Бернард Чуми – декан безбумажной архитектуры

На мой вопрос, почему Чуми решил оставить университет, он ответил:

– На то две причины. Во-первых, я архитектор, и у меня очень много проектов. Другая причина в том, что я оставался деканом на протяжении 15 лет и это целое поколение архитекторов. Мне кажется, я преуспел в том, чтобы сделать достаточно преобразований в области архитектурного образования. Теперь – очередь за более молодым поколением.

– Принимаете ли вы участие в поиске нового декана?

– Нет. Я не имею на это право. Таковы правила университета.

За годы, проведенные в Колумбийском университете, Чуми создал великолепную плеяду преподавателей и архитекторов-новаторов. Их видение современной архитектуры формировалось под влиянием зарождавшегося в середине 90-х годов прошлого века цифрового дизайна. Школа превратилась в мощный академический инкубатор архитектуры, создаваемой при помощи компьютера. Чуми однако предостерегает:

– Компьютеры не думают за вас. Но они существенно ускоряют то, что вы пытаетесь сделать. Это как гоночная машина – она несет вас вперед, но управляете ей все же вы сами.

– По какому принципу вы приглашали новых преподавателей?

– Я искал людей, способных быть изобретательными и инновационными. И не только в работе со студентами, но и в своих собственных проектах. Другими словами, я хотел, чтобы школа превратилась в исследовательскую лабораторию дизайна и архитектуры. По-моему, исследование – это категория дизайна. Преподаватели были набраны из самых талантливых людей нового поколения. Как известно, молодым американским архитекторам, особенно в Нью-Йорке, приходится нелегко в осуществлении их проектов. Поэтому я пригласил именно таких молодых архитекторов, которым немного за тридцать. Они полны энергии и обладают многими хорошими качествами. И они оказались прекрасными преподавателями.

 – Кого из молодых преподавателей стоит выделить особо, отмечая их новаторство?

– Самую первую студию вели совсем молодые, а нынче всемирно-известные Грег Линн, Хани Рашид и Стэн Аллен. Оказавшись в студии, и лишь взглянув на мониторы, можно было сразу распознать этих инструкторов. Хани экспериментировал с технологиями монтажа и странными коллажами. Стэн был увлечен сложными диаграммами. Грег же импортировал математические модели из физики и жидкой механики. Заимствуя компьютерные программы из киноиндустрии и инженерии все они создавали что-то новое, переворачивая все ранее известное с ног на голову.

Многие из коллег и учеников Чуми по праву считаются сегодня пионерами цифровой архитектуры. Можно вполне определенно заявить, что Архитектурная школа Колумбийского университета несет наибольшую ответственность за создание доминирующего архитектурного стиля на ранних стадиях использования компьютеров в архитектурном проектировании. В 1995 году знаменательная статья-манифест Грега Линна под названием “Blobs” (Блабы) дала название новому феномену. С тех пор цифровая архитектура гибких форм называется именно так – Блабы. Это движение молниеносно завладело умами архитекторов всего мира. Вчерашние колумбийцы уверенно несут свою идеологию в самые широкие массы. Сегодня они преподают в ведущих университетах мира, а Стэн Аллен даже возглавил архитектурную школу Принстонского университета. В то же время недавние ученики Чуми (Грегг Паскварелли, Эд Келлер, Винка Дубблдам и другие) пополнили ряды преподавателей университета. Они также ведут свои успешные практики в Нью-Йорке, где уже в самое ближайшее время мы увидим воплощение их дерзких замыслов.

– Расскажите об инициированной вами безбумажной (paperless) студии.

– Это замечательная идея. Как оказалось, мы генерировали бесконечное количество бумаги. Мы решили ввести компьютеры в 1994 году и предоставить каждому студенту персональный компьютер. Компьютерные лаборатории были и раньше, но мы первыми принесли компьютеры в студию. Другими словами, идея была в том, чтобы вся работа делалась на компьютере и не было бы никакой нужды в бумаге. Однако вскоре появились принтеры и плоттеры...

Компьютерная революция изменила мир. Вначале был интерес к виртуальным образам. Затем компьютеры стали использовать для симуляции реального пространства. Сегодня же они используются в производстве и строительстве.

 – Поощряли ли вы студентов в работе в модельной мастерской с традиционными материалами?

– Да, мы не готовы приступить к компьютерному образованию для первокурсников. Преподавание с компьютерами академически и педагогически очень отличается. Мы по-прежнему делаем много макетов и рисунков. С компьютерами же студентов знакомят со второго курса. В моем офисе также многое делается на компьютерах. Но мы не перестаем строить рабочие макеты, потому что макеты никогда не обманывают, а компьютеры часто этим грешат.

– Какое ваше любимое задание студентам?

– Я всегда стремлюсь давать задания, которые бы ломали привычки и сформировавшиеся мнения студентов. Я даю им прочесть коротенькие рассказы Джемса Джойса, Итало Кальвино или Эдгаро По и предоставляю им возможность создать проект или что-то еще, что заставило бы их самостоятельно мыслить и не пользоваться известными рецептами. Я приветствую все, что рождает препятствия и ведет к их успешному преодолению. Я против преподавателей, которые пытаются прийти к заведомо предсказуемому результату. Я всегда знаю с чего начать, но никогда не имею понятия каким будет результат. Я хочу удивляться и не спешить с выводами. Мне неинтересно заранее знать какова цель того или иного задания.

– Насколько успех Архитектурной школы Колумбийского университета обусловлен тем, что школа находится в Нью-Йорке, и какое место, по-вашему, в современной мировой архитектуре занимает Нью-Йорк?

– Нью-Йорк потрясающе активен. Центральное место Колумбийского университета в Нью-Йорке позволило нашим амбициозным преподавателям и студентам иметь близкие контакты с ведущими критиками, кураторами, редакторами и звездными архитекторами. Впрочем, Нью-Йорк не единственное место, но это важнейший идейный центр. Также сложилась высокая архитектурная культура в Англии и Испании. Менее значительна роль Франции и Италии. Очень активна Голландия, благодаря огромной поддержке ее правительства. Я не знаю другой страны с подобной стратегической поддержкой. В любом случае, архитектурный мир стал глобальным. Другими словами, полемика присутствует везде. Сила же Нью-Йорка в паблисити и моще его институтов. Что бы не случилось в Нью-Йорке, это мгновенно приобретает всемирный резонанс. Одна из причин, позволившая нам превратить Архитектурную школу Колумбийского университета в самую влиятельную архитектурную школу в мире, то, что мы находимся в Нью-Йорке. Все приезжают в Нью-Йорк и мы все бесконечно находим в нем неистощимую энергию к творчеству.