|
Размещено на портале Архи.ру (www.archi.ru) |
|
| 03.12.2024 | |
|
Музей архитекторов: локация – невесомость |
|
|
Юлия Тарабарина |
|
|
Выставка Museum loci, открывшаяся в Музее архитектуры – огромная, хотя и занимает всего два этажа Флигеля-Руины. В основном специально для нее 59 архитекторов сделали объект или рисунок с размышлением о музее архитектуры, иногда очень определенным, но чаще – креативно-обобщенным. Таких больших выставок объектов от архитекторов не то что давно не было, но, кажется, не было вообще. Если тема и подходы интересны, то «залипнуть» в залах Руины можно надолго. Рассказываем подробно, в том числе о том, как правильно произносить название (спойлер: без разрешения сюда прокрался даже бог Локи). В Музее архитектуры на Воздвиженке открылась выставка из объектов и графики современных архитекторов. Она разместилась на двух этажах Флигеля-Руины и приурочена к 90-летию музея, как и параллельная, открывшаяся раньше, выставка «Архитектура говорит» в Анфиладе. Только там история, тут современность. Две половинки. Музей хочет быть и тем, и другим – популярным языком рассказывать серьезную историю, но и коллекционировать современную архитектуру тоже. И общаться с современными архитекторами тоже. Это получилось, на открытие пришли многие. Куратор выставки Анна Мартовицкая уже постит в «светскую хронику».  CITIZENSTUDIO. Проект экспозиции музея Константина Мельникова. Выставка «MUSEUM LOCI. Взгляд архитекторов XXI века», Музей архитектуры, 2024Фотография © Юлия Тарабарина, Архи.ру Kleinewelt Architekten. Поиски по имя музея. «Весной 2023 года мы вместе со студентами МАРХИ изучали архивы Музея архитектуры имени А.В. Щусева с целью найти для его постоянной и временных экспозиций новые площадки». Выставка «MUSEUM LOCI. Взгляд архитекторов XXI века», Музей архитектуры, 2024Фотография © Юлия Тарабарина, Архи.руВ общем, да, музей мечтает о новом здании, поскольку в старом после переезда из Донского монастыря умещается едва-едва. Но выставка – нет, не про проект нового здания, планы возникновения которого пока что – давно, 30 лет уже – остаются гипотетическими. Впрочем, еще одни авторы, Arch(e)type Дарьи Беляковой, основательницы архитектурного клуба-галереи A House, тоже сосредоточились на здании собственно музея, дворце Талызиных, и посвятили свой объект изучению, почему-то, окон разного времени. Зато показали красивый макет.  Arch(e)type. Музей как знак и опыт. Выставка «MUSEUM LOCI. Взгляд архитекторов XXI века», Музей архитектуры, 2024Фотография © Юлия Тарабарина, Архи.руНо больше буквальных высказываний нет. По словам Анны Мартовицкой, первоначально планировалось 50 участников, потом число увеличили; кого-то, порядка 7–8 участников, хотелось пригласить, но не удалось из-за ограничений в пространстве и конструктивных возможностях Флигеля. Кого-то пришлось просить остановиться вместо объекта на графике. Почему? Из-за веса и размера, – говорит куратор. На 2 этаже объекты и графику расставили так, чтобы тяжелые элементы не нагружали своды... Словом, перед нами результат внушительных усилий.  Автор дизайна экспозиции Александра Шейнер и куратор Анна Мартовицкая. Выставка «MUSEUM LOCI. Взгляд архитекторов XXI века», Музей архитектуры, 2024Фотография © Василий Буланов / предоставлена Музеем архитектурыПлюс экспозиционный дизайн студии ЧАРТ Сергея Чобана и Александры Шейнер. Лаконичный, в меру брутальный, в меру прозрачный: на выставке современных архитекторов нужны бетон, стекло, металл. В то же время директор музея Наталья Шашкова назвала застройку «невесомой и волшебной», и это правда. Хотя элементы выставочного дизайна отнюдь не легкие: бетонные опоры под стеклянные витрины для графики весят по 170 кг каждая, а подиумы побольше пришлось сделать облегченными, покрыть микроцементом, так как первый, из чистого бетона, образец весил немногим менее 400 кг, чего своды Флигеля-Руины на 2 этаже никак не могли выдержать. Общая площадь использованного стекла – 150 м2, но благодаря ему графика левитирует в пространстве, ритмично зонированном колоннами подиумов. Ступенчатые профили, кажется, остаются единственным условно-декоративным элементом, отсылая к юбилейной выставке основателя музея А.В. Щусева, в чем можно увидеть не только излюбленный прием, восходящий к архитектуре 1930-х, но и тонкий намек: все участники, чьи объекты сейчас собраны в музее, таким образом оказываются продолжателями дела его основателя.  Взгляд архитекторов XXI века», Музей архитектуры, 2024Фотография © Василий БулановСловом, выставка еще и результат серьезной технической работы, так что будет уместным упомянуть ее партнеров: стекло поставила Ларта Гласс, а витринами и подставками занимались ДомАск.  Мария Губанова, менеджер архитектурных проектов Larta Glass. Выставка «MUSEUM LOCI. Взгляд архитекторов XXI века», Музей архитектуры, 2024Фотография © Юлия Тарабарина, Архи.