Из сопоставления двух фактов произошла коллизия. Я посмотрел дискуссию на РБК, где господа Лев Лурье, Максим Атаянц и Данияр Юсупов говорили о том, что в городе сложился картель, который препятствует работе на рынке архитектурных услуг иностранных и московских бюро. И если историку подобные заявления могут быть простительны, то коллегам стоит подкреплять их примерами. На дискуссии также присутствовал Степан Липгарт, который не возражал, и член градсовета Сергей Орешкин, который отвечал на эти претензии довольно активно.

С другой стороны, на последнем градсовете все увидели, что собственник участка сменил автора проекта. Помня высказывания коллег на конференции, я задал вопрос, чтобы выяснить – действительно ли смена автора связана с желанием самого заказчика, или есть основания полагать, что Липгарт градсовету неугоден. На что мы потом получили ответ и от заказчика, и от самого архитектора, что такое решение с градсоветом не связано. Если вспомнить, в итоге проект Степана Липгарта был согласован, и ни у него, ни у заказчика претензий к градсовету не было.

1. К сожалению, сам я не присутствовал и не видел трансляции прошедшего Градсовета, поэтому могу лишь опираться на впечатления его непосредственных участников. В первую очередь на информацию от Дмитрия Ратникова, который прямо во время обсуждения вопроса по Черной речке сообщил мне, как будто Евгений Герасимов в своём выступлении сослался на меня, как участника круглого стола РБК, на котором я будто бы вызывающе назвал Градсовет «картелем», не пускающим других архитекторов. Поскольку данное заявление в такой интерпретации вовсе не отражало действительности (то есть ни Градсовет, ни кого бы то ни было ещё я лично «картелем» не величал), я постарался как можно скорее прояснить ситуацию у других свидетелей, в первую очередь у самого Евгения Львовича. После чего выяснилось, что на самом деле его выступление было отнюдь не столь экстремальным, во всяком случае в адрес моей персоны.

2. Пресловутый круглый стол РБК с моим участием, прошедший 15 июля, есть в видеозаписи на их канале, и кто, что тогда сказал легко узнать из неё. Помимо ставших скандальными пассажей относительно «картеля», к которым я не имею никакого касательства, там было много, кажется, гораздо более конструктивной повестки. Лично мне интереснее было обсудить наметившиеся положительные тенденции последних лет в архитектуре нашего города, связанные помимо прочего с деятельностью КГА: рядом конкурсов, которые проводит Комитет, постоянным совершенствованием градостроительных регламентов и т.д.

3. Участок на углу Выборгской набережной и Чёрной речки – сложнейший, как с точки зрения градостроительства, так и по ведомству охраны памятников. Мы выносили на суд Градсовета два варианта, оба они были более чем уязвимы для профессиональной критики, что не исключает нашей добросовестности и стремления лучшим образом разрешить поставленную задачу. Во время очередного обсуждения отлично сформулировал проблему нашего ушедшего в историю проекта Феликс Буянов – его амбициозность не даёт ему быть реализованным. Тем не менее, в результате нашей работы и работы старших коллег – Градсовета, давших немало ценных указаний, архитектурный облик дома на Черной речке был в прошлом году согласован. Причины, по которым в итоге у проекта сменился архитектор, отнюдь не связаны ни с архитектурой, ни с архитектурно-градостроительным регулированием – увы.