Архи.ру:
Начать предлагаем с блица: где вы учились, где работали, как открыли свое бюро?

Марина Егорова:
Я училась в МАРХИ, и считаю свое поступление туда провидением – изначально я собиралась стать дизайнером. По окончании вуза пошла работать в бюро SPEECH, которое тогда возглавляли Сергей Чобан и Сергей Кузнецов. Дальнейшая траектория моей профессиональной деятельности была связана в большой степени с именем Сергея Кузнецова – он пригласил меня сперва в Москомархитектуру возглавить управление развития новых территорий, а потом порекомендовал на должность замдиректора Института Генплана Москвы. Забавное воспоминание: в Москомархитектуре меня в шутку прозвали Королевой Полей, поскольку я часто бывала на выездах в Новой Москве, где осматривала еще незастроенные площадки. 

Пресытившись работой чиновника, в 2021 году я решила открыть свое бюро, которому лишь недавно придумала название – Empate. Оно появилось как и многие другие: я заприметила новые ниши на рынке и увидела в этом возможности. В начале 2020-х девелоперы стали активно осваивать механизм КРТ – комплексного развития территорий. И я, как градостроитель со стажем, как человек, который косвенным образом участвовал в подготовке этого механизма, знает нормативы и отслеживает появление новых стандартов, подумала: а почему бы мне уже в статусе независимого предпринимателя не заняться тем, на чём я уже и так давно специализируюсь.

Название Empate – одновременно дань уважения профессии и признание в любви солнечному югу: это португальское слово, которое переводится как «чертить». Немаловажно, что по-английски empate значит «сопереживать». А ведь я как раз такая – архитектор и эмпат! Все сложилось.

Вы позиционируете себя как архитектор-градостроитель – значит ли это, что в вашем портфолио только мастер-планы, ППТ и КРТ?

Нет, отнюдь. Хотя не вижу ничего плохого в узкой специализации.

Я знаю, что для большинства молодых архитекторов главная мечта – реализовать себя в «объемке». Такую задачу они считают амбициозной. А градостроительство для них – что-то непонятное, почти абстрактное. И как себя позиционировать в связи с этим тоже не вполне понятно: когда ты проектируешь город или район, построенное все равно в итоге ассоциируется с теми, кто придумал конкретные здания, а не с планировщиком. Но при этом градостроительная концепция самым прямым образом влияет на архитектурный облик сооружений: всё начинается с объемно-пространственного решения, и только потом следует работа над фасадами. Так что это еще большой вопрос, кто здесь главный демиург. 

Мы разрабатываем АГК – архитектурно-градостроительные концепции, которые объединяют в себе и «объемку», и планирование. Сейчас прорабатывать архитектуру уже на стадии градостроительного решения – это тенденция.

Но вообще, конечно, мы масштабные – в том смысле, что привыкли мыслить не квадратными метрами, а гектарами. И нам это нравится. Однако же от проектирования здания или комплекса зданий никогда не откажемся. Нам все интересно.