Два с половиной месяца изоляции не прошли даром для осмысления устройства современных городов, оказавшихся не подготовленными ко встрече с пандемией. Рассматриваем группы мнений и позиции экспертов, высказанные в прессе, блогах и видеоконференциях.
Сетевые разговоры о том, что ждет города в постпандемийной реальности, начались еще в марте и за время изоляции успели коснуться самых разных сценариев, предвещающих катастрофические и не очень последствия вируса в отношении привычного устройства городов. Прогнозируют конец моды на урбанизм, новый взлет «шеринг» экономики, программирование частной жизни в приложениях и дальнейший рост плотности застройки. За редким исключением люди верят в то, что городами, которые мы покинули, заперевшись на карантин, будут править новые тенденции. Разберем самые интересные из них.
Дисклеймер: перед вами не подборка комментариев, а обзор мнений, высказанных в разных источниках. Составление данного материала потребовало изучения достаточно большого объема информации, так что сюда, безусловно, вошли не все идеи, взгляды и тем более не все высказывания. Как отбор материала, так и его интерпретация представляют собой результат авторского решения и авторский взгляд на сумму состоявщихся обсуждений. Все цитаты в кавычках, ссылки ведут на источники.
Сценарий 1. Города без урбанистов
Китайский вариант борьбы с пандемией показал миру, что методы управления чрезвычайными ситуациями 50-летней давности более эффективны, нежели итальянская «демократия», стремившаяся сохранить привычные городские уклады.
«Коронавирус привел к тому, что мир стал больше любить авторитарные государства от Китая до Сингапура. Это весьма серьезное политическое последствие, которое еще аукнется», – говорят нам авторитетные эксперты, опрошенные изданием .
Наверное самым безутешным был бы сценарий отката в полувековое прошлое, когда индустриальные города развивались в постоянной угрозе ядерной войны и жестко зонировались по функциям, а сами функции – изолировались для упрощения контроля при внезапной мобилизации. Завод-магазин-дом-школа – ежедневные маршруты граждан хорошо понятны и на всякий случай озаборены. Такие, по мнению , веют сегодня настроения, означающие, конечно, не возврат во времена холодной войны, но значительную утерю интереса к разного рода «урбанистическим концепциям», оборотной стороной которых оказалась уязвимость «города всеобщего обмена».
Григорий Ревзин,
«Инфраструктура постиндустриальной экономики развивалась в обществе «без угроз», сама концепция friendly city этому противоположна. <…> Идея случайных контактов как основы креативности обществ, идея креативного города, когда люди случайно встречаются в кафе и обмениваются идеями, – этого больше не надо, потому что не идеями они там обмениваются, а вирусом. <…> Идея креативного города вытравляется дустом».
В российскому урбанизму Григорий Ревзин пишет о нем как синониме своеобразного явления «благоустройства» и одновременно синониме воровства и предрекает загибающимся индустриальным городам неминуемый регресс, если продолжать насаждать в них комфортную среду «для услады», одновременно топча ростки постиндустриальной экономики.
Сценарий 2. «Экологический техно-коммунизм»
Прогнозируемый закат российского урбанизма едва ли остановит глубинные процессы трансформации городской экономики. Шэринг останется, но не потому, что это модно или так захотели урбанисты, считает политолог .
Екатерина Шульман,
«Выглядит так, что именно те цветы, которые любовно взращивали урбанисты, растоптало железной пятой пандемии: пострадало самое модное, актуальное и дорогое урбанистическому сердцу. В первую очередь, под ударом всё, что связано с коллективным действием и коллективным проживанием: от прогулок в парках до замены частного транспорта на общественный. Между ними – вся индустрия городского отдыха, развлечения, здорового образа жизни. В более широком смысле трещит вся концепция sharing economy – экономики пользования, а не экономики владения. В текущей ситуации выгодно быть собственником образца XX века. <…>. Но еще раз повторю: надо отличать чрезвычайное от постоянного. <…>. Экономика пользования никуда не денется – это производное от городской жизни современного формата. Не хочется говорить, что это производное от современной городской бедности, но можно сказать и так».
После кризиса потребителями шеринга продолжат быть и сами москвичи, и приехавшие из регионов безработные, которым под силу будет аренда даже не целой квартиры, а только комнаты. Существующее неравенство обнажится с еще большей силой, при этом параллельно кое-какие его аспекты, наоборот, сгладятся – приводит мнение социолога Петра Иванова .
«После коронавируса, скорее всего, будет смешение (с упадком коммерческих пространств) общественных и частных пространств: будут общественные кухни, общественные мастерские и так далее. Это такой шажок к экологическому техно-коммунизму Жака Фреско».