ру Дмитрий Сулимов, генеральный директор ДОМАСК. Выставка «MUSEUM LOCI. Взгляд архитекторов XXI века», Музей архитектуры, 2024Фотография © Юлия Тарабарина, Архи.руСтрогий и простой бруталистский дизайн в данном случае был, вероятно, необходим, поскольку разнообразие велико. «Работа над проектом была необычной и очень яркой», – говорит директор музея Наталья Шашкова, – «кто-то, может быть, поймет это как иронический капустник». «Капустник» получился не только из-за выбранного жанра, но еще и потому, что участникам дали почти полную свободу: единственным формальным ограничением стало ТЗ экспозиционного дизайна – по размеру работ. Более того, объекты приезжали постепенно и относительно некоторых организаторы до последнего дня не знали, какими они будут. Сергей Падалко несколько часов раскладывал в своем объекте циркули, которые «утряслись» при транспортировке. Один объект не высушился до конца и образовал в зале лужу. Другие пришлось поставить друг на друга, потому что кубов два, а подставка одна. Скучно не было. Отдельным аттракционом стал занос в зал первого этажа стекла длиной 7.5 метров, на котором напечатан кураторский манифест Анны Мартовицкой и хронология музеев архитектуры, собранная для выставки Владимиром Фроловым. Но попробуем вернуться к экспозиции. Жанр таких выставок – вполне сложившийся, но эта – очень большая по количеству участников. Обычно коллекциями объектов украшают масштабные архитектурные фестивали: так поступил Владимир Фролов на Архитектоне 2023 года, так делают на Арх Москве и Зодчестве, к примеру, выставка «Эталон качества», cовместный проект ARCHI.RU и Союза московских архитекторов, показанный на «Зодчестве» 2017 года, тоже была суммой «говорящих» объектов на заданную тему. Реже такие проекты появляются сами по себе, или хотя бы в отдельном пространстве. Вспоминается выставка из 29 авторских инсталляций «Российская архитектура. Новейшая эра» в «Руине» в 2019 году или выставка «Роддом» Юрия Аввакумова, показанная 2007 году в галерее ВХУТЕМАС в рамках первой московской биеннале современного искусства. И «Персимфанс» Юрия Григоряна, в рамках первой московской биеннале архитектуры (читай Арх Москвы) 2008 года. В Роддоме было 26 участников, в Персимфансе – 12. Как будто практика, сложившаяся к концу нулевых и все это время «тлевшая», сейчас получила энергичное второе рождение, да еще и в удвоенном – это как минимум – масштабе. Крупную работу с нашим сообществом провела Анна Мартовицкая. Как и бывает на таких выставках, это огромное количество высказываний, многие из которых допускают дополнительные смыслы, как описанные в авторском пояснении, так и оставленные на усмотрение зрителя-интерпретатора. Игра формы и ума – увлекательнейшее занятие. Тем не менее очевидно, что, помимо идей и образов, «вспыхивающих» в мозгу зрителя, бродящего по такой выставке, в самом пространстве возникает немало визуальных перекличек. Часть из них – хотя мы не знаем, какие – выстроены намеренно: в процессе расстановки произведения перемещали из одного угла в другой не один раз. Ну, вот пример. Входящего встречает рисунок главного архитектора Москвы Сергея Кузнецова, там изображен его объект «Кристалл представления», реализованный в соавторстве с Иваном Грековым во дворе того же Музея архитектуры. Зритель, пришедший во Флигель, только что прошел мимо того «кристалла». Графика отсылает нас к объекту, который стоит неподалеку, а он сам состоит из кристаллов Фальконье, в свое время спасенных музеем из здания госархива на Фрунзенской и показанных на выставке. Так образуется «матрешка» воспомианий и интерпретаций. Между тем входя во Флигель сразу как-то понимаешь, что Сергей Кузнецов, чей рисунок поставлен первым и встречает входящих, как Ильич во Дворце пионеров, тут главный. Как среди уток в составе птичьего клина есть вожак, так и главный архитектор города, где проходит выставка – тут тоже, заметьте, читается логическое построение сродни матрешке! – открывает ее. О стратах и статусах, ну, не получается забыть.  Слева: Сергей Кузнецов. Кристалл представления. Справа: Nowadays Office. Двор на сводах. Выставка «MUSEUM LOCI. Взгляд архитекторов XXI века», Музей архитектуры, 2024Фотография © Юлия Тарабарина, Архи.ру Сергей Кузнецов и Анна Мартовицкая на открытии. Выставка «MUSEUM LOCI. Взгляд архитекторов XXI века», Музей архитектуры, 2024Фотография © Юлия Тарабарина, Архи.руТем не менее рядом – объект относительно молодого, хотя известного бюро Nowadays Office, перекликается с рисунком Кузнецова ритмическими ячейками. Получается, он первый среди равных, primus inter pares; хотя к латыни, внимание к которой инспирирует, мы еще вернемся. Сам же объект – со сложным посылом, его рельеф составлен из инвертированных сводов: «...хрестоматийный Gehry on top, маркирующий будущее с опорой на прошлое», – сказано в описании. Уфф.  Nowadays Office. Двор на сводах. Выставка «MUSEUM LOCI. Взгляд архитекторов XXI века», Музей архитектуры, 2024Фотография © Юлия Тарабарина, Архи.