|
Размещено на портале Архи.ру (www.archi.ru) |
|
| 09.04.2011 | |
|
Дом – музею |
|
|
Юлия Тарабарина, Наталья Коряковская |
|
|
Основатель фонда «Русский авангард» Сергей Гордеев передал в дар Музею архитектуры им. Щусева выкупленную им в 2006 году половину дома архитектора Константина Мельникова. В истории великого памятника авангарда закончился частный период, и начался государственный.  фото: mosday.ru– собственный дом-мастерская архитектора в виде двух цилиндров с ромбовидными окнами, построенный в конце 1920-х годов на Арбате, среди коммуналок, клубов и домов коммун социалистической Москвы. Совершенно уникальный дом-эксперимент, но не над общественной (как тогда было принято), а над частной жизнью. Всемирно известный шедевр после смерти его автора и владельца стал предметом имущественных споров. Константин Мельников умер в 1974 году. Свой дом он разделил между двумя детьми, Виктором и Людмилой. Виктор Мельников жил в доме до своей смерти, занимался поддержанием дома, показывал его архитекторам и искусствоведам. Сестру он в дом не пустил, но в 1988-м ей удалось отсудить право владения своей половиной без права там жить. Имущественные споры обострились после смерти художника, в начале 2006 года. Виктор Мельников завещал свою половину дома в обход обеих дочерей – государству с условием создать в доме музей отца (Констанина) и сына (Виктора) Мельниковых. Одна из его дочерей, Екатерина Каринская, сейчас живет в доме и ратует за передачу всего дома государству и за точное исполнение воли отца. Ее сестра Елена Мельникова сразу же попыталась оспорить решение отца в суде, однако на первом же заседании заявила, что поддерживает идею создания дома-музея. Но судебный процесс до сих пор не завершен. Тогда же, в марте 2006 года Сергей Гордеев купил вторую половину дома у сына дочери архитектора Людмилы, Алексея Ильганаева. Ходили разговоры о том, что Гордеев передаст свою часть дома музею, но до этого не дошло. Самый молодой сенатор страны, Сергей Гордеев стремительно и энергично начал коллекционировать произведения авангарда, в основном архитектурного. Затем Гордеев основал фонд «Русский авангард», который за четыре года издал много книг об архитекторах 1920-х годов, в основном написанных главным специалистом по этой теме Селимом Хан-Магомедовым. До недавнего времени именно Фонд был владельцем половины Людмилы Мельниковой. В 2007 году рядом с домом снесли несколько зданий XIX века, был выкопан котлован и началось строительство. Дом Мельникова дал трещину и начал сползать в сторону котлована. Специалисты по геологии тогда говорили о ненадежных, пропитанных водой грунтах, которые необходимо заморозить для того, чтобы дом сохранился. Этого не сделали, дом покрывается трещинами, у него обсыпается штукатурка, но дом стоит. В том же году Сергей Гордеев сформировал Международный попечительский совет по созданию музея «дом Мельникова». Совет собрался один раз, но не сошелся во мнениях с сенатором и через некоторое время после опубликовал , в котором его члены заявили: что они поддерживают идею передачи всего дома государству для создания государственного музея двух Мельниковых, и не поддерживают идею Гордеева создать частный музей архитектора Мельникова. Это письмо появилось в 2010 году, и заканчивалось упоминанием о том, что в этом году Константину Мельникову исполняется 120 лет. Таким образом, к 2010 году конфликты перешли в следующую стадию: из спора между родственниками они превратились в идейный спор. Екатерина Каринская и движение «Архнадзор» отстаивали идею исключительно государственного музея. Сергей Гордеев же собирался создать государственно-частный музей (противники этой идеи подозревали его в том, что он хочет сделать музей полностью частным). Новая стадия развития этой истории началась в декабре 2010 года, когда Сергей Гордеев передал Музею архитектуры свою коллекцию архитектурной графики из более чем 3000 предметов. Незадолго до этого пресса сообщила, что Гордеев ушел из Совета Федерации и продал свой бизнес. Очевидно, что Гордеев сворачивает свою деятельность, и раздача коллекций музею архитектуры только часть этого процесса. В собственности Фонда пока остается клуб «Буревестник», тоже построенный Мельниковым, – Фонд планировал создать там Международный центр архитектуры. Итак, теперь, надо полагать, музей в доме Мельникова будет государственным. То есть идеи первой группы, желавшей все отдать государству, – победили. Получится ли из этого музей Мельникова, сколько в нем будет Мельниковых и, главное, насколько быстро он получится – сказать сложно. Сейчас музей не похож на организацию, способную взять на себя заботу об очень важном и очень аварийном памятнике. Его здание само нуждается в «сложной» реконструкции, двадцать лет у музея нет постоянной экспозиции ( пообещала открыть ее в 2011 году, а осенью на «Зодчестве» презентовала общественности концепцию развития музея, разработанную Юрием Григоряном). Непонятно, кто и на какие средства будет реконструировать музей, и в череду туманных планов теперь добавился дом Мельникова, шедевр в аварийном состоянии. Надо признать, что существование дома Мельникова под крылом Музея архитектуры вполне логично. Можно пойти дальше и представить себе целую сеть отреставрированных шедевров авангарда, или даже просто шедевров архитектуры, принадлежащих одному музею. Реставраторы изучают особенности камышита и других технологий, создают уникальную русскую школу восстановления шедевров нищей, но гордой архитектуры 1920-х. Правда, все это больше похоже на жизнестроительную утопию, чем на реальность. В 2006-м, когда бывший рейдер Сергей Гордеев купил половину дома, а Елена Мельникова заявляла прессе, что хочет отсудить свою часть для того, чтобы продать ему же, все испугались, что Гордеев снесет дом, или испортит, воспользуется им как-нибудь коммерчески, и звали на помощь государство, как абстрактную величину для защиты от опасного рейдера. У этих страхов были основания – неприятно это признавать, но целью создания сразу нескольких московских культурных центров и галерей было пропиарить статус площадки, чтобы потом выгнать оттуда все культурное и построить площади подороже, желательно класса А+. Самый показательный пример, где эта затея осуществилась почти целиком – Арт-Плей на улице Тимура Фрунзе. Так вот, сенатора опасались как агрессивного собственника народного добра. И сейчас, в ответ на передачу его доли в музей, в прессе чувствуется неявное, но ощутимое довольство состоявшейся национализацией. Однако Гордеев основал фонд, созвал совет, издавал книги, коллекционировал графику. Что, если он и правда собирался создать частный музей авангарда? Или несколько музеев – центров изучения наследия 1920-х? Все это коллекционирование, конечно, могло быть лишь прикрытием коварных планов – а вдруг оно таковым не было и уважаемые эксперты ошиблись, оказав столь ожесточенное сопротивление планам сенатора. Чисто теоретически, в задуманных центрах Гордеев мог бы вырастить одного-двух будущих последователей Хан-Магомедова, дав им возможность заниматься только исследованиями, а не интригами и не зарабатыванием на жизнь. Чисто теоретически – ведь могло такое быть. Но мы уже никогда не узнаем, правда ли это. Потому что эта линия оборвалась, никто больше не хочет создавать в Москве частных музеев авангарда и собирать коллекции неопрятных, но драгоценных листочков. Вместо двух возможностей, государственной и частной, осталась только одна, государственная, а ее планы более чем неопределенны. Остается наблюдать за развитием событий.  Фото Глеба Шульпякова Фото Глеба Шульпякова Фото Глеба Шульпякова Фото Глеба Шульпякова |
|