«Во время вынужденной цифровой изоляции, и это важно – именно цифровой изоляции, люди активно занимались взаимными социальными поглаживаниями, делились друг с другом слухами, пытались обезопасить близких и себя от вируса и преодолеть совместные проблемы, связанные с этим вирусом. <…>. Такой тип доверия потребует нового материального обмена. Тут-то и расцветет частно-общественный статус вещей в шеринговой экономике. Первое время шеринговые практики просядут, а дальше нас ожидает бум шеринговой экономики, потому что все эти люди, о которых мы заботились и поглаживали, пока сидели в карантине, окажутся для нас доверительными контрагентами в пользовании вещами», – считает Петр Иванов.
Сценарий 3. Город шаговой доступности
Ключевым показателем устойчивости городов к эпидемиологическому вызову оказалась плотность совместного пребывания людей на один квадратный километр. И это совсем не ново, напоминают зарубежные эксперты в обзоре . На рубеже XIX-XX веков борьба с туберкулезом, от которого умирал каждый седьмой, заставила повернуть градостроительные нормативы от эстетики к гигиене. Вопрос плотности расселения и ужесточения требований к жилищу вышел на первый план. Гигиене много внимания уделялось и в советских СНиПах.
Недавнее исследование Habidatum и Московского центра урбанистики, приведенное в статье , показало, что столичные спальные микрорайоны, в которых осела на карантин большая часть москвичей, оказались не менее уязвимыми для эпидемии, чем общественные пространства в центре, заставляя людей скапливаться в «узких местах», начиная от лифта многоэтажек и заканчивая единственной ближайшей аптекой.
«Спальники» могут быть почти одинаковыми по плотности населения, но при этом различаться по степени освоенности пространства для жизни, цитирует газета авторов исследования: «Например, в Ясеневе зеленая зона занимает более 40% района. Но в условиях самоизоляции прогулки по ней запрещены, поэтому здесь один из самых высоких показателей плотности населения на застроенные участки. На 100 кв. м торговой площади магазина здесь приходится 861 человек, а на одну аптеку – 4600. Район Аэропорт не может похвастаться обширными зелеными территориями, но там больше благоустроенных дворов и при этом высокая плотность инфраструктуры. На 100 кв. м продуктового магазина приходится 480 человек, на аптеку – 3100 жителей. И потом, здесь преобладает невысокая застройка, т. е. ниже риски нарушения социальной дистанции в лифте», – сказал «Ведомостям» руководитель Московского центра урбанистики Сергей Капков.
Дизадаптивность массовой жилой застройки советского производства проистекает из советских СНиПов, уверен главный архитектор Москвы , принявший участие в конференции на канале M2tv. В программе реновации все по-другому: больше метров на человека, больше сервисов в первых этажах, больше дворы и соответственно выше плотность застройки.
Сергей Кузнецов, главный архитектор Москвы
«Когда людей расселяют и разбавляют эту плотность до человеческой, хотя бы до тех же 20, а лучше до 25 или хотя бы 30 квадратных метров, которые Минстрой нам предписывает как целевой показатель, то эффект будет совсем другой. Люди комфортнее чувствуют себя в квартире. Поэтому я уверен в правильности нашей концепции «больше места в квартире и больше людей на улице».
Таким образом, управление плотностью совместного пребывания людей, которое эксперты полагают ведущей головной болью градостроителей будущего, вовсе не означает снижение плотности застройки. Напротив, «уплотнение – наиболее устойчивый способ жизни в современном мегаполисе, <…> поскольку оно позволяет большему числу людей получить доступ к услугам», цитирует упомянутое выше издание профессора мадридского университета CEU San Pablo Карлоса Ф. Лахоза. В этом случае решением проблемы социальной дистанции становится концепция 15-минутного города – скоплений людей можно избежать, лишь перемещаясь пешком или на велосипеде, говорит нам Ричард Сеннет, популярный американский социолог. Торговые и рабочие узлы формируются вблизи от жилых кварталов, как это происходит в Большом Париже.
Опрошенные эксперты прогнозируют толчок к развитию районных парков, тогда как городские – вроде ЦПКиО им. Горького и «Зарядья», вероятно, «избавятся от бешеного программирования досуга» и будут работать по пропускам.
Эксперты напоминают и том, что 15-минутный город в российском варианте не подразумевает эволюции самого жилья. Квартиры в нем останутся, по мнению , жильем «экзистенс минимума»: «Это жилье индустриальной эпохи, которому соответствовал стандартный человек. У него один и тот же рисунок жизни и ценности у него тоже стандартные. Проблема в том, что одинаковым людям нечем меняться, поэтому все, что связано с экономикой обмена, страшно заторможено. Это жилье заточено на элементарные жизненные условия и не открыто ни к каким изменениям. Структура квартиры такова, что не может быть передана на следующий этап. Проблема реновации заключается в том, что теперь мы транслировали этот хрущевский стандарт квартиры на 100 лет вперед».
