркасе над склоном, да еще и наклонен – ни дать ни взять курица на насесте, или сараюшка, завалившаяся назад в какой-то неловкой позе. Или фанерный аэроплан, поставленный на прикол без шансов на полет, но все еще гордый.
Дом в деревне Лиды
Тотан Кузембаев (руководитель проекта), Александр Первенцев (ГАП), Сергей Шошин
Никаких сомнений нет, что все эти эффекты просчитаны. Да, и еще у него внутри дырка, большая терраса, и два больших окна-глаза по сторонам, как у печки из мультика по русской сказке. Обсуждение было предсказуемо бурным.
Сергей Малахов, вручая награду, сравнил дом с тонущим кораблем, и сказал: «на мой взгляд, дом совершенно не вписывается в ландшафт, это наглая выходка по отношению к окружающей среде, но мы голосовали за этот дом потому, что он – настоящее архитектурное приключение <...> То, чем занимается Тотан, это экспериментальная архитектура, архитектура прорыва, то, без чего не существует культурное пространство. Полушутя мы назвали это вилла Савой-2 <...> Это вообще что, ковчег? Плот Медузы? Что там вообще происходит? Это шутка на фоне обычной деревни. <...> Здесь есть главное, за что мы боролись – чтобы архитектор мог устроить нам, обывателям настоящее архитектурное приключение. Приключение, так же как у Корбюзье, не гарантирует нам комфортного проживания, оно гарантирует незабываемые впечатления, чтобы жизнь нам не казалась тоскливой – в этом главное достоинство объекта».
В facebook Тотан Кузембаев на комментарий жюри так: «жюри назвал наш проект неуместным, неуклюжим, с неудобными спальнями, и за что дали премию, непонятно, наверное по блату».
Дом в деревне Лиды
Тотан Кузембаев (руководитель проекта), Александр Первенцев (ГАП), Сергей Шошин
В процессе разговора выяснилось, что это собственный дом Тотана Кузембаева, и далее автор сформулировал свою позицию, сродни архитектуре дома, провокационно: «...я как член экспертного совета имею право высказаться <...> Мы далеки от народа, оторвались от народа уже давно. Чего хочет народ – мы этого не замечаем и вообще мы над народом издеваемся. Не надо никакого шорт-листа, зачем мы выбираем? Народ должен сам выбирать, тогда мы поймем, чего хочет народ. Ребята, надо опуститься на землю и ближе быть к народу. А это я себе строил, а не народу. Как врач сначала оспу прививает себе, а потом уже народу предлагает. Может народу понравится, кто-нибудь захочет такой эксперимент. А не захочет – ну не захочет. Что я от народа оторвался – это 100%, ко мне народ приходит посмотреть, как на дурачка. Я там сижу, объясняю, кто-то понимает, кто-то нет. Ну и что? Я это делал для себя. Ну есть дурачок в деревне».
Далее последовала дискуссия о народе, также как и о том, следует ли мэтрам участвовать в премии. Николай Малинин неосторожно обмолвился, что Александр Бродский отказывается давать проекты на премию, после чего Тотан Кузембаев долго и кокетливо обещал сам больше не участвовать – результатом этого разговора стала реплика архитекторов бюро KATARSIS, приведенная выше. От себя добавим – определенно, без мэтров премия не будет прежней, и лучше уж уговорить Бродского, чем потерять Кузембаева. И надо думать, все это понимают.
И вот еще важная ремарка от Тотана Кузембаева – оказывается, дом мы, если захотим приехать в гости, не узнаем, так как автор уже его перекрасил.
Дом в Ромашкове
Архитектор Денис Дементьев, конструктор Алексей Князев (Norvex НЛК)
Дом в Ромашкове
Архитектор Денис Дементьев, конструктор Алексей Князев (Norvex НЛК)
Дом Дениса Дементьева работает с той же темой склона, что и Тотан Кузембаев, но его склон круче, 40 градусов, дом выше и крупнее. Рядом с участком слаломная гора, а вход в дом – по построенному специально для этого мосту. Вид на потрясающие дали. Площадь дома 420 м2 на участке в 2,7 сотки – поразительная эффективность в распределении красивых панорам.
Вручая награду, Марина Прозоровская сравнила дом с хорошим костюмом, идеально подходящим человеку: «видно, кто такой хозяин, как он живет, какой у него образ жизни и образ мысли. В этом уникальность задачи, поэтому появился второй лауреат». Она назвала дом сдержанным и «швейцарским».