руСоседний неф начинает графика от АБ ЦЛП – лист, исписанный Николаем Ляшенко мелко-мелко в честь «бумажной архитектуры», реплика-оммаж офортов Бродского-Уткина. Ни Бродского, ни Уткина на выставке нет. Зато есть великий каталогизатор Юрий Аввакумов, здесь же рядом, в виде его известного Карточного домика; вместе с Ляшенко они образуют «угол бумажников».  На первом плане: Цимайло, Ляшенко и Партнеры. Музей бумажной архитектуры. Взгляд архитекторов XXI века», Музей архитектуры, 2024Фотография © Василий Буланов Юрий Аввакумов. Haus im haus. Выставка «MUSEUM LOCI. Взгляд архитекторов XXI века», Музей архитектуры, 2024Фотография © Юлия Тарабарина, Архи.руНа обороте листа Ляшенко – рисунок NOYD Короткий метр, любителей настроечных таблиц, в данном случае – таблица оптометрическая, но измеряет она не зрение, а процесс исчезновения деревянных домов в Самаре. А нарисована в духе «бумажных» графических традиций.  NOYD КороткийМетр. Оптометрическая таблица архитектуры. Выставка «MUSEUM LOCI. Взгляд архитекторов XXI века», Музей архитектуры, 2024Фотография © Юлия Тарабарина, Архи.руТему куполов, намеченную у Ляшенко, подхватывает следующий стенд, где бюро GA показывает Пантеон со стеллажами, уставленными совершенно изумительными фантастическими механизмами-зверушками. Мне они почему-то напоминают роботов-доставщиков; авторы же называют своих героев «неявными образами», отображающими «квинтэссенцию архитектуры», попавшую в музей. Вспоминают Босха и Брейгеля. Об использовании ИИ ничего не сказано, но судя по всему, нейронку привлекли к придумыванию фигурок. Если нет – разубедите меня!  Архитектурное бюро GA. Kunstkammer: Architectoids. Выставка «MUSEUM LOCI. Взгляд архитекторов XXI века», Музей архитектуры, 2024Фотография © Юлия Тарабарина, Архи.ру Архитектурное бюро GA. Kunstkammer: Architectoids. Выставка «MUSEUM LOCI. Взгляд архитекторов XXI века», Музей архитектуры, 2024Фотография © Юлия Тарабарина, Архи.руВообще – сказала Анна Мартовицкая на открытии, косясь, и, кажется, не слишком-то одобрительно, на Пантеон пластиково-металлических пушистиков – половина участников, работавших с графикой, выбрали компьютерную. На обороте Пантеона от AG – другой Пантеон, Григория Дайнова, вдохновленный Булле и Леду, графика – компьютерная, форма вечная, и автор трактует свой вариант «здания профильного музея как воплощение диалога между вечными ценностями зодчества и современностью». Рядом объект Юлия Борисова / UNK, согласно авторской трактовке, он развивает ту же тему: показывает свою штаб-квартиру Роскосмоса, здания, использующего «технологии, устремленные в космос», но в виде макета из глины, согласно комментарию, «воплощенным в вечных материалах». Рассматривать ли применение «вечного» материала как заявку на попадание в вечность, то есть в музей? Или как попытку овеществить напряжение между древностью, сделанной из глины, и высокотехнологичной современностью, происходящей, тем не менее, все из той же глины? Как знать.  Григорий Дайнов. Музей архитектуры. Выставка «MUSEUM LOCI. Взгляд архитекторов XXI века», Музей архитектуры, 2024Фотография © Юлия Тарабарина, Архи.ру Юлий Борисов / UNK. Прошлое / будущее. Выставка «MUSEUM LOCI. Взгляд архитекторов XXI века», Музей архитектуры, 2024Фотография © Юлия Тарабарина, Архи.руОднако глина напоминает о Бродском – не только, но хотя бы, о его объектах для Роддома и Персимфанса: в одном были глиняные формы для «производства» эмбриона, а в другом клетка-комната, глиняная мебель, предназначенная осыпаться в процессе экспонирования. Тем не менее глина – расхожий выставочный материал, так что искать в объекте UNK апелляцию именно к Бродскому, конечно же, необоснованно. С «бумажной архитектурой» мы еще не закончили: объект Сергея Труханова / T+T Architects, стоящий здесь же, рядом – это программное напоминание об «A Glass Tower» Бродского и Уткина, «разрушенном небоскребе, у руин которого вырос город». T+T предлагают «собрать забытые осколки прошлого в новую форму», а роль музея видят так же, как музей ее видит сам: между архивированием и «консолидацией архитектурного сообщества». Объект состоит из стеклянных пластин, составленных в куб так, что внутри получается 9 замкнутых вертикальных пространств, заполненных на разную высоту битым стеклом. Совок, прислоненный к опоре – тоже часть инсталляции, для собирания осколков.  T+T Architects. Время собирать осколки. Выставка «MUSEUM LOCI. Взгляд архитекторов XXI века», Музей архитектуры, 2024Фотография © Юлия Тарабарина, Архи.ру T+T Architects. Время собирать осколки. Выставка «MUSEUM LOCI. Взгляд архитекторов XXI века», Музей архитектуры, 2024Фотография © Юлия Тарабарина, Архи.