Вот что об этом думает Сергей Капков:
Сергей Капков,
«Рынок недвижимости контролирует и формулирует не мэрия Москвы и ни Министерство строительства, а сам рынок. Может быть, будут квартиры еще меньше чем 32 квадрата, потому что у людей нет денег. Максимально к 2023 году мы выйдем на дискуссию, что у каждой квартиры будет балкон. Я бы даже обсуждал сейчас, что уникальная и восстановленная Сергеем Кузнецовым благодаря нарушению монополии строительного рынка – московская архитектурная школа – может закончиться. А город будет таким, какой он есть. Москва – это город про деньги, здесь рынок будет определять больше, чем власть. Но точно будет запрос на 15-минутный город, на благоустроенные районы, дворы с комфортным соотношением парковок и возможностью погулять. Даже когда они закрыты на карантин, люди по нашим исследованиям все равно более спокойно там себя чувствуют».
Сценарий 4. Автономные дома
Более высокий класс жилья может позволить себе альтернативный сценарий, но его жизнеспособность стоит дорого. Его можно назвать вариантом «автономного дома» – если пока и не производящего продукты питания на собственной ферме, то хотя бы имеющего специальную систему доставки необходимого до квартиры.
Легендарный девелопер , принявший участие в конференции Urban Awards, считает, такие дома-оазисы со специальным лифтом для продуктов в квартиру очень скоро станут востребованы. Они сделают приемлемой добровольную изоляцию в своем «кондоминимуме», где есть все условия для удаленной работы и жизни, или офис, расположенный на первом этаже. В принципе и придумывать ничего не нужно – в Москва-Сити такое уже есть, только общественный хаб здесь явно будет лишним – автономный дом работает только по пропускам для своих жильцов.
Сергей Полонский,
«Надо создавать новые системы, так называемые оазисы, существующие внутри закрытого контура с учетом того, что у всех жильцов есть справки. Когда мы с Сергеем Чобаном создавали «Федерацию» и другие проекты еще 15-20 лет назад, там везде были заложены общественные пространства, места для коворкинга и вся инфраструктура. Предприниматели сегодня просят, чтобы еще в доме был филиал банка и нотариальная контора. То есть это такие автономные системы, где ты можешь жить и работать. Еще в таких домах будут мини-офисы, если ты ограничен в пространстве квартиры – а люди будут экономить – им понадобится такое место для работы. Я хотел бы сделать и отдельные лифты для продуктов, это, конечно, будет хит сезона, особенно в высотных домах, тебе практически ничего не нужно держать в холодильнике. Кстати по автономности «Федерация» как раз такая, у меня там многие знакомые жили по месяцу и там все есть».
Сценарий 5. Адаптивный город
Еще одним ключевым показателем «здорового города», помимо плотности расселения людей, является способность среды к адаптивности и подстраиванию под разные форматы, спонтанно возникающие в связи с новыми ЧП, считают эксперты. Города, в которых мы живем, негибкие. Директор Habidatum говорит о том, что привычный нам город скроен под работу на пятидневке, восемь часов в неделю. Для тридцати процентов горожан это уже давно не так, но городская структура ригидна, что в свою очередь приводит к «омертвлению целых пространств в центре, затрудняет коммуникацию на карантине…». По мнению Новикова, необходимая дистанция может быть достигнута дискретностью во времени. Это сценарий своего рода тайм-шеринг города, в котором пользование недвижимостью уплотняется в течении суток, одновременно разряжаясь на один квадратный метр.
Алексей Новиков,
«Современные деловые районы города используются зачастую исключительно в рабочее время. А в самое продуктивное время социализации – с семи вечера до часа ночи – многие из них вымирают <…>. В результате предложено решение почасовой аренды для использования служебного офисного пространства первых этажей в вечерние и ночные часы. В этом случае в рамках правил землепользования и застройки может быть установлена временная квота для открытия служебных корпоративных пространств публике и малому бизнесу, скажем, с семи до десяти вечера<…>. По сути, речь не столько об уменьшении потока людей в общественных и рабочих пространствах, сколько об уменьшении времени их совместного пребывания».
Проблема городского менеджмента является центральной и по мнению Елены Мандрыко, управляющего директора «КБ Стрелка»: «Сегодня дело не в том, что нужно по-другому строить – нужно по-другому пользоваться уже построенным, трансформируя процессы, а не пространства», – приводит мнение эксперта .
В какой-то степени город тестирует адаптивность уже сейчас, отвечая на вынужденную нехватку коек и размещая госпитали в спортивных залах. «На эту гибкость, которая сегодня позволяет городу реагировать на одну опасность, завтра поможет эффективно развиваться, а послезавтра позволит среагировать на другую непредсказуемую опасность, надо обратить внимание. Следует посмотреть, почему архитектура до XX века оказалась как раз очень гибкой и адаптивной к различным изменениям – сегодня фабрики реконструируются в лофты», – приводит портал мнение эксперта Общественного совета Минэкономразвития Александра Антонова.
