Вокруг небольшого партера в Манеже образовалась нешуточная толпа, состоявшая в основном из студентов. Хотя, надо сказать, жаль, что Даниэль Либескинд превратил свою лекцию в какое-то очень стандартное выступление – попросту показал подряд некоторые свои работы, не сопроводив показ сколько-нибудь увлекательным комментарием. Слова, произносимые автором знаменитых еврейских музеев в Берлине и Сан-Франциско и не менее известного проекта на месте башен-близнецов в Нью-Йорке, были какими-то стандартными, любой архитектор смог бы прокомментировать свои проекты похожим образом. Он как будто бы ничего не сказал, во всяком случае, не сказал ничего особенного. А ведь Даниэль Либескинд – теоретик, мыслитель, это одна из самых оригинальных «звезд» на глобальном небосклоне.

Судьба Либескинда-архитектора весьма необычна. Начав с карьеры профессионального музыканта, он круто поворачивает свою жизнь, решив стать архитектором. Правда, по его словам, между архитектурой и музыкой вполне можно поставить знак равенства, ведь проектируя, вы всегда думаете об акустике, считает Даниэль Либескинд. Как и в музыке, здесь нельзя ограничится лишь интеллектуальной идеей – это также сфера эмоционального. Второй крутой поворот в его судьбе связан с  эмиграцией из прокоммунистической Польши в демократический рай под названием Соединенные Штаты. Но и здесь Либескинд решил искать свой оригинальный путь в профессии. Он не смог работать в чужой мастерской и решил быть независимым в самом начале своей карьеры архитектора. Это принесло плоды – первым же построенным объектом Либескинда стало грандиозное здание Еврейского музея в Берлине. Тогда на международном конкурсе его проект оставил позади многих знаменитостей.

Даниэль Либескинд – обладатель докторской степени по теории архитектуры. На вопрос о своих теоретических работах он заметил, что в этом смысле не похож на других архитекторов – которые обычно вначале строят, а во второй половине жизни подводят итоги, пишут книги и теоретические работы. Он же делал все наоборот – в начале много писал, курировал выставки, занимался исследованиями и только теперь начал строить. Тем не менее, подчеркнул Даниэль Либескинд, «не писать нельзя», поскольку архитектура – он в этом уверен – все-таки синтетическое искусство, в основе которого лежит память.

Даниэль Либескинд начал свою лекцию с важного лично для него проекта на месте Всемирного торгового центра в Нью-Йорке. В 2003-м бюро Либескинда выбрали в качестве генпроектировщика для разработки концепции будущего мемориального комплекса. Его партнерами в этой работе стали Норманн Фостер, Ричард Роджерс, Сантьяго Калатрава, SOM, проектировавшие отдельные части этого грандиозного ансамбля. В центре комплекса находится «башня Свободы» – символ нерушимости ценностей американской демократии. Но, с другой стороны, по словам Даниэля Либескинда этот проект имеет особенное значение и для него лично, в нем заложено переживание самого Либескинда – образ нового свободного мира, который он открыл для себя, эмигрировав в Америку из Польши в 19 лет. Увенчанная шпилем прямоугольная башня со срезанными углами формирует, по замыслу архитектора, силуэт нового Манхеттэна, воплощая не только память о произошедшем, но и движение вперед, обновление. Половину гигантской площадки Либескинд намеренно оставил пустой – его займет обширный парк на месте разрушенных башен. Чтобы войти в парк, надо будет пройти сквозь башню. Ключевыми в композиции комплекса становятся два момента: первый – это лучи света, направленные на те точки, где стояли небоскребы-«близнецы». А второе – рисунок генплана, напоминающий лучи от факела статуи свободы. 

В американском городе Денвер Даниэль Либескинд спроектировал комплекс художественного музея. Его острые геометрические формы имитируют окружающие скалистые образования – ключевым для понимания образа, по мнению архитектора, является взаимосвязь природного и культурного. Фасады стоящих рядом прямоугольных корпусов, в отличие от металлических поверхностей музея, в основном остеклены. Композиционно они поддерживают геометрическую вакханалию музейного объема за счет похожих во структуре ломаных «вставок» остекленных переходов и «лоджий». Повторяя судьбу Бильбао, Денвер сильно изменился после открытия этого уникального музея, к нему потекли инвестиции, развернулось жилое строительство, город получил свой новый символ.

