Il culto del corpo tra figurazione ed astrazione: il colosso del Duce
The Cult of Body between Figuration and Abstraction: the Duce's Colossus
From shaping the Mount Athos in a portrait of Alexander the Macedonian, proposed by Dinocrates and described by Vitruvius, to the Colossus of Rhodes and its Neronian follower, repeatedly adapted to depict the raising dominus; from the Statue of Liberty to the Indian statue of Unity, passing through Mount Rushmore, the physical and dimensional exaltation of human body is a fundamental representation of power, especially in authoritarian regimes. The statue of Lenin on the top of the mighty mass of the Palace of the Soviets, first in Armando Brasini’s proposal (1932) and then in Boris Iofan’s project (1934), contributes to celebrating one of the autocracies of the 20th century through the use of the symbolic power of classical figuration and its inevitable hold on the collective imagery, setting aside the cold anti-rhetorical figurations of European Rationalism. In 1933, Renato Ricci, President of the National Balilla Opera, proposes to move the place of the Duce’s “epiphanies” from Piazza Venezia to the slopes of Monte Mario. The new vast Arengo delle Nazioni is expected to imitate Hitler’s oceanic gatherings directed by Albert Speer and Leni Riefenstahl in the Nuremberg Zeppelinfeld. The project is entrusted to the young Luigi Moretti, who has recently replaced Enrico Del Debbio in the role of coordinator of the interventions in the Foro Mussolini. The immense esplanade has in the background a bronze colossus depicting Hercules, a divinity connected to the birth of Rome, which would have obscured the anti-figurative marble monolith designed by Costantini and erected only a few years earlier, in 1932. Few documents survive of this project through which to understand the statue, 87 meters high, entrusted to the sculptor Aroldo Bellini and modeled directly on the body of Mussolini. The building-basement intended to house the materials of the famous Exhibition of the Fascist Revolution, is instead the subject of an invitation competition endorsed by Ricci himself. The embargo following the invasion of Ethiopia in 1936 and the consequent autarkic regime freeze the work when only the head and one foot of the statue had been shaped. While waiting to resume the work, Mussolini’s body finds a second incarnation in his private gymnasium, conceived by Ricci and Moretti as a luxurious dress sewn onto the Duce’s body, in an extraordinary synthesis between figuration and abstraction.
06 Сентября 2021
Похожие статьи
Технологии и материалы
Сейчас на главной
В Петербурге в 2024 году похоронили проект парка «Тучков буян», на торги выставили тюрьму «Кресты». Конюшенное ведомство, наконец, дождалось начало разработки проекта реставрации, и началось строительство кампуса СПбГУ. «Фонтанка» поговорила с автором ряда ключевых для Петербурга проектов и, наверное, одним из самых известных петербургских архитекторов, главой «Студии 44» Никитой Явейном об итогах года.
Новые постройки МГТУ им. Баумана — самая масштабная и противоречивая реализация года. Немецкая слобода, в которой находится Бауманка, представляет собой наслоение самых разных эпох, при этом многие десятилетия пребывала в каком-то подвешенном состоянии, словно ожидая мощного толчка.
«Большой Город» подводит итоги 2024 года: в массовой культуре, искусстве, музыке, гастрономии. В архитектурной среде он запомнится не только отдельными зданиями и событиями, но и новыми взглядами на то, как живут и меняются наши города. Подводя итоги уходящего года, «Большой Город» поговорил с архитекторами ведущих российских бюро о том, что стало главным в 2024-м и что интересного нам обещает следующий год.
Псков: тяжелая судьба генплана и интуиционная реставрация.
Рассказ о том, как при восстановлении Пскова столкнулось три градостроительные концепции от разных авторов, кто кого съел и почему город теперь так выглядит. Получается, Псков теперь – фентези.
Рассказ о том, как при восстановлении Пскова столкнулось три градостроительные концепции от разных авторов, кто кого съел и почему город теперь так выглядит. Получается, Псков теперь – фентези.
