"Зеленый стиль" Кена Янга

Янг изучает и использует в своей практике методы, с помощью которых здания функционируют подобно существующим в природе экосистемам. Этот подход основан на использовании экологических принципов, пассивных энергосберегающих методов и способствует созданию сооружений, которые интерактивно взаимодействуют со средой, экономичны в строительстве и эксплуатации, и обеспечивают более высокий уровень комфорта внутри зданий.
Кен Янг окончил Архитектурную Ассоциацию в Лондоне в 1971 году и защитил докторскую диссертацию в Кембридже в 1975 году. Спустя 20 лет его диссертация была опубликована под названием "Проектирование с участием природы" (Designing with Nature). В ней были представлены наиболее всеобъемлющие на тот момент принципы проектирования зданий, не противостоящих природе, а взаимодействующих с ней.
Доктор Янг возглавляет британскую архитектурную компанию Llewelyn Davies Yeang и руководит малайзийским архитектурным бюро T. R. Hamzah & Yeang Sdn. Bhd., офисы которого находятся в Куала-Лумпуре, Лондоне, Пекине, Шензене и Сиднее. Им реализованы более 200 зданий, среди которых более десятка небоскребов с такими особенностями как вертикальные сады, естественная вентиляция и естественное освещение, а также многие другие „умные" энергосберегающие методы. Офис Янга скорее напоминает экспериментальную лабораторию, где испытываются новые строительные и энергосберегающие технологии. Среди наиболее известных его проектов - офисные комплексы Солярис и EDITT в Сингапуре, Menara Mesiniaga в Малайзии.
Кен Янг преподавал в Университете Южной Калифорнии в Лос-Анджелесе и Иллинойсском технологическом институте в Чикаго, а также читал лекции в университетах и на конференциях в более чем 30 странах. Его проекты выставлялись в Королевской академии искусств в Лондоне, Национальном строительном музее в Вашингтоне, Институте искусств в Чикаго и Институте архитектуры Нидерландов в Роттердаме.
Среди книг, написанных Кеном Янгом: "Зеленый небоскреб: основы дизайна устойчивых энергосберегающих зданий" (2000 г.), "Изобретение небоскреба: теория вертикального урбанистического дизайна" (2002 г.), "Эко-дизайн: справочник" (2006 г.), и "Эко-небоскребы" (2007 г.). В настоящее время Кен Янг работает над такими книгами, как "Эко-архитектура" и "Словарь эко-дизайна".

Владимир Белоголовский: Расскажите, пожалуйста, немного о себе - о том, что предопределило ваш профессиональный выбор.

Кен Янг: Я родился в 1948 году в Пенанге в Малайзии. Мой отец был врачом, а мать управляла семейным бизнесом недвижимости. Мое раннее детство прошло на вилле, построенной в колониальном стиле, а с шести лет я жил с родителями в доме, построенном в модернистском стиле по проекту голландского архитектора Иверсена Ван Ситтерена (Iversen van Sitteren). Сколько я себя помню, я всегда занимался дизайном, поэтому выбор профессии архитектора был для меня вполне закономерен.

ВБ: А с чего началось ваше увлечение эко-дизайном?

КЯ: Мой интерес к эко-дизайну проявился лишь с началом работы над докторской диссертацией в 1971 году, сразу по окончании мной Архитектурной ассоциации. В Кембридже меня направили в исследовательскую группу, которая рассматривала возможные пути реализации "Автономного дома" по проекту Бакминстера Фуллера. Его дом Dymaxion House 1929 года был первой сознательной попыткой создания автономного здания. С тех пор я занялся исследованиями в области экологического дизайна и планирования. Экологический дизайн стал главным делом моей жизни.

ВБ: Каково ваше определение эко-дизайна?

КЯ: Эко-дизайн – это такое проектирование, при котором дизайн органично и естественно взаимодействует с природой. Когда мы проектируем здание, мы никогда не пытаемся создать отдельно стоящий объект в городе или где-то еще. Мы должны рассматривать его в контексте характеристик места, для которого он проектируется, учитывать различные экологические данные и интегрировать его в среду в физическом, системном и временном аспекте. Я имею в виду интеграцию с физическими характеристиками места – топографией, подземными водами, гидрологией и растительностью. Системная интеграция – это рациональное использование водных систем, энергии, отходов, канализации и так далее. Необходимо сократить масштабы загрязнения среды. Временная интеграция – это соотношение использования ресурсов и строительных материалов с их способностью восстанавливаться или пополняться.

ВБ: Что главное в ваших проектах?

КЯ: В наших проектах мы стремимся к развитию теоретических и практических идей в области экологической архитектуры и к изысканию возможностей интерпретировать их с помощью дизайна. В наших зданиях мы максимально используем методы экономии энергии, естественное освещение и естественную вентиляцию, а также применяем материалы, которые служат максимально долго при минимальных затратах на их производство и эксплуатацию. При этом мы не только стремимся оснастить наши здания самыми современными технологиями, но и спроектировать их таким образом, чтобы своей формой, расположением различных компонентов и материалами наиболее гибко использовать особенности местного климата, например движение солнца в течение дня или сезонное изменение температуры воздуха.

