|
Размещено на портале Архи.ру (www.archi.ru) |
|
| 28.02.2020 | |
|
К проблеме хронологии сталинской архитектуры |
|
|
Дмитрий Хмельницкий |
|
|
Дмиртий Хмельницкий – о том, что советский конструктивизм последних лет был, на самом деле, сталинской архитектурой: «по социальному смыслу, типологии и функциональному содержанию». История советской архитектуры традиционно и с полным основанием делится на три резко отличающиеся друг от друга стилистические эпохи:
Всем трем художественным эпохам соответствовали три различных перетекающих один в другой политических режима – с сильно различающимися социальными и экономическими системами: досталинский, сталинский и послесталинский. Логично предположить, что и термин «сталинская архитектура» указывает на архитектуру, возникшую при сталинском режиме. Но тут возникает проблема. Режим Сталина появился не в 1932 г., он начал стремительно складываться на пять лет раньше. Процесс сталинизации страны охватывал все стороны ее жизни, архитектуру в том числе. Просто до поры до времени он не касался художественных аспектов архитектуры. Моменты смены советских стилистических эпох датируются довольно точно по правительственным постановлениям. Эпоха современной архитектуры в СССР началась где-то в 1923-1924 гг. и длилась считанные 6-7 лет. Конструктивизм был фактически запрещен 28 февраля 1932 г., когда в постановлении Совета строительства Дворца советов о распределении премий во всесоюзном конкурсе 1931 г. (а в реальности в решении Политбюро от 23.02.1932 г.) прозвучало указание на обязательное использование в будущем проектировании «приемов классической архитектуры». После этого никакие проекты, лишенные декора и не стилизованные под нечто историческое, не проходили утверждения в СССР. Возникший таким насильственным образом новый сталинский государственный стиль просуществовал почти четверть века и ненамного пережил Сталина. Конец сталинской архитектуры обозначен Всесоюзным совещанием архитекторов и строителей в ноябре-декабре 1954 г., организованным Хрущевым. На совещании был осужден сталинский ампир за дороговизну и «украшательство». Но это то, что касается смены государственного стиля. Сталинизация архитектурной типологии и организации проектирования началась на несколько лет раньше введения в СССР принудительного неоклассицизма и надолго его пережила. Точкой отсчета этого процесса может служить XV съезд ВКП(б) состоявшийся в декабре 1927 и взявший курс на «коллективизацию». Он фиксировал победу Сталина во внутрипартийной борьбе и начало его социальных и экономических реформ – ликвидации рыночной экономики и введения всеобщего принудительного труда на государство. В том же году началась переработка первых вариантов первого пятилетнего плана, изначально исходивших из продолжения НЭП и сбалансированного развития сельского хозяйства и промышленности, взаимно обеспечивающих друг друга. План сталинской индустриализации предусматривал, напротив, ускоренное развитие тяжелой и военной промышленности за счет всех ресурсов страны, уничтожение свободной гражданской экономики, экспроприацию всей собственности населения в пользу правительства и превращение всего труда в СССР в разные варианты принудительного. В архитектуре, быстро ставшей целиком государственной, эти процессы отразились более чем ясно.  Всесоюзная ассоциация пролетарских архитекторов (ВОПРА). Проект жилого комбината, 1930 г.Источник: Леонид Сабсович «Социалистические города», М, 1930, с. 46.Процесс уничтожения НЭП занял примерно 2,5 года и был полностью завершен к концу 1930 г. Он привел к полной ликвидации не только частной промышленности и торговли, но и индустрии развлечений и инфраструктуры общественного обслуживания. Физиономия страны и ее устройство резко изменились. Замерло частное строительство жилья. Исчезли частные рестораны, кафе, трактиры, театры, прекратили свое существование ярмарки и ярмарочные развлечения. Для архитектуры эти перемены носили фатальный характер. После очень короткого периода расцвета исчезли либо были превращены в государственные конторы частные архитектурно-строительные бюро и фирмы. С 1930 г. архитектура перестала существовать как свободная профессия – все архитекторы страны оказались приписанными к тем или иным государственным ведомствам. В 1927-1928 годах практически полностью была заблокирована возможность свободных профессиональных дискуссий, что хорошо видно по журналу «Современная архитектура». В соответствии с новой социальной структурой общества начала складываться и новая архитектурная типология, уже чисто государственная. В первую очередь изменилось официальное представление о решении жилищной проблемы. В середине 20-х годов специалисты Госплана прогнозировали будущее решение жилищной проблемы традиционным образом – путем обеспечения населения квартирами. Однако, планами первой пятилетки не предусматривалось финансирование массового строительства квартирного жилья для всех. Благоустроенными квартирами за государственный счет должен был обеспечиваться и обеспечивался только правящий слой, считанные проценты от всего городского населения.  