Дом в Ромашкове
Архитектор Денис Дементьев, конструктор Алексей Князев (Norvex НЛК)
От лица авторов проект прокомментировал Семён Гоглев из Norvex НЛК: «Это был абсолютно авантюрный проект, совершенно безумный. Не знаю как, Марин, вы оценили строгость и сдержанность, швейцарскость... Абсолютно у нас заказчик такой же, как мы, был. Когда он пришел, мы почувствовали взаимопонимание. Сейчас мы близкие друзья. Денис нарисовал дом за 2 недели, нижний этаж появился по время стройки. Было желание применить нашу новую конструкцию, мы ее применили и очень довольны. Две недели пытались придумать способ, как нам базироваться на этом участке». [Тотан Кузембаев, сидящий с Семёном Гоглевым в одном реальном пространстве, комментирует по ходу: «...фундамент, арматура... кому это интересно?»].
Загородный дом / народ
Реконструкция дачи в Кратово
Николай Лызлов, Евгения Микулина. Архитектурная мастерская Лызлова
Не менее бурным оказалось обсуждение дачи Евгении Микулиной в Кратове, реконструированной Николаем Лызловым с сохранением старого дома; Евгения Микулина выступила в роли дизайнера, подбирая обстановку для своего собственного дома. Премию вручала член экспертного совета Лара Копылова – на заседании совета она активно выступала за этот проект, и предложила новую номинацию «старая дача». Вообще о духе старой дачи много было сказано.
Реконструкция дачи в Кратово
Николай Лызлов, Евгения Микулина. Архитектурная мастерская Лызлова
Евгения Микулина подробно рассказала о ценности дачи-усадьбы, стремлении авторов сохранить дух старой дачи при ее обновлении: «дом 1940-х годов, мы стремились сохранить ее как старую, даже забор постарались сделать обдрипанным». Дача находится в Кратово, но далеко от дома Михаила Филиппова, вблизи железной дороги. Евгения Микулина несколько раз подчеркнула, что, по ее убеждению, Николай Лызлов – лучший среди российских архитекторов мастер реконструкции старой архитектуры и даже памятников.
Реконструкция дачи в Кратово
Николай Лызлов, Евгения Микулина. Архитектурная мастерская Лызлова
Надо сказать, что на нынешнем АрхиWOODе несколько раз заходила речь о новых номинациях. Вот и здесь Николай Малинин, оговариваясь, что премию не хотелось бы «превратить в Зодчество, где всем сестрам по серьгам», предположил появление в будущем номинации «реконструкция».
Общественное сооружение / жюри и народ
Вообще говоря, на АрхиWOODe нередко совпадает решение жюри и премия народного голосования. На сей раз оно совпало один раз; однако жюри присудило две премии, так что объекта в номинации все равно два.
Спортивный развлекательный центр у ТЦ «МЕГА» в Химках
MAP (архитектура), Alpbau (конструктив)
Спортивный развлекательный центр у ТЦ «МЕГА» в Химках
MAP (архитектура), Alpbau (конструктив)
Пётр Костелов, говоривший, как и Николай Малинин, из Нью-Йорка, признался, что во время весеннего карантина он оказался заперт рядом с этим объектом, и тот скрасил ему период изоляции: «этот объект вносил тепло, несмотря на то, где он расположен, среди всей этой коробчато-промышленной архитектуры <...> место холодное, голое функциональное, а этот объект <...> своеобразный оазис среди того кошмара, который там происходит». Костелов также назвал решетку из треугольников характерным приемом авторов.
MAParchitects, помимо проекта развлекательного центра, работали над генпланом всей территории.
Евгения Репина, предложив всем прочитать текст Лары Копыловой о доме-мастерской Никифорова, предложила в то же время и свой анализ проекта: и Палладио, и русская усадьба, и дача, и авангард – в черном цвете фасадов и белом цвете интерьеров: «невероятно поэтическая вещь».
Николай Малинин предоставил слово и Ларе Копыловой, «потому что это праздник Лары, которая в одиночку бьется за хорошую традиционную архитектуру. Среди победителей АрхиWOODа классических домов еще не было, это неожиданный прорыв».
Лара Копылова: «У меня множество впечатлений, от палладианского фасада и остроумнейшего руста из необрезной доски, и в то же время от необыкновенного интерьера, который можно было бы назвать модернистским... Все великолепно с точки зрения вкуса, пропорций».