руПостроение стеклянных объемов напоминает объект UnVitro Сергея Скуратова на выставке РодДом. Случайно? Намеренно? С «башнями» из битого стекла перекликается интерактивный объект Станислава Горшунова на втором этаже. Основание заранее собрано авторами из клеящихся деталей: круг, арка, треугольник, прямоугольник, – в виде башни с квадратным основанием. Зрителям предлагают растить ее дальше вверх, чтобы к концу выставки получилось что-то новое. Объект называется «Взаймы», в авторском комментарии – что-то про заимствование энергии из шедевров прошлого, которые чем старше, тем «более настоящие».  ГОРА. Взаймы. Выставка «MUSEUM LOCI. Взгляд архитекторов XXI века», Музей архитектуры, 2024Фотография © Юлия Тарабарина, Архи.ру ГОРА. Взаймы. Выставка «MUSEUM LOCI. Взгляд архитекторов XXI века», Музей архитектуры, 2024Фотография © Юлия Тарабарина, Архи.руА в конце своего комментария ГОРА утешают читающего: «ты обречен на следующий шедевр». Злободневную тему поднимает автор, для архитекторов она – вечная: кто бы что ни делал нового, а вдохновится чем-то, и бац, – источник узнаваем. А как иначе развиваться творческому процессу? Мы же и в речи используем и словарь, алфавит. Как сделать новое? Ну вот, например... можно привлечь коллективное сознание, к данном случае зрителей через интерактив. Уже на открытии выставки, когда у основы начали отрастать «ветви» в разные стороны, было понятно, что через три объект будет скорее хаотичным, нежели гармоничным. Масса случайных людей вряд ли сделает что-то красивое – говорю я Горшунову; именно! – восклицает он. Но в том и задача, говорит архитектор – посмотреть, что получится.  Куратор Анна Мартовицкая и автор объекта Станислав Горшунов. Выставка «MUSEUM LOCI. Взгляд архитекторов XXI века», Музей архитектуры, 2024Фотография © Василий БулановВообще на выставке быстро понимаешь, что вечных тем три: домик, купол и башня. Башни не преобладают, но их достаточно. К примеру, объект СКиП из «фирменных» карандашей со стола Сергея Киселева может показаться и намеком на Москву, на чьей территории сейчас равномерно прорастают «карандашики» небоскребов.  АБ СКиП. Out-of-the-box thinking. Выставка «MUSEUM LOCI. Взгляд архитекторов XXI века», Музей архитектуры, 2024Фотография © Юлия Тарабарина, Архи.руНо согласно авторскому комментарию, суть с том, что идей множество, а лучшая одна – светится только один «карандашик». Башен достаточно не только потому, что для Москвы сейчас это главная – или острая – тема, но еще и потому, что музей это хранение, а хранение это стеллаж. Владислав Савинкин соорудил свой вариант из «макетов» известных музеев. Честно скажу, ни один не узнала, ни там внутри этак сплющены; но объект яркий.  Влад Савинкин. Музейный небоскреб. Выставка «MUSEUM LOCI. Взгляд архитекторов XXI века», Музей архитектуры, 2024Фотография © Юлия Тарабарина, Архи.ру Влад Савинкин. Музейный небоскреб. Выставка «MUSEUM LOCI. Взгляд архитекторов XXI века», Музей архитектуры, 2024Фотография © Юлия Тарабарина, Архи.руАндрей Асадов предлагает собирать на стеллаже «пополняемую коллекцию артефактов, связанных с авторами, внесшими значительный вклад в историю современной российской архитектуры». У VOX стеллаж заполняется снизу камнями, в середине книгами, а вверху цветным пластиком; IND выстраивает свою «Архитеку» из трех частей: пользы, прочности, и красоты; Арсений Леонович собирает башни из разных объемных форм; Дмитрий Овчаров сооружает «горку» из стеклянных часов; Faber Group складирует... сами найдете что, когда придете на выставку. ATRIUM – архитекторы, умудрившиеся показать свой объект раньше всех прочих на собственной персоналке – «складируют» пространство и объем, в сложную форму, причем два куба – инвертивны. СПИЧ провели внутренний конкурс на рисунки, в нем участвовало около 40 сотрудников, и фрагменты лучших работ собрали в объемный алюминиевый логотип. Евгений Герасимов показывает сотрудников музея, своего рода «подборку людей», заявляя, что главное – люди. Самый остроумный намек на «складирование людей», тем не менее, принадлежит Malikov+Partners, бюро Никиты Маликова из Твери: он поместил в коробку из поликарбоната, похожую на ящик для перевозки грузов, фигуру архитектора за ноутбуком, причем один из транспортировочных знаков в виде туфельки означает, что архитектор – девушка, поскольку женщин в архитектурных компаниях сейчас работает заметно больше, чем мужчин. А комментарий гласит, что современный архитектор «больше менеджер, чем творец».  Архитеткурная мастерская Брусники. Контекст архитектуры. Выставка «MUSEUM LOCI. Взгляд архитекторов XXI века», Музей архитектуры, 2024Фотография © Юлия Тарабарина, Архи.ру Юлий Борисов / UNK. Прошлое / будущее. Выставка «MUSEUM LOCI. Взгляд архитекторов XXI века», Музей архитектуры, 2024Фотография © Юлия Тарабарина, Архи.ру Дмитрий Овчаров / Doppio-Buro. Музей архитектуры. Выставка «MUSEUM LOCI. Взгляд архитекторов XXI века», Музей архитектуры, 2024Фотография © Юлия Тарабарина, Архи.ру Маликов + Партнеры. Выхода нет? Выставка «MUSEUM LOCI. Взгляд архитекторов XXI века», Музей архитектуры, 2024Фотография © Юлия Тарабарина, Архи.