|
Размещено на портале Архи.ру (www.archi.ru) |
|
| 27.09.2019 | |
|
«Мы обязаны ему успешным становлением профессии»: архитекторы об Александре Кузьмине |
|
|
Юлия Тарабарина |
|
|
Главный архитектор Москвы 1996-2012 в воспоминаниях его коллег.  Александр Викторович Кузьмин (1951–2019)фотография из семейного архиваАлександр Скокан: «Александр Викторович Кузьмин, Саша, Саня, Кузя – Президент, Главный архитектор, директор – веселый, общительный, свойский – это все один человек. Пробыв Главным архитектором Москвы 16 лет, отвечая за многое из того, что по его замыслу или при его участии было построено или сделано в городе, и несмотря на то, что многие не со всем из этого были согласны, у Александра Викторовича, я думаю, друзей было больше, чем оппонентов – и должность, и человек в его исполнении, не были одним и тем же. Саша был мне понятен, сделан из таких же или из тех же элементов и деталей, что и я, возможно просто в иной компоновке. Сейчас мне кажется, что мы понимали друг друга – во всяком случае у нас были одни учителя, лидеры, вожди, которым мы доверяли, знакомством и дружбой, с которыми гордились». *** Павел Андреев: «Говорить сложно, для меня это было очень неожиданно. В институте я был на три года младше, он был старшим товарищем и примером для подражания – я навсегда запомню его худощавым блондином с вечной сигаретой, энергичным человеком с активной позицией. Нас учили на кафедре градостроительства, где в то время работали Николай Николаевич Уллас, Борис Константинович Еремин, Илья Георгиевич Лежава, – абсолютные профессионалы, жившие по правилам градостроительной науки. Александр Викторович, Саша был проводником этой школы, буквально пронес ее на своих плечах от руководителя мастерской, до главного архитектора НИ и ПИ Генплана, потом ГлавАПУ, потом 16 лет на посту главного архитектора города. В хаосе формирования «рынка», в постперестроечное время он создавал правила и порядок архитектурной и градостроительной деятельности, систему внутрицеховых взаимоотношений. Думаю, он был первым человеком нашей профессии, выстроившим в новое время отношения с властью, мэр был его визави в обсуждении вопросов градостроительной политики. Он же был способен в объективных рамках защитить авторские позиции архитектора. Не скажу, что наши взаимоотношения были мягкими, но они всегда были уважительными, подразумевали возможность отстаивать свою позицию. И даже оставив пост главного архитектора столицы, в статусе президента РААСН и главы клуба главных архитекторов городов РФ, он продолжал каким-то образом активно влиять на градостроительные вопросы. Но и в целом – будучи главным архитектором, он заложил основы развития транспорта и структуры города, которые сейчас в значительной степени проявляют себя. Ведь градостроительство это своего рода информационный код, закладываемый задолго, он проявляется через десятилетия. То, что мы сейчас видим – результат его работы, в которую он вложил свою жизнь, может быть, подорвав свое здоровье». *** Владимир Плоткин: «В первую очередь – доброжелательность, тонкое понимание всех сложных сторон деятельности главного архитектора, умение оценить качество настоящей архитектуры и продвинуть ее в реальность. В этом, я думаю, главная заслуга Александра Викторовича в переходный период нашего зодчества: середины девяностых – нулевых годов. Успешным становлением нашей профессии, появлением новых имен мы в огромной степени обязаны ему и благодарны – я говорю и о себе, и о многих других коллегах. Он сам был прекрасным архитектором и градостроителем с сильным пространственным мышлением и пониманием нужд города. Я всегда относился к нему по-дружески и с колоссальным уважением. Очень тяжелая потеря». *** Николай Шумаков: «Я хорошо знал Александра Викторовича: он каждую неделю проводил заседания транспортной комиссии, а я все это время занимался метрополитеном и, соответственно, постоянно посещал ее. Огромное восхищение вызывало то, как легко и уверенно он вёл совещания, как быстро, оперативно и правильно принимал важные решения. Он был прекрасным графиком, совершенно потрясающим – с острым глазом и твердой рукой. Еще одним направлением его творчества была литература; он писал много, продуктивно и профессионально. Это была настоящая литература – причем не тонкие брошюры, а настоящие книги, двухтомники, трехтомники, которыми зачитываешься. Его всесторонность поражала. Я бы сказал, это был человек «возрожденческий»: ему удавалось сделать то, чего не могли другие, и там, где это прежде казалось невозможным. Но прежде всего и помимо всего прочего, Александр Викторович был прекрасным человеком. Он умел по-настоящему дружить, всех любил и не держал камня за пазухой. Я не знаю ни одного человека, который сказал бы о Саше – а именно так, по именам, мы называли друг друга – плохое слово. Все это в очередной раз подчеркивает силу, величие и мощь выдающейся личности Александра Кузьмина». Сергей Скуратов: «Саша был очень веселым и жизнелюбивым человеком, живым человеком со своими достоинствами и недостатками. Его шутки, его взгляд, запечатленный в его тонких и немного саркастичных рисунках на долго будут согревать наши воспоминания о нем. Сейчас, оглядываясь, можно многое критиковать в том периоде, когда он был главным архитектором Москвы, – но критиковать легко, сложно представить себе, каково было долгие годы нести эту ношу, погрузившись в водоворот многих событий и часто непреодолимых обстоятельств. Постоянно чему-то противостоять, выигрывать и проигрывать, кого-то поддерживать. Я начинал свою профессиональную карьеру в городе, когда он только стал главным архитектором. За год до того он назвал меня «одиноким волком» как бы ненавязчиво подтолкнул вернуться в большую архитектуру. Он был нашей поддержкой и наставником, мы профессионально взрослели в его глазах. Помню, как мы вместе получали «академиков» Международной академии архитектуры из рук Георгия Стоилова. Вспоминали прошлое, без обид, как настоящие друзья, много шутили, разговаривали по душам, выпивали. Не могу сказать, что мы были друзьями, скорее он был старшим товарищем, но наши отношения всегда были теплыми и уважительными». *** Сергей Кузнецов: «Александр Кузьмин – эпоха. Он всегда вызывал большое уважение и был подлинным мастером своего дела, в прямом смысле слова творил историю нашей архитектуры и нашего города. Хотя нам не удалось вместе поработать, я был с ним знаком, и это действительно удивительно отзывчивый, умный и неординарный человек, который внезапно ушел от нас. Он был одним из ключевых участников процесса преобразования Москвы в постсоветский период – важнейшие московские проекты, такие как Москва-Сити, Третье транспортное кольцо, хорда, которая сейчас строится, – плоды его работы. Период перехода от советских реалий к совершенно иной экономике и системе принятия решений, очень сложный период поиска, фактически лег на его плечи – специалиста, компетентного во многих областях, досконально знавшего Москву, да и просто мужественного человека, пережившего постоянный сильнейший стресс работы в этих обстоятельствах. Возможно это прозвучит пафосно, но я считаю, что он пожертвовал те годы, которые не успел прожить, этому городу. Искренне соболезную родным и близким Александра Викторовича, от себя лично и от всего коллектива Москомархитектуры, где он проработал много лет». *** |
|