Дизайн городской среды / жюри
Природная игровая площадка «Орландия» в деревне Большое Куземкино
Дарья Бычкова, Мария Помелова, Злата Гордеева, Сурен Акопьян, Нина Гогина, Валерия Толкачева. Архитектурное бюро «Чехарда»
Природная игровая площадка «Орландия» в деревне Большое Куземкино. Архитекторы Дарья Бычкова, Мария Помелова, Злата Гордеева, Сурен Акопьян, Нина Гогина, Валерия Толкачева. Архитектурное бюро «Чехарда»
По словам Алексея Тарашевского, площадка «Чехарды» перекликается со светильником «Отлив» (о нем здесь же чуть ниже, в номинации Предметный дизайн) отсылками к супрематизму.
Представитель бюро Мария Помелова призналась, что архитекторам приятно «наконец получить выбор жюри», рассказала, что площадка расположена далеко, в деревне Ленинградской области, на границе Кургальского заповедника – на поезде до Кингисеппа, а затем буквально на перекладных. А Николай Малинин вспомнил, что во время работы жюри Михаил Хазанов сомневался в безопасности площадки, и коллеги разубеждали его, говоря, что в меру опасные площадки это тренд нашего времени. Именно жители решили, что строить будут детскую площадку, и помогали в работе. «Это наша сейчас любимая площадка», – заключила Мария Помелова. Можно добавить, что среди многих, т.к. бюро «Чехарда» специализируется именно на детских игровых зонах.
Дизайн городской среды / народ
Ландшафтный парк на Сокольской горе в Бугульме
Надежда Снигирева, Дмитрий Смирнов, Ксения Гузнова, Наталья Тарсукова, Роман Ковенский, Валерия Ковенская, Михаил Синюхин, Анастасия Бердникова. Проектная группа 8 + ПАРК
Ландшафтный парк на Сокольской горе в Бугульме. Архитекторы Надежда Снигирева, Дмитрий Смирнов, Ксения Гузнова, Наталья Тарсукова, Роман Ковенский, Валерия Ковенская, Михаил Синюхин, Анастасия Бердникова. Проектная группа 8 + ПАРК
Марина Игнатушко начала свое выступление со слов: «среди всех объектов дизайна городской среды, которые обрушились на нас за последнее время, очень трудно выбирать что-то хорошее...». Упомянув, что объекты комфортной среды подчас мешают нам жить, Марина Игнатушко подчеркнула, что объект Группы 8 – не такой: «вот эти брусочки – ничего другого, по сути, там и нет. Место теплое, живое, там нет никаких амфитеатров, лежаков – всего того, чем обычно грешит комфортная среда. Все очень органично». Надежда Снигирева из заснеженного Челябинска рассказала, что это был один из первых проектов в рамках нацпроекта комфортной городской среды, с которым поработали архитекторы. Она рассказала, что авторы отговорили главного архитектора города от строительства канатной дороги, и сделали основой проекта лестницу, которая связывает город.
Малый объект / жюри
В связи с номинацией Малый объект вновь возникло обещание учредить новую номинацию – компактный передвижной дом. Сейчас такие дома отчасти заполнили номинацию малых объектов, но ни один не победил – хотя Николай Малинин подробно рассказал о каждом.
Ротонда с мостиком в Выксе
Антон Кочуркин, Лидия Гуфранова. Бюро «8 линий»
Ротонда с мостиком в Выксе
Антон Кочуркин, Лидия Гуфранова. Бюро «8 линий»
Юлия Шишалова определила объект как неоклассический, назвала работу тонкой и изобретательной, и подчеркнула, что ротонда расположена на острове и для того, чтобы попасть в нее, надо перепрыгнуть расстояние где-то в метр шириной, то есть применить некое усилие. Николай Малинин в свою очередь определил объект как барочный.
Антон Кочуркин пояснил, что ротонда строилась на государственный грант, и понимая связанные с этим сложности, архитекторы бесплатно сделали все рабочие чертежи, о чем не жалеют, так как результатом довольны. И что проект вполне осознанно совмещает старое и новое.
Малый объект / народ
Павильон летней кухни на Камчатке
Сергей Гикало, Александр Купцов, Вероника Давиташвили; конструктор Алексей Князев. Gikalo Kuptsov Architects
Павильон летней кухни на Камчатке
Сергей Гикало, Александр Купцов, Вероника Давиташвили; конструктор Алексей Князев. Gikalo Kuptsov Architects
Павильон построен в составе усадьбы, главный дом которой вошел в шорт-лист в номинации Дерево в отделке. Как пояснил Александр Купцов, это не одна усадьба, а несколько, строительство идет уже лет 7 и еще, по-видимому, будет продолжаться столько же. Да и в подвале павильона – легкого, чистой формы, и насквозь прозрачного – теперь уже хранятся не охотничьи трофеи, и вино.
