Дин Скира рассказал Архи.ру о светодизайне для небоскребов, парков и промзон, о чрезмерной яркости ночных городов и своей новаторской системе освещения Polesano.
Светодизайнер Дин Скира, основатель студии Skira, приезжал в Москву по приглашению компании Delta Light и 28 сентября прочел лекцию «Бетон, сталь, свет и эмоции». Запись лекции можно посмотреть здесь.
– У вас большой опыт проектирования освещения для самой разной городской среды. В чем главное отличие светового дизайна для районов современных и исторических?
– Большая часть моей московской лекции посвящена городам, в основном – их общественному пространству, так как я считаю, что сегодня общественные зоны требуют полного переосмысления в аспекте более гуманного использования пространства, создания более «человечной» среды. Я думаю, что современная архитектура, возможно, несколько ушла от этой идеи. Города находятся в состоянии неопределенности, потому что даже если планировщики продолжают работать, они, возможно, потеряли влияние, а частные инвесторы – напротив, приобрели его.
Что касается освещения, я не думаю, что есть разница между современной и традиционной застройкой. Хорошее освещение создает зрительное впечатление для человека независимо от стиля архитектуры. Другое дело, что в городах люди живут среди «визуального шума». Мы слишком ярко освещаем большинство пространств, а недавно еще появился феномен медиа-фасада, который крайне ярок и навязчив.
Из-за биологического устройства глаза в большинстве городских районов ночью мы не можем по-настоящему воспринимать пространство, горизонтальные и вертикальные поверхности так же, как мы это делаем днем. Это необязательно должно быть одинаковым переживанием, но, по крайней мере, в темное время суток это должно быть так же комфортно, как и при свете солнца. Но сейчас у нас есть уличное освещение, подсветка витрин, фасадов, медиа-фасады – все эти компоненты сбивают зрителя с толку. И самая большая сложность – в том, что люди не осознают эту проблему, потому культура освещения до сих пор находится на очень низком уровне в большинстве стран мира.
– В Москве хорошо знакомы с проблемой чрезмерного освещения: мы знаем, что наш город в целом гораздо светлее ночью, чем Нью-Йорк или западноевропейские столицы. Но с этим связаны другие важные вопросы, к примеру, безопасности – или чувства безопасности. Как найти баланс между функциональностью и визуальным комфортом?
– Я бы поставил вопрос так: это утопия или удобная возможность? Потому что найти баланс между частной и общественной сферой в наши дни очень нелегко. Нормативы недостаточно жестки, что бы мы могли контролировать обе эти сферы одновременно, и именно здесь начинается конфликт. Освещение в городах в первую очередь – мера безопасности и средство для ориентации в пространстве, но мы столько туда добавляем, что в итоге у нас получается слишком много света.
Для этого есть решение. К примеру, в центре города есть парк, куда никто не хочет ходить после захода солнца, потому что не чувствует себя там в безопасности. Парк полностью погружен в темноту, при этом вокруг него – все виды городского освещения. Как нам сделать этот парк привлекательным для матери, чтобы погулять там с маленькими детьми? Для влюбленных, чтобы посидеть на лавочке? Для туристов, для которых это достопримечательность – ботанический сад? Это удобный случай для создания баланса с помощью простой методологии: определения новых архитектурных типов, созданных светом, и соединительной ткани между ними (тропинок, дорог, улиц).
Я понимаю, что это звучит «философски», но это действительно работает на практике. В одном из наших хорватских проектов мы воплотили все эти элементы – с успешным результатом. Это очень сложная проблема, но я надеюсь, что наши города не всегда будут выглядеть, как декорация из научно-фантастического фильма – как они выглядят сейчас. И придет день, когда комфорт жителей будет более важен, чем доход компании, освещающей целый фасад или квартал.
– Один из ваших проектов уже привлек внимание в России: это краны в гавани хорватского города Пула, потому что менее года назад похожие краны были демонтированы на Стрелке в Нижнем Новгороде, где исторические постройки речного порта сносят перед ЧМ-2018, несмотря на протесты общественности. Ваш проект показывает, что такие индустриальные сооружения можно с помощью света показать как очень интересные и ценные объекты. Кто был инициатором проекта в Пуле? Как он был реализован?
– Эта идея появилась у меня двадцать лет назад. Я живу в Пуле почти всю свою жизнь, и в детстве я занимался греблей. Гребной клуб располагался рядом с верфью, и каждый день я ходил мимо этих огромных кранов. Некоторое время назад политики и общественность начали обсуждать, стоит ли оставлять верфь в центре нашего города или можно перенести ее в другое место, а вместо нее построить торговые центры и т.п.
