Градостроитель Олег Баевский: «Жизнь будет жестче, но веселей»

Здесь много строят, много сносят, много реставрируют. Пробки, конечно, зато машины лучше. Мусора много, зато купить можно все. Реклама вульгарная, но все ж не «слава КПСС» на каждом углу. По ночам стреляют, зато подсветка какая. Короче, это уже совершенно другой город, местами похожий на европейскую столицу.

Но даже беглый взгляд приезжего отмечает, что проехать по городу невозможно (да и пройти тоже), что в нем идет настоящая войну жителей и застройщиков, что старый город исчезает, подменяясь муляжами, а его силуэт радикально меняется небоскребами, и что зелени все меньше. А некоторым вообще кажется, что все летит в тартарары. Или, в лучшем случае, что все идет не по плану. По крайней мере - не по Генеральному.

Так ли это - размышляет заведующий Отделом перспективного градостроительного развития НИиПИ Генерального плана Москвы Олег Баевский.

- Можно ли сказать, что Генеральный план существует, если он так и не утвержден на федеральном уровне?

- Генплан существует, Правительство Москвы утвердило его в 1999 году. Затем Мосгордума должна была принять «Закон о Генеральном плане», смысл которого в том, чтобы законодательная власть города могла контролировать исполнительную. Закон действительно не принят, потому что 4-я часть плана - о выполнении Москвой столичных функций - не согласована с федеральной властью.

- А действует ли Генплан - учитывая все вышеперечисленные проблемы?

- Действует. Но система планирования в Москве включает не только его. Есть еще целый ряд градостроительной документации, которая конкретизирует и детализирует Генплан: градостроительные планы округов, районов и т.д. В соответствии с ними и идет реальное проектирование, которое неизбежно влияет и на Генплан.

- То есть, жизнь правит план?

- Конечно. Но когда мы разрабатывали Генплан, мы закладывали необходимость мониторинга и постоянной актуализации Генплана.

- А нужен ли он вообще - в условиях рыночной экономики?

- Нужен. Сверхзадача градостроительства в том, чтобы обеспечить баланс интересов: государственных, частных и общественных. Но если с первыми у нас все хорошо, то интересы общественные только просыпаются. Так огромные темпы строительства в Москве объясняются только тем, что население не участвует в этом процессе. В любой другой столице темпы преобразований во много раз ниже, чем в Москве. Потому что любое проектное предложение по реконструкции сложившегося квартала - это не повод давать рекламу будущей «элитке», а лишь начало совместной работы с населением по выработке компромисса.

- Но ведь жители всегда против. Они никогда не пожелают стройки у себя под окнами. Ухудшение вида из окон (и соответственно снижение стоимости квартиры), увеличение нагрузки на инфраструктуру квартала... Никакие программы по компенсации (строительство спортплощадки или ремонт подъезда) никого не убедят. Возможен ли тут вообще диалог?

- Беда в том, что, вступая в полемику с властями, население не способно оперировать своими имущественными правами. Жители не знают, где кончается их территория и начинается чужая. Да она пока толком и не разделена. Мы только три года формируем объекты имущественного права, иначе говоря, занимаемся межеванием территории. И архитекторы, проектируя, создают объемно-пространственную композицию, а не объект собственности. Они и думать не думают о том, как потом разделить эту «композицию» между собственниками!

Моя знакомая мне звонит и говорит, что в ее скверике собираются строить дом. «Олег, что делать?» Я пошел, выяснил, что это место всю жизнь было зарезервировано под дом, который не был построен, и говорю ей: «Прими к сведению, что если тебя заставят платить за эту территорию, ты очень сильно задумаешься. Хочешь, чтобы она была твоя - плати».

- Перевести стрелки на нашу неграмотность легко. Но разве градостроители не отвечают за то, что посреди спальных районов втыкаются «элитки», а в старых дворах растут бизнес-центры? Разве это бешеное уплотнение имеет еще какой-то смысл, кроме чьих-то доходов?

- Имеет. Город это выбор. А выбор тем выше, чем плотнее город застроен. Ведь город и возникает на пересечении дорог - как место, лучше всего связанное с окружением. Где все есть и все рядом.

