Во Флигеле Руине Музея архитектуры открыта выставка «стеклянных кирпичей» Густава Фальконье. Они – прародители стеклоблоков, но более сложные и красивые. Выставка показывает подлинные «кирпичи», архитектуру с ними, историю уничтожения окон Фальконье в здании Госархива, а еще она стала одной из причин возродить технологию производства.
Густав Фальконье по образованию был архитектором и даже открыл собственное архитектурное бюро. Но архитектурой не очень интересовался. А интересовался политикой – 34 года пробыл префектом своего родного округа Ньон, и изобретательством в строительной сфере. Он получил патенты на легкую кладку, железобетонные полы и на выдувные стеклянные кирпичи (1888). Последнее его и прославило, на Всемирной выставке в Чикаго в 1893 году павильон Швейцарии был сделан почти полностью из стеклянных кирпичей, после чего технология стала популярной, патенты покупали в разных странах, после Польши стеклянные кирпичи довольно скоро начали производить в России, известна даже особая российская форма: шестигранник, вытянутый, как плиты в Зарядье, со звездочкой-паучком на лицевой части.
В 1913 году Густав Фальконье умер, и патент приостановили, но тем не менее кирпичи как-то производили, где-то до 1930-х, после чего их вытеснили стеклоблоки, более предсказуемые, дешевые, не требующие легких стеклодува, а штампуемые в форме; но и более однообразные, как правило, квадратные.
«Кирпичей» Фальконье сейчас насчитывают 16 видов, самая сложная форма похожа на балясину или пузатый штоф; одна из самых распространенных – тот самый вытянутый шестигранник, но есть и приплюснутый шестигранник со ступенчатыми «горками», есть и квадраты. Плюс цвет. Стеклоблоки не так часто бывают цветными, мне доводилось видеть белые, светло-голубые и желтые. Тут – почти весь спектр: кобальтово-синий и голубой, коричневый и желтый, множество пастельных оттенков. Почему-то мало или вообще нет красного. К форме и цвету иногда добавляется искусственный кракелюр, он показан на входном стенде.
Польза от стеклянных кирпичей Фальконье была двоякая. Пока не распространились стеклоблоки, они единственные позволяли закрыть проем, не лишив помещение естественного света, но исключив взгляд окно-в-окно. Особенно на брандмауэрах, где такое соседство было запрещено регламентами, или для того, чтобы отделить помещения прислуги, что тоже понятно. Это практическая польза.
Но кирпичи очень красивы и было бы удивительно, если бы их эстетику не оценили. Они позволяют делать цветные окна-витражи, совершенно роскошные, и, что еще лучше – стеклянные купола, легкие и довольно больших пролетов. В Москве такой сохранился в здании Индийского посольства, оно расположено в усадьбе Бардыгиной 1911 года на Воронцовом поле. Стеклянные купола и стены это, конечно, уже часть архитектуры, технология, которая сама по себе диктует и световое, и объемно-пространственное решение. Временами купола, впрочем, падали, поскольку не всегда удавалось рассчитать нагрузку, а склеивали кирпичи раствором.
Смысл выставки тоже двоякий. С одной стороны это, конечно, исследование, в чем-то основанное на предшествующих исследованиях и информации, полученной из замка Ньон, где в 2018 году прошла выставка стекла Фальконье, вдохновившая нынешнюю в Музее архитектуры. В какой-то момент музей, по словам сотрудников, активно сотрудничал с Ньоном, оттуда планировали, кажется, привезти часть коллекции, но по объективным причинам на получилось, вероятно поэтому сейчас на выставке слегка пустовато.
Ощущение усиливается подиумами, которые предложила автор дизайна экспозиции Агния Стерлигова: это белые пирамиды, они сильно расширяются книзу, как бы слегка отталкивая зрителя от предмета. Прием был придуман для того, чтобы «не закрывать стекло стеклом» и одновременно как-то воспрепятствовать зрителям прикасаться к подлинникам. Что предметы открыты – хорошо, но все равно люди тянутся потрогать, и получается даже несколько менее устойчиво, потому что даже чтобы рассмотреть, скажем, клеймо, хочется приблизиться носом. Поэтому не могу сказать, что решение с пирамидами очень уж удачное. Зато элегантное – и в целом, кажется, у Агнии Стерлиговой наметился перелом от ярких, цветных и «говорящих», дизайнов выставок, к более лаконичным решениям.
С другой стороны, тут есть и стенд, на котором «трогать можно все» – надо только дотерпеть до второго этажа, там есть витрина, посвященная возрождению технологии Фальконье, на ней и трубка для выдувания, и щипцы для отрезания, и макеты форм, в том числе отпечатанные с исторических образцов для их анализа.
Возрождение технологии – второй, после исследования, а может быть и первый смысл и особенность выставки, поскольку она стала «драйвером» восстановления производства. История примерно такая. Никита Андреев, искусствовед, выпускник Академии Штиглица и руфер, нашел в доме Басевича в Петербурге окно, заложенное стеклянными кирпичами, забрал «пару выпавших образцов» и увлекся изучением предмета. В 2018 году узнал о выставке Фальконье в Ньоне, поделился информацией с Музеем архитектуры, директор Елизавета Лихачева пригласила Никиту Андреева курировать выставку, посвященную кирпичам Фальконье, в музее. Для выставки (!) организовали возрождение производства кирпичей – этим занялся Иван Козицын, преподаватель Академии Штиглица и технолог мастерской NWGlass.lab. Теперь мастерская делает кирпичи реставрационного качества, с их использованием уже восстановили окна в доме Ерошенко в Петербурге и доме Шелухиной в Нижнем Новгороде. Но самым большим на данный момент стал заказ музея для выставки: кирпичами разной формы и цвета заложено несколько проемов на 1 и 2 этажах, и сиренево-розовое окно на 3 этаже на лестнице – последнее обещают сохранить. Показывают видео процесса выдувания кирпича, бракованные экземпляры, формы, в том числе те, которые были частью отработки технологии.
Кирпичи сейчас выдувают из стекла переработанных бутылок, подбирая бутылки по цвету – сотрудники музея и кураторы собирали эти бутылки по барам. То есть выставка показывает живой процесс и она даже стала его частью. Предположим, что Фальконье показал в Чикаго павильон из стеклянных кирпичей, и они стали модными, так может и сейчас? Ну, хотя бы для реставрации. Впрочем, кирпичи уже продают как сувениры, и в музейной лавке, и в интернете...
Есть и другая часть живого процесса – разрушение. В 2018 в Ньоне сделали выставку Фальконье, а в конце 2019 года в Москве выломали, несмотря на протесты, все окна из стеклянных кирпичей в здании Госархива на Большой Пироговской улице, и заменили их на стеклопакеты. Спасением кирпичей из архива занимались сотрудники Музея архитектуры – здесь история описана вторым куратором московской выставки Фальконье Анной Кистановой. Часть «кирпичей» в музее приняли на хранение, часть просто хранят – на выставке они составляют инсталляцию, сопровожденную видеозаписью со строителем, который колет кирпичи молотком.
Словом, довольно любопытный получается срез жизни от зарождения к утрате, уничтожению, возрождению: тут ломают, там строят.
Технология довольно точечная и ювелирная, на большие объемы и прагматическое использование не рассчитана – но говорят, теперь за сутки можно сделать 20–25 кирпичей Фальконье. Были бы бутылки.