Я предложил идею «ночного театра» в этой промышленной зоне городскому совету, другим людям – но никто ею не заинтересовался. Но затем владелец сети отелей, который увидел мой проект, захотел вложить деньги в эту идею. То есть проект был начат на частные деньги, однако совет по туризму Пулы увидел его потенциал, когда в городе решили устроить первый фестиваль света, Visualia. На реализацию ушло семь месяцев, потому что верфь была и остается действующей, это не индустриальная археология, эти краны работают каждый день. Поэтому ночью, с подсветкой мы можем видеть, как они держат части кораблей.
Мы не хотели, что бы это было лишь «эстетическое» освещение, мы стремились, сделать его живым. Это динамический, меняющийся свет, который включали на 15 минут каждый час. Потом горожане начали просить нас оставить его подольше – на полчаса. Но затем начались просьбы – учитывая популярность проекта – включать его на всю ночь. В итоге, летом, когда много туристов, краны подсвечены до двух часов утра. Зимой мы их отключаем пораньше. Этот проект действительно сделал Пулу более привлекательной для туристов: в ночь его первого показа собралось 15 000 зрителей, чего никто не ожидал. Каждый год для фестиваля света мы сочиняем новую музыку и синхронизируем с ней подсветку.
Так краны, которые были «нежеланным» промышленным объектом, внезапно стали всеми любимы, стали настоящим театром для города, так как они находятся в самом центре, и каждую ночь люди собираются, чтобы на них посмотреть. Эта территория внезапно приобрела привлекательность для бизнеса, мне рассказывали, что квартиры и офисы с видом на краны стоят дороже других.
Это очень интересно, так как Пуле – 3000 лет, там есть прекрасный римский амфитеатр, но именно краны привлекли туда очень много туристов – из Австрии, Италии, Словении, других стран, особенно во время фестиваля света, когда все собираются посмотреть, какие музыку и свет мы придумали в этом году. Возможно, это мой самый любимый проект, потому что он в моем городе и люди его очень любят. Это живой организм, краны днем продолжают работать. А если вдруг в них попадает молния, и свет вырубается, то нам сразу звонят журналисты: «Краны отключились, что происходит?» – начинается паника. Для меня любовь горожан к этому проекту – самый большой комплимент.
– Да, и она продолжается, потому что краны – все время «живые». Рабочие с верфи, которые помогали устанавливать на них систему освещения, и я с моими сотрудниками работали над этим проектом бесплатно каждую ночь на протяжении семи месяцев. Рабочие сначала отнеслись к идее скептически: зачем тратить деньги на не важнейший с социальной точки зрения проект во время кризиса? Они не понимали настоящую ценность такого проекта, но в процессе работы их энтузиазм рос. А в итоге я, моя команда и люди с верфи, которые помогали устанавливать освещение, получили награду от города Пула за повышение самосознания жителей и привлечение туристов.
– И это все – средствами светового дизайна! Это интересная тема, потому что я часто думаю о том, как многие города преображаются к лучшему в темное время суток – благодаря освещению, которое делает их более интересными. Это же –
– Дополнительный эффект. Один из ключевых элементов освещения – это эмоции. Я сравниваю свет с музыкой: в музыке главное – не ноты, а паузы, тишина между ними. То же самое с освещением: тень так же важна, как свет, а свет существует во многих формах. То есть мы можем прямо влиять на эмоции зрителя, потому что освещение важно не для архитектуры, освещение важно для людей. Кирпичу или бетону все равно, освещен он или нет, это глядящему на здание человеку не безразлично, как оно выглядит.
Вызвать правильную эмоцию с помощью освещения не так уж легко, потому что нужно поместить освещаемый объект в контекст его окружения. Если бы краны в Пуле были окружены небоскребами с ослепительной подсветкой, эффект был бы совершенно другим.
Если вы хотите создать «вау-эффект» для здания, площади, улицы или помещения, когда солнце заходит, на наши эмоции влияет только свет, и мы можем контролировать этот эффект с его помощью. Если же света нет, мы ничего не увидим, и единственной эмоцией будет страх.
– Вы работаете и над такими сложными зданиями, как небоскребы. К примеру, над башней «Эволюция» в Москва-Сити.