Сценарий 6 – Диджитал-город
Диджитал город – это такой «большой брат», следящий за тем, куда и зачем мы перемещаемся и в случае необходимости пресекающий перемещения. Давно известно, как много данных от электронных «следов» используется в самых разных целях – от покупки дивана до моделирования технологий «умного города». Сейчас отслеживание контактов массово тестируется в связи с распространением коронавируса. Уже в апреле, например, Яндекс карты предоставляли картину перемещения сотен инфицированных людей.
В китайском сценарии диджитал сервисы, управляющие сферой частной жизни, продемонстрировали миру эффективную стратегию управления катастрофами. Следуя успешному опыту восточных соседей, силу диджитала познали и российские карантинные сидельцы, получавшие все два месяца пропуска, куаркоды и расписание для прогулок и поездок.
Новый тип капитализма возникает на отслеживании и фиксации личностного, напоминает издание . Опрошенные эксперты предполагают, что приложения и далее будут контролировать разные сферы жизни. «Возможно, после пандемии мы станем свидетелями появления специальных онлайн-приложений, которые позволят бронировать посещение парков», – говорит гендиректор Strelka CA Дарья Парамонова. Она убеждена, что цифровые инструменты для формирования новых моделей использования парков и других общественных пространств появятся в том или ином формате».
Фотографи: Архи.ру
Растущий страх за себя и близких, которых непонятно от кого уберегать, ведь новый враг зачастую невидим, прививает гражданам новые схемы поведения, а согласие на разрушение приватности во имя безопасности становится безальтернативным. «Эксперты McKinsey считают, что в случае если эпидемия затянется или придет вторая ее волна, вероятно возникновение новых практик поведения, немыслимых еще несколько месяцев назад – вроде регистрации на самолет только при предъявлении справки об отсутствии инфекции и/или о приобретенном иммунитете. В Китае, как рассказывает McKinsey, без справки нельзя работать на крупных высокотехнологичных предприятиях. Возможно, население отнесется к таким новым «поведенческим протоколам» с пониманием, поскольку альтернативой им будут новые «локдауны», – приводит .
Сценарий 6. Car oriented city
Сценарий «дезурбанизации» менее всего выглядит реалистичным, но упомянем и его. В исследовании говорится, в частности, о заметном оттоке населения в пригороды и разгрузке центров городов из-за приобретенного в ходе изоляции рефлекса социальной дистанции. В России также наблюдается этот отток, несколько миллионов москвичей, покинувшие столицу на период карантина, подчинились мировой тенденции. Возросло пользование личным авто, что не могло не нанести урон идее приоритета общественного транспорта. Вернулась популярность советской триады – квартира-машина-дача, хотя, по мнению большинства экспертов, временно.
Эксперт по транспорту, профессор НИУ ВШЭ , однако, пишет в своем Фейсбуке, что связанная с пандемией популярность аренды загородной недвижимости вряд ли предвещает эру субурбий по американскому варианту: такой сценарий, по словам Блинкина, невозможен ни в одном из российских городов, в том числе в «Новой Москве». Даже планируемый в ТиНАО к 2035 году уровень плотности дорожной сети в 5,82 км/км2, рекордный в российской практике, не дотягивает до минимальных условий реализации формата car oriented development.
Хотя эксперты не исключают и вероятность того, что определенный процент «дачных сидельцев», вкусив прелестей жизни в собственном доме, может выбрать именно пригородный формат в будущем, не испугавшись отсутствия поблизости городских сервисов и инфраструктуры.
Заключение
В обзоре приведены лишь некоторые концепции постпандемийного будущего городов, на самом деле их гораздо больше и ни одна не претендует на то, чтобы быть истинной. В текущей ситуации, когда города впервые после потрясений середины XX века внезапно оказались в катастрофическом положении, многие эксперты скорее следуют тезису Сократа, про который вспомнил партнер «Стрелки» – «Мы знаем, что ничего не знаем», и не спешат с выводами. Единственное, в чем соглашается большинство из них, так это в том, что вирус уйдет, а города, несмотря на страх перед ними, останутся. Дезурбанизации не будет, слишком много удобств, сервисов и возможностей сконцентрировано в городе, пишет автор статьи на , суммируя мнения уважаемых экспертов.
«Город остаётся надёжной и проверенной тысячелетиями формой расселения, которая обеспечивает безопасность, контакты между людьми, соблюдение прав и развитие. Именно город может реализовать мгновенную реакцию на возникающие опасности, как это было видно на примере строительства инфекционной больницы в Новой Москве. Города во всем мире обеспечивают более высокое качество жизни, ради которого во все века люди готовы были даже немного пожертвовать комфортом».