ру На 1 плане: Роман Леонидов. Музей внутри. Выставка «MUSEUM LOCI. Взгляд архитекторов XXI века», Музей архитектуры, 2024Фотография © Юлия Тарабарина, Архи.ру Слева: ATRIUM. Форма-Пространство. Справа: Евгений Герасимов и Партнеры. Музей – это люди. Выставка «MUSEUM LOCI. Взгляд архитекторов XXI века», Музей архитектуры, 2024Фотография © Юлия Тарабарина, Архи.ру Выставка «MUSEUM LOCI. Взгляд архитекторов XXI века», Музей архитектуры, 2024Фотография © Юлия Тарабарина, Архи.ру АБ СПИЧ. Единство множества. Выставка «MUSEUM LOCI. Взгляд архитекторов XXI века», Музей архитектуры, 2024Фотография © Юлия Тарабарина, Архи.ру Арсений Леонович. Яцеки. Выставка «MUSEUM LOCI. Взгляд архитекторов XXI века», Музей архитектуры, 2024Фотография © Юлия Тарабарина, Архи.ру ASADOV. Архитектурохранилище. Выставка «MUSEUM LOCI. Взгляд архитекторов XXI века», Музей архитектуры, 2024Фотография © Юлия Тарабарина, Архи.ру Слева: VOX Architects. Слева: Даниил Лоренц. Архив утраченных смыслов. Museum prototype incubator. Выставка «MUSEUM LOCI. Взгляд архитекторов XXI века», Музей архитектуры, 2024Фотография © Юлия Тарабарина, Архи.ру IND. Архитека. Выставка «MUSEUM LOCI. Взгляд архитекторов XXI века», Музей архитектуры, 2024Фотография © Юлия Тарабарина, Архи.руЕсли говорить о музее как складе разнообразных предметов, то авторы графики тоже откликнулись на тему: «Букварь архитектуры» Тимура Каримова и «Игра в ящик» от ХВОИ. Тут – два разных вида графики, первый напоминает о томах Академии архитектуры. Сергей Никешкин / KPLN касается актуальной для музея темы цифрового хранения: музей сейчас вовсю размышляет о том, как хранить цифровые фонды? А объект KPLN – это два системных блока, сделанных из гипса. Один лежит на боку, другой поставлен сверху, как в мастерской наладчика компьютеров.  KPLN. Мемуары. Выставка «MUSEUM LOCI. Взгляд архитекторов XXI века», Музей архитектуры, 2024Фотография © Юлия Тарабарина, Архи.ру KPLN. Мемуары. Выставка «MUSEUM LOCI. Взгляд архитекторов XXI века», Музей архитектуры, 2024Фотография © Юлия Тарабарина, Архи.ру KPLN. Мемуары. Выставка «MUSEUM LOCI. Взгляд архитекторов XXI века», Музей архитектуры, 2024Фотография © Юлия Тарабарина, Архи.руВместо кнопок и полоски дисковода в гипс вплавлена бумага. А сзади из-под белой поверхности проглядывают... круглые деревянные палки. Видимо, дрова. Если кто-то не в курсе, дрова – известная метафора для плохого компьютерного железа. Объект KPLN – один из тех, которые я люблю определять как произведения, построенные на когнитивном диссонансе: видим мы одно, а в авторском комментарии читаем про другое – «Скульптура символизирует пространства музея, а инкрустации архитектурных артефактов бережно сохраняют следы эпох, стилей и выдающихся авторов». Да они издеваются! Правильно делаете, продолжайте, такого рода расхождения в зримом и заявленном – надежный признак концептуализма. Другой пример сочетания белой принтерной бумаги уже не с гипсом, а с бетоном – объект бюро СИВИЛ «Источник». В бетонную скорлупу сложена большая стопка бумаги, которая в верхней части «клубится», символизируя, по словам авторов, «стремление всякой архитектурной идеи к освобождению». А может быть, перерастание модернизма в необарокко?  АБ Сивил. Источник. Выставка «MUSEUM LOCI. Взгляд архитекторов XXI века», Музей архитектуры, 2024Фотография © Юлия Тарабарина, Архи.ру АБ Сивил. Источник. Выставка «MUSEUM LOCI. Взгляд архитекторов XXI века», Музей архитектуры, 2024Фотография © Юлия Тарабарина, Архи.руСамую красивую этажерку показывают KATARSIS – в отличие от многих, она ничего не «хранит», но так трогательно перекликается с папками хранения фонда графики, что для того, кто хоть несколько раз работал в архиве ГНИМА, почувствует в этом объекте глубокое внутреннее родство с музеем. Лично мне кажется, что именно так – показав вот эти металлические полки, местами прогнувшиеся от невидимого груза, и надо изображать музей.  KATARSIS. Дом бумажной архитектуры. Выставка «MUSEUM LOCI. Взгляд архитекторов XXI века», Музей архитектуры, 2024Фотография © Юлия Тарабарина, Архи.ру ARCHSTRUCTURA. Муарструктура. Выставка «MUSEUM LOCI. Взгляд архитекторов XXI века», Музей архитектуры, 2024Фотография © Юлия Тарабарина, Архи.руОн ждет, он готов принимать ваши работы. Еще лучше с темой невидимости работает, пожалуй, Наринэ Тютчева / бюро «Рождественка». Некоторые зрители ее объект и вообще не сразу заметили. Он зеркальный и мимикрирует в пространстве Руины, а его форма – это слепок свода. На сам свод объект отбрасывает широкую полосу блика, «подсвечивает» его. Как известно, «Рождественка» занимались реставрацией и приспособлением Руины к функции выставочного зала Музея архитектуры, так что их реализованный проект музея – по-настоящему окружает зрителей на выставке.  