Проект выставочного центра для Милана Fiera Milano, над генпланом которого Даниэль Либескинд работает начиная с 2004 г. совместно с Захой Хахид и Арата Исодзаки – долгоиграющая затея, его окончательная реализация запланирована на 2014 г.  В самом центре города, на месте старых выставочных построек спроектирован многофункциональный комплекс, состоящий из разновысотных объемов офисной, жилой, торговой и музейной частей, расположенных вокруг центрального парка и круглой пьяццы. Его площадь в 4 раза превышает упоминавшийся Ground Zero в Нью-Йорке. Этот проект по замыслу Либескинда предъявляет новую форму взаимосвязи исторического центра и современных девелоперских проектов, каким является грандиозный  Fiera Milano. Силуэтную доминанту комплекса формирует композиция из трех изгибающихся и «разговаривающих между собой» небоскребов, пониженного центрального с вогнутым фасадом и двух развернутых к нему «призм». Это почти что скульптуры, одну из которых проектирует сам Либескинд. Между прочим, он утверждает, что такого рода сооружения не дороже в исполнении, чем обычные стеклянные прямоугольники. Однако – «не столь важно строить высоко», считает Либескинд, главное, чтобы в результате в городе появилось новое общественное пространство.

Проекты Даниэля Либескинда реализуются также и в Азии, например, в Сингапуре в настоящее время строится высотный жилой комплекс Reflections at Keppel Bay. Здесь архитектор попытался, как и в предыдущем миланском проекте, предложить новый образ  жилья: как в виде высотных корпусов с апартаментами очень высокой плотности, так и пониженных блоков. Потрясающий силуэт из разновысотных башен со сложным изгибом можно сравнить с симфонией архитектурных форм, играющих своими кривыми поверхностями с солнечным светом. Они поставлены попарно и соединены открытыми озелененными переходами. На сложной формы крышах разбиты сады, прикрытые стеклянными колпаками, а на земле устроены променады и бульвары.

Однако среди исключительно масштабных проектов в портфолио Даниэля Либескинда имеются также и частные жилые дома. Здесь архитектор, по его словам, обратился к теме 'prefabricated houses', знакомой россиянам в основном по примеру пятиэтажек. Однако в архитектуре виллы, которую показал Даниэль Либескинд на своей лекции, штамповка не приводит к однообразию и скуке – напротив, эта вилла, как и Денверский музей и многие другие работы Либескинда, похожа на перевернутую и порядком перекореженную пирамиду. Дело, вероятно, в качестве завода, который производит типовые элементы – и в фантазии архитектора, который таковыми пользуется. По мнению автора, сложная пластика этого отражает перипетии современной жизни. Архитектор, надо заметить, многократно подчеркнул, что дом покрыт цинковыми панелями и указал на плакат спонсора лекции - RHEINZINK. Затем архитектор столь же изящно продемонстрировал публике ссылку на интернет-проект, посвященный этому 'prefabricated house' – www.libeskind-villa.com. Но по адресу идти бессмысленно, сайт этот пока не работает.

Для Даниэля Либескинда архитектура – это не только игра форм и технологий, даже самый скучный стеклянный фасад, по его словам, «рассказывает какую-то историю». Каждое место уникально, поэтому Даниэль Либескинд считает задачей архитектора создание такой формы, которая была бы привязана к своему конкретному месту. Которую было бы сложно переставить с места на место даже в воображении. Настоящая архитектура, по словам Даниэля Либескинда, призвана осуществлять эту «осязаемую связь» с местом и в тоже время быть направленной в будущее, что особенно важно в эпоху глобализации. С этой позицией не поспоришь – но вот почему здания Либескинда все время ведут себя похожим образом – либо перекручиваются, либо изображают перевернутую и расколотую на куски пирамиду – сложно сказать.

Кстати – название лекции 'Breaking ground' – довольно-таки двойственно. Организаторы лекции перевели его мягко и солидно – «Прокладывая путь», но ведь основное значение слова break – ломать и разбивать. Если же попробовать перевести подстрочно получится – взламывая поверхность земли, или что-то похожее. Дальше можно обратить внимание на то, что здания Либескинда сами выглядят перекрученными и переломанными – неискушенному зрителю может показаться, что они выросли как грибы из-под земли в результате какого-то катаклизма вроде землетрясения (простите, одни – выросли, другие – вывинтились). Здания Либескинда прокладывают себе путь, взламывая почву. А еще можно вспомнить, что Либескинд, до какой-то степени – хороший знаток еврейской культуры, основанной на Книге и Тексте. И его сайт до недавнего времени состоял из текста (что выглядело интересно, лучше, чем сейчас).

Итак – в душу закрадывается подозрение, что этот теоретик, знаток слов и форм – попросту поиграл словами, сопоставив название лекции со своей архитектурой, показанной (для чистоты сопоставления) в нарочито суховатой манере. Поиграл словами и формами, а его не все (кажется) поняли. Хотя может, это и не так. Жаль все же, что Даниэль Либескинд так мало рассказал о своих воззрениях.