Проект двухкамерного фанерного барака на 50 чел. ПланИсточник: Сборные деревянные дома. Конструкции. М. 1931Частные инвестиции в жилье, намного превышавшие в 1924-1928 годах государственные, полностью прекратились к 1930 г. из-за тотального обнищания населения и запрета частной торговли. Противоестественно быстро растущее население городов и рабочих поселков плановым образом расселялось в бараки и землянки, ставшие в это время самым массовым типом советского жилья. В государственной пропаганде отказ от строительства квартирного жилья для рабочих получил в 1928-1930 гг. название кампании по «обобществлению быта». Правительственная установка на обеспечение рабочих только самим дешевым, трущобным жильем маскировалась безумными идеологическими лозунгами о прогрессивности и идеологической важности коммунального жилья без личных кухонь, ванных и возможности вести семейную жизнь. Тогда возникли многочисленные проекты домов-коммун, иногда блестящие в художественном отношении, но с неизменно бесчеловечной организацией жизни.  Э. Май, В. Швагеншайдт и др. Проект планировки г. Магнитогорска. Генплан. Проектно-планировочное бюро Цекомбанка. 1930 г.Источник: Конышева, Е. Европейские архитекторы в советском градостроительстве эпохи первых пятилеток. М, 2017.Строительство больших общественных бань должно было компенсировать невозможность мыться дома. Место уничтоженной инфраструктуры развлечений начали после 1928 г. занимать «рабочие клубы», игравшие в первую очередь пропагандистскую роль. Небольшие клубы с разнообразными функциями быстро уступили место большим Дворцам культуры, основное место в которых занимали концертные залы для проведения торжественных собраний.  Константин Мельников. Клуб им. Русакова в Москв. 1929г.Источник:Огромные театры, конкурсы на которые начали проводиться в конце 20-х годов, в самый разгар экономической катастрофы и террора в стране, тоже были чисто сталинским явлением. К расцвету театрального искусства они отношения не имели, напротив оно как раз тогда безнадежно деградировало. Зато во многих крупных городах и республиканских столицах появлялись залы для проведения партийных конференций и собраний. Поначалу эти театры проектировались в конструктивизме, но после 1932 г. начали обрастать колоннами. Государственные фабрики-кухни, рабочие столовые и хлебозаводы, рассчитанные на обеспечение одинаковой едой всего городского населения, должны были заменить уничтоженную частную инфраструктуру общественного питания, торговлю продовольственными товарами и небольшие булочные. Катастрофическое падение качества продукции было при этом запрограммировано.  Армен Барутчев, Исидор Гильтер, Иосиф Меерзон. Фабрика-кухня Выборгского района, Ленинград, 1929 г.Источник: Архивный комитет Санкт-ПетербургаНовые гигантские заводы и промышленные комплексы, имевшие сугубо военный смысл и быстро обраставшие барачными «соцгородами» для их строителей и рабочих, тоже были изобретением сталинской эпохи. Они строились вблизи от источников сырья и энергии, часто в полностью безлюдных местах. Рабочие доставлялись туда принудительно и плановым образом. Расчет населения таких городов исходил из отсутствия «лишних» жителей, не занятых на производстве и обслуживании завода.  Александр Никольский. Хлебозавод им. Зотова в Москве. 1931 г. План.Источник:Такое градостроительство и такие типы зданий были немыслимы еще несколько лет назад, во времена НЭПа с его относительными гражданскими свободами. В условиях свободы торговли и частного предпринимательства они возникнуть не могли, ими просто некому было бы пользоваться. Новая чисто государственная архитектурная типология, сформировавшаяся после 1927 года, стала симптомом не социального прогресса, а наоборот, очевидным признаком социальной и экономической деградации страны и населения. Она возникла только как следствие катастрофических для населения страны сталинских реформ. Так что, можно с полным основанием утверждать, что эпоха сталинской архитектуры в СССР наступила не в 1932, а в 1927-1928 годах. Советский конструктивизм последних четырех-пяти лет своего существования дал огромное количество блестящих проектов и построек, но это уже была сталинская архитектура – по социальному смыслу, типологии и функциональному содержанию. Архитектурное проектирование эпохи первой пятилетки было реорганизовано в полном соответствии с социальными и экономическими характеристиками нового государственного режима, но какое-то время сохраняло прежнюю стилистику. Только в 1932 г. процесс сталинизации советской архитектуры окончательно завершился введением официального государственного стиля и тотальной художественной цензуры. |
|