АБ «Рождественка». Кенотаф. Взгляд архитекторов XXI века», Музей архитектуры, 2024Фотография © Василий БулановОбъект Наринэ Тютчевой несколько раз передвигали, рассказывает Александра Шейнер. Но нашли лучшее место. Сейчас он в составе выставки как «гвоздь», как ядро орешка, в самой середине первого этажа, под «своим любимым» сводом. Вот что значит попасть в музей. Попали точно. Но мы и сейчас еще не закончили с «бумажной» архитектурой. Представитель именно этого направления, Тотан Кузембаев, заштриховывая до малой степени узнаваемости «репринт гравюры конца XIX века», заявляет, что это происходит с городом при появлении в нем все новых зданий, и в то же время оно же, истирание, преобразование, происходит с архитектурой, когда она попадает в музей. В этом с ним перекликается объект любителя жирафов Ильи Мукосея – «Самоходный музей живой архитектуры», утверждающий, что «архитектуру невозможно поместить в музей».  Тотан Кузембаев. Археология архитектурной графики. Выставка «MUSEUM LOCI. Взгляд архитекторов XXI века», Музей архитектуры, 2024Фотография © Юлия Тарабарина, Архи.ру Илья Мукосей. Самоходный музей живой архитектуры. Выставка «MUSEUM LOCI. Взгляд архитекторов XXI века», Музей архитектуры, 2024Фотография © Юлия Тарабарина, Архи.руПолучился симпатичный тяни-толкай, совершенно нереальный. Megabudka разыгрывает карту клипового мышления, и предлагает музею вместо этажерки – путь, а также самоограничение в виде «Музея одного экспоната». Фундаментальные классические музеи теряют «актуальность для современного поколения», – утверждают авторы. Ну что же, для архитекторов, увлеченно ведущих свой телеграм-канал, это понятная позиция. Владимир Кузьмин – тот и вовсе показывает «иронический портрет-памфлет Музея архитектуры, «безуспешную попытку разговора сегодня о Наследии и Традиции». Интересно, почему двух последних автор упоминает в критическом контексте, но все-таки с большой буквы? Чтобы не портить с ними отношения? А по мне – так два чурбачка языками зацепились. Не столько памфлет на музей, сколько творческое сопровождение тусовки открытия.  Справа: Максим Атаянц. Архитектура в музее. Взгляд архитекторов XXI века», Музей архитектуры, 2024Фотография © Василий Буланов Максим Атаянц. Архитектура в музее. Взгляд архитекторов XXI века», Музей архитектуры, 2024Снято на выставкеМаксим Атаянц, тот напротив, представил образ и музея, и традиции максимально серьезно. «...временная дистанция, подчиненная закону обратной перспективы, придает частям архитектуры поистине колоссальный масштаб», – говорит автор и рисует капитель огромного размера, а человечков, изучающих ее – маленькими. Ну, как рисует Максим Атаянц, все знают, рисует он как старые мастера. Тут не возникает вопроса о бессмысленности или осмысленности диалога с наследием, тут диалог прямо вот он и есть, только взгляд – снизу вверх.  Никита Явейн («Студия 44») при участии Сергея Падалко. Пределы. Композиция №44. На дальнем плане: Faber Group. Эго архитектора. Выставка «MUSEUM LOCI. Взгляд архитекторов XXI века», Музей архитектуры, 2024Фотография © Юлия Тарабарина, Архи.ру Витрувий и сыновья. Nullum titulum. Выставка «MUSEUM LOCI. Взгляд архитекторов XXI века», Музей архитектуры, 2024Фотография © Юлия Тарабарина, Архи.руТем не менее вопрос «умирания» вещей в музее, поднятый многими авторами, затрагивает Сергей Падалко / Витрувий и сыновья – его объект это клетка, наполненная разложенными циркулями: «Попадая в музей, любой результат архитектурного творчества не только становится частью истории, но и одновременно в каком-то смысле оказывается заключенным в клетку...». Тут вспоминается и клетка Бродского, только в ней было уютно, в ней был очаг и стульчики, а тут – колючие циркули, как будто исполненные решимости еще побороться за свою свободу. Надо сказать, сетки это один из любимых приемов Сергея Падалко, помним их и по выставке «Студии 44» в Эрмитаже, и по Архитектону. Тем не менее соседний объект от «Студии 44», в работе над которым Падалко, как обозначено, тоже участвовал, представляет, в некотором роде, противоположность игольчатому кубу: это прозрачный домик-матрешка, легкий и мирный, а его текстовый пафос – «поскольку попытки <...> зафиксировать и музеефицировать истину обречены, на первый план выходит не результат, а процесс познания». Ура! Прямо-таки в рамках пары метров выставочного пространства заключили архитектуру в клетку и признали ее обреченность на поток процесса. Надо сказать, что тандем «Студии 44» и Сергея Падалко – вообще очень продуктивный, и тут мы в очередной раз в этом убеждаемся.  Слева: Borisov Architects. Музей архитектуры. Справа: Владимир Кузьмин. Диалог с собой или аллегория псевдодискурса. Выставка «MUSEUM LOCI. Взгляд архитекторов XXI века», Музей архитектуры, 2024Фотография © Юлия Тарабарина, Архи.