ВБ: Вы сказали, что природа - главный источник вдохновения ваших проектов. То же самое можно сказать и про архитектуру Антонио Гауди, Луиса Салливена, Фрэнка Ллойда Райта…

КЯ: Многих архитекторов, включая перечисленных Вами, природа вдохновляла эстетически. Первоисточник же моих идей – биология и экология. Биология – это начало и конец всего. Это главный ресурс идей и главный ресурс многих изобретений. Разве можно изобрести что-то лучше, чем это сотворила природа?

ВБ: Ваши здания – это некие биологические организмы?

КЯ: Здания должны имитировать экологические системы и все производимое человеком должно перерабатываться и использоваться вновь. До того, как на Земле появилась цивилизация, экология находилась в равновесии и сама себя поддерживала. В природе существует баланс органического и неорганического. Экосистема не имеет отходов. Отходы одного организма становятся пищей для другого. Современное же общество живет по собственным законам. Отходы закапываются в землю, нередко сливаются в океан или просто выбрасываются. Такое отношение к экологии не может продолжаться вечно.

ВБ: В чем основные отличия ваших проектов от традиционных?

КЯ: Некоторые из наших проектов – небоскребы. А многие архитекторы вообще не знают, как их проектировать. Подобное проектирование напоминает уравнение. Вам необходимо решать несколько задач одновременно, включая, к примеру, время ожидания лифта или его вместимость. Если небоскреб проектируется под офисы, он должен быть спланирован с учетом требований разных арендаторов. Необходима гибкость, чтобы проект подошел одному, двум, трем пользователям. Нужно рассчитать ветровые нагрузки, учесть возможность землетрясения, климат - множество факторов, которые мы изучаем очень глубоко, на протяжении многих лет. Мы также стремимся к достижению баланса органического и неорганического и биологически интегрировать здания с местной флорой и фауной, создать некую "живую систему". И, наконец, мы стараемся практически исключить всякое загрязнение среды.  

ВБ: Можно ли считать небоскребы экологичным видом строительства?

КЯ: Высотные сооружения не принадлежат к экологическим сооружениям. Как правило, они потребляют на треть больше энергии, чем аналогичные по площади малоэтажные здания. Однако человечество не готово отказаться от строительства башен. Поэтому их будут продолжать строить, но при этом они должны быть экономичными и экологичными настолько, насколько это возможно. Небоскребы требуют значительных финансовых инвестиций со стороны девелоперов, и поэтому их стоимость зачастую оказывается критическим фактором. Независимо от размеров и высоты зданий, в тех случаях, когда желание сэкономить оказывается выше эстетики, гуманитарных или творческих аспектов проекта, как правило, получаются посредственные, невыразительные коробки. К примеру, почему фасады многих небоскребов выглядят совершенно одинаковыми со всех сторон, в то время как контекстуальная среда (метеорологически, физически, географически, и так далее) с каждой стороны здания различна? Проектируемые нами биоклиматические небоскребы отличает индивидуальный подход к этим аспектам, позволяющий обеспечить комфорт внутри зданий круглогодично.

ВБ: Расскажите, пожалуйста, об идее ландшафтной рампы для вашего проекта Солярис в Сингапуре. Что воодушевило вас в данном случае?

КЯ: Ландшафтная рампа – это линейный полуторакилометровый парк, который начинается с нижнего подземного уровня и поднимается вдоль фасада здания до сада на крыше. Главный принцип здесь в экологической цепочке или экологической взаимосвязи и в сбалансированности органической массы с неорганической массой здания. Площадь зеленой рампы составляет больше половины общего озеленения здания, что больше площади всего участка, занимаемого комплексом.

ВБ: В описании этого проекта приводится длинный список консультантов: по фасадам, по энергосберегающим технологиям, по концепции ландшафта, по ландшафтному дизайну и так далее. Все это очень узкие специалисты, которые помогают реализации экологичных проектов. Какова ваша роль как архитектора в том, чтобы сделать такой проект успешным?

КЯ: Роль архитектора сводится к выполнению функции основного автора проекта, его режиссера. Ни один из консультирующих специалистов не является архитектором или дизайнером.

ВБ: В сравнении с обычными проектами, в каких пределах выражаются дополнительные расходы на создание таких визуально экстравагантных проектов, как офисный комплекс Солярис и Башня EDITT в Сингапуре?

КЯ: Эти проекты обходятся в среднем примерно на шесть процентов дороже, нежели стандартные или сопоставимые по классу здания. Эти данные опубликованы заказчиками.

ВБ: А насколько такие проекты позволяют сэкономить средства в процессе эксплуатации?