Арт-объект / жюри
Стена-Музей (Ящики Памяти) на острове Ольхон
Владимир Кузьмин
Стена-Музей (Ящики Памяти) на острове Ольхон. Владимир Кузьмин
Член жюри этого года Юлия Шишалова призналась, что на номинацию Арт-объект жюри потратило больше времени, чем на все другие сюжеты, выбирая из целых пяти претендентов. Стена-музей выстроена из ящиков рыбзавода, который недавно сгорел: «для местных жителей это утрата, которую они до сих пор переживают». Владимир Кузьмин уточнил: «я не сделал эту стену, я ее придумал и потом уехал. Создавала ее инициативная команда местных жителей и приезжих из Иркутска – тех людей, для которых Ольхон не просто название места, а часть их жизни. Задачей нашего объекта было каким-то образом, материальным, физическим, остановить умирание большой традиции, которая существовала в этом месте. И вы знаете, удивительным образом это стало жить вне зависимости от нашего творческого процесса. Усилиями многих людей – хозяина этого места Виктора Кондрашова, участников арт-резиденции, которая проходит на Ольхоне – жизнь продолжается».
Арт-объект / народ
Юла в арт-парке «Таврида»
Роман Ермаков, Тимур Байгузин, Валерия Андреева, Алексей Смирнов, Ирина Михейшина, Валерия Подакова, Мария Харченко, Дарья Сетевинец в коллаборации с «Механические Деревянные Шестеренки» и Чеславом Швайковым
Юла в арт-парке «Таврида». Роман Ермаков, Тимур Байгузин, Валерия Андреева, Алексей Смирнов, Ирина Михейшина, Валерия Подакова, Мария Харченко, Дарья Сетевинец в коллаборации с «Механические Деревянные Шестеренки» и Чеславом Швайковым
Владислав Савинкин сравнил победивший объект со скульптурами , а также подчеркнул, что победителем стал объект, который не похож на деревянный: «время такое, что победила самая недеревянная на вид скульптура». Вплоть до того, что хочется ее потрогать руками, чтобы убедиться. И, конечно же: «у нас по-прежнему возникают памятники в виде бронзовых скульптур с оружием, а таких энергичных абстрактных скульптур мы почти не видели».
Дом, о котором мы уже писали, почти буквально вырастает скошенной кровлей из земли. Николай Малинин напомнил, что экспертный совет рассматривал дом еще в прошлом году, тогда возникли сомнения в «подфотошопленности» картинок, между тем дом действительно отделан деревом и вполне справедливо был отмечен жюри.
Дерево в отделке / народ
Общественный центр MEGA FRIENDS в деревне Федяково
Алексей Пушкарев, Максим Тимофеев. ООО «ПТМА Тимофеева С.А.»
Общественный центр MEGA FRIENDS в деревне Федяково
Алексей Пушкарев, Максим Тимофеев. ООО «ПТМА Тимофеева С.А.»
Лара Копылова, вручая приз, сказала, что особенно приятно, когда в дереве появляются общественные сооружения – и что «деревянный козырек, который устремляется к небу, возможно, намекает на то, что пора бы деревянной архитектуре стать выше».
Архитектор Алексей Пушкарев, признавшись, что номинироваться на АрхиWOOD их простимулировал «волшебный пинок» от Марины Игнатушко, рассказал, что типология необычная, общественный центр маленький, чуть меньше 500 м2: «наши заказчики были настолько воодушевлены объектом, так живо участвовали в его создании, что объект похож на живой организм, на улитку, поднявшую брови».
Интерьер / жюри
Интерьерный конструктор
Алексей Розенберг. Мастерская Алексея Розенберга
Интерьерный конструктор.
Алексей Розенберг. Мастерская Алексея Розенберга
Алексей Розенберг победил в АрхиWOODе десятый раз. Николай Малинин уточнил, что жюри не смогло выбрать между двумя частями интерьерного конструктора, представленными по отдельности, и наградило обе части. Алексей Розенберг признался, что на этот проект его сподвигла профессиональная зависть к Сергею Наседкину, который давно и успешно делает модульные дома, и подчеркнул, что все элементы его конструктора собираются «всухую».