руСергей Чобан относится к музею архитектуры иначе: ставит перед ним задачу, точнее, одну из задач – инициировать дискуссию о сохранении наследия модернизма. Иллюстрацией служит пастель с изображением разобранной в этом году башни Накагин, на рисунке она метафорически ушла под воду, мимо плавают рыбы. Круглые окна прямо как иллюминаторы. Надо сказать, что именно музей архитектуры дискуссию о сохранении памятников, в том числе модернизма, инициировал раньше и инициирует сейчас, в том числе – совместно с Сергеем Чобаном. Вспомним историю с вокзалом города Владимира, где письмо в защиту здания инициировали Сергей Чобан и Елизавета Лихачева, в то время директор музея.  На первом плане: Сергей Чобан. Утопающая эпоха. Выставка «MUSEUM LOCI. Взгляд архитекторов XXI века», Музей архитектуры, 2024Фотография © Юлия Тарабарина, Архи.руИ тут, замечу! Проявляется одна особенность. Проблема, действительно, существует – в одной только Москве за эту осень объявлено два конкурса на снос и новое строительство на месте бесстатусных, но знаковых памятников модернизма: театра Дурова и Большого цирка. А петиции – то срабатывают, то вовсе нет. Однако владимирский вокзал как стоял, так и стоит. Так может быт идеальный вид инициативы по охране – совместить усилия Музея архитектуры и известных архитекторов? А? Ну и еще одна, на самом деле важная, тема в отношении музея и современных архитекторов, заключается в простом вопросе: попадут ли они в музей? Не все осмеливаются поднять этот вопрос прямо, один из ближайших подходов – в рассуждениях об «умирании», «лишении свободы» или «разделении на части», изменении природы архитектуры, попадающей в музей; они уже описаны выше. Согласимся, что архитектуру поместить в музей сложнее, чем станковую живопись, но жалуется она, архитектура, на свою непростую судьбу как будто бы больше, нежели, к примеру, театр и литература, которые тоже поместить в музей не так-то просто. Тем не менее возможно, вполне возможно. Вот и выставка, смотрите, какая большая собралась. В этом смысле показательны три работы. В комментариях к двум из них, помещенных на аверсе и реверсе одного стенда, есть глаголы «передать» и «представить» – в смысле передать на выставку, но именно это слово обычно используется, когда что-то передают в фонды музея. Речь об эскизе Арт Хауса Сергея Скуратова и о плане Остоженки от бюро «Остоженка». Оба, на самом деле, представляют два ключевых сюжета для истории архитектуры – а ее уже пора писать – последних тридцати с гаком лет; в комментарии Сергея Скуратова так без ложной скромности и сказано: «эскиз, с которого начался один из самых известных объектов московской архитектуры 2010-х годов». Ну что тут скажешь, так ведь и есть на самом деле. То же самое с планом Остоженки, который авторы лирически характеризуют как «рыбку» – он, действительно, один из стартовых сюжетов в истории постсоветской архитектуры. Не знаю точно, присутствует ли что-то, освещающее планировку и застройку «Золотой мили», в фондах музея, но если вдруг нет, их туда следовало бы передать.  На первом плане: Сергей Скуратов. Эскиз жилого комплекса «Арт Хаус». На дальнем плане: Faber Group. Эго архитектора. Выставка «MUSEUM LOCI. Взгляд архитекторов XXI века», Музей архитектуры, 2024Фотография © Юлия Тарабарина, Архи.ру Слева: АБ «Остоженка». Хранители Места и Времени. Справа Faber Group. Эго архитектора. Выставка «MUSEUM LOCI. Взгляд архитекторов XXI века», Музей архитектуры, 2024Фотография © Василий БулановВладимир Плоткин возводит размышления о музее на уровень идеала – и тут опять можно вспомнить одну из предыдущих «коллекций объектов», где тот же автор представил мраморный шар как эталон качества формы – идеальную фигуру. В данном случае «Идеальное в идеальном» представлено почему-то не шаром, а параллелепипедом в составе объемного построения, нарушающего часть законов Ньютона. «Идеал есть совершенное воплощение чего-либо <...> в архитектуре <...> едва ли не труднее всего <...> Но всю свою жизнь мы стремимся именно к этому <...> чтобы когда-нибудь <...> стать частью идеальной музейной экспозиции», – примерно так, если с купюрами, звучит комментарий. Компьютерная (!) графика показывает нам своего рода луч света в темном царстве; можно себе представить, что шар-идеал поднялся в верхний правый угол как светящаяся субстанция Абсолюта и светит – ну, как благословляющая длань на иконах, особенно позднесредневековых, XVIII века, – на параллелепипед. Часть которого, откликаясь на луч, прирастает астральным телом, а другая отбрасывает длинную тень. Предположу, что некоторые архитекторы XVIII и даже XIX века лучше нас поняли бы эту композицию; так что и тут можно заподозрить диалог с наследием. Падающая тень в объемном построении хорошо вписалась в состав экспозиции – сам стенд отбрасывает очень похожую тень в сторону зрителя, и само построение, таким образом, кажется частью реального пространства. Опять же интересно, намеренный этот эффект или случайный.  На первом плане: Сергей Чобан. Утопающая эпоха. На дальнем плане: Владимир Плоткин. Идеальное в идеальном. Выставка «MUSEUM LOCI. Взгляд архитекторов XXI века», Музей архитектуры, 2024Фотография © Юлия Тарабарина, Архи.