– Именно. Это очень сложный случай, так как эта башня окружена другими высотками, и все они освещены: у них слепящий интерьерный свет, который виден снаружи, и есть еще внешняя подсветка. Для «Эволюции» я хочу использовать совершенно новый подход, что усложняет задачу; для этого мне нужны новейшие светодиодные светильники и технологии освещения. Но мы не можем освещать интерьеры, не думая об экстерьере. Что бы мы ни делали снаружи, на это повлияет свет изнутри, и это –
– Две части целого.
– Но они должны быть едины. В интерьере я использую оптическую систему, благодаря которой помещения будут освещены, но источника этого света не видно. Еще мы предлагаем систему контроля естественного освещения с жалюзи, которые мы также можем использовать, чтобы сделать фасады полностью темными ночью, чтобы внешняя подсветка была хорошо заметна.
И я не «деформирую» башню; деформация, мне кажется, – это самая большая ошибка в светодизайне. Я лишь подчеркиваю реальную форму небоскреба, потому что она красива и уникальна. У меня была идея, как сделать его визуально выше, чем он есть на самом деле, но не получилось из-за правил безопасности для полетов авиации. Я надеюсь, что к следующему лету мы увидим результат нашей работы в том виде, как мы его задумали.
В интерьере мы используем очень необычные светильники, так как сложность проекта еще и в том, что в башне нет прямоугольных помещений из-за ее формы в виде молекулы ДНК. Есть только прямоугольное основание, а затем каждый этаж повернут относительно предыдущего на два градуса, поэтому все пространства в башне разные.
– Снаружи я подчеркну объем башни. Повседневная схема освещения будет полностью белой, без цвета: будут показаны горизонтальные линии фасада и изгиб формы. В праздники башня станет почти как пиксельный экран RGB, но не медиа-фасад: там будут всякие «игривые» цвета, и даже белый станет магнетическим, не статичным.
– Не потеряется ли «Эволюция» при такой сдержанной схеме на фоне ярко освещенных небоскребов вокруг?
– Вы точно сможете заметить башню «Эволюция» на фоне остальных небоскребов, потому что подсветка будет следовать за ее формой, постоянно подчеркивая ее необычную форму спирали.
Мы подсчитали, что даже без системы контроля мы сэкономим 30% электричества по сравнению со стандартным европейским офисным зданием. С системой контроля и системой контроля естественного освещения, я думаю, мы будем тратить до 80% электричества меньше, чем обычно требуется для освещения. Это значит – экономия порядка 4–5 миллионов евро за пять лет. И светильники не потребуется менять в течение 10–15 лет, то есть эксплуатационные расходы будут незначительными.
– Совсем недавно вы разработали для компании Delta Light модульную систему уличного освещения Polesano: полагаю, вы использовали весь свой опыт для создания по-настоящему нового освещения для города.
– Если вы посмотрите на типичный случай, то 99% из них – это базовый, утилитарный уличный светильник, продукция той или иной компании, закрепленный на простой опоре, которую сделал неизвестно кто. Вторая проблема с такими объектами – что вы не можете регулировать освещение. В случае с Polesano моя идея заключается в том, что опора и уличный светильник необязательно должны быть некрасивыми, они могут быть эстетически привлекательным, но при этом «вне времени», поэтому это не тот объект, который отлично выглядит вначале, а через несколько лет, когда мода сменилась, уже кажется отталкивающим.
Поэтому его форма очень проста: это квадратная в сечении опора с прямоугольным светильником, причем на одну опору можно добавить до шести светильников. У каждого из них может быть своя оптическая система, поэтому Polesano можно использовать в парках, на площадях, на улицах, автодорогах – где угодно. Сейчас Delta Light будет производить его высотой до шести метров, но мы также спроектировали другую его версию – намного крупнее и мощнее, подходящую для более обширных пространств. Мы изучали разные варианты оптики, поэтому, если вы поставите Polesano на площади, где вы хотите осветить мощение, фасад, затем, может быть, фонтан – вы все это можете сделать с помощью одной опоры.
– Ведь также есть планы позже добавить к системе Polesano другие опции, помимо освещения?
– В будущем каждый уличный светильник получит ретранслятор Wi-Fi, видеокамеру, разные сенсоры и тому подобное, но все эти устройства придется прикреплять на одну опору, что в итоге будет выглядеть ужасно. А в случае Polesano все эти составляющие «Интернета вещей» поместятся в единый корпус, поэтому с эстетической точки зрения система не пострадает. И так как есть возможность поворачивать все эти устройства и светильники в любую сторону без видимых соединений и винтов, Polesano всегда будет выглядеть как небольшая скульптура.