- Но ведь и плотность можно повышать по-разному - в том числе через реконструкцию.

- Почему инвестору невыгодно вкладываться в сложившиеся территории? Потому что он не получает денег за повышение качества городской среды. А почему? Ведь если качество жизни в доме улучшилось, то и все платежи должны подняться. Но мы к этому пока не готовы.

Что же до нас, градостроителей, то мы стараемся максимально развести природные территории и урбанизированные кварталы города. Вокруг зеленых массивов создавать зоны пониженной плотности - и набирать плотность ближе к городским транспортным узлам.

- Но застройщики повсеместно влезают в парки и строят там высоченные дома!

- Да, возникает новый феномен: «вертикальный» микрорайон. Если это элитный дом, и его жители не ориентированы на общественный транспорт, то в любом месте, где он не нарушает природоохранные, историко-культурные и визуально-пространственные требования, он возможен. При условии, что он максимально «закуклен». То есть, несет в себе всю необходимую инфраструктуру и не нагружает окружающую территорию.

- Но когда вдоль набережной строятся подряд пять небоскребов, они же сами себя подрывают. У покупателя уже вид не на Серебряный бор, а на соседний небоскреб.

- Каждое место имеет свой генетический код - предрасположеность к той или иной форме использования и застройки. Да, в российской традиции высотные объекты возникали только в общественно значимых местах. И в этом было наше принципиальное отличие от Нью-Йорка или Гонконга. Но окончательно решить, возможен ли в том или ином месте высотный акцент, можно только с появлением проекта. А решают это наши проверяющие инстанции. Которые, увы, не хозяева этой территории. А реальных хозяев - в лице жителей - пока нет.

- Но ведь обеспечить необходимое - городское - качество жизни можно не только уплотнением, но и созданием нормальных транспортных связей?

- Правильно. Если бы инфраструктура не отставала так катастрофически от интенсификации городской среды, то все было бы хорошо. Но если раньше, например, метрополитен строился на федеральные деньги, то сегодня он предоставлен самому себе. А глядя на опыт развитых стран, понятно, что стоить общественный транспорт, увы, должен значительно дороже.

- Вот красота: и метро будет стоить немерено, и на машине не проехать! Ведь все, как в прорву уходит: и Третье кольцо, и расширение проезжей части, и перехватывающие автостоянки. А даст ли что-нибудь поворот Садового кольца или организация одностороннего движения по радиальным улицам? «Встанет» ли Москва к 2006 году, как пророчат некоторые аналитики?

- Панацеи от пробок нет. Надо развивать капиллярную сеть, хорды, систему перехватывающих парковок. Но неизбежны и административные меры. Движение в Москве не захлебнется, но мы будем платить. Все вообще будет гораздо жестче. Но, как говорил один хороший методолог - что мучительно, то сознательно.

- Не вижу ничего сознательного в другом мучительном. Мы делаем ставку на туризм, строим гостиницы - но то, ради чего к нам едут, сами же и крушим! Я имею в виду историческое своеобразие, неповторимый ландшафт, памятники архитектуры да и просто среду. Сломали гостиницу «Москва» - хотя она была не только гостиницей, но и сама по себе являлась источником туристического интереса!

- Это тоже вопрос экономики. Надо так организовать систему платежей за землю, за имущество, за услуги, чтобы вложение в сохранение и поддержание исторической среды приносило прибыль. А вообще каждый дом хорош на своем месте. Если дешевый дом с плохими планировками стоит в центре, на дорогой земле - это нерационально. И если он не обладает признанной обществом исторической ценностью, то эффективнее его заменить.

- Да, конечно: город - живой организм, он всегда менялся, ломался и строился заново. Но мы же прекрасно видим, что сегодня за этим нет ничего, кроме коммерческих интересов - в том числе и Правительства Москвы.

- Для этого и нужен «противовес» общественных интересов.

- А не будет ли с моей стороны великомосковским шовинизмом предположить, что это корчевание истории возможно именно потому, что радикально меняется состав населения? Что коренные москвичи вытесняются на периферию, а тем, кто сюда приезжает, всякое наше своеобразие до фени?