КЯ: К примеру, расходы потребления воды и электроэнергии могут быть сокращены на 15 процентов. Кроме того, согласно разным исследованиям, помещения в "зеленых" зданиях привлекательнее и дороже, чем в обычных комплексах.

ВБ: Во многих из ваших проектов доминирует пышная растительность, пробивающаяся сквозь фасады наружу. Визуально они представляют собой сооружения, в которых удачно сбалансированы две среды – природная и рукотворная. С другой стороны, многие архитекторы, которых также принято считать проповедниками энергосберегающих принципов в архитектуре, обычно располагают зеленые сады внутри своих зданий, как, например, в башнях Нормана Фостера. В этом проявляются лишь разные стилистические предпочтения, или в вашем подходе есть принципиально важное отличие?

КЯ: Располагать зеленые сады внутри зданий, по-моему, недостаточно. Я ставлю перед собой задачу проектировать здания как искусственно созданные, но, по сути, живые экосистемы, в которых сочетается правильный баланс между органическими и неорганическими элементами. Естественная среда обитания создается при помощи местных видов растений внутри и снаружи здания с целью достижения максимального разнообразия видов растений, что становится возможным за счет использования озелененных атриумов и дворов, зеленых стен, зеленых крыш, искусственно созданных природных ландшафтов и так далее.

ВБ: Ваши здания функционируют преимущественно в теплом климате? Можно ли использовать подобные принципы проектирования в таких странах, как Россия?

КЯ: Те же принципы можно использовать и в местах с холодным климатом, но тогда органические составляющие должны находиться внутри атриумов, закрытых в холодное время и открытых в более теплое время года, весной и осенью. Зеленые здания возможны во всех широтах, но они должны соответствовать экологическим и климатическим особенностям места. Я не люблю использовать слово "страна", потому что это подразумевает национальные границы с политическими смыслами. Природа же, не признает национальных границ.  

ВБ: Вы ставите себе задачу создать проект, который объединит в себе еще больше энергосберегающих приемов, чем те, которые уже были продемонстрированы в таких офисных комплексах, как Солярис и EDITT?

КЯ: Мы одновременно работаем над множеством проектов, которые стремимся реализовать, и которые демонстрируют наши дизайнерские амбиции в архитектуре.

ВБ: Какую роль в процессе планирования в ваших зданий играет эстетика?

КЯ: Наша эстетика – это "зеленая эстетика". Как должно выглядеть "зеленое здание"? Не думаю, что оно должно выглядеть как модернистское; это должно быть что-то новое. "Зеленое здание" должно быть таким, как предполагает этот термин, то есть зеленым. Не думаю, что оно должно выглядеть чистым. Оно должно выглядеть как воссозданная человеком эко-система – баланс между органической и неорганической массами в сочетании с ландшафтом на земле. Оно должно выглядеть неопределенно и даже мутновато. "Зеленая эстетика" – это то, над чем мы не перестаем работать.

ВБ: Чему, по-вашему, должны уделять внимание архитекторы, чтобы решение технологических проблем не осуществлялось за счет эстетических?

КЯ: Дело в том, что настоящий экологичный дизайн – это задача как технологическая, так и эстетическая.

ВБ: Скажите, а чем будут отличаться от сегодняшних здания через 5 -10 -15 лет? Будут ли эти изменения в основном касаться новых технологий или каких-либо других аспектов?

КЯ: Нет, "зеленые здания" будущего – это искусственные эко-системы, они будут более точно имитировать свойства, процессы и устройство экологических систем в природе. В идеале, людям необходимо научиться у природы имитировать фотосинтез. В природе вся энергия исходит из солнечного света. Главный же источник энергии современной рукотворной среды – такие невосполняемые полезные ископаемые, как нефть, газ и уголь. Использование леса и гидроэнергии тоже ведет к губительным последствиям. В будущем же человечество научится оперировать рукотворной средой исключительно с помощью процессов, имитирующих фотосинтез. Лишь тогда станет возможным создать рабочую модель настоящей экосистемы.

ВБ: Как бы вы описали вашу архитектуру стилистически?

КЯ: Каждый проект представляет для нас уникальную возможность для исследования зеленой или экологической эстетики как стиля.

ВБ: Согласны ли вы с тем, что энергосберегающая архитектура, несмотря на ее очевидную полезность и намерения, все больше становится модным направлением или стилем?

КЯ: Так устроен мир: что сегодня модно, завтра старомодно. Но настоящий дизайнер экологичных зданий будет продолжать свое дело независимо от моды.

ВБ: Верите ли вы в возможность создания энергосберегающих, не загрязняющих окружающую среду зданий и городов с практически безотходными технологиями в глобальных масштабах? Если да, то когда подобное станет реальностью?

КЯ: Такая перспектива совершенно реальна. Вполне возможно, что все это мы увидим при нашей жизни.