ру Владимир Плоткин. Идеальное в идеальном. Выставка «MUSEUM LOCI. Взгляд архитекторов XXI века», Музей архитектуры, 2024Снято на выставкеА вот и темное царство! Объект, прибывший на выставку одним из последних по времени – Ивана Грекова и бюро KAMEN. Он расположен на 2 этаже и очень интерактивен. Состоит из прозрачного параллелепипеда из поликарбоната, внутри которого заключен черного цвета макет части города, напоминающего московский Сити, покрытого мелкими черными шариками. Перед ящиком – большая красная кнопка, нажимаем – шарики поднимаются вверх и какое время крутятся; затем опадают, как черный снег.  KAMEN. Город как музей архитектуры. Взгляд архитекторов XXI века», Музей архитектуры, 2024Фотография © Василий БулановНу что тут скажешь. Говорят, когда объект привезли и поставили, Иван Греков стоял перед ним и нажимал, нажимал на кнопку... Хотя – технически, ну или номинально – объект от KAMEN примыкает к высказыванию Ильи Мукосея о том, что сам город и есть музей. Комментарий к нему – такой: «Пространством, где архитектура являет себя наиболее осмысленно, конечно, является город, в котором и для которого она создается. Именно такой город, многослойный, живой и растущий, мы и представляем в музее архитектуры». Именно на противоречии между читаемым и тем, что мы видим – то есть на когнитивном диссонансе – тут строится метафора выставки. Как тут не вспомнить про спор реалистов с номиналистами. Но к слову о латыни. Тут хочется вернуться к названию выставки. Ее тема – «музей архитектуры», то ли образ, то ли типология, то ли просто размышления. А название – Museum loci – заимствовано у популярного «архитектурного» словосочетания genuis loci, гений места. Для Museum loci ChatGPT предложил аж 7 вариантов перевода, от «Музея места» до «Музея контекста», а гугл-переводчик сказал: «Местный музей». Хотя я думаю, организаторы не хотели сказать ничего определенного, а наоборот, стремились прийти к некоторой неопределенности на основе крылатого выражения, «зацепить» и музей, и место, а может быть, еще раз подсветить вопрос о месте, которого музею не хватает. Место музея – оно где? Илья Мукосей считает, что сам город и есть музей, а Роман Леонидов изобразил музей внутри головы архитектора, с лесенками и арочками. Но любопытнее другое: как его произносить, это название? Мы привыкли говорить «гениус лоци», правда же? В музее нам говорят – Музеум локи. Звучит немного странно, удивляюсь. Музей настаивает на «локи». Ищу немного в сети, нахожу забытые мной за 30 лет правила латыни: «а) перед e, i, y, ae, oe – как русское ц; б) в остальных случаях, т. е. перед a, o, u, перед всеми согласными и на конце слова – как русское к». Окей, гугл. Ищу дальше. Оказывается, что сам Лев Лурье считает правильным для genius loci – «локи». Оу, оу! А ведь не прав великий человек. Не будем же мы говорить Кезарь вместо Цезарь, правда? Как справедливо сомневаются . Еще немного мучаем ChatGPT, он отличный инструмент, реагирует на сомнения и уточнения, если их высказать, а не идти за авторитетами... Вот что получилось:  Ответы ChatGPT по правилам латинского произношения слов loci и locusСкриншотРезюмирую: если мы начали говорить по-латыни, то выставку надо именовать Музеум лоци. Спасибо, душнила – предчувствую, что скажут теперь мне. Но появление этого непрошенного слова, оно ведь и неплохо подходит ко всему, что мы видим! У нас – по своему обыкновению, совершенно внезапно – в контексте латинизмов возник скандинавский бог Локи. А он, мы знаем, любит пошутить. Предположу, что Локи тут уместен. Почему? Да потому что выставка объектов – это, в сущности, момент погружения архитекторов в современное искусство, в не совсем свойственную для них сферу. Которая предполагает в том числе и возможность острот, недоговоренностей, подвисших смыслов, странностей всякого рода. Я бы даже так сказала, бога Локи можно было бы назначить покровителем выставок современного искусства; если кто-то так уже поступил – подскажите. Ну и еще можно сказать, что красная кнопка при пластиковой коробке – это как раз про Локи. Черный-черный юмор в черном-черном мире; или освобождение от страха методом игры? Такие выставки позволяют играть формой и смыслами. Это полезный и приятный опыт, и для зрителей, и, предположу что, для архитекторов тоже. Здесь ведь не ограничен почти ничем, можно делать что угодно. Бродя по выставке, отмечаешь, что кто-то чувствует себя в такой задаче несколько скованно, а кто-то, наоборот, как рыба в воде. Несложно заметить также и то, что некоторые участники – из «бывалых», а некоторые раньше не были замечены в специфическом жанре вольного высказывания. А кого-то и вовсе нет на выставке. Лично мне очень не хватило Александра Бродского, Юрия Григоряна, Андрея Савина, Евгения Асса. Но их же 59? Много? Мало? Много или мало, а вон сколько рассуждений получилось. Рекомендую идти в музей и вырабатывать собственные рефлексии на предложенные намеки и смыслы. |
|