- Город - это инструмент социализации, приобщения к культурным нормам. Но его возможности не безграничны. Начало этого слома было положено тем самым «лимитом», когда город стал закачивать в себя громадное количество негорожан, которые заполняли коммуналки в центре, и для которых они были ненавистными клоповниками. Сейчас эта проблема по-прежнему актуальна, но уже по другой причине: богатые люди покупают недвижимость в Москве, потому что это самое надежное вложение капитала.

- Что как раз и является причиной недоверия к градостроительному обоснованию любому жилого строительства: там же не живут! Это же все только капиталовложения!

- Да, но это результат экономической ситуации в стране. Но Москва не резиновая, строительство так или иначе уйдет в область. В принципе, чтобы построить 1 кв. м нового, ты должен 1 кв. м старого привести в порядок. Но выгодным сегодня считается 5 к 1! Это та же финансовая пирамида, только в качестве денег используется территория. Однажды, когда выяснится, что места больше нет, она просто рухнет. А потом я уверен, что многие иногородние предпочли бы жить в своих городах - если бы там были соответствующие условия.

- То есть, бардак не прекратится до тех пор, пока в Москву не перестанут ломиться со всей страны? И пока она не перестанет быть отдельно взятым образцовым капиталистическим городом, никакие градостроительные меры не помогут?

- Думаю, да. Но мы, небогатые жители города, должны быть готовы к тому, что нам потихонечку придется двигаться на периферию. Потому что любой столичный город - это дорогой город. И ротация населения по доходам неизбежна.

- Но ведь и в область нашему стройкомплексу уходить невыгодно: это же суверенный субъект федерации, у которого землю еще покупать надо! Не было ли, кстати, это ошибкой - разграничение города и области на два субъекта?

- Ни в коем случае. Разделять права и обязанности совершенно необходимо. Пробелма же в том, что у Москвы развитая система регламентов, но она долго удерживала имущественные права. Отстояла себе право не передавать территорию в собственность, а держать ее в аренде. А область, не создав градостроительных регламентов, тут же начала имущественные права передавать. И ситуация на границах сложилась жесткая: застраиваются те территории, которые раньше были буферной зоной. Но такова судьба всех агломераций. Реальный город не кончается МКАД.

- А территории промпредприятий, которые считаются основным резервом - почему они не начали осваиваться?

- Да, сегодня этот процесс заблокирован. Выводимым предприятиям попросту некуда уходить. И кадры высвобождаемые некому реквалифицировать. Наконец, многие выводимые объекты федеральные, а федералы против. И пока есть эта конфронтация между московской и федеральной властями, проблема практически неразрешима. Конечно, не надо разрушать научный и производственный потенциал города. Но давайте договоримся, что сохранять! Пока же такой ясной отраслевой политики у города нет.

- Но ведь и у нас, как во всем мире, половина слесарей должна когда-нибудь переквалифицироваться в официантов?

- Мы еще в 1992 году составили списки отраслей, которые надо бы сворачивать. Но это не стало официальной политикой.

- Забавно, что виноватыми у нас все время оказываются то федералы, то жители, то экономическая ситуация. А когда некий застройщик два года проектирует на Якиманке жилой комплекс с привлечением западной звезды, а потом раз - и облом? Какое вообще может быть планирование в этом городе, если все можно вот так, одним махом, похерить?

- Да, наш мэр очень активен в отношении города, и спасибо ему за это. Но какие могут быть претензии, если мы сами наделили этого человека такими полномочиями? Решения принимает не Юрий Михайлович, а мэр города Москвы. Тут в одном телешоу две дамы наседали на главного архитектора Москвы за какие-то «не те» балкончики. Но демократия от тоталитаризма тем и отличается, что она регламентирует не цель, а средства. Есть структура органов, которые принимают решения. Если они принимают неправильные решения - переизберите их или измените их полномочия. Но вы же другого хотите: чтоб таких балкончиков не было!

- Но неужели вам не страшно, что пока население будет обретать имущественные права и становиться полноценным обществом, от города просто ничего не останется?

- Главное, чтоб он живой был. Ну нет такой задачи: сделать из маленького коренастого брюнета высокого блондина с голубыми глазами. Задача - чтоб он был жив и здоров.