Интерьер / народ
CARGO-MODUL
Евгений Макаренко, Андрис Шнепс-Шнеппе. Мастерская деревянной архитектуры Евгения Макаренко
CARGO-MODUL.
Евгений Макаренко, Андрис Шнепс-Шнеппе. Мастерская деревянной архитектуры Евгения Макаренко
Дом сделан из отработанного морского контейнера и облицован изнутри полностью деревом. Николай Малинин назвал его открытым и уютным. Автор проекта Евгений Макаренко сказал, что ему особенно приятно получать премию «от народа», так как объект выставлен на airbnb, и очень интересно сейчас наблюдать, как люди реагируют там на этот дом.
Реставрация / жюри
Сохранение памятника XVII века под геодезическим куполом в Мурманской области
Иван Вдовин. Сельскохозяйственный производственный кооператив «Тундра»
Сохранение памятника XVII века под геодезическим куполом в Мурманской области
Иван Вдовин. Сельскохозяйственный производственный кооператив «Тундра»
Часовня XVII века обнаружена на Кольском полуострове недавно, и, поскольку эксперты не пришли к консенсусу относительно ее восстановления, ее законсервировали с помощью деревянной конструкции, выстроенной по принципу фулеровского купола.
Номинацию прокомментировала Ольга Севан, предположив, что в следующем году на премии будет представлена реставрация церкви Преображения в Кижах. Ольга Севан также напомнила, что фулеровские купола уже использовали для консервации много лет назад в Италии.
Реставрация / народ
Мост через речку Тихманьгу в деревне Семёновская
Владимир Александрович Титов (ООО «Мастерская Зодчего»), Сергей Анатольевич Романов, Владимир Николаевич Лукин (ООО «БизнесКонсалт»)
Мост через речку Тихманьгу в деревне Семёновская
Владимир Александрович Титов (ООО «Мастерская Зодчего»), Сергей Анатольевич Романов, Владимир Николаевич Лукин (ООО «БизнесКонсалт»)
Мост 1953 года в Каргопольском районе Архангельской области полностью восстановлен в прежних формах. Один из авторов проекта Владимир Лукин подчеркнул, что мост – объект культурного наследия, в отношении него было допустимо только воссоздание, а сохранились только нижние венцы под водой. Мост восстановили за 5 месяцев, люди работали в холодной воде; строили по старой технологии, для прочности использованы камни, загруженные в воду. Сейчас рассматривается идея восстановления других деревянных мостов.
Сергей Малахов, вручая приз, напомнил присутствующим о том, что такое кинетическая скульптура, упомянув Тео Янсена, Франциско Инфанте, Вячеслава Колейчука (Антон Муковников в авторском описании определил свою лампу как кинетическую скульптуру) – и резюмировал, что несмотря на деликатные намеки автора на кинетическую скульптуру, здесь мы видим скорее супрематическую живопись: «например, композицию Супрематизм 8. Это летящие в пространстве линии. Таких ламп должно быть несколько, в темноте они будут создавать своего рода трассирующие линии, театральную композицию на супрематические темы».
Сергей Малахов также вскользь и несерьезно, скорее поэтически, предложил три главные номинации для премии: «дом, стол и лампа».
В процессе объявления как правило сообщают и разные другие интересные вещи.
Лиза Фонская и Семён Гоглев анонсировали новый портал, посвященный современным технологиям деревянной архитектуры . Николай Малинин напомнил об интервью с архитекторами, работающими в дереве, которые уже достаточно давно публиковал woodfocus, сообщество, активное в числе прочего и на .
Также надо сказать, что Семён Гоглев анонсировал премию от Ассоциации деревянного домостроения, которая теперь носит имя Олега Паниткова, члена экспертного совета премии, погибшего в сентябре 2019 года. Семён Гоглев и Тотан Кузембаев совместно вручили награду дому Сергея Наседкина D.O.M.+ 125M2, в котором, по словам Гоглева, «ярко выражены красота, технологичность и простота».
Знак премии имени Олега Паниткова
Вручение премии АрхиWOOD 2020 в формате zoom-конференции. Выступает Надежда Снигирева / скриншот
Александр Тоцкий, директор компании UPM, производящей, в числе прочего, инновационную фанеру, призвал участников присылать объекты с точным указанием, из каких материалов они сделаны, чтобы затем присудить спецприз за объекты, сооруженные с использованием фанеры.
